CC BY
0
Вестник Омского университета. 2024. №2 (29). С. 87-93
УДК 130.2 DOI 10.24147/1812-3996.2024.2.87-93
ГОРОД КАК «ЧЕТВЕРТАЯ КОЖА»: МЕСТО РОЖДЕНИЯ
ПРИВАТНОСТИ
Л. В. Чеснокова
канд. филос. наук, доцент, e-mail: L.Tchesnokova@mail.ru
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского, г. Омск, Россия
Аннотация. Описывается город как место рождения приватного пространства в западноевропейском обществе Нового времени. Потребность в приватном пространстве усиливается в связи с такими социокультурными процессами, как индустриализация и урбанизация, разделившими место работы и место семейного досуга. В наибольшей степени потребность в наличии приватности возникает в буржуазном слое обеспеченных и образованных горожан. Если одежду называют «второй кожей», жилье - «третьей кожей», то город можно назвать «четвертой кожей», поскольку он также выполняет функцию защиты от опасностей внешнего мира и обеспечивает индивиду возможность контролировать доступ к личному пространству.
Ключевые слова: приватное пространство, город, буржуазное общество, урбанизация, индивидуализация сознания.
Право на приватность предполагает защиту личности от нежелательного вмешательства со стороны общества и государства, неприкосновенность тела, территории, убеждений, информации о себе. Признание индивидом и обществом права на личное пространство основывается на либеральных ценностях, в которых приоритет отдается суверенности и автономности отдельной личности.
Кроме того, исследователи выделяют такую особенность приватного пространства как укрытость, защищенность от непрошеного вмешательства посторонних людей. По этим критериям человек «делает различие между публичным, которое доступно для общества, и приватным - как особой неприкасаемой сфере, в которой следует сложить оружие, в которой мы защищаемся от атак публичности, где мы расслабляемся и освобождаемся от брони, которая нас защищает снаружи» [1, с. 7].
В том или ином виде стремление иметь закрытое от чужих глаз приватное пространство существует во всех культурах, хотя в традиционных обществах оно выражена слабее. И наоборот, чем индивидуалистичнее общество, чем слабее традиционные связи, тем сильнее выражена потребность в наличии приватного пространства.
Индивидуалистическое сознание формируется вместе с такими социокультурными процессами как индустриализация и урбанизация. Благодаря строительству городов, где индивид вынужден был выживать самостоятельно, без опоры на связи общины - и без контроля с ее сторон - стала возможной гораздо большая свобода поведения. В этом смысле городской воздух делал индивида свободным.
Сама дихотомия «публичное» - «приватное» имеет свое происхождение в греческом полисе, где домохозяйство служило поддержанию физического существования человека, а полис был местом общения равных полноправных граждан, предоставляя возможность вырваться за границы природной необходимости благодаря участию в публичной жизни.
Дальнейшее развитие приватность получила в западноевропейской городской буржуазной культуре, в которой в связи с ростом индивидуализации сознания постепенно усиливается уважение к жизни и личности человека. Как отмечает В. Соф-ски, «историческое место рождения современной приватной сферы - это большой город» [2, с. 40]. За городской стеной у человека возникает ощущение укрытости, защищенности, безопасности, что необходимо ему как более слабому по сравнению со многими представителями животного мира существом.
Необходимость защиты уязвимого Я от неблагоприятных факторов внешней среды нашла свое отражение в метафоре некой защитной оболочки. «Уже в архаических мифах, объясняющих положение человека в мире, присутствует образ оболочки, представляющей собой концентрические круги» [3, с. 17].
В качестве первой оболочки выступает кожа как естественная защита от неблагоприятных воздействий извне. Кожа представляет собой самый большой орган человека, предохраняя организм от повреждений и болезнетворных бактерий и выполняя функцию коммуникации с внешней средой.
«Второй кожей» можно назвать одежду, являющейся искусственной защитной оболочкой. «Поскольку тело считается в высшей степени уязвимым, одежда берет на себя функции эпидермиса. Здесь наблюдается функциональная связь между первой (естественной) и второй (искусственной) телесными оболочками: защита от климатических условий, благодаря которой человек выжил в суровых климатических условиях и значительно расширил ареал своего обитания» [4, с. 238]. Второй функцией одежды является защита индивида от социального стыда, поскольку она закрывает от чужих взглядов части тела, табуизированные в рамках данной культуры.
В качестве метафоры третьей кожи можно рассматривать дом, жилую архитектурную среду, которая «окружает человека и перенимает те же функции, что и этот человеческий орган, такие как защита от неблагоприятных внешних факторов, разграничение и посреднические функции между тем, что находится внутри и тем, что находится снаружи» [5, с. 240]. Исследователи отмечают этимологическую связь слов «дом» (Haus) и «кожа» (Haut) в немецком языке. «Тесное этимологическое родство двух лексем указывает на то, что они обе берут начало от индогерманского элемента (семы) skeu, означающей «покрывать, обволакивать» [4, с. 230].
По мнению М. Маклюена, и одежда, и жилье представляют собой внешнее расширение кожи и ее функций. «В одежде, как во внешнем расширении кожи, можно видеть как механизм управления теплом, так и средство социального определения Я. В этом отношении одежда и жилье почти близнецы, хотя одежда и ближе, и старше» [6, с. 135]. Но если жилище выступает как коллективная, социальная одежда, предоставляя тепло и энергию для семьи или социальной группы, то одежда выступает как приватное, индивидуальное решение данной проблемы.
Функция сохранения тепла присуща и убежищам животных. Однако отличие че-
Вестник Омского университета. 2024. №2 (29)
89
ловека от животных заключается в том, что человек обладает способностью дистанцироваться от этого мира. Он защищает не только самого себя, но и то, что считает достойным защиты. Отсюда вытекает еще одна функция оболочки (второй, третьей и т.д. кожи) - защита приватного пространства от чужих взглядов.
Дом имеет схожие с одеждой функции: не только сохранение тепла, но и защиту от чужих взглядов. Процессы урбанизации и превращение деревенской общины в городскую анонимную толпу вызывали потребность укрыться от чужих взглядов. В доме протекают все процессы, связанные с телесной гигиеной и мытьем, с одеванием и раздеванием, будучи вытеснены в приватные помещения, куда нет доступа посторонним. «Наличие приватного жилого пространства дает индивиду свободу от внешнего контроля и наблюдения [7, с. 74]. В этом смысле жилье представляет собой самый очевидный аспект приватности. В современных обществах «именно здесь локализована собственно приватная жизнь... Так как в защищенных пространствах можно жить иначе, чем на глазах у других людей» [8, с. 235].
Следующий слой приватности - это город, который также выступает как пространство расширения человеческих возможностей благодаря новым социальным технологиям и изобретениям. По словам М. Маклюена, после одежды и жилища, «дальнейшим расширением физических органов во внешний мир, удовлетворяющим нужды больших групп, являются города» [6, с. 139].
Так же как кожа, одежда и жилье, город выполнял защитную функцию, обозначая границу между своим и чужим, человеческим и нечеловеческим миром, космосом и хаосом. Восприятие своего локального пространства как противопоставленного чужому внешнему миру происходила вместе с усложнением общества, распадом родоплеменных отношений, зарождением первых цивилизаций и городов. Как отмечает О. В. Вербина, именно в этот исторический период отмечается «первое крупное деление освоенного пространства на два уровня: в границах участка (двора) с домом - внутреннее пространство, в границах поселения (деревни, города) -переходное пространство от своего, внутреннего, к чужому, внешнему» [9, с. 221]. Это зафиксировано в мифологии, в которой освоенный человеком мир воспринимается как некое огражденное пространство, за пределами которого находится первобытный хаос, мир чудовищ и враждебных сил. Покидая пределы своего селения, человек отправляется навстречу опасностям, в страшный, непредсказуемый мир. Городские стены защищают человека от внешних угроз.
Слово «буржуа», «бюргер», означающее горожанина, мещанина, - «заимствование из французского языка, где bourgeois - «буржуа, горожанин» - образовано от существительного bourg - «город, местечко», которое восходит к латинскому burgus; этот корень нам хорошо знаком по топонимам (географическим названиям) типа Петербург, Мариенбург и т. п.» [10]. Именно этот слой - обеспеченных и образованных горожан: государственные чиновники, врачи, священники, офицеры и профессора, торговцы и банкиры - становится самым влиятельным в западной Европе Нового времени.
Класс буржуазии выступает главным носителем новых ценностей. Буржуазные трудолюбие, бережливость, искренность, семейные ценности противопоставляются аристократическим праздности, расточительности, репрезентативности и разгульной жизни. Необходимость в жесткой конкуренции отвоевывать положение в об-
ществе порождает повышенную потребность в сфере отдыха и покоя в приватном пространстве собственного дома. Вход в новое общество был открыт не благодаря благородному происхождению, а вследствие овладения определенными навыками и талантами.
Новая буржуазная культура выступает в качестве объединяющего фактора, создавая общеевропейские культурные стили и ценности, понимаемые и в Лондоне, и в Париже, и в Берлине. При этом преимущественно речь идет о городской буржуазии. «Буржуазность» предполагает городской жизненный мир не только потому, что там концентрируются буржуазные элиты, но и потому, что город предлагает более широкие профессиональные возможности» [11, с. 106].
Возникает ансамбль ценностей данного социального слоя. К ним, помимо ответственного и добросовестного отношения к работе, уважения к образованию и науке, относится также идеал семьи. Городская жизнь с ее разделением публичного и приватного пространства, мужской и женской сфер деятельности, работы и досуга создала особую буржуазную семью. Она должна была «быть основанной на симпатии и любви, состоять, в первую очередь, из отца, матери и разумного количества детей, отгороженной от мира работы и профессии, способствовать развитию и воспитанию детей, прежде всего, входить в сферу задач и ответственности буржуазной женщины» [12, с. 25].
По словам Ю. Хабермаса, «этот слой буржуазии является, собственно, носителем публичности» [13, с. 80] как конгломерат собранных в публику приватных людей. В западноевропейских странах формируется публичное мнение, которое заставляет власти считаться с собой. Возникают понятия публичного и приватного пространств, которые связаны друг с другом, но четко разделены.
В европейских городах появляются многочисленные кофейни, пабы, которые превращаются в новые публичные пространства, где люди обсуждают культурные и политические события. Первоначально приватные люди рассуждают о литературе, потом формируется интерес к политике. Распространение получают «рассуждения, которые инициируются ставшими публично доступными произведениями культуры: в читальном зале, в театре, в музее и на концерте» [13, с. 88]. Культура, создаваемая в крупных городах, превращается в явление, о котором дискутируют и с которой связана публичность.
С помощью становящегося все более влиятельным публичного мнения отстаиваются интересы нарождающейся буржуазии, желающей быть независимой от произвола властей. В результате «общественное развитие было направлено в сторону правовых гарантий, личной свободы и политического участия, что дало мощный толчок развития буржуазных обществ. В это время была изобретена свобода индивида, защита от вмешательства государства и создание приватной сферы» [14, с. 20]. Индивид, свободный в обустройстве своей приватной жизни, является субъектом политической публичности.
В эпоху Нового времени и развитием индивидуализма постепенно становится принято оставлять для других и требовать для себя личное пространство, относящееся к телу, жилью, праву принимать решения, касающиеся собственной личности. Для способов выражения уважения к чужой приватности используются такие понятия, как тактичность и сдержанность, которые обеспечивают необходимую для
Вестник Омского университета. 2024. №2 (29)
91
сосуществования в крупном городе физическую и психологическую дистанцию.
Так, Г. Зиммель в своем эссе «Большие города и духовная жизнь» развивает идею о необходимости сдержанности и индифферентности для совместного проживания в городской тесноте. Тот факт, что человек в большом городе имеет право на определенную дистанцию, дает ему духовную свободу: «независимость индивидуума, являющаяся результатом взаимной замкнутости и безразличия, нигде не чувствуется так сильно, как в тесной сутолоке больших городов, потому что физическая близость и скученность только подчеркивают духовную отдаленность» [15].
Индустриализация пространственно разделила жилье и работу друг от друга, в жилом доме остается только «приватный человек», семья. Если в традиционном обществе индивид был постоянно на виду у других, не имея ни возможности, ни особой потребности в собственном личном пространстве, то в городском доме он стремится закрыться от непрошеных посетителей. Доступ сюда других лиц строго контролируется. «Возможность осуществления контроля - основная черта городского приватного пространства. В этом пространстве по преимуществу нет нежелательных или случайных встреч с незнакомыми людьми и минимальна вероятность незапланированных событий» [16, с. 194].
Город - место рождения приватности. В городе приватное пространство четко отделено от публичного. Приватное жилье «предназначено только для своих жильцов. Также если территория мала и средств мало, квартира предполагает убежище. В собственных четырех стенах никто не должен мне предписывать, что я должен делать» [2 с. 40].
Город предоставляет человеку такую модель поведения, где возможно общение и единение с другими людьми без необходимости сближения на личном уровне. По мнению Р. Сеннета, особенностью городского общества является социальная корректность (civility). «City (город) и civility (социальная корректность) имеют общий корень. Социальная корректность есть отношение к другим как к незнакомцам и установление социальной связи с соблюдением соответствующей дистанции» [17, с. 300].
Благодаря подобной модели поведения горожане не слишком обременяют друг друга собственной персоной. Человек в крупном городе должен стремиться к тому, чтобы избавить других от необходимости разделить с ним его личные проблемы. И напротив, быть социально некорректным означает заставлять других выслушивать собственные излияния.
Вместе с формированием индивидуалистического сознания у людей нарастает желание самостоятельно определять свою жизнь, иметь свое личное пространство. Это становится возможно в крупном городе, который предлагает новые права и свободы. «Город соединяет самых разных людей, он усложняет устройство общественной жизни, заставляет нас воспринимать друг друга как чужаков. Все эти особенности городского опыта - разнообразие, сложность, чуждость - позволяют сопротивляться любому господству» [18, с. 32].
Таким образом, город является местом рождения приватности в западноевропейском обществе Нового времени. Развитие городских форм жизни ведет к индивидуализации сознания, расширению политических прав и свобод, разделению публичной и приватной сфер и признанию права личности на приватное пространство.
Литература
1. Дюби Ж. Предисловие к «Истории частной жизни // Дюби Ж. История частной жизни : в 5 т. - М. : Новое литературное обозрение, 2017-2019. - Т. 1 : От Римской империи до начала второго тысячелетия. - 2017. - С. 5-9.
2. Sofsky W. Verteidigung des Privaten. Eine Streitschrift. - München : Beck, 2007. - 158 s.
3. Чеснокова Л. В. Одежда как «вторая кожа»: вестиментарные практики приватности // Вестник Омского университета. - 2022. - Т. 27. № 3. - С. 79-86.
4. Burkhart D. Der Mensch im Futteral. Vier Hüllen des Körpers // Haut und Hülle - Umschlag und Verpackung. Techniken des Umschließens und Verkleidens (hrsg. von U. Seiderer und M. Fisch). - B. : Rotbuch Verlag, 2014. - S. 224-239.
5. Keckeis C. Dritte Haut. Die eigenen vier Wande als physisch-materielle Hülle // Haut und Hülle - Umschlag und Verpackung. Techniken des Umschließens und Verkleidens (hrsg. von U. Seiderer und M. Fisch). - B. : Rotbuch Verlag, 2014. - S. 240-256.
6. Маклюен Г. М. Понимание Медиа: Внешние расширения человека. - М.: Канон - пресс-Ц : Кучково поле, 2003. - 464 с.
7. Чеснокова Л. В. Дом как «третья кожа»: локальные практики приватности // Вестник Омского университета. - 2023. - Т. 28, № 4. - С. 71-76.
8. Rossler B. Der Wert des Privaten. - Fr. a. M. : Sührkamp, 2001. - 380 s.
9. Вербина О. В. Пространственные границы дома: приватное и публичное // Наука. Искусство. Культура. - 2015. - № 2 (6). - С. 220-224.
10. Крылов Г. А. Этимологический словарь русского языка. - СПб.: Полиграфуслуги, 2005. - URL: https://lexicography.online/etymology/б/буржуа (дата обращения: 14.01.2024).
11. Koschuba W. Deutsche Bürgerlichkeit nach 1800. Kultur als symbolische Praxis // Bürger und Bürgerlichkeit im 19. Jahrhundert (hrsg. von J. Kochka). - Gottingen : Vandenhoeck & Ruprecht, 1995. - S. 92-127.
12. Budde G. Blütezeit des Bürgertums. Bürgerlichkeit im 19. Jahrhundert. - Darmtadt : WBG, 2009. - 148 s.
13. Habermas J. Strukturwandel der (Öffentlichkeit. Untersuchungen zu einer Kategorie der bürgerlichen Gesellschaft. - Fr. а. M. : Sührkamp Verlag, 2015. - 391 s.
14. Ritter M. Die Dynamik von Privatheit und Öffentlichkeit in modernen Gesellschaften. -Wiesbaden : VS Verlag für Sozialwissenschaften, 2008. - 139 s.
15. Зиммель Г. Большие города и духовная жизнь // Логос. - 2002. - № 3-4. URL: http://magazines.russ.ru/logos/2002/3/zim.html/ (дата обращения: 14.01.2024).
16. Горнова Г. В. Философия города. - М. : Форум, 2014. - 342 с.
17. Сеннет Р. Падение публичного человека. - М. : Логос, 2002. - 424 с.
18. Сеннет Р. Плоть и камень: Тело и город в западной цивилизации. - М. : Strelka Press, 2016.-504 с.
Вестник Омского университета. 2024. №2 (29)
93
THE CITY AS A "FOURTH SKIN": THE BIRTHPLACE OF PRIVACY
L. V. Chesnokova
Ph.D. (Philos.), Associate Professor, e-mail: L.Tchesnokova@mail.ru
Dostoyevsky Omsk State University, Omsk, Russia
Abstract. The article describes the city as the birthplace of private space in the Western European society of Modern times. The need for private space is increasing due to such socio-cultural processes as industrialization and urbanization, which have separated the place of work and the place of family leisure. The greatest need for privacy arises in the bourgeois stratum of wealthy and educated citizens. If clothes are called "second skin, housing is called "third skin", then the city can be called "fourth skin", since it also performs the function of protection from the dangers of the outside world and provides an individual with the opportunity to control access to personal space.
Keywords: private space, city, bourgeois society, urbanization, individualization of consciousness.
Дата поступления в редакцию: 15.01.2024
