CC BY
69
Атриа Ларсон
Сент-Луисский Университет atria.larson@gmail.com
ГРАЦИАН «О ПОКАЯНИИ», КАНОН IV ЛАТЕРАНСКОГО СОБОРА «ВСЕ ОБОЕГО ПОЛА» (OMNIS UTRIUSQUE) И КАНОНИКИ: ЗАЩИТА И НАДЗОР ЗА СОВЕСТЬЮ ИНДИВИДА*
21-е постановление IV Латеранского Собора (1215) «Все обоего пола» (Omnis utriusque), предписывавшее ежегодную исповедь для христиан, было в значительной степени укоренено в трактате Грациана «О Покаянии» (De penitentia), датируемом XII веком. В свете огромного влияния этого текста современное осмысление Omnis utriusque фокусируется не на предписании ежегодной исповеди, а на вопросе о том, кому христиане должны были исповедоваться, и в силу каких обстоятельств они могли исповедоваться кому-нибудь еще. Omnis utriusque обязывает всех христиан исповедоваться своему собственному священнику. И только по его разрешению христиане могут исповедоваться другому священнику. Канонисты глубоко размышляли над этим положением и поддерживали христиан в их поиске лучшего исповедника, если их собственный священник не обладал необходимыми навыками для проведения покаяния.
Ключевые слова: покаяние, исповедь, Грациан, IV Латеранский Собор, совесть, пастырское попечение
Atria Larson
Saint Louis University
GRATIAN'S DE PENITENTIA, LATERAN IV'S OMNIS UTRIUSQUE, AND THE CANONISTS: PROTECTION AND OVERSIGHT FOR THE INDIVIDUAL CONSCIENCE
The constitution Omnis utriusque, c.21 of the Fourth Lateran Council (1215), decreed annual confession for Christians, but the constitution was largely rooted in the twelfth-century De penitentia of Gratian. In light of the vast influence of this text, the contemporary reflection on Omnis utriusque focused not on annual confession, but on to whom Christians must confess and under which circumstances the Christian could confess to someone else. Omnis utriusque decreed that all Christians confess to their own priest and only confess to another priest when permission was granted by the first priest. Canonists reflected deeply on this point and supported Christians seeking a better confessor when their own priest was unskilled at administering penance.
Key words: penance, confession, Gratian, Fourth Lateran Council, conscience, pastoral care
Перевод с английского языка Л. В. Цыпиной.
Для желающих осмыслить развитие совести в сфере исповеди в западном мире, пожалуй, единственным чаще всего цитируемым текстом является 21 постановление IV Латеранского собора (1215), известное своим началом: «Все обоего пола» (Omnis utriusque sexus). Оно знаменито тем, что предписывает исповедоваться один раз в год всем христианам («верующим» или fideles) обоих полов и всех возрастов после достижения возраста осознания себя. IV Латеранский собор был величайшим церковным собором Средних веков, проходившим под председательством одного из выдающихся пап этого периода — Иннокентия III (1198-1215). Тогда как большая часть законодательных актов Собора имела прецеденты, Omnis utriusque стало настоящим новшеством. Ни один из главных папских соборов предшествующего столетия не утверждал законодательно ничего подобного. M. Оост продемонстрировал, что в период между IX и XII столетиями известные прецеденты, требовавшие ежегодной исповеди, едва ли были подобны этому.1 Р. Mинс подчеркнул, что касающиеся покаяния постановления Соборов эпохи Каролингов (IX в.) имели иную направленность. Каролингские прелаты были озабочены скорее авторитетностью текстов, используемых для покаяния и единообразием покаянных практик, чем частотой их исполнения.2 Оставляя в стороне требование ежегодной исповеди, ученые указывают на иные ключевые аспекты 21 постановления. M. Mаккароне следует за работами Дж. Болдуина, чтобы установить источник многих положений Парижской теологии XII в. После издания пенитенциалий Алана Лилльского Ж. Лонжере утверждал, что идеи Omnis utriusque были укоренены в них.3 Теории Болдуина, Mаккароне и Лонжере технически корректны, но все же неполны. Они не учитывают, что значительное число элементов Omnis utriusque восходят к сочинению, которое во многих отношениях служило последним основанием покаянных практик в конце XII в., а именно к «Трактату о покаянии» (Tractatus de penitentia) Грациана.* Трактат, помещенный в C. 33 q.3 «Декрета» (Decretum) , был, таким образом,
1 Ohst M. Pflictbeichte: Untersuchungen zum Bußwesen im Hohen und Späten Mittelalter. Tubingen, 1995, P. 14-32.
о
Meens R. The Frequency and Nature of Early Medieval Penance // Handling Sin: Confession in the Middle Ages; ed. P. Biller and A. J. Minnis / York Studies in Medieval Theology 2, York, 1998, P. 37.
о
M. Maccaronne Cura animarum e parochialis sacerdos nelle costituzioni del IV concilio lateranense (1215): Applicazioni in Italia nel sec. XIII // Nuovi studi su Innocenzo III; ed. Roberto Lambertini / Istituto Storico Italiano per il Medio Evo, Nuovi Studi Storici 25, Rome, 1995, P. 337, со ссылками на: Baldwin J. Masters, Princes, and Merchants: The Social Views of Peter the Chanter and His Circle. Princeton, 1970, P. 1.53; Longère J. Introduction doctrinale et littéraire // Alan of Lille, Liber poeni-tentialis; ed. J. Longère / Analecta mediaevalia Namercensia 17-18, Louvain, 1965, P. 1.225-30.
*Грациан — монах ордена камальдулов, создатель первого общего свода канонического права католической Церкви, называемого «Декретом» Грациана (Decretum Gratiani). «Де-крет» Грациана в соответствии с Римским изданием 1582 г. разделяется на три части и со-держит 3848 глав-канонов (в 1-й ч. — 966, во 2-й — 2486, в 3-й — 396), сгруппированных в разделы по тематическому принципу. В каждом разделе рассматривается определенный правовой вопрос или казус. До XVI в. главы обозначались первыми словами текста, их ну-мерация вошла в употребление в XVI в. В исследовательской литературе приняты следую-щие сокращенные обозначения частей Декрета Грациана: c. — для capitulum (глава), D. — для Distinctio (раздел), С. — Causa (правовой казус), q. — для quaestio (вопрос). В соответствии с традицией это деление оставлено без перевода [прим. переводчика].
широко доступен и хорошо известен каждому высокообразованному человеку второй половины XII в.4
Степень важности трактата «О Покаянии» (De penitentia) Грациана для Omnis utriusque и современного понимания Omnis utriusque до некоторой степени прояснилась, когда само постановление и комментарий канонистов к нему был прочитан и оценен во всей полноте, т. е. когда в нем было обнаружено более чем только первоначальное требование ежегодной исповеди. Я выделю, во-первых, несколько ключевых моментов Omnis utriusque, включающих требование ежегодной исповеди, но не сводящихся к нему. Некоторые из этих моментов находят отклик в ранних сочинениях и декреталиях Иннокентия III; другие могут быть прямо отнесены к De penitentia Грациана. Во-вторых, я установлю значение трактата Грациана для периода, предшествующего Omnis utriusque и кратко объясню, каким образом элементы Omnis utriusque, восходящие к De penitentia, получили распространение в образованных кругах, инициировавших проведение IV Латеранского собора. В-третьих, я продемонстрирую, что комментарий канонистов на постановление «Все обоего пола» обнаруживает, что De penitentia Грациана лежит в основании большей части Omnis utriusque. Я объясню также ряд важных проблем, которые поднимались канонистами в связи с характеристиками этого постановления. Наконец, касательно вопроса о влиянии Omnis utriusque, я буду утверждать, что трактат «О покаянии» (De penitentia) Грациана оставался чрезвычайно влиятельным и после IV Латеранского собора. Поэтому, по крайней мере, в правовой перспективе применительно к практике покаяния для заботы о душах (cura animarum) важнейшим положением Omnis utriusque была не столько обязательность требования ежегодной исповеди, сколько то, что говорилось о том, как добиться разрешения не исповедоваться собственному священнику (sacerdos proprius).
Omnis utriusque и его отношение к ранним работам Иннокентия III и Грациана Первая часть Omnis utriusque предписывает исповедоваться, по меньшей мере, один раз в год и причащаться, как минимум, на Пасху; она обещает строгое наказание за невыполнение предписанного и дает распоряжение о частых публичных напоминаниях об этом, чтобы никто не мог использовать незнание закона как оправдание. В ней говорится: «Все обоего пола верующие, по достижении возраста осознанности, должны добросовестно исповедовать все свои грехи, по крайней мере, один раз в год своему священнику, и по мере сил исполнять наложенную на них епитимью, приобщаясь благоговейно таинству Евхаристии, по крайней мере, на Пасху, если по совету собственного священника им не случится воздерживаться на некоторое время от его приема по какой-либо разумной причине. В противном случае, им должно быть запрещено посеще-
4 Landau P. Gratian and the Decretum Gratiani // The History of Medieval Canon Law in the Classical Period, 1140-1234: From Gratian to the Decretals of Pope Gregory IX; ed. W Hartmann and K Pennington / History of Medieval Canon Law б, Washington DC, 2008, P. 22-54.
ние церкви при жизни и отказано в христианском погребении после смерти. По этой причине пусть этот спасительный устав часто оглашается в церквях, чтобы никто не мог позволить оправдать себя на основе слепого невежества».5 Ничто из перечисленного не имеет, кажется, прямого прецедента в ранних трактатах Иннокентия, декреталиях, или ранних соборных уложениях, и очень немногое находит прямой отклик в трактате Грациана De penitentia.6 Три заметных исключения касаются следующего: Иннокентий настаивает на том, что каждый исповедует свои собственные грехи, и делает это перед своим собственным священником, и со всей искренностью. Эти положения, которые часто затушевываются, фактически занимали центральное место в дискуссии Грациана о покаянии, в значительной степени благодаря цитированию трактата «Об истинном и ложном покаянии» (De vera et falsa penitentia) Псевдо-Августина и более поздних теоретических размышлений о нем. В De penitentia D. 1 c. 88 (с некоторым повторением в D.6 c. 1) Псевдо-Августин отмечает, что кающийся должен исповедоваться целиком (omnino), и это вовлекает человека, исповедующего свою жизнь лично (не через кого-то другого и не в письменной форме), в отношения со священником.7 Выражение «собственный священник» (sacerdos proprius) появляется в De penitentia D. 6 d. p. c. 2, где Грациан согласовывает призыв Псевдо-Августина исповедоваться по возможности лучшему священнику (т. е. такому, который наиболее опытен в отпущении грехов) с традицией канонического права, согласно которой ни один священник не может судить прихожанина другого священника. Грациан проводит различие: «Одно дело проявить неуважение к своему собственному священнику (sacerdos proprius) из-за отсутствия расположения или ненависти к нему, что запрещено священными канонами, и другое — избегать слепца, о котором авторитетом
5 Lateran IV c. 21, см: The General Councils of Latin Christendom: From Constantinople IV to Pavia-Siena (869-1424); ed. A. García y García et al. / Corpus Christianorum, Conciliorum Oecumenico-rum Generaliumque Decreta 2.1, Turnhout, 2013, P. 178: "Omnis utriusque sexus fidelis, postquam ad annos discretionis pervenerit, omnia sua solus peccata confiteaturfideliter, saltem semel in anno, proprio sacerdoti, et iniunctam sibi penitentiam studeat pro viribus adimplere, suscipiens reverenter ad minus in pascha eucharistie sacramentum, nisi forte de consilio proprii sacerdotis ob aliquam ra-tionabilem causam ad tempus ab eius perceptione duxerit abstinendum; alioquin et vivens ab ingres-su ecclesie arceatur et moriens christiana careat sepultura. Unde hoc salutare statutum frequenter in ecclesiis publicetur, ne quisquam ex ignorantie cecitate velamen excusationis assumat". Это издание в последующем цитируется как COGD.
6 Ohst, Pflichtbeichte, S. 47-49.
7 De pen. D.1 c. 88: "Quem penitet omnino peniteat, et dolorem lacrimis ostendat, representet ui-tam suam Deo per sacerdotem, preueniat iudicium Dei per confessionem. Precepit enim Dominus mundandis, ut ostenderent ora sacerdotibus, docens corporali presentia confitenda peccata, non per nuncium, non per scriptum manifestanda" [курсив мой]. Все тексты из Устава (Decretum) Грациана цитируются по изданию: Corpus iuris canonici, ed. Emil Friedberg, 2 vols. (Leipzig: 1879-1881; repr. Graz: 1956). Устав (Decretum) составляет весь первый том. Новое издание De penitentia см.: Gratian's Tractatus de penitentia, ed. and trans. A.A. Larson / Studies in Medieval and Early Modern Canon Law 13, Washington DC, 2016. Об De uera et falsa penitentia, см.: Wagner K. De vera et falsa poenitentia: An Edition and Study / Ph.D. diss., University of Toronto, 1995, собственно трактат С.226-342. Последнее исследование датировки трактата, который, вероятно, создавался в несколько этапов, завершающий из которых датируется началом XII века, см.: A Costanzo Una nuova datazione del De vera et falsa poenitentia // Christianesimo nella storia 31:3, 2010, P. 809-840.
Писания утверждается, если слепой ведет слепого, оба свалятся в яму».8 Несомненно, употребление Иннокентием слова fldeliter содержит множество коннотаций и в основе своей различными нитями связано с христианской традицией, но я хотела бы предположить, что появление здесь этого наречия связано с напряженной дискуссией о подлинном покаянии или о том, как каяться истинно (uere), развернувшейся во времена Грациана и после. Грациан недвусмысленно сравнивает совершение истинного покаяния с приближением к крестильной купели с полной верой (plena fide) и не лицемерно ficte).9
Вторая часть Omnis utriusque в большей степени опирается на De penitentia. В ней говорится: «Если по достаточной причине желают исповедать свои грехи другому священнику, надлежит искать и получить разрешение от своего собственного священника, так как в противном случае другой священник не будет иметь права оставить или отпустить грехи. Пусть же священник будет осторожен и внимателен, подобно опытному врачу, он может возлить вино и елей на раны страждущего, тщательно расследуя обстоятельства как грешника, так и греха, через которые он мог бы предусмотреть, какой совет надлежит дать и какое средство следует применить, исходя из различного опыта исцеления больных. Пусть он будет осторожен в полной мере, чтобы ни словом, ни жестом, ни любым другим способом не выдать принародно грешника. Но, если он нуждается в более благоразумном совете, его следует искать с осторожностью без какого-либо упоминания о человеке, поэтому мы постановляем, что тот, кто намерен обнародовать высказанный в покаянии грех, будет не только извержен из священнического сана, но сослан на вечное покаяние в удаленный монастырь».10
Директивы этого раздела по существу превращают De penitentia D.5 и особенно D.6 в официальный церковный закон. В D.6 c.3 подчеркивается, что, при нормальных обстоятельствах (т. е. при условии, что священник не является невеждой и дураком) требуется согласие священника, прежде чем другой священник может принять покаяние у человека, вверенного попечению первого священника. D.5 c.1 побуждает грешника к тому, чтобы он размышлял, проявлял покаяние и исповедовал различные стороны и обстоятельства своих грехов. D.6 c.1 требует того же от исповедника-священника: он должен рассле-
8 De pen. D. 6 d.p.c.2: "Sed aliud est fauore uel odio proprium sacerdotem contempnere, quod sacris canonibus prohibetur; aliud cecum uitare, quod hac auctoritate quisque facere monetur, ne si cecus ceco ducatum prestet, ambo in foueam cadant".
9 См.: De pen. D. 3 d. p. c. 44 and D. 4 d. p. c. У, d. p. c. 8.
10
Lateran IV c. 21 (COGD, 1У8): "Si quis autem alieno sacerdoti voluerit iusta de causa sua confiteri peccata, licentiam prius postulet et optineat a proprio sacerdote, cum aliter ille ipsum non possit solvere vel ligare. Sacerdos autem sit discretus et cautus, ut more periti medici superinfundat vinum et oleum vulneribus sauciati, diligenter inquirens et peccatoris circumstantias et peccati, per quas prudenter intelligat quale illi debeat prebere consilium et cuiusmodi remedium adhibere, diversis experimentis utendo ad sanandum egrotum. Caveat autem omnino ne verbo vel signo aut alio quovis modo prodat aliquatenuspeccatorem, set si prudentiori consilio indiguerit, illud absque ulla expressi-one persone caute requirat, quoniam qui peccatum in penitentiali iudicio sibi detectum presumpserit revelare, non solum a sacerdotali officio deponendum decernimus, verum etiam ad agendam perpetuam penitentiam in arctum monasterium detrudendum" (Курсив автора статьи — А. Л.).
довать все обстоятельства грешника и греха, и только после этого молиться, утешать, и наставлять грешника. Духовник должен также вынести суждение, т. е. наложить соответствующую епитимью. D. 6 d.p.c.1 и c.2 угрожает извержением из сана и вечным паломничеством священнику, который нарушил то, что позднее будет называться «тайной исповеди».11 Иннокентий III внес изменение в это наказание, заменив вечное паломничество вечным покаянием в удаленном монастыре. У этого наказания долгая история, восходящая к церковным советам Галлии раннего Средневековья. Оно применялось к клирикам, которые совершали худшие преступления или crimina capitalia.12
Влияние трактата Грациана «О покаянии» (De penitentia) во второй половине XII в.
Нет ничего удивительного в сильных отголосках De penitentia в Omnis utriusque. Конкретные положения De penitentia нашли отклик и реализацию в процессе развития пенитенциальной мысли и закона во второй половине XII столетия. Это основополагающее сочинение оказывало влияние на учебные аудитории Болоньи и Парижа, за пределами учебных аудиторий — на новые тексты о покаянии, и на папскую курию.13 Труды о покаянии других мастеров начала и середины XII столетия — Петра Абеляра, Гуго Сен-Викторского и автора Summa Sententiarum не были незначительными, и Петр Ломбардский был знаком со всеми этими сочинениями. Но все же ни один труд о покаянии не оказал большего влияния на трактовку покаяния Петром Ломбардским в 4-й книге его «Сентенций» (Sentences), чем De penitentia Грациана. Всякий, кто читал «Сентенции» Петра Ломбардского, получал изрядную дозу Грациана, но успех «Декрета» Грациана означал, что ученые и другие читали De penitentia также и независимо от комментаторов.
Некоторые разделы De penitentia оказали более заметное влияние и вызвали больше споров. С учетом их более практической направленности, 5-е и 6-е различения занимали особенно видное место в пастырской литературе. Цитаты и парафразы пассажей из псевдо-Августина, обильно заимствованные Грацианом, призывали верующих размышлять над различными сторонами своих грехов и сокрушаться о них; советовали исповедникам расследовать обстоятельства грешника и греха, проявляя максимальную осторожность и осмотрительность. Папские декреталии призывали к тому же самому. Труды о покаянии тогда, как и сейчас, включали предупреждение исповедникам не раскрывать отпущенные ими грехи и обещали в той или иной форме суровое наказание для священников, которые осмелились, тем или иным образом, сделать это.
Тогда как эти положения можно воспроизводить без особых дискуссий, один практический вопрос должен быть разработан более детально, а именно проблема, связанная с исповедью собственному священнику (sacerdos proprius).
7 7
О тайне исповеди, см.: Kurtscheid B. A History of the Seal of Confession. St. Louis, 1927. Подробности дискуссии о De penitentia D. 5 and D. 6, см.: Larson. Master of Penance, P. 204-223.
12
См.: Larson A. A. Killing a Career: Homicide and the Development of Medieval Clerical Discipline // The Jurist 74, 2014, P. 268-270.
73 Подробнее о спорах см.: Larson. Master of Penance, P. 315-486.
Какие обстоятельства могут оправдать отказ от исповеди собственному священнику, и как возможно избежать суждения sacerdos proprius и получить пастырское попечение или перейти под юрисдикцию другого священника. Возьмем лишь один из многих примеров: в разделе своей «Книги пенитенциалий» Liber poenitentialis, изобилующей цитатами из De penitentia D. б, Алан Лильский поддерживает понятие о том, что верующий христианин fidelis) может искать более подходящего священника, если его не устраивает его собственный или если он получил разрешение (licentia) от своего священника сделать это. Он также требует от священника сознательности и возлагает на него ответственность посылать своих прихожан к другому священнику, если ему самому не хватает необходимой мудрости, знаний и осмотрительности.14 Позже он воспроизводит почти дословно Грацианово различение исповеди другому священнику по причине личного предубеждения или из-за невежества собственного духовника (De penitentia D.3 d.p.c.2).15 Короче говоря, установка на исповедь собственному священнику вызвала в конце XII столетия дискуссии о покаянии на основе De penitentia D. б, также как и соображения о том, когда возможно законным образом не исповедоваться своему sacerdos proprius.
Ранний комментарий канонистов на Omnis utriusque Канонисты, комментировавшие Omnis utriusque, быстро связали сделанные в нем оговорки с разделами «Декрета» (Decretum) Грациана, особенно, хотя и не исключительно с De penitentia. Благодаря критическому изданию Гарси-а-и-Гарсиа, теперь мы имеем легкодоступные ранние комментарии Иоанна Тевтона, Винсента Испанского и Дамаса Венгерского к постановлениям IV Ла-теранского собора.16 Этим мастерам было нечего сказать по поводу ежегодной исповеди, их внимание к первому разделу постановления фокусировалось на определении возраста осознания себя (все указывали на семилетний возраст, но объясняли это различными способами).17 Винсент и Дамас следовали за Иоанном, задаваясь вопросом о том, что происходит с человеком, который не может помнить все свои грехи (omnia sua peccata). Будет ли это препятствовать
14 Alan of Lille, LP S. 4.14: "Si autem parochianus sacerdotem suum scit esse indiscretum, vel si licentia ab eo data fuerit, peritiorem consulat, vel prius sacerdoti suo confitens, consequenter ad peritiorem accedat. Discretior enim sacerdos inquirendus est, qui sciat discernere inter peccatum et peccatum, et inter medicinam et medicinam, et inter poenitentiam et poenitentiam. Sic et sacerdos sciens se non discretum esse, debet ad peritiorem recurrere, vel confitentem ad peritiorem mittere." См.: Alain de Lille. Liber poenitentialis; ed. J Longère / Analecta mediaevalia Namercensia, 17-18, Louvain, 1965, P. 2.170-171. Две части (введение и издание) опубликованы в одном томе.
15 LP S. 4.16-17.
16 Constitutiones Concilii quarti Lateranensis una cum Commentariis glossatorum, ed. A. García y García / Monumenta Iuris Canonici. Series A: Corpus glossatorum, 2, Vatican City, 1981. Также cм. его работу: The Fourth Lateran Council and the Canonists // The History of Medieval Canon Law in the Classical Period, P. 367-378.
7 7
Иоанн связывал возраст осознания ребенком самого себя с моментом, когда он начинает обманывать (ed. García y García, p. 208). Винсент также связывал обман с достижением возраста осознанности, но подчеркивал, что более значима сама способность ко лжи (ed. García y García, P. 314). Дамас придерживался иного взгляда, отмечая, что в возрасте семи лет ребенок не способен совершить ни одного греха (за исключением сексуальных; ed. García y García, P. 428).
благодати? На основе расширенной выписки из C.23 «Декрета» (Decretum) Винсент доказывал, что этот человеческий недостаток не препятствует благодати (ничто столь незначительное не может помешать Богу излить свою благодать на тех, кого он предопределил к жизни) до тех пор, пока грехи остаются забытыми; если же грешник вспомнит их, ему следует покаяться в них.18 Размышляя о том, как исповедаться добросовестно (fideliter), Винсент, цитируя De penitentia D. 1 c. 88, замечает, что это подразумевает невозможность исповедоваться через кого-нибудь другого — представителя исповедующегося или его посланника (nuncius). Для всех трех канонистов De penitentia D.6 послужил основой для осмысления условия, согласно которому каждый должен исповедоваться своему sacerdos proprius. Иоанн очень кратко отмечает, что это условие соблюдается во всех случаях, «за исключением тех, когда [священник] не обладает необходимыми навыками», ссылаясь на De penitentia D. 6 c. 3. До начала IV Ла-теранского собора Иоанн уже составил большую часть своих глосс на Decretum; его краткость касательно этого вопроса становится понятной в свете комментариев на D.6 c.3 в его глоссах к «Декрету», где он утверждал, что необходимо исповедаться сначала своему собственному священнику, и только после этого можно исповедаться другому (если первый священник не обладает необходимыми навыками). Здесь же он подтвердил, что в соответствии с предписанием данного канона можно обращаться к другому священнику без разрешения своего, а именно не обладающего необходимыми навыками священника.19 Винсент и Дамас подчеркивали положение псевдо-Августина, повторяющееся в De penitentia D. 1 c. 88 and D.6 c.1: если sacerdos proprius не был доступен, кающийся мог исповедаться мирянину.20
Вторая часть Omnis utriusque вызвала еще больше споров, особенно положение о том, что прихожанин должен получить разрешение от своего собственного священника, если он хочет исповедаться другому священнику; в противном случае, второй священник не будет обладать силой оставлять или отпускать грехи. Это положение нуждается в прояснении, особенно в контексте трактовок De penitentia D.6 в течение нескольких последних десятилетий. Каждый из трех канонистов следовал собственному курсу. Иоанн рассмотрел ситуацию, в которой sacerdos proprius злонамеренно отказывает прихожани-
18 Vincentius, ad c.21 s.v. omnia sua peccata (ed. García y García, S. 314-315): "Quid si non recolit? Numquid remittuntur? Et numquid infunditur gratia? ... Dico quod illa non impediunt gratiam, alias Vasis ire etc. xxiii q.iiii Nabucodonosor [C. 23 q. 4 cc.22-23], nisi illa forte de quibus non recolit sint talia que si recoleret nullo modo peniteret". О Дамасии см.: ed. García y García, p. 428. Фрагмент состоит из размышлений о предопределении, включающих рассмотрение различия между фараоном и Навуходоносором.
19
Johannes Teutonicus, Apparatus in Concilium quartum Lateranense, ad c.21 s.v. proprio sacerdoti (ed. García y García, P. 208): "nisi ille sit imperitus, ut de pen. di. vi Placuit [D. 6 c. 3]"; ср. оригинал Glossa ordinaria (pre-emendations of Bartholomeus Brixiensis). Vatican City, Biblioteca Apostolica Vaticana, Vat. lat. 1367, fol. 279v и глоссы на De penitentia D.6 c.3 (ed. Mainz, 1472, fol. 369): "Prius nota quod prius debet confiteri suo sacerdoti licet alteri postmodum confiteatur"; s.v. per ignoran-tiam: "Ergo pro ignorantia eius auctoritate huius canonis poteris ire ad alium sine licentia hominis, scilicet presbyteris illius imperiti. Sufficit hoc a iure concedi".
20 Ed. García y García, P. 315, 428.
ну в разрешении исповедаться другому священнику. Ссылаясь на важную Де-креталию Иннокентия, позволяющую монаху перейти по собственной воле в орден с более строгим уставом, даже если его непосредственное начальство этому противится, Иоанн открыто провозглашает право кающегося обращаться к другому священнику «по своей воле и своей властью».21 Винсент придерживается того же мнения, когда обсуждает ситуацию отказа sacerdos proprius в разрешении исповедаться другому священнику, но также предлагает кающемуся обратиться к вышестоящему иерарху и идти к другому священнику с его разрешения. Более того, Винсент указывает, что другой священник не будет обладать властью оставлять или отпускать грехи в случае, если в отношении sacerdos proprius было проявлено неуважение (ключевой термин Грациана из De penitentia D. б) тем, что к нему не обратились.22 Винсент исходит из предположения, что в отношении человека, который не встретил пренебрежения со стороны своего собственного священника, но ищет другого священника по уважительной причине, другой священник не будет обладать силой оставлять или отпускать грехи. Дамас согласен с Винсентом. В итоге, если священник оказался невежей, и верующий желает вручить свою душу в руки более искушенного священника, ему разрешалось обратиться к нему независимо от того, получено ли разрешение (licentia).23 Если здесь требование получать или не получать разрешение (licentia) все еще остается неясным; двадцать лет спустя Да-мас высказывает убежденность в том, что прихожанину не нужно этого делать. В Summa decretalium он подчеркивает, что прихожане должны принимать епи-тимию от своих священников или с разрешения этих священников от других; если же священник невежествен, они могут обратиться к другому кюре даже без того, чтобы просить для этого разрешение у собственного.24 Дамас завершает свои оригинальные комментарии этой части Omnis utriusque утверждением: если есть причина для обращения к другому священнику, а sacerdos proprius не дает на это разрешения, прихожанин должен «просить вышестоящего».25 Подобно Винсенту и многим, писавшим о покаянии в XII веке, Дамас полагается на церковную иерархию, ему кажется более правильным «идти вверх по
21 Johannes Teutonicus, Apparatus in Concilium quartum Lateranense, ad c.21 s.v. licentiam (ed.
García y García, P. 209): "Quid si malitiose ille recusat? Eat propria auctoritate".
22
Vincentius, Apparatus ad c.21 s.v. cum aliter ille ipsum non possit soluere (ed. García y García, P. 315): "Idest si contempnatur suus, quia si non requiritur, contempnitur. Quod si non uult ei dare licentiam, adeat superiorem ut eius auctoritate procedat".
23 Damasus, Apparatus ad c.21 s.v. non possit soluere uel ligare (ed. García y García, P. 429): "Ergo si sacerdos meus sit imperitus, licet eo casu habeam iustam causam eundi ad alium, si tamen non det licentiam proprius sacerdos, nullo modo potest ire ad alium, ut hic dicit. Set secundum hoc contra de pen. di. vi. Placuit [D. 6 c. 3], de pen. di. i. Quem penitet [D. 1 c. 88]. Debemus enim querere sacerdotem scientem ligare et soluere; et quicquid hic dicatur, illis standum uidetur esse in casu illo".
24 Summa decretalium ad X 5.38 (Vatican City, Biblioteca Apostolica Vaticana, Borg. 261, fol. 16ra): "Penitenciam priuatam recipere debemus ab illo sacerdote cuius sumus parrochiani uel cum con-sensu illius etiam ab alio; si tamen esset ignarus sacerdos noster uidetur, quod etiam eo irrequisito
possumus ire ad alium, ut De pen. D. 6 'Placuit' [D. 6 c. 3]".
25
Damasus, Apparatus ad c.21 s.v. non possit soluere uel ligare (ed. García y García, P. 429): "Item si iusta causa interueniente parrochianus petat licentiam et sacerdos non det, petat superiorem".
инстанциям», чем оставлять верующего на свое собственное попечение и действие по собственному усмотрению.
Два заключительных вопроса в Omnis utriusque, которые требуют комментария, включают: (1) увещевание священникам о том, чтобы они изучали обстоятельства грешника и греха; (2) запрет на нарушение тайны исповеди. По первому пункту Иоанн и Дамас просто цитируют De penitentia D. 5 c. 1. Винсент не удостаивает его комментария, что не удивительно, учитывая, насколько широко распространилось это положение через десятилетие после выхода De penitentia Грациана. Иоанн также не комментирует нарушение священником тайны исповеди, и ни один из них не замечает перемены наказания в De penitentia D.6 c.2. Интерес Винсента и Дамасия сконцентрирован на вопросе, как может быть доказана вина священника, который обнародовал исповеданный ему грех? Насколько мне известно, этот вопрос не обсуждался раньше, однако само процедурное положение содержит интригу. Грех, исповеданный священнику, известен только ему и кающемуся. Если священник открывает грех (возможно для того, чтобы начать расследование, чреватое обвинением в церковном суде), грешник может утверждать, что грех исповедовался частным образом, но это должно рассматриваться как классический случай слова одного человека против слова другого — где доказательства того, что тайна исповеди нарушена? Винсент довольно много написал на эту тему; Дамас следовал за комментариями Винсента. Он, в свою очередь, задавался вопросом: «как доказать, что священник обнародовал грех, открытый ему в исповеди? Ответ: через его [т. е. священника] исповедь».26 Непросто представить, что этот сценарий часто разыгрывался в реальности, но весьма отрезвляющим обстоятельством для Дамаса было то, что в такой ситуации только собственная исповедь священника в содеянном грехе могла доказать его; для кающегося не было другого выхода. Винсент также был убежден в этом, но он стремился выяснить, как будет действовать грешник для того, чтобы защитить себя, а именно с помощью свидетелей его «частной» исповеди, которыми могли быть несколько его (предположительно очень близких) друзей. Позже при необходимости они могли бы засвидетельствовать тот факт, что исповеданный ранее грех, открыт священником.27
26 Damasus, Apparatus ad c.21 s.v. Caueat...ne uerbo uel signo...prodat...peccatorem (ed. García y García, S. 429): "de pen. di. vi. Sacerdos ante omnia [D. 6 c. 2] .Set qualiter probabitur sacerdoti quod
peccatum in confessione ei reuelatum manifestauit? Resp.: per confessionem ipsius".
27
Vincentius, Apparatus ad c.21 s.v. absque ulla expressione persone (ed. García y García, S. 316): "Но чем может быть доказано, что священник открыл преступление, рассказанное ему во время исповеди? Тем, что священник признался в этом перед многими, даже за пределами суда. И это может быть доказано, если, к примеру, я исповедаю тайный грех моему священнику частным образом и прошу отпустить его мне в присутствии нескольких людей так, что впоследствии меня нельзя обвинить. Если епископ открывает [грех], я могу доказать это в отношении него через тех, кто присутствовал (Set quomodo probabitur sacerdoti quod crimen sibi dictum in confessione reuelauit? Sol.: quia confessus fuit hoc sacerdos coram pluribus, licet extra ius... Et hoc probari potest si ponas casum ubi confessus sum peccatum occultum episcopo meo et impetraui ab eo coram aliquibus dispensationem in secreto ut inde postea accusari non possim... Si episcopus reuelauit, possum ei probare per eos qui presentes fuerunt)".
De penitentia Грациана и Omnis Utriusque в доминиканских пенитенциалиях 1220-х гг.
Теперь, когда мы увидели, как канонисты рассматривали Omnis utriusque в целостной связи с De penitentia сразу после IV Латеранского собора, в заключение мы можем коротко представить два доминиканских пенитенциалия 1220-х гг., чтобы убедиться в непреходящем значении De penitentia и ограниченной роли Omnis utriusque. Павел Венгерский написал свой относительно краткий пени-тенциалий в 1220-1221 гг., вскоре после того, как стал доминиканцем. Работа, в первую очередь, содержит неоднократные ссылки на De penitentia и, во вторую очередь, на многие другие тексты «Декрета»; Omnis utriusque цитируется в ней лишь однажды. Павел не ссылается на условие постановления, предписывающее исповедь собственному sacerdos proprius, когда он разбирает вопрос о том, кому следует исповедаться. Все три текста, на которые он ссылается в своем ответе, исходят из De penitentia.28 Павел не цитирует Omnis utriusque и тогда, когда задается вопросом, когда следует исповедаться. Его ответ не совпадает с предписанием постановления: «один раз в год перед Пасхой». Опираясь на текст De penitentia D. 3, в котором описывается неотложная исповедь царя Давида, пораженного тяжестью своего греха, пророку Нафану, он утверждает, что исповедоваться нужно так скоро, насколько доступен священник.29 Павел мог бы сослаться на Omnis utriusque при обсуждении обстоятельств изучения греха или обязанностей священника-исповедника, но он не делает этого. Он вводит, наконец, Omnis utriusque в заключительную часть своего трактата, задаваясь вопросом «в каких случаях мы вынуждены исповедовать вновь однажды исповеданный грех». На основе De penitentia D. 6 c. 1 первый случай предполагает, что исповедовавший священник не обладал необходимыми навыками. Однако Павел замечает, что «новое постановление» (т. е. Omnis utriusque) предписывает обращаться к другому более опытному священнику только в случае получения разрешения. Затем Павел отстаивает право обращаться к другому священнику, даже если собственный священник отказывает в таком разрешении, но в этом случае следует обращаться не к любому священнику, а к начальствующему над первым.30 Таким образом, единственная проблема, в которой Павел полагается на трактовку Omnis utriusque, касалась того, как следовало поступать человеку, оказавшемуся прихожанином
28 De pen. D. 1 c. 51, c. 88; D. 6 c. 1.
29
Paulus Hungarus, Summa de penitentia. Работа доступна во многих рукописных и двух печатных изданиях. Я пользовалась следующими изданиями: Biblioteca Apostolica Vaticana, Pal. lat. 461 (15th c., = P) и Monte Cassino 184, как записано во Florilegium Casinense, S. 191-215 (= C) в Biblioteca Casinensis, vol. 4, Monte Cassino, 1880, repr. Hildesheim, 2004. О Павле и этой работе см.: F Banfi Paolo Dalmata detto Ongaro: A proposito dei Codici Borghes. 261 e Palat. Lat. 461 della Biblioteca Vaticana // Archivio storico per la Dalmazia 27, 1939, P. 42-61, 133-50. Приведенный здесь текст — результат сопоставления P fol. 252rb и C p. 192b: "Dico statim cum potest copiam sacerdotis habere uel alias in mora, De pen. D. 3 'Ille rex' [c. 25]".
P 256va, C 197b: "In quibus casibuspeccatum semel confexum teneamur iterum confitería.. Primus est propter impericiam sacerdotis, scilicet si sacerdos meus est imperitus cui confexus sum, ut De pen. D. 6 c. 1. Hoc tamen nouam constitutionem, scilicet ab ea impetrata licenciam eundi ad pericio-rem, extra t. in const. lateran. 'Omnis utriusque'. Si tamen licenciam nollet, agere potest ad superi-orem contra ipsum".
невежественного и не обладающего необходимыми навыками священника.
Последним, но не менее существенным для нашей темы, является обращение к обширной Summa de paenitentia Раймунда де Пентафорте, также составленной в период между 1225-1227 гг. Раймунд не обращается собственно к покаянию до самого последнего 34 заголовка 3-й книги, а именно «О покаянии и прощении» (De paenitentiis et remissionibus). Трактовки Раймунда полны отсылками к папским постановлениям и текстам «Декрета» Грациана. Не удивительно, что пассажи из De penitentia обладают для него особой важностью. И где же ссылки на Omnis utriusque? Как и применительно к текстам Павла, можно представить себе ряд мест, где он мог бы сослаться на это постановление, но он этого не делает. Кроме того, как и Павел, Раймунд обращается к постановлению в контексте проблемы покаяния перед священником, не обладающим необходимыми навыками, что вынуждает исповедующегося искать разрешения, чтобы исповедаться другому священнику. Раймунд упоминает об ответственности «выбирающего квалифицированного судью», того, кто способен оставлять или разрешать грехи. «Но что, если его собственный грубый и неосмотрительный священник не желает давать разрешения для обращения к другому осмотрительному священнику — может ли он обратиться к нему собственной властью?» Иоанн Тевтон и другие полагали, что «да». Раймунд говорит: «Кажется, что нет», и его доказательство — Omnis utriusque. Он делает вывод: «Безопасней для него обратиться к [более осмотрительному священнику] через вышестоящего».31 Следующий раздел касается частоты исповеди, и Раймунд посвящает параграф пересмотру положений первой части Omnis utriusque.32 Он также цитирует это постановление ранее, когда утверждает, что необходимо исповедоваться sacerdos proprius.33 Говоря кратко, Раймунд включает почти все ключевые положения Omnis utriusque в свою протяженную работу, но само постановление используется им только применительно к спорному вопросу канонического права, касающемуся проблемы покаяния, а именно разрешения (licentia) для обращения к другому священнику-исповеднику. Несмотря на то, что предписание о необходимости исповедаться хотя бы один раз в год и следующем за его нарушение наказании представлялось новым, постановление в целом надежно и беспроблемно вписывалось в пенитенциальную мысль и законы, восходящие к De penitentia Грациана.
Вывод
Мы исходили из положения о том, что выдающееся влияние De penitentia на размышления о покаянии не ослабевало, и авторы-канонисты, пишущие о
31 Raymundus de Pennaforte, Summa de paenitentia 3.34.27: "Item, ut eligat peritum iudicem. Augustinus: 'Sacerdotem quaere qui te sciat ligare et solvere'. Sed quid si sacerdos suus imperitus et indiscretus non vult ei dare licentiam eundi ad alium discretum, numquid poterit ire auctoritate propria? non videtur. Arg. Extra eodem, const. Omnis et de pen. dist. 6 Placuit [D. 6 c.3]. Tutius est ergo ei agere per superiorem". См.: Raimundus de Pennaforte, Summa de Paenitentia; ed. Xaverio Ochoa and Aloisio Diez / Universa bibliotheca iuris vol. 1, tomus B, Rome, 1976, P. 824.
32 Ibid, 3.34.29 (ed. Ochoa and Diez, P. 826).
33 Ibid, 3.34.15 (ed. Ochoa and Diez, P. 812).
покаянии считали, что они должны включить Ошп1б иМиБдив в контекст размышлений над очень специфическим вопросом, а именно, как возможна исповедь священнику, который не является БасвМоБ ргоргшБ. Это не глубокое наблюдение; на самом деле это просто еще один способ сказать, что Ошшб иЬгшБдив не рассматривался в качестве маркера радикальной перемены в покаянных практиках, независимо от того, какими были его долгосрочные последствия в средневековом христианском мире. Трактат «О покаянии» Граци-ана был основанием, на котором возводилась пенитенциальная мысль и закон в конце XII века, и в этом же качестве он был востребован в начале XIII века, и можно утверждать, что Ошшб иЬгшБдив лишь добавляет камень в здание, которое начал возводить Грациан. Хотя практика регулярной ежегодной исповеди, несомненно, повлияла на развитие личной совести на христианском Западе, не менее важно осознать, что на основе покаянных практик раннего Средневековья, особенно исходящих из Эв рвтЬвиЫа Грациана и Ошшб иЬгшБдив, западная традиция отстаивала приватность перед авторитетом власти и пастырского попечения о личной совести. При обычных обстоятельствах в приходе должен был быть один единственный священник, чтобы направлять и испытывать совесть, помогать христианину осознавать свои грехи или недостатки, и утешать его, когда он виновен. IV Латеранский собор способствовал укреплению этой власти и распространению пастырской заботы на всех христиан, создав, таким образом, структуру, изнутри которой труд Грациана «О покаянии» оказывал все возрастающее влияние на совесть христиан в западном мире. Но Грациан и следовавшие за ним канонисты всегда признавали также и право человека на защиту собственной совести, выражавшееся в поиске пастырского попечения другого духовника. Совесть индивида и забота о его душе вытеснили жесткие структуры власти. Это наследие средневековой канонической традиции в формировании совести: организованная религия должна защищать и помогать, а не препятствовать совести индивида.
