CC BY
6Преподавателю социально-гуманитарных дисциплин
К.С. СЕРДОБИНЦЕВ кандидат философских наук, доцент, докторант кафедры теории и социологии управления органами внутренних дел Академии управления МВД России*
Государство, правоохранительная система, гражданское общество, индивид: проблемы взаимодействия в России
В ходе социокультурной эволюции России сформировался институт государства с иными по сравнению со странами Запада характеристиками. Российское государство традиционно играет ключевую роль в интеграционных процессах. Оно характеризуется властецентричностью, фактической моносубъектностью власти, её дистанционностью от общества, персонифицированностью, этатизмом. Власть нередко отождествляется с государством, а оно - с Родиной. Происходит подмена понятий. Почему так? Главное в том, что власть в России не является институциональным политическим оформлением воли гражданского общества, итогом генезиса и развития его институтов. Власть сама формирует всё, включая и гражданское общество. Государство в России не выступает в роли политического института, являющегося формой и оформителем прочих институтов самоорганизации общества. Отсюда и важнейшее свойство русской системы управления - её неинституциональность, ибо институт суть орган конституционный, его существование закреплено в соответствующих нормативных актах. Он действует в границах правового поля, его полномочия чётко определены и известны обществу. Появляющиеся в России «западные формы и институты для Русской Системы играют не формальную и институциональную, а функциональную и инструментальную роль. У нас они существуют по законам
* Сердобинцев Кирилл Станиславович, e-mail: valamo07@mail.ru
и логике Русской Системы, даже когда она ослаблена, - способствуя решению сверхзадач: воспроизводству Русской Системы»1.
Привлекательные идеи, социальные гипотезы, политические технологии, пришедшие с Запада, не работают, или, по крайней мере, не дают ожидаемого результата в России. Результаты иногда бывают поистине грандиозными, но всегда отличными от западных образцов и, соответственно, неожиданными для реформаторов. Культура-реципиент (Россия) адаптирует элементы культуры-донора (Запада). Изначальная идея обычно радикально расходится с конечным практическим результатом. Причины этого в основаниях и особенностях бытия российского общества и государства2.
Осмысливая роль и значение государства в истории России, следует сосредоточить внимание на историческом анализе природы российской власти и ее трансформации на всем протяжении отечественной истории. Государство -необходимое условие суверенитета и важная часть бытия национальной жизни. Его роль в огромной многоукладной и многонациональной стране невозможно переоценить. Поэтому в российской государственности сформировались фундаментальные для её существования концепты-идеи: созидания единства, целостности общества («собирательная идея»); нравственная идея (идея ответственности государства и правителей, концепция «богоугодного властелина»); идея служения; идея сильной власти. Процесс концентрации властных прерогатив и управленческих функций в центре наряду с ростом политической активности был обусловлен совокупностью конкретно-исторических и природно-климатических факторов, носивших в основном
-5
объективный характер .
1 Пивоваров Ю.С., Фурсов А.И. Русская Система // Политическая наука. Типы власти в сравнительно-исторической перспективе. М., 1997, № 3, с. 104.
2 См.: Косолапов Н. Идея Европы в российском самосознании: взгляд на проблему // Мировая экономика и международные отношения, 1997, № 11, с. 150.
3 См.: Сердобинцев К.С. Географический фактор как детерминанта эволюции общества и государства в России // Вестник Московского государственного областного университета. Серия «Философские науки», 2010, № 4-5, с. 87-93.
- Во-первых, развитию конституционализма и институтов гражданского общества в России традиционно препятствовал патримониальный характер власти, выражавшийся в моноцентрическом, т. е. выстроенном в виде единой иерархически устроенной пирамиды государстве. Разделение властей (в царской и императорской России отсутствовало; в СССР оно существовало) -формально, вернее даже - функционально. Это не ограничение власти центра, а просто разделение полномочий. Над исполнительной, законодательной и судебной властью есть еще кое-что - верховная власть, кремль. Традиционно существовала очень сильная властная ориентация, которая господствовала как в стабилизационном, так и в реформаторском векторах развития страны и была ведущей культурной ориентацией российского общества. В России всегда ощущался дефицит каких-либо институциональных организаторов и инициаторов перемен кроме властного центра. Более того, абсолютное преобладание центра сочеталось с отсутствием горизонтальной солидарности внутри и между группами и слоями российского общества. В такой системе парламент нужен, чтобы легитимировать решения верховной власти. Правительство нужно, чтобы конкретно руководить экономикой под управлением центра (кремля). Есть суды, которые тоже обслуживают интересы государства.
- Во-вторых, симфония церкви и государства. Римско-католическая церковь изначально создавалась в качестве наднациональной, имеющей единый центр и одного главу, а также систему культурно-социальных «барьеров» (в т.ч. использование латинского языка, целибат и т.д.), отгораживающих клир от мирян. Используя свою независимую позицию, она вступила в борьбу за власть с государством. Это ускорило конституирование и институциональное оформление обеих властей как учреждений, а противоборство двух центров силы дало мощный импульс для развития политической мысли, которая обычно и рождается из практики политической борьбы.
В отличие от Западной Европы восточная (православная) ветвь христианской церкви изначально формировалась фактически не как единая
церковная организация, а как ряд национальных церквей (патриарх не глава церкви, а первый среди равных; службы ведутся на национальных «живых» языках, на которые переводится и Писание; духовенство не отделялось от мирян непроницаемым барьером, так как все говорили на одном языке, обет безбрачия давали только монахи и все обрядовые церковные таинства для священников и мирян проводились одинаково). Возникла симфония церкви и государства, что позволило усилить и сохранить этическое восприятие государства как высшей моральной ценности общества. Другим важным следствием указанного симбиоза было отсутствие притязаний (по крайней мере, имевших реальные шансы на успех) на политическую власть со стороны церкви. Например, патриарху Никону разрешали всё только до тех пор, пока это совпадало с политикой Алексея Михайловича. Такая моносубъектность мало способствовала самостоятельному становлению обоих центров силы как политических институтов, учреждений, равно как не провоцировала развития политических идей.
- В-третьих, тягловый характер русского социума. Власть была дороже собственности, вертикальные связи в обществе были определяющими, важнейшими по сравнению с горизонтальными. Вертикальные связи создавали особое социальное пространство. Поэтому ничто не может мешать власти создавать различные комиссии (иногда, чрезвычайные) или какие-нибудь другие временные органы для реализации своей воли. Нередко эти органы лежат за пределами конституционного поля. Естественно, что в силу этого проблемы десакрализации, демифологизации, деперсонализации власти в России не теряют своей актуальности. За годы преобразований фактически сохранилась сложившаяся пирамида власти с неограниченными полномочиями ее верхушки и способностью к произвольным и неконтролируемым действиям. Парламентско-правительственный уровень политической системы пока еще не представляет собой институт публичной власти. Отсутствует идеология, сплачивающая большинство граждан не на позициях абстрактного общественного идеала, а на позициях политического реализма, здравого смысла.
Нынешняя элита (если под элитой понимать просто-напросто правящий класс, властвующую элиту, политическую элиту, т. е. людей, которые управляют страной) пока не способна генерировать идеи и идеалы, вырабатывать стратегию не только экономического и политического развития, но и самое главное - общественного развития как такового. А кризис элит предопределяет во многом кризисное развитие самого общества.
Одновременно в социальном строе всё более отчётливо проявляются две тенденции. Это стремление к созданию гарантированных должностей и доходов для представителей тех видов деятельности, которые не являются непосредственными производителями материальных ценностей и услуг, что проявляется в абсолютном и относительном росте численности государственного аппарата и вообще количества «служилых людей», если учитывать их совокупную численность на всех этажах служебно-бюрократической пирамиды и во всех её сегментах. Для сферы материального производства характерна тенденция к усилению частного предпринимательства как самого эффективного средства принуждения людей к трудовой деятельности и повышения её производительности. Следует помнить, что частное предпринимательство и частная собственность вовсе не являются характеристиками одного целого. Частное предпринимательство прекрасно существует и вне рамок частной собственности (например, в акционерной и т.д.). Это в социально-экономической сфере.
В сфере социально-политической реализуется вторая тенденция, проявляющаяся в стремлении к усилению недемократического аспекта системы власти и управления, к усилению роли государственности, к введению недемократических элементов в систему власти и к превращению демократии в средство манипулирования массами. Возрождаются некоторые элементы номенклатурной системы, в которой политик мало интересуется мнением избирателей, а больше смотрит «наверх», на своего начальника. Если он доволен, значит - все хорошо. Слабость общественных связей, недоверие к социально-политическим институтам и структурам способствовали в элитных
слоях укоренению кланового и клиентелистского сознания, узкокорпоративных интересов, идущих вразрез с широко понимаемыми национальными интересами.
Важнейшим инструментом, посредством которого государство в России традиционно скрепляло подвластную ему территорию, была правоохранительная система. Она, являясь важнейшим государственным институтом, традиционно выполняет необходимые коммуникативные и конвенциональные функции между общественными структурами и другими государственными институтами. Кризис правоохранительной системы означает системный кризис власти и всего государства. Хотя тут уместна инверсия. Например, временное правительство, уничтожив корпус жандармов, департамент полиции и институты полицейского сыска, фактически расправилось с государственным аппаратом. Жандармско-полицейский аппарат был единственным государственным органом, проникавшим на волостной уровень. Полиция обеспечивала единство всего механизма управления и контроль над основной массой населения страны. Это был один из важнейших властных инструментов страны, после ликвидации которого государство рассыпалось.
Наряду с этим наблюдаемое в процессе реформ естественное «сужение» поля социальной ответственности государства настоятельно требует реформирования правоохранительной системы с целью расширения свободы деятельности не только хозяйствующих и прочих субъектов общественной жизни, но главным образом индивида. Происходит постепенный переход от системоцентричной к антропоцентричной трактовке правопонимания, в рамках которого можно создавать модели коммуникативного взаимодействия между органами внутренних дел и институтами гражданского общества, учитывая социоинженерный подход.
Гражданское общество в своём классическом развитом виде является продуктом западной цивилизации на индустриальной стадии её развития. Степень «социальной плотности» общественных структур, их
интегрированности между собой и вовлечённости как можно большего числа граждан одновременно в различные структуры является важнейшим показателем развитости гражданского общества и его перспектив. Принципиальная особенность экономики и культуры России - исключительная территориальная дифференциация природно-климатических, сырьевых, демографических, этнических, социальных условий и возможностей, повышает роль образования и коммуникаций в процессе институционализации гражданского общества.
В любом обществе, вступившем в индустриальную стадию, существует социетальная сфера, не сводимая к государству и экономике, т.е. мы можем говорить о той или иной степени развития гражданского общества и о разных его типах, применительно к различным обществам, по крайней мере, вступившим в индустриальную стадию. «Гражданское общество следует рассматривать не только в пассивном смысле - как сеть институтов, но и активно - как контекст самоконструирования коллективных акторов и как продукт их самоконструирования»1. Социальный организм, в отличие от биологического, одновременно структурируется во многих измерениях - он многомерен. Это структурно подвижное и многомерное образование. Человеческое общество представляется скорее как организация. Социальная организация есть то в обществе, что как-то осознано и закреплено в каких-то правилах, высшей формой которых является законодательство. «Человеческое общество сравнительно высокого уровня развития есть организованный с помощью разума социальный организм или сложившаяся по законам органичности организация»2. Тип общества образует устойчивая совокупность признаков, сохраняющаяся в течение всей жизни общества. Вероятно, имеет силу закон адекватности базисных организмов (людей) и построенного из них социального организма (типа общества).
1 Коэн Дж., Арато Э. Гражданское общество и политическая теория. М., 2003, с. 16.
2 Зиновьев А.А. Запад. М., 2007, с. 16.
Говоря об обществе, мы не можем уйти от проблемы человека, его экзистенции. Индивидуальность в России подавляется не только властью, но и собственно в коллективах - коллегами, друзьями и т.д. В.В. Розанов, подводя итог жизни, «заметил, что в России так же жалеют человека, как трамвай жалеет человека, через которого он переехал. В России нечего кричать. Никто не услышит». «Идея самодержавия - власть одного над всеми, идея коммунизма - власть всех над одним. И в том и в другом случае осуществляется подавление индивида, что и является содержанием русского типа социальности»1.
Вероятно это соответствует русскому социальному (национальному) характеру. Антропология должна предшествовать политике и государству. Эти последние, по мнению немецкого мыслителя А. Гелена, наряду с семьёй, языком, правом суть антропологические институты. «Определённая антропология влечёт за собой определённый способ и тип манифестации человека в историческом процессе»2. Необходимы новая антропология, новое понимание и самопонимание человека. На смену социальной революции прошлого должна прийти персоналистическая революция. На Западе основой социальных наук является антропология, у нас пока должна быть кратология, потому что там главное - человек, а в России пока главное - власть. Но даже анализ российской власти должен строиться вокруг оси - человека. Именно он - «мера всех вещей», а потому главная система координат.
Даже российской власти нужна обратная связь. Иначе непонятно, куда идём? То ли делаем? Эффективность её действий могут обеспечить не соцопросы, а развитие самоуправления, самоорганизации общества. Поэтому в России государство по собственной инициативе нередко часть власти передавало обществу для развития самоуправления. Происходящие перемены ведут к трансформации общественных ценностей, изменениям в российском социальном характере, снижению привлекательности традиционных
1 Пивоваров Ю.С. Полная гибель всерьёз. Избранные работы. М., 2004, с. 204.
2 Там же, с. 250-251.
коллективистско-уравнительных ценностей, большему индивидуализму и высвобождению социальной активности населения.
Итак, проблема взаимодействия в системе «государство -правоохранительная система - гражданское общество - индивид» осложняется слабостью двух последних акторов. Основная причина - моносубъектность сложившегося в России типа социальной организации, в которой субъектом является государство-власть. Отсюда не только слабость горизонтальных социальных связей, но и неэффективное действие механизмов обратной связи от акторов - индивид, гражданское общество к акторам - государство, правоохранительная система. Преодолеть это «сверху», т.е. с помощью социологических исследований, социологического мониторинга не удастся. Отчасти из-за скепсиса населения, отчасти из-за того, что не всегда понятно, какие вопросы задавать, как их задавать и кому, а главное ещё важно, кто их задаёт. Чтобы власть могла получать ответы на эти вопросы, необходимо «естественное» поступление информации снизу, т.е. нужно создать институт административных жалоб. Судебная система к этому отношения не имеет. И не только в силу правового нигилизма. В СССР человек с жалобой на администрацию или с какими-либо другими проблемами мог пойти в профком, местком, партийные органы и т.д. В институциональной системе Российской Федерации ощущается дефицит подобных органов. Отчасти эти функции возлагаются на Общественную палату. Она может эффективно работать в этом направлении при наличии её постоянно работающих представителей во всех субъектах Российской Федерации, но этого мало. Такие институты административных жалоб должны быть в зоне досягаемости (во всех смыслах) любого российского гражданина. Зачем? С помощью этого власть получит возможность эффективнее корректировать проводимый курс. Это может стать в какой-то степени ограничителем российского моносубъекта государство-власть.
Сердобинцев К.С. Государство, правоохранительная система, гражданское общество, индивид: проблемы взаимодействия в России. В
статье рассматриваются специфические черты российского государства, в том числе как субъекта власти: властецентричность, фактическая моносубъектность власти, её дистанционность от общества, персонифицированность, этатизм, значительная роль правоохранительной системы. И вытекающие отсюда сложности взаимодействия между индивидом и гражданским обществом, с одной стороны, и государством - с другой.
Ключевые слова: государство, правоохранительная система, гражданское общество, индивид, взаимодействие.
Serdobintsev K.S. The state, law-enforcement system, civil society, the individual: interaction problems in Russia. In article specific lines of the Russian state, including as subject of the power and complexities of interaction following from here between the individual both a civil society on the one hand and the state with another are considered.
Key words: the state, law-enforcement system, civil society, the individual, interaction.
