CC BY
71
К 65-летию Великой Победы
© М.В.Гринёв, Е.И.Зайцев, 2010 УДК 617(470.23)«194Ш 945»
М.В.Гринёв, Е.И.Зайцев
ХИРУРГИ ЛЕНИНГРАДА В ДНИ БЛОКАДЫ И ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ 1941-1945 гг. (историко-аналитическая хроника)
Санкт-Петербургский научно-исследовательский институт скорой помощи им. И.И.Джанелидзе (дир. — чл.-кор. РАМН проф.С.Ф. Багненко)
Хирургам Великого города в дни блокады и войны
посвящается.
Великая Отечественная война 1941-1945 гг. стала тяжелым испытанием для нашей страны, потребовавшей неимоверного напряжения сил, жертвенности, принесшей неисчислимые страдания людям, вставшим на защиту Родины от нашествия фашистских орд. Наитруднейшая доля человеческого горя, страданий, потерь выпала на жителей и защитников города Ленинграда, подвергшегося наиболее чудовищной по своим последствиям агрессии — 900-дневной блокаде, приведшей к голоду и катастрофическому нарушению человеческого обитания. Это не могло не сопровождаться увеличением потерь не только среди военнослужащих, защищавших город, но и его жителей вследствие жестоких бомбардировок и артиллерийских обстрелов. В этой ситуации как никогда возросла роль и ответственность врачей и всего медицинского состава города, в первую очередь, лечебных учреждений хирургического профиля.
Хирурги осажденного Ленинграда. Кто они и каковы особенности их работы в неимоверно трудных условиях длительной блокады? Сейчас по прошествии 65 лет после окончания войны нам представилась возможность реставрировать этот период не без участия английских коллег, проявивших интерес и озабоченность к беспрецедентной ситуации, связанной с блокадой многомиллионного мегаполиса. В то трудное для всех время они вознамерились получить более или менее достоверную информацию об условиях работы ленинградских хирургов, о характере и объеме выполняемых операций, об эпидемиологической обстановке и, наконец, о перспективах завтрашнего дня. Их письменный запрос был направлен в Горком партии. Письмо оказалось утраченным, однако его содержание знал работавший в городе во время блокады проф. А.Н.Филатов, проинформировавший о данном обращении лондонских коллег членов редколлегии журнала «Вестник хирургии», среди которых нашелся человек, взявший на себя труд откликнуться на просьбу англичан, переживавших в тревожное для них время свою морскую блокаду, которая могла перерасти в более жесткую по своему характеру агрессию, что, по-видимому, и послужило мотивацией обращения к ленинградцам.
Автором ответного послания стал профессор Ленинградского ГИДУВа Николай Ильич Блинов, содержание которого, как нам представляется, могло бы вызвать интерес современного читателя «Вестника хирургии». С этой целью мы обратились в 2007 г. с запросом в Российскую национальную библиотеку с просьбой оказать содействие в поиске затерявшейся рукописи Н.И.Блинова. Ответ не замедлил состояться, за что мы приносим искреннюю благодарность сотрудникам библиотеки Е. А. Жабо и В.Н.Дружининой. Оказалось, что английский журнал «British Medical Journal» действительно опубликовал в 1943 г. в январском номере 4282 статью Н.Блинова под названием «Surgeons and Surgery in Leningrad». В сети Интернета этой статьи не оказалось, однако, комментарий к статье ленинградского хирурга был опубликован в еженедельном американском журнале «Time» в апреле 1943 г., что свидетельствует о большом интересе в зарубежных средствах массовой информации к драматическим и героическим событиям в осажденном врагами городе. К счастью Интернет сохранил 2-страничный след живых свидетелей событий 65-летней давности в виде комментария английских коллег к действиям ленинградских хирургов в дни блокады, описанных известным советским хирургом, активно участвовавшим в этой работе.
Mnrwifcy, APT "5-
The Surgeons of Leningrad
Professor N. Blinoif of the Leningrad rVjotgraduMti: inHiiutr ilia not know that his beleaguered city would soon be free CTIME, Feb, 1) when hi- cabled to Britain a description of care of the sick and wounded during 17 months of siege. So his account, printed in the British Medical Journal, is only a fragmentary outline of a historic chapter of medical improv isation.
In the early stages of attack (September 1941), when the population (some 3,000.000) was tripled by an influx of soldiers and Chilians from outlying districts, shells and bombs caused many civilian casualties, Al the same lime wounded soldiers began to arrive. The military took overall the hospital: New hospitals had to he set up for civilian wounded.
Фото с еженедельника «Time», издание 1943 г.
Сочтя удачным наш поиск, отдаленно напоминающим поиск Трои, совершенный Шлиманом, мы решили довести эти сведения до современных российских хирургов, читателей нашего журнала «Вестник хирургии», в юбилейный для него год. Разумеется, мы дополнили документальный текст английских коллег своими комментариями, а также использовали российские научные источники, так или иначе имеющие отношение к теме, выделив в качестве приоритета вклад выдающихся ленинградских хирургов, внесенный ими в победу в Великой Отечественной войне.
Комментарий в журнале «Time» начинается с утверждения, что проф. Н.И.Блинов в момент написания своей статьи еще не мог знать, что окруженный его город будет скоро свободным, поэтому он дал описание помощи раненым и больным в течение 17 мес блокады, что, по мнению английских коллег, является фрагментарным контуром (outline) исторической главы медицинской импровизации в блокадном городе. На ранних стадиях атак немецких войск (сентябрь 1941 г.), когда население (около 3 млн) утроилось за счет солдат и мирных жителей из близлежащих районов, обстрелы и бомбардировки вызвали большое число потерь. Все больницы города были отданы военным, для гражданских лиц создавались новые учреждения. Добавим к этому из наших источников: на 20 ноября 1941 г. в госпиталях города было развернуто 65 725 коек, а к 5 января 1942 г. число их достигло 80 390 коек, а на лечении находилось 82 868 раненых и больных [4].
Остро ощущался дефицит хирургов, во-первых, многие из них, наиболее опытные были мобилизованы в армейские подразделения, во-вторых, другая часть, работавших ранее в медвузах, были эвакуированы в тыл страны (Красноярск, Пятигорск, Киров, республики Средней Азии). Оставшиеся кадры преподавателей медвузов проводили ускоренные курсы, на которых в течение 2 нед готовили хирургов скорой помощи из ординаторов.
Добавим, что 1-й ЛМИ им. акад И.П.Павлова (1-й ЛМИ) за годы блокады дал фронту 240 врачей, 158 медсестер, 120 работников были главными специалистами армии и флота. В 1941 г. институт подготовил и выпустил 1097 врачей. Занятия в институте не прекращались в течение всего периода блокады [3].
Приоритет в оказании хирургической помощи, естественно, отдавался раненым, плановые операции были в листе ожидания. Характер оперативных вмешательств оставался простым: хирургическая обработка ран без зашивания1, при вовлечении костей — гипсование по методу Орр—Труета.
Говоря о методах хирургической обработки огнестрельных ран, позволим сделать небольшое отступление в своем повествовании. Отказ от первичного шва раны — это прием, возведенный в правило, в стандарт, предложенный и внедренный по инициативе главного хирурга Северо-Западного направления проф. П. А. Куприянова, был спасительной мерой в профилактике жизнеопасных осложнений, возникающих при глухом шве, который применялся зарубежными хирургами. К апологетам глухого шва кстати относился и С.С.Юдин. Именно С.С.Юдину П.А.Куприянов в диалоге с ним адресовал слова известного французского хирурга Ж.Брэна: «Шов не является необходимостью для спасения раненого, наоборот, он может быть достаточен для того, чтобы повести к смерти» [4].
1 При написании слова «без зашивания» у английских хирургов, судя по всему, взлетали брови вверх — им подобный технический прием казался неприемлемым
Условия работы в операционных были крайне затруднены из-за холода, отсутствия электричества в большинстве зданий, отключенного водоснабжения. В помещениях удавалось сохранять температуру выше 0 °С за счет самодельных печек («буржуек», по нашему), отапливаемых дровами и мебелью (!). Операции производились при свете масляных и ночных ламп. Доктора работали в меховых пальто с накинутыми поверх халатами. Раненым приходилось лежать в кроватях в одежде. Переливание крови осуществлялось также в теплой одежде и шапке, а руки грели в теплой воде. Заслуживает быть отмеченным, что недостатка в донорской крови не было, добровольцы приходили в достаточном количестве, несмотря на голод и стужу. Нередко операции производились в приемном отделении или палатах.
Значительное снижение питания и сильные морозы вызывали рост числа раненых с алиментарным истощением и большим числом хирургических осложнений — гангрена пальцев, трофические язвы, авитаминоз.
Что больше всего удивило английских коллег, так это отсутствие эпидемий инфекционных заболеваний. Их действительно не было, что нашло отражение и в официальных статистических данных.
Несмотря на небывалые трудности работы ленинградских хирургов в годы блокады и особенно в «самый худший ее период — морозный 1942 год», проводились хирургические конференции, на которых были сделаны доклады об особенностях лечения ран, методах консервирования крови, приготовления плазмы, лечения алиментарного истощения, дистрофии, а также детализированные отчеты о биохимических изменениях крови у истощенных раненых. На первое собрание пришли 150 врачей, но в последующей период (сентябрь) число присутствующих достигло 400. И это все происходило при массированных артиллерийских обстрелах и бомбардировках. Данный факт свидетельствует о том, что хирурги города в труднейших условиях блокады не только стремились достичь оптимального профессионального уровня, но и решали задачи научно-исследовательского плана. В подтверждение этих слов добавим от себя к статье Н.И.Блинова информацию о том, что в течение всей войны не прекращалась научно-исследовательская работа медицинских вузов и научно-исследовательских институтов, которая была подчинена нуждам фронта. Основными направлениями научных исследований стали организация медицинской службы в период эвакуации и ходе боевых действий, военный травматизм, лечение ран, травматический шок, профилактика эпидемических заболеваний. С мая 1942 г. в блокадном городе возобновились заседания научных обществ, общегородских конференций. В блокадном Ленинграде были защищены 12 диссертаций на степень кандидата и 5 — на степень доктора медицинских наук, изданы 11 монографий и 3 учебника, не прерывалась работа ученых советов и заседаний Хирургического общества Пирогова [1].
Длительная блокада многомиллионного города — это наивысший по сложности пик Великой Отечественной войны, это оселок, на котором оттачивалось мужество людей самой высокой пробы, это, наконец, экзамены на состоятельность службы, отвечающей за жизнь и здоровье людей в лице отечественной медицины. И этот экзамен хирурги Ленинграда и вся городская медицинская служба выдержали с честью и достоинством. Что лежало в основе успеха? Прежде всего то, что наша страна подошла к началу Великой Отечественной войны с разработанной военно-медицинской доктриной, заложенной Н.И.Пироговым и его последователями Н.А.Вельяминовым, В.А.Оппелем, Н.Н.Бурденко, регламентирующей стандарты хирургических технологий,
М.В.Гринёв, Е.И.Зайцев
«Вестник хирургии»^2010
нацеленных на достижение наилучшего результата в условиях боевых столкновений. Но сама доктрина не является «вещью в себе», она должна быть реализована в условиях конкретной ситуации с обязательным участием высокопрофессиональных исполнителей и руководителей. С этой точки зрения, надо признать, что городу, попавшему в беду, очень повезло с руководителем медицинской службы в дни блокады. Им стал профессор Военно-медицинской академии (ВМА) Петр Андреевич Куприянов, выдающийся представитель отечественной военно-полевой хирургии, крупный ученый. В качестве главного хирурга Северо-Западного направления, а впоследствии — Ленинградского фронта, находясь в блокадном городе, он провел колоссальную работу по организации хирургической помощи раненым на высоком профессиональном уровне. В клиниках академии по его инициативе были организованы госпитали для оказания специализированного хирургического лечения, в том числе с торакальными ранениями, что явилось прообразом отечественной торакальной хирургии. Круг деятельности П.А.Куприянова в должности главного хирурга был чрезвычайно широк: вопросы организации службы, участие в сложных операциях, консультации, выпуск так крайне необходимых регламентирующих документов по лечению огнестрельных ран, подготовке хирургических кадров. Весь период блокады П. А. Куприянов не прекращал преподавательской деятельности в 1-м ЛМИ. Деятельность П.А.Куприянова в годы войны снискала не только глубокое уважение, но и восхищение его многочисленных соратников, ставших выдающимися хирургами и учеными, среди которых и такие яркие личности, как академики АМН Б.В.Петровский, И.С.Колесников, В.И.Бураковский, А.П.Колесов и мн. др. Для всех же хирургов страны как в годы войны, так и в послевоенный период имя академика АМН П.А.Куприянова олицетворялось с высочайшим профессионализмом, завидной эрудицией, благородством, необычайной интеллигентностью и добропорядочностью в общении с коллегами, каждый из которых считал за честь быть учеником мэтра хирургии.
Большой вклад в обеспечение высокого уровня хирургической помощи нуждающимся в ней защитникам города в дни блокады, а следовательно, в окончательную победу внесли своим нелегким трудом рядовые хирурги лечебных учреждений, а также известные всей стране руководители хирургических коллективов, о некоторых из них хотелось бы кратко упомянуть в юбилейном номере нашего журнала.
В ряду этих имен первое место мы отдаем Ивану Петровичу Виноградову, главному хирургу города в период блокады города, который в тесном сотрудничестве с П. А. Куприяновым руководил организацией хирургической помощи в городе, включая подготовку кадров и их усовершенствования, используя для этой цели не только заседания Хирургического общества Пирогова (он был его председателем), но и постоянный выпуск «Вестника хирургии» в качестве главного редактора.
Трудно переоценить роль выдающегося хирурга страны тех лет И.И.Джанелидзе, который, обладая даром предвидения угрозы и военной агрессии, создал в городе учреждение, основной целью которого явилась научная разработка проблем, относящихся к военно-полевой хирургии: организация неотложной помощи при травме, шоке, ожогах. Именно по его инициативе в 1932 г. был создан Научно-исследовательский институт скорой помощи, явившийся по характеру практической деятельности прообразом организационных структур военного лихолетья, сыгравшего в период блокады важнейшую роль в деле лечения раненых. В годы войны И. И. Джанелидзе был назначен главным хирур-
гом ВМФ СССР, одновременно сочетая эту должность с руководством кафедрой госпитальной хирургии в 1-м ЛМИ и организованной в 1940 г. на базе Обуховской больницы Военно-морской медицинской академии (ВММА). Авторитет академика АМН СССР И.И.Джанелидзе, великолепного хирурга, европейски образованного ученого, яркого человека был велик.
Отдавая дань уважения И. И. Джанелидзе за вклад в хирургию военных лет, нельзя не упомянуть и о замечательной его сподвижнице по кафедре госпитальной хирургии 1-го ЛМИ проф. А. В. Афанасьевой, беззаветно и высокопрофессионально обеспечивающей хирургическую помощь раненым города в дни блокады, а также в подготовке хирургов.
Столь же высокой оценки заслуживает и другая женщина-руководитель проф. Е.С.Драчинская, возглавлявшая кафедру факультетской хирургии в 1-м ЛМИ в течение всего периода блокады города и войны, много сделавшей для обеспечения высокого уровня хирургического пособия защитникам и горожанам Ленинграда. В последующие годы Елизавета Семеновна прославила свое имя на поприще лечения больных с базедовой болезнью, заложив основу глубокой разработки проблемы заболеваний щитовидной железы.
Особенно высокой оценки заслуживает работа в годы войны и блокадный период проф. А.Н.Филатова в должности заместителя директора НИИ перелирования крови по научной работе. Раневой шок, постгеморрагические ишемии, авитаминоз, дистрофия значительно осложняли заживление ран, что требовало коррекции методиками переливания крови, и сотрудники института делали все возможное и, наверное, нечто большее, чтобы нуждающиеся в гемотранс-фузиях не испытывали в ней недостатка. И как отмечено выше, все так и было [6].
Работа сотрудников всех медицинских вузов города была подчинена нуждам блокадного города, который, по своей сути, являлся городом-фронтом. Оставшиеся на своих рабочих местах многие известные руководители хирургических кафедр и клиник возглавляли оперативную работу во многих развернутых госпиталях, осуществляли роль инспекторов-консультантов, выполняли наиболее сложные оперативные вмешательства. Мы позволим назвать некоторые имена выдающихся ленинградских хирургов-ученых, составлявших в ту пору и послевоенные годы гордость и славу отечественной хирургии: это акад. И.С.Колесников — сподвижник П. А. Куприянова, в послевоенные годы начальник кафедры госпитальной хирургии ВМА; проф. В.Н.Шамов, возглавлявший кафедру факультетской хирургии ВМА, с 1943 г. — заместитель главного хирурга Красной Армии; проф. А.В.Мельников — начальник кафедры факультетской хирургии ВММА; проф. Н.Н.Самарин — с 1943 г. начальник кафедры общей хирургии ВММА, а в 19501952 гг. был заместителем директора НИИ скорой помощи им. И.И.Джанелидзе; проф. В.И.Попов — армейский, а затем фронтовой хирург, а с 1947 г. — начальник кафедры общей хирургии ВМА; проф. Е.В.Смирнов — в годы войны главный хирург Каспийской флотилии, с 1950 г. — начальник кафедры военно-морской и госпитальной хирургии ВМА; профессор Санитарно-гигиенического института им. И.И.Мечникова А.В.Смирнов — в годы войны консультант крупного военного госпиталя; проф. П.Н.Напалков — армейский хирург Ленинградского фронта, проф. М.С.Лисицын — главный хирург Балтийского флота, начальник кафедры факультетской хирургии ВММА; проф. А.А.Бочаров и многие другие выдающиеся хирурги и руководители крупных научных медицинских коллективов, работавшие в период блокады Ленинграда или на фронтах Великой Отечественной войны,
вносящие значительный вклад в победу на основе своего высокого профессионального опыта, организаторских способностей и важнейшей для той поры составляющей, которую можно сформулировать как наставничество, обучение молодых и еще недостаточно опытных хирургов премудростям военно-полевой и специализированной хирургии, что, по-видимому, в конечном итоге, и обеспечило результат, полученный отечественной медициной в тяжелейших условиях войны — 73% вернувшихся в строй раненых. Блокадный же период, длившийся 900 дней и ночей, сопровождавшийся беспрецедентно катастрофическим снижением условий обитания, создавал еще большие трудности. Однако они были преодолены, в том числе и в области обеспечения адекватной хирургической помощи раненым. Город сохранял свой трудовой ритм. В качестве иллюстрации к этому служит необычайный по своей значимости факт: в осажденном городе, жители которого страдали от голода, холода и постоянных обстрелов, регулярно проводились заседания Хирургического общества Пирогова, на которые приходили до 400 врачей, чтобы получить информацию о наиболее актуальных вопросах военной хирургии, обсуждавшихся с участием известных профессоров города (П.А.Куприянов, И.И.Джанелидзе, Н.И.Блинов, А.В.Смирнов, главный хирург И.П.Виноградов и др.). Нельзя не отметить при этом, что дискуссии на заседаниях общества проходили на высоком профессиональном и достаточно критическом уровне и демократично. Так, на одном из них было высказано негативное отношение к методу вагосимпатических новокаиновых блокад и использованию в лечении ран масляно-бальзамических повязок по А.В.Вишневскому. И это было сделано в присутствии проф. А.А.Вишневского (!). Так в живую, в дни осады осуществлялось усовершенствование хирургов города, что, конечно же, способствовало повышению их профессиональ-
ного уровня, а в конечном итоге отражалось на результатах лечения [1, 2].
Уважаемые читатели «Вестника хирургии»! Мы завершаем историко-аналитический очерк о ленинградских хирургах периода блокады. В нашей презентации мы исходили из святого долга освежить в памяти героические дела наших предков, работавших в невероятно трудных условиях осажденного врагами города, восторгаясь их стойкостью, мужеством, высоким профессионализмом и преклоняясь перед памятью ушедших. Это история, которая представляет интерес и является предметом познания о людях и пережитых годах, о настоящем и, возможно, будущем, о нашей любимой хирургии, которой мы беззаветно служим.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Блинов Н.И. Обзор работы Хирургического общества Пиро-гова за период Второй Отечественной войны // Вестн. хир.— Апрель, 1943.—Т. 62, № 4.—С. 58-76.
2. Блинов Н.И. Протоколы Хирургического общества Пирогова, 1943 г // Вестн. хир.—Май-июнь 1946.—Т. 62, № 5-6.— С.69-81.
3. Бякина В.П. — профессор кафедры истории Отечества. Первый ЛМИ им. акад. И.П. Павлова в годы блокады Ленинграда // Пульс, 2008, 24 янв.
4. Очерки истории российской военно-полевой хирургии в портретах выдающихся хирургов / Под ред. Е.К.Гуманенко.— СПб.: Формат, 2006.—342 с.
5. 70 лет кафедре военно-морской госпитальной хирургии ВМА. Исторический очерк.—СПб.: Морсар АВ., 2008,—142 с.
6. Филатов А.Н. Первые итоги применения противошоковых растворов Ленинградского института переливания крови // Вестн. хир.—1943.—Т. 63, № 6.—С. 6-11.
Поступила в редакцию 10.02.2010 г.
