CC BY
49
ГОДОВЩИНА ВЕЛИКОЙ ПОБЕДЫ И МНОГОЦВЕТЬЕ ЭКСТРЕМАЛЬНЫХ ДЕМОКРАТИЙ
Леонид МЕДВЕДКО
доктор исторических наук, академик Российской академии естественных наук, ведущий научный сотрудник Института востоковедения РАН, руководитель Аналитического центра «Новая Евразия», вице-президент Международного фонда Чингиза Айтматова («Иссык-Кульский форум») (Москва, Россия)
На празднование 9 мая 60-летия Победы в Великой Отечественной войне в Москву прибыли главы бо-
лее чем 50 государств мира, Генеральный секретарь ООН, руководители многих европейских и международных организаций.
Этот день — праздник не только для ветеранов войны, но и для всех народов бывшего СССР. Ведь тогда они все вместе отстояли и укрепили, по выражению Николая Вер-та, «советский социум общей исторической судьбы»1. Однако дальнейшая жизнь этих народов сложилась так, что закрепить их общую победу над «осью зла» фашизма не удалось. Советский Союз, считавшийся некогда одной из двух сверхдержав мира, распался раньше, чем сумела сложиться и выжить провозглашенная в 1980-х годах «советская цивилизация». Но и после его распада взаимосвязь двух развивавшихся ранее встречных процессов — на государственном и социальном уровнях — продолжала просматриваться на всей территории бывшего СССР. Последовавшие недавно друг за другом так называемые
1 Верт Н. История Советского государства. М., 1994. С. 171.
«цветные революции» — сначала в Грузии и Украине, затем в Кыргызстане, а также события, предвещающие бурю в Узбекистане, похоже, надвигаются на все постсоветское пространство. Они могут не миновать и Россию. Но общность исторической судьбы этих народов проявляется и ныне, через 60 лет после одержанной антифашистской коалицией Великой Победы над «осью» Берлин — Рим — Токио. Правда, сегодня события развиваются в условиях не мировой, а объявленной «глобальной» войны против международного терроризма. Сама же эта «война» продолжается дольше Великой Отечественной и является скорее не предпосылкой и следствием, а фоном, на котором развиваются эти малые или «цветные революции». В беседе с автором этих строк известный кыргызский писатель Чингиз Айтматов более точно охарактеризовал их как взрыв «экстремальной демократии».
Обманная гладь Иссык-Куля
В июне 2004 года по инициативе Ч. Айтматова и по приглашению тогдашнего президента Кыргызстана Аскара Акаева на Иссык-Куле, в кыргызском фольклоре называемом «Оком мира», под эгидой ЮНЕСКО проходила международная конференция «Евразия в XXI веке: диалог культур или конфликт цивилизаций?». Все три дня работы этого форума небо над озером было безоблачным, и ничто, казалось, не предвещало ни бури, ни грозы.
Тем не менее в своей приветственной речи на открытии конференции А. Акаев призывал рассматривать проблему диалога культур не только в межцивилизационном, но и в социальном аспекте. Диалог, отмечал он, ведется как бы на краю «расширяющейся пропасти между льющимся через край богатством одних и ужасающей бедностью других». Припоминаю, тогда на заседании рабочей секции «Диалог Евразии: общие ценности и этические принципы», модератором которой пришлось быть автору этих строк, ее участники из стран Центральной Азии приводили немало примеров, касающихся не только социальной «пропасти», но и возникших в регионе очагов многих этнополитических конфликтов. На вопрос, ощущает ли себя этот регион ареной глобальной антитеррористи-ческой войны на Большом Ближнем Востоке, докладчик из Узбекистана ответил: «Борьба с терроризмом — проблема для нас производная, следствие других, более острых проблем, не менее важных, чем решаемые ныне на Большом Ближнем Востоке. Но вряд ли от них можно избавиться продвижением демократии (по западному образцу) силовыми методами. Здесь потребуется многоуровневый диалог не столько цивилизационных, сколько политических культур», — согласился он с Акаевым.
Негативное восприятие реформ, проводившихся в Кыргызстане разными правительствами в годы президентства А. Акаева, очевидно, и привело к «тюльпановой» или
экстремальной революции. Такая метафора применительно к так называемым «цветным революциям» на постсоветском пространстве отражает одновременно и внутреннюю анатомию вызревания, и внешние пружины их продвижения в республиках Кавказа и Центральной Азии.
Одна не на всех победа
Среди приехавших в Москву 9 мая 2005 года на празднование 60-летия окончания Великой Отечественной и Второй мировой войны глав государств, наверное, только руководители новых независимых евроазиатских стран Кавказа и Центральной Азии выступали сразу в нескольких ипостасях. На государственном уровне они представляли и победителей, и освободителей. В отличие от других стран СНГ — Украины, Беларуси и государств Балтии — их территории (тогдашних советских республик) не были оккупированы, оставались вдали от линии фронта. Но война не обошла их стороной, она прошла по судьбам практически каждой семьи, будь то в Грузии, Армении, Азербайджане, Казахстане, Узбекистане, Кыргызстане, Таджикистане, Туркменистане. Ветераны войны, представители всех стран СНГ, можно сказать, по зову сердца приехали в этот день на празднование Великой Победы в Москву, независимо от формата участия в торжественных мероприятиях глав своих государств и официальных делегаций. Ведь, защищая тогда общую Родину, они закладывали основу суверенитета своих нынешних независимых государств. Поэтому, приветствуя всех глав стран СНГ, приехавших в Москву на празднества Победы, президент Российской Федерации В. Путин напомнил о самом значительном вкладе и самой высокой цене, которые народы России и других республик СССР заплатили за нее. Это, очевидно, и дало ветеранам, представителям всех стран Содружества, моральное право выступить с совместной инициативой — ежегодно отмечать 9 мая как день общей Победы, примирения и памяти жертв Второй мировой войны. Такая память об общей истории, отметил В. Путин, может быть и общей точкой опоры новой истории стран СНГ.
Почти все находившиеся на празднествах в Москве лидеры государств мира также посчитали своим долгом упомянуть о самых больших жертвах и о самом значительном вкладе Советского Союза в Победу над общим врагом. Об этом говорили не только президенты США и Франции — стран-участниц антигитлеровской коалиции, это и признали канцлер Германии, премьер-министры Японии и Италии, руководители почти всех европейских и азиатских стран. Все, кроме все же приехавшей в Москву президента Латвии Вайры Вике-Фрейберги и проигнорировавшего приглашение президента Грузии Михаила Саакашвили. Напомним, он единственный из всех глав стран СНГ отказался принять участие в этих торжествах и в предшествовавшей им 8 мая неформальной встрече лидеров государств Содружества. Правда, на торжествах в Москве не было и премьер-министра Великобритании Тони Блэра, в связи с чем английские СМИ обвинили его в утере не только «чувства истории», но и политической гибкости. В этом же своего молодого президента могли упрекнуть грузинские ветераны. Излишняя его «горячность», как заметил экс-президент СССР М. Горбачев, была бы «более уместна на театральной, а не на политической арене».
То, что в канун празднования в Москве госпожа Вайра Вике-Фрейберга не преминула в присутствии Дж. Буша повторить свою оценку этой Победы как начало новой оккупации Латвии (наряду с другими странами Балтии) и ее коммунистическое угнетение, мало кого удивило. Однако то, что на массовом митинге в Тбилиси, организованном по случаю «исторического визита президента США в Грузию», Михаил Саакашвили поста-
вил Россию в один ряд со всеми завоевателями, которые «хотели, но не смогли уничтожить гордый грузинский народ», не могло не вызвать, мягко говоря, недоумения. Ведь за несколько дней до того он сам упоминал о якобы «самых больших жертвах», понесенных грузинами (правда, умолчав при этом о русском и других народах Советского Союза) в борьбе с фашизмом и сталинским тоталитаризмом. Казалось бы, после таких слов именно президент Грузии в знаменательную годовщину Победы в войне с фашистской Германией, завершившейся водружением двумя советскими солдатами — русским и грузином — Знамени Победы над Рейхстагом, должен был считать своим долгом возложить венок на могилу Неизвестного солдата. Ведь неизвестно, чей прах в ней захоронен — русского, украинца, грузина или представителя другой национальности, но воина, отдавшего свою жизнь за свободу и независимость общей для них тогда многонациональной Родины. По оценкам военного историка Г.Ф. Кривошеева, основанных на обобщенных данных о численности личного состава Советской Армии по национальному признаку, из общих людских потерь СССР в той войне (сейчас они определяются уже почти в 30 млн чел.), на ее фронтах погибло около 8 млн чел. Из них на выходцев из России приходится 5,75 млн, из Украины — 1,37 млн, из Беларуси — 253 тыс., из республик Центральной Азии — около 290 тыс., из республик Кавказа — более 150 тыс.2
Политика без исторической памяти
В годы Великой Отечественной войны Грузия и другие советские республики Кавказа и Средней Азии были не «союзниками» или «партнерами», а частью общего СССР. Поэтому вызывают недоумение клятвенные заверения грузинского лидера, обращенные к Дж. Бушу, в том, что «Грузия будет теперь главным партнером Америки в деле распространения демократии на всем постсоветском пространстве» и во всем мире, начиная с Беларуси и кончая народами не только упомянутых Саакашвили Северной Кореи и Кубы, но и стран Центральной Азии, с которыми, как и в украинской «оранжевой революции», он поклялся всегда «стоять рядом»3. В войне против кого? Против России?
Многие наблюдатели заметили, что эту клятву Саакашвили озвучил после того, как в Вильнюсе госсекретарь США К. Райс и глава Совета Евросоюза X. Солана обещали белорусской оппозиции поддержать ее выступления против «последней диктатуры» в Центральной Европе. Таким образом, то есть косвенно, они дали понять, что окажут помощь оппозиции против «последних авторитарных режимов» в Центральной Азии и на Кавказе. Это произошло накануне очередного саммита ГУУАМ в Кишиневе. (В нем, кстати, из-за сомнительной, неприемлемой для национальной безопасности Узбекистана направленности данной организации, отказался принимать участие президент республики Ислам Каримов4, так что эта структура, потеряв одно «У», вновь стала называться ГУАМ.) Позднее, уже вернувшись из Тбилиси, Дж. Буш напомнил, что за последние 18 месяцев в США все «стали свидетелями «розовой» (в Грузии), «оранжевой» (в Украине), «тюльпановой» (в Кыргызстане) и «кедровой» (в Ливане) революций». Он убеждал американцев в том, что необходимо создать специальный «корпус активного
2 О религиозно-национальном распределении боевых потерь Советской Армии см. также: Медведко Л.И. Россия, Запад, ислам: «столкновение цивилизаций?» М., 2003. С. 321—327.
3 Политический журнал, 16 мая 2005, № 17. С. 4.
4 См.: Независимая газета, 12 апреля 2005.
реагирования» и призвал их способствовать дальнейшему «продвижению демократии и свободы во всем мире», предложив уже в будущем году выделить на эти цели не менее 24 млн долл.5 Опять встает вопрос: для войны против кого?
Подобные заявления и действия администрации Соединенных Штатов и дали, очевидно, главе Федеральной службы безопасности России Николаю Патрушеву основания заявить в Госдуме, что «определенные политические силы в странах Запада в худших традициях «холодной войны» применяют по отношению к РФ двойные стандарты». Он напомнил, что партнеры России по борьбе с международным терроризмом выступают и как ее оппоненты, целенаправленно стремятся «ослабить российское влияние в других республиках СНГ и на международной арене в целом». Это находит подтверждение, отметил Н. Патрушев, в последних событиях в Грузии, Украине и Кыргызстане. Такую стратегию двойных стандартов он объяснил тем, что западные страны не желают иметь в лице России серьезного экономического конкурента. Наибольшую активность проявляют при этом, по его словам, такие неправительственные гуманитарные организации, как Международный республиканский институт США. Кстати, еще до выступления Дж. Буша в этом институте на финансирование оппозиционных движений только в Беларуси Соединенные Штаты выделили 5 млн долл.6 Их предназначение даже не скрывается — на свержение существующего «авторитарного режима» в Беларуси, где наряду с Узбекистаном, Казахстаном и Туркменией усматриваются «тревожные признаки авторитаризма» (напомним, Беларусь связывает с Россией союзный договор).
После «оранжевой революции» в Украине, событий в Кыргызстане и Узбекистане в российской и зарубежной печати приводились разные данные о помощи, оказываемой рядом неправительственных организаций Запада в рамках, по выражению французской газеты «Фигаро», того самого «демократического крестового похода, который предпринимается американским президентом во всем мире, не только на Ближнем Востоке, но и в Грузии, Украине, в республиках Центральной Азии»7.
Выступая в тот же день, что и Патрушев, в Госдуме, министр иностранных дел РФ Сергей Лавров отметил, что отношения России с другими странами СНГ по-прежнему остаются приоритетными с точки зрения обеспечения ее безопасности. Глава нашего государства Владимир Путин не раз заявлял, что «Россия не претендует на монополию на этом пространстве», — напомнил глава МИД, — «и мы не считаем, что у кого-то есть монопольные права в этом регионе»8.
История с этнографией
Первопричину эпидемии «цветных революций» на постсоветском пространстве следует, скорее всего, искать не столько в координатах «истории с географией», связанной с неожиданным распадом СССР, сколько в самой «этнической географии», порожденной внезапно появившимися на свет новыми государственными образованиями. В большинстве случаев границы между республиками Советского Союза (особенно на Кавказе и в Средней Азии) устанавливались также волюнтаристски, как и размежевание их автономных и внутренних областей. В советские времена в Кыргызстане, Таджикистане, Узбекистане, Казахстане и Туркменистане с давнишних лет сохранялся (и в значительной степени продолжает сохраняться) кланово-региональный принцип распределения власт-
5 См.: Известия, 20 мая 2005.
6 См.: Газета, 13 мая 2005.
7 Русский Newsweek, 2005, № 17. С. 12.
8 Газета, 13 мая 2005.
ных структур, при котором население одних областей и районов чувствует себя обделенным — со всеми вытекающими из такого неравноправного положения несправедливыми последствиями приватизации бывшей государственной и коллективной собственности. Независимо от того, связывать ли «розовые», «оранжевые» и другие потрясения с издержками постсоветской «экстремальной демократии» или «экспортом революций» извне, природа этого многоцветного феномена имеет скорее внутреннее, нежели внешнее происхождение. Это наглядно проявилось при смене власти в Кыргызстане, как, впрочем, и в событиях, которые произошли до и после «цветных революций» на Кавказе и в Центральной Азии. Перефразируя известное определение войны Клаузевица, они — продолжение той «экстремальной» политики, которая и привела к «революциям» не только «бархатными», но и силовыми средствами.
Наследство и наследие «цивилизованного развода»
Юбилейные мероприятия по случаю исторической Победы сопровождались важными политическими событиями: двусторонними и многосторонними встречами в верхах; официальными и неофициальными саммитами в Москве, которые были организованы в рамках СНГ и в формате Россия — Европейский союз. Если проходивший 10 мая в Москве первый саммит Россия — ЕС Хавьер Солана назвал «полем для исторического примирения», то в отношении состоявшейся накануне встречи глав государств СНГ многие наблюдатели заранее делали пессимистические прогнозы, что она, дескать, станет завершением затянувшейся на 12 лет, по выражению В. Путина, «цивилизованной формы развода». Однако и на сей раз слухи о кончине СНГ оказались слишком преувеличенными. Раздел наследия Советского Союза, крушение которого в своем послании Федеральному Собранию В. Путин назвал «крупнейшей геополитической катастрофой века», не привел к остановке начавших развиваться параллельно дезинтеграционных и интеграционных процессов на постсоветском пространстве. Хотя это, несомненно, стало «настоящей драмой» для российского, как, впрочем, и других народов переставшей существовать одной из двух мировых сверхдержав. За прошедшие годы выяснилось, что политика своеобразной изоляции некоторых стран СНГ, особенно государств Центральной Азии, которые, частично дистанцируясь от РФ, надеялись добиться большей благосклонности Запада, не оправдала себя.
Как справедливо констатирует независимый узбекский исследователь Бахтиер Рашидов, пришло осознание широко известного факта: «США никогда не будут «вкладываться» в страну, если не получат гарантий высокой рентабельности (экономической и политической) своих инвестиций». Далее этот автор отмечает, что «...несмотря на свою независимую политику, страны ЦА все еще находятся в зоне российского влияния — общее информационное пространство, наличие в регионе крупных русскоязычных диаспор и пророссийских национальных элит, инерционность общественного мышления, сохраняющиеся культурные и экономические связи с Россией»9.
Участники юбилейных торжеств, проходивших не только в Москве, но и в столицах других стран СНГ, могли убедиться и в том, что помимо всего прочего сохранилась еще одна самая важная сфера общего постсоветского пространства — гуманитарная, в частности историческая память об общих жертвах и совместных победах, одержанных в наи-
9 Рашидов Б. Россия в Центральной Азии: переход к позитивной внешней политике // Центральная Азия и Кавказ, 2005, № 2 (38). С. 130.
более масштабной, но не в самой продолжительной войне XX столетия. Хранителями такой памяти «социума общей исторической судьбы» являются, прежде всего, еще оставшиеся в живых ветераны Великой Отечественной войны. До следующей «круглой» годовщины Победы большинство из них, скорее всего, уже не доживет. Смогут ли в беспределе хаоса рыночной экономики сохранить эту память следующие поколения их потомков, остается под вопросом, внушающим большую неуверенность. Она обусловлена инертностью политического сознания и тенденциями к изоляционизму, а также неоправданными ожиданиями благосклонного отношения со стороны Запада, что характерно не только для населения стран Центральной Азии, но и для многих представителей прежней и нынешней политической элиты как России, так и других государств СНГ.
Прогнозы и предупреждения об опасных последствиях таких тенденций в обществе и политике, проводимой руководством СССР, национальных республик и автономных образований, делали уже в конце 1980-х годов. Они содержались в секретной аналитической записке, направленной руководству Отдела межнациональных отношений ЦК КПСС незадолго до распада Советского Союза. В ней, в частности, отмечалось, что «.демократические процессы, развивающиеся под национальными лозунгами в союзных и автономных республиках, все больше трансформируются в сторону национализма и сепаратизма. Все это чревато новыми социальными, национальными и религиозными конфликтами. Их диффузия может вызвать эффект страшного взрыва с последствиями не менее опасными, чем даже потеря центрального контроля за ядерным оружием»10.
Через 12 с лишним лет, уже после «розовой» и «оранжевой» революций, участники и научные руководители Школы молодых востоковедов на семинаре, состоявшемся в Подмосковье, основываясь на материалах полевых исследований, проведенных ими в республиках Центральной Азии, делали уже не засекреченные, а открытые, более смелые прогнозы. В частности, они предсказывали тревожные последствия ситуации, складывающейся в Ферганской долине и вокруг нее — в Таджикистане, Кыргызстане и Узбекистане. Так, аспирантка Гульнара Устобабаева напомнила, что внешние долги каждой из этих республик превышают уже сотни миллионов долларов. Несмотря на получаемые ими новые кредиты и вспомоществования с Запада и из России, исчисляемые десятками миллионов долларов и евро, положение там не улучшается. Поддержка извне не гарантирует сохранения в этих республиках прежних и новых государственных структур, что чревато новыми конфликтами и кризисами, особенно в Ферганской долине, поделенной между Узбекистаном (60% ее территории), Таджикистаном (25%) и Кыргызстаном (15%). Там имеется по крайней мере около 200 спорных пунктов и участков. Остается «яблоком раздора» и единая в советское время система ирригационных каналов. А ведь Ферганская долина один из самых густонаселенных районов мира — свыше 360 чел. на 1 кв. км. Но здесь же и самая большая безработица и самый низкий уровень жизни — среднемесячный заработок одного труженика, чаще всего единственного кормильца многодетной семьи, намного ниже 50 долл.
3 а к л ю ч е н и е Перспективы в ретроспективе
Великий русский ученый В.И. Вернадский называл Вторую мировую войну продолжением незавершенной Первой. В ретроспективе главным итогом обеих этих войн считают то, что они положили конец колониальным и вообще всем империям, в XX веке пре-
10 Приоритеты и перспективы // Безопасность Евразии, 1992, № 1. С. 43.
тендовавшим на мировое господство. Эта же участь не миновала сначала царскую, а затем и ее преемницу, так называемую «советскую империю». Постигшая после этого не только Россию, но и всю постсоветскую Новую Евразию «самая великая геополитическая катастрофа» привела к образованию Содружества Независимых Государств.
— При всех трудностях и многих препятствиях на пути развития и укрепления СНГ его появление позволило не только «цивилизованно оформить развод» бывших союзных республик, в том числе Кавказа и Центральной Азии, но и создать ряд новых региональных структур, цель которых — продвижение к экономической, военно-политической, культурно-научной, информационной, разноуровневой интеграции стран-участниц. В условиях начавшейся «глобальной войны» с международным терроризмом новые независимые государства Кавказа и Центральной Азии не случайно оказались включенными в границы Большого Ближнего Востока, став его продолжением на пути силового «продвижения демократии и свободы» по западному образцу. Очутившись, по выражению Дж. Буша, перед «перспективой больших перемен» после «цветных революций» в Грузии и Украине, они трансформируются в полигоны испытаний разного направления «экстремальных демократий» с вовлечением криминальных, террористических группировок и исламистских организаций.
— Начавшийся новый процесс выходит из-под контроля не только отдельных структур СНГ, но и самой антитеррористической коалиции, возглавляемой США. Все это затрудняет дальнейшее продвижение стран Кавказа и Центральной Азии по пути как региональной интеграции в рамках Содружества, так и внедрения в этих странах разных моделей «демократии и свободы». В результате Кавказ и Центральная Азия все более вовлекаются в новый раунд «холодной войны» и становятся одним из наиболее кризисогенных регионов мира.
— При таком раскладе сил СНГ может постигнуть судьба уже исчезнувших за последнее столетие империй, конфедераций и союзов, которые (наподобие Третьего рейха, Империи восходящего солнца, разных союзов и содружеств наций) исчезли с политической карты мира, скорее всего потому, что все они не имели не только национально-этнической самоидентификации, но и определенного «гео-цивилизационного местонахождения».
— Для появившихся новых суверенных моноэтнических или многонациональных государственных образований Кавказа, Центральной Азии, а также Российской Федерации сохранение их государственной целостности и суверенитета становится, очевидно, главным приоритетом не просто национальной, а государственно-национальной безопасности этих стран11. Как показывает накопленный за годы существования СНГ неоднозначный опыт (позитивный и негативный), более эффективно решить эту проблему можно в рамках регионального сотрудничества на двусторонней или коллективной основе, в границах геоцивилизаци-онно обозначаемых Новым евразийским союзом (НЕАС).
— Одним из возможных форматов такого сотрудничества могло бы стать не возвращение к прежнему Советскому Союзу на сугубо идеологической или социально-классовой почве, а инициирование в рамках такого Союза процесса восстановления прежних и поиск новых векторных связей и «со-узов» с разными уровнями интеграции. Прежде всего это целесообразно в гуманитарной, а затем — в экономической и военно-политической сферах, как необходимое усло-
11 См.: Евразийские тетради, 2005, № 2. С. 138—146; Вестник, 2005, № 3 (23). С. 1—2.
вие и залог обеспечения национально-государственной и регионально-коллективной безопасности стран-участниц.
— России, чтобы она смогла продолжить свою историческую миссию главного интегратора (а не «дезинтегратора», как определяли ее роль некоторые участники прошедшего в конце мая в Москве семинара «Стратегия развития»), предстоит стать притягательным игроком мировой политики, прежде всего на постсоветском пространстве Новой Евразии, включающем и южных соседей РФ, разумеется при их желании и согласии. Хотя мировая история и не знает примеров восстановления исчезнувших империй в прежних географических измерениях, создание с их участием и укрепление интеграционных структур (скажем, типа ШОС, ЕврАзЭс или ЕЭП) будет расцениваться не как «некое проявление постимперс-кого синдрома»12, а как интегральное сопряжение в глобализирующемся мире новых субъектов международных отношений на постсоветском пространстве. России с Кавказом и Центральной Азией давно пора, как на упоминавшемся семинаре выразился эксперт Всемирного банка, «отвернуться от старушки Европы» и смело поворачиваться к Южной Азии — Китаю и Индии, где возникает новый центр силы.
— «Тюльпановая революция» в Кыргызстане, события в Узбекистане (последние в связи с кровавым подавлением мятежа в Андижане названы «наждачной революцией»), где в обоих случаях не были задействованы находившиеся поблизости американские и российские базы, почти синхронно совпали с трудными переговорами о прекращении военного присутствия России в Грузии. Дислоцированные в этой стране российские базы также не вмешивались ни в «революцию роз», ни в события в Аджарии. Тем не менее новые вспышки насилия в Ферганской долине и вокруг нее, то есть по обе стороны узбекско-кыргызской границы, не могли не вызвать озабоченности российских парламентариев и посетивших в конце мая 2005 года Узбекистан американских сенаторов. Все они не скрывали своего беспокойства не столько, наверное, по поводу «демократических свобод», сколько относительно судьбы находящихся там военных баз бывших сверхдержав.
Комментируя ситуацию с военными базами Соединенных Штатов и России на постсоветском пространстве, известный американский ученый-социолог И. Валлерстайн, возглавляющий Центр им. Броделл в Бирмингемском университете, не случайно напомнил, что США выражают готовность «вынудить Россию вывести свои войска из Грузии», но не из Центральной Азии. «В конечном счете, — предсказывает он, — Саакашвили нужно будет искать общий язык не с Дж. Бушем, а с В. Путиным». Американский президент, уверен Валлерстайн, будет «всегда продолжать ставить его впереди Саакашвили», ибо это вопрос приоритетов13. Пример Узбекистана, писала в те дни газета «Файнаншел таймс», тревожным образом продемонстрировал границы альянсов, заключаемых США в рамках «борьбы против международного терроризма». Вашингтон вдруг обнаружил, что помимо «свободного мира» и «оси зла» существует еще преимущественно азиатская ось, проходящая не только по Пакистану и Центральной Азии, но частично и по России14. Российская Новая Евразия была и остается связующей частью такой «азиатской оси» не только с Европой, но и с Америкой — через льды Берингова пролива.
12 Независимая газета, 27 мая 2005.
13 Политический журнал, 23 мая 2005, № 18. С. 43.
14 Там же. С. 17.
Что касается Китая, который уже рассматривается как будущая «сверхдержава», то он абсолютно иначе отреагировал на вспышки «экстремальной демократии» в соседних с КНР Кыргызстане и Узбекистане, в частности, решительно опроверг слухи не только о наличии в этих странах китайских баз, но и об отсутствии у него намерения относительно их создания.
Итоги недавних референдумов во Франции и Нидерландах по Конституции Евросоюза, показывают, что если в ЕС даже войдут Украина и Грузия, как зачинатели «цветных революций», то ни Россию, ни тем более страны Центральной Азии там не ждут. Европейский союз может, вообще, распасться раньше, чем в него примут даже Турцию. Но это не значит, что страны СНГ не должны прислушиваться к Европе и, возможно, в чем-либо приноравливаться к ней. Однако в любом случае они не могут не ощущать себя частью той Родины всех ныне «живых цивилизаций», которую иногда называют Великой Евразией. С геополитических позиций «советскую империю» вряд ли следует восстанавливать. Наверное, после завершения «цивилизованного развода» приходится больше думать не о военных базах, а о рынках кооперации, о процессах неспешной разноуровневой интеграции. Ведь даже когда за длительную совместную жизнь не столь много было нажито, сколько пережито, разведенные супруги нередко опять сходятся, оформляя или не оформляя новый брачный контракт.
