CC BY
75
Д. А. Короткова, Г. А. Мольков
СПбГУ, ИЛИ РАН, Санкт-Петербург
ГРАФИКО-ОРФОГРАФИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ ДРЕВНЕРУССКОГО СЛУЖЕБНИКА XIII ВЕКА (СОФ. 519)1
Статья посвящена описанию графико-орфографических особенностей Служебника, хранящегося в Отделе рукописей Российской национальной библиотеки, фонд 728 (Софийское собрание, № 519). Эта рукопись древнерусского извода с новгородскими языковыми чертами, датируемая серединой XIII в.2, состоит из 54 пергаменных листов форматом 4 ° (217 / 198 х 130 / 120 мм). Кодекс сохранился довольно хорошо, однако в нем утрачено начало, а также верхняя крышка и корешок.
Текст, согласно описанию Е. В. Крушельницкой, написан уставом трех почерков3: 1) л. 1-53; 2) л. 53 об .-54; 3) л. 54. Кроме того, есть добавления к тексту, выполненные уставом XIV в. трех почерков: 1) на л. 10, 10 об., 11, 15, 15 об.; 2) на л. 11 об., 12; 3) на л. 3. Имеются записи, сделанные рукой первого писца: на нижнем поле л. 5 киноварью — рука попирьма; на нижнем поле л. 40 — ^хо ^хо ^хо др^мл/ет ми са............ (вторая строка записи частично срезана), и пометки читателей, относящиеся к XIV-XV вв.: на л. 33 — «ги спси помоги рака», на л. 53 об. и 54 — «ги спси пом».
Памятник содержит следующие тексты4: Литургию Василия Великого (без начала; л. 1-9 об.); Литургию Преждеосвященных Даров (л. 10-20 об.); Чин великого освящения воды на Богоявле-
1 Исследование осуществлено при поддержке гранта РГНФ №1634-00008 «Восточнославянское письменное наследие (XII—XIII вв.): Лингвистическое исследование».
2 Палеографические данные см.: 1) [Каталог 1984: 281], № 312; 2) [Шеламанова: 1966], № 361; 3) [Волков 1897: 77]; 4) [Куприянов 1857: 102, 103].
3 Византинороссика. Санкт-Петербургское общество византино-славянских исследований [сайт]. URL: http://byzantinorossica.org.ru/sof-catalog/519/519_0.html (Дата обращения: 05.03.17).
4 Там же.
ние (л. 21-33 об.); молитвы на вечерне Пятидесятницы (л. 36-53); молитву «Господи Боже Вседержителю, сказа ковчегом образ церковный...» (л. 53 об.-54); богослужебное указание об окончании литургии после среды крестопоклонной недели (л. 54 — написано уставом XIV в.).
Материал Служебника используется в работах по истории церкви, литургике и текстологии служебника [Гезен 1884: 33; Лисицын 1911: 10, 58; Розов 1976: 338; Афанасьева 2003: 18, 20, 21; Афанасьева 2004б: 26, 36; Афанасьева 2005: 202; Желтов 2007: 272-359]. Примеры из Служебника ранее также привлекались и в лингвистических исследованиях. Данные рукописи использованы В. В. Колесовым при описании нового Ъ в новгородском регионе [Колесов 1961]. На ряд примеров Соф. 519, важных в лексическом и фонетическом аспектах, обратил внимание В. Б. Крысько [Крысько 2007: 11, 17, 19]. Небольшой лингвистический комментарий, касающийся как конкретно этого памятника, так и служебников древнерусской редакции того же периода, можно найти в работе Т. И. Афанасьевой [Афанасьева 2004а: 29].
Вместе с тем, лингвистического описания рукописи до сих пор не производилось, и в связи с этим оказался не введенным в научный оборот ряд ее орфографических особенностей, существенных для реконструкции древнерусской орфографии XIII в. В соответствии с тезисом В. М. Живова, указавшего на важность при исследовании древнерусской орфографии обращать внимание на «сочетаемость отдельных признаков орфографических систем» [Живов 2006: 28], в настоящей работе будут рассмотрены особенности рукописи, позволяющие показать своеобразие сочетаемостных возможностей признаков в орфографической системе рукописи XIII века. Помимо реконструкции орфографического своеобразия данного периода это позволяет по-новому интерпретировать ранее рассматривавшиеся в научной литературе языковые данные Соф. 519.
1. Орфография редуцированных гласных
Орфографические параметры древнерусских рукописей, обусловленные процессом устранения фонем /ъ/, /ь/ из системы языка, сложны по структуре и дают большой объем информации о графико-орфографических навыках писцов. Ключевые этапы этого
процесса в древнерусском языке пришлись на период XII-XIII вв. [Попов 2004: 219], к которому относится и создание анализируемой рукописи. Особая сложность сформировавшегося восточнославянского орфографического узуса обусловлена тем, что процесс устранения редуцированных гласных из речи у южных славян и на Руси проходил неодновременно [Дурново 2000: 417; Kiparsky 1963: 93; Живов 2006: 59].
Анализ написаний, связанных с передачей редуцированных гласных в Служебнике Соф. 519, проводится на основе сплошной выборки материала рукописи: это позволяет получить данные, сопоставимые с результатами аналогичных исследований других рукописей (см., напр., работы [Обнорский 1912; Еленски 1960; Карягина 1960; Ладыженский 2014; Фёдорова 2015; Мольков 2015; Фёдорова 2016]). При этом нами не рассматривались случаи отсутствия редуцированных в недописанных словах в некоторых фрагментах текста, а также материал поздних почерков, представленных в рукописи.
Материал редуцированных рассматривается для каждой морфемы отдельно; специфическую группу внутри корневых написаний еров составляют корни, содержащие сочетание типа *tbrt. Специальное внимание при описании обращается на такие позиции редуцированного, как употребление в конце строки, в союзе и в качестве соединительной гласной; специально рассмотрена орфография рефлексов напряженных и неэтимологических редуцированных. Отдельно описаны графические явления, связанные с записью еров: нередкие в Соф. 519 примеры замены букв редуцированных буквами гласных полного образования в фонетически незакономерных позициях (раздел 1.10) и обратные случаи (раздел 1.11).
1.1. Редуцированные в корне
В тексте памятника зафиксировано 322 примера с этимологическими редуцированными в корне, утрата еров в представлена в 85 из них: всегда 2 об., 7 об., 19 об., 20 об., вса 2 об., 15 об., 18, 32 (bis), 48, съ всеми 2 об., 3 об., вс^мъ 4, 7 об., 17, 18 об., 19, 24 об., 32, 38 об., 43 об., 48, всего 4, 6, всЬхъ 10, 10-10 об., 16 об., 19, 38 об., 39, 44, 48, 49, 52, $ все/га... нечистота 16 об., все 18 об., вседьржителю 19 об., 24 об., 48, 53 об., всю 19 об., 25 об., 41 об., все (муж. р.) 25, всь ми/ръ 28 об., вси 31, 35 об., вс^ми 32 об., всемъ:/ 34, всакъ 6, 19 об., вслкоу 21 об., 31, Въспъслеть 2 об., Въспослеть
15 об., пославъ 30, посла (аор.) 35 об., посли 38 об., 41 об., по/славъи
40, Вънмемъ 5, възме/ть 33 об., въ мно/жьствь 5 об., многомл(с)тве/ 35 об., множествоу/ 37, множьсто/во 38 об., 46, многок... ммо/жьство
41, кнА^ю 7 об., кма^а 32, Никтоже 8 об., кто 13 об., 42 об., мною 9 об., въ мне// 16 об., мн^ 41, Причтете 12 об., зл^ (беспредл. МП), ГО Злъшхъ... д^/гании 14, не/злокивъш 34 об., п^скомь 29, оупвающи/имъ 37 об., презри 42.
Примеры показывают, что пропуск еров во многих случаях допускается в основах с изолированными, или абсолютно слабыми редуцированными [Карягина 1960: 58; Горшкова, Хабургаев 1981: 66; Колесов 1980: 109-110; Попов 1982: 24, 27; ОпЬЫе 1989: 8; Зализняк 1992: 95; Успенский 2002: 136; Изместьева 2008: 106; Галинская 2009: 95-96 и др.]. К таковым из отмеченных в Соф. 519 относятся мън-, мъног-, кът-, кънАз-, оупъв-.
Однако подавляющее большинство в приведенном списке составляют словоформы с корнем вьс-, формально относящимся к изолированным только в составе основы вьсак-5. В рамках орфографической традиции корень вьс- не противопоставлен группе перечисленных выше основ, так как часто писался без ь еще до падения редуцированных в языке6, т. е. частый пропуск еря в нем нельзя рассматривать как инновацию; в единственном примере в этом корне в Соф. 519 отмечено написание с меной ь > ъ (въса/ко 1). Представим количественные соотношения для этого частотного корня в виде таблицы.
Таблица № 1. Варианты написания корня вьс-
Редуцированные в корне Количество От общего
вьс- примеров числа (%)
Сохранение 62 53,4
Утрата 53 45,7
Прояснение 0 0
Мена ъ и ь 1 0,9
Всего 116 100
5 К основам кът-, вьслк- при наличии у них однокоренных образований с редуцированным в сильной позиции (къш, вьсь) применимо понятие морфологически изолированной позиции, см. — [Попов 2004: 252].
6 См., например, сводную таблицу данных по ряду рукописей XI в. в работе [Мольков 2016: 246].
Представленное в Таблице № 1 процентное распределение может быть объяснено следованием более ранней восточнославянской орфографической традиции. Близкий процент написаний с пропуском редуцированного (41%) в этой же основе представлен, в частности, в первом почерке Милятина евангелия [Мольков 2015: 715, Таблица 5]; при том, что уже в XI в. возможны системы с преобладанием написаний с пропуском в корне (всего 11,5% — в новгородской Минее 1097 г. [Обнорский 1924: 175].
В пределах других корней пропуск еров в Соф. 519 наблюдается с разной степенью частотности. В корнях с изолированной позицией редуцированного пропуск допускается наиболее последовательно. Так, регулярный пропуск наблюдается в сочетании мън-, представленном в составе двух корней — мън- (словоформа мън^) и мъног- (слова мъножьство, мъного). Из 13 случаев употребления слов с корнями мън- и мъног- утрата происходит в 10, что составляет 77%. Распределение по двум основам представлено в Таблице 2.
Таблица №2. Варианты написания формы мън^ и корня мъног-
корень мън^ мъног-
Сохранение 0 1
Утрата 3 7
«Прояснение» 0 2
Всего 3 10
В корне зъл- в 2 случаях из 5 мы наблюдаем утрату ъ. Редуцированный в его составе не находился в изолированной позиции, однако древнейшая орфографическая норма допускала его пропуск (ср. примеры из древнерусских рукописей XI в. у Н. Н. Дурново — [Дурново 2000: 420-429], а также — [Обнорский 1924: 176-177; Фёдорова 2015: 170; Мольков 2015: 715]).
Наконец, в единичных примерах в Соф. 519 наблюдаются пропуски, которые можно назвать нетрадиционными, т. е. не характерными для древнейшей орфографии. К ним можно отнести пропуски в корнях съл-, чьт-, зьр-, п^сък- и (н)ьм-7. В сово-
7 См., в частности, отсутствие пропусков еров в этих основах в Милятином евангелии первой половины XII в. [Мольков 2015: 715].
купности они допускают новые написания примерно в 9 раз реже (всего — 12 примеров), чем традиционные основы с пропуском. В таком незначительном объеме писцы рукописи допускают отступ -ления от более ранней нормы, что показывает их консервативные орфографические установки (в первую очередь это касается основного писца).
Прояснение редуцированных звуков — их замена гласными полного образования в фонетически закономерной, сильной позиции — проявляется на письме в редких случаях. Примечательно, что в тексте памятника вокализация ъ в сильной позиции встретилась в составе сочетания *ХъЫ, (примеры см. ниже, раздел 1.5), а также в примерах дожде (ВП) 1 об., цьрковьнок 2. Закономерная мена ь на е в составе корней отражается в рукописи всего 1 раз: немьчетьноу 39; еще в трех примерах сильный ь заменяется на ^ (подробнее см. в разделе 2).
Следует оговориться, что при возможности трактовать эти примеры как отражение реального произношения в рамках орфографической системы Соф. 519 они допускают и другую — орфографическую — трактовку (это касается и приводимых ниже однотипных примеров в составе других морфем). Написания с ь, ъ > е, о в сильной позиции типа немьчетьноу в рукописи соседствуют с более многочисленными написаниями типа ветох^ъ, наченоуть, рассмотренных ниже в специальных разделах. Фонетическую значимость замен еров на гласные полного образования в сильной позиции такой контекст не отменяет, однако показывает, что такое отражение живого звучания проникает в орфографию книжного памятника не в качестве ошибок относительно консервативной стандартной орфографии, но как допустимые варианты написания.
1.2. Редуцированные в суффиксах
В Соф. 519 пропуск редуцированного встречается в суф-фиксах -ьн-, -ьн'-, -ъш-, -ждо. В тексте основного писца встретилось 15 примеров: оу/мьршюоумоу 7, В^рнии 12, в^рнъ1га 16 об., концавъ 19 об., оугодник^ 20, О съвъ1шнимъ м: 21, правов^рнага 27, въ... пАтьдесАтницю 34, когождо 35 об., владъ1чнимь 41 об., кро/м^шнии 47, въ1шнА/го 47 об., последни/и (!) 49, испов^/дникъ! (!) 49 об., ^кълъкшесл/ 51 об.; еще 2 примера — в тексте, написанном вторым писцом: правьдници 53об., оугъдници 53 об.;
и один пример — в суффиксе -ьд- в третьем почерке на л. 54: въ правдь.
Сопоставление с данными рукописей XI-XII в., приводимыми Н. Н. Дурново [Дурново 2000: 418-433], показывает, что узус писцов Соф. 519 в сфере пропусков еров в суффиксах почти не выходит за рамки традиционного. Типологически более поздними можно считать только написания концавъ и ^кълъкшесл.
Рассмотрим примеры прояснения в суффиксах. В 4 случаях е вм. ь пишется в слабой позиции: слоужекьн^и 8 об., члвколюкець 15 об., молекьнъ1га 50об., соучець 53 об. (ср. многочисленные фонетические незакономерные замены ь > е, п. 1.10). В основной же массе случаев — в 309 примерах — ь в составе суффиксов сохраняется. Из 54 букв ъ, относящихся к суффиксу, в двух случаях редуцированный заменен на гласный полного образования, оба раза эта замена графическая — в слабой позиции (это примеры крьпокою 5, реко/шюоумоу 16об., см. их разбор в общем списке форм с графическими заменами, в п. 1.10), в 50 случаях редуцированный ъ сохранился на письме. В одном случае в суффиксе отражена мена редуцированного: св^тълоижразьнъм 25 об.
Таким образом, на основании этих данных можно утверж -дать, что позиция в суффиксе влияла на сохранение редуцированного на письме. Отметим также, что еще до середины XII в., как показывают наблюдения Н. Н. Дурново [Дурново 2000: 418-439], орфографический пропуск редуцированных в корнях происходит значительно чаще, чем в суффиксах или приставках. По этой причине в употреблении Соф. 519 можно видеть отражение более ранней орфографической нормы.
1.3. Редуцированные в приставках
Из 198 этимологических позиций редуцированных в приставках только в 5 случаях они подверглись выпадению, все — в приставке съ-: сподоки 4, кесмьртьнъшхъ 5 об., сподокить 12, на сл\^ренъ1га 18 и один раз у второго писца — ска^а 53 об. В сочетании с теми же основами приставка съ- в Соф. 519 в основном почерке пишется чаще с сохранением редуцированного, ср.: съподоки 4 об., 5, 8, 17 об., 18, 18 об., 33, 37, 38-38 об., 44, 49 об., 50 об., съподокивъш 6 об., 51, съподокитисл 22 об., съподоклюсл 42; ради съльрти 6 об., съльрти 8, кесъльр:-10 об., кесъльртьнъ 34 об., съльртьнъ1га 46, съльртьн^и
47 об., съмьртьноуоумоу 48 (bis), съмьртьнлга, съмьртьнъшмь
48 об.; съм^ренъшмъ 35, съм^ренъшхъ 36, 50, съм^реникмь 51.
Очевидно, данная позиция способствовала сохранению редуцированного на письме. О. В. Малкова относит ъ в односложных приставках к редуцированным переходного типа, которые, находясь в слабой позиции, дольше удерживались в произношении [Малкова 1981: 105].
1.4. Редуцированные в предлогах
Всего в тексте памятника встретилось 166 этимологических редуцированных в этой позиции. Из них 165 случаев сохранения, один — утраты редуцированного: к теке 37. Этот пример, в XIII в. уже соответствующий живому произношению писца, тем не менее оказался допустимым на письме, вероятнее всего, по причине принадлежности такого написания древнейшей орфографической норме: дважды форма к теке встречается, в частности, в Изборнике 1073 г. [Дурново 2000: 421].
1.5. Редуцированные в сочетаниях типа *tbrt, *tbrt, *tblt, *tblt
В 14 случаях в тексте встретились позиции с этимологическим ъ в сочетании типа *tbrt. Всего 5 раз (в 26% случаев) произошло прояснение сильного редуцированного (в том числе в составе второго полногласия): нлполни/тисА 33, наполънишасА 35 об., до/лготоу 38, ГО... скорей 39, ке^ъ/молъвикмь 45 (сохранение редуцированного может относиться к тем же корням, ср.: испълнихомъсА 8, испълньноу 31; скъреи, скъркь 50).
Значительно чаще в этой позиции встречается ь. Таких примеров в основном почерке рукописи 69, причем ь прояснился в гласный полного образования в 6 случаях (8,5%): оутвердить 12, въздсржлтисА 14, чертлнлга 20, ми/лосердик 36, оутве//рди 41 об.-42, оутвердивъ 47. Сохраняется редуцированный в 63 примерах.
В Соф. 519 встречается еще один способ записи рассматриваемых сочетаний — в виде полногласных форм; помимо отмеченных выше примеров с прояснением редуцированного, встретились написания: вьседьрь/жителю 38, жьръ/твъ1 50 об., ^БълъкшесА 51 об. Нетрудно заметить, что в двух примерах из трех второй редуцированный находится в позиции конца строки.
Старославянское написание того же сочетания с редуцированным после плавного в Соф. 519 не встречается.
Таким образом, можно сказать, что по материалам памятника именно в этой позиции наиболее регулярно закономерно происходит прояснение редуцированных в гласные полного образования. По мнению В. В. Колесова, редуцированный в сочетании *tbrt находился в абсолютно сильной позиции, «а с таких редуцированных началось прояснение <ъ, ь>» [Колесов 2013: 90].
1.6. Редуцированные в окончаниях (не в конце слова)
В 51 словоформе в предпоследнем слоге окончаний имелись этимологические редуцированные, и в 29 примерах мы наблюдаем их прояснение.
В единичных формах встретились случаи мены слабых редуцированных на о, е (типа дароми, дожде (ВП) 1 об., см. их разбор вместе с другими случаями графических замен в п. 1.10).
Основная масса примеров с прояснением приходится на окончание Т. п. ед. ч. именного склонения с основами на *о, *jo. Они заслуживают отдельного внимания, так как именно в этих формах наблюдаются различия окончаний в старославянском и древнерусском языках. Для первого характерны окончания -омь, -емь, для второго — ъмь, -ьмь. В тексте памятника встретилась 51 форма Т. п. ед. ч. В 23 случаях в субстантивном склонении на *о употребляется старославянское окончание с гласным полного образования, 20 раз — в виде -омь и трижды — в виде -омъ. Основная часть примеров относится к существительным: мо/но-жьствомь 1, съ/в^д^тельствомь 3, т^ломь 3, 3 об., ракомъ 9 об., миромъ 13 об., 19 об., миромь 14 об., д^ломь 17, шкомь 18, промъгсломь 19 об., 28, д^иство/мь 21 об., п^скомь 29, страхомь 29, рожьствомь 30, кж(с)вомь 40 об., сти/тельствомь 46 об., жаломь 48 об.; а также в прилагательных и причастиях: несрам^номь 16 об., мл(с)рдьно/мь 18, великомь 27, съкроуше/номь 51; 21 раз используется древнерусское окончание -ъмь: чистъмь 3, дхъмь 8, 12 об., 31, 41 об. [bis], 42, св^тъмь 12 об., 25, 38, 40, просв^щенъмь 16 об., кровъмь 19, подъ кровъмь 32, кръвъмь 43-43 об., миръмь 21, съ миръмь 32, трепетъмь 26, гр^хъмь 31, страхъмь 41, 44об. Из примеров видно, что писец может употребить оба варианта флексии в одном и том же слове (страхомь / страхъмь, миромь / миръмь). В мягком типе склонения в 6 случаях мы наблюдаем
«старославянское» окончание -емь: срдцемь 2, 16 об., 51, шцемь 5,
съ и>це/мь 18 об., лицемь 16 об. Окончание -ьмь встретилось только
& ■ 8 один раз в лексеме */-склонения, где оно является исконным :
шгньмь 31 об. Суммарно флексия с гласным полного образования используется в 57%, а с ерами — в 43% отмеченных примеров. Такое соотношение в орфографическом аспекте можно считать консервативным на фоне употребления рукописей второй половины — конца XII в., уже отразивших на письме последствия падения редуцированных. В них «русские» написания флексии могут составлять меньший процент, чем в Соф. 519 [Живов 2006: 35].
Для правильной интерпретации приведенных написаний нужно учитывать, что в качестве орфограммы — с «прояснением», скопированным из болгарских рукописей и еще не поддержанным соответствующим фонетическим процессом в древнерусском языке — старославянский вид флексии часто встречается в ранних древнерусских рукописях [Живов 2006: 30]. По этой причине написания с гласными полного образования, в сер. XIII в. уже несомненно поддержанные фонетически, относительно свободнее, чем в других позициях, допускаются в орфографическую систему. Уже в более ранний период (до сер. XIII в.) прояснение еров в окончании Т. п. ед. ч. может сочетаться с примерами прояснения в других позициях и не является только орфографическим. Такую ситуацию, например, описывает В. Б. Крысько [Крысько 2011: 803-804] в рукописи Софийского пролога рубежа XII-XIII в. Аналогично, на наш взгляд, допустимо интерпретировать и данные Соф. 519.
1.7. Редуцированные на конце слова
Ряд исследователей считает, что конечные редуцированные в древнерусском языке перестали звучать раньше, чем в других позициях [Крагеку 1963: 97; Зализняк 2004: 58]. Тем не менее, редуцированные в позиции конца слова в тексте Соф. 519 стабильно сохраняются, их пропуск на письме возможен только на конце строки в последнем слове абзаца, например: на нас: 7 об., наш:/ 10 об., словом:/ 11 и т. п.
8 Однако рано перешедшей в склонение на */о, ср. [Васильев 1913: 61]. Других существительных */-склонения в форме Т. п. ед. ч. в Служебнике не встретилось.
Но несмотря на последовательность в употреблении редуцированных на конце слова, мы находим ошибки в словах именного и местоименного типов склонения, оканчивающихся на -мь/-мъ. Речь идет о существительных в Т. п. ед. ч., с этимологическим ь на конце, в Д. п. мн. ч. с ъ на конце и о словах местоименного типа склонения в М. п. ед. ч. с ь на конце и в Д. п. мн. ч. с ъ на конце. В основном такие слова пишутся этимологически верно, однако встретилось несколько случаев, где происходит мена редуцированного: мною... ракомъ твоимь 9 об., миромъ ... по | молимъс :• 13 об., вьслкомъ ^л^ 14, и^еавле |ни $ ... къ^ни ... словесьмъ 17, по томъ 21, 39 об., 45 об., 53, въ/ шгни негасим^/мъ 47; 1 раз также — в тексте, написанном 2-м почерком: ска^а ковьчегъмъ окра^ъ црк|вьнъи 53 об. Местоимение с предлогом по томъ выделяется из этого списка тем, что в данном случае можно предполагать лексикализацию подобного написания. В этимологически верном написании сочетание встретилось трижды — по томь 18 об., 33, 52. С точки зрения А. А. Зализняка, случаи замены -мь на -мъ (-мо) на конце существительных, местоимений и прилагательных в текстах берестяных грамот свидетельствуют об отвердении губных, которое началось, по его мнению, «не позднее конца XI в., а скорее всего ранее этого момента» [Зализняк 2004: 78].
1.8. Напряженные редуцированные
Для написаний рефлексов напряженных редуцированных в Соф. 519 оказывается релевантным разграничение корней и аффиксов. В корнях слов на месте напряженных редуцированных последовательно употребляется и/ъ: дига(к):- 4, 5, 6, 6 об., 10 об. [bis], 13, 14, 15, 18 об., 19, 19 об., 32 об., отъкръкть 11, $кръкть 17, дигаконьни(к) 21, въсига 27, пиющи 31, дигаконь 39 об., ди/гавола 44 об. В тексте ни разу не встретилось слово с корнем дигак- с ь.
Напротив, в суффиксе напряженный редуцированный в слабой позиции передан через ь в слове крьстьганьскъга 4, 17 об. Существительные с исходом основы на [], а также с древней основой на *i представлены в падежных формах как написаниями с ь, так и написаниями с и: пригатьк 5 об., клгодатию 8, 14, 20, 37, 37 об., съ кан(г)лькмь (!) 10, млтью 11, ср^дъхрьстьк, крать/к 12, пакъ1къ1тью 12, пригатига 14 об., пригатик 15, 19, до...
дъханига, въ просв^щеник, въ насльдик 19, пр^моудростию 19 об., похваленик, некътьга, кътьк, властью 28, дыханию 29, насильга 37 об., крьпостию 47, безумию 41 об. и др. — однако написания с и встречаются в подавляющем большинстве случаев. Одно и то же слово может встречаться в обоих вариантах: пригатьк / пригатик.
По свидетельству Г. Шевелева, «преимущественное употребление ь, а не и в таких случаях, как кам^нье, ^фросиньА, игоум^ньА характеризует именно украинские тексты, начиная с середины XII века» [БЬеуе1оу 1979: 274]. В связи с этим преобладание и в рукописи новгородского происхождения является ожидаемым.
Отметим ГО похотьи 53, где напряженный редуцированный в сильной позиции в форме Р. п. мн. ч. передан через ь (ср. [Соболевский 2006: 245, 529]). Необычен пример с заменой и > ь вне позиции этимологического редуцированного перед [)]: пр'/снотькоущьга 47 об., вызванный, вероятно, (орфографической?) аналогией с возможными формами на -ьга, с напряженным ь в составе.
Прилагательные и морфологически подобные им слова в окончаниях И.-В. п. ед. ч. муж. рода передают сильный напряженный редуцированный через ъ: пАтьдеслтьнъш 35 об., гр^шьнъи 42 об., привьдъи 46, възлюкленъи 47 об., пришьдъи 54 и др. Единственное исключение — потопивъи 31, содержит более редкий вариант записи флексии, заимствованный из южнославянских протографов [Кузнецов и др. 2006: 91].
Напряженный редуцированный в предлогах перед последующим [)] передается посредством ъ: съ кан(г)лькмь (!) 10, въ гадр^хъ 23.
1.9. Неорганические редуцированные
В тексте памятника встретилось 29 случаев употребления неорганических редуцированных. Два из них стоят особняком: посърами 1 об., земь/лА 499. В обоих случаях редуцированный употреблен для удобства произношения из-за стечения согласных.
9 Ср. наличие подобных написаний в рукописях XI в. — закълавъшумуся, погыбьноуть [Соболевский 2006: 502], прпжьде [Марков 2001: 11].
Основную же группу примеров составляют предлоги-приставки с неорганическими редуцированными. К ней относится основная масса неорганических гласных в Соф. 519: кезъ коуглига 10, не/изъ^кразьнъш 34, Ее/зъклазньноу 39, кезънапастьно 38, Безъ/лолъвикль 45 и др. Употребление Служебника не составляет инновации. Неэтимологические редуцированные в приставках на -/-с, как показал Л. Л. Васильев, возникают в древнейший период перед нейотированными гласными и быстро распространяются уже в XI в. на другие позиции, присутствуя в большинстве памятников письменности этого периода [Васильев 1908: 46-47].
В данном разделе следует упомянуть также дважды повторенное написание множьсто/во 38 об., 46 и единичное съ... ане/гьлъ1 32 об., необычные в связи с тем, что в неэтимологической позиции на письме обозначены гласные полного образования. Однако позиция конца строки, представленная в этих примерах, не позволяет уверенно связывать их с проявлением неорганической гласности.
1.10. Незакономерное «прояснение» редуцированных
Отдельного внимания в Соф. 519 заслуживает частое употребление букв е, о на месте слабых редуцированных. В основной массе примеров словоформа содержит единичный пример такой замены, который в силу графической природы возникновения может относиться к любой морфеме: мо/ножьствомь 1, дароми, дожде (В. п.) 1 об., стъ/ кдино "гь 7с хъ 5, въ ГО//гонаник (о стерто, но читается) 6, ше^щеникомъ 6 об., ихоже 8, 43, непр^ложе/но, члвко (И. п.) 8 об., послоушелива 9, гр^шенъншь 9 об., срдце нашихъ 10, хвален :10 11 об., и/зкеран^мь 12 об., въ люеови 13, нетел^ник 13 об., газъюо 14, гр^шеникомъ 14 об., ГО мо/ножьства 15, слоужесъ! 15 об., стра/шенъмми 16, реко/шюоумоу 16 об., вънеми 18, 37, четъфеми 20, 28 об, неразлоученоу 20, слоужекоу 20 об., трепаре (В. п.) 21, нетеленааго 22 об., источе/никъ 23, ^ спсен^мь/ съмотрении, немощеноую, во/денок 23 об., празден^/ющага, гр^шенъшхъ 24, веле/ми 24 об., все (муж. род) 25, нетел^нига 26, ветох^хъ 26 об., кезна/чально (муж. род) 29 об., наченеть, на/ченоуть 33 об., кезна/чаленъш 34,
10 Ср. ниже в рукописи, тот же контекст на л. 13 об.: Бе ведик^и. и хва/льнъш.
гр^шенъимъ 35, в^ре/ноу, продаже 37 об., слнце/нъимь 38, кезгр^шеноу 39, вьсе (муж. род) 40, красенъими 42, въздаже 42 об., мл(с)рде/но 43, мьчетани/к 45, непорочено 46, спсенъи пра/здьникъ 49 об., веченъи 50 об.
Особое внимание обращают на себя примеры, в которых мена ъ, ь > о, е соседствует с обратными заменами (рассматривающимися в следующем параграфе): крьпокою 5, сло/вьсеноуоумоу 11 об., вънемьмъ 18 об., Кънечавъше 20 об., погъкь/ле (В. п.) 30 об., ^кьтошавъ/шии 31.
В работе А. А. Зализняка рассматриваются случаи смешения ъ-о и ь-е в древнерусских памятниках, то есть случаи «нестандартного употребления указанных букв» [Зализняк 2002: 578]. Систему с подобным смешением исследователь называет непол-норазличительной графической системой. Основной сферой ее функционирования является некнижная письменность, тогда как за пределами берестяной письменности «самый известный памятник этой категории — список А договора Смоленска с Ригой и Готландом 1229 г.» [Там же: 577]. Однако хорошо известны примеры использования данной системы и в книжных текстах [Соболевский 2006: 504; БеЬаекеи 2000: 329]. Непосредственно на Служебник Соф. 519 как на памятник, использующий бытовую орфографическую систему, в числе других рукописей указывает В. Б. Крысько [Крысько 2000: 89].
На фоне приведенных выше примеров выделяется группа форм, в которых обозначение на письме гласности может быть связано с «особыми синтагматическими условиями» [Попов 2004: 234] — присутствием внутри консонантного кластера: оугожешиими 3 об., ^дожгАкть 25, и>/гнедохнов^нъ|/ими 26 об., търже/ство 27, двце/скага, га/влешаагосл 30, крьщешю 33 об., нев^//жествиихъ 35-35 об., въплъщешааго/сА 35, множество 37, козни 38. Для них можно предполагать иное соотношение звучания и написания, чем для других форм с ерами, обозначенными как е, о в слабой позиции. По словам М. Б. Попова,
(...) утрата слабых редуцированных, начавшись раньше, не могла завершиться до полного "прояснения" сильных, поэтому и после их "прояснения" рефлексы слабых редуцированных сохранялись, какое-то время не совпадая с другими гласными фонемами [Там же].
Однако эти формы количественно уступают приведенным выше (их в 7 раз меньше), и поэтому могут рассматриваться вместе с основной массой написаний как графико-орфографи-ческое явление.
В целом материал памятника дает следующее распределение: в 75 случаях слабые ъ и ь заменяются на письме гласными о и е. Примеры Соф. 519, рассматривавшиеся в предыдущих параграфах (см. примеры в п. 1.1-1.6) в совокупности дают 43 примера, в которых проясняются сильные редуцированные (напомним, что это дожде (В. п.) 1 об., цьрковьнок 2, немьчетьноу 39; слоужекьн^и 8 об., члвколЮЕець 15 об., молекьн^га 50 об., соучець 53 об.; а также 11 форм с группой и 23 прояснения в окончании Т. п. ед. ч. в муж. и сред. роде). Таким образом, в 64% случаев в Соф. 519 мы имеем дело с незакономерной заменой ъ и ь на о и е.
Написания Соф. 519 демонстрируют один интересный факт: описанная система обозначения еров реагирует на различие сильной/ слабой позиции редуцированного, хотя и в обратном стандартному виде, так как «проясняются» чаще (в 64% случаев) слабые, а не сильные еры. Приемы бытового письма свободнее проникают в книжный текст при обозначении позиционно слабых еров, т. е. тех, которые в XIII в. в большинстве позиций в живой речи уже не поддерживались никаким звучанием. Это, на наш взгляд, является дополнительным подтверждением гипотезы А. А. Зализняка о возникновении бытовой системы письма на почве искусственных правил прочтения букв ъ и ь. Соответствие 'звук в книжном чтении / ноль звука в живой речи' провоцирует более частое использование принципа бытовой графики в позициях, где оно наблюдается, чем в тех, где звуки (видимо, в XIII в. совпадавшие) существовали в обеих системах.
1.11. Употребление редуцированных на месте гласных полного образования (о>ъ; е, п>>ь)
Рассмотрим отдельно случаи употребления букв редуцированных гласных на месте этимологических гласных полного образования: в тексте памятника встретилось 58 таких примеров.
Вместо гласных полного образования (о, е и в основном почерке рукописи употреблены как ъ (36 случаев), так и ь (55 случаев), т. е. суммарно замены наблюдаются в 91 позиции. Еры
встречаются в корнях, суффиксах, окончаниях, приставках и на месте соединительных гласных. Отмечены следующие примеры с заменой:
— о > ъ: невъльнок 1, на плъдъношеник 1 об., въспъслеть 2 об., кдинъго 9, въхъдьнаА 10, кадилъ (И. п.) 10, 44, Юликъ 13, оумьрщвь/нига 13 об., въхъдАща, въин^/ства 15, неГОк/млемъю 16 об., Кънечавъше 20 об., кла/гъдать, иердановъ (сред. род), радъва/нига 22, неза/ходимъ (сред. род) 25, стъпъ 25 об., испъв^дающе 27 об., въ/лею 28, къжю 29, ликъвь (т. е. ликове) 29, испъ/в^дакмъ 29 об., иерда/новъ (сред. род), истъчьникъ 30 об., навъдьнишасА 31 об., въды 33 об., съ въсътъ 37, въль/нъга 38 об., какъ 41, кликъ (сред. род) 42 об., кръ//въмь 43-43 об., по/мъщи 43 об., неиспъ/в^дьнъимь 46 об., къ//моудрою 46 об.-47, великъимени/тага 47, къньчиноу, низъвъдА 48 об.; в другом почерке: оугъдници 53 об.;
— е > ь: Юдиньникмь 4, 17 об., и^львъ 9, даровь (И. п. мн.) 9 об., парьмию 10 об., сло/вьсеноуоумоу 11 об., не^соужьньно 15, съкровьна 15 об., вънемьмъ 18 об., къ надьжи, писмьна 20, Парьмь^ 21, порожь//нига 23 об.-24, дъжгь/вьнии, къ съв^дитьлю 25 об., ка/нью 26, ГО чьтърь 28 об., ликъвь (т. е. ликове) 29, испълнь/ноу 31, потькъ/ша 31 об., съ... ане/гьлъ 32 об., въкоусивъшь (мн.) 33 об., при/зовьмъ 35 об., пл^ньник 36, лишьни (прич.) 36 об., съеьри 37 об., поприщь (В. п.) 44, прекло/ньшьмъ 45 об., привьдъи 46, непри/косновьно 46 об., пр'/снотькоущьга 47 об., не/прикосновь/ною, приньсти 51, въ поклонь//ник 52-52 об.;
— ^ > ь: помьньш: (т. е. поменьше — причастие от пом^нити) 2 об., крьпокою 5, въ мно/жьствь (М. п.) 5 об., неисльдована 16, шеьщанага 17, въ/ насльдик 19, на... потрькоу 21 об., потрьклАкть 27, погъкь/ле (В. п.) 30 об., ^кьтошавъ/шии 31, въ соук/ть 36 об., крьпости 37, по млтвь 39 об., кдиньмь (Т. п.) 40 об., оукрьпи 42 об., съмотрь/нига 46, крьпостию 47, проповьдьникъ 49 об., ГО... д^ть/ли 53; в другом почерке: на чвьтъ 53 об.; эта группа примеров особенно важна и подробнее рассматривается ниже (п. 2), при обсуждении вопроса о замене ь > ^ в рукописи.
В условиях преобладания стандартных написаний в книжном памятнике лексемы и отдельные морфемы, присутствующие в приведенных списках, встречаются и в этимологически верном написании, например: вольнок 1, оукр^пить 12, источьници 28 об., на водахъ 29, пропов^дакмъ 29 об. и др.
В совокупности данные, представленные в п. 1.10 и 1.11, показывают, насколько широко в Соф. 519 представлена неполно-различительная графическая система, в рамках которой, согласно гипотезе ряда исследователей, действовал принцип омофонии ъ и о, ь и е, то есть «их основные чтения [были] одинаковы» [Зализняк 2002: 594]. На 53 листа рукописи, имеющей формат 4 ° приходится в общей сложности 166 подобных написаний, т. е. в среднем по 3 примера на лист. В частности, на л. 20 приходится 7 таких написаний, или 7,4% всех позиций, допускающих графическую замену. Такое употребление заметно выделяется на фоне описанных для книжных текстов почерков с использованием элементов бытовой орфографии. В большей по формату рукописи Евсевиева евангелия, где, по исследованным данным, бытовые написания наиболее активны, на 140 листов приходится 160 буквенных позиций, оформленных по неполноразличительной системе [Зализняк 2002: 580]11. Однако при всей активности приемов бытовой орфографии, частотность их применения всё же далеко отстоит от узуса берестяных грамот того же периода, где в XIII в. написания по неполноразличительному принципу появляются в 95% возможных позиций [Там же: 581]. Таким образом, переписчика Соф. 519 нельзя подозревать в безграмотности; сохраняющаяся дистанция между правописанием рукописи и употреблением бытовых текстов показывает, что в книжном почерке представлена осознанная, имеющая определенные рамки и применяемая совместно с книжным этимологическим принципом записи модификация неполноразличительной графической системы.
1.12. Выводы
Орфография редуцированных гласных в Служебнике Соф. 519 противоречива. Рукописи свойственно консервативное употребление редуцированных, написания с их пропусками почти не выходит за рамки древнейшего узуса. Но при этом в графике
11 Ср. также данные В. М. Живова — [Живов 2006: 94-95].
рукописи присутствует такая яркая особенность, как использование (наиболее активное среди исследованных на сегодняшний день книжных памятников) приемов бытовой неполноразличи-тельной системы использования букв редуцированных. В основном почерке рукописи встречается как использование еров вместо букв о, е, так и обратные графические замены, и частотность такого использования говорит о том, что писец не воспринимает бытовую систему как нечто недопустимое в церковном памятнике, но пользуется ею наряду с более престижной полноразличительной системой записи.
2. Вопрос о новом Ъ
С привлечением материалов Служебника Соф. 519 В. В. Ко-лесов [1961] сформулировал гипотезу, согласно которой новый Ъ в древненовгородском диалекте, в отличие от нового Ъ в галицко-волынских диалектах, появлялся не только на месте е, но и на месте ь. При этом исследователь приводит данные Соф. 519 не в полном объеме12. На наш взгляд, в свете рассмотренных выше данных, демонстрирующих использование неполноразличительных графических систем в рукописи, анализ написаний Служебника, привлекаемых В. В. Колесовым, может быть пересмотрен.
В тексте памятника встретился 21 случай употребления ^ на месте ь. Все эти словоформы можно разделить на группы в соответствии с морфемой, в которой употреблена буква Замена ь > ^ встречается в корне: пол^зн: 4, съв^ршен: 4, съв^ршенъ 6, съв^ршеник 12 об., ГО/ т^ла 13 об., прив^ржени 36, на пол^зо 42, т^мъ1, съв^ршимъ 51 об.; слова, у которых неэтимологический ять находится в суффиксе: в^ч^нъи 3об., мир^нъ 6, разум^нъимь 12 об., разоум^нок 15, въин^ства 15, несрам^номь 16 об., др^в^нАаго 26 об., игнедохнов^нъими 26 об. Высокая частотность такой замены в суффиксе -ьн- (6 из 9
12 Отметим неточность в цитировании В. В. Колесовым одного из примеров. В его работе приведена форма помтньше 15 об.; в действительности в рукописи эта форма не дописана и присутствует в сокращенном виде в контексте начала просительной ектеньи: Вса стъга пом^ньш:. Кроме того, форма поменьше — причастие от глагола пом^нити, и в ее корне этимологический.
примеров) может быть связана с графической аналогией со стороны причастий типа вид^нъ, зьр^нъ. В ряде примеров неэтимологический ять относится к флективной части: къ/ словес^мъ 14, О стмь храм^ сем^ (мест.) 14 об., ^гн^мь 26, въ запов^д^хъ твоихъ 45. Во втором и четвертом примерах мена буквы могла быть спровоцирована близким контекстом (подчеркнуто в примерах).
Необходимо подчеркнуть, что замена ь на ^ происходила непоследовательно. Мы встречаем одни и те же слова в различных написаниях — с незакономерным ^ и без него. Так, наряду с уже указанными выше примерами, в тексте памятника есть и такие написания: пользьнъш 1 об., пользо 31 (ср. пол^зн:), мирь/нъ1га 1 об., мирьноу 39 (ср. мир^нъ), съвьршити 20, съвьршеноу 39 (ср. съв^ршимъ), шгньмь 31 об. (ср. ^гн^мь).
Как показывает приведенный выше материал, в Соф. 519 в значительной части примеров мена ь > ^ происходит в слабой позиции (8 из 18). По словам В. В. Колесова, общие данные рассмотренных им рукописей показывают, что «исключений (новый т в открытом слоге) мало (из 1200 известных нам случаев с новым т в двух десятках рукописей всего 40 раз)» [Колесов 1961: 137]. Соотношение открытых и закрытых (перед выпавшим редуцированным) слогов с незакономерным ятем в Соф. 519 явно выбивается из приводимой В. В. Колесовым статистики и, по всей видимости, их появление в рукописи имеет другое происхождение. При наличии в рукописи наряду с этим обратных примеров с меной ^ > ь (см. приведенные в п. 1.11 написания типа крьпокою, потрькоу, насльдик, неисльдована, по млтвь и т. д.), а также при наличии примеров замены ^ на е (на страшьнемь соудищи 6, о храме 14 об., веченъш 50 об.) предпочтительным является отнесение случаев ь > ^ к проявлениям неполноразличительной графической системы.
3. Другие графико-орфографические особенности памятника
При описании графико-орфографических особенностей памятника из числа рассматриваемых в статье явлений исключаются встречающиеся в поздних приписках к основному тексту. Из черт основных писцов рассмотрены те, которые в дополнение к материалу п. 1 и 2 позволяют подтвердить отмеченную выше противоречивость орфографии Соф. 519, комбинацию консерва-
тивных на фоне употребления XIII в. черт с более типичным для периода узусом.
3.1. Употребление оу, у и X
Как известно, в восточнославянской письменности XI-XIII вв. существовало три варианта отображения звука [и] на письме — диграф оу, у и X (ук). В Служебнике почти всегда употребляется диграф, причем во всех позициях (в начале слова, перед гласным, в середине слова и после согласного): оукрашають 25 об., оуловль 47, оумиленикмь 28, оупъвахомъ ю об., оустьнъ! 14, 40, оутверди 41 об., оученикомъ 40, оугазвенъшхъ 48 об., идоуть 21, гр^шьноуоумоу 41 и др. Исключения составляют 8 случаев употребления буквы ук: оугодникХ/ 20, "стомХ/ 20 об., "гХ/ 22 — два раза, празденХ/ющага 24, лХ/чами 25, слХ/жать 29, жьртвХ/ 44. Отметим, что во всех этих случаях речь идет о позиции конца строки. Очевидно, что писец (только первый из трех писцов употребил обе графемы) использовал для обозначения звука [и] букву X из чисто практических соображений (как более узкую, чем оу, графему, при необходимости уместить слог в строку). Такое использование X традиционно для русской письменности XI-XIIвв.; в ранний период эта графема используется в большинстве случаев в позиции конца строки [Страхов 2001: 7; Мольков 2015: 699].
Употребления буквы у встречаются лишь в более поздних приписках, что также говорит об ориентации писцов основного текста Соф. 519 на традиционное употребление. Применение у вместо диграфа относится к графическим инновациям XIII в.: единичные примеры могут встречаться уже в почерке первой половины XIII в. [Пономаренко 2009: 28], более частые — во второй половине столетия [Голоскевич 1914: 9]. Е. В. Рябова отмечает более активное распространение монографа в XIII в. в составе заголовков при более редких примерах в основном тексте рукописи [Рябова 2003: 107]. В Соф. 519 эта инновация не отразилась.
3.2. Новгородские диалектные особенности
В орфографии Соф. 519 отражены фонетические особенности новгородского говора писца. Во-первых, диалектное звучание сказывается в вариативности оформления слов с корнем дъжд- Только один раз встретилось написание с жд: по/льзьнъш
дожде да/роуга намъ 1 об., в остальных случаях (у первого писца) отмечается новгородская орфограмма жг: ^дожгАкть 25, ^дъжгАкть 25 об., дъжгь 25 об., дъжгь/вьнии 25 об. В Соф. 519 присутствие этого диалектизма вполне ожидаемо. А. И. Соболевский писал о том, что написание с жг «встречается нередко (...) в новгородских памятниках, начиная с древнейших» [Соболевский 2004: 153].
Во-вторых, в тексте памятника мы находим отражение цоканья. Всего нам встретилось 23 случая на 54 листах памятника. Из них 20 примеров находятся в тексте основного писца; наблюдается замена ц > ч: в^ньчь 1 об., высоч^ 5, въ... в^ч^ 8, ч^лькоу 26, н^сть коньча 27 об., чрю 30 об., чр(с)твига 53; а также — ч > ц: ^це 4, 34 об., по окъцаю 5, неконьцакмыга 8, концавъ 19 об., члвколюкьце 24, 30 об., 34 об., 35 об., швлацимъсА 26 об, велицига 27 об., рода члвца 29 об., двцескага 30, слнценыимь 38; и еще 2 примера с отражением цоканья находятся во фрагменте текста, написанном другим почерком, оба раза ц > ч: ^тро/чи, на чвьтъ! 53 об.13. При этом обычны написания без проявления цоканья, в том числе и для тех же словоформ: коньчашасА 7 об., ц(с)рю 8 об., 16 (ср. чрю), окълчена 9, по окъ1чаю 18 об. (ср. по окъцаю), величига 36, вс^хъ коньць земь/лА 49, члвколюкьче 51 и др.
Возможно, диалектная принадлежность писца обусловила также факт отсутствия в тексте памятника следов перехода сочетаний кы, гы, хы в ки, ги, хи. Во всех случаях наблюдается последовательное употребление заднеязычных с гласными непереднего ряда, ср.: великъи 13 об., пакъ 14 об., сътвори... кЬсомъ погъкь/ле 30 об., клагымь 42, развьргъи 46, проповьдьникъ 49 об. и др. В южнорусских памятниках смягчение заднеязычных в данной позиции засвидетельствовано уже в XII в. [Соболевский 1907: 130]; Соф. 519 как рукопись северного происхождения закономерно не отражает этого фонетического изменения. По словам А. А. Зализняка, «материал берестяных грамот указывает на то, что переход кы, гы, хы в ки, ги, хи начинается в др.-новг. диалекте практически лишь с XIV в.» [Зализняк 2004: 91].
13 Еще один пример, явно отражающий цоканье, относится к порченому контексту: приисконьцашасА 53 об.
3.3. Отражение рефлексов сочетания *й] / Ч]
В памятнике на месте праславянского сочетания *й] написаний с рефлексом ж, то есть древнерусских вариантов, намного больше, чем южнославянских жд, что является типичным для рукописей второй половины XII — XIII в. [Живов 2006: 22]. В Соф. 519 наряду с вариантом даждь 1 об., 2, который встречается лишь дважды, во всех остальных случаях мы наблюдаем написание дажь 2, 3 об., 5 об., 19, 30 об., 32 об., 37 об., 43 и подажь 20, 32, 39, 41 об., 44 об., 51; также: не^соуженьно 4 об., 20 об., не^соужьньно 15, ^соуженъшхъ 36, но: не^соужденьно 18. Предлог/приставка преже встречается в тексте всего 4 раза, но пишется только с рефлексом ж: пр^жесщенага 18 об., преже 34 об., пр^же 37, 47 об., прежеоусъпъшиихъ 50. В остальных случаях написания сочетания *й] в тексте рукописи также отражен древнерусский вариант, например, оугожешиими 3 об., зижителю 11, надежи 13, къ надьжи 20, рожьствомь 30, жажющига 31 об., въсхоженик 46 об., надежа 49 об. и др.
Древнерусского варианта ч на месте сочетания *] в Соф. 519 не встретилось.
3.4. Отражение рефлексов сочетаний Чек
В корнях, восходящих к сочетаниям типа Чей, *1еЬ, в большинстве случаев писцы употребляют неполногласные сочетания. В тексте встретилось только два слова с реализацией полногласия в префиксе — Въ перенос: 8 об. и ПерестоупА ц об.14 (данный пример написан почерком XIV в. на полях), но они встречаются в рукописи и в неполногласном варианте.
При неполногласном варианте записи в большинстве данных форм в соответствии со старославянской нормой употребляется а не е. Наиболее показательными являются количественные данные, касающиеся написания ^ или е в приставках/предлогах пре-/пред- и пр^-/пр^д-. Из 61 случая употребления в 19 пишется буква е, в 42 — При этом последовательной дистрибуции вариантов не наблюдается, так как приставка может оформляться обоими способами в пределах одной лексемы: предъположенъ^:-2 об., но пр^дъположенъм 15 об.; прекъгсакть 11 об., но пр^кывакть
14 Этот пример ранее приводился в работе В. Б. Крысько [Крысько 2007: 19].
17; престго 25, но пр^сток 32 об.; предъстогащага 37 об., но пр^дъстоить 26; презьри 43 об., но презри 4215; преклоньшьмъ
45 об., но пр^клоньше 39 об.
Отметим также в словах с неполногласием в корне в основном почерке рукописи используется южнославянский вариант записи: ср^дъхрьстьк 12, въ вр^мА 12, вр^мА 25, вр^мены 28 об. (но есть вариант времА 54, который встречается лишь однажды и только у третьего писца), окл^четь 26, вр^домъ 31, пл^ньник 36, вр^дьноу 4516.
4. Выводы
Изучив основные графико-орфографические черты Служебника, позволяющие наиболее наглядно показать его языковую специфику, мы пришли к выводу о том, что в основном писец употребляет те или иные написания в соответствии с церковнославянской традицией, так как сам жанр памятника диктует норму письма. Наблюдается минимальный объем пропусков еров в позициях, не входящих в древнейшую орфографическую норму; полное отсутствие монографа у; отсутствие русских рефлексов */ и новых написаний ки, ги, хи; большой процент южнославянских написаний рефлексов наиболее последовательная русификация наблюдается при написании рефлексов Вряд ли можно предположить, что рассмотренный комплекс консервативных черт мог быть привнесён на этапе создания списка XIII в. Вероятнее всего это связано с внимательным следованием писцов рукописи графике и орфографии антиграфа на перечисленных участках.
На этом фоне особенно выделяется факт частого обращения основного писца Соф. 519 к приемам бытовой системы письма.
15 В этой словоформе обращает на себя внимание сочетание более архаичного способа записи приставки с поздним орфографическим оформлением корня (на фоне обратного соотношения в презьри).
16 Такое употребление выглядит консервативно на фоне более ранних орфографических систем, допускающих русификацию сочетаний типа */ег/ в том числе и в составе корней. Уже в древнейший период гласный в этих сочетаниях может обозначаться и с помощью е в большинстве почерков [Дурново 2000: 468]; ср. также данные Милятина евангелия [Мольков 2015: 702].
Этот почерк представляет собой интересный пример сочетания противопоставленных друг другу орфографических черт в крайнем проявлении: сочетаются традиционализм в ряде значимых графико-орфографических навыков, и с другой стороны — почерк характеризует самый высокий из описанных на сегодняшний день процент записи гласных букв при помощи неполноразли-чительной графической системы и, кроме того, значительное количество написаний, отражающих новгородскую диалектную принадлежность писца. Наиболее показательными являются следы цоканья и диалектное написание основы дъжд-. Возможно, отсутствие непосредственных аналогов такому сочетанию языковых черт связано с недостаточной степенью изученности основной массы орфографических систем, представленных в сохранившихся древнерусских рукописях XIII в.
Список условных сокращений
В. п. — винительный падеж; Д. п. — дательный падеж; ед. ч. — единственное число; И. п. — именительный падеж; л. — лист; мест. — местоимение; мн. ч. — множественное число; М. п. — местный падеж; муж. — мужской; об. — оборот (листа); п. — параграф; прич. — причастие; Р. п. — родительный падеж; сер. — середина; сред. — средний; Т. п. — творительный падеж.
Литература
Афанасьева 2003 — Т. И. Афанасьева. Молитвы Коленопреклонения в Пятидесятницу в славянских служебниках XI-XVI вв. // Ра1аеоЬи^алса, № 4, 2003. С. 15-24. Афанасьева 2004а — Т. И. Афанасьева. Славянская литургия Прежде-освященных Даров XII-XV вв. Текстология и язык. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2004. Афанасьева 2004б — Т. И. Афанасьева. Чинопоследование Великого освящения воды на Богоявление в славянских служебниках XI-XV вв. // Ра1аеоЬи^апса, № 3, 2004. С. 25-45. Афанасьева 2005 — Т. И. Афанасьева. Некоторые особенности состава славянских служебников XI-XV вв. в сравнении с греческими евхологиями этого периода // Хризограф. Вып. 2. М.: Сканрус, 2005. С. 200-208.
Васильев 1908 — Л. Л. Васильев. О влиянии нейотированных гласных на предыдущий слог. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1908.
Васильев 1913 — Л. Л. Васильев. С каким звуком могла ассоциироваться буква «нейотированный юс малый» (а) в сознании писцов некоторых древнейших русских памятников? // Русский филологический вестник, Т. 69, № 1, 1913. С. 181-206.
Волков 1897 — Н. В. Волков. Статистические сведения о сохранившихся древнерусских книгах XI-XIV вв. и их указатели // Памятники древней письменности. № 435. СПб.: Типография И. Н. Скороходова, 1897. С. 77.
Галинская 2009 — Е. А. Галинская. Историческая фонетика русского языка. М.: МГУ, 2009.
Гезен 1884 — А. Гезен. История славянского Символа Веры. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1884.
Голоскевич 1914 — Г. К. Голоскевич. Евсевиево евангелие 1283 года. Опыт историко-филологического исследования. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1914.
Горшкова, Хабургаев 1981 — К. В. Горшкова, Г. А. Хабургаев. Историческая грамматика русского языка. М.: Высшая школа, 1981.
Дурново 2000 — Н. Н. Дурново. Русские рукописи XI и XII вв. как памятники старославянского языка [1924-1926] // Н. Н. Дурново. Избранные работы по истории русского языка. М.: Языки славянской культуры, 2000. С. 391-494.
Еленски 1960 — Й. Еленски. Към историята на еровите гласни в староруски език (Върху материал от Светославовия сборник, 1073 г.) // Езиковедско-етнографски изследвания в памет на академик Стоян Романски. София: Издание на Българската академия на науките, 1960. С. 169-194.
Желтов 2007 — М. Желтов, диак. Чин Божественной литургии в древнейших (XI-X[V вв.) славянских Служебниках // Богословские труды. Сб. 41. М.: Издательский совет русской православной церкви, 2007. С. 272-359.
Живов 2006 — В. М. Живов. Восточнославянское правописание XI-XIII века. М.: Языки славянской культуры, 2006.
Зализняк 1992 — А. А. Зализняк. Падение редуцированных по данным берестяных грамот // Русистика сегодня. Функционирование языка: Лексика и грамматика. М.: Наука, 1992. С. 82-105.
Зализняк 2002 — А. А. Зализняк. Древнерусская графика со смешением ъ — о и ь — е // А. А. Зализняк. «Русское именное словоизменение» с приложением избранных работ по современному русскому
языку и общему языкознанию. М.: Языки славянской культуры, 2002. С. 577-611.
Зализняк 2004 — А. А. Зализняк. Древненовгородский диалект. М.: Языки славянской культуры, 2004.
Изместьева 2008 — И. А. Изместьева. Из истории падения редуцированных гласных. Тольятти: ТГУ, 2008.
Карягина 1960 — Л. Н. Карягина. Редуцированные гласные в языке июльской служебной Минеи конца XI — начала XII вв. // Материалы и исследования по истории русского языка. М.: АН СССР, 1960. С. 5-58.
Каталог 1984 — Сводный каталог славяно-русских рукописных книг, хранящихся в СССР. XI-XIII вв. М.: Наука, 1984.
Колесов 1961 — В. В. Колесов. Новый i в рукописях новгородского происхождения // Вестник ЛГУ, Вып. 3, № 14, 1961. С. 130-141.
Колесов 1978 — В. В. Колесов. ВЬСЬ, ВСЬ, ВЕСЬ, ВСЕ, ВХЕ, СВЕ — "omnis" // Эволюция и предыстория русского языкового строя. Межвузовский сборник. Горький: Горьковский технический университет им. Н. И. Лобачевского, 1978. С. 28-36.
Колесов 1980 — В. В. Колесов. Историческая фонетика русского языка. Л.: ЛГУ, 1980.
Колесов 2009 — В. В. Колесов. Историческая грамматика русского языка. СПб.: Факультет филологии и искусств СПбГУ, 2009.
Колесов 2013 — В. В. Колесов. Историческая грамматика русского языка: учебник для высших учебных заведений РФ. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2013.
Крысько 2000 — В. Б. Крысько. [Рец.] М. Г. Гальченко. Надписи на древнерусских иконах XII-XIV вв.: Палеографический и графико-орфографический анализ. М., 1997 // Славяноведение, №2, 2000. С. 88-90.
Крысько 2007 — В. Б. Крысько. Очерки по истории русского языка. М.: Гнозис, 2007.
Крысько 2011 — В. Б. Крысько. Морфологические особенности житийной части Софийского пролога // Славяно-русский пролог по древнейшим спискам. Синаксарь (житийная часть Пролога краткой редакции) за сентябрь-февраль. Т. II: Указатели. Исследования. М.: Азбуковник, 2011. С. 798-837.
Кузнецов и др. 2006 — А. М. Кузнецов, С. И. Иорданиди, В. Б. Крысько. Историческая грамматика древнерусского языка. Т. III: Прилагательные. М.: Азбуковник, 2006.
Куприянов 1857 — И. Куприянов. Обозрение пергаменных рукописей Новгородской Софийской библиотеки // Известия 2-го Отделения
императорской АН. Т. VI, вып. 1, 4. СПб.: Типография Императорской Академии наук, 1857. С. 102-103.
Ладыженский 2014 — И. М. Ладыженский. Редуцированные гласные в Ильиной книге // Die Welt der Slaven, Bd. LIX, 2014. С. 219-241.
Лисицын 1911 — М. А. Лисицын. Первоначальный славяно-русский Типикон (историко-археологическое исследование). СПб.: Тип. В. Д. Смирнова, 1911.
Малкова 1981 — О. В. Малкова. О принципе деления редуцированных гласных на сильные и слабые в позднем праславянском и в древних славянских языках // Вопросы языкознания, 1, 1981. С. 98-111.
Марков 2001 — В. М. Марков. Замечания о причинах падения редуцированных гласных в славянских языках (На материале древнерусских письменных источников) // В. М. Марков. Избранные работы по русскому языку. Казань: ДАС, 2001. С. 7-19.
Мольков 2015 — Г. А. Мольков. Язык и письмо Милятина евангелия // Acta Lingüistica Petropolitana. Труды Института лингвистических исследований РАН, Т. XI, Ч. 3, 2015. С. 683-742.
Мольков 2016 — Г. А. Мольков. Особенности языка и письма Погодинского евангелия (РНБ, Погод. 11) // Die Welt der Slaven, Jg. LXI, Heft 2, 2016. С. 230-253.
Обнорский 1912 — С. П. Обнорский. К истории глухих в Чудовской псалтыри XI века // Русский филологический вестник. Т. 68, .№ 4, 1912. С. 337-379.
Обнорский 1924 — С. П. Обнорский. Исследование о языке Минеи за 1097 г. // Изв. ОРЯС. Т. 29, 1924. С. 167-226.
Пономаренко 2009 — Т. О. Пономаренко. Языковые особенности Жития Нифонта 1222 г. Дисс. ... канд. филол. наук. Казань, 2009.
Попов 1982 — М. Б. Попов. Некоторые вопросы относительной хронологии изменений редуцированных гласных в древнерусском языке // Проблемы комплексного анализа языка и речи. Л.: ЛГУ, 1982. С. 22-28.
Попов 2004 — М. Б. Попов. Проблемы синхронической и диахронической фонологии русского языка. СПб.: Филологический факультет СПбГУ, 2004.
Розов 1976 — Н. Н. Розов. Русские служебники и требники // Методические рекомендации по описанию славяно-русских рукописей для сводного каталога рукописей, хранящихся в СССР. Вып. 2. М.: Ин-т истории СССР, 1976. С. 327-339.
Рябова 2003 — Е. В. Рябова. Буквы, обозначающие [u], в рукописях XII-XIV вв. // II Международные Бодуэновские чтения: Казанская лингвистическая школа: традиции и современность (Казань, 11-13
декабря 2003 г.): Труды и материалы: Т. 2. Казань: Изд-во Казан. ун-та, 2003. С.106-108. Соболевский 1997 — А. И. Соболевский. Лекции по истории русского
языка. М.: Университетская типография, 1907. Соболевский 2004 — А. И. Соболевский. Очерки из истории русского языка [1884] // А. И. Соболевский. Труды по истории русского языка. Т. 1. М.: Языки славянской культуры, 2004. С. I-247. Соболевский 2006 — А. И. Соболевский. Рец. на: Исследование о языке Синодального списка 1-ой Новгородской летописи. Труд Б. М. Ляпунова... [1900] // А. И. Соболевский. Труды по истории русского языка. Т. 2. М.: Языки славянской культуры, 2006. С. 501-509.
Успенский 2002 — Б. А. Успенский. История русского литературного
языка (XI-XVII вв.). М.: Аспект Пресс, 2002. Фёдорова 2015 — М. А. Фёдорова. Орфография Мстиславова евангелия и проблема узкой датировки памятников раннедревнерусского периода // Вестник СПбГУ. Серия 9. Филология. Востоковедение. Журналистика. №2, 2015. С. 164-176. Фёдорова 2016 — М. А. Фёдорова. Графико-орфографические особенности Юрьевского евангелия 1119-1128 гг. // Древняя Русь. Вопросы медиевистики. № 1 (63), 2016. С. 81-90. Шеламанова 1966 — Н. Б. Шеламанова (сост.). Предварительный список славяно-русских рукописей XI-XIV в., хранящихся в СССР // Археографический ежегодник за 1965 год. М.: Наука, 1966. С. 177-272.
Gribble 1989 — Ch. Gribble. Omission of the jer vowels in early East Slavic
manuscripts // Russian linguistics, Vol. 13, 1989. P. 1-14. Kiparsky 1963 — V. Kiparsky. Russische historische Grammatik. Band 1. Die Entwicklung des Lautsystems. Heidelberg: Karl Winter. Universitätsverlag, 1963. Schaeken 2000 — J. Schaeken. Notes on the later Russian part of Sava's
Book // Russian linguistics, Vol. 24, 2000. P. 321-337. Shevelov 1979 — G. Y. Shevelov. A historical phonology of the Ukranian language. Heidelberg: Karl Winter. Universitätsverlag, 1979.
