CC BY
22
УДК 81'282.2
Воронежский государственный архитектурно-строительный университет канд. филол. наук, доц. кафедры русского языка и межкультурной коммуникации
Недоступова Л.В.
Россия, Воронеж, тел. 89204697860 e-mail: nedostupowa2009@yandex.ru
Voronezh State University of Architecture
and Civil Engineering
The chair of Russian language and cross-
cultural communication
PhD, associate professor
Nedostupova L.V.
Russia, Voronezh, 89204697860
e-mail: nedostupowa2009@yandex.ru
Л.В. Недоступова
ГОВОР ХУТОРА РАСТЫКАЙЛОВКИ (ЛЕКСИЧЕСКИЙ АСПЕКТ)
В работе представлены лексические особенности речи жительницы хутора Растыкайловки Острогожского района Воронежской области, сохраняющей черты русского и украинского языков. Рассмотрены слова, отражающие разные стороны жизни и быта сельского человека. Определён ареал функционирования зафиксированных лексических единиц в других воронежских говорах.
Ключевые слова: хутор; лексика, обозначающая семейные отношения, жилище, питание, одежду, головные уборы и обувь; интерференция, языковые особенности, самобытность.
L.V. Nedostupova
THE DIALECT OF RASTYKAILOVKA FARM (LEXICAL ASPECT)
The paper presents lexical features of the speech of an inhabitant of Rastykailovka farm of Ostrogozhsk district of Voronezh region, preserving the features of Russian and Ukrainian languages. The words that reflect different aspects of the life and living of rural people are considered. The area of functioning of lexical units in other Voronezh dialects is defined.
Key words: farm; vocabulary that reflects family relationships, housing, food, clothes, head-dress and shoes; interference, language features, identity.
В фокусе современного исследовательского интереса находится диалектная лексика, отражающая разные стороны деятельности человека. Языковой материал позволяет получить представление о носителях народной речи и их укладе жизни.
Исследования В.И. Собинниковой, М.Т. Авдеевой, Е.Ф. Акаткиной, А.Д. Черенковой, М.Я. Запрягаевой, В.Ф. Филатовой, Е.И. Сьяновой, Г.Я. Сысоевой, О.В. Смирновой и др. посвящены русско-украинским говорам и их специфическим чертам.
Целью настоящей работы является выявление лексических особенностей речи жительницы хутора Растыкайловки, находящегося в 25 км от города Острогожска Воронежской области.
К сожалению, исторические данные об образовании этого населённого пункта отсутствуют. Однако со слов старожилов становится понятно, что хутор возник как стоянка на ночь крупного рогатого скота, перегоняемого из Харькова в Луганскую область.
Изначально Растыкайловка имела беспорядочную планировку: дома были разбросаны на 200-300 метров друг от друга (эта картина сохранилась до сих пор). Люди предполагают, что, возможно, от этого и произошло загадочное название: «хаты» как бы «растыканы» по разным местам.
© Недоступова Л.В., 2016
Когда-то в Растыкайловке имелись школа-четырёхлетка, магазин и клуб; было много жителей: в каждой семье по 8-10 человек. Перепись населения 2010 года свидетельствует о 131 растыкайловце. В настоящее время хутор представляет собой 12 дворов, проживают в них 30 человек, практически все пенсионеры. Инфраструктура отсутствует полностью: нет магазина, медпункта, школы, зато имеется электричество и у некоторых жителей - телефон. Сейчас растыкайловцам, кто моложе, приходится добираться до села Кривая Поляна, находящегося в 4-5 км, чтобы купить продукты себе и соседям, воспользоваться услугами почты и медицинского персонала.
Данные обстоятельства отразились на речи коренной жительницы исследуемого населённого пункта - Ребрун Юлии Максимовны (1941 года рождения, имеет 8 классов образования), поэтому её говор представляет собой интересное в лингвистическом плане явление. Запись произведена в 2016 году.
В момент заселения хутора все местные жители были родственниками в разной степени: родными, двоюродными, троюродными. Изначально чужих людей среди них не было.
Лексика, обозначающая семью и семейные отношения
Ба'тько - 'отец': [у наз жэ було' у ба'тько], [ба'тько забра'лы у нас тры-ца'того ию'ня] (следует отметить, что в статье используется упрощённая транскрипция. Звук «г» в говоре фрикативный. - Л.Н.). «Словарь украинских говоров Воронежской области» М.Т. Авдеевой указывает на распространение данной лексической единицы на территории нескольких сёл: Старотолучеево Богучарского района, Нижний Карабут и Поповка Россошанского р-на, хутор Замостье Петропавловского р-на [3; 2; с. 27]. В словаре воронежских говоров, вышедшем под научным руководством проф. Г.Ф. Ковалёва, местом функционирования лексемы названы Марки Лискинского р-на и Старая Ведуга Семилукского р-на [2; 1; с. 80].
Ма? тэ, ма'тэрь - 'мать ': [у ма'тэ бы'ло нас сэ'меро /ма'тэ фсих падныма'ла], [ма'тэ ши'ла], [ма'тэрь ны па'йки нэ поло'ла], [туда' ж посэлы'лы ма'тэрю], [ма'тэрю вы'лэчилы]. В рассматриваемых словарях эти лексемы не представлены.
Сама' - 'одна': [а она' оста'лась ба'ба сама']. В.И. Даль указывает на распространение слова в данном значении на юге и западе страны [4; 4; с. 11].
Дивчи'на - 'девочка': [дивчи'на умэрла']. Дивча'та (мн.ч.) - 'девушки [сэсть дивча'т було'].Слово «дивчина» вошло в русский язык из украинского, впоследствии стало восприниматься как нейтральное. Однако не во всех говорах Воронежской области оно получило распространение. В СУГВО приведено место бытования этой лексемы: Старотолучеево Богучарского р-на [3; 1; с. 112].
Патрубок - 'парень, юноша': [вин патрубок /винужэ' бо'льшэ уци'тэля]. Это украинское слово употребляется и в говоре растыкайловцев.
Хло'пцы (мн.ч.) - 'ребята, парни': [а хло'пцэв дэ'сить]. Названная лексема была заимствована в начале XVIII веке из украинского языка, где хлопец - суффикс уменьшительно-ласкательное производное от хлоп - «крестьянин, холоп», усвоенного из польского языка [6]. В.И. Даль указывает местом распространения слова южные районы страны [4; 4; с. 356].
Ба'ба - 'бабушка': [ба'ба то" жэ была' у'мна / она' ругы'лэ мэ'нэ]. В СВГ приведены другие значения рассматриваемой лексической единицы [2; 1; с. 47].
Дид - 'дед': [дид мытро'хау наз жил]. М.Т. Авдеева указывает на распространение этого слова повсеместно в украинских говорах Воронежской области [3; 1; с. 112].
Ди'ты - 'дети': [шко'лы нэма'е / и ди'тов нэма']. Здесь представлено иканье -черта украинской речи.
Хоза? ин - 'муж ': [хоза' ин мой был с трыца'того]. Перед нами лексема, отличающаяся от литературного слова только произношением: твёрдый согласный на месте
мягкого, однако значение иное. Украинский словарь указывает на отнесённость слова в данном значении к диалектному.
Рэ'дны - 'родные ': [а диды' булы' рэ'дны браткиКраткое прилагательное на месте полного и замена [о] на [э] являются яркими чертами речи хуторянки. Эта же особенность прослеживается и в лексеме двоёрэдны' - 'двоюродные': [ба'тьки на'ши булы' двоёрэдны
Здоро'вы - 'большие': [сэ'мьи ж бу'лы здоро'вы]. В СУГВО находим место распространения этого слова: село Старотолучеево Богучарского р-на [3; 1; с. 145].
Старе'йсый - 'старше ': [вин на пять лэт старе'йсый]. Здесь наблюдается замена [ш] на [с].
Повоспыта'ла - 'воспитала': [дэтэ'й повоспыта'ла /хоза'ину'мэр]. Перед нами использование твёрдого согласного на месте мягкого, что является показателем украинской речи.
Лексика жилища
Ха' та - 'дом ': [ну хорошо' хоть у свойи' й ха' ти], [ха' та завалы'лась в пийся'т чэтвэ'ртом году']. В.И. Даль приводит лексему ха'та с пометой «южное» [4; 4; с. 348]. В воронежских говорах рассматриваемое слово имеет большую территорию функционирования: Острогожский, Верхнемамонский, Нижнедевицкий, Аннинский, Рамонский, Верхнехавский, Богучарский и Репьёвский р-ны (КСВГ) (Лексема проверена по картотеке Словаря воронежских говоров, хранящейся на кафедре славянской филологии Воронежского госуниверситета. - Л.Н.). Установлено, что слово хата заимствовано славянами из иранских языков, где оно обозначало дом земляночного типа. О происхождении заимствования однозначного мнения у этимологов нет. Одни считают, что славяне переняли его непосредственно от носителей иранских языков - скифов и сарматов, другие же полагают, что оно пришло от венгров в то время, когда их предки перекочевывали из-за Волги на свою современную родину - в Венгрию.
Приха' тка - 'пристроенное к хате небольшое помещение для хранения вещей ': [приха'тка нэ отопля'лась], [пойду' в ту холо'дну приха'тку]. СРНГ указывает на использование в воронежских говорах в данном значении лексемы «прихатник» [1; 32; с. 47].
Зэмляны'в пол - 'земляной ': [пол був зэмляны'в у ха' ти]. Наблюдаем твёрдую согласную перед [е] и -в на конце слова, что является показателем украинского языка.
Лэзэ'нка - 'небольшая печка с плитой': [булы' нэ плы'ты и нэ пэ'ци /а лэзэ'нкы]. Лексему «лежанка» М.Т. Авдеева приводит с указанием распространения в сёлах: Нижняя Полубянка Острогожского р-на, Колыбелка Лискинского р-на, и Поповка Россошанского р-на [3; 1; с. 199]. В данном случае отсутствует смягчение согласной перед [е].
КладоУка, кладо' вь, кладо' ва - 'кладовка': [а тут була' кладо'ука], [у кладо'ви храны'лыся маку'ха], [ну и кладо'ва була']. В первом случае имеет место использование [у] неслогового на месте [в]. В двух других - укорочение основы.
Лексика питания
В значении 'есть, принимать пищу функционируют лексические единицы: йи' стэ, йи' сты, ест: [йи'стэ нэчёго], [вин йи'сты вары'л вку'сно], [у'тром вста'ла йи'сты свары'ть], [ест жэ трэ'ба]. Здесь наблюдается неустойчивость системы речи, её эклектичность, обусловленная влиянием русского литературного языка.
Бала'нда - 'жидкая невкусная похлёбка': [муку' у во'ду кипято'к / вот и бала 'нда]. СВГ указывает на распространение слова в населённых пунктах: Орлово Но-
воусманского р-на, Усть-Муравлянка и Краснолипье Репьёвского р-на, Гремячье Хо-хольского р-на, Нижний Кисляй Бутурлиновского р-на [2; 1; с. 63].
Буря'к - 'свёкла': [буряки' поло"лы у по'ли]. В СВГ находим территории использования в речи рассматриваемой лексемы: Краснолипье Репьёвского р-на, Малые Ала-бухи Грибановского р-на, Большая Приваловка Верхнехавского р-на, Садовое Аннинского р-на [2; 1; с. 164].СУГВО указывает на функционирование лексемы «буряк» в Подколодновке Богучарского р-на, Бычке Петропавловского р-на, Переволочном Кала-чеевского р-на и Назаровке Ольховатского р-на [3; 1; с. 44].
Еэ'ц - 'яиц': [по сто пийся'т по-мо'ему еэ'ц здать нужно у государству]. Перед нами фонетический диалектизм.
В речи хуторянки отмечены интересные словообразовательные модели диалектных слов: коро'вицным - 'коровьим ': [ма'слом залье' коро' вицным]; свыня'чий -'свиной': [сыр вну'трэнный свыня'чий]. Ни один из рассматриваемых словарей эти лексемы не отражает.
Маку'ха - 'спрессованный в прямоугольные плитки жмых, остающийся при производстве подсолнечного масла': [маку'ха ис патсо'лнуха и ис со'и]. Данное слово распространено также в сёлах: Каменка Острогожского р-на, Новобелая и Бондарёво Кантемировского р-на и хуторе Замостье Петропавловского р-на [3; 1; с. 212].
Цавэ'ца - 'чечевица': [у кладо" ви храны'лыся маку" ха и цавэ'ца]. Здесь наблюдается упрощение согласного и гласного в начале слова и отсутствует смягчение согласного перед [е].
Лексика, характеризующая одежду, головные уборы и обувь
В значении 'одета' функционирует лексема убра'та: [ты зна'ишь у чём я уб-ра та].
Отмечены слова, относящиеся и к русскому литературному, и к украинскому языку, и собственно диалектные.
Платье: [одна бы'ла пла'тье из нэмэ'цкой палаткы / сэстра' носы'ла / а тады мини' трэда1ла]. Данное именование свидетельствует об использовании в речи диалек-тоносителя и слов русского литературного языка.
Стёганка - 'стёганая ватная куртка' [как нара'зэны вси //хтоу стёганку]. Данная лексема имеет украинское происхождение.
Саль - 'шаль': [цэ я в са'ли /бальса'я саль]. Салэ'нка - 'маленькая шаль': [надэ'ла йие' салэ'нку]. Здесь наблюдается замена «ш» на «с» в начале слова.
Имеет место субституция звука [ф] звуком [хв] и [х]: хвата' - 'фата': [из ма'рли була' хвата]; ту'хли - 'туфли': [дак купы'лэ тухли]. Это является чертой украинских воронежских говоров.
Бо'тыки - 'закрытые туфли: [бо'тыки / вот таки'е здоро'вы булы'], [булы' рэ-зы новыи бо тыки].
Чо'боты - 'сапоги': [чо'боты починя'л люда м]. Данная лексическая единица перекочевала в русский язык из украинского языка.
Обува'чка - 'обувь': [починя'л люда м и обува'чку]. Рассматриваемое слово является украинским. СРНГ указывает на функционирование похожей лексемы «обуванка» в псковских говорах [1; 22; с. 247].
Ва'ленкы - 'валенки': [тады' я надэ'ла йие ва'ленкы]. Здесь наблюдается, с одной стороны, русское литературное произношение (во 2-м слоге), с другой, употребление твёрдого согласного вместо мягкого (в 3-м слоге), что свидетельствует о сохранении в говоре украинских черт.
Таким образом, лексика хуторянки даёт ценные сведения о языковой картине её носителя и является показателем русско-украинского контактирования в языке. Являясь генетически украинским, исследуемый говор существовал в условиях интерференции - взаимодействия языковых систем в условиях двуязычия. Язык предков Ребрун Ю.М., приспосабливаясь к новой среде, к коммуникативным потребностям, получал иное оформление, превращаясь, на наш взгляд, в специфический, своеобразный диалект. Естественно, он вырабатывался постепенно.
Наши наблюдения позволяют сделать вывод о том, что растыкайловский говор можно считать самобытным и оригинальным - переходным русско-украинским диалектом. Отсутствие многих лексических единиц в рассматриваемых словарях являются тому подтверждением.
В наше время, в век высоких технологий, в современном обществе остро стоит проблема сохранения самобытности русского народа. Постепенно теряется связующая нить между настоящим и прошлым, без которых, как известно, невозможно и будущее. И мы, современные люди, это осознаём и стараемся, насколько это возможно, не забывать своих истоков, своей истории [5; с. 260]. Необходимость фиксации народной речи, сохранившейся в большинстве своём в материнской основе в отдалённых населённых пунктах, является первоочередной задачей диалектологов. Помимо лингвистической ценности, диалектная речь представляет также ценность этнографическую и историческую.
Библиографический список
1. Словарь русских народных говоров / [гл. ред. Ф.П. Филин, Ф.П. Сороколетов]. М.: Л.: СПб., 1965-2011. Вып. 1-44.
2. Ковалёв Г.Ф. Словарь воронежских говоров. Вып. 1. А - Вячать. Воронеж: ВГУ, 2004; Вып. 2. Га - Жучок. Воронеж: Издательско-полиграфический центр ВГУ, 2007.
3. Авдеева М.Т. Словарь украинских говоров Воронежской области: в 2 т. Воронеж: Из-дательско-полиграфический центр Воронежского государственного университета, 2008.
4. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка: в 4 т. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2008.
5. Черняева М.И. Записи диалектной речи в контексте реализации регионального компонента школьного и вузовского филологического образования // Современная русская лексикология, лексикография и лингвогеография-2015. Ин-т лингв. исслед. РАН. СПб.: Нестор-История, 2015. С. 260.
6. Шанский Н.М., Боброва Т.А. Этимологический словарь русского языка. М.: Дрофа, 2004.
References
1. Dictionary of Russian national dialects / Ed. by F.P. Filin, F.P. Sorokoletov. Moscow -Leningrad (St.-Petersburg), 1965-2011. Iss. 1-44.
2. Kovalev G.F. Dictionary of Voronezh dialects. Iss. 1, 2. Voronezh State University, 2007.
3. Avdeeva M.T. Dictionary of Ukranian dialects of Voronezh region: in 2 vol. Voronezh State University, 2008.
4. Dahl V.I. Explanatory dictionary of live Great Russian language: in 4 vol. Moscow, 2008.
5. Chernyaeva M.I. Records of dialect speech in the context of realization of regional component of philological education at school and university // Modern Russian lexicology, lexicography and language geography-2015. Institution of linguistic research of RAS. St.-Petersburg, 2015. P. 260.
6. Shansky N.M., Bobrova T.A. Etymological dictionary of Russian language. Moscow, 2004.
