CC BY
61Характерные черты экспрессивного синтаксиса в романе Э. Гилберт «Ешь, молись, люби»
Воейкова Анна Андреевна,
кандидат филологических наук, кафедра «Иностранных языков № 3», Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова E-mail: a.voejkova@list.ru
Балабас Наталья Николаевна,
кандидат филологических наук, доцент, кафедра «Иностранных языков № 3», Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова E-mail: balnani@mail.ru
Борисова Инна Владимировна,
кандидат филологических наук, доцент, Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации, кафедра зарубежной филологии, Московский городской педагогический университет E-mail: ivb66@yandex.ru
Данная статья посвящена анализу экспрессивного синтаксиса на материале современной прозы. В качестве материала исследования взят роман известной американской писательницы Э. Гилберт «Ешь, молись, люби». Цель исследования -установить и определить характерные черты экспрессивного синтаксиса данного автора. В ходе анализа автор публикации опирается на традиционный набор средств экспрессивного синтаксиса (эмоционально окрашенные словосочетания, па-рентетические внесения, парцеллированные, параллельные и усилительные конструкции, инверсию, эллипсис и т.д.), прослеживая их роль и использование в данном произведении. Однако помимо этих средств, роман изобилует такими особенностями экспрессивного синтаксиса, которые можно отнести к оригинальной авторской манере. Они играют важную роль в создании характерной для Э. Гилберт диалогической манеры повествования, стиля изложения максимально приближенного к разговорной речи, экспрессивно окрашенной пунктуации. Все это, безусловно, повышает выразительность самого романа и актуализирует когнитивно-эмоциональное восприятие со стороны читателя.
Ключевые слова: экспрессивный синтаксис, словосочетание, эмоциональность, художественный текст, Э. Гилберт.
Одной из основных функций человеческого языка, как знаковой системы, является коммуникация, направленная на выражение как своих мыслей, так и чувств. Таким образом, экспрессивность языка - это «способность выражать эмоциональное состояние говорящего, его субъективное отношение к обозначаемым предметам и явлениям действительности» [2, с. 7].
Изучением этой области лингвистики занимается эмотиология - междисциплинарная сфера науки, в фокусе внимания которой находится связь языка и эмоций. О популярности и значимости подобных исследований говорят многочисленные работы таких авторов, как В.И. Шаховского, А. Вежбицкой, С.А. Агаповой, С.В. Ионовой, Ю.С. Степанова, Г.Г. Матвеевой, В.Г. Гака и других [13; 3; 1; 9; 11; 10; 6].
Само понятие «экспрессивность» включает в себя следующие компоненты: 1) образность (обобщенное видение мира, его предметов и явление, отличающееся исторической и национально-культурной спецификой, а также образностью); 2) интенсивность (намеренное усиление проявлений признаков, доводимое до высшей степени выражения); 3) экстенсивность (выведение на первый план количественных характеристик).
Экспрессивность обнаруживается и подвергается подробному анализу на самых разных уровнях языковой системы (фонетическом, грамматическом, лексическом, синтаксическом, стилистическом, прагматическом) и на примере текстов почти всех функциональных стилей.
В рамках данной работы объектом нашего исследования является экспрессивный синтаксис, а, соответственно, предметом - та специфика выражения экспрессии языка Э. Гилберт в синтаксических единицах, которая позволяет сделать текст художественного произведения выразительным, ярким и запоминающимся для читателя.
Согласно О.А. Турбиной, на формирование категорий экспрессивного синтаксиса оказывает влияние вторжение эмоциональности в коммуникативно-когнитивные процессы, что, в свою очередь, приводит к изменению характера обычных мыслительных операций. В результате происходит эмоциональное осмысление денотативной ситуации, переоценка пропозиции и нарушение механизмов актуализации. В конечном итоге мы имеем изменение грамматической (синтаксической) структуры высказывания [12, с. 5-6].
Таким образом, категория экспрессивного синтаксиса трактуется с точки зрения способности выражать и проявлять эмоции, а также волевые
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о m О от
З
ы о со
усилия говорящего. В художественном произведении таким говорящим является автор, и, с точки зрения прагматики, эмоциональность теста - это не что иное, как заинтересованность пишущего в том, чтобы произвести впечатление на читателя, вызвать в нем чувство эмпатии, и, как следствие, актуализировать его когнитивно-эмоциональное восприятие текста.
Цель нашего исследования заключается в том, чтобы определить в чем заключаются характерные особенности экспрессивного синтаксиса языка известной американской писательницы Э. Гилберт.
Материалом исследования послужил ее роман-бестселлер - «Ешь, молись, люби».
Для достижения поставленной цели необходимо решить следующие задачи:
• выделить и отобрать набор средств экспрессивного синтаксиса, использованных данным автором;
• установить какие из этих средств являются общеупотребительными, включенными в уже ставшие традиционными классификации средств выражения экспрессивного синтаксиса, а какие относятся к авторской манере изложения;
• проанализировать насколько они задействованы в усилении экспрессивности языка этого произведения.
Актуальность подобного исследования заключается в том, что в последнее время продолжается рост внимания специалистов к проблемам языковой экспрессии [4, с. 5-17], и современные тексты представляют собой богатый материал для продолжения работы в рамках этой тематики.
Новизна публикуемой работы состоит в том, что роман Э. Гилберт «Ешь, молись, люби» впервые становится предметом изучения с точки зрения проблематики экспрессивного синтаксиса, и полученные результаты могут найти практическое применение в различных прикладных лингвистических и /или литературоведческих курсах по современной западной прозе.
В рамках данного анализа мы опираемся на набор средств экспрессивного синтаксиса, предложенный О.В. Александровой в работе «Проблемы экспрессивного синтаксиса» [2]. Согласно классификации этого автора, к таким средствам относятся: эмоционально окрашенные словосочетания, парентетические внесения, парцеллированные, параллельные и усилительные конструкции, инверсию, эллипсис, а также преобладание тех или иных типов предложений (риторических вопросов, восклицательных предложений и т.д.). Одним из мощных инструментов экспрессивного синтаксиса является, безусловно, пунктуация.
История, рассказанная в романе, является ав-5 тобиографичной. Элизабет (Лиз) Гилберт - писа-§ тельница, отправляющаяся в путешествие длиною £ в год. За это время она посещает Италию, Индию ° и Индонезию (о. Бали). Покидая свой родной Нью-^ Йорк, она чувствует себя абсолютно несчастной
после неудачного брака, мучительного развода, болезненного расставания с новым другом и, в целом, общего ощущения несостоявшейся жизни. Однако проведя год в путешествиях вдали от дома, ей удалось стать другим человеком: обрести новых интересных друзей, встретить настоящую любовь, восстановить пошатнувшееся здоровье и обрести внутреннюю гармонию. Таким образом, данное произведение пронизано драматизмом и высоким накалом страстей, что не может не найти отражение в языке романа.
Обратимся к основной синтаксической единице - словосочетанию. О.В. Александрова выделяет следующие типы словосочетаний: коннота-тивные (их функция заключается в способности не только сообщать информацию, но и воздействовать на читателя), клишированные/идиоматические, а также особая группа, обусловленная экстралингвистическими факторами (знанием социолингвистических особенностей функционирования данного языка) [2, с. 16-21].
Коннотативные словосочетания в романе «Ешь, молись, люби» позволяют читателю почувствовать живое присутствие автора и его эмоциональное отношение к провальному браку (failed marriage), ужасающему, бесконечному разводу (devastating, interminable divorce), новому страстному роману (passionate love affair), достойному восхищения возлюбленному (gorgeous young man). Себя героиня описывает как «самую любвеобильную форму жизни на планете» (the planet's most affectionate life-form), а свои путешествия считает «беспечными» (careless). Ее друг, Ричард из Техаса, предстает перед нами человеком с развязной походкой (cool, ain't-no-big-hurry kind of walk), с самоуверенным видом покерного игрока с большим стажем (a lifelong high-rolling poker player). Ее новый дом на о. Бали - восхитительное место (miraculous space), с пленительным садом (enchanting garden) и живописными розовыми орхидеями (spectacular pink orchid). Подобные коннотативные словосочетания (одночленные и многочленные) оказывают сильное эмоциональное воздействие, вызывая в воображении читателя яркие образные картины.
Авторская речь максимально приближена к разговорному неформальному стилю, напоминая дружескую беседу с читателем, в том числе благодаря клишированным и идиоматическим словосочетаниям: "I pulled myself together enough to go on" [14, с. 18]; "Here are the facts: single mom, precocious child, hand-to-mouth business" [14, с. 360].
В романе есть примеры и третьего типа словосочетаний (по О.А. Александровой). Они хорошо понятны и эмоционально окрашены для читателей, знакомых с англо-американской культурой (знаковыми фильмами, популярными актерами и певцами): "He was very good-looking, in a kind of Sting-meets-Ralph-Fiennes's-younger-brother sort of way" [14, с. 355]; "The medicine man was a small guy...whose resemblance in every way to the Star Wars character Yoda cannot be exaggerated" [14, с. 33]. Использование разговорных клише, сленга,
сниженном лексики также придает повествованию дополнительную экспрессию: "Godbless Brazilians" [14, с. 377]; "Dear God, it had been ages" [14, С. 355]; "I'm the biggest bullshitter in Ubud' [14, с. 357].
Эмоции автора прекрасно выражают паран-тетические внесения, представляющие собой некие вводные конструкции и элементы, не связанные грамматически с самим предложением и, по сути, не меняющими его смысла. Их функция пересекается с категорией модальности, так как они передают отношение говорящего к сообщаемому и носят субъективный экспрессивно-оценочный характер. Пользуясь разработанной классификацией [2], приведем примеры подобных внесений:
1) отсылка: "As I have said, I discovered Giovanni a few weeks after I'd arrived in Rome" [14, с. 8];
2) экземплификация: "Giovanni is ten years younger than I am, and - like most Italian guys in their twenties - he still lives with his mother' [14, с. 7];
3) делиберативность, позволяющая выражать:
- сомнение ("Given all this, I'm not sure how much of the Balinese worldview I'm going to be able to incorporate into my own worldview" [14, с. 302]);
- сожаление (" ... and then I have hung on to the relationship for a long time (sometimes far too long) waiting for the man to ascend to his own greatness" [14, с. 380]);
- радость ("Elaborate spiritual ceremonies are conducted all throughout life, in order to protect the soul from the 108 vices (108 - there's that number again!)" [14, с. 300]);
- собственное мнение ("I think that the Neapolitans are the easiest people for me to understand in Italy" [14, с. 103]);
- коррекцию, уточнение ("He was - is - a gorgeous young man" [14, с. 22]).
Парцеллированные, усилительные и параллельные конструкции традиционно выполняют экспрессивную функцию, способствуя семантическому вычленению определенных элементов текста, вынесению их в более сильную (маркированную) позицию.
Так, парцеллированные конструкции нередко используются автором для отображения потока сознания героя: привлечения внимания к тому, что вызывает в нем глубокое переживание (волнение, страх, восторг и т.д.). Интонационные паузы, возникающие при этом, парцеллируют единую синтаксическую конструкцию [7]. Вот как Лиз описывает Дэвида, в которого была влюблена: "A rebel poet-Yogi from Yonkers. God's own sexy rookie shortstop. Bigger than life. Bigger than big. Or at least he was for me" [14, с. 22]. Читая отрывки, посвященные итальянской кухне, мы чувствуем то колоссальное удовольствие, которое героиня испытывает от нее, живя в Италии: "After the spaghetti, I tried the veal. Oh, and also I drank a bottle of house red. Just for me. And ate some warm bread. With olive oil and salt. Tiramisu for dessert' [14, с. 45].
Усилительные и параллельные конструкции также придают высказыванию дополнительную
эмфатичность и выражают, например, пылкость чувств: "I do love that great teacher of peace who was called Jesus" [14, с. 16]; всепоглощающую тоску, вызванную одиночеством: "I am alone. I am all alone. I am completely alone" [14, с. 10]; мучительные размышления героини о причинах ее душевного смятения: "Was it psychological? Was it genetic? Was it cultural? Was it astrological? [14, с. 63]; скрытые мотивы ее поступков: "Not only to spend a week with my friend Yudhi, but also as a response after my big night with Felipe, to get my head around the new reality" [14, с. 386].
Будучи аналитическим по способу выражения грамматических значений, английский язык характеризуется фиксированным порядком слов. Следовательно, любое отклонение в этом порядке (инверсия) сигнализирует о намерении автора подчеркнуть значимость определенного элемента предложения и, тем самым, «усилить выразительность речи» [8, с. 183]. Примерами инверсии в романе «Ешь, молись, люби» является вынесение дополнения или обстоятельства в начальную позицию в предложении: "To which the savvy observer might inquire: "Then why did you come to Italy?"" [14, с. 7]; "Out on the dance floor I ran into my friend Stefania, and we danced together, hair flying everywhere" [14, с. 355]. Другим характерным примером является постановка части составного глагольного сказуемого в позицию перед подлежащим: "Nor would I ask anybody to believe that I am capable of reporting an unbiased version of our story" [14, с. 14].
Одной из ярких особенностей авторского повествования Э. Гилберт является «разговорный» стиль речи, отличающийся особой простотой языка, максимально приближенного к бытовой манере изложения. Этому способствует особое построение предложений: простые двусоставные неосложненные синтаксические конструкции ("Now we are at my door. We face each other. He gives me a warm hug' [14, с. 9]), эллипсис ("A lovely evening of new idioms and fresh mozzarella" [14, с. 9]), обилие восклицательных ("And I was flirting!" [14, с. 354]; "What a catastrophe!" [14, с. 13]) и вопросительных предложений (в том числе риторических вопросов) ("I couldn't wake him to share in my distress - what would be the point?" [14, с. 13]; "Of course God already knows what I need. The question is - do I know?" [14, с. 234]).
Другой характерной особенностью анализируемого произведения можно считать стремление автора к такому синтаксическому построению отдельных частей текста, которое в итоге создает у читателя «эффект неожиданности». Синтаксис подобных фрагментов содержит, как правило, параллелизм, полисиндетон, а также повтор отдельных элементов или целых частей предложения. Так, узнав, что ее друг Дэвид имеет духовного учителя (гуру), Лиз начинает мечтать о том же. Она воображает, как эта гуру будет приходить к ней домой ("this Indian woman would come to my apartment' [14, с. 31]), выбирать для нее отрывки для чтения
сз о со "О
1=1 А
—I
о
сз т; о m О от
З
ы о со
о с
CJ
см см
('and she would give me reading assignments" [14, с. 31]), как они будут сидеть, пить чай и разговаривать о божественном ('and we would sit and drink tea and talk about divinity" [14, с. 31]). Однако слова Дэвида быстро ставят все на свои места: эта гуру - символ божественности и просветления и десятки тысяч ее последователей никогда не встречались с ней лично. Такой неожиданный поворот позволяет нам почувствовать весь комизм ситуации и самоиронию автора по поводу собственной мечтательности.
Другой пример раскрывает напряженные противоречия между героиней и ее бывшим мужем, обвинявшим ее в эгоизме и слишком сильной увлеченностью профессией, что не позволяло ей завести детей. Они много спорили о том, кто будет заботиться о детях ("Who would take care of the babies?" [14, с. 123]), кто сидеть с ними дома ("Who would stay home with the babies?" [14, с. 123]), кто обеспечивать их ("Who would financially support the babies?"[14, с. 123]), кто вставать среди ночи, чтобы покормить ("Who would feed the babies in the middle of the night?" [14, с. 123]). И лишь слова одной из ее подруг заставили Лиз посмотреть на ситуацию другими глазами: дело было не в детях, ведь, по сути, этих воображаемых детей пока даже не существовало ("Why don't you leave those so-called children out of the discussion? They don't even exist yet, Liz" [14, с. 123]). Для Лиз эта простая констатация факта прозвучала как неожиданное откровение и помогла понять, что их брак был несчастливым, и они просто искали этому оправдания.
Таким образом эффект неожиданности вызывает у читателя эмоциональный отклик, помогая почувствовать всю иронию или горечь описываемых событий.
Интересно отметить, что манера изложения в романе напоминает не монолог, а диалог автора с читателем, где автор - обычный человек, с его радостями, горестями, ошибками и искренними размышлениями. Характерно, что подобный стиль повествования как нельзя лучше соответствует особенностям американского национального характера, которому свойственна простота и прямолинейность в общении [5, с. 9]. Между читателем и Э. Гилберт нет барьеров, искусственно созданной дистанции в виде трудно понимаемой лексики, узкой терминологии, сложных (и зачастую) «запутанных» громоздких синтаксических построений, глубокомысленных философских рассуждений. Это именно дружеский диалог, что неоднократно подчеркивается и самим автором. К примеру, вот она обращается с вопросом к своему читателю: "...the drama of David - the guy I fell in love with as I was taking leave of my marriage. Did I say that I "fell in love" with David?" [14, с. 22]; "He was playing a character I had invented, which is somewhat telling. In desperate love, ifs always like this, isn't it?" [14, с. 22]. Вот она как будто говорит сама с собой: "But I had to get back there. Didn't I? Hadn't he foretold it?" [14, с. 36]; "I am not at peace. Why am I so agitated? I had a nice night, didn't I?" [14, с. 358]. А вот ав-
тор ведет мысленный разговор с другим персонажем - Ричардом из Техаса: "...and so soon I start brooding (just like old times) about my ex-husband, my divorce... I thought we were done with this topic, Groceries" [14, с. 359]. Таким образом, мы видим, что авторское повествование - не монолог, это безусловно разноплановый диалог, эффективности которого в немалой степени способствует оригинальная пунктуация.
Пунктуация Э. Гилберт эмоционально «нагружена», она передает целый спектр авторских чувств. Так, наибольшее распространение в романе имеет использование заглавных букв. И их помощью героиня выражает радость и облегчение от того, что ее зачислили сразу на второй уровень на курсах итальянского языка ("The skinny Italian teacher selects my class level: Level TWO" [14, с. 56]), удивление и непонимание того, зачем одинокая Лиз покупает себе дорогое нижнее белье ("For WHOM??? Out on the street after my delirious hours of lingerie shopping, I remembered this line and repeated it to myself in a whisper: "Per chi?"" [14, с. 140]), надежду и трепетное ожидание услышать от своего бывшего возлюбленного просьбу вернуться к нему снова ("I'm trying to ignore the part of me that is dying to find that he has replied: "COME BACK! DON'T GO! I'LL CHANGE!"" [14, с. 112]), ярость, вызванную местным мальчишкой, который мешает ей остаться наедине с собой и своими мыслями ("I'm not talking because I'm on a friggin' spiritual journey, you nasty little punk - now go AWAY'" [14, с. 435]), иронию и сарказм по поводу того, как мужчины «любят» женские истерики (".and soon he was retreating under fire of my weeping pleas of, "Where are you going? What happened to us?" (Dating tip: Men LOVE this.)" [14, с. 25]).
Для выделения особо важных и значимых мыслей автор прибегает к подчеркиванию отдельных частей предложения: "I will protect you until you die, and after your death I will stilL protect you" [14, с. 71].
Еще одним характерным приемом является умолчание, графически выражаемое при помощи многоточия, позволяющее читателю самому закончить мысль автора: "And ifs still such a wonderful possibility that he might actually do it right now . and he might just bend down...and...and..." [14, с. 9].
Подводя итог сказанному выше, можно сделать следующие выводы. Роман Э. Гилберт «Ешь, молись, люби» отличается эмоциональным драматическим содержанием, для выражения и понимания которого в немалой степени служат синтаксические средства. Помимо традиционного «арсенала» средств (коннотативные, клишированные/ идиоматические и «экстралингвистические» словосочетания, парентетические внесения, различные усилительные конструкции, инверсия, эллипсис и т.д.), автор использует свои собственные способы повысить синтаксическую тональность. К ним можно, к примеру, отнести диалогический характер повествования, использование «эффекта неожиданности», а также выразительные маркеры пунктуации.
Литература
1. Агапова, С.Г. Прагмалингвистический аспект английской диалогической речи / С.Г. Агапова. - Ростов-на-Дону: АПСН, 2003. - 235 с.
2. Александрова, О.В. Проблемы экспрессивного синтаксиса. На материале английского языка: учебное пособие / О.В. Александрова. - М.: Высшая школа, 1984. - 211 с.
3. Вежбицкая, А. Язык, культура, познание /
A. Вежбицкая. - М.: «Русские словари», 1997. -416 с.
4. Междисциплинарные исследования сознания: 30 лет спустя / Е.П. Велихов, А.А. Котов,
B.А. Лекторский, Б.М. Величковский // Вопросы философии. - 2018. - № 12. - С. 5-17.
5. Воейкова А.А. Национально-культурная специфика рекламных текстов: аксиологический аспект (на материале русской и американской рекламы): автореферат дис. ...к. филол. наук: 10.02.19 / Воейкова Анна Андреевна; Институт языкознания РАН. - М., 2009. - 23 с.
6. Гак В.Г. Эмоции и оценки в структуре высказывания и текста / Г.В. Гак // Вестник Московского университета. - Сер.9. Филология. - № 3. -1997. - С. 87-95.
7. Галкина-Федорук Е.М. Об экспрессивности и эмоциональности в языке / Е.М. Галкина-Федорук // Сборник статей по языкознанию -М.: Издательство МГУ, 1958. - С. 103-124.
8. Гальперин И.Р. Очерки по стилистике английского языка / И.В. Гальперин. - М.: Издательство литературы на иностранных языках, 1958. - 350 с.
9. Ионова С.В. Эмотивность текста как лингвистическая проблема: дисс... к. филол.н.: 10.02.19 / Ионова Светлана Валентиновна. -Волгоград, 1998. - 197 с.
10. Матвеева Г.Г. Лексическая экспрессивность в языке: учебное пособие по спецкурсу / Г.Г. Матвеева. - Свердловск: Издательство Уральского университета, 1986. - 92 с.
11. Степанов Ю.Г. Константы. Словарь русской культуры. Опыт исследования / Ю.Г. Степанов. - М.: Школа «Языки русской культуры», 1997. - 824 с.
12. Турбина О.А. Природа эмотивного синтаксиса и его категорий / О.А. Турбина // Вестник Южно-Уральского государственного университета. Серия: лингвистика. - Том 10. - № 2. -2013. - С. 4-9.
13. Шаховский В.И. Категоризация эмоций в лексико-семантической системе (на материале английского языка): дисс. к. филол.н.: 10.02.19 / Шаховский Виктор Иванович. - М., 1988. - 400 с.
14. Gilbert E. Eat, Pray, Love / E. Gilbert. - New York: Riverhead Books, 2006. - 445 p.
THE CHARACTERISTIC FEATURES OF EXPRESSIVE SYNTAX IN THE NOVEL "EAT, PREY, LOVE" BY E. GILBERT
Voeikova A.A., Balabas N.N., Borisova I.V.
Plekhanov Russian University of Economics, Financial University
The following article deals with expressive syntax of modern fiction. The example of fiction under consideration is the novel "Eat, Prey, Love" of a world-renowned writer E. Gilbert. The aim of the following research is to identify the characteristic features of expressive syntax found in this novel. The author of this article makes use of the common set of units of expressive syntax (emotionally colored collocations, parentheses, parceling, parallel and emphatic structures, inversion, ellipsis, etc.). These units are tracked down and analyzed in the given novel alongside with those ones which are characteristic of E. Gilbert's unique style of writing. The latter ones are essential for her dialogue-type writing style, which bears a lot of similarities with conversational speech, and emotionally-colored punctuation. All the above-mentioned features enhance the emotional impact of the novel and increase the cognitive perception of the reader.
Keywords: expressive syntax, collocation, emotional impact, fiction, E. Gilbert.
References
1. Agapova S.G. Pragmalinguistic aspect of English dialogi-cal speech / S.G. Agapova. - Rostov-on-Don: APSN, 2003. -235 p.
2. Alexandrova, O.V. Expressive syntax problems. On the material of the English language: textbook / O.V. Alexandrova. - M.: Higher school, 1984. - 211 p.
3. Vezhbitskaya, A. Language, culture, knowledge / A. Vezhbit-skaya. - M.: "Russian dictionaries", 1997. - 416 p.
4. Interdisciplinary research of consciousness: 30 years later / E.P. Velikhov, A.A. Kotov, V.A. Lektorsky, B.M. Velichkovsky // Questions of Philosophy. - 2018. - No. 12. - S. 5-17.
5. Voeikova A.A. National and cultural specificity of advertising texts: axiological aspect (based on Russian and American advertising): abstract of dis. „.to. philol. Sciences: 10.02.19 / Voeikova Anna Andreevna; Institute of Linguistics RAS. - M., 2009. - 23 p.
6. Gak VG Emotions and evaluations in the structure of statements and text / GV. Gak // Bulletin of Moscow University. - Ser. 9. Philology. - No. 3. - 1997. - P. 87-95.
7. Galkina-Fedoruk EM On expressiveness and emotionality in language / EM. Galkina-Fedoruk // Collection of articles on linguistics - Moscow: Moscow State University Publishing House, 1958. - pp. 103-124.
8. Galperin I.R. Essays on the style of the English language / I.V. Halperin. - M.: Publishing house of literature in foreign languages, 1958. - 350 p.
9. lonova S.V. Text emotiveness as a linguistic problem: diss... to. philol.n.: 10.02.19 / lonova Svetlana Valentinovna. - Volgograd, 1998. - 197 p.
10. Matveeva G.G. Lexical expressiveness in the language: a textbook for a special course / G.G. Matveeva. - Sverdlovsk: Publishing House of the Ural University, 1986. - 92 p.
11. Stepanov Yu.G. Constants. Dictionary of Russian culture. Research experience / Yu.G. Stepanov. - M.: School "Languages of Russian culture", 1997. - 824 p.
12. Turbina O.A. The nature of emotive syntax and its categories. Turbine // Bulletin of the South Ural State University. Series: linguistics. - Volume 10. - No. 2. - 2013. - S. 4-9.
13. Shakhovsky V.I. Categorization of emotions in the lexical-semantic system (on the material of the English language): diss... to. philol.n.: 10.02.19 / Shakhovsky Viktor Ivanovich. -M., 1988. - 400 p.
14. Gilbert E. Eat, Pray, Love / E. Gilbert. - New York: Riverhead Books, 2006. - 445 p.
C3
о
CO "O
1=1 А
—I
о
C3 t; о m О от
З
ы о со
