CC BY
118
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 12. ПОЛИТИЧЕСКИЕ НАУКИ. 2008. № 6
В.К. Кудрявцев, A.A. Ширинянц
ИДЕАЛЫ И ПОЛИТИКА: МОНАРХИЧЕСКАЯ
ГОСУДАРСТВЕННОСТЬ Л.А. ТИХОМИРОВА
Одним из самобытных мыслителей, исповедовавших кредо монархической государственности, можно считать Льва Александровича Тихомирова (1852—1923).
На рубеже веков в среде консерваторов потребовали к себе пристального внимания общие основы государственности и природы власти. На этот вызов ответил в своем творчестве Л.А. Тихомиров. Он показал, что под влиянием превратных понятий о свободе сформировалось чрезвычайно отрицательное отношение общественного мнения к идее власти, и это побуждает большинство людей трактовать ее как некоторое необходимое и неизбежное зло. Таким образом, представитель консервативной идеологии, которой в целом свойственно недоверчивое отношение ко всякого рода теоретизированию, отчетливо декларирует необходимость рационального и научного подхода к задачам политического самопознания и, соответственно, политического действия. "Вообще для сознательного действия, — утверждал мыслитель, — мы должны знать не только историческую практику, но самый идеал данного принципа"1.
Последнее обстоятельство, на наш взгляд, представляется наиболее важным для характеристики идеократического момента, присутствующего в концепции Л.А. Тихомирова. Очевидно, что предложенная им идеократическая модель социума была одной из составляющих реакции русской мысли пореформенной России на идею прогресса и усилившийся сциентизм. Однако необходимо подчеркнуть и то, насколько тесно консервативное мировоззрение оказывалось связанным с конкретно-историческими и конкретно-национальными условиями существования2. В этом смысле идеократия Л.А. Тихомирова является, во-первых, выражением идеи национального своеобразия складывания и развития верховного принципа монархии в России. Во-вторых, в отличие от предыдущей отечественной консервативной традиции, идеократия есть обозначение вопроса о власти идеи не только как вопроса об историческом, политико-практическом, культурологическом и т. д. утверждении и обосновании монархической идеи в России, но и о ее научном познании, рациональном
1 Тихомиров Л.А. Монархическая государственность. М., 1992. С. 93. Здесь и далее выделение в цитируемых текстах принадлежит Л.А. Тихомирову.
2 Об этом хорошо рассуждает И.А. Исаев (см.: Исаев И.А. Политико-правовая утопия в России (конец XIX — начало XX в.). М., 1991. С. 235; он же. Превращения монархической идеи // Родина. 1993. № 1).
и логически выверенном доказательстве, о национальном самопознании, о создании философии монархии, наконец, его теории государственности и, шире — консервативной доктрины. В данном контексте важно, что Л.А. Тихомиров действительно является автором "идеократического" мифа о "некоторой непохожести России на другие страны"3. Обоснование своеобразия этого мифа достаточно ярко иллюстрируется Л.А. Тихомировым на примере рассмотрения разновидностей монархической власти.
По мысли автора "Монархической государственности", в мировой истории заметную роль играли три вида монархического принципа. Монархия деспотическая и монархия абсолютная — это искажения монархического принципа властвования. Деспотизм, или самовластие, характеризуется отсутствием объективного руководства волей монарха. Эта власть основана на ложных религиозных концепциях и поэтому порождает из личной власти произвольную, т. е. деспотическую власть. Ее критика Л.А. Тихомировым традиционна, да и сам он мало уделяет ей внимания. Основной критический пафос Л.А. Тихомирова направлен в первую очередь против абсолютной монархии. В принципе, будучи по сути своей неограниченной, монархическая власть "менее всего отличается абсолютизмом"4, — писал он. Она имеет власть не в самой себе, а потому абсолютной властью может обладать только та сила, которая "ни от чего, кроме самой себя, не зависит, истекает из самой себя. Таковой является власть демократическая, которая есть выражение народной воли, властной по тому факту, что она есть воля народа, власть из себя происходящая, и тем самым абсолютная"5. Абсолютизм, по Л.А. Тихомирову, и этимологически, и исторически означает абсолютную власть государства и таким образом "выражает не форму, не образ правления, но способ его"6. Когда народ сливается с государством, создавая абсолютную государственную власть, он не признает по нравственному состоянию никакой власти, стоящей выше собственной силы. Следовательно, абсолютизм присущ демократии. При единоличности власти в демократическом обществе он считается и называется монархией. "Однако в сущности это вовсе не монархия, а некоторая диктатура. Тут монарх обладает всеми властями, все их в себе сосредоточивает, но Власти Верховной не представляет. Все власти, у него сосредоточенные, суть власти народные, ему только переданные временно или навеки..."7.
3 Неволин С.Б. Лев Александрович Тихомиров // Русские философы (конец XIX — середина XX в.): Антология. М., 1994. Вып. 2. С. 194.
4 Тихомиров Л.А. Единоличная власть как принцип государственного строения. М., 1993. С. 29.
5 Он же. Монархическая государственность. С. 98—99.
6 Он же. Единоличная власть как принцип государственного строения. С. 124.
7 Он же. Монархическая государственность. С. 99.
Итак, монархия имеет три главные формы:
1) монархия истинная, самодержавная, составляющая верховенство народной веры и духа в лице монарха. Он «неограничен ни в чем... человеческою властью или народною волей, но <...> не имеет и своей воли, своего желания. Только голос правды Божией слушает он в совести своей. Его самодержавие не есть привилегия, <...> а есть тяжкий подвиг, великое служение, верх человеческого самоотвержения, "крест", а не наслаждение»8;
2) монархия деспотическая, самовластие, дающее монарху власть верховную, но без известного религиозного содержания;
3) монархия абсолютная, в которой монарх имеет только власть управления, но не верховную власть, остающуюся у народа, "хотя без употребления, но в полной потенциальной силе своей"9.
В исторической действительности эти формы монархической власти смешиваются в различных комбинациях. Однако в самом их существовании прослеживается один общий принцип, состоящий в постоянном стремлении монарха вести свою власть "по пути прогрессивной эволюции"10, которая заключается, по Л.А. Тихомирову, "в приближении искаженных форм к истинному самодержавному типу монархии"11. Переход от абсолютизма к самодержавию ведет монархию к усилению и расцвету. Регрессивная эволюция — к упадку или даже гибели.
Характер эволюции власти зависит опять-таки от степени ясности осознания народом своего высшего нравственного, религиозно-этического идеала. Так, влияние религиозной идеи может придавать абсолютизму оттенки верховной власти. Падение религиозных идеалов способно превратить монархию чистую, самодержавную в деспотическую, а укрепление нравственных идей может повышать самовластие до истинного самодержавия12.
Обобщая вышеприведенные формулировки, можно заключить, что теория монархической государственности Л.А. Тихомирова представляет своего рода опыт создания целостного культурно-социального идеала: он постулируется и аргументируется автором в контексте обоснования первостепенности для общественной консолидации принципов религии и морали. Такое объяснение логично, если исходить из того, что Л.А. Тихомиров стремился в своих рассуждениях обновить и модернизировать консервативно-охранительную идею мо-
8 Он же. Знамение времени. Носитель идеала. М., 1895. С. 15. В данном случае Л.А. Тихомиров практически дословно воспроизводит традиционную характеристику русского самодержавия как "служения", присутствующую в работах Н.М. Карамзина и многих его предшественников.
9 Он же. Монархическая государственность. С. 100.
10 Там же. С. 462.
11 Там же. С. 101.
12 Там же. С. 100.
нархии в России с целью привлечения на ее сторону как можно более широких кругов общества. Этой задаче подчинены и его трактовка моральных и религиозных принципов как базовых структур монархической государственности, и создание новой для общественной мысли рубежа веков теории "прогрессивной эволюции" российского самодержавия, служившего, по глубокому убеждению Л.А. Тихомирова, на всем протяжении исторической жизни "примиряющей силе высшей правды"13.
Анализируя конкретные условия реального существования монархического принципа, рассматривая функции монархической организации власти и государства, Л.А. Тихомиров часто возвращается к вопросу о взаимоотношениях общества, государства и власти, расставляя свои акценты, касающиеся целей и обязанностей государственной и верховной власти в сфере жизнедеятельности личности и социума. Иными словами, он рисует образ идеальной монархии, реализующей правильную, т. е. соответствующую психологическим и религиозно-нравственным основам своего верховного принципа, монархическую политику14.
На примере аргументов, выдвинутых Л.А. Тихомировым в обоснование актуальности монархического принципа для России, можно сделать концептуальные выводы о новых моментах в консервативных установках конца XIX в. Во-первых, отметим, что в целом консервативному сознанию Л.А. Тихомирова присущи романтизация существующего порядка и утопизм, связанный с представлением о будущем этого порядка. Драматичен сам факт несовпадения его консервативных идеала и практики, столкновения консервативного романтизма с реальной политикой. Во-вторых, попытки выйти из противоречий между ними вылились у Л.А. Тихомирова в символизацию традиционалистских политических мыслительных стереотипов, что наложило на консервативную модель отпечаток утопического конструирования, хотя он трезво оценивает существующее положение вещей. Историзм консервативного мышления с его обращением к
13 Он же. Знамение времени. Носитель идеала. С. 14.
14 Политику Л.А. Тихомиров определяет как "учение об обязанностях государства в отношении общества и личности". Главной задачей политики является трата государственных сил "на полезную работу", при которой общественные силы работают на государство, а не противодействуют ему. Отсюда вытекает требование разумного отношения государственной власти к общественным силам. Задачи "политического искусства" сводятся к тому, что политик должен знать силу своего государства и пределы его действия; знать содержание социальных сил и разумно определять отношение к ним государства; знать условия развития и сохранения государственных сил; знать для этого, в чем государству требуется действовать непосредственно и в чем оно может и обязано действовать посредничеством социальных сил; наконец, знать особенности силы того принципа верховной власти, который поставлен во главе данного государства (см.: он же. Монархическая государственность. С. 415 и др.).
идеалам и ценностям, почерпнутым из истории, оказался (это видно на примере воззрений Л.А. Тихомирова) достаточно эффективным и для анализа настоящего; весь проективный потенциал консервативной установки переносится на утопическое преображение этого настоящего, потому что именно в силу самого внутреннего смысла консервативного мироощущения оно не склонно требовать изменений и ограничивается идеализацией прошедшего исторического опыта, переносимого на будущее.
Попытка Л.А. Тихомирова очертить правильную политику русской монархии, которую он характеризует в перспективе как идеальную, — не исключение в социально-политических утопиях консервативного сознания рубежа ХХ в. На наш взгляд, конструирование Л.А. Тихомировым монархического идеала и выявление принципов монархической политики основываются у него на трезвом и реалистичном анализе русской пореформенной действительности, но сопровождаются идеализацией уходящих в прошлое институтов русского самодержавия.
Достоинства монархии анализируются Л.А. Тихомировым с единственной целью — определить политические приоритеты власти: "Сознание преимуществ монархии <... > должно составлять основной пункт монархической политики"15. Для твердого, правильного и, самое главное, успешного действия адепты монархии должны помнить, что она действительно составляет высший из всех принципов верховной власти. Русской монархии не хватало именно этого сознания важности политического. Так, анализируя современное ему социально-экономическое и политическое положение России, Л.А. Тихомиров приходил к выводам, согласно которым причины кризисного состояния Российского государства как раз и заключались в том, что русские перестали быть "самосознающей нацией, понимающей саму себя и живущей сообразно со своими сильными, идеальными сторонами"16.
Монархия для своего сохранения и развития нуждается в том, чтобы у нации существовал абсолютный нравственный идеал, не подчиненный, не утилитарный, а верховный. Так как монархическая власть признается и поддерживается только той частью нации, в которой живет "сознание верховенства нравственного начала над всеми остальными", в своей исповедной политике монархия должна стремиться к поддержанию именно таких элементов "национальной души". В этом отношении монархическая политика должна придерживаться двух правил: 1) монархическая верховная власть может держаться лишь на почве национальной религии; 2) она должна всеми
16 Там же. С. 435.
16 Он же. К реформе обновленной России: Статьи 1909, 1910, 1911 гг. С. 2, 66
и др.
4 ВМУ, политические науки, № 6
49
силами способствовать прогрессивной эволюции религиозного сознания нации17.
В свете данных требований отношения монархии к религии наиболее адекватны истинной политике с точки зрения создания их союза, который достигается подчинением монарха религиозной идее и личной принадлежностью к церкви при независимости его государственной верховной власти. "Это можно назвать, — замечал Л.А. Тихомиров, — истинным выражением теократии (а не иерокра-тии), то есть владычеством Бога в политике посредством царя, Богом (а не церковной властью) делегированного"18. Поэтому для того, чтобы нравственное начало могло оказывать свое благодетельное влияние на политические отношения, необходимо, чтобы источники его возникновения были независимы от государства. Разумная государственная политика в этом вопросе состоит в том, чтобы никак не подрывать источников нравственности. "Если Монархия начнет работать над подчинением морали политике, — писал Л.А. Тихомиров, — подчинять нравственное начало государству — она тем самым отнимает у нравственного начала его верховенство, а стало быть, уничтожает и себя как силу верховную. Все это делает обязательным для монархии — хранить самостоятельность тех религиозных учреждений, в которых нация живет духовно, своим религиозно-нравственным содержани-ем"19. Все это вместе взятое означает, что "Церковь должна быть самостоятельной и влиятельной силой нации"20.
Таково в целом понимание Л.А. Тихомировым задач монархической политики в отношении своего нравственного идеала и питающего его религиозного начала.
17 См.: Он же. Монархическая государственность. С. 465.
19 Там же. С. 468.
19 Там же.
20 Там же. С. 618.
