CC BY
12
тельности располагаются в следующем порядке: тимус, лимфоузлы, селезенка, костный мозг.
4. Показатели скорости синтеза ДНК и клеточности в лим-фоидных органах можно использовать в токсиколого-гигиени-ческих исследованиях как критерии для оценки функционального состояния иммунной системы экспериментальных животных.
Литература
• •
1. Белокрылое Г. А., Житнухин Ю. Л. // Журн. микробиол.— 1976.—№ 9.—С. 66—70.
2. Белокрылое Г. А., Молчанова И. В. // Бюл. экспер. биол.— 1987.—№ 9.—С. 345—346.
3. Брондз Б. Д., Рохлин О. В. Молекулярные и клеточные основы клеточного распознавания.— М., 1978.
4. Горизонтов П. Д. // Гомеостаз / Под ред. П. Д. Горизонто-
© в. и. и
УКД 61:93
Процесс трансформации медико-гигиенических представлений античности на Восток — одна из крупнейших рефор-маций в медицине (V—VIII века). Это до сих пор малоизученное явление, хотя исторические события, сопровождавшие его, достаточно полно освещены в советской [3, 6] и зарубежной литературе.
Важнейшим в цепи исторических событий, способствовавших возникновению и развитию процесса трансформации медико-гигиенических представлений античности на Восток, является деятельность членов Гундишапурской школы и их последователей. Цель настоящей работы — раскрыть содержание этого процесса, показать этапность освоения античного наследия в области медицины на примере деятельности выдающихся врачей-подвижников Харетса Ибн Кала-даха, Хунайна Ибн Исхака и Али Ибн Раббана Ат-Табари.
Медицина мусульманского мира зарождалась на развалинах храмов античной науки в Византии. Известно, что когда в 529 г. император Юстиниан (527—565) закрыл философские школы в Афинах, ученые, большинство которых составляли несториане1, под влиянием церковной реакции были вынуждены оставить родину и бежали в государства Средней Азии, Иран, Индию и даже Китай. В персидском городе Гундишапуре несторианам удалось основать медицинскую школу, положившую начало возрождению классической медицины в Иране и Средней Азии. Сначала в этой школе трудились не только беженцы-несториане, но и специально приглашенные сасанидским правителем Сапором I греческие ученые и врачи. Такое правитель-
1 Несторий был в начале V века епископом в Антиохии. Последователи его учения были хранителями античных традиций в христианском мире.
ва.—М., 1981.—С. 538—539.
5. Затула Д. Г., Бихунов В. Л„ Юдин В. М. // Экспер. онкол.— 1987.— № 2.— С. 33—36.
6. Козлюк Л. С., Анисимова Л. А., Шройт И. Г. Иммунологические методы в гигиенических исследованиях.— Кишинев, 1987.
7. Ткаченко И. И., Каган Ю. С., Кокшарева И. В., Бадаева Л. Н. // Фармакол. и токсикол.— 1985.— Т. 16.— С. 80—83.
8. Щербова Е. И., Рождественский Л. М., Пезин Г. И. // 11ат; физиол.— 1974.— Т. 14.—С. 85—87.
V.Goldstein G. // Nature.— 1974.—N 5435.—P. 11 — 14.
10. Lotti M. U Toxicol. Lett.— 1986.—Vol. 33, N 1—3.— P. 167—172.
11. Reif A., Allen J. // J. exp. Med.— 1964,— Vol. 120, N 3.— P. 413—433.
Поступила 22.03.89
ственное приглашение не было случайным. Известно, что в то время многие представители правящей верхушки государства сасанидов стремились получить классическое образование в Афинах, Эдессе или Александрии. Поэтому вполне понятно, что сасанидский Иран, а за ним и государства Средней Азии и Индия охотно давали убежище несторианам и даже приглашали ученых и врачей из греческих научных школ [2].
Гундишапурская школа была типичной для подобных учреждений того периода и строилась по известным античным образцам. Наряду с математическим и астрономическим отделениями она имела медицинскую базу не только для преподавания теоретических основ медицины античности, но и больницу, где будущие врачи могли получать практические навыки, приобретать клинический опыт.
Важно отметить, что в плане построения научной и преподавательской деятельности Гундишапурская школа превосходила даже знаменитую в античном мире Александрийскую школу, так как именно в ней и подобных школах, созданных на Востоке несторианами, впервые была принята система академического обучения, распространившаяся позднее на школы и университеты Западной Европы [3]. В Гундишапурской школе преподавало немало выдающихся врачей, среди которых большой известностью пользовались врачебные династии Бохтишо и Масуйа.
Харетс Ибн Каладах (родился в Мекке в VI веке) занимает среди врачей Гундишапурской школы особое место, так как ему принадлежит заслуга прямой передачи античной традиции сохранения здоровья в свод канонических предписаний пророка Мухаммада. Значение подобной передачи для формирования новых элементов здоровья в образе жизни народов Востока трудно переоценить.
Известно, что еще в ранней молодости Харетс Ибн Каладах отправился в Гундишапур для познания основ врачебной
Организация санитарного дела, история гигиены
ICXAKOB, 1990
В. И. Исхаков
ГУНДИШАПУРСКАЯ ШКОЛА
(из истории трансформации медико-гигиенических представлений античности на Восток)
Ташкентский медицинский институт
науки древних греков. Исключительная одаренность позволила ему завоевать сердца суровых несториан. Он становится первым врачом арабского происхождения, допущенным в стены Гундишапурской школы.
Медицинские взгляды Харетса Ибн Каладаха отличала ярко выраженная гигиеническая (предупредительная) направленность. Он настолько был убежден в могуществе здорового образа жизни, что, подобно Асклепиаду, видел в нем главное оружие врача. Так, в частности, сохранилось одно из определений сущности врачебной науки, высказанное этим легендарным мыслителем: «Рассказывают, что Умар Ибн аль-Хаттаб спросил Харетса Ибн Каладаха: «Что такое медицина?» Харетс ответил: «Если говорить о самом нужном, то это диета и ее соблюдение»» [7].
Образ жизни, согласно Харетсу Ибн Каладаху, должен отвечать задачам достижения здоровья. В своем медицинском сборнике (диване) он советует соблюдать умеренность во всем и особенно в питании, а из напитков предпочитает воду. Его аскетическая гигиена — плод не только идей Гундишапурской школы, но и собственных наблюдений, изучения образа жизни народов Аравии и Персии. Не потому ли они были близки и понятны пророку Мухамма-ду, с которым Харетс Ибн Каладах делился своим врачебным опытом? Важно отметить, что это была не просто дружба двух знаменитых мекканцев, но большая совместная работа по оказанию медицинской помощи больным соплеменникам. С помощью Харетса пророк овладел искусством прижигания (рефлексотерапия), научился сам перевязывать раненых, занимался траволечением. Однако главное, что он воспринял от Харетса,— это вера в огромные возможности здорового образа жизни. Подобно своему другу и учителю, Мухаммад утверждал, что «желудок — восприемник болезней, диета — основа лечения, а неумеренность — источник всех болезней» [3].
Все эти мысли нашли впоследствии отражение в образе жизни мусульманского мира и определили содержание народной гигиены от Самарканда до Кордовы, чему способствовала как историческая обстановка в Византии в IV—V веке (гонения на несториан), так и более ранние исторические события, среди которых главное место принадлежит походу Александра Македонского на Восток (IV веке до н. э.). О роли великого полководца в распространении античной культуры на Востоке существует немало противоречивых мнений. Наиболее объективным представляется исследование греческого ученого-марксиста Д. И. Цибукидиса «Древняя Греция и Восток» [5), в котором на примере завоеваний Александра Македонского в Средней Азии показана их двойственная сущность. Субъективно среднеазиатские народы больше потеряли, чем приобрели. Другое дело — объективные последствия: рост рабовладения, более тесных торгово-обменных отношений с Западом и Индией. В историческом развитии эти положительные моменты упускать нельзя, так как благодаря косвенному воздействию завоевания Средней Азии греками и македонянами произошла консолидация племен и народностей, сыгравшая позже исключительную роль в создании греко-бактрийского и парфянского царств. Сознание народов Востока, таким образом, уже в древности было подготовлено к восприятию античной культуры, элементов античного мышления и образа жизни.
Активная переводческая работа, которая велась в Гундишапурской школе, охватывала самые разнообразные произведения мыслителей древности, однако большей частью переводились труды, касавшиеся практически полезных знаний. «Знания греков,— писал известный английский ученый Дж. Бернал,— были вызваны к жизни снова, но переданы они были в неизмененном виде... Ввиду того что древние легенды греков не вызывали у ученых ислама никаких эмоциональных ассоциаций, эти ученые подходили к античному наследию более критически, чем сами греки» [1].
В первую очередь переводчиков интересовали сочинения по астрологии, алхимии и медицине, так как это затрагивало интересы «заказчиков:» при помощи астрологии можно узнать будущее, при помощи алхимии — обрести власть над природой и людьми, при помощи медицины — сохранить здоровье и продлить жизнь [4]. Более глубокое знакомство с деятельностью известных переводчиков античных медицин-
ских текстов убедительно свидетельствует о том, что они выполняли свою работу творчески, пытаясь не только перевести на арабский язык рукописи, но и осмыслить опыт античной и древневосточной медицины, дифференцировать его, отобрать все самое ценное.
Бесспорным лидером переводческого движения был Хунайн Ибн Исхак (809—873). Выходец из семьи арабских христиан, ^ он видел свою миссию в передаче лучших идей античности мусульманскому Востоку. Это был подвижник, который не довольствовался помощью несториан и других беженцев с Запада. Он сам отправился на родину Гиппократа. Из своего двухлетнего путешествия по Греции Хунайн привез небольшую коллекцию книг и глубокие познания в грамматике древнегреческого языка.
Первой крупной работой Хунайна был успешный перевод анатомии Галена. Этот труд вызвал одновременно восхищение и зависть таких могущественных представителей врачебных династий, как Гавриил Бохтишо и Иоан Ибн Масуйа. «Деятельность Хунайна была поистине изумительная,— писал известный русский историк медицины С. Г. Ков-нер.— Не говоря уже о пересмотре чужих переводов, он корректировал списки всего Гиппократа, перевел большую часть сочинений Галена, а также сочинения Орибазия, Павла Эгинского, многие сочинения Аристотеля и Платона...» [3]. £ Этот перечень выдающихся мыслителей античности можно ^ продолжать, однако уже эти имена дают достаточно полное представление о главном направлении титанической деятельности Хунайна. В этом направлении в равной степени представлены античная медицина и философия. «Врач-фило-соф подобен богам»,— говорили приверженцы школы Гиппократа. Эти слова можно отнести к Хунайну Ибн Исхаку, который подарил Востоку лучшие образцы медицинского и философского творчества античности.
Итог переводческого движения на Востоке подводят труды Али Ибн Раббана Ат-Табари (810—855). Продолжатель дела Хунайна Ибн Исхака, этот ученый открыл новую страницу в истории медицины Востока, предприняв ряд смелых попыток критического осмысления античного наследия. В своем труде «Китаб хивз ас-сиха» («Книга о сохранении здоровья») Ат-Табари показал решающее значение идей античности в формировании медицины на Востоке, дифференцировал этот опыт с данными, заимствованными из медицинских систем древней Индии и Месопотамии. Он впервые указал на то, что синтез медицинских идей античности и средневековья особенно эффективен в вопросах сохранения здоровья и что предупредительное мышление в медицине ^ древних нашло наибольший отклик на Востоке в средние века. -
Главными авторитетами античности, чьи идеи определяли содержание восточной медицины, Ат-Табари считал Гиппократа, Галена и Аристотеля. Особенно глубоко он проанализировал содержание гигиенических воззрений Галена, отметив у него две основные точки зрения на сохранение здоровья. Одна из них заключается в необходимости индивидуально-типологического подхода к питанию людей различных возрастных групп, привычкам, вкусам, темпераментам и т. д., вторая — в необходимости очищения организма, которое достигается органичным единением с природой: водой, солнцем и ветром [6].
Важно подчеркнуть, что деятельность Ат-Табари была обращена не только в прошлое, но и в будущее медицины. Это особенно примечательно, если учесть тот факт, что признанный новатор восточной медицины Ар-Рази (Разес) был одним из учеников Ат-Табари. И несомненно, что Ар-Рази, а позднее Ибн-Сина, учившиеся у выходца из Гундишапурской школы Аль-Масихи, создавали свои новаторские труды, опираясь на колоссальный труд своих предшественников — замечательных подвижников, стоящих у истоков медицины восточного Ренессанса IX—XI веков.
Итак, процесс трансформации медико-гигиенических представлений античности на Восток можно подразделить на четыре основных этапа: организация центров накопления информации — создание Гундишапурской школы и других / научных школ, в которых трудились греческие ученые и хра- % нились тексты сочинений известных античных мыслителей (V век); синтез этой информации с гигиеническими канонами исламской религии (деятельность Харетса Ибн Кала-
даха, VII век); перевод греческих текстов на арабский язык и введение в научный оборот на Востоке трудов крупнейших философов и врачей античности (VII—VIII века); дифференциальный анализ медико-гигиенических представлений античности с выделением основных вопросов и персоналий — научных авторитетов Гиппократа, Галена и Аристотеля (VIII век).
В целом весь этот процесс способствовал возникновению новых направлений в медицине мусульманского Востока, развитию западно-восточного синтеза медицинских знаний о здоровье и здоровом образе жизни.
Литература
1. Верная Дж. Наука в истории общества: Пер. с англ.—
М., 1956.
2. Исхакова Т. И. Развитие медико-гигиенических представлений в эпоху восточного Возрождения: Дис. ... канд. мед. наук.— М., 1988.
3. Ковнер С. Г. История арабской медицины.— Киев, 1893.
4. Фильтишинский И. М. История арабской литературы V — начала X века.— М., 1985.
5. Цибукидис Д. И. Древняя Греция и Восток.— М., 1981.
6. Эберман В. А. // Записки Коллегии востоковедов при Азиатском музее Российской Академии наук.— Л., 1921.— С. 43—72.
7. At-Tabari Ali ibn Rabbon. Die Erhaltung der Gesundheit: (Hyg. Traktat).—Bonn, 1975.
Поступила 06.04.89
© IO. H. АПРЕТОВ, Ш. Г. ХАЙРУЛЛИН, 1990 УДК 615.47:614.48].03
Ю. Н. Апретов, Ш. Г. Хайруллин
ПУТИ УСИЛЕНИЯ САНИТАРНО-ПРОТИВОЭПИДЕМИЧЕСКОГО РЕЖИМА В ЛЕЧЕБНО-
ПРОФИЛАКТИЧЕСКИХ УЧРЕЖДЕНИЯХ УДМУРТСКОЙ АССР
Республиканская санэпидстанция Минздрава Удмуртской АССР, Ижевск
Неспецифическая профилактика (дезинфекция и стерилизация) имеет большое значение среди санитарно-противо-эпидемических мер борьбы с. инфекционными заболеваниями.
К началу 70-х годов стационарные дезинфекционные камеры оставались в единичных лечебно-профилактических учреждениях (ЛГ1У) республики. В соответствии с табелем оборудования больниц и поликлиник, утвержденным Минздравом СССР, ЛПУ с числом коек 35 и более должны быть обеспечены дезинфекционными камерами. Однако уже на этапе типового проектирования больниц с целью удешевления строительства от этих камер зачастую отказывались. Такое положение сохранялось до выхода приказа Минздрава СССР «О санитарно-противоэпидемическом режиме больниц». На основании этого приказа мы стали давать предписания главным врачам ЛПУ о строительстве помещений под стационарные камеры. Частично наши предписания выполнялись. Начали строить досчатые помещения или даже просто навесы, но это не решало проблему, так как в таких условиях камера не может работать, особенно зимой.
Мы не раз ставили вопросы о выполнении приказа Минздрава СССР на коллегии Минздрава Удмуртской АССР. При этом упор делали на отсутствии стационарных дезинфекционных камер. С 1976 по 1980 г. на коллегиях было заслушано 12 главных врачей центральных районных больниц и 2 заведующих горздравотделами. В 1978 г. сданы в эксплуатацию 4 стационарные дезинфекционные камеры (2 в сельской местности и 2 в городах), в 1979—1980 гг. по 3 камеры (1 в сельской местности и 2 в городе).
Казалось бы, строительство помещений и установка стационарных дезинфекционных камер сдвинулись с мертвой точки, но все же шли крайне медленно. Поэтому мы составили перспективный план пуска стационарных камер в лечебно-
профилактических учреждениях Удмуртии, согласовали его с начальником управления «Медтехника», заместителем министра по лечебной части и утвердили у министра. С планом были ознакомлены ответственные за его выполнение главные врачи ЛПУ. С 1981 по 1988 г. были пущены в эксплуатацию 49 стационарных дезинфекционных камер, в том числе 25 в сельской местности.
В настоящее время укомплектованность стационарными дезинфекционными камерами центральных районных больниц составляет 92%, городских — 87%, на 100% обеспечены камерами родильные дома.
Установка стационарных камер в ЛПУ привела к необходимости укомплектования ставок дезинфекторов, которые не только обслуживают камеры, но и централизованно готовят дезинфекционные растворы, обрабатывают больных педикулезом, проводят дезинсекционные работы, что также дало положительный эффект.
Если строительство помещений под камеры было проблемой, то создание централизованных стерилизационных отделений в ЛПУ оказалось еще более сложным, так как эти отделения не предусмотрены в большинстве ЛПУ, построенных по типовым проектам. Следовательно, решая проблему централизованных стерилизационных отделений ЛПУ, мы должны были принимать те же меры, что и при решении вопросов установки камер. На 1 января 1989 г. в ЛПУ республики функционирует 47 централизованных стерилизационных отделений, но почти все они размещены в приспособленных помещениях, не всегда отвечающих требованиям существующего СНиП. Поэтому необходимо ввести во все новые типовые проекты ЛПУ централизованные стерилизационные и переоборудовать помещения действующих ЛПУ в соответствии со
Поступила 13.06.89
\
