CC BY
86
Шмидт Н. В.1
Кандидат филологических наук, доцент кафедры русской филологии Нерюнгринский технический институт (филиал) ГОУ ВПО «Якутский государственный университет им. М.К.Аммосова», РС(Якутия)
«ГОРОД» А.БЛОКА И «ГОРОД» А.БЕЛОГО: ОДНОИМЕННЫЕ ЦИКЛИЧЕСКИЕ ЗАГЛАВИЯ КАК СЕМАНТИЧЕСКИЙ ИНТЕГРАТОР «ГОРОДСКОГОТЕКСТА» МЛАДОСИМВОЛИЗМА
Примечателен тот факт, что А.Блоком и А.Белым практически одновременно собираются циклы с одинаковым названием: «Город» (А.Блок цикл «Город» 1904-1908, А.Белый цикл «Город» 1909). Интересно, что лексема, которая выносится в заглавие, выполняет несколько функций: во-первых, она должна настроить читателя на «урбанистическое» прочтение текстов, а во-вторых, сразу же (по принципу «упоминательной клавиатуры») вызвать у читателя разнообразные культурно-мифологические ассоциации, которые затем развертывается в тексте, а главное, она является той смысловой матрицей, семантической «сверткой», которая затем как бы раскручивается, развертывается в пространстве цикла.
В.П. Григорьев называет заглавие "чудовищно уплотненной аббревиатурой текста" [4, 3]. И если названия циклов разных поэтов буквально совпадают, то это означает авторскую установку на создание единого сверхтекста - в нашей гипотезе - городского текста младосимволизма.
Обратимся к анализу символики заглавий указанных циклов и семантике стихотворений, в них входящих. Прежде всего отметим, что названия циклов, являясь смысловой матрицей, семантической «сверткой»,
1 Автор выражает признательность научному консультанту- профессору, д.филол.н. Кихней Л.Г.
развертываются в пространстве цикла, коррелируя при этом с заглавиями конкретных стихотворений. Так, городская семантика представлена в заглавиях стихов, во-первых, непосредственно через лексему «город» (ср.: «Вечность бросила в город», «Ночь. Город угомонился...», «Город в красные пределы»), через знаковые для города мифологические персоналии («Петр», «Незнакомка», «Арлекинада»), во-вторых, через образы частных городских локусов, и урбанистических атрибутов («В кабаках. Переулках, извивах.», «Улица, улица», «На улице», «Старинный дом», «В Летнем саду», «На площади», «Мертвый переулок»). У Блока в одноименном цикле город предстает в разных ракурсах, притом образ «города» трактуется автором преимущественно в мифопоэтическом ключе. Демонические интенции, наметившиеся у старших символистов (ср., например Брюсова «Городу и миру»), у Блока усугубляются: это не просто демонический, но уже инфернальный город, исполненный дьявольских соблазнов, в котором обнажены все пороки и болезни цивилизации и проявлены симптомы «заката Европы» (см. стихотворение «Последний день»). «Драматизм и тем более трагизм» блоковского «страшного мира» рождается, по глубокому суждению А.П.Авраменко, «не только из простого чувства неотделимости человека от мирового процесса, но и от понимания гибельных последствий этого единства, окончательной невозможности достижения покоя, счастья, гармонии» [1, 198]. Новая тенденция в осмыслении города обозначается стихотворением «Незнакомка», которое, безусловно, является одним из смысловых центров цикла. Поясним, почему Незнакомка появляется у Блока именно в урбанистическом топосе: город как «пограничное место» оказывается своего рода «воротами» для проникновения в земную реальность иных сил, персонификацией которых и является героиня стихотворения. Прототипом блоковского города является, конечно же, Петербург, хотя Блок его имени, как правило, не называет, подчеркивая тем самым его типологичность: это именно «всемирный город»!
Таким образом, пронизанный разнообразными культурно-историческими ассоциациями, городской текст Блока обретает множество «внеположных» смыслов и становится многогранным образом-символом, значение которого можно вывить только в сложной системе поэтических противопоставлений и соответствий.
Городская семантика стихотворений, входящих в цикл «Город» Белого также задает урбанистический ракурс прочтения всех мотивов и образов, функционирующих в стихотворениях, входящих в цикл. Простое сопоставление даты выхода книги «Пепел», куда входит цикл Белого, - 1909 год - с датами создания блоковского одноименного цикла - 1904-1908 годы -позволяет предположить, что А.Белый называет свой цикл с оглядкой на Блока. Отметим, что пространственные представления Белого претерпевают такую же эволюцию, как и блоковский городской хронотоп. Ведь если в предыдущей книге Белого «Золото в лазури» [2, 15-29] пространство оказывалось символистки-абстрактным, запредельным, то книге «Пепел» оно обретает рельефные очертание городской цивилизации. Здесь автор дает нам пространство России «в целом», и пространство города органически вписывается в «спациальную» (т.е. космически-пространственную) концепцию Белого: город - один из возможных ликов «Родины». [6, 13] Именно поэтому городские образы наделяются характерными для «России Белого» чертами хаотичности и символикой смерти. Но оттого что городское пространство у Белого становится конкретным, оно вовсе не перестает быть «символичным» (см. стихотворение «Старинный дом»). Техногенные черты города демонизируются, что было традиционно для русской литературы того периода (ср., трактовку города в ст. «На улице» и Буниным в «Господине из Сан-Франциско» или же «Молох» Куприна).Причем авторской мифологии города соответствует и центральный образ лирического героя - полушута -полу-пророка, который на протяжении цикла меняет свои сущностные характеристики.
Проделанный анализ позволяет сделать следующие выводы. В творчестве означенных авторов город предстает как некий выморочный, противостоящий естественному, природному состоянию мира макрокосм. Конкретные урбанистические мотивы и образы обретают обобщенно-символический, провиденциально-эсхатологический характер.
Урбанистический топос младосимволистов становится пространственной моделью «града обреченного», в котором превалирует архетипический сюжет грядущего апокалипсического разрушения. Город в лирической интерпретации А.Блока и А.Белого изначально греховен, это падший город, город-блудница, проклятый город, «кармическая» вина которого вопиет о возмездии, поэтому город рисуется как возможное пространство грядущего (а, возможно, уже и свершающегося!) апокалипсиса.
Отсюда город во всех своих топосных деталях и атрибутах (ресторан, кабак, улицы, переулки, фонари, чердаки, подвалы, колодцы домов и т.п.) у Блока и Белого обретает трагико-демонические, мертвенно-призрачные черты. Его мифологическими прототипами выступают то «развратный» Вавилон (персонифицированный в образе блудницы), то библейские Содом и Гоморра (с ними связан имплицитный мотив очищающего огня, готового обрушиться на город), за которыми мыслится архетипический образ «Града обреченного». Таким образом, можно считать доказанным, что одноименные «циклические» заглавия, являются семантическими интеграторами «городского текста» младосимволистов.
Литература
1.Авраменко А.П. А.Блок и русские поэты XIX века. М., 1990.
2.Авраменко А.П. Сборники «Золото в лазури» и «Пепел А. Белого»: (к
вопросу о традиционности новаторства в поэзии символизма) //
Филологические науки. 1969. № 5. С. 15-29.
3 . Кржижановский С. Страны, которых нет. Т.6. М., 1994. С.13.
4. Кривушина Е. С. Полифункциональность заглавия // Поэтика заглавия художественного произведения. Межвузовский сборник научных трудов. Ульяновск, 1991. С.3
5.Ламзина А. В. Заглавие // Введение в литературоведение. М., 1999. С.97
6.Пискунов В. Лики поэзии Андрея Белого // Белый А. Собр. соч.: В 3 т. Т.1. М., 1994. С.13.
