CC BY
74
УДК 482
ББК Ш 141. 2 - 5
Т. Ю. Игнатович
г. Чита, Россия
Характерные черты консонантизма современных русских говоров севернорусского происхождения на территории Восточного Забайкалья
В статье рассматриваются характерные черты консонантизма в русских говорах севернорусского генезиса на территории Восточного Забайкалья, в частности, состав согласных фонем, их парадигматические и синтагматические репрезентации. Определяются архаичные диалектные особенности и рефлексы живых фонетических процессов. Среди сохранившихся архаичных черт выявляются более устойчивые и менее устойчивые явления.
Ключевые слова: русские говоры, Восточное Забайкалье, консонантизм, репрезентации.
T. Ju. Ignatovich
Chita, Russia
Characteristic Features of Modern Russian Dialects Consonantism of the North Russian Origin in the Territory of East Transbaikalia
In the given article characteristic features of consonantism in the dialects of the North Russian genesis on the territories of East Transbaikalia, in particular structure of concordant phonemes, their paradigmatic and syntagmatic modifications are considered. Archaic dialect features and reflexes of live phonetic processes are defined. Among the remained archaic lines steadier and less steady phenomena come to light.
Keywords: Russian patois, East Transbaikalia, consonant, modifications.
Статья является итоговым фрагментом в описании особенностей консонантизма современных русских говоров севернорусского происхождения на территории Восточного Забайкалья. Исследуемые говоры являются вторичными говорами, сформировавшимися на основе говоров поселенцев, которые переселялись в Забайкалье в основном из северных областей Российского государства, начиная со второй половины XVII в. Научный анализ диалектных данных проводился на основе описательного метода структурно-системного анализа. Таксономическое описание дополнялось сравнительно-сопоставительным методом, который позволил соотнести исследуемые диалектные системы с другими диалектными системами, в первую очередь, с севернорусскими говорами [3, с 74-82; 6, с. 34-36], с русскими говорами соседней территории -Бурятии, а также системой литературного языка; кроме того, соотнести с данными исследователей забайкальских памятников деловой письменности конца XVII-XVIII вв. - периода начала формирования русских говоров, которые реконструировали ряд фактов региональной разговорной речи того времени.
Материалом исследования для определения диалектных особенностей послужили:
1. Записи диалектной речи, выполненные в проводимых в течение последних шести лет экспедиционных исследованиях; диалектная речь записывалась на кассетный диктофон и цифровые диктофоны Оіутрш DW-360, SONY 575 Нге, обший объём звучания составляет 30 ч.
2. Анкетные данные по «Программе собирания сведений для изучения современного состояния говоров Восточного Забайкалья (фонетика, морфология)» [5], которая была разослана в 123 населенных пункта 22 районов Забайкальского края. Анкеты заполнялись учителями русского языка и литературы школ этих сельских поселений.
3. Для получения данных о распространении диалектных явлений в 70-80-х гг. прошлого столетия использовались рукописные тексты записей диалектной речи, выполненные в этот период Т. Ю. Игнатович и Э. А. Колобовой в различных населённых пунктах региона.
4. Тексты записей диалектной речи, выполненные исследователями О. Л. Аброси-
56
© Игнатович Т. Ю., 2011
мовой, Т. Ю. Игнатович, Е. И. Пляскиной и Э. А. Колобовой, опубликованные в хрестоматии в 2005 г. [2].
Диалектные данные, полученные от диалектоносителей 54 сёл из 11 районов Забайкальского края, позволили сделать следуюшие выводы о характерных чертах консонантизма современных русских говоров севернорусского происхождения на территории Восточного Забайкалья:
1. Русские говоры севернорусского генезиса на территории Восточного Забайкалья имеют консонантные системы из 36 согласных фонем: /б/, /б ’/, /п/, /п ’/, /в/, /в ’/, /ф/, /ф ’ /, /д/, /д’ /, /т/, /т’ /, /з/, /з ’ /, /с/, /с’ /, /г/, /г ’ /, /к/, /к’ /, /х/, /х’ /, /л/, /л’ /, /м/, /м’ /, /н/, /н ’ /, /р/, /р ’ /, /ц/, /ч ’ /, /ж/, /ш/, /]'/, /Y/, отличающихся друг от друга совокупностью 4 конститутивных признаков: степенью участия голоса и шума, местом образования, способом образования, твердостью-мягкостью. имеет незначительную функциональную нагрузку, в настоящее время вытесняется фонемой /г/, т. к. может вариантно произноситься в тех же словах и формах. [ш: ’ ], [ш:] в пределах морфемы представляет сочетание гиперфонемы /с|с ’ |з|з ’ |ш|ж/, включающей все переднеязычные щелевые фонемні, с фонемой /ч’ /, [ж: ’ ], [ж:] в пределах морфемы репрезентирует бифонемное сочетание гиперфонемы /с|с’ |з|з’ |ж/ со второй фонемой /ж/.
О. Л. Абросимова в ононских говорах определяет 38 согласных фонем, не выделяя ^/, выделяя в составе фонем /ш:/, /ж:/ и среди аффрикат фонему /дж/, реализующуюся в звуке [д ’ ж ’ ], парную фонеме /ч/ по признаку «глухость-звонкость» и в непарную по признаку «твёрдость-мягкость» [1, с. 19]. По наблюдениям О. Л. Абросимовой, звук [д ж ] употребляется в начале слова перед гласными и в середине слова после [н ’ ] перед гласным как в словах литературного языка: ман ’д ’ж ’еты (манжеты), д ’ж ’иван (диван), так и в словах, заимствованных из эвенкийского, монгольского, бурятского языков: олган’д’ж’ъ, рон’д’ж’ъ, д’ж’апы, ин’д’ж’иган и др. Диалектолог предполагает, что аффриката [д ж ] могла перейти в ононские говоры из материнских и до сих пор существует, благодаря контактам ононских говоров с бурятскими диалектами, в которых этот звук есть [1, с. 7-8]. Аффриката [д ж ] в ряде случаев замещает
звуки [ж]: ман’д’ж’еты, куран’д’ж’а, наряду с куранжа (наименование населённого пункта) и [д ’ ]: д’ж’ен’г’и и представляет собой вариант фонем /д ’ / и /ж/, а в словах: д ’ж ’емъ, д ’ж ’апы, олган ’д ’ж ’а (дурочка) наряду с ол ’гънжа хан ’д ’ж ’ин (название улицы в Куранже) - [д ’ж’ ] является представителем особой фонемы /дж/, имеющей слабую функциональную нагрузку [1, с. 8].
В исследованных нами забайкальских говорах произношение [д ’ ж’ ] встречается в малочисленных заимствованиях: Д ’ж ’ида, наряду с Джыда, ин ’д ’ж ’иган, наряду с ин-джыган, д’ж’ем, наряду с джэм. Употребление вариантов [д ’ ж’ ] и [дж] зависит от того, твёрдый или мягкий шипящий имеется в говоре. В настоящее время более распространённым вариантом является [дж]. На наш взгляд, в исследуемых говорах [д ж ] и [дж] представляют собой сочетания фонем, а не отдельную фонему. Поэтому достаточно часто первый элемент этого сочетания, не имеющий полной смыслоразличительной нагрузки, утрачивается: инж ’иган, ин-жыган, ж ’емп ’ер.
2. Заднеязычные взрывные /г/, /г /, /к/, /к ’ / реализуются в тех же аллофонах, что и в литературном языке. Сфера употребления мягких задненёбных по сравнению с литературным языком несколько расширена за счёт употребления не только в позиции перед гласными переднего ряда, но и в определённых личных формах глагола - перед гласными непереднего ряда, а также сохранения прогрессивного смягчения заднеязычных после мягких согласных в речи старшего поколения диалектоноси-телей. Позиция перед гласными переднего ряда для задненёбных была неустойчивой, об этом свидетельствует распространённая в исследуемых говорах вариантность в произношении [г ’ и], [к’ и], [х ’ и] - [гы], [кы], [хы], употребление вариантов мягкого и твёрдого задненёбного в глаголах несов. вида перед суффиксом /-ива/: запуг ’ивал ’и, вытаск ’ивът ’ - запугъвал ’и, вы-таскъвът’, а также случаи замены [г ’ ] на [д ’ ]: д ’ивард ’ин ’ч ’ик ’и (георгинчики).
3. Фонемы /в/ и / в ’ /, /ф/ и /ф ’/ реализуются в тех же аллофонах, что и в литературном языке.
Фонема /в/ в сильной позиции реализуется в губно-зубном звуке [в]. В слабой позиции перед глухим согласным и на конце слова - в звуке [ф], т. е. наблюдается пози-
ционное чередование [в] // [ф], спорадически в речи архаического слоя встречается реализация в аллофонах [п]: пс’о, [х]: взрых. Функционирование фонемы /в/ в забайкальских говорах несколько расширено за счёт употребления протетического [в] в начале слова перед гласными [о], [у]: воспа, вутка, трава вастр ’ец, вставного [в] в середине слова между гласными: рад’ивъ, радив ’ола.
Однако в начале слова перед сочетанием двух согласных [в] и [ф] могут не произноситься, сужая сферу употребления реализаций фонемы /в/: здумат, спахат, ск’ип’ит’ила. На конце слова фонема /в ’ / имеет два варианта реализации - [ф ] и в речи диалектоносителей преимущественно преклонного возраста архаичный вариант севернорусского генезиса [ф]: кроф (кровь), л’убо@ф (любовь).
Неустойчивость /ф/ в речи диалектоно-сителей старшего поколения в исследуемых забайкальских говорах проявляется в вариантной замене [ф] > [п]: аптобусы, [ф] > [х]: кохта, вахл ’и, [х] > [ф]: маиф, добрыф, в дамаф.
4. В современных русских говорах Восточного Забайкалья севернорусского происхождения /ц/ и /ч ’ / являются более устойчивыми элементами фонологической системы, чем были в прошлом. По данным историков языка Г. А. Христосенко [7, с. 175] - в конце XVII - начале XVIII вв., А. П. Майорова [4, с. 197-198] - в XVIII в. в забайкальских памятниках деловой письменности того времени имеются примеры отражения твёрдого цоканья, чоканья, со-канья. В исследуемых современных забайкальских говорах аффрикаты различаются. Сопоставление данных исследований последнего десятилетия с данными наших исследований 70-80-х гг. XX в. и других диалектологов, изучавших отдельные русские говоры этого региона, свидетельствует о сокращении и лексикализации остаточных следов древних типов неразличения этих аффрикат в речи диалектоносителей преклонного возраста: цэпч ’ик ’и (чепчики), ач ’:ап ’ис ’ (отцепись), сарапац:а (царапается), св ’ито@ч ’к ’и (цветочки), ун ’истажа@ц:а, с ’епч ’ик (чепчик).
5. Из аффрикат у фонемы /ч/ наблюдается больше модификаций, среди которых твёрдый вариант встречается в речи диалектоносителей старшего поколения преимущественно в позиции перед глас-
ными непереднего ряда и перед твёрдыми согласными, полумягкая репрезентация употребляется как промежуточная ступень, но преобладает мягкий вариант, что свидетельствует о завершающейся стадии смены твёрдого [ч] на мягкий [ч ’ ]. В середине 70-х гг. в выделявшемся в то время типе Д носителей говора большую распространённость имела твёрдая разновидность данной аффрикаты.
В современных забайкальских говорах фонема /ч/, по сравнению с литературным языком, имеет расширенную сферу употребления за счёт лексикализованно-го произношения на месте [т ’ ]: ч ’ижыло и [ш’ :]: ч ’икотка, ч ’ипац:а (щипается).
6. Исследование вторичных русских говоров севернорусского происхождения на территории Восточного Забайкалья показало постепенную утрату такого архаичного севернорусского системного явления, как мягкость шипящих. Этот процесс, по свидетельству Г. А. Христосенко, нашёл уже отражение в Нерчинских памятниках деловой письменности второй половины XVII -первой половины XVIII вв. [7, с. 146-149]. Однако, по данным исследования середины первого десятилетия нового столетия, в забайкальских говорах относительно однородного генезиса, процесс отвердения мягких шипящих протекает с разной степенью интенсивности. Наблюдаются разные стадии изменения: остаточная мягкость шипящих во всех позициях - позиционная мягкость шипящих - твёрдость шипящих. Полумягкие шипящие - переходная ступень от мягких шипящих к твёрдым. В говорах севернорусского происхождения на территории Восточного Забайкалья позиционная мягкость шипящих более сохранна, чем в старожильческих русских говорах соседней Бурятии [8, с. 46].
7. В исследованных современных русских говорах Восточного Забайкалья наблюдается параллельная вариативность [ш:] и [ш ’ :]. Твёрдый [ш:] был присущ вторичным забайкальским говорам со времён начала их формирования, в настоящее время встречается повсеместно в речи всех возрастных групп. Сопоставление данных разных синхронных срезов: 70-80-х гг. XX в. и середины 10-х гг. нового столетия -показывает активность мягкого варианта, который, поддерживаемый влиянием литературного языка, внутри морфем кон-
курирует с твёрдым вариантом. В пределах морфемы [ш ’ :] произносится в любой позиции, а на стыке морфем только перед гласными переднего ряда. Варианты [шч]: Хрушчова, [ш ’ч ’]: ш’ч’ука, иш’ч’у, ш’ч’и, вош ’ч ’ик - утрачивающаяся особенность. В произношении долгой глухой шипящей в говорах проявляются две тенденции: приобретение мягкости и утрата долготы.
8. Вариант твёрдого произношения внутри морфемы [ж:] остаётся распространённым, вариант мягкого произношения [ж ’ :] менее распространён. В середине 70-х гг. прошлого столетия диалектологи отмечали употребление мягкого варианта перед гласными переднего ряда. В исследованных нами говорах в начале XXI в. такой зависимости в употреблении [ж’ :] внутри морфемы от переднего ряда последующего гласного нет. В произношении долгой звонкой шипящей в говорах можно увидеть проявление под влиянием литературного произношения тенденции приобретения мягкости, но активность в литературном языке твёрдого варианта сдерживает процесс замены твёрдого варианта на мягкий. Поддерживает мягкий вариант наличие в говорах позиционно мягких шипящих, особенно в тех случаях, когда утрачивается долгота. Проявляется в говорах и тенденция утраты признака долготы звонкого шипящего.
9. В русских говорах севернорусского генезиса на территории Восточного Забайкалья сформированы корреляции согласных по твёрдости - мягкости: /б/ - /б ’ /, /п/ -/п’ /, /в/ - /в’ /, /ф/ - /ф ’ /, /д/ - /д’ /, /т/ - /т ’ /, /з/ - /з ’ /, /с/ - /с ’ /, /г/ - /г ’ /, /к/ - /к’ /, /х/ - /х ’ /, /л/ - /л’ /, /м/ -/м’ /, /н/ - /н ’ /, /р/ - /р ’ / - являются парными по твёрдости-мягкости, для них этот признак является дифференциальным. Внепарными по твёрдости-мягкости являются /ж/, /ш/, /ц/, /ч’ /, /]'/, ^/.
Корреляции /г/ - /г ’ /, /к/ - /к ’ / по сравнению с литературным языком более доказательны за счёт расширения случаев противопоставления перед фонемой /о/: [ко]т - ие[к ’о]т, [го]д - бере[г ’о]т.
Корреляция /х/ - /х ’ / менее чётко сформирована, т. к. данные фонемы про-тивопосталяются только перед /и/: хи[х ’и] кать - кы[хы]кать.
10. В исследуемых говорах происходит изменение статуса позиций по твёрдости-
мягкости. В соответствии с мягкими губными на конце слов в литературном языке, в забайкальских русских говорах севернорусского происхождения в настоящее время встречается два варианта произношения: распространён твёрдый губной и активно употребляется мягкий губной. Так, слабая позиция конца слов для губных согласных, где раньше употреблялись только твёрдые губные и отсутствовало противопоставление по твёрдости - мягкости, превращается в сильную, на конце слова наблюдается употребление мягких соласных, оформляется противопоставление твёрдых/мягких губных: хле[п] - сте[п ’], покро[ф] - кро[ф ’], съе[м] - се[м’].
Позиция после мягких согласных перед гласными для фонемы /]/ ранее была слабой, он ассимилировал с переднеязычными согласными в долгие мягкие согласные С ’ + ] > С ’ С ’ , но в настоящее время в говорах встречается произношение С ’ + ] без уподобления последнего, что свидетельствует о преобразовании слабой позиции для /]/ в сильную.
Слабая позиция для твёрдости - мягкости согласных перед [е] является достаточно устойчивой, т. к. в говорах в заимствованных словах перед гласным [е] наблюдается произношение мягкого согласного: компью[т’е] ры, фа[з’е]нда.
11. В русских говорах севернорусского происхождения на территории Восточного Забайкалья сформированы корреляции по глухости - звонкости: /б/ - /п/, /б ’ / -/п’ /, /в/ - /ф/, /в ’ / - /ф ’ /, /д/ - /т/, /д’ / - /т ’ /, /з/ - /с/, /з ’ / - /с ’ /, /г/ - /к/, /г ’ / - /к ’ /, /ж/ - /ш/. Внепарными по этому признаку являются /м/, /м /, /л/, /л’ /, /н/, /н’ /, /р/, /р ’ /, /х/, /х’ /, /ц/, /ч/, /]'/.
12. В исследованных нами говорах произношение напряженных придыхательных согласных как остаточное явление отмечается в речи отдельных диалектоно-сителей. В современных русских говорах Восточного Забайкалья фиксируются случаи мены звонких и глухих в сильной позиции, отсутствия оглушения или озвончения перед глухим или звонким согласным. Однако случаи эти нерегулярны, в отличие от региональных памятников деловой письменности начала формирования забайкальского языкового узуса, в настоящее время встречаются преимущественно в
речи забайкальцев преклонного возраста, что позволяет интерпретировать их как следы былого древнего севернорусского противопоставления согласных по напряжённости - ненапряжённости при произошедшем переходе к противопоставлению по глухости - звонкости.
13. В забайкальских говорах, представляющих собой живую речь, в большей степени, чем в литературном языке, проявляются результаты синтагматических процессов, наблюдается большая вариативность.
1) Так, зубные перед мягкими зубными, перед средненёбным []] могут употребляться в мягком и твёрдом варианте. Вариант-но произношение зубного перед мягким губным - со смягчением и с отсутствием смягчения.
2) Сочетание [л] с [ч ’ ] имеет два варианта произношения: [лч ’ ]: малч’ком и встречающиеся в речи диалектоносителей преклонного возраста [л ’ ч ’ ]: мал’ч’и, мал’ч’у, тол ’ч ’ил ’и или [ л ’ ч]: мал ’чыт, мал ’чу. Сонорные [л ] [н ] перед мягкими согласными сохраняют мягкость, перед твёрдыми согласными могут сохранять мягкость и могут ассимилироваться по твёрдости.
3) Согласный [р] обыкновенно сохраняет твёрдость перед мягким согласным, однако зафиксированы случаи его смягчения. В речи деревенских жителей преклонного возраста наблюдается сохранение мягкости [р ’ ] перед задненёбным: с ’в ’ер ’ху-тъ, вер ’х, ч ’етв ’ер ’к при повсеместном распространении твёрдого варианта: верх, ч ’етв ’ерк, зафиксировано также полумягкое произношение [р ]: с’ерпам ’и, нав’е рху. При твердости последующего шипящего распространено произношение твёрдого [р]: старшъ, огурцы, при мягкости последующего шипящего - [р ’ ] и [р]: стар’ш’ь, старш ’ь .
4) Губной повсеместно перед []] смягчается, перед мягким зубным и мягким задненёбным остаётся твёрдым.
5) Экспедиции, проведённые в середине 70-х гг., фиксировали регулярность проявления такой севернорусской по происхождению особенности, как прогрессивное ассимилятивное смягчение заднеязычных согласных после мягких согласных в речи диалектоносителей разных возрастных групп: брав ’ьн ’ка, П ’ет ’ка, Марус ’к ’а, стайк’а, Вал’ер’к’а, С’ер’га, тол’к’а, Ол’г’а .
Экспедиции последних лет отмечают процесс быстрого вытеснения этой диалектной особенности вариантом без смягчения задненёбных. В настоящее время случаи с результатами прогрессивного ассимилятивного смягчения заднеязычных согласных наблюдаются в речи диалектоносите-лей пожилого и преклонного возраста.
6) В исследуемых говорах середины 10-х гг. нового столетия произносительные варианты с результатами регрессивной ассимиляции согласных по назальности -утрачивающаяся диалектная черта.
В период начала формирования рассматриваемых говоров, по данным историков языка Г. А. Христосенко [7, с. 175] и А. П. Майорова [4, с. 198], в сочетании бм наблюдалась регрессивная назализация [б]. В современных забайкальских говорах севернорусского происхожденияи основным произносительным вариантом в речи информантов всех возрастных групп является произносительный вариант [бм]; вариант-но, наряду с [бм], в речи диалектоносителей старшего поколения употребляется архаичный севернорусского генезиса вариант [м:] : ом:орок, ом:анш: ’ик, ом: ’орзла, или с утратой долготы [м]: ам’ил’ела, амывайут. Сочетания вн повсеместно произносятся как [вн], дн как [дн], в речи диалектоносителей преклонного возраста употребляются архаичные севернорусского генезиса варианты с результатами регрессивной ассимиляции по назальности [вн] >[мн]: мнук, д’имнъ, д’ир’емн’ъ, бр’имно, пъс’идн’емны, [дн] > [н:]: лан:о, в’ин:о, об’ин:о, холоный. В середине 70-х гг. прошлого столетия в забайкальских говорах большую распространённость имели произносительные варианты с результатами регрессивной ассимиляции согласных по назальности, чем в настоящее время.
7) В современных русских говорах Восточного Забайкалья широко и повсеместно распространена характерная для говоров севернорусского происхождения утрата интервокального []] с последующей ассимиляцией и стяжением гласных в личных формах глаголов: знат, быват, над’оргам рыбу-то, д ’елаш, формах прилагательных: баса д’иефчонка, хад’ач’а баушка, руску п ’еч ’ку,гълубо плат ’:ь, скар ’е дабрац:а, т ’ипл ’е сталъ, местоимений-прилагательных: таку бол ’шу-тъ, штан ’ишк ’и так ’и и порядковых числительных: п’ерва забота, фтара жына. Сопоставление данных исследований по-
следних лет с данными памятников деловой письменности начала формирования вторичных русских говоров на этой территории показывает устойчивость и даже расширение на больший круг грамматических форм данной диалектной особенности в современных забайкальских говорах.
8) В современных забайкальских говорах, наряду с сочетаниями согласных с [j], распространены встречающиеся в говорах севернорусского генезиса ассимилированные сочетания согласных с [j]: св’ин ’:а, б’ел’:о, плат’:е, стул’:а, валос’:а, стакан ’:а - с результатом произношения долгого мягкого согласного и с результатом нроизноше-ния мягкого согласного, утратившего долготу: св’ин’а, б’ел’о, плат’е, стул’а, валос’а, в’ис’ел’ь.
9) В современных говорах, как и в нро-сторечии, отмечаются результаты диссимиляции по месту образования [мб] > [нб]: анбар, данба, банбук, [мп] > [нп]: ф канпан ’ийи, в’иный канпр’ес, [мв] > [нв]: канвол’ный камб’инат, [мф] > [нп]: канфару пастав’илъ.
10) Результаты регрессивной диссимиляции по способу образования [кт] > [хт] отмечаются в узусе забайкальской речи с XVIII в. По мнению Л. П. Майорова, произношение [хт] на месте [кт] в то время было узуальным [4, c. 188]. В современных забайкальских говорах при распространённости внутри слова варианта [хт]: хто@, н ’ихто@, пра@хт’ика, праду@хты, тра@хтър, до@ хтър - параллельно употребляется вариант [кт]. Сопоставление данных исследований середины 10-х гг. XXI в. с данными исследований 70-80-х гг. XX в. не выявляет вытеснения старого произносительного варианта новым, они продолжают функционировать практически равноправно. Однако на стыке предлога и корня преобладает употребление варианта [кт]: х каму, х Кол’к’ь, х Пасх ’е - к таму@ до@му, к То@мк ’ь, к Па@ схе, ккаму@ (к кому).
11) Сочетание [ч н] в современных русских говорах Восточного Забайкалья имеет вариантное произношение: [ч ’ н]: малон ’ный, пш ’ин ’ин ’ный, сутън ’ныйь и [шн]: табашный, морошнъ, пъдж ’илудъшнъ, в ’ешны кр ’ес ’т ’jаны, врушнуйу, йьд’инал’и@шнъ, д’ив’ишн’ик, последний вариант, отражающий диссимиляцию по способу образования, более широко распространён (особенно в речи диалекто-носителей среднего и пожилого возраста), чем в литературном языке.
12) Широко распространённая в говорах севернорусского происхождения, в том числе в сибирских говорах, утрата взрывного в сочетаниях [ст], [с ’ т ’ ] на конце слов, которая отмечается в узусе забайкальской речи с XVIII в. [7, с. 174; 4, с.], в современных русских говорах Восточного Забайкалья встречается повсеместно и в речи всех возрастных групп: хво@с, jе@с, ку@с, мо@с, да@с, бол’е@с’, по@кос’, ста@ръс’, шэ@с’, jе@с’, про@пъс’. В настоящее время в русских говорах Восточного Забайкалья эта произносительная особенность остаётся устойчивой, поддерживается общерусскими физиолого-акустическими особенностями произношения согласных звуков в конце слова: спадом интенсивности и ослаблением конечного согласного после другого согласного.
13) В современных забайкальских говорах, как и в просторечии, отмечаются упрощения групп согласных [с ’ т ’]] > [с ’]]: кр’ис’jанствъвъл’и, п’ьр’ьт пропас’йу, [здн] > [зн]: праз’н’ик’и, позно (поздно - ДжБ), [дц] > [ц]: с’ ерцъ, бл’уц:ъ, [лнц] > [нц]: сонцъ (повсеместно), [д ’ м] > [м]: на с’амо-тъ (на седьмое), с ’ем ’ик , [жд ’ ] > [д ’ ]: иж ’ивл ’енкъ, на ижывл’ен’ь, [стн] > [сн]: капусный л’ис, ча@й посный, захл ’иснулъ, [стк] > [ск]: падроску, гор-ска, н’ив’ескъ,л’иск’и, [фск] > [ск]: П’итроскъ (Петровское) загов’ьн’йь, л’ескоска (лесковская), [ств] > [св]: нъРъжд ’исво, хаз ’айс’вьнъйь, бол’шынсво, л’ека@рсвъ, уб’и@йсвъ, хул’ига@ нсвъ, [нст] > [ст]: Къстант’инъвна, [нкт ’ ] > [нт ’ ]: в л ’икпунт ’ь, [мпл ’ ] > [пл ’ ]: кр ’ипл ’ины (А; на стыке приставки и корня), [бв] > [в], например: ов’енчац:а, крыша овал’илас’, овал та@м бы@л.
14) Встречаются выпадения согласного в середине слов между гласными: выпадение звука [б], например: баушка, баушк’и, бокаушк’а ; выпадение звука [в]: коо д’елаш-тъ, коо гоор ’у (говорю) короа, короу, д ’еуш ’ек, заут (зовут), что также характерно для говоров севернорусского генезиса; выпадения слогов: т ’ил ’иг ’ент ’и, кап ’ел ’цы, д ’еицъ, хош (хочешь - повсеместно).
15) Встречаются замены согласных: [д] > [н]: кажнъму, кажный , [м ’ ] > [н ’ ]: н’искъ, н’иск’и, при вариантном м’исъч’к’и, [н ’ ] > [м ’ ]: М’ик ’иша, М’ик ’ита, М’икалай. Данная мена отмечена Г. А. Христосенко в Нерчин-ских памятниках деловой письменности второй половины XVII - начала XVIII вв. [7, с. 170], [т ’ ] > [ч ’ ]: ч ’ижолъ, ч ’ижолы, [с ’ ] > [т ’ ]:
6l
разукрат’ишс’ъ, [с ’ ] > [ш]: мышк’иравал’ис’ (маскировались), на шп ’ину, штрахофку, [ш] > [с]: насп ’игован:ый [ж] > [з ’ ]: з’ималоскъ, [т] > [к]: какл ’еты.
16) Отмечены случаи с перестановкой звуков: съвран ’ец, певро (первое), карв ’иг ’и (ковриги), рабо@тал ’и на сашэйк ’ь, амбундирован ’ь (обмундирование), с перестановкой слогов: Манаконава (Номоконово).
17) В речи деревенских жителей преклонного возраста отмечается вставной [в] в начале отдельных слов перед лабиализованными гласными, например: вос-па, вотч’им, вумный, вул’ица. Повсеместно встречаются вставные согласные в сочетаниях согласных: нр: ндрав ’ишс ’а, ндра@в, зр: н ’е здр ’а, здр ’а (зря), ср: страмной, строду, ф Стр ’е@т ’ьнск (в Сретенск), в других словах: абнъкнав ’ены, кас ’т ’ир, кл ’имант, т ’иант ’ьр, наряду с произносительными вариантами тоже повсеместно без вставных гласных.
18) Наблюдаются результаты дистантной диссимиляции согласных: гу-
магъ, л ’иг ’истр ’иръвълъс ’, сипал ’ируйем,
мангар’ину, пролуп д’ил’ектърш’и, л’ив’изор (ревизор), л ’игул ’арны вайска, кал ’jер и варианты: бума@гъ, р ’иг ’истра@цыйа, с ’ипар ’и@ руйут, про@руп’.
19) Пропуск начального согласного
перед согласным: пропускается часто на-
чальный [ф]: вода скусна, агар@от скапа@лъ, голову скруж’ил, сплыва@т’ (всплывать), ск’ип’ит’и@ла (вскипятила), стр’е@т’илъ, спат’е@лъ (вспотела), [в]: зв’е@с’ила (взвесила), згл ’ену@ла (взглянула), н ’и зашла@ (не взошла), м’е@с’т’и (вместе) з д’е@ душкъй, вариантно повсеместно произносят и без пропуска начального соглас-
ного: фстр’е@н’а, фс’игда@, фн’ира@@, фкусный, [д]: М’и@тр ’ий, ж’е@мп ’ьр (ДжБ). Пропуск начального согласного, чаще всего губно-зубного [в] отмечает в Нерчин-ских памятниках деловой письменности второй половины XVII - начала XVIII вв. Г. Л. Xристосенко, находя соответствия в ряде севернорусских памятников [7, с. 172]. Слово пшеница и его производные повсеместно произносятся в варианте, совпадающем с литературным произношением, в речи диалектоносителей преклонного возраста встречается вариант без начального [п]: ш’ин’и@цу н’и са@д’ът, ш’ин’и@ шну муку@,ш ’ен ’и@нка хоро@ша была@, ш ’и@н ’ицу нажа@р ’у. Встречается произношение без начального [й] перед [и], например: изы@к иш ’:о@, иш:о@ , иму@ , що@.
Консонантизм исследованных забайкальских русских говоров имеет ряд диалектных особенностей, характерных для говоров северного наречия, что свидетельствует о том, что эти черты являются архаичными и унаследованными из говоров материнской основы. Среди архаичных диалектных особенностей выявляются более устойчивые и менее устойчивые черты, последние под влиянием литературного языка и общенародного просторечия в настоящее время находятся на грани утраты. Кроме того, забайкальские говоры, представляя собой живую речь, не сдерживаемую кодифицированными языковыми нормами, демонстрируют в синтагматике проявление живых общерусских фонетических процессов (ассимиляция, диссимиляция, упрощения групп согласных, выпадение слогов, вставки звуков и т. д.).
Список литературы
1. Абросимова О. Л. Фонетическая система русских говоров Читинской области : автореф. дис. ... канд. филол. наук. М., 1996. 26 с.
2. Говоры Читинской области : хрестоматия / сост. О. Л. Абросимова, Т. Ю. Игнатович, Е. И. Пля-скина. Чита : Изд-во ЗабГПУ, 2005. 115 с.
3. Захарова К. Ф., Орлова В. Г. Диалектное членение русского языка. Изд. 2-е, стер. М. : Едиториал УРСС. 2004. 176 с.
4. Майоров А. П. Региональный узус деловой письменности XVIII в. (по памятникам Забайкалья) : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. М., 2006. 45 с.
5. Программа собирания сведений для изучения современного состояния говоров Восточного Забайкалья (фонетика, морфология) : метод. рек. для науч. сотр., асп. и студ. / сост. Т. Ю. Игнатович. Чита, 2007. 50 с.
6. Пшеничнова Н. Н. Лингвистическая география (по материалам русских говоров). М. : Азбуковник, 2008. 220 с.
7. Христосенко Г. А. Фонетическая система языка нерчинской деловой письменности второй половины 17 - первой половины 18 вв. : дис. ... канд. филол. наук. Красноярск, 1975. 228 с.
8. Эрдынеева Э. Д. Русские говоры Бурятии (лексикологический и социолингвистический аспекты). Улан-Удэ : БНЦ СО РАН, 1992. 124 с.
