CC BY
55
красному, то к желтому цветам. Ему чужд также лиловый цвет, который он относит к оттенку синего, в то время как вполне самостоятельными для него является синий и голубой. Ученый полагал, что человеческие племена для своей орнаментики и живописи выбирают краски, наблюдая окружающую природу.
Существует мнение о глубоком территориальном своеобразии звуков, и в частности музы-
ки, стилизованной под природные звуки: пение птиц, порывы ветра, плеск волн.
Можно приводить еще много примеров того, как отразилась природа не только на общей судьбе русского народа, но и на его культуре, национальном характере. Однако географическая среда отмечена большими различиями, которые, в свою очередь, повлияли на обычаи, психический склад населения, сказались на его материальной и духовной культуре.
ХРИСТИАНСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ О ЗДОРОВЬЕ И БОЛЕЗНИ ЧЕЛОВЕКА
М.М. Сталковская
Христианская антропология рассматривает личность человека как единство духовных, душевных и телесных проявлений, где духовная сфера понимается как главенствующая. Единство души и тела есть здоровье и норма человеческой жизни. В соответствии с этим и всякая болезнь имеет вначале духовную (либо душевную), а затем физиологическую природу. Такой подход к человеку не противоречит медико-биологическому взгляду, а лишь обогащает, дополняет и завершает представление о личности. В православии понятие болезти связано с грехом: через грехи свои человек получает болезнь как испытание или предостережение, а в том числе и как благо. Что, кому и для чего посылается Господом Богом, понять простому человеку' невозможно, остается лишь цитировать православных святых.
С развитием человеческой культуры менялся взгляд на природу человека. Например, в донаучный период преобладания религиозно-мистического взгляда на человека, когда еще не существовали такие науки как психология и психиатрия, личностью человека занимались священники, монахи и философы. Существовали монастыри, куда люди обращались за помощью. В те времена уже существовал дифференцированный подход к психически больному человеку. Так, например, настоятель монастыря Иоанн Лествичник (VI в.) различал «болезни духа» (духовные) и болезни, происходящие от «естества» (душевные, телесные).
Следующий этап (XIX в.) - развитие научной медицинской дисциплины на основе рационалистических взглядов на человека с экспериментальными, чисто биологическими теориями в физиологии. Религиозная антропология осталась на заднем плане.
Третий период (XX в.) ознаменовался необходимостью синтетического рассмотрения психических проявлений в норме и патологии, во всей полноте его духовного и психофизического бытия. Ученые приходят к выводу, что новые знания обусловлены тем или иным познаватель-
ным методом, научные положения имеют ограниченную и приходящую ценность в зависимости от применяемого метода (К. Ясперс). Широкое распространение получает целостное антропологическое воззрение на духовные и психофизиологические проявления человека. Сторонником данного метода был Д.Е. Мелехов. В своей книге «Психиатрия и отдельные проблемы духовной жизни» он приводит точку зрения ряда ученых-психиатров, которые признавали необходимость рассмотрения религиозных переживаний. По этому поводу существуют два аспекта размышлений: поскольку проявления религиозной жизни в душе человека представляют собой определенные психологические состояния всей личности в целом и всегда связаны с теми или иными физиологическими процессами в организме человека, постольку они могут быть предметом психологического, психофизиологического, а в случае патологии - психиатрического исследования; но содержание религиозных переживаний выходит за пределы компетенции этих методов: они должны быть предметом религиозного исследования, теологии. Психиатрические гипотезы, психологические обобщения и теории не адекватны для объяснения религиозных переживаний (так же, как и для пояснения поэтического, музыкального и художественного творчества).
Говоря о здоровье и болезни, необходимо заметить, что в православии обозначена проблема соотношения религиозных переживаний и болезни. В частности, у профессора Мелехова существует три стороны этого вопроса: религиозные переживания как проявление болезни, когда больной воспринимает эти проявления болезни как откровение, как реальность: «ложная мистика» по терминологии западных психологов и психиатров, состояние «прелести», «прельщения» -по терминологии православных подвижников; религиозные переживания, положительная здоровая мистика у больного человека, их роль в борьбе с болезнью и значение их для компенсации
последствий болезни. Может ли душевно больной человек сохранить духовное здоровье? Религиозные переживания, связанные с болезнью: могут ли они быть источником положительного религиозного опыта? На этот вопрос православные священники отвечают положительно. Более того, они утверждают, что нормой или основным при-
знаком здоровья человеческой личности является единство психофизиологической и духовной составляющих человеческой природы с преобладанием последней. Так как духовная сфера, прежде всего, влияет на гармоническую структуру всей личности, вопрос веры (либо неверия) является главным.
ПРОБЛЕМА КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОГО ПОДХОДА К ГИПОТЕЗЕ «КРИЗИСА МУЗЫКАЛЬНЫХ ИНТОНАЦИЙ» Б.В. АСАФЬЕВА
Е.В. Бочарова
В работах известного русского музыковеда-теоретика начала XX столетия Б.В. Асафьева сделана попытка подойти к рассмотрению музыкальной интонации и музыкальной формы как категорий, способных определить и аккумулировать всеобщие закономерности развития культуры.
Он стремился привести культурологические, социологические, психологические и философские обоснования этого. Постоянной темой его исследований было выявление особенностей и путей развития русской музыки в рамках общекультурного подхода, изучение народных истоков русской музыкальной культуры, ее связей с европейской культурой.
Для Б.В. Асафьева одна культура не просто сменяет другую, а подготавливается в ее недрах, развивается из нее. Поэтому музыкальная культура, поднявшаяся до «самоопределения», обладает, согласно Б.В. Асафьеву, таким фундаментальным качеством, как процессуальность. Другими словами, для Б.В. Асафьева характерна социологическая трактовка культуры.
Он пытается рассматривать культуру извне, делает попытку проследить ее развитие, выявить те фундаментальные культурные закономерности, которые определяют развитие музыкальной ее части. Гипотеза «кризиса музыкальных интонаций» является, по его мнению, законом, позволяющим судить о закономерном развитии музыки. Для Б.В. Асафьева, изучавшего изменение и развитие мелоса, форма музыкального произведения революционна, она периодически переста-
ет выражать старое содержание, способствуя формированию нового. Следовательно, развитие мелоса и формы музыкального произведения тождественны с общекультурным развитием.
Фактически, Б.В. Асафьев сводит два этих процесса к общей для них философской категории - преемственности. Он как бы берет на себя обязательство анализировать формирование, функционирование и развитие музыки в контексте культуры. Он не дает ее теоретического анализа, а лишь перечисляет факторы, обусловливающие изменение музыки (кризисы общественного сознания, появление новых слоев, смена идей, новые формы общения, изменение языка, речи, инструментальной техники и др.). Чтобы связать эти культурологические составляющие с особенностями самой музыки, Асафьев вводит понятие «музыкальной интонации».
В рамках культурологического подхода это понятие ценно своей смыслообразующей функцией. Согласно этому, мы можем рассматривать музыкальную интонацию как текст, наделенный глубоким смыслом и содержащий глубинный ценностный комплекс определенного социума. Другими словами, она обладает культурной отмеченностью, «знаком» конкретной культуры и содержит информацию о ней.
Для Асафьева, интонация есть фундаментальное выражение культуры, а проблема текста в музыке это всегда проблема взаимоотношения: музыка - культура.
