CC BY
65
удк 8.821.161.1 doi: 10.30914/2072-6783-2019-13-4-554-558
Грибоедовский интертекст в повести И. А. Гончарова «Счастливая ошибка»
Г. Г. Багаутдинова
Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола
Введение. Пьеса «Горе от ума» А. С. Грибоедова была для И. А. Гончарова одной из художественно значимых, поэтому грибоедовские традиции составляют литературный контекст как раннего творчества писателя, так и зрелого периода, представленного романным жанром. Косвенным подтверждением неслучайности данного интертекстуального взаимодействия служит и «критический этюд» Гончарова, посвященный «Горе от ума» А. Грибоедова, - «Мильон терзаний». Цель: выявить некоторые интертекстуальные переклички между «Счастливой ошибкой» И. А. Гончарова и пьесой А. С. Грибоедова «Горе от ума». Материалы и методы. Предметом исследования является произведение И. А. Гончарова, написанное в ранний, так называемый «допечатный» период творчества писателя, что позволяет выявить некоторые закономерности, присущие как малой, так и романной прозе И. Гончарова. Основные методы исследования -историко-генетический и интертекстуальный. Результаты исследования, обсуждения. Интертекстуальные взаимодействия - наименее изученный аспект поэтики И. Гончарова. Научная новизна статьи определяется исследованием некоторых художественных особенностей воплощения грибоедовского интертекста в повести И. А. Гончарова «Счастливая ошибка». Заключение. Не подлежит сомнению, что одним из литературных претекстов, положенных в основу «Счастливой ошибки» И. А. Гончарова, является пьеса А. С. Грибоедова «Горе от ума». Писатель использует грибоедовский праисточник не только на уровне аллюзий, а включает в свой текст явно узнаваемые цитаты. Явным интертекстуальным «ключом» к расшифровке художественных контекстов служит один из эпиграфов-цитат «Горе от ума». Однако «Горе от ума» А. Грибоедова - не единственное произведение, перекликающееся с повестью Гончарова «Счастливая ошибка».
Ключевые слова: интертекст, контекст, цитата, аллюзия, сюжет, художественный образ.
Griboedov's intertext in I. A. Goncharov's story "Happy mistake"
G. G. Bagautdinova
Mari State University, Yoshkar-Ola
Introduction. The play "Woe from wit" by A. S. Griboedov was one of the artistically significant for I. A. Goncharov, so Griboedov's traditions make up the literary context of both the writer's early work and the mature period represented by the novel genre. Goncharov's "critical etude" dedicated to Griboedov's "Woe from wit" - "A Million of Torments" - serves as an indirect confirmation of the non-randomness of this intertextual interaction. Purpose, to reveal some intertextual references between I. A. Goncharov's "Happy mistake" and A. S. Griboedov's play "Woe from wit". Materials and methods. The subject of the study is the work of I. A. Goncharov, written in the early, so-called "pre-publication" period of the writer's work, which allows us to identify some patterns inherent in both small and novel prose of Goncharov. The main research methods are historical - genetic and intertextual. Results, discussion. Intertextual interactions are the least studied aspect of Goncharov's poetics. The scientific novelty of the article is determined by the study of some artistic features of the embodiment of Griboedov's intertext in the story of I. A. Goncharov "Happy mistake". Conclusion. There is no doubt that one of the literary pretexts underlying the "Happy mistake" by I. A. Goncharov is the play by A. S. Griboedov "Woe from wit". The writer uses Griboedov's original source not only at the level of allusions, but includes clearly recognizable quotes in his text. One of the epigraphs-quotes of "Woe from wit" serves as a clear intertextual "key" to deciphering artistic contexts. However, Griboedov's "Woe from wit" - is not the only work echoing the story of I.A. Goncharov "Happy mistake".
Keywords: intertext, context, quotation, allusion, plot, artistic image.
Пьеса А. С. Грибоедова «Горе от ума» является для И. А. Гончарова не только великой литературной предшественницей, но и входит в книжный
© Багаутдинова Г. Г., 2019
круг произведений, особенно почитаемых писателем и сопровождавших его на протяжении всего творческого пути. Грибоедовский интертекст
формирует литературный контекст как малой прозы И. Гончарова, так и его романов. Интертекст воплощается и в виде прямой отсылки к пьесе в виде цитаты (например, Вера - героиня «Обрыва» - сравнивает Райского с Чацким), и опосредованно, например, на уровне аллюзии (в Александре Адуеве, Обломове, Райском - так или иначе, на том или ином этапе их жизни, проявляются черты героев-идеалистов, к которым принадлежит Чацкий). Апофеозом восхищения И. Гончарова талантом А. Грибоедова является его «этюд» «Мильон терзаний» (1872), по праву считающийся в литературоведении одним из лучших критических очерков, посвященных «Горе от ума». Цель статьи - выявить некоторые интертекстуальные взаимодействия между «Горе от ума» (1824) А. С. Грибоедова и повестью И. А. Гончарова «Счастливая ошибка» (1839).
Первое, что отсылает в «Счастливой ошибке» И. Гончарова к «Горе от ума» А. Грибоедова, -эпиграф: «Шел в комнату - попал в другую». Фразу «шел в комнату, попал в другую» в «Горе от ума» Грибоедова произносит Софья по отношению к Молчалину, оправдывая его и свое поведение перед Фамусовым, который с утра в дверях столкнулся с Молчалиным: «Я гнева вашего никак не растолкую. Он в доме здесь живет, великая напасть! Шел в комнату, попал в другую» (действие I, явление 4). Основную функцию эпиграфа в данном контексте можно определить как сюжетообразующую и жанрообразующую.
Эпиграф из «Горе от ума» А. Грибоедова указывает на неожиданную развязку «Счастливой ошибки» И. Гончарова: в результате ошибки кучера Адуев вместо бала на Английской набережной оказывается на балу у неаполитанского посланника (шел в комнату - попал в другую), куда была приглашена и семья барона Нейлейн; на балу происходит примирение Егора Петровича и Елены Карловны, таким образом, ошибка кучера оказывается для них счастливой. Неожиданная развязка является сюжетообразующей для жанра новеллы.
Завязку «Горя от ума» А. Грибоедова и «Счастливой ошибки» И. Гончарова определяет приезд молодого героя в дом возлюбленной с надеждой объясниться в своих чувствах. Ожидания Чацкого не оправдываются: Софья встречает его холодно, равнодушно, без проявления каких бы то ли было чувств к нему. Адуеву также приходится пройти своего рода испытание: выбрать нужную дверь, отдавшись воле сердца.
Общими оказываются и причины конфликта. Как Чацкий, так и Адуев не узнают в своих избранницах прежних, искренних и открытых возлюбленных. Они оба подсознательно чувствуют ложь в их словах. Те идеалы, которые в своих мечтах представляли герои произведений А. Грибоедова и И. Гончарова, рухнули. Чацкий: «И вот за подвиги награда» 1. Адуев с упреком бросает следующие слова Елене Карловне: «Холодность, насмешки, капризы... не этим ли вы хотите заставить меня полюбить жизнь? это ли награда на преданность?»2.
Сходным является и содержание диалогов обоих произведений. На пылкие речи Чацкого Софья бросает лишь колкие обрывки фраз. Елена Карловна лишь зевает, ее ответы на реплики Адуева полны иронии и притворства. Истоки размолвки сами герои видят в пагубном влиянии «света»:
Чацкий: «... И день и ночь по снеговой пустыне спешу к вам, голову сломя. И как вас нахожу? в каком-то строгом чине! Вот полчаса холодности терплю! Лицо святейшей богомолки!.. [с. 27].
Адуев: «... как свет испортил ваше сердце, до какой степени заглушил все доброе!» [с. 76].
После нанесенного оскорбления и Чацкий и Адуев единственным выходом из создавшейся ситуации видят побег: «...пущусь странствовать по свету. [с. 85]. Ср. слова Чацкого «... пойду искать по свету, где оскорбленному есть чувству уголок!» [с. 119].
Общим в характеристике Чацкого и Адуева является их отличие от окружающих людей, принадлежащих по праву рождения к светскому обществу. Хотя Адуев по своему социальному положению принадлежит «свету», но он, как и Чацкий, «родился под другой звездой, которая рано оторвала его от света и указала путь в другую область...» [с. 79]. Кроме того, важна характеристика автора: «Другой, на его месте и с его средствами, блаженствовал бы - жил бы спокойно, сладко ел, много спал, гулял бы по Невскому проспекту и читал «Библиотеку для чтения»; но его - тяготило мертвое спокойствие, без тревог и бурь, потрясающих душу... Этакий чудак!» [с. 79-80]. Таким образом, в обоих произведениях возникает мотив чудачества, сумасшествия, странничества. Чацкий был объявлен сумасшедшим,
1 Грибоедов А.С. «Горе от ума». М. : Наука, 1969. С. 23. Далее цитирую по этому изданию, указывая страницы в скобках.
2 Гончаров И.А. ПСС и писем: в 20 т. СПб. : Наука, 1997. Т. I. С. 76. Далее цитирую по этому изданию, указывая страницы в скобках.
так как он также - «другой». Признание своего сумасшествия Адуев выражает следующими словами: «Говорят, путешествие всего спасительнее для сумасшедших этого рода» [с. 85].
Одним из обвинений Чацкого в сумасшествии было то, что он «шампанское стаканами тянул» [с. 90]. В заключительных строках «Счастливой ошибки» также возникает смысловая перекличка со словом шампанское: «Поднимая первый стакан шампанского... Заметьте: я сказал, не бокал; это бы был анахронизм; в обществе молодых и холостых людей шампанское из бокалов не пьют...» [с. 102-103]. Ироничное пояснение автора-повествователя «заметьте» и указание на «анахронизм», конечно же, отсылает к великому грибоедовскому шедевру.
Общие черты можно найти и при сопоставлении Софьи Фамусовой и Елены Нейлейн. У обеих поведение «происходило от особого рода жизни» [с. 77]. Но это лишь внешний фон: по замечанию автора, Елена Карловна «девушка с душой, образованным умом; сердце ее чисто и благородно...» [там же]. Позиция автора-повествователя в «Счастливой ошибке» по отношению к Елене является сходной с позицией Гончарова-критика по отношению к Софье Фамусовой. Он также оправдывает поведение Софьи, характеризуя ее образ в статье «Мильон терзаний» следующим образом: «Это - смесь хороших инстинктов с ложью, живого ума с отсутствием всякого намека на идеи и убеждения, путаница понятий... В собственной, личной ее физиономии прячется в тени что-то свое, горячее, нежное, даже мечтательное. Остальное принадлежит воспитанию»1.
Таким образом, одним из интертекстуальных источников повести И. А. Гончарова «Счастливая ошибка» является пьеса А. С. Грибоедова «Горе от ума». Писатель, создавая художественные образы главных героев своей повести, во многом следовал за А. Грибоедовым. Исключение составляет психологическая мотивировка поведения Софьи в момент ее встречи с Чацким. У А. Грибоедова характеристика образа героини строится несколько по-другому: противоречия Софьи внутренние, их раскрытие происходит при более глубоком рассмотрении данного образа. Суть противоречий в образе Елены Карловны лежит
1 Гончаров И.А. Собр. соч.: в 8 т. М. : Художественная литература, 1980. Т. VIII. С. 37.
на поверхности. Понять их помогают авторские комментарии и развитие сюжета.
Одним из важных отличий повести И. Гончарова от комедии А. Грибоедова являются резкие переходы сюжета от одного события к другому. То, что можно было бы обозначить как перипетии: это резкие сдвиги от счастья к несчастью и наоборот. По мнению Е. А. Краснощековой [9, с. 42], дальнейшее действие и его неожиданное развитие полностью отвечает жанру «светской повести», к которому «Счастливую ошибку» причисляло наибольшее количество исследователей. Не можем согласиться с мнением уважаемого литературоведа, так как подобный характер развития событий является прежде всего сюже-тоорганизующим признаком новеллы и авантюрной повести.
Конфликт в «Счастливой ошибке» не получает остро драматической развязки. Начинает главенствовать случай и судьба - Адуев неожиданно оказывается на приеме неаполитанского посланника именно в то время, когда там находится Елена Карловна.
Кроме того, в отличие от «Горя от ума» социальная направленность в «Счастливой ошибке» отсутствует. Это происходит за счет использования автором «Счастливой ошибки» элементов комического в сценах семейного быта барона Нейлейн, своеобразного обращения Адуева с приказчиком. Это так называемый добрый смех -юмор, не несущий острого опровержения и протеста против каких-либо социальных явлений, юмор, не переходящий в острую сатиру. У А. Грибоедова же пламенные монологи Чацкого имеют сатирическую направленность, бичующую пороки фамусовского общества.
Одним из отличительных признаков «Счастливой ошибки» можно считать некоторую «незаконченность» образа Адуева. Несмотря на ряд сближающих моментов в характеристике образов главных героев произведений А. Грибоедова и И. Гончарова, Адуев - это не тот трагический тип «лишнего» человека, постоянно чего-то ищущий, рефлектирующий. К тому же резкий новеллистический поворот сюжета в корне меняет образ Адуева. В отличие от Чацкого, Адуев быстро забывает нанесенные ему оскорбления, его недовольство жизнью быстро исчезает. В образе Адуева отсутствуют трагические элементы, присущие Чацкому. Но вместе с тем Чацкий навсегда остался для Гончарова художественно совершенным
воплощением положительного героя, благородного, героя на все времена. Возможно, именно поэтому герой повести И. Гончарова во многом соотносится с образом Чацкого А. Грибоедова.
Одной из особенностей структуры «Счастливой ошибки» является обращение Гончарова к стилеобразующим традициям А. С. Грибоедова, А. С. Пушкина, Н. В. Гоголя. К ним отсылают используемые писателем цитаты и реминисценции из их произведений. Несмотря на взаимопересечение различных жанрово-стилевых традиций, повесть И. Гончарова представляет собой единое целое, своего рода искусно структуриро-
Литература
ванный конгломерат. В ней можно выделить ряд мотивов, отразившихся затем в романах писателя. Прежде всего, это образ Адуева, героя-романтика, получившего свое развитие в «Обыкновенной истории». И. Гончаровым в роман было перенесено не только имя, но и многие характеристики образа. Развитие получил мотив сна, лишь намеченный в «Счастливой ошибке» при характеристике быта барона Нейлейн. Кроме того, основным способом изображения окружающей действительности стал юмор, являющийся одним из главных факторов художественности на протяжении всего творческого пути И. А. Гончарова.
1. Багаутдинова Г.Г. Жанрообразующие традиции в «Счастливой ошибке» И. А. Гончарова // Филологические науки. Вопросы теории и практики. Тамбов, 2014. № 3 (33). Часть I. С. 23-25.
2. Багаутдинова Г.Г. Искусство и художник в романах И. А. Гончарова. Йошкар-Ола, 2018. 176 с.
3. Багаутдинова Г.Г. Факторы ритмической прозы в повести И.А. Гончарова «Счастливая ошибка» // Филологические науки. Вопросы теории и практики. 2017. № 2 (68). Часть 2. С. 10-12.
4. Багаутдинова Г.Г. Художественные приемы комического в «Счастливой ошибке» И. А. Гончарова // Вестник Марийского государственного университета. 2016. № 3 (23). С. 45-47.
5. Балакин А.Ю. Разыскания в области биографии и творчества И. А. Гончарова. М. : ЛитФакт, 2018. 336 с.
6. Денисенко С.В. «Мильон терзаний» И. А. Гончарова в театральном дискурсе // Русская литература. 2008. № 2. С. 122-131.
7. Калинина Н.В. В кавычках или без? Цитатность в романе И. А. Гончарова «Обломов» // Материалы VI Международной научной конференции, посвященной 205-летию со дня рождения И. А. Гончарова : сб. статей русских и зарубежных авторов / сост. И.В. Смирнова и др. Ульяновск : Корпорация технологий продвижения, 2017. С. 93-101.
8. Кертман Л. Грибоедовские образы в трактовке И. А. Гончарова // Ученые записки Пермского университета. 1967. № 155. С. 157-182.
9. Краснощекова Е.А. И. А. Гончаров: Мир творчества. СПб. : Пушкинский фонд, 1997. 496 с.
10. Фомичев С.А. Грибоедов : энциклопедия. СПб. : Нестор-История, 2007. 393 с.
References
1. Bagautdinova G.G. Zhanroobrazuyushchie traditsii v "Schastlivoi oshibke" I. A. Goncharova [Genre-formative traditions in Ivan Goncharov's "Happy Mistake"]. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii ipraktiki = Philological sciences. Issues of Theory and Practice, 2013, no. 3, part 33, pp. 23-25. (In Russ.).
2. Bagautdinova G.G. Iskusstvo i khudozhnik v romanakh I. A. Goncharova [Art and artist in I. A. Goncharov's novels]. Yosh-kar-Ola, 2018, 176 p. (In Russ.).
3. Bagautdinova G.G. Factory ritmicheskoi prozy v povesti I. A. Goncharova "Schastlivaya oshibka" [Factors of rhythmic prose in I. A. Goncharov's story "Happy mistake"]. Filologicheskie nauki. Voprosy teorii i praktiki = Philological Sciences. Issues of Theory and Practice, 2017, no. 2, part 2, pp. 10-12. (In Russ.).
4. Bagautdinova G.G. Khudozhestvennye priemy komicheskogo v "Schastlivoi oshibke" I. A. Goncharova [Comic art recepcions in the "Happy mistake" by I. Goncharov]. VestnikMariiskogo Gosudarstvennogo Universiteta = Vestnik of the Mari State University, 2016, no. 3 (23), pp. 45-47. (In Russ.).
5. Balakin A.Yu. Razyskaniya v oblasti biografii i tvorchestva I. A. Goncharova [Searches in the field of biography and creativity of I. A. Goncharov]. Moscow, LitFact, 2018, 336 p. (In Russ.).
6. Denisenko S.V. "Mil'on terzanii" I. A. Goncharova v teatral'nom diskurse ["A Million of Torments" by I. A. Goncharov in theatrical discourse]. Russkaya literatura = Russian Literature, 2008, no. 2, pp.122-131. (In Russ.).
7. Kalinina N.V. V kavychkakh ili bez? Tsitatnost' v romane I. A. Goncharova "Oblomov" [In quotes or without? Citation in I. A. Goncharov's novel "Oblomov"]. Materialy VIMezhdunarodnoi nauchnoi konferentsii, posvyashchennoi 205-letiyu so dnya rozhdeniya I. A. Goncharova: sbornik statei russkikh i zarubezhnykh avtorov = Materials of the VI International Scientific Conference devoted to the 205th anniversary of the birth of I. A. Goncharov : Collection of articles of Russian and foreign authors. Comp. by I.V. Smirnova, et al., Ulyanovsk, Promotion Technology Corporation, 2017, pp. 93-101. (In Russ.).
8. Kertman L. Griboedovskie obrazy v traktovke I. A. Goncharova [Griboedov's images in I. A. Goncharov's interpretation]. Uchenye zapiski Permskogo universiteta = Scientific Notes of Perm University, 1967, no. 155, pp. 157-182. (In Russ.).
9. Krasnoshchekova E.A. I. A. Goncharov: Mir tvorchestva [I. A. Goncharov: Creativity world]. Saint Petersburg, Pushkin Fund, 1997, 496 p. (In Russ.).
10. Fomichev S.A. Griboedov [S.A. Griboedov]: encyclopedia. Saint Petersburg: Nestor-History, 2007, 393 p. (In Russ.).
Статья поступила в редакцию 5.10.2019 г.; принята к публикации 5.11.2019 г.
Submitted5.10.2019; revised5.11.2019.
Автор прочитал и одобрил окончательный вариант рукописи.
The author has read and approved the final manuscript.
Для цитирования:
Багаутдинова Г.Г. Грибоедовский интертекст в повести И. А. Гончарова «Счастливая ошибка» // Вестник Марийского государственного университета. 2019. Т. 13. № 4. С. 554-558. DOI: 10.30914/2072-6783-2019-13-4-554-558
Об авторе
Багаутдинова Гульзада Гадульяновна
кандидат филологических наук, доцент кафедры русского языка, литературы и журналистики, Марийский государственный университет, г. Йошкар-Ола, gbagautdinova@yandex.ru
Citation for an article:
Bagautdinova G.G. Griboedov's intertext in I. A. Goncharov's story "Happy mistake". Vestnik of the Mari State University. 2019, vol. 13, no. 4, pp. 554-558. DOI: 10.30914/2072-67832019-13-4-554-558 (In Russ.).
About the author Gulzada G. Bagautdinova
Ph. D. (Philology), Associate Professor of the Department of Russian Language, Literature and Journalism, Mari State University, Yoshkar-Ola,
gbagautdinova@yandex.ru
