CC BY
93
Вестник Челябинского государственного университета. 2010. № 31 (212). Философия. Социология. Культурология. Вып. 19. С. 96-100.
А. М. Дубовиков, И. Я. Жемчуев
ХРИСТИАНСКО-ЯЗЫЧЕСКИЙ ДУАЛИЗМ В ПОВСЕДНЕВНОЙ КУЛЬТУРЕ ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ ЧУВАШСКОЙ ДЕРЕВНИ
В данной статье исследуется и подвергается всестороннему анализу специфика религиозных взглядов, традиций и обрядов, распространённых в дореволюционной чувашской деревне. Авторами показано уникальное сочетание христианских и языческих элементов, характерных для религиозного быта чувашей дореволюционного периода, формально числившихся православными.
Ключевые слова: волжские булгары, племя «суваз», чуваши, черемисы, инородцы, язычество, миссионерство, консистория, требы, иконы, йомзи, киремети, тухатмыш, «сурых ури», «мын кун», «паранкэ пращникэ», «щимек», Аслати, Пухлехще, Туры, Туры амыше.
О происхождении чувашского этноса существует ряд версий. Не пытаясь рассматривать их все, можно отметить лишь бесспорные факты. Первое: древнебулгарскому языку (языку волжских булгар, ныне «мёртвому») среди современных языков наиболее близок чувашский язык. Второе: известно, что официальной религией Волжской Болгарии был ислам. Третье: В ХУ1-ХУШ веках значительная часть чувашей заселила часть земель в регионах, существенно удалённых от территории традиционного проживания. Причины тому были разные: от нежелания принимать христианство до простого поиска лучшей доли. При этом они постоянно испытывали культурное влияние ближайших соседей - русских, татар, марийцев, мордвы и прочих, включая смешанные браки. Четвёртое: среди современных чувашей подавляющее большинство верующих составляют православные, язычники и мусульмане среди них встречаются крайне редко. Пожалуй, во всём выше сказанном самыми противоречивыми выглядят факты, связанные с верованиями древних булгар и современных чувашей; если чуваши - потомки булгар, то куда исчез ислам? Объяснения этому также различны, по наиболее распространены два. Одни полагают, что не все волжские булгары, а лишь племя «суваз», упорно отстаивавшее язычество, дало начало чувашскому этносу, тогда как остальные волжские булгары, смешавшись с кипчаками-половцами и монголами, дали начало этносу казанских татар. Другие полагают, что чуваши, уже как минимум с X века, считались мусульманами, но их ислам имел сильные позиции лишь у
представителей имущих классов, тогда как для простого народа он был лишь формальностью, от которой в определённых исторических условиях было легко отойти.
Известно также, что на момент присоединения к России Среднего и Нижнего Поволжья практически все чуваши были язычниками. Безусловно, христианизация и затем русификация «инородцев» входили в число важнейших задач правительства, способы реализации которых в разные периоды существенно различались - от насилия и угроз (включая «метод кнута и пряника») до убеждения и подготовки миссионеров из собственной этнической среды. Процесс христианизации чувашей и других «поволжских инородцев», начавшийся во второй половине XVI века, к началу XX века так и не был завершён. Хотя православными и числились чуть ли не все 100 % чувашей, для многих принадлежность к православию была лишь формальностью, тогда как пережитки язычества имели место сплошь и рядом.
Казанский архиепископ Гермоген (будущий патриарх, погибший в ходе «Смуты») в 1591 году писал: «В Казани, и в Казанском, и в Свияжском уездах живут новокрещёные татары с чувашею и с черемисею и с вотяками вместе, и едят, и пьют с ними одново, и к церквям божиим не приходят, и крестов на себе не носят, и в домах своих божиих образов и крестов не держат, и попов в домы свои не призывают, и отцов духовных не имеют»1.
В XVII - первой половине XVIII века ситуация не претерпела существенных изменений. Митрополит Сильвестр, возглавлявший Казанскую епархию в 1725-1731 годах, пи-
сал: «Новокрещены в господские праздники и в воскресные дни в церкви божии с жёнами и детьми не являлись... младенцев не крестили по два, три и более лет. Умерших своих хоронили, не призывая священников, сами, без отпевания, погребали в лесах и на полях по басурманскому обычаю»2.
В 1740 году священник села Вознесенского-Штанашева Ядринского уезда Григорий Алексеев жаловался, что в доме новокрещёного чуваша Андрея у иконы Богородицы «выколупаны очи». Это сделали дети, играя с иконой, но вину их взяла на себя мать, которую осудили на битьё кнутом и отправили в Ядринский девичий монастырь3. Подобное обращение с иконами имело место и позже, но наиболее частыми были случаи когда новокрещёные чуваши поворачивали иконы ликом к стене. Вот, например, как подобные действия, характерные для XVIII века, уже в начале XX века объяснял Н. В. Никольский, уроженец деревни Юрмекейкино Ядринского уезда, выпускник и преподаватель духовной семинарии: «Плохой христианин вне своего дома, чуваш был ещё хуже у себя в доме; священные предметы, например, иконы, у него были в полном пренебрежении - служили предметами для игры ребят. У некоторых дело шло дальше: полагая, что икона находится в общении со священником и доносит духовенству о нехристианской жизни новокрещёного, новокрещёные чуваши оборачивали её ликом в угол»4. Об этом же писал и В. А. Сбоев: «Желая полакомиться скоромным в постную неделю, во время обеда или ужина, обращали икону ликом к стене: не увидит-де и не скажет “бачке” [батюшке]»5.
У Г.-Ф. Миллера, посетившего примерно в то же время Казанскую губернию, мнение по поводу христианизации чувашей было также пессимистично. Вот его слова на этот счёт: «Российское духовенство не упускало со своей стороны старания языческий сей народ многократно повторенными представлениями и увещеваниями склонить к восприятию Православного христианского закона, только все такие старания и поныне были бесплодны: а которые, и то малое число из них в разных местах Православную веру греческого исповедания и восприняли, то все таковые большею частию с младенчества в воспитании взросли у русских»6.
Эпоха Екатерины II принесла серьёзные послабления для мусульман и язычников. В
связи с этим А. Ф. Можаровский свидетельствует, что после указанных событий среди «инородцев» участились случаи официального «отпадения» от христианства: «Инородцы, завоевавшие своими волнениями в XVIII веке у правительства достаточно послаблений для себя, начали сперва явно совершать свои магометанские и языческие требы, а затем стали открыто заявлять о своём полнейшем отпадении от христианства не только приходскому духовенству, но и перед высшим правительством»7. В этот период нередко можно было встретить языческих «миссионеров», ходивших по чувашским селениям с агитациями за возврат в прежнюю веру. Среди подобных активных пропагандистов сохранилось, например, имя некоего Ачинги8.
Отход части «инородцев» от христианства в первой половине XIX века продолжился, причём, с ещё большей силой, чем в конце XVIII века. По данным Казанской консистории от 1829 года, желание вернуться в язычество изъявили 186219 «поволжских инородцев» в Казанской губернии и 47281 - в Симбирской9. Казанский с Симбирский архиепископ Филарет (Фёдор Григорьевич Амфитеатров, возглавлял епархию в 1828-1836 годах) доносил в Синод следующее: «Мужчины, хотя говорят русским языком, но худо, и то для выражения только необходимых жизненных потребностей, а женщины и дети почти вовсе русского языка не понимают. Отчего, естественно, происходит незнание их в догматах христианской веры и правил православной церкви. Из христианских таинств сохраняют Святое Крещение младенцев и брак. К таинствам покаяния и Святого Причащения прибегают только в случае болезней, угрожающих опас-ностию смерти»10.
В середине XIX века А. И. Артемьев в предисловии к XIV тому «Списка населённых мест по сведениям 1859 года» (посвящённому Казанской губернии) пишет: «Чуваши почти все обращены в христианство, но ещё весьма не тверды в познании этого учения, что в большей степени происходило не от их собственной вины. Христианство привилось к чувашам только одною внешнею обрядностию»11.
По данным на 1867 год на территории Казанской епархии православными считались 353760 чувашей, а язычниками - 681212. В своём «отчёте за 1868 год инспектора чувашских школ, состоящего при управлении Казанским
учебным округом» Н. И. Золотницкий писал: «Для обучения чтению, письму, счислению, чуваши и другие инородцы. охотно отдают детей своих в училища и к частным лицам, но при этом со стороны родителей почти никогда не бывает запроса за обучение Закону Божию»13. Примерно тогда же М. Лаптев полагал, что всё православие чувашского обывателя сводится к умению перекреститься, и признанию воскресенья праздничным днём, а среду и пятницу - постными14.
В начале XX века Л. Штернберг всё ещё был убеждён, что многие нерусские народы «только механически присоединились к православию» и «готовы освободиться от навязанной религии, ибо старая вера для них, прежде всего - вера их предков, вера их собственного народа»15.
Л. Г. Шатунова пишет: «Икона насаждалась в инородческой среде с большими трудностями. Сложившийся культ икон с самого начала приобрёл сложный, синкретический характер: языческие представления переплелись в нём с православным учением об иконе»16. Слово «икона» по-чувашски звучит так же, как и слово «бог» (Туры). При этом нередко изображённых на иконах святых чуваши по-русски называют «богами». Надо отметить, что и у крещёных татар Казанской губернии икона называлась «Тари»17. Кроме того, Л. Г. Шатунова считает, что даже при специфическом отношении к иконам их статус в чувашской деревне к XX веку существенно пошатнулся: «Интерес к иконам начал падать, начался процесс постепенного изживания культа икон в условиях революционного подъёма в России в XX веке»18.
По данным на 1911 год, среди чувашей официально числилось: православных - 981338, язычников - 17734, магометан - 2334, сектантов - 183, старообрядцев - ровно 10019. Подавляющее большинство язычников-чувашей принадлежало к этнографическим группам «анатри» и «анат-енчи», проживавших, преимущественно, диаспорами в Самарской, Саратовской и Симбирской губерниях. Среди представителей группы «вирьял» язычников почти не было20.
H. В. Никольский выделяет 3 категории крещёных чувашей:
I. «Христиане в собственном смысле» (отвергавшие всякие проявления язычества).
2. «Двоеверы» (сочетавшие христианские обряды с языческими).
3. «Язычники» (как правило, отвергавшие любые христианские обряды).
При этом категория двоеверов, по мнению автора, была наиболее многочисленна21.
Хорошо известно, что волхвы-кудесники Древней Руси, ожесточённо сопротивляясь её христианизации, подняли не одно восстание язычников. Вели ли себя подобным образом чувашские жрецы - «йомзи»? Были ли они организаторами сопротивления по отношению к новой религии и к тем, кто занимался её распространением? Пока не известно ни одного восстания, которое бы вспыхнуло непосредственно на религиозной почве среди чувашей-язычников. Мнение П. В. Денисова на этот счёт можно считать справедливым: «Позицию сопротивления христианизации йомзи занимали лишь на первом этапе. Вскоре они пришли к выводу, что при сложившейся обстановке им лучше вести двойную игру: использовать в целях своей наживы как языческие верования, так и христианскую религию. И тогда они стали советовать суеверным крестьянам в случае болезни или бедствий умилостивлять жертвами не только своих языческих богов, но и посещать ту или иную церковь. Характерно при этом и то, что, как чуваши-язычники, так и чуваши, принявшие христианство, на иконы и святыни христианской религии переносили черты и качества, присущие языческим богам и киреметям»22. Впрочем, даже сопротивление, имевшее место «на первом этапе» не приводило к кровавым столкновениям, подобным тем, что имели место в Древней Руси. Примечательно, что на богомолье в село Ишаки, где находилась особо почитаемая чувашами икона Николая Чудотворца, ходили как чуваши-христиане, так и чуваши-язычники23. Нередко чуваши, совершив языческое моление, обращались затем к иконам и зажигали свечи24. Стремление поклониться как своим, так и чужим богам встречалось довольно часто у многих языческих народов.
Как и у русского народа, так и у чувашей, считавших себя христианами, были широко распространены различные суеверия, связанные с языческими представлениями о нечистой силе. Считалось, что накануне Троицы и Пасхи, колдуньи («тухатмыш») слетаются на шабаш, проводившийся на кладбище, предварительно обратившись в птиц. Как и русские ведьмы, «тухатмыш» якобы могут летать на метле в голом виде, проникать в дом и поки-
дать его через печную трубу и т. д. Неприязнь к «нечистой силе» нередко толкала сельчан на жестокие избиения и даже на убийства лиц, заподозренных в колдовстве25.
Архиепископ Филарет сообщал: «Населяя большей частью целые уезды отдельно от русских селений, чуваши и в образе жизни своём доселе удерживают следы первобытной необразованности, и в вере не отстали ещё от языческих заблуждений предков своих... Оставаясь в таком неведении веры христианской, большая часть сего народа и доселе не может отстать от суеверных обрядов язычества, которые поддерживаются в них корыстолюбием их предсказателей, коих они называют емзями и почитают слова и убеждения их велениями божественными»26.
По мере усиления христианизации чувашской деревни имело место сращивание языческих культов и праздников с христианскими культами и праздниками, совпадающими (или примерно совпадающими) с ними по времени. Праздник «сурых ури» (баранья нога) сросся с Рождеством, «мын кун» (великий день) - с Пасхой, «паранкэ пращникэ» (картофельный праздник) - с Ильиным днём, «щимек» - с Троицей и т. п.27 Культ Ильи Пророка слился с культом языческого бога-громовержца Асла-ти, культ Архангела Михаила слился с культом «вершителя судеб» бога Пухлехще, культ Георгия Победоносца - с культом Пихамбара (защитника от хищников), культ Богородицы с культом «Туры амыше» (матери главного бога) и т. п.28
А. Ф. Риттих находит в верованиях чувашей «странное сочетание христианства с язычеством, которое едва ли можно встретить в других язычествующих религиях»29. По-сути,
о том же писал и советский чувашский историк и этнограф П. В. Денисов. Придерживаясь в своих исследованиях атеистического (и, прежде всего, антихристианского) подхода, он всё же признаёт наличие существенных сдвигов в религиозном мировоззрении крещёных чувашей, произошедший в течение XVIII и XIX веков. По его мнению, за это время «церковникам удалось внедрить в сознание новообращённых элементы христианской религии. Однако, несмотря на многовековые усилия, миссионерам всё же не удалось полностью искоренить языческие представления и обряды в быту крестьян, принявших православие»30.
Примечания
1 Можаровский, А. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 год. Казань, 1876. С. 24.
2 Перетяткович, Г. Поволжье в XVII и начале XVIII века. Одесса, 1882. С. 85-86.
3 См.: История христианизации народов Среднего Поволжья : межвуз. сб. науч. тр. Чебоксары, 1988.С. 72.
4 Никольский, Н. В. Христианство среди чуваш Среднего Поволжья в XVI-XVIII веках // ИОАИЭ (Изв. Об-ва археологии, истории и этнографии) при Казан. ун-те. Т. XXVIII, вып. 1-3. Казань, 1912. С. 140.
5 Сбоев, В. А. Исследования об инородцах Казанской губернии : заметки о чувашах. Казань, 1856. С. 118.
6 История христианизации. С. 111.
7 Можаровский, А. Изложение хода... С. 116.
8 См.: История христианизации. С. 38.
9 См.: Можаровский, А. Изложение хода. С. 151-152.
10 Там же. С. 152.
11 Хрестоматия по культуре чувашского края. Дореволюционный период / под. ред. М. И. Скворцова. Чебоксары, 2001. С. 55.
12 См.: История христианизации. С. 60.
13 Цит. по: Денисов, П. В. Религиозные верования чуваш : ист.-этногр. очерки. Чебоксары, 1959. С. 326.
14 См.: Чичерина, С. В. У Приволжских инородцев : путевые заметки. СПб., 1905. С. 239.
15 Штернберг, Л. Инородцы : общий обзор // Формы национального движения в современных государствах / под ред. А. И. Кастелян-ского. СПб., 1910. С. 540.
16 История христианизации. С. 75.
17 Золотницкий, Н. И. Корневой чувашско-русский словарь, сравненный с языками и наречиями разных народов тюркского, финского и других племён. Казань, 1875. С. 152.
18 История христианизации. С. 75.
19 См.: Инородческое обозрение (приложение к журналу «Православный собеседник»). Кн.
I. Казань, 1913. С. 3.
20 См.: Никольский, Н. В. Христианство среди чуваш. С. 219.
21 См.: Денисов, П. В. Религия и атеизм чувашского народа. Чебоксары, 1972. С. 23.
22 Денисов, П. В. Религиозные верования чуваш. С. 109.
23 См.: Известия по казанской епархии. 1909. № 40. С. 1149-1150.
24 См.: Сбоев, В. А. Исследования об инородцах... С. 52.
25 См.: Денисов, П. В. Религиозные верования чуваш. С. 112-114.
26 Можаровский, А. Изложение хода. С.152-153.
27 См.: Денисов, П. В. Религиозные верования чуваш. С. 353-355.
28 См.: там же. С. 356-357.
29 Риттих, А. Ф. Материалы для этнографии России. Казанская губерния. Ч. II. Казань, 1870.С. 92.
30 Денисов, П. В. Религиозные верования чуваш... С.349.
