CC BY
55
ИСТОРИЯ российских РЕГИОНОВ
УДК 316.77(091) В.Л. Агапов*
«ХУЛИГАН ПЕЧАТНОГО СЛОВА»:
ИСТОРИЯ ВЛАДИВОСТОКСКОГО ЖУРНАЛИСТА Ф.В. МИСЮРЫ И ЕГО ГАЗЕТЫ «ТЕКУЩИЙ ДЕНЬ»
Статья посвящена одному из забытых персонажей в истории Владивостока и Приморского края, общественному деятелю и журналисту Федору Викторовичу Мисюре. Основываясь на документах Российского государственного исторического архива Дальнего Востока и сохранившихся подшивках владивостокских газет начала XX в., автор рассказывает историю скандально известного когда-то журналиста и его газеты «Текущий день» (1910-1916 гг.).
Ключевые слова: история Дальнего Востока, Владивосток, журналистика, газета, «Текущий день», Ф.В. Мисюра
"Hooligan of press": the story of journalist Feodor V. Misyura and his newspaper «Tekushchii den'». VADIM L. AGAPOV (Far Eastern Federal University)
The article is devoted to one of the forgotten characters in the history of Vladivostok and Primorsky Krai - Fedor Viktorovich Misura, a journalists and a public man. Basing on the documents of the Russian State Historical Archives of the Far East and Vladivostok newspapers of the beginning of the XXth century, the author tells the story of the notorious journalist and his newspaper «Tekushchii den'» («Current day») (1910-1916).
Keywords: Russian Far East, Vladivostok, journalism, newspaper, Feodor Misyura
В 1907 г. или чуть ранее известный московский журналист, редактор популярнейшей в России либеральной газеты «Русское слово», «король фельетона» Влас Дорошевич написал юмористический рассказ «Южные журналисты», в котором высмеивались нравы провинциальной прессы. В рассказе выведена фигура редактора вымышленной (вероятно, одесской) газеты «Южный Тромбон». Этот почтенный работник пера исправляет вполне корректно написанные заметки своего нового сотрудника на ругательные, считая, что «его читатели не удовольствуются такой мякиной». В результате у него получается следующее: «Высоко
держа знамя печати, мы начинаем наш обзор с обличения новой плутни той банды мошенников, которая называется на их воровском жаргоне редакцией (???) "Ежедневного Ура" ...», «Гололедица, случившаяся в нашем городе, испортила не одни только телефонные столбы, но и людей, - конечно, если можно считать таковыми тех недоносков, которые взяты из Воспитательного Дома редакцией (?) "Самой Распространенной" ...», «Вчера выпущен из тюрьмы "литератор" Чертополохов, что на языке "Грома и Молнии" называется "вернуться из кругосветного плавания". Сограждане, берегите ваши серебряные ложки!» и т.д.
* АГАПОВ Вадим Львович, кандидат исторических наук, доцент кафедры журналистики и издательского бизнеса Школы гуманитарных наук Дальневосточного федерального университета. E-mail: agapov.vl@dvfu.ru © Агапов В.Л., 2016
Конкурирующие газеты не остаются в долгу: «Шайка воров, грабителей, лжесвидетелей и конокрадов, приютившаяся в "Южном Тромбоне", увеличилась вчера еще одним вполне достойным ее экземпляром, г. таким-то... Г. такой-то уверяет, будто он приехал только с целью оклеветать всех наиболее уважаемых граждан нашего города, но мы полагаем, что у него таятся и другие мысли». «Вчера в газете "Южный Тромбон" появился новый сотрудник, г. такой-то... Число краж в городе заметно увеличилось».
В дальнейшем герой рассказа - тот самый невинно пострадавший от своего собственного редактора новый сотрудник «Южного Тромбона» - обвиняется газетами в том, что он живет по поддельным документам, что он зарезал в окрестностях города девушку и нищего старика, что в результате антропометрического исследования в полиции была установлена «его полная идентичность с известным разбойником Чуркиным, когда-то наводившим ужас на Москву». Публика, полиция и даже собственная жена верят всем этим явным небылицам, а редактор поздравляет журналиста с небывалым успехом, «какого у нас еще не имел никто»: «Вы стали самым модным журналистом», «о вас только и говорит весь город». Но оказывается, что брань и хвала в газетных кругах ничего не значат. Журналист увольняется. Конкурирующие газеты, только что создававшие на своих страницах образ вора и убийцы, пишут: «Единственный талантливый журналист, украшавший страницы "Тромбона", г. такой-то, вышел из состава этой бездарной редакции», и теперь "Тромбон", разумеется, прекратит свое существование. Редактор же «Тромбона», чтобы выйти из неловкого положения, отвечает, что «г. такой-то вовсе не думал "выходить" из состава редакции, а, напротив, редакция выгнала его „за неспособность, малограмотность, ложь, пасквилянтство и предосудительные поступки". Так что с уходом такого сотрудника редакция "Тромбона" не только ничего не теряет, но еще и много выигрывает».
Дорошевич, начинавший свой путь в журналистике сотрудником одесских газет, прекрасно знал, о чем писал, и, в сущности, не так уж сильно преувеличил. Лучшим подтверждением этому является история журналиста Ф.В. Мисюры, в 1910-1916 гг. - издателя и редактора первой владивостокской вечерней газеты «Текущий день» (в 1912 г. и 1915 г. во время приостановок выходила под названиями «Новости дня» и «Вечерняя газета»). В его истории есть газетные войны и разоблачения, аресты, штрафы, судебные преследования
за клевету, даже избиения, и в итоге всего - смерть от чахотки в 47 лет.
Цель данной статьи - на примере истории газеты «Текущий день» и ее издателя показать жизнь и нравы владивостокской прессы в период между первой и второй революциями в России.
При подготовке статьи использовались два вида письменных источников: первый представлен неопубликованными документами Российского государственного исторического архива Дальнего Востока (далее - РГИА ДВ), второй составляют материалы периодической печати, в основном из собрания Государственного архива Приморского края, в том числе и сохранившиеся (хотя и не полностью) подшивки газеты «Текущий день».
Сохранилось мало сведений о том, как и когда потомственный дворянин Федор Викторович Мисюра оказался в Приморской области и начал свой путь в журналистике. Согласно некрологу, опубликованному газетой «Далекая окраина», он работал сначала в издававшейся во Владивостоке Н.В. Ремезовым газете «Владивосток» наборщиком, стоя у печатного станка, а в 1900 г. сам занял место издателя, выпуская в Никольск-Уссурийске первую газету «Никольск-Уссурийский листок объявлений» (с 1903 г. переименованную в «Ни-кольск-Уссурийский листок»).
Свое представление о работе журналиста Мисюра раскрыл в шутливом фельетоне «Страничка из жизни редактора», опубликованном в газете 2 мая 1903 г. В кабинет редактора ломятся с претензиями обиженные обыватели: винодел, про вино которого газета недавно написала, что от него лицо «квасится», антрепренер местного театра, уверяющий, что его прима-балерина - не «кухарка», как написано в газете, а богиня красоты, Афродита, потому что у нее роскошные волосы («надеюсь, что вы не видали у кухарок таких волос»), глаза, брови, зубы и грудь, чревовещатель, который в Тифлисе «подковы ломал», пришедший доказать, что он умеет подражать реву верблюдов и звуку пилы, в чем усомнился автор опубликованной накануне заметки, и наполнивший кабинет ревом и визгом, «дабы могли лично убедиться», ревнивая женщина, в объявлении которой о поиске служанки слово «пожилую» заменили на «молодую», железнодорожный служащий, считающий, что «если во все пять недель один вагон сошел с рельсов и всего только три перелома рук и один ног, то это вовсе не значит, что произошло крушение с человеческими жертвами» [35].
В этом же самом номере «Никольск-Уссурий-ского листка» в отделе хроники напечатана заметка «О певице», в которой говорилось, что гу-
бернатор Чичагов, «среди других своих забот по управлению областью», не оставляет и заботу о «пополнении Ивановского театра свежими силами», для чего законтрактовал певицу Сабанову и распорядился выделить 300 руб. на ее проезд до Владивостока [22].
Намек на личную заинтересованность губернатора в приезде певицы вызвал неудовольствие администрации, и в дальнейшем газета неоднократно навлекала на себя гнев областного начальства. В 1904 г., во время русско-японской войны, сменивший Н.М. Чичагова новый военный губернатор Приморской области генерал-майор А.М. Ко-любакин трижды ходатайствовал о прекращении издания газеты «Никольск-Уссурийский листок». В первый раз за помещение публикаций заведомо тенденциозного характера и допущения нарушения цензурного устава издателю-редактору Мисю-ре было объявлено предостережение. Однако оно «не достигло желаемых результатов». В декабре газета напечатала пасквиль на Хабаровскую народную дружину и членов Хабаровской городской управы. Публикация вызвала скандал, и редактора привлекли к уголовному расследованию (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 71).
Со временем Мисюра и вовсе перестал обращать внимание на цензоров. 7 марта 1905 г. советник областного правления Чернов в рапорте № 4 сообщал Приамурскому генерал-губернатору, что «вопреки распоряжению Главного управления по делам печати от 22 апреля 1903 г. газета "Ни-кольск-Уссурийский Листок" от 3 и 6 марта выпускалась в свет владельцем типографии, печатающего Мисюру, без разрешительного цензорского билета» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 66).
Очередное (четвертое по счету за время войны) ходатайство о закрытии «Никольск-Уссурий-ского листка» было принято в штабе генерал-губернатора 5 августа 1905 г. По словам авторов документа, «редактор систематически нарушал требования и цензурный режим, появилось вредное влияние газеты на население Никольского района: выставление начальства в неблаговидном виде и все это сходило ему с рук». Вывод делался такой: «Власти не должны оставлять безнаказанными выходки Мисюры» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 71-72).
Генерал-губернатор Приамурского края Р.А. Хрещатицкий на этот раз прислушался к мнению областного начальства и Постановлением № 5570 от 15 августа 1905 г., на основании п. 14, ст. 19 правил о местных территориях, объявленных на военном положении, прекратил издание газеты «Никольск-Уссурийский листок» на время
военного положения. 7 октября 1905 г., когда русско-японская война уже закончилась, генерал-губернатор уточнил: «Объявляю, что издание газеты "Никольск-Уссурийский листок" приостановлено мною на время военного положения, но не долее трех месяцев» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 79). Это означало, что возобновить издание газеты Мисюра мог не ранее 15 ноября, однако он не стал ждать так долго.
21 октября 1905 г. в крае стало известно о царском манифесте 17 октября, провозгласившем либеральные свободы, в частности, свободу слова и, следовательно, отмену цензуры. Воспользовавшись этим, Мисюра самовольно возобновил издание газеты «Никольск-Уссурийский листок», выпустив № 64 от 27 октября.
Под влиянием событий Мисюра объявил себя и читателей «свидетелями великих исторических дней», когда свободная Россия «присоединилась к Европейским государствам». «Больше ста лет боролась Россия за свое освобождение. - писала газета. - И больше ста лет длились репрессии, полные ужаса и оскорбления, беззакония и произвола... Не было области, где человек не натыкался на дилемму: молчи или погибни. Репрессии... отравляли воздух родной страны, ... приучали нас равнодушно видеть, как лучшие люди России, измученные, оскорбленные, шли в ссылку, наполняли тюрьмы, гибли на эшафотах... Они обезличивали нас, они приучали нас говорить на языке рабов, они губили нашу инициативу, они отнимали нашу душу... Освобождение... свершилось. Введена конституция, обеспечена неприкосновенность личности, свобода слова, совести, съездов и собраний». Редактор рассказывал о декабристах, о революционном движении, о том, что «молодая русская демократия... идет рука об руку с громадным большинством русской интеллигенции, которая демократичнее многих». Кроме того, Мисюра заявлял, что Россия откажется от «колониальной политики и империалистических планов» [18].
В передовой статье «Задача будущего», посвященной возобновлению выхода «Никольск-Уссу-рийского листка», Мисюра писал: «Тяжелое испытание постигло нашу газету в тот самый момент, когда над миром пронеслась радостная весть о мире. Нам не удалось приветствовать событие, о необходимости скорейшего наступлении которого мы долго и упорно проповедовали, не останавливаясь перед злобной ненавистью многочисленной клики неистовых шовинистов. Мы делали свое дело, сообразно нашим убеждениям. Новое положение, которое заняла наша Родина на Дальнем Востоке после войны, а также новые отношения,
в которые наш край станет с соседним государством, заставляет нас предпринимать целый ряд исследований над вопросами окраиной жизни. Начиная снова нашу деятельность, мы обращаемся к нашим сотрудникам и обществу и просим их помочь разобраться в наиболее существенных вопросах жизни края» [8].
Неожиданное начало деятельности редактора закрытой газеты, естественно, не вызвало восторгов у властей. Исполняющий обязанности военного губернатора Смирнов оповестил Хрещатиц-кого: «Редактор "Никольск-Уссурийского листка" возобновил издание газеты. Приказал полицмейстеру прибегнуть к конфискации издания» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 79).
Были приняты меры, которые вновь не имели успеха: то ли помешали беспорядки, охватившие города Дальнего Востока, то ли редактор оказался упрям. Тем не менее № 106, вышедший 22 декабря 1905 г., оказался последним. В этом номере появилась статья «Армия и присяга», в которой содержался «призыв к нижним чинам к нарушению и непринятию присяги и недоверию высшему начальству». 11 января 1906 г. уже третий за это время военный губернатор Приморской области генерал-майор В.Е. Флуг распорядился привлечь Мисюру к ответственности. 4 февраля 1906 г. помощник командующего войсками Приамурского военного округа генерал-лейтенант М.С. Андреев, находя «крайне вредным пребывание в Приамурском крае редактора "Никольск-Уссурий-ского листка" дворянина Федора Викторовича Мисюра», предписал военному губернатору «немедленно выслать Мисюра за пределы подведомственного мне района, с воспрещением Мисюра пребывание на все время нахождения округа на военном положении» и «предложить прокурору Владивостокского окружного суда возбудить против Мисюра уголовное преследование» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 103).
Уголовное преследование было возбуждено 14 февраля прокурором Иркутской судебной палаты. Суд 30 марта принял решение удовлетворить прошение прокурора: арестовать № 106 «Ни-кольск-Уссурийского листка» и приостановить издание газеты до вынесения приговора. В деле отмечено, что редактор Мисюра виновен: в преступном направлении газеты, в публикациях которой содержался призыв к противодействию распоряжений законного правительства, к переходу армии на сторону революции и свержение этой армией правительства. Учитывая, что ранее он уже подвергался уголовному преследованию, 12 мая 1906 г. палата просила Приамурского ге-
нерал-губернатора приостановить распоряжение о высылке журналиста из пределов края на время рассмотрения его уголовного дела (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 91).
Впрочем, сразу посадить Мисюру не получилось. В июне 1906 г. русский консул в Нагасаки З. Поляновский сообщил военному губернатору Приморской области о пребывании Ф.В. Мисю-ры в Японии. По возвращении в Никольск-Уссу-рийск из Японии 17 августа 1906 г. Мисюра был заключен под стражу, где содержался в течение одного месяца, до 17 сентября. Он был освобожден под залог 2 тысячи рублей на поруки мещанина Якименко и дал подписку о выезде из города в трехдневной срок (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 203. Л. 99). В период 1907-1910 гг. Федор Викторович Мисюра был вынужден проживать за пределами Приамурского генерал-губернаторства.
Согласно донесению пристава 5-го стана Ко-бринского уезда Гродненской губернии, с июля по декабрь 1907 г. и с июля 1909 г. по май 1910 г. он проживал в м. Иваново (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 2). Следствие, тем временем, продолжалось. 12 января 1908 г. Мисюре, ввиду вызова его Владивостокским окружным судом к слушанию дела о нем, было дано разрешение на въезд во Владивосток. 12 февраля Владивостокским окружным судом он был приговорен к заключению в крепость на один год, но отбытие наказания, по определению того же суда, ему было отсрочено впредь до поправления его здоровья. 10 мая 1909 г. распоряжением коменданта крепости Мисюра был снова выслан, и уехал в Гродненскую губернию (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 10). Там он в тиши и безвестности провел почти год, в течение которого ни в чем предосудительном замечен не был.
Вторичное возвращение неблагонадежного журналиста во Владивосток состоялось в июне 1910 г. Причем Ф.В. Мисюра сразу же развил бурную деятельность, решив создать новую газету, которая «будет посвящена, главным образом, краевым интересам, а равно вопросам колонизации Приморской области». В прошении, поданном на имя военного губернатора области, Мисюра смело ставил себе в заслугу руководство закрытым «Никольск-Уссурийским листком»: «Беру на себя смелость доложить В. Пр-ву, что бывший у меня десятилетний опыт издательства и редактирования газеты "Никольск-Уссурийский листок" в г. Никольск-Уссурийском дает мне некоторое право быть уверенным, что и на этот раз я в состоянии буду принести посильную пользу».
К прошению прилагалась программа издания: «Телеграммы. Передовые. Фельетоны. Отдельные статьи по краевым вопросам. Городские дела. Городская, окружная и судебная хроника. Корреспонденции. Обозрение печати. Среди дальневосточных соседей. Выдающиеся события момента. Театр и зрелища. Научные новости. Смесь. Справочный отдел и объявления». Печататься газета должна была в типографии Мисюры, в его собственном доме по адресу: улица Ботаническая (с 1923 г. - Всеволода Сибирцева), дом 11 (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 1).
На запрос военного губернатора о благонадежности Мисюры вр.и.д. начальника жандармского управления Уссурийской железной дороги ответил 15 июля 1910 г., что Мисюра - человек в полиции известный, но «взгляды его как будто изменились» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 5). Надзиратель 2-й части 4-го околотка г. Владивостока дал следующую справку от 15 июля 1910 г.: «Федор Викторович Мисюра в 1900-04 годах имел свою газету и типографию в г. Никольск-Ус. Газета его, насколько мне известно, несколько раз закрывалась и вновь появлялась под другими названиями. Во Владивостоке он так же издавал газету, которая кажется была закрыта. Как рассказывал мне как-то при встрече сам Мисюра - он был выслан из крепости, но потом он ездил в Петербург, где якобы выяснили его невиновность, и что якобы высылка его произошла по ошибке...
По собранным сведениям, Мисюра был помилован. Во Владивосток прибыл якобы с ведома г. Начальника Владивостокского охранного отделения. Никакого документа, дающего право на возвращение во Владивосток, у Мисюры нет» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 9).
В свою очередь, начальник Владивостокского охранного отделения объяснил 3 августа 1910 г.: «Миссюра, по прибытии последний раз во Владивосток, явился в отделение и имел продолжительную со мной беседу, приведшую меня к заключению, что образ мыслей означенного Миссюры, за время пребывания его вне пределов Дальнего Востока, сильно изменился, вследствие чего нельзя предполагать, чтобы он во зло использовал удовлетворение ходатайства его по поводу разрешения издавать газету» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 17).
Поверив уверениям полиции, губернатор И.Н. Свечин выдал Мисюре свидетельство на право издавать и редактировать газету «Текущий день» от 5 августа 1910 г. (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 18). Время показало, что это было большой ошибкой.
«Текущий день», первая во Владивостоке вечерняя газета, печатавшая в каждом номере самые свежие новости дня и обзоры вышедших в этот день утренних изданий, начала выходить 6 августа 1910 г. На тот момент в городе выходили три утренние ежедневные газеты, с которыми Мисюра тут же повел борьбу за «место под солнцем», вписав свою страницу в историю владивостокских газетных войн.
Самым опасным своим противником в борьбе за общественное мнение Мисюра, кажется, считал известного во Владивостоке журналиста, писателя и общественного деятеля (в то время - члена городской управы) Николая Петровича Матвеева. Матвееву были посвящены многие наиболее яркие публикации «Текущего дня», полные злой сатиры.
Так, когда в 1910 г. Матвеев собрался издавать собственную газету, Мисюра посвятил этому заметку «Новые зубы пирогоедов», опубликованную в № 101 «Текущего дня» от 14 декабря 1910 г.: «Группой гласных, водворившихся поблизости к городскому пирогу, будет издаваться газета. Какая цель издания - цель ли коммерческая или же забронировать себя от "нападок" местной печати, - пока еще не выяснено, но, надо полагать, что последнее будет вернее. Если, как говорят, газета будет руководиться членом управы Матвеевым и гласным Анкудиновым, то, вероятно, городские интересы там, где они касаются и личных интересов "издателей", будут защищаться с отвагой и ... "беспристрастно"...» [46].
Тема была продолжена в № 104 от 17 декабря 1910 г. фельетоном «Издатели-пирогоеды»: «... Некоторые из предприимчивых гласных и членов управы... выпустили газету под названием "Городской пирог". Всякий здравомыслящий обыватель... поймет цель "Городского пирога", прочитавши эту "беспристрастную" газету» [2].
Дальше в фельетоне для сведения «здравомыслящего обывателя» публиковались выдуманные материалы якобы первого вышедшего номера «Пирога». Начинались они с «передовой статьи» «Матвеева»: «Уже давно назрела потребность в органе печати, который "беспристрастно" освещал бы деятельность городского управления без нападок на то, что "вот-де вы там присосались к городскому пирогу с жирной начинкой, а нам не даете..."» Затем в «отделе» «Городские дела» шла заметка: «Вчера на одной из частных квартир (на Абрекской ул.) (Абрекская, 9 - адрес дома и типографии Н.П. Матвеева. - прим.авт.) уважаемого городского деятеля состоялось частное совещание о том, каким способом противодействовать на-
пору обывательских сил, желающих "зачернить" нашу деятельность в глазах других. Почтенное собрание... пришло к заключению, чтобы все места, оказавшиеся вакантными, замещать своими родственниками и главным образом "свояками". А для формы вызывать желающих через публикации в уважаемой газете "Городской Пирог"... »
Будущее показало, что в своих предсказаниях относительно характера планирующегося издания Мисюра оказался не так уж и неправ. Реальная газета Матвеева «Приамурский край», первый номер которой вышел, правда, только 4 сентября 1911 г., по словам владивостокского инспектора по делам печати Н.В. Дюфура (из приложения к отчету за 1913 год), не представляла собой ничего интересного и существовала «специально для освещения деятельности городского самоуправления в желательном для отдельной группы свете» (РГИА ДВ. Ф. 24. Оп. 1. Д. 11. Л. 28об).
Доставалось от Мисюры и другим городским деятелям. Так, в статье «Два вице-президента» из № 319 от 7 октября 1911 г., высмеивалось напечатанное 27 сентября в «Далекой окраине» и «Дальнем Востоке» совместное выступление вице-президентов «Общества спорта» Преображенского и «Скакового общества» Масленникова, заявлявших, что они выполняют государственную миссию оздоровления вырождающейся России с помощью спорта. Возражения Мисюры до сих пор звучат актуально: «Не говоря уже о том, что высоко буржуазное владив. спорт. об-во является самодовлеющим учреждением, где только "с жиру бесятся", куда доступ для "черни" закрыт, г. Преображенский, кажется, должен был кроме сего знать также, что многочисленные причины вырождения населения и г. Владивостока никоим образом не могут быть парализованы "спортивными кобылками, футболами, соколами" и т.п., ибо разнообразие этих причин заложено глубоко в законах патологической наследственности, борьба с которой должна вестись не "кобылками да соколами", но целым комплексом мер: экономических, правовых...» [6].
В № 368 от 8 декабря 1911 г. в заметке в отделе хроники «Он не хочет», написанной по поводу заявления Н.П. Матвеева, что он не хочет быть членом управы, но его выдвигает его «партия», делался вывод, что «теперь ясно, что "партии", собственно, не существует, а есть какой-то кагал отбросов из общественных деятелей» [47].
В № 380 от 22 декабря 1911 г. Мисюра напечатал целую «биографию» Матвеева: «Я уже писал о том, что когда-то капитал давил Матвеева беспощадным образом, и он - "удавленник" - дрыгал
ногами и взывал благим матом о помощи к Марксу и Бебелю, но, как только буржуазия во главе с Джоном Маккеем, Мальтусом и друг., проповеды-вающими капитализм, задавили Матвеева окончательно, то - "удавленник" - стал исповедывать силу капитализма... Сначала ходил в порт вместе с И.И. Циммерманом, обчищал ржавчину с железа с поденной платой по 15 коп. И ничего: чистили и зачитывались Марксом и Бебелем... И.И. Циммерман лез в буржуи и взгляды и убеждения его, поэтому, были "противоестественны", вследствие чего с ржавого железа он перешел в чертежную порта на 20 руб. месячного жалования. "Карьера" Циммермана окрылила и Матвеева, который под хвостом Циммермана перебрался в парусную мастерскую, а потом и в модельную, если не изменила мне память, - по 40 коп. поденных... "Быстрое движение" по службе Циммермана быстро продвинуло и Матвеева. Кроме того, Матвеев стал изощряться в стихоплетстве, сочинив "оду" на китайское извращение русской разговорной речи...
Это «стихотворение» почему-то не понравилось редактору-издателю газеты "Владивосток" -Н.В. Соллогубу, который посоветовал "поэту" обратиться к своему ремеслу, а поэзию оставить в покое. Но "муза" поэта опять привела его к Соллогубу, и снова Соллогуб не признал назойливого стихоплета...» [3].
Чтобы очернить репутацию конкурентов и увеличить свою подписку, Мисюре приходилось прибегать и к такого рода заметкам: «По слухам, две местные утренние газеты, за отсутствием средств, в скором времени прекращают свое существование...» [44]. Однако успеха эти попытки не имели, и Владивостокский инспектор по делам печати летом 1912 г. характеризовал «Текущий день» так: «Небольшая вечерняя, мало распространенная газета с либеральным... направлением. Шансов на успех не имеет» (РГИА ДВ. Ф. 24. Оп. 1. Д. 11. Л. 380).
Споткнулся Мисюра на отношении к церкви. В объявлении о подписке на 1912 год издатель писал, что «газета не обещает никаких заманчивых бесплатных приложений, но зато обещает быть беспристрастной, всегда стоять на страже общественных интересов и беспощадно обличать все злое и несправедливое». И уже в конце 1911 г. он напечатал серию статей «Душеспасительный капитализм», в которых выражалось критическое отношение к православному русскому духовенству, получающему огромные доходы, обманывая народ ложными обещаниями и держа его в невежестве и отсталости [33]. Особое неудовольствие властей вызвало «Открытое письмо
священнику В. Давыдову», неосторожно опубликованное Мисюрой в № 521 «Текущего дня» от 3 июля 1912 г.
Письмо начиналось с того, что священник В. Давыдов - редактор журнала «Владивостокские епархиальные ведомости» - попросил газету напечатать извещение о том, что он отправляется в паломничество. Далее говорилось: «Не сочувствуя затее предполагаемого вами паломничества, оповещать о нем на страницах нашей газеты отказываемся. Предпочитаем, пользуясь случаем, подать руководимой вами Христовой пастве добрый совет не тратить времени и сил на бесполезное шатание из Владивостока в какой-то там уссурийский монастырь и обратно на том основании, что Богу ваше паломничество и многоверстные переходы в целях молитвы с места на место совершенно не нужны и неугодны... Мы допускаем, конечно, что доброе место может оказать доброе влияние на настроение молящихся, но уже, во всяком случае, не наши монастыри с их жирными, ленивыми и фальшивыми монахами...» [25].
4 июля 1912 г. исполняющий обязанности губернатора Приморской области (хотя официально уже переведенный на Камчатку) Н.В. Мономахов направил в канцелярию генерал-губернатора этот номер газеты, сообщив, что напечатанное в нем письмо священнику Давыдову носит тенденциозный характер и может посеять в населении вражду к духовенству (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 28).
9 июля 1912 г. Приамурский генерал-губернатор Н.Л. Гондатти выпустил постановление: «В виду вредного направления издающейся в гор. Владивостоке под редакторством Ф. Мисюра ежедневной газеты "Текущий день", особенно выразившегося в открытом письме священнику В. Давыдову, помещенном в 521 номере 3 июля т.г. ... приостановить издание газеты "Текущий день" на все время действия военного положения в пределах Приамурского генерал-губернаторства» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 33; Ф. 702. Оп. 3. Д. 431. Л. 134).
В то время российские журналисты уже освоили прием, когда вслед за приостановкой одного издания тут же подавалось прошение на новое, продолжавшее предыдущее, но с другим названием (так, большевистская «Правда» в 1912-1914 гг. выходила под восемью названиями: «Правда», «Рабочая правда», «Северная правда», «Правда труда» и т.п.). 12 июля Мисюра подал прошение об издании газеты «Новости дня» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 34), а до получения разрешения 21 июля на всякий случай ходатайствовал о
снятии наложенной кары на «Текущий день», объясняя, что «инкриминируемая статья помещена исключительно благодаря ошибке, случайному недосмотру» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 431. Л. 136). Но ходатайство было в то время отклонено. Поэтому, получив 26 июля 1912 г. свидетельство на издание газеты «Новости дня», Мисюра с 19 августа продолжил выпуск своей газеты под этим названием (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 423. Л. 26).
До 17 декабря было выпущено 90 номеров «Новостей дня», которые рассылались подписчикам «Текущего дня». Однако к концу года, «по случаю тезоименитства Государя Императора 6-го декабря», генерал-губернатор сменил гнев на милость и вновь разрешил Мисюре издавать «Текущий день» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 40). Телеграмма с этим разрешением была получена во Владивостоке 10 декабря 1912 г., к большому огорчению Владивостокского инспектора по делам печати, считавшего, что этого делать не стоило.
С 18 декабря 1912 г. газета стала выходить под прежним названием. Приступая к ее изданию в 1913 году, Мисюра писал: «Вследствие снятия генерал-губернатором запрещения с вечерней газеты "Текущий день" и разрешения выходить ей в свет, с 18 декабря газета "Текущий день" вступает в третий год своего издания и выхода по прежней своей программе. Своим лозунгом газета ставит Высочайшие слова, сказанные представителям печати: "Пишите правду, только правду", - и этим лозунгом гарантирует своим читателям: беспристрастное освещение всех выдающихся фактов и нужд краевых и местных, а также полную осведомленность во всех животрепещущих политических вопросах. При прогрессивном направлении газета "Текущий день" надеется удовлетворить своих читателей в том объеме, который будет соответствовать современному положению печати» [24].
Уже в № 539 от 4 января 1913 г. газета совершила выпад против бывшего губернатора Флуга, в свое время поспособствовавшего закрытию «Ни-кольск-Уссурийского листка». В хроникальной заметке «Генерал Флуг», написанной по поводу его назначения туркестанским генерал-губернатором, генералу давалась такая характеристика: «Что же касается службы генерала Флуга на посту военного губернатора Приморской области, то вся она была направлена на розыски не существующих "революционеров". Благодаря такому его усердию многим неповинным людям пришлось жестоко пострадать. К печати Флуг относился с не меньшим рвением. За время своего губернаторства он
уморил до десятка газет, в одном только Николь-ске-Уссур. три газеты: "Никольск-Уссурийский листок", "Край" и "Уссурийский край"»1 [40].
Владивостокский инспектор по делам печати Дюфур 6 января представил этот номер газеты военному губернатору, усматривая в заметке про Флуга «распространение ложных о деятельности должностного лица сведений, возбуждающих в населении враждебное отношение» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 431. Л. 285). Впрочем, прежде, чем против Мисюры были приняты какие-либо меры, он вновь отличился.
В № 542 от 8 января вышел фельетон, высмеивавший начальника порта барона Таубе, не принявшего мер к приобретению ледоколов, в результате чего порт замерз, а грузы пошли через Дальний [12]. Фельетон вновь не избежал внимания инспектора по делам печати (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 431. Л. 287), но издатель «Текущего дня» на этом не остановился. 9 января он опубликовал заметку «Пока гром не грянет». В ней продолжалась та же тема: по упущению начальства ледоколы не вышли вовремя на работу, порт замерз, управление железной дороги и начальник порта шлют телеграммы в Петербург: спасите, замерзли. «А ведь легко можно было предвидеть такую случайность, как: зимой мороз, а от морозов замерзание льда» [50].
На этот раз без последствий не обошлось. 10 января 1913 г. исполняющий обязанности губернатора вице-губернатор В.И. Лодыженский просил разрешения генерал-губернатора «немедленно применить административную репрессию крупным штрафом редактору-издателю газеты "Текущий день" Мисюре... за наглую статью, номер пятьсот сорок два, направленную против начальника торгового порта» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 431. Л. 288). Документы Владивостокского инспектора по делам печати свидетельствуют, что редактор «Текущего дня» был оштрафован 18 февраля 1913 г. на 300 руб., и повторно 5 апреля - на 100 руб. (РГИА ДВ. Ф. 24. Оп. 1. Д. 11. Л. 31). Второй штраф был присужден Мисюре за заметку Н. Вильде «Спаси Господи», опубликованную в № 611 «Текущего дня» от 3 апреля 1913 г. [30]. Начальник торгового порта подал на издателя в суд за клевету. Мисюра, впрочем, от этого нисколько не расстроился, так как печатно уверял, что в суде легко докажет свою правоту и сам засудит барона Таубе за ложное обвинение [17].
Полицмейстер Г.И. Лединг, которого газета обвиняла «в крайне неблаговидных поступках и преступлениях» доносил, что подобные фелье-
1 Все эти газеты были закрыты в 1906-1907 гг.
тоны роняют его «достоинство как начальника полиции» и подрывают «престиж в глазах чинов полиции и обывателей» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 43).
Особый интерес представляют взаимоотношения «Текущего дня» и исполняющего обязанности губернатора вице-губернатора Лодыженского, бывшего для приморской прессы 1913-1914 гг. врагом номер 1 [1].
Начало открытому конфликту Мисюры с Ло-дыженским было положено заметкой, опубликованной в № 840 газеты от 29 января 1914 г.: «Во Владивосток прибыла особая комиссия, назначенная Приамурским генерал-губернатором для ознакомления с положением китайских и еврейских дел в четвертом отделении областного правления и городских и уездных полицейских правлениях. По дошедшим до нас слухам, комиссия напала на следы чрезвычайно интересных происшествий в области желтого вопроса». Получив строгое внушение от вице-губернатора, Мисюра был вынужден на следующий день опубликовать опровержение. Сделал он это так: «Во вчерашнем номере, в отделе хроники нашей газеты была напечатана следующая заметка...» Далее полностью повторялся текст заметки из № 840, с комментарием: «Как нам сегодня сообщили, никаких эксцессов в области административной деятельности местных властей не обнаружено, и приведенная заметка страдает неточностью» [41].
Как писал Лодыженский 1 февраля 1914 г. в Представлении № 21 на имя генерал-губернатора Гондатти, «редактор-издатель издающейся в городе Владивостоке газеты "Текущий день" Мисюра постоянно позволяет себе помещать на страницах издаваемой им газеты дерзкие, носящие клеветнический характер заметки по адресу должностных лиц. Неоднократные взыскания и бесконечные предупреждения о недопустимости подобных выходок до сих пор не оказали на Мисюру никакого влияния, а постоянные прощения его Областной администрацией, следовавшие за его притворными раскаяниями, только увеличили его наглость». Имея в виду злополучную заметку из №№ 840 и 841 «Текущего дня», В.И. Лодыженский писал: «31 января я вызвал к себе Мисюру и указал ему, что подобные выходки недопустимы и в дальнейшем мною терпимы не будут» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 44).
В тот же день во второй половине дня в очередном № 842 «Текущего дня» от 31 января 1914 г. Мисюра напечатал следующую заметку: «В № 10 "Русского знамени" сообщается, что Приморский вице-губернатор камер-юнкер В.И. Лодыженский
назначается на место Эстляндского вице-губернатора. В опровержение циркулирующих по городу слухов сообщаем, что это перемещение ни в какой связи с работой комиссии по еврейским и китайским делам не состоит. Вакансию вице-губернатора Приморской области предполагается заместить кем-либо из непременных членов губернских по крестьянским делам присутствий» [48].
«Цель этой заметки, - писал далее в Представлении вице-губернатор, - ясно заключается в стремлении распространить именно то, что Мисюра как будто отрицает, то есть распустить слух, что командированные Вами чиновники открыли какие-то неправильности во вверенном мне управлении...» Документ заканчивался просьбой закрыть «Текущий день» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 44).
Второе Представление (№ 27) на имя генерал-губернатора по делу «Текущего дня» поступило от Лодыженского 15 февраля 1914 г.: «Имею честь представить 854 номер газеты "Текущий день" от 14 февраля т.г., в котором помещена статья "Последний удар". Усматривая в этой статье наличность распространения слухов, волнующих население и возбуждающих недоверие к правительству, ...еще раз настоятельно прошу... о приостановлении издания этой газеты... Вместе с сим имею честь представить на усмотрение Вашего Превосходительства № 853 от 13 февраля т.г. той же газеты "Текущий день", в котором в заметке, под заголовком "Обзор печати", трактуется о будто бы имевшем место в 1909 году бунте русских рабочих на Тетюхе, их расстреле и заключении в тюрьмах...» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 46).
Однако Гондатти остался глух к просьбам вице-губернатора, с которым у него был конфликт, и на этот раз закрыл глаза на проделки Мисюры (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 48).
1 мая 1914 г. Владимир Ильич Лодыженский покинул Владивосток, отправившись в отпуск, из которого в край уже не вернулся. На отъезд вице-губернатора Мисюра откликнулся фельетоном «Макс Линдер на экране Владивостока», опубликованном в № 912 «Текущего дня» от 3 мая 1914 г. Фельетон представлял собой «теневой портрет», написанный в виде рецензии на творчество популярного в те годы кинокомика: «Поступив на службу с окладом в четыре тысячи рублей в год, снял квартиру за 4800. Купил рысака, раскатывает как аркадский принц. Пьет шампанское. Курит гаванские сигары а-ла Бисмарк... » [27]
На следующий день Владивостокский инспектор по делам печати писал новому военному губернатору Приморской области генерал-лейтенан-
ту А.Д. Сташевскому: «Фельетон этот наполнен рядом инсинуаций по адресу лица, именуемого в статье Максом Линдером, под каковым прозвищем, по имеющимся у меня сведениям, подразумевается вице-губернатор области В.И. Лоды-женский. Наложение ареста на нумер газеты и привлечение редактора к ответственности по суду, несомненно, не привело бы ни к чему, в виду затруднительности найти состав преступления в содержании статьи. Таким образом, наложение на нумер газеты ареста, не имеющего шансов быть утвержденным судом, привело бы к созданию рекламы для инкриминируемой статьи. Вместе с тем я полагаю, что подобного рода выпады по адресу лиц, стоящих во главе местной администрации, не должны бы проходить без внимания...» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 495. Ч. I. Л. 31). Эта записка является лучшей похвалой журналистскому мастерству Федора Викторовича Мисюры.
Смело вступая в борьбу с начальником порта, полицмейстером и вице-губернатором, издатель «Текущего дня» не забывал и о коллегах по ремеслу. Так, старейшую в городе газету «Дальний Восток» (издатель В.А. Панов) он называл черносотенной и провокаторской, действующей заодно со своим подголоском «Далекой окраиной» [32]. О руководимой Матвеевым газете «Приморский край» (так с 4 мая 1913 г. назывался основанный в 1911 г. «Приамурский край») он писал, что она печатает «мерзость» и тем «оскверняет печатный станок» [19].
Анекдотичный случай имел место в августе 1913 г. Как писала газета «Приморский край» в заметке «Блюдо Мисюры»: «Мисюра в своей газете сообщает, что из кабинета члена управы Н.П. Матвеева пропало накануне приезда начальника края блюдо. В дополнение этого "сообщения" нам передают, что в этот день никого в упомянутом кабинете, кроме "редактора" Мисюры, не было» [39]. Сам Матвеев утверждал, что «никакого блюда из моего кабинета не терялось» [29].
В № 808 «Текущего дня» от 17 декабря 1913 г. «Приморскому краю» была посвящена заметка под названием «Кооперативная газета»: «Владелец газеты "Приморский край" г. Матвеев сорганизовал общество на паевых началах, в собственность коего переходит газета. Всех паев на сумму 10 тыс. руб. В кооператив вошли гг. Матвеев, Апинянский, Бурлаков, Циммерман, бр. Урины, Голомбик, Струмиловский, Зейд, Полонский, Минцер, Кагарлицкий, Перельзон, Вайнгурт и Файнберг» [43]. На эту публикацию Матвеев ответил, что «все, изложенное в этой заметке - сознательная злостная ложь...» [52]. Нелестных отзы-
вов на страницах «Текущего дня» удостоивался и редактор никольск-уссурийской газеты «Уссурийская окраина» К.И. Лепин, когда-то начинавший печатать свою первую газету в никольск-уссурий-ской типографии Ф.В. Мисюры [13].
Конкуренты не оставались в долгу. 13 февраля 1913 г. газета «Дальний Восток» обвинила «Текущий день» в том, что этот «хулиганский листок» стал причиной митинга русских рабочих, требовавших недопущения китайцев на местные работы и последовавших за этим столкновений русских и китайцев [23].
9 марта 1913 г. «Приамурский край» опубликовал письмо присяжного поверенного И. Фихма-на, считавшего, что Мисюра оклеветал его в статье «Среди адвокатов» из № 589 от 7 марта. «Г-н Мисюра в дни революции стал в ряды участников освободительного движения. За деятельность свою в качестве редактора-издателя Никольск-Ус-сурийского Листка он был приговорен судом к тюремному заключению. Наказание Мисюра не отбывал... Не может ли объяснить Мисюра, почему он чуть не единственный из приговоренных редакторов необъятной Руси был освобожден от наказания; не может ли объяснить Мисюра также, на каком основании он брал деньги у бывшего начальника местного охранного отделения Хуциева. Что прибавит г-ну Мисюре, лишенному всякого чувства чести, звание клеветника? И. Фихман» [28]. Эта же публикация появилась и в «Далекой окраине» [49].
Еще откровеннее высказалась газета Матвеева 29 октября в статье «Местная пресса»: «Местной черносотенной газетке "Текущий день" давно бы пора снять личину "прогрессивности". Орган печати, чуть ли не ежедневно обвиняемый в клевете и в поступках, носящих характер хулиганства, ничего общего с прогрессом иметь не может. Крикливая, вечно ругающаяся и все поносящая газетка, конечно, легко может расходиться среди малокультурной части общества, принимающей потоки грязи, льющиеся со страниц "Текущего дня", за "разоблачительную" деятельность, но развращающее ее влияние не подлежит сомнению... Г-н Мисюра все быстрее и быстрее летит по наклонной плоскости!..» [16].
Выражая полное согласие с этим мнением, владивостокский инспектор по делам печати Н.В. Дю-фур в отчете о периодической печати от 15 декабря 1913 г. характеризовал «Текущий день» так: «Небольшая вечерняя газета, редактируется дворянином Ф.В. Мисюра. Определенного направления не имеет, занята исключительно травлей отдельных лиц. Существует на объявления и на
опубликовываемые иногда сенсационные статьи, увеличивающие розничную продажу. В общем к изданию применимо название "хулиганского" листка. Крайне желательно воздействие на редактора в административном порядке. Можно предположить, что, в конце концов, на редактора будет обращено должное внимание, и его газетная деятельность прекращена. В 1912 г. газета была приостановлена распоряжением генерал-губернатора, затем, к сожалению, разрешена вновь» (РГИА ДВ. Ф. 24. Оп. 1. Д. 11. Л. 28 об.)
В какой-то степени скандальная репутация способствовала увеличению продажи «Текущего дня». 24 августа 1913 г., в ответ на запрос инспектора Дюфура о тираже газеты, Мисюра отвечал: «Газета "Текущий день" расходится по подписке и розничной продаже в количестве тысячу четыреста экземпляров» (РГИА ДВ. Ф. 24. Оп. 1. Д. 28. Л. 20об.). Таким образом, по популярности она могла претендовать на третье-четвертное место в городе после «Далекой окраины» (30004000 экз.) и «Дальнего Востока», находясь примерно на одном уровне с еще более скандальной газетой «Океанский вестник» (1400-1500 экз.) и опережая «Приморский край» (750-800 экз.) (РГИА ДВ. Ф. 24. Оп. 1. Д. 28. Л. 25). С 1914 г. «Текущий день» печаталась в типографии по адресу: улица Светланская, дом 21. Здесь работало 4 рабочих и 5 учеников. В типографии «Далекая окраина» было 22 рабочих и 10 учеников, в типографии Областного правления - 29 и 7, в типографии «Дальний Восток» - 70 и 2 (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2367. Л. 29).
Последние месяцы, предшествующие началу первой мировой войны, выдались тяжелыми для редактора-издателя «Текущего дня». Его злоключения начались с того, что 4 февраля 1914 г. Владивостокским окружным судом по делу о клевете на доктора Шеболдаева он был приговорен к двум месяцам тюремного заключения. Хроникер «Приморского края» писал: «Зал судебного заседания во время слушания дела был переполнен публикой, когда суд удалился на совещание, в публике чувствовалось напряженное состояние. При мертвой тишине был прочитан приговор. Невольно все были смущены этим приговором» [51].
9 февраля «Приморский край» напечатал подробный отчет о процессе. В нем от сочувствия журналисту не осталось и следа: «Это сенсационное дело собрало полный зал публики, встретившей приговор над Мисюрой с чувством большого душевного удовлетворения. Уж слишком досадил своей хулиганско-клеветнической деятельностью г. Мисюра! Потомственный дворянин с о. Саха-
лин, малограмотный, решительно без всякого образования, или, как скромно объявил суду сам Мисюра - образования домашнего, он, тем не менее, "занялся литературой", обосновав во Владивостоке газетку "Текущий день"... » [9]
Давала газета Матвеева и портретную зарисовку Федора Викторовича Мисюры и его поведения на суде: «Дмитренко [обвинитель - прим. авт.] все говорил о хулиганах, а я ведь не хулиган. Я -редактор. А вот Дмитренко петрушку продает. ... А я что... Я ничего! Я не хулиган...» [9]
Репортаж «Приморского края» рисует Мисюру растерянным и подавленным человеком, не понимающим, что происходит. Но это - взгляд конкурентов. Интересны приводимые газетой обвинения Мисюры в адрес Дмитренко. В датированном 9 января 1912 г. прошении потомственного почетного гражданина И.С. Егорова присяжный поверенный Дмитренко и врачи Окс, Токкер и Акацатов уличались в «организации продажи европейской публике фальшивого "жен-шеня", в мошенническом получении денег умершей сожительницы доктора Окс и других преступлениях...» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 7. Д. 1305. Л. 1). В секретном докладе начальника Владивостокского охранного отделения, подготовленном 3 июля 1913 г., сотрудник «Далекой окраины» присяжный поверенный (адвокат) Василий Васильевич Дмитренко имеет такую характеристику: «Закулисный вдохновитель газеты по части всякого рода "дутых" конфликтов с администрацией. Год назад представлял свою квартиру к услугам проезжающих эмигрантов-революционеров. Известен мошенническими проделками с корнем "жень-шень" (судебное дело)» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 7. Д. 1368. Л. 13).
В свете этого становится понятно, что редактор-издатель «Текущего дня» не считал публикации в газете преступлениями, заслуживающими тюремного заключения наряду с общественно-опасными деяниями вроде мошенничества, воровства и т.п. Очевидно, Мисюра верил, что газете позволено все. Неизвестно при этом, однако, были ли он клеветником. Сомнения на этот счет возникают из-за истории с избиением Мисюры членом городской управы Голиковым. «Мотивом к нападению г. Голикова послужило выступление г. Мисюры в газете против него. Приходится с грустью констатировать: почти все, что сообщалось в местной прессе относительно г. Голикова, как служащего городской управы, соответствовало действительности. Это обстоятельство подтверждается и тем фактом, что г. Голиков ничего не предпринимал для реабилитации своего доброго имени ни в печати, ни в суде. Нападение г. Го-
ликова еще более усиливает распространенное мнение относительно его поведения в городской управе, так как к таким средствам защиты прибегают в жизни в самых крайних случаях. г. Голиков неоднократно заявлял, что с сотрудниками газет, отрицательно относящимися к его городской деятельности, он лично "расправится". Теперь это начинает сбываться на деле. Нужно думать, что поведение г. Голикова найдет себе должную оценку» [42].
Подшивки «Текущего дня» за 1914-1915 гг. во Владивостоке сохранились плохо. Из документов известно, что инспектор по делам печати наложил арест на № 956 газеты от 30 июня 1914 г. за стихотворение «Возмездие» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2418. Л. 298). Не понравился инспектору Дю-фуру и № 972 от 18 июля 1914 г. В этом номере газеты сообщалось об объявлении Австрией войны Сербии [21].
В заметке «Шевелятся» отмечалось: «В связи с объявлением Австрией войны Сербии во Владивостоке среди китайских коммерсантов наблюдается какое-то беспокойство: они спешно собирают со своих кредиторов долги и вообще проявляют наклонность к скорейшей реализации своего имущества» [53]. В этой заметке Н.В. Дюфур усмотрел «распространение ложных, возбуждающих общественную тревогу, слухов» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 495. Ч. I. Л. 22-23; Ф. 24. Оп. 1. Д. 36. Л. 3). Копия сообщения и экземпляр газеты были направлены генерал-губернатору, но Гондатти наложил резолюцию на документ: «Пока оставить без последствий. К делу. 26 июля 1914 г.» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 495. Ч. I. Л. 26).
Начало первой мировой войны способствовало повышению интереса публики к чтению газет. Как писал уже на первой неделе войны «Уссурийский край», «война отодвигает на задний план все остальные интересы. Никогда еще никольцы не оказывали столь благосклонного внимания местной печати, как теперь. Самые популярные в городе лица - разносчики газет и телеграмм. Их ждут с нетерпением... Редакционный телефон звонит безумолку... » [7]
Мисюра получил разрешение печатать в качестве приложения к газете экстренные выпуски военных телеграмм Санкт-Петербургского телеграфного агентства 2 раза в день по 5 коп. за номер (столько же стоила и сама газета при продаже в розницу) (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 51, 60). Кроме того, 22 августа 1914 г. ему было разрешено выпускать «Текущий день» два раза в день: утром и вечером (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 65; Ф. 702. Оп. 3. Д. 423. Л. 160).
За белой полосой, как всегда, пошла черная: 27 августа комендант Владивостокской крепости приказал выслать Мисюру из крепостного района в 3-хдневный срок (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 68а). В отсутствие Федора Викторовича газетой временно руководила его жена (с 1897 г.) Агриппина Васильевна Мисюра, дворянка, 34 лет (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 93).
Вернулся к работе Мисюра 29 декабря (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 103). К этому времени во Владивостоке уже прекратила выходить газета «Приморский край». Была запрещена основанная в 1913 г. газета «Дальневосточный Мир». Место «Океанского вестника» занял «Русский восток». Этой газете Мисюра посвятил статью, напечатанную в «Текущем дне» 23 января 1915 г.: «В "Русском Востоке" напечатан отчет вчерашнего заседания Владивостокского биржевого общества». На этом заседании член общества г. Малюшен-ский предложил создать собственную газету общества, поскольку «во Владивостоке, по его словам, газеты слишком злоупотребляют печатным словом». По словам «Текущего дня», это мнение относилось только к самой газете «Русский восток», «ибо она создана иждивением и капиталами следующих лиц: председателя бирж. к-та г. Бабин-цева и членов того же о-ва Х. Циммермана, г. Гро-мадского, Синкевича и других. Эти лица сами создали и субсидировали блудилище, носящее название газеты "Русский Восток", а теперь стонут под гнетом его, ища спасения в собственном печатном органе...» [20].
Постановлением генерал-губернатора от 9 февраля 1915 г. газета «Текущий день» была закрыта без объяснения причин (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2086. Л. 112, 115). Последний № 1152 успел выйти 10 февраля. Хитрый Мисюра некоторое время вместо газеты выпускал разрешенные ему в августе 1914 г. «Экстренные выпуски "Текущего дня"», пока начальство не пресекло подобную вредную «самодеятельность» (РГИА ДВ. Ф. 702. Оп. 3. Д. 495. Ч. I. Л. 252-254).
И снова Мисюра показал, что он не из тех, кто легко сдается, и что нельзя так просто перестать быть журналистом. 13 февраля 1915 г. он подал военному губернатору сразу два прошения. Одно - от своего имени (на право издавать и редактировать газету «Вечерняя газета») (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2432. Л. 1), другое - от имени жены (на право издавать под редакцией Н.С. Раменского газету под названием «Новости дня») (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2433. Л. 2).
На запрос военного губернатора генерал-лейтенанта А.Д. Сташевского «о поведении, образе
жизни, судимости и политической благонадежности просителя» начальник Владивостокского охранного отделения 28 февраля ответил: «Мисю-ра Федор Викторович, потомственный почетный дворянин, 45 лет, православный, женат... Состояния бедного, жизнь ведет скромную, поведения не одобрительного, состоит под судом за клевету в печати в связи с издававшейся им газеты "Текущий день" (ныне закрытой), не раз отбывал тюремное заключение за то же самое и высылался в административном порядке за вредную деятельность» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2432. Л. 5). Что касается Раменского, то о нем из полиции были получены следующие сведения: «Раменский Николай Сергеевич, 35 лет, православный, женат, при нем жена Анна Григорьевна, проживающий по Ключевской ул. в доме № 4 кв. 4-й, служит в редакции "Текущий день", мещанин гор. Москвы. Прибыл 3 февраля 1915 г. из Светланской ул., дома № 185, и прописан по бессрочной паспортной книжке. За время проживания в районе 1-й части под судом и следствием не состоял и ныне не состоит. Образ жизни ведет нормальный. Поведения хорошего. Состояния бедного. Имущества как движимого, так и недвижимого, в гор. Владивостоке не имеет. 26 февраля 1915 г.» (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2433. Л. 6).
3 марта 1915 г. Мисюра получил разрешение на обе газеты (РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2432. Л. 7; РГИА ДВ. Ф. 1. Оп. 2. Д. 2433. Л. 9). Для издания он выбрал «Новости дня». Это был все тот же «Текущий день» (некоторое время Мисюра даже не снимал с редакции вывеску с прежним названием), официально издававшийся А.В. Мисюра под редакцией Раменского с 5 марта 1915 г. по 8 февраля 1916 г. (265 номеров). «Вечерняя газета» выпускалась самим Ф.В. Мисюрой во время приостановки «Новостей дня» (из-за ареста редактора Н.С. Раменского) 18-25 декабря 1915 г. и вместо них 22 февраля - 5 апреля 1916 г. (43 номера). Интересно также, что «Новости дня» издавались с подзаголовком «Вечерняя газета», а «Вечерняя газета» - с подзаголовком «Новости дня».
В своем последнем детище на поприще владивостокской журналистики Федор Викторович Мисюра остался верен себе. В № 45 от 2 мая 1915 г. в заметке «Газетчики» утверждалось, что «Далекая окраина» и «Дальний Восток» рекламируют свое издание «Владивостокский день печати» не для помощи раненым воинам, как они говорят, а «исключительно ради того, чтобы легче было ограбить раненых путем продажи своих изданий» [4].
Сотрудник «Дальнего Востока» В.Б. Лехно был уличен «Новостями дня» в краже рассказа у писа-
тельницы Тэффи [11]. В другой раз, когда в этой газете была напечатана статья об изготовлении фальшивых денег, редактор «Новостей» Рамен-ский приходил к выводу, что «среди сотрудников "Дальнего Востока", значит, имеются "специалисты": один - по части рассказов Тэффи, а другой - по изготовлению фальшивых монет...» [34]. В ответ «Дальний Восток» напечатал «Открытое письмо редактору "Новости дня"» (неизвестно, Раменскому или Мисюре), назвав последнего «хулиган печатного слова»: «Каждая страница редактируемой вами газеты, каждая строка наполнена руганью и грязью, которую вы разбрасываете направо и налево без принципа, без системы, забывая то, что сказали вчера» [14].
Активную полемику газета Мисюры в этот период вела с редактором «Далекой окраины» Д.П. Пантелеевым. В № 117 от 3 августа Пантелеев обвинялся в том, что он связан с торговым домом «Кунст и Альберс». Редактор «Новостей» (не известно, Раменский или Мисюра) утверждал, что докажет «перед каким угодно судом», что редактор «Далекой окраины» расхваливает «Кунст и Альберс», не печатает ничего против этой фирмы, так как сам находится на ее содержании и задолжал ей крупную сумму денег [15].
В декабре 1915 г. редактор газеты Раменский был посажен на неделю под арест. На время его отсутствия Мисюра выпускал «Вечернюю газету», где напечатал фельетон «Редактор и клопы». Фельетон построен в виде диалога заключенного в камеру Раменского с клопами арестантского дома. Клопы собираются наброситься на нового заключенного, но в ходе диалога узнают, что он -не вор, не мошенник, не убийца, не контрабандист спирта, не спекулянт, не бюрократ - «страшный преступник перед народом», - а всего лишь редактор газеты, который никому ничего плохого не сделал. Клопы жалеют редактора и не кусают его, так как уважают свободу слова [36]. В этом фельетоне еще раз поставлена проблема свободы печатного слова, роли журналиста в обществе и его ответственности перед обществом и законом, затронутая Мисюрой в его выступлении на суде 4 февраля 1914 г.
Федор Викторович Мисюра ушел из жизни после продолжительной и тяжелой болезни в 4 часа утра 6 апреля 1916 г., успев выпустить накануне последний номер своей «Вечерней газеты». На следующий день «Далекая окраина» опубликовала некролог: «В русских условиях деятельности газетная работа часто превращается из глубоко интересной и живой в глубоко неинтересную, трудную, чреватую всякими опасностями. Чело-
век, стоя у газетного стола, отделенный от публики тонкой стеной, часто ожесточается при виде обывательского равнодушия, лени и нашей славянской развинченности. Вина в том не его, а общества.
Покойный Ф.В. Мисюра принадлежит к числу тех наших провинциальных работников пера, которые отдались и душой, и телом служению печатному станку... Увлекающийся в любви и ненависти, как и большинство нервных людей, покойный, при всех его недостатках, обладал одним важным достоинством: он не боялся печатать обличения в своей газете, хотя бы эти обличения грозили ему самыми неприятными последствиями...» [38].
В «Уссурийском крае» 2 мая 1916 г. в отделе хроники под заголовком «К смерти Мисюры» была напечатана телеграмма: «Сегодня я узнал из газет о смерти Федора Викторовича Мисюры. Выражаю мое искреннее сожаление о безвременной кончине газетного работника-мученика. Член Государственной Думы Русанов» [45].
При жизни Федор Викторович Мисюра имел дурную репутацию, постоянно вступая в конфликты с областной администрацией, городской управой, другими газетами и частными лицами. Для него не существовало авторитетов. Его арестовывали, штрафовали, высылали, судили и избивали. Его газета умерла вместе с ним. Оценили Мисюру только после его смерти. Потому что своим девизом «хулиган печатного слова» по справедливости мог бы выбрать слова своего старшего современника - издателя «The New York World» Джозефа Пулитцера, «отца» американской «желтой прессы»: «Газете не следует иметь друзей».
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Агапов В.Л. «Макс Линдер на экране Владивостока»: российская пресса о дальневосточном вояже вице-губернатора В.И. Лодыженского (1912-1914 гг.) // Новый исторический вестник. 2014. № 4(42). С. 127-148.
2. Бинокль. Маленький фельетон. Издатели-пиро-гоеды // Текущий день. 1910. № 104. 17 декабря. С. 3.
3. Возмущенный. Себе яму роет // Текущий день. 1911. № 380. 22 декабря. С. 3.
4. Газетчики // Новости дня. 1915. № 45. 2 мая. С. 3.
5. «Герои» // Новости дня. 1915. № 53. 16 мая. С. 2-3.
6. Два вице-президента // Текущий день. 1911. № 319. 7 октября. С. 2-3.
7. Езоп. Война // Уссурийский край. 1914. 25 июля. С. 3.
8. Задача будущего // Никольск-Уссурийский листок. 1905. № 64. 27 октября. С. 1.
9. Из зала суда. Дело Мисюры // Приморский край. 1914. 9 февраля. С. 3.
10. Каверза. Маленький фельетон // Новости дня. 1915. № 2. 6 марта. С. 5.
11. Крупинки // Новости дня. 1915. № 50. 12 мая. С. 3.
12. Кэкс. Маленький фельетон // Текущий день. 1913. № 542. 8 января. С. 3.
13. Лепин у Пантелеева // Текущий день. 1914. № 841. 30 января. С. 3.
14. Мельников. Открытое письмо редактору «Новости дня» // Дальний Восток. 1915. 11 окт. С. 2-3.
15. Местная жизнь. Вниманию общества. Еще об издателе «Далекой окраины» Пантелееве // Новости дня. 1915. № 117. 3 августа. С. 3.
16. Местная пресса // Приморский край. 1913. 29 октября. С. 2.
17. Мисюра Ф. К суду // Текущий день. 1913. № 701. 27 июля. С. 2.
18. Никольск-Уссурийск // Никольск-Уссурий-ский листок. 1905. № 64. 27 октября. С. 1.
19. Обзор местных газет // Текущий день. 1913. № 701. 27 июля. С. 2.
20. Обзор местных газет // Текущий день. 1915. 23 января. С. 2.
21. О войне // Текущий день. 1914. № 972. 18 июля. С. 2.
22. О певице // Никольск-Уссурийский листок. 1903. № 33. 2 мая. С. 3.
23. Отзвуки митинга // Дальний Восток. 1913. 13 февраля.
24. Открыта подписка // Текущий день. 1913. № 539. 4 января. С. 1.
25. Открытое письмо священнику В. Давыдову // Текущий день. 1912. № 521. 3 июля.
26. От редакции // Дальний Восток. 1916. 18 сентября. С. 2.
27. Пилюля. Макс Линдер на экране Владивостока // Текущий день. 1914. № 912. 3 мая. С. 3.
28. Письма в редакцию // Приамурский край. 1913. 9 марта. С. 4.
29. Письмо в редакцию // Приморский край. 1913. 3 августа. С. 4.
30. Постановления военного губернатора Приморской области // Приамурские ведомости. 1913. 18 апреля. С. 1.
31. Почтовый ящик // Новости дня. 1915. № 45. 2 мая. С. 3.
32. Провокация // Текущий день. 1913. № 572. 13 февраля. С. 2.
33. Раздорский И. Душеспасительный капитализм // Текущий день. 1911. № 347. 11 ноября. С. 2.
34. Р-кий. «Специалисты» // Новости дня. 1915. № 124. 12 августа. С. 3.
35. Страничка из жизни редактора (Шутка) // Никольск-Уссурийский листок. 1903. № 33. 2 мая. С.3-4.
36. Угорь. Редактор и клопы // Вечерняя газета. 1915. № 4. 22 декабря.
37. Ужасы жизни // Новости дня. 1915. № 121. 8 августа. С. 3.
38. f Ф.В. Мисюра // Далекая Окраина. 1916. 7 апреля. С. 3.
39. Хроника. Блюдо Мисюры // Приморский край. 1913. 2 августа. С. 3.
40. Хроника. Генерал Флуг // Текущий день.
1913. № 539. 4 января. С. 2.
41. Хроника. Исправление // Текущий день.
1914. № 841. 30 января. С. 3.
42. Хроника. К избиению г. Мисюры // Уссурийский край. 1914. 7 июня. С. 3.
43. Хроника. Кооперативная газета // Текущий день. 1913. № 808. 17 декабря. С. 3.
44. Хроника. Крах газет // Текущий день. 1912. 1 июня. С. 3.
45. Хроника. К смерти Ф.В. Мисюры // Уссурийский край. 1916. 2 мая. С. 3.
46. Хроника. Новые зубы пирогоедов // Текущий день. 1910. № 101. 14 декабря. С. 3.
47. Хроника. Он не хочет // Текущий день. 1911. № 368. 8 декабря. С. 2.
48. Хроника. Перемещение // Текущий день. 1914. № 842. 31 января. С. 3.
49. Хроника. Письма в редакцию // Далекая окраина. 1913. 9 марта. С. 3.
50. Хроника. Пока гром не грянет... // Текущий день. 1913. № 543. 9 января. С. 3.
51. Хроника. Приговор // Приморский край. 1914. 5 февраля. С. 3.
52. Хроника. "Текущему дню" // Приморский край. 1913. 19 декабря. С. 3.
53. Хроника. Шевелятся // Текущий день. 1914. № 972. 18 июля. С. 3.
REFERENCES
1. Agapov, V.L., 2014. «Maks Linder na ekrane Vladivostoka»: rossiyskaya pressa o dal'nevostochnom voyazhe vitse-gubernatora V.I. Lodyzhenskogo (19121914 gg.) [«The Max Linder of Vladivostok»: the Russian press about Vice-Governor V. Lodyzhenskiy's Far Eastern Tour (1912-1914)], Novy istorichesky vestnik, no. 4(42), pp. 127-148. (in Russ.)
2. Tekushchii den'. № 104. 17 December 1910, p. 3. (in Russ.)
3. Tekushchii den', № 380. 22 December 1911, p. 3. (in Russ.)
4. Novosti dnya, № 45. 2 May 1915, p. 3. (in Russ.)
5. Novosti dnya, № 53, 16 May 1915, pp. 2-3. (in Russ.)
6. Tekushchii den', № 319, 7 October 1911, p. 2-3. (in Russ.)
7. Ussuriyskii krai, 25 July 1914, p. 3. (in Russ.)
8. Nikol'sk-Ussuriyskii listok, № 64, 27 October 1905, p. 1. (in Russ.)
9. Primorskii kray, 9 February 1914, p. 3.
10. Novosti dnya, № 2, 6 March 1915, p. 5. (in Russ.)
11. Novosti dnya, № 50, 12 May 1915, p. 3. (in Russ.)
12. Tekushchii den', № 542, 8 January 1913, p. 3. (in Russ.)
13. Tekushchiy den', № 841, 30 January 1914, p. 3. (in Russ.)
14. Dal'nii Vostok, 11 October 1915, pp. 2-3. (in Russ.)
15. Novosti dnya, № 117, 3 August 1915, p. 3. (in Russ.)
16. Primorskii kray, 29 October 1913, p. 2. (in Russ.)
17. Tekushchii den', № 701, 27 July 1913, p. 2. (in Russ.)
18. Nikol'sk-Ussuriyskii listok, № 64, 27 October 1905, p. 1. (in Russ.)
19. Tekushchii den', № 701, 27 July 1913, p. 2. (in Russ.)
20. Tekushchii den', 23 January 1915, p. 2. (in Russ.)
21. Tekushchii den', № 972, 18 July 1914, p. 2. (in Russ.)
22. Nikol'sk-Ussuriyskii listok, № 33, 2 May 1903, p. 3. (in Russ.)
23. Dal'nii Vostok, 13 February 1913. (in Russ.)
24. Tekushchii den', 4 January 1913, p. 1. (in Russ.)
25. Tekushchii den', 3 July 1912. (in Russ.)
26. Dal'nii Vostok, 18 September 1916, p. 2. (in Russ.)
27. Tekushchii den', № 912, 3 May 1914, p. 3. (in Russ.)
28. Priamurskii kray, 9 March 1913, p. 4. (in Russ.)
29. Primorskii kray, 3 August 1913, p. 4. (in Russ.)
30. Priamurskie vedomosti, 18 April 1913, p. 1. (in Russ.)
31. Novosti dnya, № 45, 2 May 1915, p. 3. (in Russ.)
32. Tekushchii den', № 572, 13 February 1913, p. 2. (in Russ.)
33. Tekushchii den', № 347, 11 November 1911, p. 2. (in Russ.)
34. Novosti dnya, № 124, 12 August 1915, p. 3. (in Russ.)
35. Nikol'sk-Ussuriyskii listok, № 33, 2 May 1903, pp. 3-4. (in Russ.)
36. Vechernyaya gazeta, 22 December 1915. (in Russ.)
37. Novosti dnya, № 121, 8 August 1915, p. 3. (in Russ.)
38. Dalekaya okraina, 7 April 1916, p. 3. (in Russ.)
39. Primorskii kray, 2 August 1913, p. 3. (in Russ.)
40. Tekushchii den', № 539, 4 January 1913, p. 2. (in Russ.)
41. Tekushchii den', № 841, 30 January 1914, p. 3. (in Russ.)
42. Ussuriyskii kray, 7 June 1914, p. 3. (in Russ.)
43. Tekushchii den', № 808, 17 December 1913, p. 3. (in Russ.)
44. Tekushchii den', 1 June 1912, p. 3. (in Russ.)
45. Ussuriyskii kray, 2 May 1916, p. 3. (in Russ.)
46. Tekushchii den', № 101, 14 December 1910, p. 3. (in Russ.)
47. Tekushchii den', № 368, 8 December 1911, p. 2. (in Russ.)
48. Tekushchii den', № 842, 31 January 1914, p. 3. (in Russ.)
49. Dalekaya okraina, 9 March 1913, p. 3. (in Russ.)
50. Tekushchii den', № 543, 9 January 1913, p. 3. (in Russ.)
51. Primorskii kray, 5 February 1914, p. 3. (in Russ.)
52. Primorskii kray, 19 December 1913, p. 3. (in Russ.)
53. Tekushchii den', № 972, 18 July 1914, p. 3. (in Russ.)
