CC BY
370
УДК 711.4.01 Самарин А. В. Шадрина А. В.
Городские конфликты!: пространство решений
В контексте темы вариантного моделирования урбанизированных ландшафтов рассматриваются городские конфликты: дано определение понятия, выявлены структуры, генерирующие конфликт. С позиций системного подхода в градостроительной теории и архитектурно-градостроительном проектировании проанализирован характер возникновения и развития конфликтных ситуаций в городской среде. В статье приведена типология субъектов архитектурно-градостроительного процесса, обосновывается необходимость изучения и учета городских конфликтов специалистами.
Ключевые слова: архитектурно-градостроительный процесс, городская среда, городской конфликт.
SAMARIN A. V., SHADRINA A. V.
CITY CONFLICTS: SPACE OF DECISIONS
In the context of a theme of alternative modeling of the urbanized landscapes city conflicts are considered: concept definition is made, the structures generating the conflict are revealed. From positions of the system approach in the town-planning theory and architectural-town-planning designing character of occurrence and development of conflict situations in the city environment is analyzed. In article the typology of subjects of architectural-town-planning process is resulted, necessity of studying and the account of city conflicts is proved by experts.
Keywords: urban design process, urban environment, urban clash.
Самарин Александр Вячеславович
аспирант УралГАХА E-mail: samarin.alexander@ hotmail.ru
Общая тенденция информатизации современного общества заставляет пересмотреть сугубо материальный характер градостроительной деятельности, основанной на жестком планировании дальнейшего развития территории. Внедрение инновационных методик вариантного моделирования урбанизированных ландшафтов практикуется в России с 1996 года, когда стартовал проект Стратегического генерального плана Санкт-Петербурга1. На сегодня практику градостроительного стратегирования в том или ином ее проявлении поддерживают около 200 российских городов2. Актуальной формой развития этого подхода в сфере архитектуры является проектное взаимодействие стратегического и генерального планов. Например, такая попытка предпринимается в Екатеринбурге3; и все же прогнозирование градоформирующих
Шадрина Анастасия Викторовна
аспирантка УралГАХА E-mail: [email protected]
1 См. Стратегический план Санкт-Петербурга / Strategic plan for Saint-Petersburg. Первый вариант принят Генеральным Советом Стратегического плана Санкт-Петербурга 1.12.1997. URL: http://www.stratplan.leontief.ru/textsp/vveden.htm.
2 См.: сервер «Территориальное стратегическое планирование в городах и регионах России» (URL: http://www.citystrategy. leontief.ru)
3 См.: Генеральный план развития Муниципального образо-
вания «Город Екатеринбург» на период до 2025 года. Том 1.
2000-2003.
процессов даже на основании связки генерального и стратегического планов затруднено высокой сложностью изучаемой системы. С большой долей уверенности можно сказать, что такое течение архитектурно-градостроительного процесса (далее - АГП) характерно и для других городов. Моделирование городских систем в стратегических проектах производится с учетом строго ограниченного набора основных параметров: экономических, социальных, экологических, планировочных, логистических. Можно выделить две группы параметров, не включаемых в поле зрения городских стратегий, но, тем не менее, взаимодействующих в городской среде и становящихся причиной деструктивных противоречий АГП. К одной из них относятся градоформирующие события, проекты и их реализации, конфликтующие со средой города и при этом находящиеся в рамках решений Генерального плана. К другой группе относятся события, не прогнозируемые Генпланом, но имеющие самое прямое отношение к архитектурно-градостроительному будущему города. Это могут быть любые действия городского сообщества (точнее, его активных групп) в отношении городской среды. Далее подробно рассмотрен механизм формирования таких конфликтных ситуаций.
Рисунок 1. Взаимодействие субъектов архитектурно-градостроительного процесса
Изучение проектируемой территории как единого пространственно-временного целого, имеющего сложную4 хаотическую структуру, выявление разнообразных внутренних связей объекта и механизмов их функционирования, должно привести нас к новому пониманию градостроительной деятельности в целом. При этом в качестве главного функционального элемента города мы предлагаем рассматривать отдельных людей и общественные группы, взаимодействующие в рамках архитектурно-градостроительного процесса (далее - АГП), и только затем - территориальные единицы, являющиеся базовым элементом традиционного градостроительного планирования. Здесь важен не только сам факт наличия людей и сообществ в городе (что, очевидно, представляется необходимым условием его существования), но и характер информационных взаимоотношений между функциональными группами АГП, оказывающих то или иное влияние на материальный облик города.
Рассмотрим один из типов упомянутых информационных отношений в городской структуре - городской конфликт. Под ним предлагаем по-
4 Пригожин И., Николис Г. Познание сложного: Введение / пер. с англ. В. Ф. Пастушенко ; пре-дисл. Г. Г. Малинецкого М., 2008.
нимать так или иначе выраженную негативную реакцию одного из городских сообществ на градоформирующие действия другого. Городской конфликт будет возникать там, где одна или несколько функциональных групп (субъектов) АГП создают среду, враждебную по тем или иным параметрам для других субъектов.
В качестве участников или субъектов АГП выделяются (рисунок 1) администрация, коммерческие структуры, жители города и профессиональные сообщества5.
В рамках исследования (на тему «Прогностическое ГИС-моделирова-ние урбанизированных ландшафтов») авторы изучают средовые конфликты, возникающие между участниками АГП при освоении физических (территориальных) и семантических ресурсов города. К семантическим ресурсам города отнесена информация о его прошлом, настоящем и будущем, связанная с конкретными или виртуальными архитектурными объекта-
5 Глазычев В. Л. Россия: принципы пространственного развития / Доклад Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа / под ред. В. Глазычева и П. Щедровицко-го. 1ШЬ: http://www.glazychev.ru/projects/2004_ ProstRazv/2004_DocladProstRazv_oglav.htm. Дата обращения 26.04.2010.
ми или пространствами, в том числе и составляющими«смысл города»6.
Отдельно взятый конфликт может развиваться сразу в двух указанных плоскостях; при этом одна сторона может быть заинтересована только в территориальной выгоде, другая -только в сохранении или развитии определенного семантического слоя, «закрепленного» за территорией (отметим, что первое может успешно позиционироваться в качестве второго, но почти никогда - наоборот).
Целесообразно разделить конфликты на открытые - реализованные в общественно-информационных акциях, и скрытые - невыраженное, возможно, «интуитивное» несогласие, возникающее у субъектов АГП или в их отдельных сообществах по отношению к действиям, видоизменяющим городскую среду. Например, часть жителей может возмущать тенденция сокращения территории парков, другую часть - обилие скверов и аллей при тяжелой транспортной ситуации. В обоих случаях активные действия по изменению положения вещей могут отсутствовать, хотя сам факт несогласия будет создавать определенный семантический фильтр и так или иначе будет влиять на освоение городской среды этими сообществами, но уже в менее предсказуемом виде (на уровне личностных интенций каждого участника сообщества, образующего субъект АГП).
Представление о формализованных и скрытых конфликтах является, пожалуй, наиболее объективным способом построения качественной характеристики АГП (равно как и городской среды в целом). Проведя анализ архитектурно-градостроительных конфликтов можно, в частности:
• определить социальный масштаб процесса (исходя из информации о предмете и участниках конфликтов);
• зафиксировать отсутствие или наличие тех или иных регулирующих связей и элементов внутри процесса (исходя из информации о решениях конфликтов7);
• выявить латентные напряжения внутри изучаемого субъекта (исходя из информации о коли-
6 О смысле города как составляющей его образа см. статью И. А. Игнатьевой: Образный каркас исторического города // Семиотика пространства : сб. науч. тр. междунар. ассоц. семиотики пространства. Екатеринбург, 1999. С. 431-440.
7 Например, практика решения того или иного типа конфликтов посредством общественных акций на момент строительства или дискуссии на стадии проекта.
а) иерархическая структура б) субъекты АГП - посредники субъектов АГП
в) аморфная структура субъектов АГП
управляющий _ элемент
Ill”
подчиненные элементы первого порядка
подчиненные элементы первого порядка
подчиненные элементы второго порядка
V V V V V V V
элементы-информаторы
ядро
управляющий
элемент
периферия
4
/Ч_______\/
Рисунок 2. Структура субъектов архитектурно-градостроительного процесса
честве и предмете скрытых конфликтов);
• изучить индивидуальную логику деятельности субъектов АГП (на примере решения конфликтных ситуаций).
Таким образом, может быть сформировано более полное представление о функционировании городского организма в части поведения городских сообществ в конфликтных ситуациях. Это представление, даже в его наиболее схематичном виде, становится основанием для сюжетного прогнозирования8 дальнейшей деятельности сторон конфликта.
Рассматривая конфликтное поле современного Екатеринбурга с вышеизложенных позиций, а также уточняя классификацию В. Глазычева, можно выделить следующие группы субъектов архитектурно-градостроительного процесса:
1 Иерархические структуры. Отличаются упорядоченностью логического соподчинения составляющих элементов (рисунок 2а). Сюда можно отнести как структуру административного аппарата, так и большинство крупных коммерческих организаций, взаимодействующих с городской Администрацией на равных. Как правило, они существуют в течение долгого времени, приоритетно развивая внутренние связи. Связь с внешней средой строго ограничена, информационные потоки, направленные вовне, подвергаются фильтрации. Функциональными единицами являются контролируемые группы людей. Субъекты АГП данной группы, как правило, территори-
8 Переслегин С. Б. Новые карты будущего, или Анти-Рэнд. М. ; СПб., 2009. (Philosophy). С. 378.
ально локализованы (поскольку обязаны иметь юридический адрес), однако полем их деятельности становятся обширные территории города и агломерации;
2 Аморфные структуры. Выстраиваются по сетевому принципу; количество элементов не ограничено и может изменяться во времени (рисунок 2в). Здесь могут быть упомянуты профессиональные сообщества, общественные некоммерческие организации, арт-группы и все краткоживущие общности, организованные в поддержку чего бы то ни было, или же с целью протеста. Очевидно, что такие структуры в основном пространственно распределены, поэтому главным условием их существования становится информационное взаимодействие между отдельными функциональными элементами, которыми в данном случае являются непосредственно люди. Этот же фактор может быть назван и главным условием возникновения аморфной группы, поскольку оно чаще всего бывает инициировано небольшой группой деятелей. Пространственное распределение сочетается здесь с локальным, точечным приложением усилий: полем деятельности таких субъектов АГП, как правило, становятся конкретные единичные объекты в городской среде;
3 Структуры-посредники. Могут иметь различную конфигурацию; в общем случае - нестабильные иерархии. Главная функция посредников - проводящая, т. е. обмен информацией между административным аппаратом, крупными инвесторами, общественными ор-
ганизациями и жителями города (см. рисунок 1; 2б) осуществляется именно через такие структуры. Как нетрудно догадаться, сюда можно отнести средства массовой информации, городские интернет-порталы, социальные сети, организации, подвизающиеся в сфере РЫ и рекламы. О пространственной привязке данных субъектов АГП говорить сложно, так как поле их деятельности - информационное пространство города, хотя, разумеется, конкретная организация всегда имеет физический и юридический адрес. Функциональными единицами могут быть как отдельные люди, так и группы людей, а также семантические объекты. Деятельность субъектов АГП,
наблюдаемая на территории Екатеринбурга так или иначе укладывается
в следующие сценарии:
1 Субурбанистический (пассивный, экстенсивный, пространственный) сценарий (рисунок 3). Приоритетное развитие периферии, «замораживание» исторического центра города (допустимый максимум изменений: косметическая реконструкция и благоустройство территорий центра). Основные сюжетные линии сценария основываются на исторических нарративах9: «город-завод», «Екатеринбург классический», «Екатеринбург авангардный». Действия в рамках сценария чаще конструктивны (направлены на создание нового или же улучшение старого). Наиболее холодный10 сценарий;
2 Урбанистический (активный, интенсивный, пространственный) сценарий (рисунок 4). Дальнейшее освоение центра города высотной застройкой, повышение эффективности использования городской земли, снос устаревших строений (в том числе памятников архитектуры). Динамические сюжеты развития города основываются как на исторических нарративах технократического толка, так и на синтетических (например, «Граница Европы и Азии»). Данный сценарий значительно сильнее «разогрет», нежели первый, следо-
9 Злобин В. В., Самарин A. В., Шадрина A. В. Проблема учета нарративного потенциала среды в формировании образа города // Apхитeктoн. 2008. № 22. URL: http://aldebaran.usaaa.ru:8084/ Architecton/numbers/2008_2/ta3. Дата обращения 26.04.2010.
10 О социальных температурах см.: Переслегин С. Б. Самоучитель игры на мировой шахматной доске. М. : ACT; СПб. : Terra Fantastica, 2006. (Philosophy)
вательно, сюжетное взаимодействие в его рамках будет чаще сопровождаться конфликтами;
3 Реставрационный (активный, интенсивный, точечный) сценарий (рисунок 5). Наиболее агрессивный (горячий) из всех возможных сценариев, так как внимание участников действа локализуется на каком-то одном объекте или историческом периоде, без учета прочего пространственно-временного контекста. Динамические сюжеты основываются на произвольно интерпретированных исторических данных, поэтому можно сказать, что им соответствуют синтетические нарративы особого11 характера. Данные сценарии, реализуясь в физическом пространстве Екатеринбурга, порождают как открытые столкновения сторон (например, в виде митинга, который мы наблюдали 10 апреля 2010 г.), так и скрытые,
11 Особенность состоит в том, что трактовка истории опирается только на факты, которые соответствуют взглядам субъекта-инициатора сюжета.
неявные возражения, недовольство горожан происходящим в городе (рисунок 6). Эти реакции могут быть вербализованы. Невербализованное недовольство, чаще всего, проявляется в отношении к собственной среде обитания; это отношение может иметь разнообразные оттенки, от полного безразличия до ярко выраженной агрессии (вандализм).
Таким образом, городские конфликты возникают в результате инсценированного взаимодействия субъектов архитектурно-градостроительного процесса. Отмеченные нами типы городских сценариев характерны для Екатеринбурга и периодически вступают во взаимоотношения конфликтного характера. Не в такой степени характерным для Екатеринбурга, однако наиболее конструктивным из всех становится еще один сценарий взаимодействия субъектов АГП:
4 Когнитивный (активный, интенсивный, внепространственный) сценарий. Подразумевает организованное формирование сознательного отношения к городской
среде в массе ее пользователей, т. е. реализуется в виртуальном информационном пространстве города. В рамках Стратегического плана Екатеринбурга данный сценарий отражен в проектах, посвященных экологическому образованию и просвещению. Развитие его сюжетных линий могло бы привести к разумному разрешению ряда городских конфликтов, в первую очередь, скрытых.
Следует отметить, что выделенные структуры АГП, взаимодействующие в рамках рассмотренных сценариев и продуцирующие те или иные влияния на физический облик города, охватывают лишь очень малую часть его населения. Большая часть жителей активно не вовлечена в градоформирующие процессы, а лишь пассивно наблюдает или же вовсе никак сознательно не фиксирует изменения среды (что является одной из форм скрытого конфликта). Строго говоря, обыкновенный житель мегаполиса, подобного Екатеринбургу, вообще не интересуется такими вещами, как Генеральный план стратегического развития города и т. п. Поэтому при изучении городских конфликтов следует иметь в виду, что как раз той части населения, которая испытывает на себе все последствия конфликта, ни его причины, ни сам пусковой механизм - не только неизвестны, но и неинтересны. Сам этот факт может быть рассмотрен в качестве конкретного примера скрытого семантического конфликта - пользователь среды не представляет себе, чем он, собственно, пользуется, а отсюда как раз и происходит негативное отношение к собственной среде обитания, о котором мы говорили выше.
Очевидно, что пространство адекватных решений городских конфликтов несколько шире того, которое охватывает традиционный генеральный план. В отличие от него, такое относительное новшество, как стратегический план, обеспечивает большую гибкость принимаемых решений и их адекватность реальному положению дел в геополитической, экономической, социальной, демографической, экологической сферах. Как уже сказано, первый стратегический план в России был разработан для Сант.-Пе-тербурга12; такой план сегодня имеет
12 См. Стратегический план Санкт-Петербур-
га. 1ШЬ: http://www.stratplan.leontief.ru/textsp/
vveden.htm.
Рисунок 4. Урбанистический сценарий развития Екатеринбурга (на основании схемы генерального плана города)
и Екатеринбург13. Для последнего стратегически предусмотрено, в частности, следующее: «В городе будет сформирована благоприятная среда проживания горожан на основе существенного улучшения жилищных условий, принятия рациональных планировочных решений, совершенствования архитектурно-художественного облика города, сохранения исторических и природных памятников»14. Существуя внутри процесса реализации стратегического плана, каждый наблюдатель волен сам определить, что из перечисленного уже осуществляется и в каком виде.
13 См. Стратегический план развития Екатеринбурга до 2015 года. Утвержден 06.2003, пролонгирован до 2020 года Постановлением Главы города Екатеринбурга от 1.11.2008. Администрация г. Екатеринбурга, 2003-2009. иЫЬ: ЬИр^/и'шж ekburg.ru/officially/strategy_plan/strat_text/.
14 Там же, Раздел III «Стратегические направления и программы», Направление 8 «Генеральный план Екатеринбурга - город для человека». ИЫЬ: http://www.ekburg.ru/officially/strategy_plan/ strat_text/razdel3/napravlenie_8/.
Рассматривая основные направления, которые выделяются авторами стратегических планов Санкт-Петербурга, а затем Екатеринбурга, легко заметить, что все они, так или иначе, имеют отношение к физическому пространству города: оптимизации экономических и социальных процессов, протекающих в этом пространстве, улучшению экологической ситуации, развитию функциональнопланировочного каркаса, реконструкции и развитию инженерно-транспортной инфраструктуры, строительству новых общественных объектов, жилья и т. д. Стратегический план в таком виде является декларацией намерений иерархических структур города трансформировать его физический облик в рамках субурбанистического или урбанистического сценариев, доводимой до сведения аморфных сообществ и отдельных жителей через структуры-
посредники15. Логично предположить, что любое непредвиденное стратегическим планом обстоятельство, например, активизация религиозных сообществ, приведет к возникновению городского конфликта в той или иной форме. Если мы знаем, что стратегический план формируется на строгих научных основаниях, с применением математических методов моделирования16, и имеем системное представление
о возникновении и развитии конфликтных процессов в городской среде, то, вполне вероятно, мы могли бы использовать его для формирования адекватных городских стратегий с учетом конфликтного потенциала всех участников АГП.
Заключение
Пространство решений17 городских конфликтов должно быть интегрировано в аналогичное пространство городского стратегирования с тем, чтобы обеспечить как большую вариативность и гибкость стратегических планов, так и снижение количества конфликтных провокаций со стороны всех участников архитектурно-градостроительного процесса. Одним из путей повышения адекватности стратегических планов может стать виртуальное моделирование и визуализация вариантов развития городской среды18. Результаты такого моделирования, при их свободном распространении в информационном пространстве города и обеспечении возможности широкого общественного обсуждения19, помогут упростить схемы реализации генерального плана города и повысить его эффективность.
15 Стратегические планы декларируют демократичность и открытость всех принимаемых решений, однако, учитывая выше отмеченную степень заинтересованности (~0) основной массы городского населения в градоформирующих процессах, можно усомниться в эффективности осведомления жителей посредством СМИ.
16 О моделировании стратегических решений для Санкт-Петербурга см.: Фомин Б. Ф. Информационная технология решения стратегических проблем в проектировании развития города /Б. Ф. Фомин ; СПбГЭТУ «ЛЭТИ», Институт стратегических разработок АЦИА ; БВБО // Компьютерные модели развития города: тр. семинара. 29.04.2003. СПб., 2003. С. 67-77.
17 Т. е. формальное математическое пространство, заключающее все возможные в данной ситуации выборы.
18 Злобин В. В., Самарин А. В., Шадрина А. В. Имиджевая информационная модель г. Екатеринбурга «И-сеть» : конкурсный проект // Всероссийский конкурс молодежных авторских проектов, направленных на социально-экономическое развитие муниципальных образований «Моя страна - моя Россия». М., 2008.
19 Разумеется, до официального принятия решения, а не постфактум, как в случае с реконструкцией собора Св. Екатерины на Площади Труда.
Рисунок 5. Реставрационный сценарий развития Екатеринбурга (на основании Перечня объектов культурного наследия на территории МО «Город Екатеринбург»)
зона повышенной конфликтности
Рисунок 6. Зоны возможного возникновения городских конфликтов (на основании
схем 3-5)
Список использованной литературы
1 Пригожин И., Николис Г. Познание сложного: Введение / Илья Пригожин, Грегуар Николис, 1989 ; пер. с англ. В. Ф.Пастушенко ; пре-дисл. Г. Г. Малинецкого. М., 2008.
2 Глазычев В. Л. Россия: принципы пространственного развития / Доклад Центра стратегических исследований Приволжского федерального округа /под ред.
B. Глазычева и П. Щедровицко-го. URL: http://www.glazychev.ru/ projects/2004_ProstRazv/2004_ DocladProstRazv_oglav.htm. Дата обращения 26.04.2010.
3 Игнатьева И. А. Образный каркас исторического города // Семиотика пространства : сб. науч. тр. междунар. ассоц. семиотики пространства. Екатеринбург, 1999.
C. 431-440.
4 Переслегин С. Б. Новые карты будущего, или Анти-Рэнд //М. ; СПб., 2009. (Philosophy) С. 378.
5 Переслегин С. Б. Самоучитель игры на мировой шахматной доске М. ; СПб., 2006. (Philosophy).
6 Самарин А. В. Результаты социологического опроса среди представителей архитектурного сообщества Екатеринбурга (в печати).
7 Стратегический план Санкт-Петербурга / Strategic plan for Saint-Petersburg / Администрация Санкт-Петербурга, с 1996. Первая редакция принята Генеральным Советом Стратегического плана Санкт-Петербурга 1.12.1997. URL: http://www. stratplan.leontief.ru/textsp/vveden. htm.
8 Фомин Б. Ф. Информационная технология решения стратегических проблем в проектировании развития города / Б. Ф. Фомин ; СПбГЭТУ «ЛЭТИ» ; Институт стратегических разработок АЦИА : SBSO, Санкт-Петербург ; Российская Академия Наук // Компьютерные модели развития города : тр. семинара. 29.04.2003 г. СПб., 2003. С. 67-77.
