CC BY-NC-ND
97
ХЕТТСКИЕ «ПИСЦЫ» В СВЕТЕ НОВЫХ ИССЛЕДОВАНИЙ*
В статье анализируется современное состояние исследований, посвященных писцам как особой общественной и профессиональной группе внутри хеттского общества. Рассматривается терминология, описывающая различные категории и статусы писцов в хеттских текстах. Освещаются основные точки зрения на проблемы их образования и профессиональной подготовки, служебных обязанностей и социального положения.
Ключевые слова: Хеттское царство, писцы, писцовые школы.
Функции, общественное положение и роль в государственном управлении так называемых «писцов» принадлежат к кругу активно обсуждаемых в хеттологии проблем1. В данной работе будет дан краткий обзор основных результатов, полученных в ходе их изучения в 2000-е гг.
Корпус клинописных источников, из которых может быть извлечена информация о «писцах», достаточно широк2. Особенно информативны такие категории документов, как административные и дипломатические письма3. Существуют нарративные тексты, проливающие свет на историю отдельных писцовых семей4. Кроме того, важные сведения о «писцах» дают колофоны, своего рода «подписи», которые они оставляли в конце записанных ими рукописей5. Титул «писец» засвидетельствован также на иероглифических печатях и их оттисках: счет этим документам, относящимся к поздненовохеттскому времени, идет на сотни6.
Говоря о современной историографической ситуации, следует отметить существенно возросший интерес специалистов к фигуре «писца». Такая тенденция выглядит вполне закономерной на фоне
* Исследование подготовлено при поддержке гранта РГНФ 11-01-00142а. 102
пристального внимания хеттологов к более общим проблемам организации архивного дела и образования, роли письменности в различных сферах общественной жизни позднебронзовой Анатолии.
Среди конкретных научных направлений можно выделить про-сопографические исследования (Ш. Гордин, М. Доган-Арпарслан, Й. Коэн), изучение образовательных учреждений и организации обучения письму (М. Уиден), анализ функций и профессионального состава писцовых учреждений в Хаттусе (Дж. Торри). Профессиональными обязанностями и социальным статусом хеттских писцов на примере писем из Машат-Хююка специально занимался Ф. Хауинк тен Кате. В статьях Т. ван ден Хаута изучаются принципы хранения текстов в столичных и провинциальных архивах, отдельные категории «писцов». Ему же принадлежит важная обобщающая статья о хеттских «писцах» в справочнике Reallexikon der Assyriologie7.
Термины. «Писцы» обозначаются в хеттских клинописных тестах шумерограммой DUB.SAR в соответствии с общемесопотам-ской традицией II тыс. до н. э. Предполагается, что за ней стоит хеттское слово tuppala-, зафиксированное всего один раз в плохо сохранившемся контексте (tu-pa-la-a-an ku-e-el SAG.DU-i <...>, KBo 3.38, лиц. ст. 25', версия B «Текста о Цальпе»)8. Стандартная этимология возводит его к существительному ср. р. tuppi- «табличка», к которому присоединен суффикс действующего лица -al(l)a-. Этот анализ связан с определенными трудностями. Регулярная форма nomen auctoris от этой основы на -i должна была бы иметь вид *tuppiyalla-. В связи с этим недавно была предложена новая этимология обсуждаемого слова (см. подробнее ниже)9.
Шумерограмма DUB.SAR встречается в составе комплекса GAL DUB.SAR, который является обозначением должности «начальника над писцами» или «главного писца». Кроме того, засвидетельствовано сочетание LUDUB.SAR.TUR «младший писец». Таким образом, можно заключить о существовании определенной иерархии внутри писцовой профессии: карьера чиновника, занятого в сфере делопроизводства и создания рукописей, подразумевала, вероятно, последовательное прохождения трех ступеней: «младший писец» ^ «писец» ^ «начальник над писцами». В одном колофоне писец, названный DUB.SAR.TUR, дополнительно охарактеризован как GAB.ZU.ZU10. Обычный перевод
этого термина - «ученик»11. В писцовых школах хеттской Сирии он обозначал второй, более высокий уровень ученичества, по завершении которого обучающийся становился самостоятельным «писцом»12. Распространить этот вывод на анатолийский материал мешает отсутствие в нем какой-либо другой устойчивой терминологии, связанной с ученичеством, помимо GÁB.ZU.ZU и DUB. SAR.TUR13, а также то обстоятельство, что оба термина могут одновременно использоваться по отношению к одному и тому же лицу. Т. ван ден Хаут считает, что в таком случае DUB.SAR.TUR указывает на профессиональный ранг, а GÁB.ZU.ZU - статус14.
Вопрос о «писцах по дереву». Шумерограмма DUB.SAR может встречаться также в составе комплекса DUB.SAR.GIS15, что обычно понимается как «писец по дереву» или, в более точном, интерпретативном переводе, «писец на деревянных дощечках». Использование в ареале клинописных цивилизаций других носителей для письма, помимо глины, в частности, деревянных дощечек, покрытых воском, - давно установленный факт. Соответствующий материал применительно к Анатолии и Сирии был собран в статье Д. Саймингтон16. Деревянные дощечки для письма многократно засвидетельствованы в хеттских текстах под обозначениями GIS.HUR, GlSLE.Uy GlSgulzattar11. Среди этих фиксаций есть такие, которые однозначно связывают деревянные таблички с категорией «писцов» DUB.SAR.GIS18.
Внешне дощечки, по-видимому, напоминали античные церы. Косвенным аргументом в пользу этого служат открытия, сделанные при изучении древнего судна, затонувшего в результате кораблекрушении в XIV в. до н. э. у мыса Улу-Бурун на юго-западе Турции. Среди обнаруженных на нем предметов оказался деревянный диптих со следами воскового покрытия, весьма напоминающий античные аналоги19. К сожалению, без ответа остается вопрос о том, каким письмом и на каком языке был записан текст на этом диптихе. Несмотря на это, можно с высокой степенью вероятности предполагать, что деревянные таблички, которые были в ходу у хеттов, выглядели приблизительно так же20.
Широкую поддержку приобрела идея о том, что на деревянных табличках записывались тексты экономического и юридического характера. Именно использование такого непрочного носителя, как дерево, объясняет тот факт, что эти категории документов
очень слабо представлены в хеттском корпусе. В том случае, если нужно было гарантировать сохранность документа, с него снимали копию на глиняную табличку. Вероятно, так обстояло с документами о земельных пожалованиях (ЪаМ8сЬепки^8игкиМеп), имевших большое правовое и экономическое значение.
Вопрос о том, какой язык и какую письменность применяли хетты для составления текстов на дереве, не имеет однозначного решения. Ряд исследователей (А. Пейн и др.) полагают, что для этих целей служили только иероглифы и лувийский язык21. Не соглашаются с таким мнением М. Марацци, И. Якубович и Т. ван ден Хаут22. Т. ван ден Хаут отмечает отсутствие каких-либо положительных данных в пользу использования лувийского языка в административно-правовой сфере. На нем составлялись только памятные царские надписи и тексты печатей. Если юридические документы на деревянных дощечках копировались на глину, то в рамках первой точки зрения нужно приедполагать, что писцы не просто переписывали текст с одного носителя на другой, но и делали его перевод. Такой сценарий представляется Т. ван ден Хауту маловероятным. Он считает, что в целом для письма на деревянных табличках могли использоваться как иероглифы, так и клинопись. Хозяйственно-административные тексты записывались только клинописью вне зависимости от носителя. В свете этого вопрос о значении термина DUB.SAR.GIS обретает новое звучание. Получается, что хетты выделяли DUB.SAR.GIS в особую категорию писцов только на основании того писчего материала, который они преимущественно использовали в своей работе. Т. ван ден Хаут сомневается в такой возможности. Дело осложняется, с его точки зрения, еще тем, что в иероглифических текстах есть только один знак со значением «писец». Соответственно, различение между «писцами на глине» и «писцами на деревянных дощечках», характерное для клинописных документов, в них не проводится. В поисках более убедительного ответа на вопрос, кем же были хеттские DUB.SAR.GIS, Т. ван ден Хаут обращается к анализу всех контекстов с упоминанием этого термина. Он приходит к выводу, что DUB.SAR.GIS связаны прежде всего с административно-хозяйственной сферой. В их обязанности входил учет и контроль продуктов, инвентаря и т. п. в рамках государственного хозяйства. Они могли отвечать за материальное обеспечение официальных
церемоний и религиозных праздников, заниматься составлением их описаний.
Согласно источникам, такое учреждение, как «дом писцов по дереву» (É LÚMESDUB.SAR.GIS), может служить центром распределения материальных ресурсов среди работников государственного хозяйства. Т. ван ден Хаут считает «дом писцов по дереву» чем-то вроде хранилища или склада. В качестве рядовых сотрудников в нем были задействованы «писцы по дереву», а руководил ими GAL LÚMESDUB.SAR.GIS, «начальник над писцами по дереву », на самом деле являвшийся хозяйственным управляющим. «Писцы по дереву» вели отчетность, составляли расходные планы, лично следили за перемещением и распределением тех или иных материалов или продуктов.
В отличие от обычных «писцов» (DUB.SAR) «писцы по дереву» редко упоминаются в колофонах клинописных табличек. Т. ван ден Хаут обращает внимание на ряд колофонов в культово-ритуальных текстах, где «писец по дереву» Пихавальва назван рядом с обычным «писцом» Паллуварациди. Во всех этих случаях присутствует фраза ANA GIS.HUR=kan handan «(записано) в соответствии с "деревянной табличкой"». Т. ван ден Хаут полагает, что описание религиозных церемоний было составлено совместными усилиями двух разных специалистов: Пихавальва отвечал так сказать за «материальную» составляющую, т. е. предоставил на «деревянной табличке» (или «плане», как предпочитают переводить Т. ван ден Хаут и М. Марацци) данные о составе и количестве продуктов и материалов, которыми будет обеспечена церемония, а Паллуварациди записал сам текст с учетом этих раскладок23.
Показательно также, что во всех анализируемых Т. ван ден Хаутом контекстах действия «писцов по дереву» никогда не описываются глаголами «провозглашать, говорить» (mema-) или «читать» (halzae-, arkuwar essa), что типично для «писцов» на глиняных табличках.
Исследователь приходит к выводу, что «писцы по дереву» - это административные работники низшего и среднего звена, в ведении которых были различные учетно-контрольные операции в рамках государственного хозяйства. В отличие от обычных «писцов» написание и копирование текстов не входило в круг их главных обязанностей.
Пытаясь объяснить сам термин LUDUB.SAR.GIS, прежде всего, наличие в нем последнего элемента GIS, означающего «дерево»24, Т. ван ден Хаут предпринимает более подробное исследование административно-учетной практики хеттов в ее материально-бытовом аспекте. Новый хозяйственный текст из Оймаагача / Не-рика (?) показывает, что продукты и материалы, поступавшие в храм (?), хранились в особых корзинах или деревянных коробах, которые обозначались словом GISduppa-. Деятельность чиновников из храмового административного комплекса в Нерике (к сожалению, их должность неизвестна) предстает в тексте как серия стандартизованных манипуляций с этими контейнерами (вскрытие, опечатывание, сверка содержимого с прилагавшейся описью, составление описи). Т. ван ден Хаут отмечает также упоминание в договоре с Курунтой чиновников LUMESDUB.SAR GlStuppas (Bo 86/ 299 i 78)25. Сопоставляя все эти данные, исследователь высказывает догадку, что LUDUB.SAR.GIS, скорее, является сокращением от первоначального LUDUB.SAR GlStuppas или GI / GISPISAN (шуме-рограмма со значением «корзина, короб», также широко представленная в хеттских текстах). Термин обязан своим возникновением тому, что обозначаемая им категория административных служащих тесно ассоциировалась с учетно-контрольными операциями в хранилищах и складах, важное место среди которых принадлежало составлению описей предметов, хранившихся в деревянных кон -тейнерах. В свете этой идеи Т. ван ден Хаут предлагает реинтер-претацию упоминавшегося выше гапакса tupalan: он может быть связан не с DUB.SAR, а с DUB.SAR.GIS, будучи образованным от существительного с основой на -a tuppa- «короб, ларь» + суффикс -l(l)a. Такая этимология является более убедительной с мор-фонологической точки зрения.
Находит свое объяснение и отсутствие особого иероглифического знака для категории «писцов по дереву». Знак SCRIBA засвидетельствован главным образом на владельческих печатях, принадлежавших представителям элиты хеттского общества. В большинстве случаев этот знак служил для указания не на профессию, а на образовательный уровень собственника печати, т. е. его знание письма, хотя бы в пассивной форме. «Писцы по дереву» же принадлежали к среднему и низшему слою администраторов и личными владельческими печатями не обладали. Соответственно,
эта группа не могла найти никакого отражения в корпусе текстов на иероглифических печатях. Вводить специальный знак для ее обозначения не было необходимости26.
Образовательные учреждения. По мнению исследователей, обучение письму в хеттской столице городе Хаттусе было организовано при прямом участии государства. Преподавание велось в ряде учреждений, непосредственно связанных с царской властью и храмами. Существование писцовой школы одновременно с библиотекой и бюро предполагается для строения А в царской цитадели на холме Бююккале27. В нижнем городе центрами писцовой активности были территория к югу от Большого храма (Südareal) и «Дом на склоне» (Haus am Hang), находившийся напротив Большого храма. В Südareal специалисты локализуют так называемый «Дом ремесленников» (Е GIS.KIN.TI). Именно на этой территории был обнаружен административный текст, представляющий собой перечень персонала («сыновей», DUMU.HI.A) Е GIS.KIN. TI (KBo 19.28)28. Всего в нем насчитывалось 205 человек, но из-за повреждений таблички информация о профессиональной специализации сохранилась только для первых 144 служащих. Среди них мы находим 18 жрецов, 29 женщин-служительниц katra, 19 «писцов», 33 «писца по дереву», 35 жрецов-заклинателей, 10 певцов по-хурритски. Из наличия большого количества «писцов» в штате «Дома ремесленников» был сделан вывод, что в нем находились бюро и писцовая школа29. Имеются и другие косвенные аргументы в пользу того, что Südareal был местом, где разворачивалась деятельность писцов. К ним относятся находки 12 бронзовых стилей, предположительно для письма на восковых табличках или полосках кожи30, иероглифические граффити на каменных блоках с личными именами, сопровождающимися титулом «писец», лексические тексты, которые могли использоваться как учебные материалы31. Кроме того, известно, что Большой храм, к которому примыкает комплекс построек Südareal, являлся одним из важных хранилищ клинописных текстов, так что нахождение при нем штата профессиональных «писцов» и соответствующих образовательных учреждений вполне вероятно. Ш. Гордин попытался установить, кто из известных по клинописным текстам писцов в действительности являлся сотрудником «Дома ремесленников». В результате ему удалось связать с этим учреждением деятель-
ность семи известных по именам писцов, в том числе такого важного персонажа, как Ануванца32.
Дж. Торри внимательно изучила состав коллекции текстов, обнаруженных в «Доме на склоне», и содержащиеся в них данные о «писцах» (всего 11 человек). Первоначально исследовательница сделала акцент на образовательных функциях этого учреждения33, однако затем пришла к выводу, что его значение было шире. «Дом на склоне», по мнению Дж. Торри, можно сравнить со средневековым скрипторием. В обязанности занятых там «писцов» входило ежедневное администрирование в сфере культа, обновление текстов, связанных с отправлением религиозных церемоний, сохранение и создание новых текстов идеологического характера, обучение новых «писцов» искусству копирования рукописей34.
В отличие от столицы в провинциальных центрах образование и обучение профессии «писца» не было так тесно связано с государством. По предположению М. Уидена, обучение могло проходить не в специально обустроенных зданиях, а по месту проживания преподавателей35. М. Уиден считает, что такая ситуация находит близкие аналогии в месопотамских реалиях II тыс. до н. э. Школьное образование в Месопотамии после периода III династии Ура носило частный характер, государство никак не вмешивалось в эту сферу. Уроки проводились в доме ученика или учителя.
Общемесопотамский термин É.DUB.BA «школа» (традиционный дословный перевод «дом табличек») встречается в хеттских текстах именно провинциального происхождения. В одном случае он засвидетельствован в составе сложного выражения GI É.DUB. BA «стиль»36. В другом он, возможно, употреблен в своем прямом значении и указывает на школу37. По предположению М. Уидена, данная школа находилась в Сапинуве (совр. Ортакёй), важном административном центре Хеттского царства. Она располагалась там в резиденции «начальника над писцами» по имени Хаттуси-лис. Занятия могли также проводиться в «домах писцов», которые упоминаются в письмах из Тапигги / Машат-Хююка. М. Уиден считает их чем-то вроде служебных квартир: они служили одновременно жильем, помещением для занятий, а также, возможно, местом, где хранились собрания табличек.
Наконец, стоит отметить, что учреждение с названием É GIS. KIN.TI засвидетельствовано не только в Хаттусе, но и в провинци-
альном городе Карахна. Сохранился текст, представляющий собой перечень работников этого учреждения (hilammattes) (КиВ 38.12). Он насчитывает 28 различных специалистов, из которых всего два писца, один обычный и один «писец по дереву». Налицо яркий контраст с Е GIS.KIN.TI в Хаттусе, который М. Уиден объясняет тем, что ситуация в столице была уникальной. Здесь потребности государства в грамотных бюрократических кадрах были особенно велики, и государство стремилось расширить их подготовку. В рамках этого процесса учреждение, изначально представлявшее собой ремесленный центр, эволюционировало в более сложный административный организм, включавший большой штат «писцов» и «писцовую» школу. Провинциальные «дома ремесленников» не смогли превратиться в центры образования, так как соответствующие задачи можно было решать более скромными средствами, без привлечения дополнительных ресурсов со стороны государства.
О существовании «писцовых» школ за пределами Хаттусы позволяют судить и косвенные данные, содержащиеся в колофонах клинописных табличек. Так, известны сразу три «писца», которые указали в колофонах в качестве своего родного города город Ук-кия. Один из них, по имени Хальвацити, записал такой важный текст как договор Тудхалии IV с правителем Тархунтассы Курун -той. Х. Оттен и Дж. Торри предполагают, что все три «писца» могли принадлежать к одной «писцовой» династии, а школа в Уккии играла важную роль в подготовке «писцов»38.
Процесс обучения хеттских писцов исследовался в работах Г. Бекмана, Т. Брайса, Ш. Гордина, М. Уидена и др. Данные колофонов свидетельствуют о том, что писцовое ремесло могло передаваться от отца к сыну. Следовательно, можно предположить, что первые навыки письма будущий «писец» получал уже в семейном кругу, от своего отца. После этой первоначальной подготовки «писец» поступал в обучение к профессиональному педагогу и становился его GAB.ZИ.ZИ, т. е. учеником. Всего в колофонах сохранилось восемь упоминаний этого термина39. Ни в одном из случаев отец «писца» не может выступать его педагогом. Обучение на стадии GAB.ZИ.ZИ40 шло в индивидуальном порядке или в составе минимальных по численности групп, не превышавших двух человек. В источниках нет упоминаний ни одного педагога,
который имел бы больше двух учеников41. Особая роль в образовании «писца» принадлежала и так называемому «наставнику» (supervisor), который должен был обучить своего подопечного тонкостям копирования рукописей и письма под диктовку и проконтролировать выполнение им ряда заданий. Как пишет Ш. Гордин, иногда личность педагога и наставника могла совпадать, но очевидно, что между этими двумя функциями была значительная разница, так как наставник мог иметь неограниченное число учеников. Наиболее плодовитым в этом отношении был наставник писцов Ануванца, который, по данным колофонов, контролировал работу 15 обучаемых42. Чтобы нагляднее представить, как в ко -лофонах отражалась информация об учителях «писца», приведем следующий пример из 13-й таблички описания праздника hisuwa (KBo 15.37 об. ст. vi 12-17)43:
[SU mTal-mi]-dIM-ub
[DUMU] mUR.MAH-LU GAL DUB.SAR.MES
[DUMU.DUM]U-S^ SA mMi-it-ta-an-na-mu-u-wa
GÁB.ZU.ZU SA mMAH.DINGIRMES-na
PA-NI mUR.MAH-LU GAL DUB.SAR.MES
IS-TUR
«Тальми-Тешшуб, сын Вальвацити, начальника над писцами, внук Миттаннамувы, ученик mMAH.DINGIRMES-na, в присутствии Вальвацити, начальника над писцами, своей рукой написал».
Как видно, в данном случае отец «писца» является и его «наставником», контролирующим создание цитируемой рукописи. Учителем Тальми-Тешшуба на стадии GAB.ZU.ZU был писец по имени mMAH.DINGIRMES-na. Стоит отметить, что Тальми-Тешшуб принадлежал к известной писцовой династии. Три представителя этого семейства занимали должность «начальника над писцами» в конце XIV - XIII в. до н. э.: это дед Тальми-Тешшуба Миттанна-мува, его дядя Пурандамува и отец Вальвацити44.
В качестве примера текста, возникшего в ходе процесса обучения молодого писца, иногда ссылаются на рукописи «Молитвы царя Муваталлиса, обращенной к собранию богов»45. Интерес представляет сравнение двух уцелевших копий этого текста, обозначаемых как версии А и Б (KUB 6.45 и KUB 6.46). Версия Б содержит
ряд черт, указывающих на то, что она была записана в спешке: в ней есть не до конца выписанные знаки, идеограммам предпочитаются более простые слоговые записи, имеются нарушения в порядке слов, явное непонимание писцом того, что ему диктовалось. В то же время версия А содержит выверенный и исправленный текст. Интересно также то, что рукопись А, по-видимому, была начата до того, как высохла табличка с версией Б. Это видно по тому, что улучшенные варианты из рукописи А внесены в Б в виде надстрочных добавлений. Таким образом, можно предположить, что версия Б была записана учеником, которой еще не полностью освоил искусство писать под диктовку, а версию А по горячим следам составил опытный наставник, исправляя все огрехи, допущенные учеником.
Что касается программы обучения «писцов», то в литературе высказывались различные точки зрения. Одни специалисты подчеркивают роль текстов исторического содержания, заимствованных из аккадской литературы (сказания о Саргоне), в качестве обучающих материалов. Другие полагают, что хеттская система в целом повторяла месопотамскую и подразумевала продвижение от элементарных силлабариев и лексических списков к литературным и нелитературным текстам разных жанров46. Есть мнение, что месопотамские мифологогические тексты, неактуальные в религиозном плане для хеттов, служили средством отработки навыков «писцов»47. М. Уиден исходит из предположения, что рукописи, выполненные «писцами» с титулом GÁB.ZU.ZU, как раз и позволяют выявить основу хеттской школьной программы. В отличие от Месопотамии, она включала тексты межгосударственных договоров, тексты инструкций сановникам, описания праздников, т. е. в целом была более ориентирована на практические нужды государственной администрации, будущего работодателя «писцов». Конечно, в Хаттусе копировались и традиционные для Месопотамии лексические списки, однако они представлены категорией наиболее сложных (Erimhus и Diri), в то время как простые упражнения (Силлабарий А, серия tu ta ti) в Хаттусе практически отсутствуют48.
Ранги писцов. Выше уже отмечалось наличие ранговых различий внутри профессиональной группы «писцов» (GAL DUB. SAR ^ LÚDUB.SAR ^ LÚDUB.SAR TUR). Следует упомянуть, что первый титул мог также записываться сочетанием LÚSAG (LÚMESDUB.SAR)
в клинописи и MAGNUS.SCRIBA в иероглифике. Применительно к «писцам по дереву» можно говорить о двухступенчатой иерархии GAL DUB.SAR.GIS ^ LÚDUB.SAR.GIS49.
В иероглифических текстах на печатях засвидетельствовано интересное явление: в ряде случаев к знаку «писец» (SCRIBA) прибавляются снизу дополнительные вертикальные черточки в количестве от двух до четырех. Было высказано предположение, что такой элемент может указывать на ранг писца, соответственно «второй», «третий» или «четвертый» в зависимости от числа черточек. Всего на материалах глиптики выявлено 5 «писцов второго ранга», 11 - «третьего» и 1 - «четвертого». Поскольку эти обозначения не находят точных соответствий среди клинописных терминов, их интерпретация остается под вопросом.
В административной и частной переписке, которую вели между собой «писцы», часто используются обращения ABU DUG.GA=IA «мой дорогой отец» и SES DUG.GA=IA «мой дорогой брат». По предположению Х. Оттена, эта терминология отражала не родственные, а служебно-иерархические отношения между корреспондентами, которые сложились в период обучения в эдуббе50. Младший по возрасту писец обращался к старшему коллеге и учителю как к отцу, а к ровеснику и соученику - как к брату. Х. Оттен считает, что этот обычай является продолжением традиций старовавилонской эдуббы.
Социальное положение. Ряд исследователей считают «писцов» привилегированной группой хеттского общества51. К такому выводу их подталкивают как соображения общего порядка, так и частные наблюдения над данными текстов. Сам круг обязанностей писцов подразумевал их тесное общение с представителями высшей власти, в том числе непосредственно с царем. «Писцы» вели переписку царя с подчиненными, вассальными правителями и зарубежными государями. Они сопровождали его в качестве секретарей во время военных походов и церемониальных объездов территории царства. «Писцами» составлялись важнейшие юридические документы: земельные пожалования, вассальные и межгосударственные договоры52. Всё это выдвигало их в число особо доверенных лиц царя и высшей знати. Постепенно «писцы» сами становились представителями хеттской элиты. Подтверждение привилегированного положения писцов усматривают в фак-
те освобождения от общегосударственных повинностей саххан и луцци. По мнению Ф. Импарати и Г. Г. Гиоргадзе, об этом свидетельствует текст НКМ 5253. Согласно этому документу, на дом «писца» Тархунмии в Тапигге были наложены повинности, однако высокопоставленный заступник «писца», уже упоминавшийся «начальник над писцами» Хаттусилис, требует от наместника Та-пигги отменить противоправное решение. Из этого можно сделать вывод, что нормой являлся налоговой и повинностный иммунитет «писцов». Если это так, то они действительно относились к высшим слоям общества. Однако другие исследователи, Т. ван ден Хаут и Ф. Хауинк тен Кате видят описанную ситуацию в ином свете54. С их точки зрения, ни о каком освобождении «писца» Тар-хунмии от повинностей в данном письме речи нет. По-видимому, Тархунмия имел дом в Хаттусе и именно там платил возложенные на него платежи. Когда же с него стали требовать исполнения повинностей еще и по месту службы, он возмутился и попросил вступиться за себя перед наместником Тапигги высокопоставленного чиновника Хаттусилиса.
В последнее время получили распространение более сдержанные оценки общественного статуса «писцов». Т. ван ден Хаут предположил, что такая категория, как «писцы по дереву», представляла собой администраторов низшего и среднего звена в рамках государственного хозяйства. По мысли ученого, эти люди работали на правящий слой, но сами к нему не принадлежали. Подобную точку зрения, но применительно ко всем «писцам» отстаивает Ф. Хауинк тен Кате55. По его мнению, «писцов» предпочтительнее сближать с ремесленниками, то есть с классом непосредственных производителей.
Этнический состав писцового корпуса. Судя по данным ономастики, большинство хеттских «писцов» было анатолийского, хетто-лувийского происхождения56. Вместе с тем среди них было и немало выходцев из Сирии и Месопотамии57. Особенно важны были умения и опыт месопотамских и сирийских специалистов на этапе становления хеттской письменной традиции. Предполагается, что в период правления Хаттусилиса I и Мурсилиса I (вторая половина XVII - начало XVI в. до н. э.), когда хетты развернули активное военно-политическое проникновение в Северную Сирию, на службу к этим царям были приняты сирийские «писцы», вла-
девшие клинописью и аккадским языком. Вероятно, именно одним из таких писцов был написан древнейший эпистолярный документ в истории Хеттского царства - письмо Хаттусилиса I правителю верхнемесопотамской страны Тикунани Тунип-Тешшубу58.
В среднехеттских письмах из Машат-Хююка упоминаются несколько писцов с аккадскими (вавилонскими) именами: Айай-ЪёИ, Пы-ШкыШ, Маг-е$гё. Хотя по именам трудно судить об этническом происхождении их носителей, обращает на себя внимания факт хорошего владения аккадским языком у авторов писем из Машат-Хююка59. Такой высокий уровень в освоении неродственного хеттскому языка вряд ли мог быть достигнут без участия специалистов из Месопотамии.
Для семьи «начальника над писцами» Миттаннамувы (XIV-XIII вв. до н. э.) предполагается северомесопотамско-хурритское происхождение60. Данный вывод делается на основании имен двух представителей ее старших поколений: самого Миттаннамувы и его старшего сына Пурандамувы. Содержащиеся в них географические элементы (Миттанна- - царство Митанни, Пуранда- - Пу-ратту, аккадское название Евфрата) отсылают к северомесопотам-скому региону.
Женщины-писцы. В корпусе оттисков печатей на буллах, найденных в архиве Нишантепе в Верхнем городе Хаттусы, имеется один документ, владелец которого, женщина по имени Лария, характеризует себя как 8СМВА, т. е. как «писца»61. На данный момент это пока единственное (и надо заметить, неоднозначное) свидетельство того, что женщины могли быть заняты в этой профессии62.
Постскриптумы в письмах хеттских писцов. Одной из интересных особенностей официальных писем, составленных хеттскими писцами, является наличие постскриптумов63 личного характера, адресованных коллеге-писцу, в обязанности которого входило первым ознакомиться с содержанием таблички и огласить текст письма официальному адресату. В таких постскриптумах поднимаются самые различные темы. Писец может сообщать новости о благополучии семьи своего корреспондента64, интересоваться здоровьем своих родственников, передавать сообщения и приветствия третьему лицу65. Подчас такие вставки носят очень личный и эмоциональный характер. Корреспонденты также могут просить друг друга о каких-то конкретных вещах или услугах66.
Встречаются и весьма интересные, необычные просьбы и указания. Так, в HBM 72 «начальник над писцами» Хаттусилис прибавляет в постскриптуме, адресованном писцу Цуу, чтобы тот писал ему по одному частному вопросу на аккадском языке67. Причина такой просьбы неясна. Возможно, Хаттусилис не хотел, чтобы Кассу, основной адресат его писем и начальник Цуу, понял то, о чем напишет Цуу. Согласно другой версии, Хаттусилис желал, чтобы Цуу упражнялся в аккадском68. В письме ЕА 32 из амарнского архива, представляющем собой послание царя Арца-вы фараону Аменхотепу III, арцавский писец пишет в качестве постскриптума личное обращение к своему неизвестному коллеге в египетской канцелярии, отвечающему за переписку фараона с малоазиатской страной. Во-первых, он призывает на египтянина благословение бога-покровителя писцового искусства Эйи69, а во-вторых, просит его в дальнейшим писать такие же постскриптумы на письмах фараона в Арцаву, подписывать их своим именем и использовать только хеттский язык!
Весьма широкое использование постскриптумов как средства коммуникации, отмечаемое в хеттском эпистолярном корпусе, может служить косвенным указанием на особую сплоченность и корпоративную солидарность внутри сообщества хеттских «писцов». По всей видимости, такое отношение они были готовы распространять и на зарубежных коллег. Все представители их профессии виделись им членами одной семьи, находящимися под покровительством особых богов (Эйи, Анума и др.). Любопытно, что подобная практика написания постскриптумов, кажется, не имеет параллелей в месопотамских источниках. Дальнейшее сопоставительное изучение «писцовой» среды в Хатти и в Месопотамии, вероятно, сможет пролить дополнительный свет на это интересное обстоятельство.
Примечания
В хеттологии еще не выработано четкое понимание того, кто такие писцы. Т. ван ден Хаут включает в эту группу всех, кто упомянут в колофонах клинописных табличек в качестве авторов рукописей, всех, кто обозначается титулами DUB.SAR в клинописных текстах или SCRIBA в иероглифических, van den Hout T. Schreiber. D. Bei den
Hethitern // RlA. 2009. Bd. 12. S. 273. Принимая это определение в качестве рабочего, мы должны отметить его слишком общий, неконкретный характер. Как показали исследования самого Т. ван ден Ха-ута не все лица, называемые в хеттских источниках писцами, были связаны с созданием, копированием и хранением текстов. Ввиду этого мы употребляем термин «писец» в нашей работе в кавычках. Сводка упоминаний писцов в хеттских текстах представлена в: Pec-chioli Daddi F. Mestieri, professioni e dignità nell'Anatolia ittita. Roma: Edizioni dell'Ateneo, 1982 (Incunabula greca. 79). 652 p. Наверное, в работе, посвященной тем людям, которые в конечном счете являются создателями всего корпуса хеттских клинописных текстов, будет уместным привести данные о его количественных параметрах. Речь идет приблизительно о 31 200 фрагментах и целых текстах. Из них около 27 000 приходятся на архивы столицы Хаттусы, около 4000 табличек найдено в Ортакёе / Сапинуве, 117 - в Машат-Хююке / Та-пигге, 48 - в Кушаклы / Сариссе, 13 - в Кайялыпынаре / Самухе, 6 (?) -в Оймаагаче / Нерике (?), по одному тексту обнаружено в Бююкне-фесе, Тарсе, Инандыке и Бюклюкале, итого 31 188. (Эти данные собраны нами по печатным и электронным публикациям 2002-2011 гг., естественно, что они могут быстро меняться.) Для сравнения можно привести сведения о синхронном месопотамском корпусе: совокупное число средневавилонских и среднеассирийских текстов приближается по оценкам М. Штрека к 15 000, см. Streck M. Großes Fach Altorientalistik: Der Umfang des keilschriftlichen Textkorpus // MDOG. 2010. Bd. 142. S. 54.
См. Alp S. Hethitische Briefe aus Ma§at-Höyük. Ankara: Türk Tarih Ku-rumu Basimevi, 1991. XV + 465 S. (далее - HBM); HagenbuchnerA. Die Korrespondenz der Hethiter. Bd. 1-2. Heidelberg: Winter-Verlag, 1989. XXX + 175 S., XLIV + 483 S. (Texte der Hethiter. 15-16); Hoffner H.A.Jr. Letters from the Hittite Kingdom. Atlanta: Society of Biblical Literature, 2009. XVIII + 450 p.
Текст так называемого «Заявления Хаттусилиса III по поводу "начальника над писцами" Миттаннамувы и его семьи» (KBo 4.12), см. Gor-din Sh. Scribal Families of Hattusa. A Prosopographic Study. M.A. Thesis. Tel Aviv, 2008. P. 39-45.
О колофонах в хеттских табличках см. Laroche E. La bibliothèque de Hattusa // Archiv Orientalni. 1949. Vol. 17. P. 7-14; Otten H. Kolophon bei den Hethitern // RlA. 1980-1983. Bd. 12. S. 187-188; Karasu C. Observations on the Similarities and Differences between the Hittite and the Babylonian-Assyrian Colophons // Akten des IV. Internationalen Kongresses für Hethitologie, Würzburg, 4.-8. Oktober 1999 / Hrsg. von
2
3
4
5
G. Wilhelm. Wiesbaden: Harrassowitz, 2001 (StBoT. 45). S. 248-254; Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. P. 18-21. См. их издание в: Herbordt S. Die Prinzen- und Beamtensiegel der het-hitischen Grossreichszeit auf Tonbullen aus dem Ni§antepe-Archiv in Hattusa. Mainz am Rhein: Philipp von Zabern, 2005. XV + 441 S. van den Hout T. Schreiber. D. Bei den Hethitern.
Дословно «на голову какого писца...», см. Otten H. Eine althethitische Erzählung um die Stadt Zalpa. Wiesbaden: Harrassowitz, 1973 (StBoT. 17). S. 8-9, 41; Holland G., ZormanM. The Tale of Zalpa. Myth, Morality, and Coherence in a Hittite Narrative. Pavia: Italian University Press, 2007 (Studia Mediterranea. 19). P. 33, 41. Форма tupalan представляет собой древний генитив на -an. Поскольку данное слово - гапакс, встречающийся к тому же в поврежденном контексте, встает вопрос о том, почему же собственно ему следует приписывать значение «писец». В пользу этого говорят следующие аргументы. В надписях на иероглифических печатях знак SCRIBA получает фонетический комплемент -la, что может указывать на его чтение *tuppala-. В текстах из Угарита засвидетельствована фонетическая запись титула tuppalanura "начальник (ura) над писцами". Наконец, в лувийских иероглифических текстах I тыс. до н. э. встречается знак L. 326 = SCRIBA, который также имеет фонетическое значение tu, очевидно, полученное по принципу акрофонизации от *tuppala-. Van den Hout T. LÜDUB.SAR.GIS = "Clerk"? II Orientalia. 2010. Vol. 79. Fasc. 2. P. 266-267.
Например, в KBo 45.69 об. ст. 3'-6', см. Torri G. The Scribes of the House on the Slope II VI Congresso Internazionale di Ittitologia, Roma, 5-9 settembre 2005 I A cura di Alfonso Archi. P. II. Roma: CNR; Istituto di studi sulle civilta dell'egeo e del vicino oriente, 2008. (SMEA. 2008. Vol. 50.) P. 773. Известно только аккадское чтение этой шумерограммы - talmidu «ученик». См. Chicago Assyrian Dictionary. Volume T I Ed. by M. Roth. Chicago: Oriental Institute, 2006. P. 103; Cohen Y. Kidin-Gula - The Foreign Teacher at the Emar Scribal School II Revue d'assyriologie. 2004. Vol. 98. P. 84-85, n. 10 (на материале лексических текстов из Эмара показано, что компонент -zu. zu понимался в западной периферии как talmidu); Weeden M. Hittite Logograms and Hittite Scholarship. Wiesbaden: Harrassowitz, 2011 (StBoT. 54). P. 83-85. Интерпретация происхождения шумерского термина gab. zu. zu была дана М. Сивилем. По его мнению, это слово - одно в ряду существительных, образованных от ко-гортативных глагольных форм 1 л. с префиксом ga- и инфиксом -b-, указывающим на неодушевленный объект. В рамках этой словообразовательной модели исходное ga.b.zu.zu «давай учить!» преврати-
6
9
10
11
14
лось в lúgab.zu. zu «тот, кто учится, ученик», см. Weeden M. Hittite Logograms and Hittite Scholarship. P. S3, n. 3SS с другими примерами. Cohen Y. The Scribes and Scholars of the City of Emar in the Late Bronze Age. Winona Lake: Eisenbrauns, 2009 (Harvard Semitic Studies. 59). P. 5S. В качестве обозначения ученика однократно засвидетельствован термин SAGAN.LÁ, Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. P. 2S. Стандартное значение SAGAN I SÁMAN.LÁ в месопотамском корпусе «ученик, подмастерье, младший сотрудник (в торговле или ремесле)», см. Borger R. Mesopotamisches Zeichenlexikon. Münster, 2004 (AOAT. 305). S. 399 (№ 6S4): "Lehrling". van den Hout T. Schreiber. D. Bei den Hethitern. S. 274.
15 В месопотамских источниках этот термин не встречается, van den Hout T. LÚDUB.SAR.GIS = "Clerk"? P. 25S.
16 Symington D. Late Bronze Age Writing-Boards and Their Uses: Textual Evidence from Anatolia and Syria II Anatolian Studies. 1991. Vol. 41. P. 111-123. Скептически настроенные ученые подчеркивают, что хотя в хеттских текстах много упоминаний о «деревянных табличках», нет ни одного свидетельства, что их покрывали воском, van den Hout T. LÚDUB. SAR. GIS = "Clerk"? P. 256, n. 3. Данные о восковых табличках происходят только из Угарита.
17 В качестве причин, которые могли побудить хеттов активно применять дерево в качестве еще одного носителя для письма, в литературе указывалось, в частности, на то, что, во-первых, деревянные таблички годились для многократного использования, а во-вторых, благодаря своему весу были более практичны, чем их глиняные аналоги. Последнее было важно при проведении длительных ритуалов и праздников, часто предполагавших поездки на дальние расстояния.
1S KUB 10.45 об. ст. iii 12-14: hassus=ma=kan mahhan siwattili I sipanza-kizzi nu gulzattar I LÚMESDUB.SAR.GIS harkanzi, «"писцы по дереву" держат деревянную табличку о том, как царь должен совершать ежедневное возлияние», Kümmel H. Ersatzrituale für den hethitischen König. Wiesbaden: Harrassowitz, 1967 (StBoT. 3). S. 46; Symington D. Op. cit. P. 117.
19 Шарпен Д. Чтение и письмо в Вавилонии I Пер. с фр. И. Архипова. М.: РГГУ, 2009. C. 27S.
20 Есть точка зрения, что анатолийский иероглифический знак L.326, обозначающий «писца», представляет собой раскрытый диптих, Symington D. Op. cit. P. 114.
21 Интересно, что в хеттском языке существовал особый глагол guls-для обозначения процесса письма на деревянных табличках. Значение «писать (на глине)» передавалось другим глаголом, hatrai-. Вме-
23
24
27
28
сте с тем, по мнению М. Марацци, нет никаких данных в пользу того,
что какой-то из хеттских глаголов «писать» (hatrai-, guls- и редкий
hazzie-) связан с тем или иным видом письменности.
Yakubovich I. Sociolinguistics of the Luvian Language. Leiden; Boston:
Brill, 2009. P. 297, n. 113; van den Hout T. ljjDUB.SAR.GIS = "Clerk"?
P. 257-258.
Ibid. P. 261.
Согласно традиционному пониманию, речь идет о сокращении от
uj.mesdub.SAR. GIS.(HUR/Z£.^5 /gulzattar).
«Управляющие складом, хранилищем» в переводе издателя текста Х. Оттена.
Данная проблема становится предметом рассмотрения и в работе Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. Автор отмечает следующий факт: клинописные тексты содержат упоминания 93 «писцов». Из них 83 обычных «писца», 3 «писца по дереву», 5 «начальников над писцами» и 2 «начальника над писцами по дереву». Иероглифические источники из Хаттусы, включающие надписи на камне, печати и оттиски печатей, дают сведения о 151 чиновнике, отнесенном к категории «писцов» в широком смысле. Из них 141 наделен титулом SCRIBA, а 10 MAGNUS.SCRIBA. Расхождение между двумя списками (93 vs 151) становится еще разительнее, если отметить то обстоятельство, что только 27% (25 человек) писцов, известных по клинописным текстам, имеют собственную печать с титулом SCRIBA. C одной стороны, Ш. Гордин готов допустить решение, предложенное Т. ван ден Хаутом и другими учеными: знак SCRIBA на печатях функционировал как почетный титул, указывающий на образование того или иного знатного сановника. Поскольку только небольшая часть профессиональных писцов относилась к знати и обладала собственными печатями, то в целом эта группа представлена в материалах глиптики крайне скудно. С другой стороны, Ш. Гордин допускает, что SCRIBA мог объединять в себе значения «обычный писец» и «писец по дереву», и тогда 30 остающихся «писцов по дереву» из клинописного списка KBo 19.28, возможно, находятся среди тех 73% держателей печатей с титулом SCRIBA, которых никак не удалось идентифицировать на основании клинописных источников. Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. P. 15-16. Gordin Sh. Scriptoria in Late Empire Period Hattusa: The Case of the E GIS.KIN.TI // Pax hethitica. Studies on the Hittites and Their Neighbours in Honour of Itamar Singer / Ed. by Y. Cohen, A. Gilan and J. L. Miller. Wiesbaden: Harrassowitz, 2010 (StBoT. 51). P. 159. Guterbock H. G. The Hittite Temple according to Written Sources // Per-
22
25
26
29
31
32
33
34
spectives on Hittite Civilization : Selected Writings of Hans Gustav Güterbock / Ed. by H.A. Hoffner Jr. Chicago: Oriental Institute, 1997 (Assyrio-logical Studies. 26). P. 85. Кроме того, некоторые писцы высокого статуса наделены в колофонах глиняных табличек титулом EN GIS.KIN. TI (условный перевод "начальник над мастеровыми"), который сопоставляется с названием учреждения «Дом ремесленников». Один конец этих стилей заостренный, так что им легче вырезать знаки, чем вдавливать их, как это обстоит в случае с клинописью. Другой конец плоский, вероятно, для того, чтобы стирать написанное. См. Gordin Sh. Scriptoria in Late Empire Period Hattusa. P. 162. Ibid.
Ibid. P. 164-170.
Torri G. The Scribes of the House on the Slope.
Torri G. The Old Hittite Textual Tradition in the "Haus am Hang" // Central-North Anatolia in the Hittite Period. New Perspectives in Light of Recent Research. Acts of the International Conference Held at the University of Florence (7-9 February 2007) / Ed. by F. Pecchioli Daddi, G. Torri e C. Corti. Roma: Herder, 2009 (Studia Asiana. 5). P. 206-222. Weeden M. Hittite Scribal Schools Outside of Hattusa? // Altorientalische Forschungen. 2011. Bd. 38. S. 116-134.
HKM 71, ниж. кр. 1-3: GI E.DUB.BA=mu=kan harakta / nu=mu SES DÜG.GA= YA GI E.DUB.BA.A / uppi. «Мой стиль сломался. Дорогой брат, пришли мне новый!», так обращается писец Тархунмия к своему коллеге Уццу из канцелярии в городе Тапигга. См. Hoffner H.A. Jr. Op. cit. P. 229-230. Стандартная месопотамская запись слова «стиль» выглядит как GI DUB.BA, дословно «тростниковая палочка (для письма на) табличках». Хеттский вариант, «тростниковая палочка дома табличек», представляет собой его интересную реинтерпрета-цию. Weeden M. Hittite Scribal Schools Outside of Hattusa? P. 120. ABoT 65 об., ст. 8 -11': nu handan ANA Antiunna INA E.DUB.BA.A / kissan memahhun attas=tis=wa=mu=ssan / appan=pat kittari appan arha=war=as=mu / UL namma neyari, «И я обратился к Атиунне в эдуббе со следующими словами: "Твой отец поддерживает меня, он ведь не отвернется от меня, не так ли?"», cр. Hoffner H.A. Jr. Op. cit. P. 244. По предположению М. Уидена, Атиунна - сын «начальника над писцами» Хаттусилиса.
Исследователь также отмечает весьма архаичную орфографию E.DUB.BA.A, со знаком A в конце. Она практически наверняка исключает то, что здесь может подразумеваться учреждение административного характера E tuppas, для которого предполагается возможность записи E.DUB.BA. Cм. Weeden M. Hittite Scribal Schools
30
35
36
37
38
39
40
41
42
43
46
47
Outside of Hattusa? P. 123.
Torri G. The Scribes of the House on the Slope. P. 772, n. 9.
Weeden M. Hittite Logograms and Hittite Scholarship. P. 83-85.
Эта стадия обозначалась абстрактным существительным, которое
засвидетельствовано в хеттских текстах в форме аккадограммы, см.
Weeden M. Hittite Logograms and Hittite Scholarship. P. 83, n. 388.
Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. P. 28-29.
Ibid. P. 29, n. 84.
Karasu C. Observations on the Similarities and Differences... P. 251252; Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. P. 74. См. подробнее об этой семье в: Dogan-Alparslan M. Drei Schreiber, Zwei Könige II VI Congresso Internazionale di Ittitologia, Roma, 5-9 set-tembre 2005 I A cura di Alfonso Archi. P. I. Roma: CNR; Istituto di studi sulle civilta dell'egeo e del vicino oriente, 2007. (SMEA. 2007. Vol. 49.) P. 247-257; Gordin Sh. Scribal Families of Hattusa. P. 39-110. Bryce T. Life and Society in the Hittite World. Oxford: Oxford University Press, 2002. P. 61; Weeden M. Hittite Logograms and Hittite Scholarship. P. 52-53. Издание самой молитвы см. в: Singer I. Muwatalli's Prayer to the Assembly of Gods through the Storm-God of Lightning (CTH 381). Atlanta: Scholars Press, 1996. 193 p. Bryce T. Op. cit. P. 59.
Такова точка зрения Э. Рикен. См. Torri G. The Old Hittite Textual Tradition in the "Haus am Hang". P. 208, n. 6.
Weeden M. Hittite Logograms and Hittite Scholarship. P. 92. Отсутствуют школьные таблички круглой формы, так называемые «линзы». См.: Ibid. P. 15.
Засвидетельствован также термин UGULA LÜMESDUB.SAR.GIS «начальник (букв. «надсмотрщик») над писцами по дереву». Его соотношение с GAL DUB.SAR.GIS остается неясным.
Также стоит упомянуть, что как в клинописных, так и в иероглифических текстах встречаются «писцы», приписанные к различным административно-хозяйственным и военным ведомствам (LÜDUB. SAR. GIS KARAS «писец по дереву военного лагеря», LÜDUB.SAR. GIS aurius «писец по дереву пограничной заставы», SCRIBA.EXER-CITUS «военный писец», ASINUS2A.DOMUS.SCRIBA «писец при стойлах»). Об особенностях их статуса по сравнению с обычными «писцами» судить сложно ввиду отсутствия какой-либо дополнительной информации.
Интересна интерпретация граффити на каменных блоках рядом с храмами I, IV, VI и XVI, содержащих имена писцов и их титулы: возможно, они были чем-то вроде вывесок, призванных проинформи-
44
45
48
49
51
52
ровать горожан, кто из писцов работал в данном конкретном учреждении, см. Dogan-Alparslan M. Op. cit. Нельзя ли предположить, что эти писцы занимались также подработками, помогая простым людям составлять нужные им тексты?
Otten H. Hethitischer Schreiber in ihren Briefen // Mitteilungen des Instituts für Orientforschung. 1956. Bd. 4. S. 179-189. Bryce T. Op. cit.; Dogan-Alparslan M. Op. cit.
Писцы могли замещать царя в некоторых религиозных церемониях, например, читать от его имени молитвы. См. Bryce T. Op. cit. P. 61. Они должны были поддерживать в порядке внешнеполитический архив и давать царю необходимые справки. Ср. письмо KBo 1.10, лиц. ст. 17-20, где Хаттусилис III говорит вавилонскому царю Кадашман-Эллилю II о том, что в пору малолетства Кадашман-Эллиля писцы не читали ему вслух дружественных посланий из Хатти. Хаттусилис советует вавилонскому царю поручить писцам разыскать эти таблички и зачитать ему их сейчас.
См. Imparati F. Observations on a Letter from Ma§at-Höyük // Archivum Anatolicum. 1997. Vol. 3. P. 199-214; Гиоргадзе Г.Г. Наблюдения над хеттским текстом Ma§at-Höyük 52 // История и языки Древнего Востока. СПб.: Петербургское востоковедение, 2002. С. 37-43.
Автором данного письма является «начальник над писцами» Хаттусилис, а адресатом - наместник Тапигги Химуилис. Наиболее важные строки этого документа гласят: «(10) Там, где ты управляешь (страной), (11) имеется один "дом" писца. В твоем городе (12) некоторые (люди) причинили ему зло. Саххан и луцци для писцов почему он там выполняет? (15) Отныне же обрати свое внимание на это, (16) и они ему пусть не причинят зла. (17) Если же нет, то я по этому поводу приеду (18) (и) во дворце скажу» (перевод Г.Г. Гиоргадзе).
Houwink ten Cate Ph. H. J. The Scribes of the Ma§at Letters and the GAL DUB. S AR(.MES) of the Hittite Capital during the Final Phase of the Early Empire Period // dubsar anta-men. Studien zur Altorientalistik. Festschrift für Willem H.Ph. Römer zur Vollendung seines 70. Lebensjahres mit Beiträgen von Freunden, Schülern und Kollegen / Hrsg. von M. Dietrich und O. Loretz unter Mitwirkung von Th. Balke. Münster: Ugarit-Verlag, 1998 (AOAT. 253. S. 173; Weeden M. Hittite Scribal Schools Outside of Hattusa? P. 125.
Houwink ten Cate Ph.H.J. Op. cit. P. 158, со ссылкой на аналогичные идеи В. фон Зодена применительно к Месопотамии и Х.Г. Гютербо-ка - к хеттской Анатолии.
Данные для XIII в. до н. э. cм. по каталогу «писцов» в: Gordin Sh.
53
54
55
59
60 61 62
Scribal Families of Hattusa.
Данные о месопотамских специалистах, в том числе писцах, и ме-сопотамской ученой традиции в Хаттусе рассмотрены в: Beckman G. Mesopotamians and Mesopotamian Learning at Hattusa // Journal of Cuneiform Studies. 1983. Vol. 35. P. 97-114.
Т. ван ден Хаут выдвинул в недавних публикациях идею о том, что начало самостоятельной хеттской письменной традиции надо датировать гораздо более поздним сроком, чем это традиционно принято: начиная с XV, а не со второй половины XVII в. до н. э. До этого времени в Хаттусе не существовало ни собственной канцелярии, ни развитой системы преподавания клинописи. Тексты составлялись главным образом на аккадском языке при помощи иностранных специалистов. См. van den Hout T. Reflections on the Origins and Development of the Hittite Tablet Collections in Hattusa and Their Consequences for the Rise of Hittite Literacy // Central-North Anatolia in the Hittite Period. P. 71-96. В этой же работе, на с. 81-84, дан список самых древних известных по именам хеттских писцов. Weeden M. Hittite Scribal Schools Outside of Hattusa? P. 127. Dogan-Alparslan M. Op. cit. S. 251.
Herbordt S. Op. cit. S. 104, 149 (№ 203); Hoffner H.A. Jr. Op. cit. P. 7. Данные о женщинах-писцах в старовавилонской Месопотамии более многочисленны. Так, во дворце Мари (XVIII в. до н. э.) трудились девять женщин этой профессии. См. Charpin D. Schreiber (scribe). B. Altbabylonisch // RlA. 2009. Bd. 12. S. 267.
Речь идет не о постскриптуме, а фактически о самостоятельном письме, адресованном совершенно другому лицу. Англоязычные авторы используют термин piggyback letter, Hoffner H.A. Jr. Op. cit. P. 72. На табличке такие добавочные письма, как правило, отделяются от текста основного послания двойной чертой.
HBM 4, стк. 21-23, писец Сурихили сообщает своему коллеге Уццу, что в его доме и с его женой все в порядке.
HBM 21, стк. 20-26, некий Санда просит Уццу зачитать сообщение человеку по имени Пулли. В этом сообщении Санда заверяет, что читает все таблички от Пулли и намеревается помогать ему и впредь. HBM 56, стк. 26-29, писец Тархунмия, обращаясь к Вальвану, сетует, что тот ему не пишет и просит одновременно передать привет некоему Пиппапе.
Ср. просьбу Тархунмии к Уццу прислать ему новый стиль взамен сломанного в HBM 71. В постскриптуме к HBM 53 содержится просьба прислать оружие и колчаны. HBM 72, стк. 34-36.
57
58
63
64
65
66
67
68 Weeden M. Hittite Scribal Schools Outside of Hattusa? P. 127.
69 Эйя, «владыка мудрости», встречается в формулах благопожеланий в постскриптумах писем из Машат-Хююка (HBM 2, стк. 17-22; HBM 3, стк. 17-20). По-видимому, это свидетельствует о почитании хеттскими писцами этого божества как покровителя их профессии.
