CC BY
16
УДК 94(47) "1932/33"
DOI dx.doi.org/10.24866/1997-2857/2018-3/110-121 B.A. Ильиных, В.Б. Лапердин**
ХЛЕБОЗАГОТОВИТЕЛЬНАЯ КАМПАНИЯ 1932/33 г. В СОВХОЗАХ ЗАПАДНО-СИБИРСКОГО КРАЯ
В статье осуществлена реконструкция хода хлебозаготовительной кампании 1932/33 г. в совхозах Западно-Сибирского края. Совхозы должны были продемонстрировать преимущества крупного механизированного сельского хозяйства. Возлагаемые на них надежды не оправдались. Несмотря на административный нажим и репрессии, первоначальный годовой план хлебосдачи в государственном секторе аграрной экономики края был выполнен лишь на 86%. Причинами срыва заготовительного задания стали низкий уровень организации производства, несоблюдение норм агротехники, дефицит рабочей силы и техники. Систематическое невыполнение планов хлебозаготовок было характерно для совхозов и других регионов страны. Программа совхозного строительства была свернута.
Ключевые слова: аграрная политика, зерновая проблема, хлебозаготовки, совхозы, Сибирь
Grain procurement campaign of 1931-1932 in West Siberian region.
VLADIMIR A. ILINYKH, VYACHESLAV B. LAPERDIN (Institute of History, Siberian Branch of Russian Academy of Sciences)
The authors reconstruct the course of grain procurement campaign of 1932-1933 in the state farms of West Siberian region. The analysis provides an opportunity: to determine the basic features of agricultural and procurement policy of Soviet state in the early 1930s; to show the specifics of functioning of agriculture at the first stage of the socialist modernization and to identify the basic methods of managing Stalinist mobilization economy. The state farms were to demonstrate the advantages of large-scale mechanized agriculture, however hopes placed on them were not equaled. Despite the administrative pressure and repressions, the annual grain procurement plan in state sector of agrarian economy of West Siberian region was fulfilled only by 86%. Among the reasons of the failure were the low level of production organization, non-compliance with the norms of agricultural technology, shortage of labor and equipment. Grain in the fields and on the way to pour out points was plundered. Systematic non-fulfillment of grain procurement plans was also typical for state farms in other Soviet regions. The cost of grain production on state farms was much higher than on collective farms. Hence, the program of state farm construction was curtailed.
Keywords: agricultural policy, grain problem, grain procurement, sovkhoz, Siberia
* ИЛЬИНЫХ Владимир Андреевич, доктор исторических наук, заведующий сектором аграрной истории Института истории Сибирского отделения Российской академии наук. E-mail: аgш_iwa@maü.m
ЛАПЕРДИН Вячеслав Борисович, кандидат исторических наук, младший научный сотрудник сектора аграрной истории Института истории Сибирского отделения Российской академии наук. E-mail: laperdin2011@mail.ru © Ильиных В.А., Лапердин В.Б., 2018
Составной частью программы социалистической модернизации сельского хозяйства в СССР являлось совхозное строительство. Совхозы должны были превратиться в высокомеханизированные образцовые крупные хозяйства «социалистического типа», результатами своего труда на деле доказывая крестьянам близлежащих селений преимущества обобществленного производства. Ставилась задача создания значительного количества новых крупных специализированных хозяйств. Признавалось необходимым ускоренное развитие прежде всего зерновых совхозов, которые должны были внести существенный вклад в разрешение обострившейся зерновой проблемы. В качестве составной части ее решения рассматривалось не только увеличение зернового производства, но и рост его товарности, зримым показателем которого должно было стать увеличение объемов централизованных хлебозаготовок.
Заготовки - сегмент хлебооборота, в рамках которого осуществляется отчуждение продукции зернового производства для последующего распределения между потребителями. Под централизованными заготовками понимается изъятие зерна у производителей и его передача в централизованный общегосударственный фонд. В СССР ежегодное проведение хлебозаготовок традиционно приобретало характер хозяйственно-политических кампаний.
При изучении заготовительных кампаний начала 1930-х гг. исследователи основное внимание уделяли освещению хлебозаготовок в колхозах [2; 4; 5; 8]. Общая оценка заготовок в совхозном секторе экономики в начале 1930-х гг. дана В.В. Кондрашиным [6, с. 70-72, 136-137]. Задача настоящей работы состоит в детальной, близкой к хроникальной, аналитической реконструкции хода хлебозаготовительной кампании 1932/33 г. в совхозах Западно-Сибирского края. Подобный анализ позволяет определить базовые особенности аграрной и заготовительной политики советского государства в начале 1930-х гг., предметно показать отличительные черты функционирования сельского хозяйства страны на первом этапе его «социалистической» модернизации, выявить основные методы управления сталинской мобилизационной экономики. Западно-Сибирский край относился к основным зернопроизводящим регионам страны и отличался интенсивным совхозным строительством.
В конце 1929 - 1930 г. в Сибири развернулось строительство крупных специализированных
совхозов. Удельный вес совхозов всех систем в посевах зерновых на территории Западно-Сибирского края увеличился с 1,6% в 1929 г. до 3,6% в 1930 г. В 1930/31 заготовительном году они сдали государству 4,2 млн пуд. хлеба, что составило 5,7% от общего объема централизованных хлебозаготовок в крае. Таким образом, товарность зернового производства в совхозах была выше, чем в колхозах и у единоличников. Однако от «зерновых фабрик» государство ожидало большего. Годовое заготовительное задание по совхозному сектору аграрной экономики было выполнено лишь на 60% [11, с. 256; 9, с. 17, 246].
В 1931 г. интенсивное совхозное строительство продолжалось. Посевы зерновых в совхозах края увеличились в 3,7 раза, а их доля в общей посевной площади достигла 11,1% [11, с. 256]. Ситуация в зерновом хозяйстве резко осложнилась летом 1931 г. в связи с сильной засухой, поразившей основные хлебопроизводящие районы Западной Сибири. Урожайность зерновых в целом по краю по состоянию на 1 сентября была определена краевой экспертной комиссией в 5 ц/га. Предполагаемый сбор в колхозах составлял 4,6 ц/га, в совхозах -4,5 ц/га, в единоличных хозяйствах - 6,2 ц/га. Более низкая урожайность в совхозах объяснялась тем, что в засушливых районах располагались наиболее крупные зерносовхозы, на долю которых приходилось 50% посевов краевого Зернотреста. Реальный урожай оказался еще ниже [1, с. 493].
Зерна в Западно-Сибирском крае собрали, по официальным данным, на 41% меньше, чем в предыдущем году [11, с. 270]. Однако центральное руководство страны игнорировало информацию о масштабах недорода. Регион получил на 1931/32 г. хлебозаготовительное задание, превосходящее фактические заготовки 1930/31 г. на 5%, а совхозы - на 96%. Естественно, что календарные заготовительные планы не выполнялись. На конец октября совхозы сдали государству всего 3 млн пуд. хлеба (Государственный архив Новосибирской области, далее - ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 158. Л. 21об.; Оп. 5. Д. 530. Л. 3).
Руководство края настаивало на уменьшении заготовительного задания. Центр пошел на это не сразу. Лишь 15 ноября 1931 г. Наркомат снабжения СССР утвердил снижение плана по совхозам Западно-Сибирского края с 8,2 млн до 5 млн пуд. (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 150. Л. 226). Сниженный план был фактически выполнен.
Хлебосдача совхозов Западно-Сибирского края в 1931/32 г. составила 4994 тыс. пуд. [9, с. 246].
Краевые власти основным фактором относительной неудачи совхозов в сфере хлебозаготовок в 1931/32 г. считали недород. Хлебосдача в следующем году должна была доказать преимущества совхозного сектора экономики над колхозным. Весенний сев 1932 г. прошел достаточно успешно. Посев зерновых в совхозах Западно-Сибирского края по сравнению с предыдущим годом увеличился на 31%. В колхозах прирост посевов зерновых составил лишь 0,5%, что стало следствием недорода 1931 г. и сверхнормативного изъятия хлеба в ходе заготовительной кампании. В единоличных хозяйствах площадь посева снизилась на 71%, а во всех категориях хозяйств в целом - на 15%. В итоге удельный вес государственного сектора аграрной экономики в посеве зерновых в 1932 г. в крае увеличился до 17,2% [11, с. 256].
Достижения государственного сектора экономики определялись более высоким уровнем обеспечения совхозов материально-техническими ресурсами. Сверхнормативное изъятие хлеба в ходе заготовительной кампании 1931/32 г. оставило многие колхозы без семян. Меры государства, направленные на их снабжение семенным материалом накануне посевной кампании, не смогли в полной мере возместить дефицит. Бескормица привела к сокращению поголовья рабочих лошадей. Наличная тягловая сила была истощена [1, с. 494-496]. Совхозы недостатка в семенном материале не испытывали. Значительная часть сельхозработ в них была механизирована.
В колхозах не хватало трудовых ресурсов. Следствием голода стало массовое бегство колхозников из деревни. Текучесть кадров постоянных работников в совхозах также была значительной. Однако во время массовых полевых работ совхозы широко прибегали к найму сезонных рабочих. Поскольку их заработная плата была относительно высокой, особенно на фоне оплаты труда колхозников, желающих работать на совхозных полях было достаточно.
Лето 1932 г. в ряде районов Западной Сибири было засушливым, но масштабы неурожая в целом по региону не стали столь катастрофичными, как в предыдущем году. Сбор хлеба увеличился, но урожайность зерновых оставалась низкой. С 1 га зерновых в Западно-Сибирском крае во всех категориях хозяйств, по опубликованным в официальном статистическом сборнике сведениям, собрали 7 ц, в совхозах всех
систем - 7,1, в колхозах - 6,7 ц [11, с. 269]. Однако эти данные были завышены.
Утвержденный бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) годовой план хлебосдачи совхозами, включая возврат полученных в предыдущие годы натуральных ссуд, составлял 16,2 млн пуд. В колхозно-крестьянском секторе планировалось заготовить 70,2 млн пуд. «Главную массу хлеба» надлежало сдать в течение августа-октября, выполнить годовое задание по совхозам - до 15 декабря, а полностью рассчитаться с государством по всем секторам - до 1 января 1933 г. (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 354. Л. 55-55об., 177об.).
Совхозы вновь не оправдали возлагаемых на них надежд. С самого начала кампании 1932/33 г. они имели наиболее низкие показатели выполнения календарных заготовительных планов. В августе месячное задание было выполнено на 60,7% [14]. 16 сентября бюро крайкома ВКП(б), рассмотрев ход хлебозаготовок, отметило «совершенно неудовлетворительное поступление хлеба от совхозов» и обязало директора Западно-Сибирского зернотреста Л.С. Марголина «принять исчерпывающие меры, гарантирующие полное выполнение принятого задания на сентябрь» (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 1. Д. 354. Л. 71). Решение бюро крайкома выполнено не было. Совхозы, получившие месячное задание в 3 млн пуд., смогли сдать не многим более 2 млн пуд. (66% месячного здания) [13]. В октябре наиболее отстающим сектором по-прежнему оставались совхозы - 68% месячного задания и 33,7% годового. Выполнение годового плана колхозами составляло 51,5%, единоличниками - 91% (табл. 1) [12]. Пленум Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) 1 ноября 1932 г. обязал директоров совхозов «в кратчайший срок ликвидировать прорыв и обеспечить выполнение годового плана к установленному сроку». Райкомы в свою очередь обязывались оказать помощь зерносовхозам в обмолоте и вывозе хлеба (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 354. Л. 125).
Аналогичная ситуация складывалась и в других зернопроизводящих регионах страны [6, с. 136]. 4 ноября Политбюро ЦК ВКП(б) потребовало от региональных властей и Наркомата зерновых и животноводческих совхозов СССР добиться увеличения темпов хлебосдачи в совхозах [3, с. 261]. 11 ноября при Западно-Сибирском крайкоме ВКП(б) состоялось совещание с участием всех директоров зерносовхозов. 15 ноября вопрос о хлебозаготовках в зерносовхозах обсудило бюро крайкома (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 354. Л. 136).
Источники: ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2 Д. 524. Л. 11; [9, с. 246]. Примечания: 1) На 30.06 приводятся итоговые данные Управления уполномоченного Комитета заготовок СНК СССР по Западно-Сибирскому краю, остальные сведения - по оперативным данным крайуполкомзага. 2) В апреле в единоличном секторе заготовили 610 пуд. В том же месяце было возвращено единоличникам 3,1 тыс. пуд. незаконно изъятого хлеба.
3) Показатели выполнения годового плана рассчитаны от действующего на указанную дату его варианта.
4) В таблице не приведены данные о сборе гарнца, взимаемого с мельпредприятий.
Таблица 1
Итоги централизованных хлебозаготовок в Западно-Сибирском крае в 1932/33 г. по секторам
Дата Совхозы Колхозы Единоличники Итого
Заготовлено, тыс. пуд
на 31.08 275 1221 76 1571
на 30.09 2348 12245 2449 17041
на 31.10 5458 33025 5556 44039
на 30.11 7603 53988 6362 67954
на 31.12 10505 63012 6637 80154
на 31.01 13213 70394 83607
на 30.06 13889 64371 6612 84872
Выполнение годового плана, %
на 31.08 1,7 1,9 1,6 1,8
на 30.09 14,5 18,7 51,0 19,7
на 31.10 33,7 51,5 91,0 51,0
на 30.11 47,0 84,2 104,2 78,7
на 31.12 67,0 103,0 102,1 96,1
на 31.01 89,3 104,0 101,3
на 30.06 93,9 103,4 107,7 102,0
Основной причиной заготовительных затруднений, возникших в совхозах региона и страны в целом, являлась низкая урожайность, которая, в свою очередь, стала следствием полного забвения агротехнических основ земледелия. Для совхозного, как, впрочем, и для колхозного полеводства была характерна плохая обработка почвы. Ставшее правилом, а не исключением затягивание весенних посевных работ приводило к вымерзанию посевов и позднему созреванию хлебов. Качество семян было низким, посев велся с огрехами, нормы высева
занижались, удобрения фактически не вносились, севообороты не соблюдались. В основанных на целинных землях специализированных зерносовхозах начать внедрение севооборотов планировалось лишь через несколько лет после начала обработки почвы. В итоге пшеница, фактически являвшаяся в совхозах монокультурой, сеялась по пшенице из года в год. Поля засорялись. Результатом подобной агротехники являлись редкие всходы, забиваемые сорняками. Директор Западно-Сибирского зернотре-ста Л.С. Марголин в одном из совхозов увидел
«картину поля, где среди громадных зарослей сорняков, особенно полевого осота, совершенно жалкую картину представляло собой культурное растение - пшеница» [16, с. 15].
Нарком земледелия Я.А. Яковлев также отмечал «скверное качество обработки земли» в совхозах: «У нас в совхозах оказалось немало паров, в сводках зачисленных, в действительности же представлявших собой к моменту посева степь, бурно заросшую дикими травами, притом степь всю в кочках и глубоких рытвинах. У нас немало оказалось зяби, представляющей собой поднятые и перевернутые глыбы земли, даже не продискованные» [17, с. 2].
Директора совхозов связывали затягивание хлебосдачи с нехваткой техники и рабочих рук. Дефицит техники стал следствием отставания ее поставок в хозяйства от темпов наращивания посевных площадей. В Западно-Сибирском крае число зерносовхозов увеличилось в 1932 г. по сравнению с предыдущим годом почти в 2 раза (с 14 до 26), а количество комбайнов -лишь в 1,5 раза. Доля зерновых культур, убранных комбайнами, снизилась в зерносовхозах края с 49% в 1931 г. до 16% в 1932 г. [11, с. 762, 764]. Первый секретарь Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) Р.И. Эйхе в письме от 1 декабря 1932 г. сообщал И.В. Сталину: «Весь план работы совхозов был построен в основном на уборке комбайнами; и когда из-за отсутствия тракторов и комбайнов уборка прошла простейшими машинами и теперь совхозам приходится обмолачивать урожай с сотен тысяч га, то создается чрезвычайно тяжелая обстановка. Молотилок не хватает, колхозников привлечь на работу можно только с величайшими затруднениями» [3, с. 239]. Автомашин для вывоза зерна из совхозов также не хватало. В то же время возможность мобилизации для этих целей рабочей и гужевой силы в колхозах была затруднена, поскольку многие из них также продолжали обмолот и вывоз зерна на заготовительные пункты.
Связанное с нехваткой техники и рабочей силы затягивание уборки и обмолота привело к резкому увеличению потерь урожая. Длительный перестой хлебов вызвал самоосыпание зерна. Амбарный урожай в итоге существенно уступал и без того низкому урожаю на корню. Проверявшая деятельность Ададымского зерносовхоза комиссия установила, что если до выпадения снега в середине октября 1932 г. при обмолоте выход зерна на 1 га составлял в среднем 6,3 ц, то в конце декабря - только 3,6 ц.
В Крутоярском зерносовхозе выход хлеба снизился с 6 до 4,7 ц/га. Высокие потери наблюдались при транспортировке и хранении зерна. Иногда ситуация доходила до абсурда. В Кру-тоярском зерносовхозе три трехтонные машины при следовании с поля до амбара из-за неисправности короба рассыпали по пути весь груз (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 64-65).
Часть площадей, занятых зерновыми, осталась неубранной и ушла под снег. Как и в предыдущие годы, в совхозах процветали бесхозяйственность и так называемое разбазаривание хлеба. Одно из отделений Ададымского совхоза, где работало 280 рабочих, получало хлебные пайки на 860 чел. Принадлежавшая совхозу мельница, согласно документам, передала рабочему кооперативу 1348 ц муки, в то время как было оформлено получение только 1297 ц. На вопрос, куда делся 51 ц муки, заместитель директора по хозяйственной части развел руками и заявил: «Неизвестно, видимо, утруска» (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 60). Пользуясь отсутствием контроля, совхозы распоряжались хлебом по своему усмотрению, несмотря на то что весь выращенный и собранный урожай считался собственностью государства.
Бесконтрольное расходование хлеба предоставляло широкие возможности для хищений. Перевозившие хлеб шоферы часто пользовались своим служебным положением. Водитель Ала-батинского совхоза продал пятитонную машину пшеницы за 3 тыс. руб. Столь крупную сделку с ним заключили казахи одного аула, вскладчину приобретшие зерно. Занимались хищениями не только шоферы, но и другие рабочие совхозов, если у них были для этого возможности (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 28-29).
Мигрировавшие из Казахской АССР каза-хи-голодобеженцы организовывали поселения вблизи или прямо на принадлежавших совхозам землях и во время созревания хлебов занимались «колосованием» (сбором зерна путем срезания колосьев) и расхищением хлеба во время обмолота. Не только голодающие казахи, но и крестьяне близлежащих деревень пользовались возможностью поправить свое материальное и продовольственное положение за счет совхозов: «Имеется ряд случаев, когда крестьяне окружающих сел, приезжая в совхоз, открыто нагружали пшеницу и везли за пределы совхоза. Всего за подобные хищения арестовано 48 чел., которые были осуждены показательным процессом местным судом». Хищением совхозного хлеба занимались и колхозники, работавшие на убор-
ке и обмолоте урожая в совхозе (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 27).
Невыполнение заготовительных заданий в ряде совхозов также было связано с тем, что их директора изначально завысили данные об урожайности зерновых. Весной некоторые из них, стремясь отчитаться об ударных темпах посевной кампании, предоставляли неточные сведения о площади посева. Осенью для получения одобрения вышестоящих инстанций ими завышались данные о видах на урожай. Контрольная краевая комиссия, оценивавшая деятельность Ададымского зерносовхоза, выяснила, что его дирекция завысила урожай, заявив о 72 тыс. ц валового сбора, в то время как согласно актам апробации на корню, проведенной в конце лета, биологический урожай составлял 69 тыс. ц. Позже дирекции пришлось снижать данные о его размерах по причине высоких потерь в ходе сбора урожая. В ноябре было заявлено о 59 тыс. ц валового сбора. Фактически же совхоз собрал около 41 тыс. ц (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 55-56). Подобные случаи были не единичны.
Западно-Сибирский зернотрест зачастую не посылал уполномоченных на места для выяснения точности сведений. Определение урожайности стало внутренним делом совхозов, их данные практически не проверялись, что дало возможность дирекциям самим устанавливать цифры. При этом попытки работников совхозов указать на ошибки в определении урожайности встречали жесткую критику. Так, в Крутояров-ском зерносовхозе заместитель директора по производственной части, осмелившийся уточнить валовой сбор, был обвинен директором хозяйства в «правом оппортунизме» по причине того, что его цифры оказались меньше ранее предоставленных совхозом краевым организациям (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 65).
15 ноября 1932 г. бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) приняло постановление «О хлебозаготовках по зерносовхозам», в котором выполнение годового плана хлебосдачи признавалось неудовлетворительным. Директор Западно-Сибирского зернотреста Л.С. Мар-голин обязывался, «исходя из необходимости обеспечить выполнение плана зерносовхозами к 15 декабря», установить для каждого совхоза календарные сроки хлебосдачи, оказать им помощь путем переброски молотилок, тракторов и автотранспорта. Райкомам ВКП(б) районов, на территории которых располагались зерносовхозы, предлагалось обеспечить получение ими из МТС и колхозов недостающего количе-
ства молотилок и вербовку рабочей силы для обмолота и вывоза хлеба. Директорам совхозов предлагалось «в целях сокращения расходования хлеба на потребительские нужды немедленно снять со списков кормящихся по совхозам всех ненужных совхозам лишних людей, взятых совхозами на кормление по собственному почину или навязанных им местными организациями, обратив освободившееся зерно на выполнение плана хлебосдачи» (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 525. Л. 136-136об.).
Бюро крайкома объявило выговоры директорам Завьяловского и Алтайского зерносовхозов Карпушу и Леваку. Однако Р.И. Эйхе счел краевой уровень взыскания для директора За-вьяловского совхоза недостаточным и попросил И.В. Сталина объявить ему выговор от ЦК с опубликованием в печати. Просьба была выполнена [3, с. 214]. 18 ноября в «Советской Сибири» опубликовано сообщение ТАСС с информацией о том, что директору Завьяловского зерносовхоза Карпушу объявлен выговор ЦК ВКП(б) «за совершенно неудовлетворительное выполнение плана хлебосдачи». Карпуш также получил предупреждение, что «в случае невыполнения плана хлебосдачи он будет привлечен к более суровой ответственности как по партийной, так и по государственной линии».
Обязывая директора Западно-Сибирского зернотреста и райкомы ВКП(б) обеспечить выполнение совхозами годового заготовительного задания к 15 декабря, руководство края было уверено в невозможности реализации своей директивы. 12 ноября Р.И. Эйхе и Ф.П. Гря-динский направили И.В. Сталину телеграмму с ходатайством отсрочить сдачу совхозами края 2 млн пуд. зерна до 1 марта 1933 г. Свою просьбу они аргументировали недостатком материально-технических ресурсов и рабочей силы для обмолота и вывоза хлеба в установленный ранее срок. Политбюро ЦК ВКП(б) согласилось перенести срок завершения хлебосдачи совхозами Западной Сибири на 15 января [3, с. 213-214].
В ноябре перелома в выполнении заготовительных планов совхозами Западной Сибири не произошло. Более того, объем сдачи совхозами хлеба государству снизился с 3110 тыс. пуд. в октябре до 2145 тыс. пуд. в ноябре. На 30 ноября 1932 г. годовой план был выполнен лишь на 47%, тогда как колхозами - на 84% (см. табл. 1). В начале декабря ситуацию с хлебосдачей совхозов Западной Сибири взяли на контроль высшие должностные лица СССР. 1 декабря
И.В. Сталин и В.М. Молотов направили в адрес Р.И. Эйхе и председателя Западно-Сибирского крайисполкома Ф.П. Грядинского шифротеле-грамму, в которой на них возлагалась личная ответственность за хлебозаготовки в совхозах: «Берите в руки дело сдачи хлеба совхозами, если не хотите нарваться на неприятность». Руководителям Западно-Сибирского края поручалось: а) «арестовать немедля директора совхоза "Степной" Гравеля за явный саботаж хлебосдачи с объявлением об этом в печати и направить его этапом в Москву в ОГПУ»; б) «предписать директорам совхозов Сортсемтреста и Зернотреста немедля организовать честную и большевистскую сдачу хлеба с безусловным выполнением плана в срок, если они не хотят подвергнуться жестокой каре»; в) «сообщить к 7 декабря фамилии директоров совхозов всех систем, не выполняющих план сдачи хлеба несмотря на Ваше предупреждение» (Российский государственный архив социально-политической истории, далее - РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 45. Л. 65). Потребовав увеличить темпы хлебосдачи, Центр тем не менее удовлетворил просьбу краевого руководства о частичном снижении плана возврата совхозами натуральных ссуд. Возврат 500 тыс. пуд. переносился на следующий год (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 354. Л. 168-168 об.).
2 декабря собранное в срочном порядке бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) обсудило меры по реализации директивы И.В. Сталина и В.М. Молотова. Было решено направить в 6 зерносовхозов с самыми большими заготовительными заданиями комиссии крайкома «под руководством краевых работников с участием секретарей райкомов соответствующих районов, также работников ГПУ с тем, чтобы обеспечить на месте проведение всех мероприятий и помощи совхозам, проверки организации работ совхозов, также необходимых репрессий» [3, с. 238].
На том же заседании было принято совместное постановление бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) и президиума крайисполкома «О хлебосдаче по совхозу "Степной"». Полномочному представительству ОГПУ по краю предлагалось «за явный саботаж организации хлебосдачи» арестовать директора совхоза Гравеля и направить его в ОГПУ в Москву. «За непринятие мер по организации контроля и необходимой помощи в обмолоте, триеровке и хлебосдаче совхозу "Степной"» строгий выговор получили секретарь Смоленского райкома
и председатель райисполкома (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 469. Л. 319). 3 декабря постановление опубликовали в краевой газете «Советская Сибирь».
3 декабря Р.И. Эйхе направил И.В. Сталину и В.М. Молотову шифротелеграмму с информацией о мерах по усилению хлебосдачи в совхозах. В ней также содержалась просьба разрешить снять с работы директора Бийского зерносовхоза Ветошникова в связи с тем, что руководимое им хозяйство выполнило план хлебосдачи лишь на 37%. В ответной шифро-телеграмме Сталин и Молотов предложили «не снимать пока Ветошникова, а сказать ему, что если он не доведет сдачу хлеба до максимума в течение двух ближайших пятидневок, мы покараем его жестоко» (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 45. Л. 70, 77).
Информируя Центр о предпринятых мерах, руководство Западно-Сибирского края вновь подняло вопрос об отсрочке сроков хлебосдачи совхозами. 1 декабря Р.И. Эйхе направил И.В. Сталину шифротелеграмму, в которой просил генсека «ввиду того исключительно тяжелого положения, которое создалось в совхозах с обмолотом, сроки сдачи значительно отсрочить». Срок завершения выполнения годового заготовительного задания по-прежнему предлагалось перенести на 1 марта, а объем отсрочки увеличить до 3,5 млн пуд. «Мы просили и просим отсрочить сдачу до 1 марта исходя из того, что начиная с конца декабря и весь январь фактически не может быть сколько-нибудь значительного обмолота в связи с сильными морозами, при которых мы без прозодежды рабочих на молотьбе не удержим. Это с одной стороны, и во-вторых, если будем молотить, окончательно выведем из строя наш тракторный парк» [3, с. 239-240]. В ответной шифротелеграмме просьба о перенесении срока выполнения годового заготовительного задания на 1 марта была определена как «неприемлемая». По мнению Сталина, «задержка» могла привести к хищениям и порче зерна. В качестве крайней меры он соглашался отсрочить сроки завершения хлебосдачи до 1 февраля (РГАСПИ. Ф. 558. Оп. 11. Д. 45. Л. 76).
В первой половине декабря темпы хлебосдачи в совхозах увеличились. Однако этого было недостаточно для своевременного выполнения годового плана. На 15 декабря 1932 г. выполнение сокращенного в начале месяца заготовительного задания по совхозам всех систем составляло 60%, по Зернотресту - 58%, Сорт-
в.а. ильиных, в.б. лапердин
семтресту - 56% (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 357. Л. 100; Д. 354. Л. 177об.). Оргинструкторский отдел Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) в обзоре «О ходе и результатах хлебозаготовок на 15 декабря 1932 г.» в качестве одной из причин задержки обмолота и вывоза хлеба в совхозах назвал недостаточность помощи, оказываемой им местными властями. Так, в Алейском и То-гучинском районах местным совхозам отказали в просьбах о предоставлении молотилок. В Бы-стро-Истокском районе в совхоз послали 6 молотилок без бригад. Битковский совхоз вместо 19 сложных молотилок получил только 10, из них 8 - без бригад, из 15 «полусложных» молотилок не получил ни одной, в хозяйство не было отправлено ни одной лошади из 800 назначенных. Дирекция Бердского совхоза сообщала: «Нет бензина, буран и морозы до 20 градусов. Получено от района 7 молотилок-кустарок, лошадей 59, людей 72 чел. В оказании помощи район медлит» (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 357. Л. 98-105).
Бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) 19 декабря, крайне негативно оценив результаты хлебосдачи в совхозах, приняло решение объявить выговор директору Зернотреста Л.С. Марголину, снять с работы, арестовать и «отправить в распоряжение ОГПУ» директора Завьяловского зерносовхоза Карпуша, снять с работы директора Сосновского зерносовхоза Маркова. СибКК поручалось в начале января рассмотреть вопрос о партвзысканиях по отношению к директорам других отстающих зерносовхозов, «а в отношении некоторых - и исключение из партии, если не будет достигнуто решающего перелома в организации обмолота и хлебосдачи».
Райкомам компартии и их секретарям напоминалось об ответственности в выполнении плана хлебосдачи. Смоленский, Ново-Омский, Тогучинский, Лушниковский, Бийский, Берд-ский, Черепановский, Прокопьевский, Павло-градский, Борисовский, Шипуновский и Алей-ский райкомы обязывались организовать выезд «всем основным работникам бюро РК непосредственно в совхозы для руководства организацией по каждому совхозу по обмолоту и хлебосдаче, мобилизуя для этих целей внутри районов в колхозах и единоличных хозяйствах необходимое количество молотилок, рабочую и гужевую силу, устанавливая для колхоза и единоличного хозяйства задания по обмолоту и вывозу».
В зерносовхозы также направлялись члены бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б)
и президиума крайисполкома: в Черепанов-ский - первый секретарь крайкома Р.И. Эйхе, в Сосновский - секретарь крайкома И.И. Кудрявцев, в Крутоярский и Ададымский - секретарь крайкома Лаврентий (Л.И. Картвелишвили), в Алтайский - заместитель председателя крайисполкома И.И. Рещиков, в Бердский - заместитель председателя крайисполкома В.Ф. Тиунов (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 354. Л. 177об.-179). Направление непосредственно в хозяйства столь высокопоставленных должностных лиц свидетельствует о значении, которое руководство края придавало форсированию хлебосдачи в совхозах. Р.И. Эйхе не хотел «нарваться на неприятности», обещанные ему И.В. Сталиным в случае провала заготовительного задания совхозами региона.
Беспрецедентное давление принесло свои плоды. Объем хлебосдачи в совхозах в декабре увеличился по сравнению с предыдущим месяцем более чем на треть и составил 2902 тыс. пуд. Однако к радикальному изменению плановых показателей это не привело. На 31 декабря 1932 г. годовой план был выполнен лишь на 67% (см. табл. 1). Основными причинами срыва календарных заданий стали погодные условия (сильные морозы, перемежаемые буранами), а также так и не восполненный дефицит рабочей силы и техники.
Руководство Западно-Сибирского края не смирилось со сложившимся положением. Период с конца декабря 1932 г. до начала второй декады января 1933 г. в Западно-Сибирском крае стал временем «штурма по ликвидации прорыва» в хлебосдаче совхозов. 29 декабря бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) приняло постановление «Об усилении обмолота и хлебосдачи совхозами», которое предусматривало: 1) отправку в течение суток в Прокопьевский зерносовхоз специальной комиссии крайкома; 2) командирование в трехдневный срок в Прокопьевский, Черепановский, Бердский, За-вьяловский и Сосновский зерносовхозы бригад по 10 человек «из состава новосибирского и омского актива <...> для непосредственной работы около [молотильных] агрегатов»; 3) направление в Крутоярский, Ададымский и Ала-ботинский зерносовхозы комиссии крайРКИ для выяснения недостачи хлеба и выявления виновных в этом. Кроме того, бюро крайкома решило снять с работы и предать суду директора Бердского зерносовхоза, исключить из партии, снять с работы и арестовать заведующего 6-м отделением Сосновского зерносовхоза [15].
3 января бюро крайкома утвердило план централизованных хлебозаготовок на январь, равнявшийся всей недовыполненной части годового заготовительного задания по совхозам -5,2 млн пуд. Директора совхозов предупреждались, что в случае «срыва» годового плана будет поставлен вопрос об исключении их из партии. Секретарям райкомов и председателям райисполкомов районов, на территории которых располагались совхозы, указывалось, что «они наравне с директорами совхозов отвечают за выполнение плана хлебосдачи в январе и обязаны оставаться на работе непосредственно в совхозе впредь до выполнения совхозом плана хлебосдачи» (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 441. Л. 5-6).
5 января бюро крайкома утвердило «окончательные» сроки завершения хлебосдачи совхозами Зернотреста и Сортсемтреста. Персональная ответственность за завершение хлебосдачи в установленные сроки возлагалась на директоров совхозов, секретарей райкомов, председателей райисполкомов, уполномоченных крайкома и крайисполкома, которых обязали «безвыездно быть в совхозах впредь до полного завершения хлебосдачи». Перечисленные «товарищи» предупреждались, что «в случае невыполнения ими плана сдачи хлеба <...> будет поставлен вопрос об исключении из рядов партии». 13 января бюро крайкома решило направить в наиболее отстающие зерносовхозы выездные сессии краевого суда (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 441. Л. 7; Оп. 1. Д. 417. Л. 15).
С начала января 1933 г. в «штурм по ликвидации прорыва» активно включилась центральная краевая газета «Советская Сибирь». В ряде номеров освещение хлебосдачи в совхозах стало центральной темой. По нашей оценке, частота и объем публикаций краевой газеты, посвященных данному вопросу, в течение 18 дней января были беспрецедентными. С 2 по 12 января материалы размещались на первой полосе. 2 января хлебосдаче совхозов были посвящены передовая статья «Вытравить буржуазные тенденции», объемная корреспонденция о Берд-ском зерносовхозе «На Шипке все спокойно» и перепечатка обзора «Правды» от 31 декабря 1932 г. «Регистрация фактов вместо борьбы за хлеб» с критикой позиции «Советской Сибири» по вопросу заготовок в совхозах.
3 января в газете публикуются корреспонденции о Битковском («Дальше резолюций не идут») и Завьяловском («Много хороших, но не выполненных обещаний») совхозах; 4 января -
передовая статья «Беспощадный отпор антигосударственным тенденциям» и корреспонденция «До конца очистить Алтайский зерносовхоз от кулацкого отребья и буржуазных перерожденцев, ударно выполнить план хлебосдачи!»; 6 января - корреспонденция «Руководство Прокопьевского зерносовхоза вместо усиления обмолота и хлебосдачи продолжает цепляться за "объективные причины"»; 7 января - корреспонденция «Причины отставания Черепа-новского зерносовхоза кроются в классовой слепоте его руководителей»; 8 января - корреспонденция «Руководство Прокопьевского зерносовхоза окончательно обанкротилось» и заметка о ситуации в Битковком совхозе «Полную нагрузку молотилкам и транспорту»; 9 января -корреспонденция «В Крутоярском зерносовхозе разбазаривание хлеба не считают антигосударственной тенденцией» и заметка «Зерно под снегом» о ситуации, сложившейся в семеноводческом совхозе «Кубанка»; 12 января - корреспонденция «К суровому ответу руководителей Прокопьевского зерносовхоза за преступный срыв хлебосдачи» и заметка о Бердском совхозе «Регистрируют и разводят руками».
В нескольких следующих номерах «Советской Сибири» материалы о хлебосдаче совхозов размещались на третьей и четвертой полосах. На первых публиковались доклады руководителей партии и правительства на январском объединенном пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б). 13 января газета разместила обзор «Многотиражка "В бой за хлеб"» (Прокопьевский совхоз) и две заметки «Руководители Бийского зерносовхоза проходят мимо таких контрреволюционных безобразий, как расхищение государственной собственности» и «Тогучинский райком партии - в ответе за позорное положение дел в Завьялов-ском зерносовхозе»; 14 января - корреспонденция о Крутоярском совхозе «Вышибить кулаков и прочие антисоветские элементы из совхозов и окончательно их уничтожить»; 16 января - корреспонденция «[директор Бийского зерносовхоза] Ветошников это называет "просчетами"». 17 января на первой полосе краевой газеты опубликована заметка «Директор Битковского зерносовхоза Худяков с обывательским благодушием относится к воровству хлеба». 19 января на второй странице - корреспонденция о Со-сновском зерносовхозе «В трясине преступной бесхозяйственности» в рубрике «В ближайшие же дни завершить выполнение плана хлебосдачи во всех совхозах». После 19 января информация о хлебосдаче совхозов сходит со страниц
в.а. ильиных, в.б. лапердин
«Советской Сибири», что означало прекращение «штурма прорыва».
По оперативным данным на 20 января 1933 г., хозяйства Западно-Сибирского зернотреста с начала кампании сдали государству 11,3 млн пуд., что составило 81% от годового заготовительного задания, а хозяйства Сортсемтреста -1,4 млн пуд. (102%). Вышеприведенные цифры свидетельствуют, что основной поставщик хлеба государству в регионе в совхозном секторе, Зернотрест, на долю которого приходилось 95% от годового задания по совхозам в целом, план провалил. Несмотря на это, бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) 21 января обратилось в ЦК компартии с просьбой снять с «черной доски» «Правды» директоров краевого Зернотреста и западносибирских совхозов1 (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 420. Л. 32; Д. 354. Л. 55). Данное прошение было алогичным лишь на первый взгляд.
Принимая решение о начале «штурма», руководство региона, по нашему мнению, исходило из следующих соображений. На конец 1932 г. годовой план централизованных хлебозаготовок по всем секторам сельской экономики Западно-Сибирского края был выполнен на 96,1% (см. табл. 1). Таким образом, региону не удалось реализовать поставленную верховной властью задачу добиться его выполнения к 1 января 1933 г. Затягивание хлебозаготовок вызывало жесткую критику со стороны И.В. Сталина и создавало угрозу для политической карьеры партийного и советского руководства края. Однако хлебозаготовки отставали от графика и в других зернопроизводящих регионах страны [6, с. 139]. Дефицит хлеба нарастал. Продовольственное положение резко ухудшилось. Руководители Западной Сибири понимали, что гарантией их политического самосохранения может стать выполнение годового плана централизованных хлебозаготовок в возможно короткие сроки. Добиться этого в основном за счет кол-
1 На «черную доску» «Правды» были занесены директор Западно-Сибирского зернотреста, директора Алтайского, Битковского, Бийского, Ададымско-го, Черепановского и Прокопьевского зерносовхозов, секретарь райкома ВКП(б) и председатель райисполкома Баевского района [10]. 24 января 1933 г. в «Правде» появилось датированное 22 января 1933 г. сообщение РОСТА из Новосибирска: «Западная Сибирь выполнила полностью годовой план хлебосдачи и заканчивает засыпку зерна». Помещенную в том же номере «черную доску» сопровождала приписка о том, что вышеперечисленные должностные лица с нее «снимаются».
хозно-крестьянского сектора представлялось невозможным: годовой план по нему был уже выполнен. Тотальное дополнительное изъятие зерна могло полностью лишить колхозы семенных и продовольственных ресурсов. В то же время в колхозно-крестьянском секторе можно было получить определенные дополнительные объемы хлеба за счет заготовок в районах, не выполнивших годовой план. Но основным хлебным донором должны были стать совхозы. Необмолоченное зерно в них оставалось. Для руководства края было очевидно, что его недостаточно для выполнения всего разверстанного на совхозный сектор годового заготовительного задания. Но за счет совхозов можно было получить большую часть хлеба, не достающего для довыполнения регионального плана централизованных хлебозаготовок.
Р.И. Эйхе и Ф.П. Грядинский в конце декабря 1932 г. не могли публично заявить о невозможности полного выполнения плана хлебосдачи совхозами. Во-первых, это могло вызвать жесткую критику со стороны И.В. Сталина, во-вторых, расхолаживающе подействовать на директоров совхозов. Своей скрытой цели руководители края достигли. На 20 января 1933 г. годовой план централизованных хлебозаготовок был выполнен на 100,1% за счет колхозно-крестьянского сектора (см. табл. 1) (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 420. Л. 32). В других зернопроизводя-щих регионах добиться выполнения заготовительных заданий к этому времени не удалось. Именно поэтому руководители Западно-Сибирского края сочли себя вправе просить не только о снятии с «черной доски» «Правды» сорвавших годовой план директоров зерносовхозов.
21 января 1933 г. бюро Западно-Сибирского крайкома ВКП(б) официально признало невозможность выполнения годового заготовительного задания по совхозному сектору сельской экономики. Исходя из того, что «в результате бесхозяйственности, прямого вредительства, расхищений и растрат хлеба в зерносовхозах установленный план хлебосдачи оказался для ряда зерносовхозов нереальным», бюро крайкома решило создать комиссию, которой поручалось проработать вопрос о снижении заготовительных заданий отдельным зерносовхозам. При этом следовало учитывать необходимость их обеспечения достаточными объемами семян, продовольствия и фуража (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 2. Д. 441. Л. 13).
28 января бюро крайкома обсудило предложения комиссии. По итогам обсуждения данно-
го вопроса было решено: 1) «В связи с выполнением плана хлебозаготовок по краю в целом считать хлебосдачу по Зернотресту законченной». 2) Годовое заготовительное задание хозяйствам Зернотреста снизить на 890 тыс. пуд. 3) Зерно, которое будет сдано Зернотрестом в рамках довыполнения сокращенного плана, направить для оказания семенной помощи животноводческим совхозам.
Приняв решение о свертывании хлебосдачи в зерносовхозах, бюро крайкома тем не менее подвергло руководство треста и директоров отстающих хозяйств жесткой критике за невыполнение государственного заготовительного задания. Их «главной ошибкой» стало «упущение лучшего времени для молотьбы - октябрь, особенно ноябрь. Это запоздание обмолота привело к громадным дополнительным затратам сил и средств для организации обмолота в зимнее время». За ошибки следовало платить. В связи с этим соответствующим должностным лицам надлежало «просмотреть списки всех директоров совхозов и заведующих отделениями с тем, чтобы применить те или иные репрессии по отношению к лицам, виновным в бесхозяйственности, саботаже хлебосдачи и т. п.». «В связи с выявлением дополнительных моментов, характеризующих большую бесхозяйственность», бывшего директора Сосновского зерносовхоза Маркова и его заместителя Якубовича надлежало арестовать и предать суду. Крайпрокурору и председателю краевого суда поручалось «организовать в Сосновском зерносовхозе немедленно 1-2 открытых процесса по наиболее показательным делам о хищении с применением к виновным высшей меры наказания» (ГАНО. Ф. П-3. Оп. 1. Д. 420. Л. 15-16).
Всего в январе 1933 г. в совхозах Западно-Сибирского края заготовили 2708 тыс. пуд. хлеба, что лишь на 6,3% уступало показателям предыдущего месяца. На конец месяца выполнение сокращенного 28 января годового заготовительного задания составило 89,3%. До конца заготовительного года, который официально завершался 30 июня 1933 г., совхозы края сдали государству еще 676 тыс. пуд., доведя выполнение годового плана до 93,9%. Первоначальный вариант плана удалось выполнить на 85,7% (см. табл. 1). Плановая дисциплина в совхозах других регионов страны была еще хуже. Выполнение утвержденного Политбюро ЦК ВКП(б) 1 сентября 1932 г. годового заготовительного задания по совхозному сектору СССР в 159 млн пуд. составило 62,4%, а со-
кращенного в ходе кампании до 124 млн пуд. -80%. Всего в 1932/33 г. совхозы сдали государству 99,1 млн пуд. зерна. Следует отметить, что принятый в марте 1931 г. VI съездом Советов СССР трехлетний план развития совхозов предусматривал получение от совхозов в 1932/33 г. 290 млн пуд. [4, с. 487, 504].
Еще более неприятным сюрпризом для сталинского руководства было то, что себестоимость производства сельхозпродукции в совхозах была на порядок выше, чем в колхозах. Государство было вынуждено тратить значительные средства на материально-техническое и финансовое обеспечение совхозов. Их работники, в отличие от колхозников, получали гарантированную заработную плату. В реальной действительности «социалистической реконструкции сельского хозяйства» совхозы стали не «локомотивами» аграрной экономики, а ее обременением. В материалах созданной по инициативе Сталина специальной комиссии по проверке хозяйственной деятельности совхозов констатировалось, что они «фактически повисли на шее у государства» [7, с. 36]. Провал программы совхозного строительства стал очевидным, и в 1932 г. ее свернули.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Аграрная политика советского государства и сельское хозяйство Сибири в 1930-е гг.: документально-монографическое издание / отв. ред. В.А. Ильиных, О.К. Кавцевич. Новосибирск: Ин-т истории СО РАН, 2011.
2. Баранов Е.Ю., Корнилов Г.Е., Лабузов В.А. Аграрное развитие и продовольственное обеспечение Урала. 1928-1934 гг. М.: Дашков и К, 2009.
3. Голод в СССР. 1929-1934: сб. документов в 3-х т. Т. 2: Июль 1932 - июль 1933. М.: МФД, 2012.
4. Дэвис Р., Уиткрофт С. Годы голода: сельское хозяйство СССР. 1931-1933. М.: РОС-СПЭН, 2011.
5. Кондрашин В.В. Голод 1932-1933 гг.: трагедия российской деревни. М.: РОССПЭН, 2008.
6. Кондрашин В.В. Хлебозаготовительная политика в годы первой пятилетки и ее результаты (1929-1933 гг.). М.: РОССПЭН, 2014.
7. Кондрашин В.В. Хлебозаготовительная политика в СССР в годы первой пятилетки и ее результаты // Гуманитарные науки в Сибири. 2013. № 4. С. 34-38.
8. Мошков Ю.А. Зерновая проблема в годы сплошной коллективизации сельского хозяй-
ства СССР (1929-1932 гг.) М.: Изд-во Московского ун-та, 1966.
9. Политика раскрестьянивания в Сибири: хроникально-документальный сборник / отв. ред. В.А. Ильиных, О.К. Кавцевич. Вып. 2: Формы и методы централизованных хлебозаготовок. 1930-1941 гг. Новосибирск: РИЦ НГУ, 2002.
10. Правда. 1932. 18 января.
11. Сельское хозяйство СССР: ежегодник 1935. М.: Сельхозгиз, 1936. 10
12. Советская Сибирь. 1932. 3 ноября.
13. Советская Сибирь. 1932. 3 октября.
14. Советская Сибирь. 1932. 3 сентября.
15. Советская Сибирь. 1933. 1 января.
16. Социалистическое земледелие. 1932. № 11-12. С. 15.
17. Специалист социалистического земледелия. 1931. № 9-10. С. 2.
REFERENCES
1. Agrarnaya politika sovetskogo gosudarstva i selskoe khozyaistvo v Sibiri v 1930 gg.: dokumentalno-monograficheskoe izdanie [Agrarian policy of Soviet state and agriculture of Siberia in the 1930s: documents and reserach]. Novosibirsk, 2011. (in Russ)
2. Baranov, E.Yu., Kornilov, G.E., Labuzov, V.A., 2009. Agrarnoe razvitie i prodovolstvennoe obespechenie Urala. 1928-1934 [Agricultural development and food supply in the Urals, 19281934]. Moskva. (in Russ)
3. Golod v SSSR. 1929-1934: sbornik dokumentov v 3-kh t. T. 2: iul' 1932 - iul' 1933 [Famine in the USSR, 1929-1934: collected documents in 3 volumes. Vol. 2: July 1932 - July 1933]. Moskva, 2012. (in Russ)
4. Davies, R. and Wheatcroft, S., 2011. Gody goloda: sel'skoe khozyaistvo SSSR. 1931-1932 [The years of hunger: Soviet agriculture, 19311933]. Moskva. (in Russ)
5. Kondrashin, V.V., 2008. Golod 1932-1933: tragediya rossiiskoi derevni [The famine of 1932-
1933: tragedy of Russian village]. Moskva. (in Russ)
6. Kondrashin,V.V.,2014.Khlebozagotovitel'naya politika v gody pervoi pyatiletki i eyo rezul'taty (1929-1933 gg) [Grain procurement policy during the first five-year plan and its results, 1929-1933]. Moskva. (in Russ)
7. Kondrashin,V.V.,2013.Khlebozagotovitel'naya politika v SSSR v gody pervoi pyatiletki i eyo rezul'taty [Grain procurement policy in USSR during the first five-year plan and its results]. Gumanitarnye issledovaniya v Sibiri, no. 4, pp. 34-38. (in Russ)
8. Moshkov, Yu.A., 1966. Zernovaya problema v gody sploshnoy kollektivizatsii selskogo khozyaistva v SSSR [Grain problem during collectivization years in USSR, 1929-1932]. Moskva. (in Russ)
9. Ilinykh, V.A. and Kavtsevich, O.K. eds., 2002. Politika raskrestyanivaniya v Sibiri: khronikal'no-dokumental'nyi sbornik. Vyp. 2: Formy i metody tsentralizovannykh zagotovok [«Raskrestyanivaniye» in Siberia: collected documents. Issue 2: Forms and methods ofcentralized grain procurement, 1930-1941]. Novosibirsk. (in Russ)
10. Pravda, 1932, January 18. (in Russ.)
11. Selskoe khozyaistvo v SSSR: ezhegodnik 1935 [Soviet agriculture: a yearbook of 1935]. Moskva, 1936. (in Russ).
12. Sovetskaya Sibir', 1932, November 3. (in Russ.)
13. Sovetskaya Sibir', 1932, October 3. (in Russ.)
14. Sovetskaya Sibir', 1932, September 3. (in Russ.)
15. Sovetskaya Sibir', 1933, January 1. (in Russ.)
16. Sotsialisticheskoe zemledelie, 1932, no. 11-12, p. 15. (in Russ.)
17. Spetsialist sotsialisticheskogo zemledeliya, 1931, no. 9-10, p. 2. (in Russ.)
