CC BY
101ТУРИЦЫН ИГОРЬ ВИКТОРОВИЧ - доктор исторических наук, профессор, президент НИИ истории, экономики и права. Россия, Москва (i. turitsyn@mail. ru)
TURITSYN, IGOR V. - Doctor of History, Professor, President, History, Economics and Law Research Institute (HELRI). Russia, Moscow (Researcher ID: K-3043-2013).
УДК 94(47)084.9:929Алиев«1982/1991 »
ИОГАНН РАУ ГЕЙДАР АЛИЕВ И «ПЕРЕСТРОЙКА» ГОРБАЧЕВА
Ключевые слова: перестройка, высшее руководство СССР, номенклатура, внутрипартийная борьба в КПСС, Гейдар Алиев, Михаил Горбачев.
В статье освещены события, связанные с межличностной борьбой в Политбюро ЦК КПСС. Автор обращается к истории отношений Г.А. Алиева и М.С. Горбачева, анализирует причины, повлекшие за собой отставку Гейдара Алиева с высших партийных и государственных постов. Показано, что в основе неразрешимых противоречий между этими партийными руководителями лежали как личные качества крайне завистливого к чужим успехам М.С. Горбачева, так и принципиальные противоречия по важнейшим вопросам внутренней и внешней политики.
JOHANNES RAU HEYDAR ALIYEV AND "PERESTROIKA" OF GORBACHEV
Keywords: perestroika, senior management of the USSR, the nomenclature, innerparty struggle in the Communist Party, Heydar Aliyev, Mikhail Gorbachev.
In the article highlighted the events related to interpersonal struggle in the Politburo of The Central Committee of the Communist Party of the Soviet Union. The author refers to the history of relations between G. Aliyev and M. Gorbachev, analyzes the reasons that led to the resignation of Heydar Aliyev with higher party and government posts. It is shown that the basis of insoluble contradictions between this party leaders were both personal qualities of M.Gorbachev very envious to successes of other, and critical contradictions on major issues of domestic and foreign policy.
1. Гейдар Алиев и особенности борьбы в высшем руководстве КПСС в 1982-1987 гг.
Гейдар Алиев - один из наиболее ярких представителей послевоенного поколения партийных руководителей, стремительный взлет карьеры которых
пришелся на послехрущевский период. Видный партийный организатор, с 1969 по 1982 год - то есть более 13 лет возглавлявший ЦК КП Азербайджана, он блестяще проявил себя не только в политической, но и в сфере хозяйственной деятельности. Значительный подъем экономики республики, особенно сельскохозяйственного производства, получили самую высокую оценку руководства СССР. В 1979 году Г.А. Алиев получил заветную для партийных деятелей того времени золотую звезду Героя Социалистического Труда.
Выдающиеся организаторские способности Гейдара Алиева высоко ценил Ю.В. Андропов. Он неплохо знал о них еще по службе Г.А. Алиева в системе КГБ СССР и, по всей видимости, подсознательно испытывал к нему определенное доверие. Как следствие, с утверждением Ю.В. Андропова на посту Генерального секретаря ЦК КПСС, начался новый этап карьерного роста азербайджанского политика - теперь на общесоюзном уровне. В ноябре 1982 года Гейдар Алиев вошел в Политбюро и был назначен первым заместителем Председателя Совета Министров СССР. Отметим, что после решения о переводе Г.А. Алиева в Москву, впервые в практике ЦК КПСС, бывшему руководителю республики поручили самому провести пленум и избрать нового партийного руководителя Азербайджана. Ю.В. Андропов поручил Г.А. Алиеву в недельный срок решить кадровый вопрос и вернуться в Москву. Это было необычное среди партийных руководителей такого уровня доверие.
Впрочем, в высшем эшелоне советской партократии у Г.А. Алиева были не только доброжелатели и союзники. Еще до его переезда в Москву многие в Кремле опасались и всякими мерами тормозили его отъезд из родной республики, хотя было очевидно - ему на республиканском уровне тесно: он был политиком не только местного, но и всесоюзного, а вместе с этим и глобального масштаба. И когда, наконец, при Ю.В. Андропове он оказался в столице, то взялся за дело с давно невиданной в Кремле энергией. Это было тем более необходимо, что сам Ю.В. Андропов, спустя несколько месяцев после своей официальной инаугурации, сильно заболел и вскоре окончательно слег.
Крупный организатор экономики, в 1983 году отмеченный второй звездой Героя Социалистического Труда, Г.А. Алиев развил в Москве бурную деятельность. Даже если судить по сообщениям советской печати, круг его обязанностей был необычайно широк: от борьбы с коррупцией до наведения порядка на железных дорогах, от реформы общеобразовательной школы до руководства ближневосточной политикой СССР. Отсюда его напряженный рабочий день (на сон оставaлось 4-5 часов) и широчайшая известность в Советском Союзе. Он пользовался большим авторитетом как у большинства министров, так и у секретарей обкомов КПСС. Многие из них говорили, если бы остальные работали вполовину того, сколько Г.А. Алиев, многое можно было бы сделать и без всякой горбачевской «перестройки».
Высокая оценка деятельности Г.А. Алиева в Совмине, в частности, нашла отражение в том, что 3 февраля 1984 года, в соответствие с Постановлением Совета Министров СССР, Г.А. Алиев был утвержден Председателем Комиссии
Президиума Совета Министров СССР по оперативным вопросам (КОВ). Это было сделано Н.А. Тихоновым явно по инициативе Ю.В. Андропова и, несомненно, являлось шагом по пути продвижения Г.А. Алиева к креслу премьер-министра. Председатель КОВ обладал огромными полномочиями. Вот как описывает масштаб этих полномочий Гасан Гасанов, случайно присутствовавший при телефонном разговоре Г.А. Алиева с М.С. Горбачевым: «Из разговора мне стало ясно, что Горбачев просит у него помощи в решении каких-то вопросов. Помню, Гейдар Алиев говорил ему: «Ничего, я такому-то поручу, он этот вопрос решит ... Хорошо, я на ближайшем же КОВе обсужу, вам доложат, я приглашу ... я позвоню ... я поручу...». Только из этого разговора было ясно, что Г. Алиев обладал гораздо большими реальными возможностями решения вопросов, нежели секретарь ЦК КПСС М. Горбачев. Могло ли это понравиться последнему при его прямо-таки болезненной ревности к успехам Алиева. Да ни в коем случае! [1, с. 210-217]
В целом, к середине 1980-х годов Гейдар Алиев стал суперпопулярным в СССР. О нем почти ежедневно писала пресса, его регулярно показывали по телевидению, центральная печать нередко посвящала ему полосные материалы, его обожала московская интеллигенция, деятели культуры стремились к нему на прием - они знали, что Г.А. Алиев непременно решит их проблемы и поддержит справедливые требования. Эту популярность ему впоследствии не простили не только М.С. Горбачев, но и большинство других членов Политбюро ЦК КПСС, оказавшихся, вопреки «перестроечным» заявлениям, настоящими мастодонтами коммунистической идеологии, причем, болезненно подозрительными и преисполненными ревности к чужим успехам до крайности.
Как известно, среди выдвиженцев Ю.В. Андропова был и М.С. Горбачев - человек существенно иной судьбы. На наш взгляд, для понимания этой странной личности, нужно учесть некоторые особенности поведения совсем еще юного комсомольца, в известной мере, объясняющие его «превращения», порою весьма неожиданные для честных его коллег на высших постах в СССР. Пусть читатель простит меня за длинную цитату, позволяющую мне не говорить собственными словами: «Сокурсники Горбачева единодушно отмечают, что в свой первый университетский год он производил почти комическое впечатление, его товарищи посмеивались над его провинциальными манерами и грубостью, откровенно карьеристским настроением, обескураживающим невежеством, неладами с русским языком ... Во время студенческих пирушек, вспоминают его сокурсники, все упивались в доску, он один почти не пил и был трезв как стеклышко. А наутро о пьяных разговорах на политические темы становилось известно в деканате и студентов таскали на допросы (автор этих строк сам учился с середины 60-х годов в МГУ и утверждает, что его однокурсники начинали сторониться таких «трезвенников» сразу после их обнаружения). Поэтому однокурсники заподозрили его в стукачестве, особенно когда во время прохождения практики
Михаил выбрал Лубянку. Однокурсник Горбачева Лев Юдович вспоминал, что некоторые из студентов испытывали острую неприязнь к Горбачеву за то, что он активно включился в компанию по борьбе с «космополитизмом», а также за его излишнюю ретивость при обсуждении персональных дел. На комсомольских, а вскоре и на партийных собраниях этот рьяный сталинист «выводил на чистую воду», как тогда было принято говорить, профессоров и студентов еврейского происхождения и требовал их исключения из комсомола или из партии и исключения из института... Когда после смерти Сталина началась политическая «оттепель» и Н. Хрущев взял курс на десталинизацию империи, Горбачеву не помогли его прежние связи. Теперь они его скорее компрометировали, как и его студенческая «ретивость» в разоблачении «врагов народа». По окончании университета он не сумел укрепиться в Москве, и вместе с женой вынужден был возвратиться на родину, чтобы начать все с начала. Десталинизация сбила его с толку, спутала все карты, лишила опоры» [2].
Если даже одна треть из написанного соответствует действительности, то картина юности будущего «первого» в СССР получается весьма неприглядной. И никакого сравнения с юностью Г.А. Алиева.
Заметим, что, также выдвинутый Ю.В. Андроповым, в 1982-1984 годах М.С. Горбачев практически полностью был занят сельскохозяйственными «делами» и редко появлялся перед союзной публикой. Пресса, в том числе и зарубежная, о нем почти не писала и «наследника престола» в нем не видела. И на фотографиях того времени он стоит в отдалении от генсеков. Зато Г.А. Алиев на этих же фотографиях - в самом центре, со своей победоносной «голливудской» улыбкой.
На наш взгляд, к 1985 году Г.А. Алиев являлся одним из наиболее масштабных советских политиков. Однако его дальнейший карьерный рост затрудняли объективные причины, в том числе, связанные с его «карьерным прошлым», как закавказского функционера. Поэтому в начавшейся борьбе за пост «преемника» очередного кремлевского старца он сделал ставку на продвижение человека, казалось, близкого ему по взглядам на политику.
Не всем известно, что после смерти Константина Черненко в особенности Г.А. Алиев настаивал на избрании М.С. Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС. К исполнению этой должности Г.А. Алиев считал М.С. Горбачева вполне способным, хотя и знал его слабости. Среди прочих - его склонность к самодовольству и предрасположенность к роскошной жизни. К тому же, по многочисленным свидетельствам, у Г.А. Алиева сложились весьма теплые личные отношения с М.С. Горбачевым [3].
Однако по-иному ситуация виделась М.С. Горбачеву, избранному после смерти К.У. Черненко новым Генеральным секретарем ЦК КПСС на заседании Политбюро 11 марта 1985 года (в том числе, и благодаря Г.А. Алиеву). Мелкий политик провинциального уровня, неожиданно ставший первым лицом в СССР, М.С. Горбачев почти сразу начал избавляться от представителей «старой
гвардии». В том числе, от тех, которым был обязан своим избранием. После своего успеха на мартовском 1985 года Пленуме, новый генеральный секретарь энергично принялся за укрепление своей личной власти, легко, без видимых колебаний преступая через любые существовавшие тогда официальные и неофициальные нормы - нравственные, правовые, партийные. Как известно, первый удар пришелся по Г.В. Романову - первому секретарю Ленинградского обкома КПСС, члену Политбюро, секретарю ЦК КПСС. Черед Г. Алиева настал два года спустя.
Размышляя о причинах, обусловивших последующее отстранение Г.А. Алиева с высших партийно-государственных постов, вряд ли возможно сформулировать их грубо-однозначно. На наш взгляд, М.С. Горбачев вообще не мог терпеть рядом с собой самостоятельно мыслящих людей. Сам то он попал в Политбюро, как и немало других случайных там людей (А.Яковлев, Е.Лигачев и др.) по недоразумению - из-за болезни Л.И. Брежнева. Учитывая характер нового генсека, недовольство Гейдаром Алиевым могло быть вызвано у М.С. Горбачева даже чисто формальными обстоятельствами. В центральном офисе КПСС на Старой площади советской прессе рекомендовали публиковать состав Политбюро ЦК КПСС по алфавиту. Получалось: Г.А. Алиев; М.С. Горбачев, В.В. Гришин, А.А. Громыко, Д.А. Кунаев и т.д. Нравилось это не всем: открывает список кавказец Алиев, а Горбачев - только второй. Не ущемление ли это авторитета?! [4]
Многие факты убедительно свидетельствуют о том, что, до горбачевской перестройки и некоторое время после ее начала, именно Гейдар Алиев был центральной фигурой в советском правительстве, личностью наиболее яркой и дееспособной. Конечно, М.С. Горбачев понимал, что Г.А. Алиев ему не конкурент в плане поста генсека, но по уровню авторитета в СССР он сам был Г.А. Алиеву не конкурент. Это его, мягко говоря, раздражало и заставляло действовать вопреки очевидным государственным интересам.
Подкоп под властные позиции Г.А. Алиева, похоже, начался еще до «воцарения» М.С. Горбачева. В книге «Предостережение» Егор Лигачев с упоением описывал, как зимой 1984-1985 годов он руководил оперативным штабом, в задачу которого входила координация мер по предотвращению хозяйственного паралича и остановки железнодорожного сообщения [5]. Само назначение это выглядело более чем странным: с какой стати назначать Е. Лигачева по партийной линии главным в оперативной группе по транспорту, если в Совете Министров транспорт и без того курировал член Политбюро ЦК КПСС Гейдар Алиев. Но странным это было только с точки зрения здравого смысла, но не с точки зрения М.С. Горбачева, чьим «человеком» и являлся Е.К. Лигачев. На всех совещаниях того времени последний с необыкновенной настойчивостью упоминал имя М.С. Горбачева, давая понять, что именно этот человек надежно держит в своих руках рычаги управления страной.
После прихода М.С. Горбачева на пост генсека, его действия против Г.А. Алиева приобретали все более активный характер. В частности, он позаботился
о том, чтобы Г.А. Алиев как можно меньше показывался на важных государственных мероприятиях. Последовательно отстраняя Г.А. Алиева от ведения межгосударственных переговоров, никогда не привлекая его для участия в свои зарубежные поездки, М.С. Горбачев также пошел на то, чтобы запустить в средствах массовой информации «дезу» - байку об огромном бриллиантовом перстне, якобы подаренном Г.А. Алиевым в Баку генсеку Л.И. Брежневу. Никакого перстня, конечно, не было, но «деза» работала. «Компромат» вызвал темные слухи и толки относительно Г.А. Алиева.
Случайно ли это? Полагаю, что нет. Г.А. Алиев, как бывший руководящий работник КГБ, слишком много знал о М.С. Горбачеве, в том числе о таких фрагментах деятельности, которые вовсе не красили последнего. Привожу показательную в этом отношению цитату: «Несколько лет назад экономист, профессор Татьяна Ивановна Корягина, объясняя происхождение советской мафии, указала на регион ее появления - Ставрополье. Именно в то время, когда там «правил» Горбачев. Против Корягиной было возбуждено уголовное дело по факту оскорбления чести и достоинства Президента СССР. Но через полгода дело закрыли. Следствие не нашло в словах Татьяны Ивановны клеветы, тем самым подтвердив, что заявление известного экономиста - правда» [6].
И еще одну цитату приведу, в унисон с предыдущей: «У него там (в Ставрополье - Р.И.) в народе два прозвища было: «Мишка-конвертик» и «Мишка-шашлычник». Первое, думаю, понятно без объяснения, а насчет второго скажу: любил «дорогой Михаил Сергеевич» на широкую ногу высоких гостей принимать и при этом шашлыки жарил непременно сам» [7]. Несведущим читателям поясню, что в «конвертах», принимавшихся, либо передававшихся «Мишкой-конвертиком» некоторым свои гостям, была отнюдь не служебная корреспонденция. Весьма интересные свидетельства такого же рода приводил, кстати, и Рой Медведев, возглавлявший по поручению съезда народных депутатов комиссию по делу Гдляна [8].
Полагаем, что еще и поэтому характер отношения нового генсека к Г.А. Алиеву определился довольно быстро. На четвертой сессии Верховного Совета СССР одиннадцатого созыва (26-27 ноября 1985) был утвержден Указ Президиума Верховного Совета СССР от 27 сентября 1985 года о назначении Председателем Совета Министров СССР Николая Рыжкова и об освобождении от этого поста Николая Тихонова. Ожидания тех, кто делал ставку на Г.А. Алиева, не оправдались опять же «стараниями» М.С. Горбачева и его группы. Ю.В. Андропов не успел поставить Г.А. Алиева во главе Совета Министров СССР, слабовольный К. Черненко не решился на этот шаг. В свою очередь, М.С. Горбачев наверняка сделал сознательный выбор в пользу более покладистого и менее популярного в народе руководителя.
Положение Г.А. Алиева серьезно усложнилось с появлением в окружении М.С. Горбачева доверенных для него людей - Е.К. Лигачева и А.Н. Яковлева. Хотя позднее они оба давали Г.А. Алиеву лестные характеристики, делали
запоздалые признания в уважении, с середины 1980-х годов и во второй их половине именно они сделали все, чтобы добиться отставки Г.А. Алиева со всех постов. При этом одним из главных противников Г.А. Алиева в Политбюро стал Е.К. Лигачев, своей грубостью и бесцеремонностью на грани хамства, немало способствовавший расстройству здоровья Гейдара, в итоге, приведшему к инфаркту.
В своей неприязни к Г.А. Алиеву не отставал от двух вышеуказанных функционеров и Б.Н. Ельцин. В первом издании своей книги «Исповедь на заданную тему» он откровенно писал о том, что настойчиво убеждал М.С. Горбачева отправить Г.А. Алиева в отставку. Он даже хвастался, что первым подтолкнул генсека к этому решению [9]. Лишь в последующих изданиях, когда Г.А. Алиев стал Президентом Азербайджана, этот пассаж был убран.
Нужно признать, что уже с 1985 года усилия М.С. Горбачева и его команды были направлены на дискредитацию Г.А. Алиева и его «выдавливание» из основных сфер деятельности.
В частности, в отличие от Ю.В. Андропова и К.У. Черненко, М.С. Горбачев явно не стремился подключать Г.А. Алиева к вопросам, связанным с международной политикой СССР. Более того, нужно признать, что с приходом к высшей власти в СССР М.С. Горбачева Г.А. Алиева демонстративно отстранили от вопросов международной политики и ведения межгосударственных переговоров. Теперь его стали приглашать в основном лишь на протокольные мероприятия.
Так, 27 июня 1985 г. Г.А. Алиев участвовал в церемонии встречи в Кремле Генерального секретаря ЦК Коммунистической партии Вьетнама Ле Зуана. Однако в межправительственных переговорах он участия не принимал, хотя после поездки во Вьетнам у него сложились прекрасные отношения с вьетнамским руководствам. Г.А. Алиев присутствовал лишь при подписании в Кремле 28 июня советско-вьетнамской декларации, а после - на обеде в честь вьетнамского лидера. 2 октября 1985 года М.С. Горбачев отбыл с официальным визитом во Францию. В числе других членов Политбюро Г.А. Алиев участвовал лишь в церемонии проводов генсека.
В мае 1986 года в Москву с официальным дружеским визитом прибыл Председатель МПЛА - Партии труда, Президент Анголы Жозе Эдуарду душ Сантуш. Г.А. Алиев познакомился с лидером Анголы во время своего визита в эту страну в декабре 1985 года. Кроме того, президент Анголы провел в столице Азербайджана целых 6 лет, будучи студентом Азербайджанского института нефти и химии. По логике вещей и элементарного здравого смысла именно Г.А. Алиев должен был сидеть за столом переговоров рядом с М.С. Горбачевым. Горбачеву, однако, судя по его действиям, было глубоко наплевать на этот «здравый» смысл. Его «смысл» состоял в том, чтобы отодвинуть подальше в сторону яркого и работоспособного политика, сделать Г.А. Алиева все более незаметным на политическом Олимпе СССР. И на этот раз Г.А. Алиев был приглашен лишь на протокольные мероприятия.
Дальше, больше. В апреле 1987 года Г. Алиева отстранили от участия во встрече и переговорах с Генеральным секретарем Партии арабского социалистического возрождения, Президентом Сирийской Арабской Республики Хафезом Асадом, с которым у Г.А. Алиева после поездки в Сирию в марте 1984 года установились хорошие личные отношения.
Самый демонстративный жест со стороны М.С. Горбачева и его «команды» был сделан в конце июля 1986 года, когда в Москву с официальным визитом прибыл премьер-министр Турции Тургут Озал. Единственного представителя тюркского мира в руководстве ССР и братского для турков народа - азербайджанского - вообще не привлекли к этому визиту: Гейдара Алиева даже не пригласили на протокольные мероприятия (присутствие при подписании межправительственных документов, на обеде в честь Озала и др.). Члены турецкой делегации во главе с Тургутом Озалом, наслышанные о легендарном тюрке, недоумевали. Советские чиновники хранили гробовое молчание. Наверное, Г.А. Алиев мог бы вспылить, без обиняков объясниться по этому поводу с М.С. Горбачевым или Н.И. Рыжковым. Однако Г.А. Алиеву мешали его природная сдержанность, скромность и самолюбие. Да и был он человеком служивым - соблюдал субординацию: не зовут на переговоры, значит, не считают нужным.
Подчеркнем, в период 1985-1987 годов, в бытность Г.А. Алиева членом Политбюро, Генеральный секретарь ЦК КПСС будет частым гостем за рубежом. Но ни разу он не включит в состав официальной делегации Г.А. Алиева. Это был явный признак надвигающихся репрессий против Г.А. Алиева, который запоздало, в силу своей личной честности, начал понимать всю степень коварства своих «коммунистических товарищей» в Политбюро.
Повторюсь, сам М.С. Горбачев просто «не мог терпеть рядом с собой самостоятельно мыслящих людей» [1, с.217]. Возможно, в силу собственной слабости как личности. Показательным в данном отношении, к примеру, является совершенно невозможное для руководителя ядерной державы поведение М.С. Горбачева в ситуации ядерной катастрофы 27 апреля 1986 года в Чернобыле. Именно Чернобыль дополнительно высветил в характере М.С. Горбачева нерешительность, суетливость, боязнь правды, пусть самой горькой, страх перед возможной ответственностью, неумение откровенно говорить со своим народом, а главное - разделить с ним его беду. Ведь даже в Киев он так и не собрался поехать, хотя Н.И. Рыжков его долго уговаривал. Представить такое поведение применительно к Г.А. Алиеву просто невозможно.
Нужно признать, что после прихода к власти М.С. Горбачева было создано состояние «искусственной изоляции» (Р. Сагдеев) Г.А. Алиева не только от внешней политики, но и от деятелей искусства, творческих союзов, с которыми до горбачевской перестройки он имел самые теплые и плодотворные отношения. «Первый» явно ревновал Г.А. Алиева к его популярности среди творческой интеллигенции, а потому его стали последовательно отстранять от контактов с деятелями литературы и искусства:
Так 19 июня М.С. Горбачев принимал группу писателей в Кремле, однако Г.А. Алиева, курирующего вопросы культуры по линии Совета Министров, он на встречу не пригласил. Но на ней присутствовали горбачевские «фавориты» Е. Лигачев и А. Яковлев. Когда М.С. Горбачев стал практиковать встречи с главными редакторами ведущих СМИ страны, Г.А. Алиев на эти встречи не приглашался. 30 июня 1986 года Г.А. Алиев принял участие в совещании секретарей ЦК компартий союзных республик, крайкомов и обкомов партии, заместителей Председателей Советов Министров союзных республик, руководителей органов просвещения. Всю эту сферу деятельности и по линии Политбюро, и по линии Совмина курировал Г.А. Алиев. Однако совещание открыл вступительным словом Е.К. Лигачев, он же вел совещание, не давая Г.А. Алиеву и слова сказать. После этого он стал ходить вместо Г.А. Алиева на все культурные мероприятия, часто сопровождая на них М.С. Горбачева. Все понимали, что культурно весьма ограниченный партийный функционер областного масштаба Е.К. Лигачев в знании и понимании культурной специфики Г.А. Алиеву и в «подметки не годился». Но недобрая воля «первого» просто игнорировала эту ясную для всех очевидность.
В этой ситуации, от Г.А. Алиева «отвернулись» многие его прежние почитатели из среды творческой интеллигенции. К примеру, до «опалы» Г.А. Алиева главный редактор журнала «Дружба народов» Сергей Баруздин принародно восхвалял его и даже предлагал принять его в почетные члены Союза писателей СССР. Но после удаления Г.А. Алиева со всех постов С. Баруздин стал его беспощадным хулителем.
2. Гейдар Алиев о «тупиках перестройки».
Фиксируя охлаждение отношений М.С. Горбачева и Г.А. Алиева, нужно признать, что этот процесс был обусловлен все же далеко не только личными, но и весьма принципиальными политическими противоречиями.
Гейдар Алиев был убежден, что изменения, начатые в 1985 году под руководством М.С. Горбачева, не имели под собой ни серьезной научной, ни политической, ни экономически-хозяйственной основы. Как не имели они под собой и продуманной стратегии своего осуществления. Эти изменения походили скорее на мероприятия, предпринимаемые в спешке, а потому часто противоречащие друг другу и, как следствие, не имевшие сколько-либо устойчивых позитивных результатов.
Заметим, что Г.А. Алиев не был одинок в этих кардинальных сомнениях. Это видели многие политики - и в СССР, и в мире. К примеру, размышляя о «перестройке», венгерский партийный лидер Янош Кадар писал: «перестраивать - в смысле усовершенствовать, или строить все заново?». И далее: «Боюсь, что все мы запутаемся». В свою очередь, осведомленный советский деятель В.А. Крючков признавал: «У нас вкладывали в термин «перестройка» различный смысл: все ломать, а затем заново создавать, не разрушать, но радикально совершенствовать, менять структуру управления,
осуществлять децентрализацию, отказаться от плановых начал и т.д. и т.п. Никакой программы перестройки не было» [10].
За перестройку экономики взялись в условиях нарастания в ЦК КПСС, во всей партии и в обществе политической нестабильности. В итоге, она оказалась, как и предвидел Г.А. Алиев и как показали позднейшие события, крайней формой политической безответственности, за которую «капитаны» перестройки на самом деле так и не ответили. «Ответили» развалившийся СССР и ликвидированная КПСС.
Известно, что при М.С. Горбачеве были совершены многие непоправимые ошибки как во внутренней, так и во внешней политике. Чего только стоит разрушительная для экономики СССР, в целом, и Азербайджана -в частности, антиалкогольная кампания. Еще более трагичные последствия имели грубые просчеты в политике. Так, следует особо выделить серьезные недостатки в национальной политике, которые во многих Союзных Республиках создали поистине взрывоопасную ситуацию. События в Алма-Ате 1986 года, а затем - в Тбилиси, Фергане, Баку, Новом Узене, Оше, в Республиках Прибалтики расшатывали Советский Союз.
По авторитетному свидетельству Президента Казахстана Нурсултана Абишевича Назарбаева: «Гейдар Алиев был единственным из руководства Политбюро ЦК КПСС, кто пытался в преддверии алма-атинских событий 1986 года уговорить Горбачева не принимать скоропалительных решений. Он настаивал на том, что нельзя было ставить во главе Казахстана вместо уходящего на пенсию Д. Кунаева «привозного» лидера, а надо выдвинуть местного. Однако к нему не прислушались, и случилось то, что случилось, -возмущенный народ вышел на площади и улицы, что в итоге вылилось в кровавое столкновение.
Так же было и потом, когда он начал активно критиковать руководство Кремля в отношении издержек в национальной политике, в частности, в Закавказье, и начал бить тревогу по поводу назревавшего карабахского кризиса. Это стало той каплей, насколько я знаю, которая переполнила чашу терпения, и он был отправлен в отставку» [11].
По мере «усиления» М.С. Горбачева, прокламировавшиеся в начале «перестройки» демократия, гласность и политический плюрализм все более оставались лишь лозунгами, в которые мало кто верил. На деле в обществе явственно нарастали тенденции к новой диктатуре. И прямую ответственность за это несла Коммунистическая Партия Советского Союза во главе с М.С. Горбачевым. Приближение катастрофы стало очевидным уже через три года «перестройки». Так, в 1988 году бумажных денег было выпущено государством в оборот вдвое больше, чем в 1987 году, и вчетверо больше, чем в среднем за год в предыдущей, одиннадцатой пятилетке. В немалой степени этот эмиссионный всплеск был связан с насыщением деньгами кооперативного и теневого секторов. Есть все основания считать 1988 год тем рубежом эпохи правления М.С. Горбачева, на котором началось широкое включение
криминальных структур советского общества в политическую борьбу на стороне генсека ЦК КПСС М. Горбачева. Совокупным лозунгом этих структур стал тогда лозунг: «Куй, пока Горбачев!».
Одним из ярких свидетельств некомпетентности М.С. Горбачева в вопросах экономики, некомпетентности, которой пользовались откровенные жулики, является диагноз, поставленный Президентом Джорджем Бушем-старшим. После переговоров с М.С. Горбачевым на Мальте в 1988 году, Д. Буш в кругу своих помощников удивленно воскликнул: «Боже, он же ничего не понимает в экономике!». Вполне логично, что в 1988-1989 годах в СССР началось существенное падение основных показателей экономического развития, разразился острый валютный кризис.
Авантюризм в экономике и политике, отсутствие продуманной экономической стратегии не могли не тревожить Г.А. Алиева. Он прекрасно понимал, что радоваться новому просто в пику старому глупо: новое не есть автоматически лучшее. Г.А. Алиев видел, что у М.С. Горбачева нет четкой, взаимоувязанной во всех критически важных составных программы и продуманного плана действий, в первую очередь в народно-хозяйственных делах. Дело затруднялось и тем, что М.С. Горбачев не терпел критических замечаний: «Но любые нападки на него, критика в его адрес, да если еще в резких, острых выражениях - простите, это уж слишком! Реакция была мгновенной, острой, с претензией к товарищам, которые не защищали своего руководителя...» [12].
Могла ли откровенно негативная, хотя и не декларируемая оценка Г.А. Алиевым «перестройки» порадовать необычайно говорливого и весьма самонадеянного «капитана» «перестройки»? Вопрос риторический.
Особо необходимо отметить тот факт, что все более «недобрые» отношения резко осложнялись тем, что М.С. Горбачев положил начало институту «фаворитизма» в Политбюро. Предыдущие генеральные секретари, хотя и испытывали большие или меньшие симпатии к своим коллегам по высшему руководству, все же предпочитали своих симпатий и антипатий особенно не выпячивать. Они понимали: это - самый верный путь к расколу. Не то при М.С. Горбачеве. За весьма недолгий период своего пребывания на вершине власти он держал в фаворитах то Е.К. Лигачева, то А.Н. Яковлева, то В.А. Медведева, в то же время пренебрежительно относясь к мнению других коллег по Политбюро и предпочитая решать все серьезные проблемы в узком кругу особо приближенных лиц. Дело доходило до того, что помощники генсека А.С. Черняев или Г.Х. Шахназаров имели большее влияние на принятие политических решений, порою судьбоносного характера, нежели тот или иной член Политбюро.
Не говоря уже о Г.Х. Шахназарове, как уже отмечалось, Г.А. Алиева сразу невзлюбил Егор Лигачев, слишком разными они были по характеру, менталитету, стилю и методам работы. Один - по-восточному деликатен, обходителен, другой - груб, бесцеремонен. Один - осторожен, привык
рассчитывать последствия своих предложений, поступков и принятых решений, другой - нахрапист и недальновиден. Один - привык опираться на мнение компетентных специалистов и прислушиваться к ним, другой - страдал комплексами самоуверенности и собственной непогрешимости. Последнее наиболее ярко продемонстрировала упоминавшаяся выше авантюра в антиалкогольной компании.
Триумф подобных партфункционеров областного масштаба привел, в итоге, к вытеснению из руководства СССР человека широкого государственного кругозора и высочайшей интернациональной культуры.
3. Партийные репрессии в отношении Гейдара Алиева и нарастание политической катастрофы в СССР.
Г.А. Алиев, конечно же, уже в 1985 году хорошо понимал, что рано или поздно придется уйти, с М.С. Горбачевым ему не сработаться. Но сам подавать в отставку он не спешил. В этой связи он подвергся мощному давлению.
В этой связи, заметим, что, на наш взгляд, утверждения о том, что конфликт между М.С. Горбачевым и Г.А. Алиевым был вызван тем, что первый был сторонником реформ, а последний - якобы, являлся консерватором и противником любых реформ, не выдерживает критики, выпячивая только часть истины. Деятельность Г.А. Алиева в Азербайджане в период с 1969 по 1982 годы показала его блестящие реформаторские способности. И на уровне СССР он смог бы проводить реформы не менее успешно. Причем не так, как М.С. Горбачев, а более продуманно, более осмотрительно, более всесторонне и системно, с основательно обоснованной стратегией поэтапного достижения поставленных целей. Однако это не совпадало с планами административно окрепшего «перестроечного» руководства СССР.
Еще в марте 1985 года М.С. Горбачев «вдарил» по самым опытным, работоспособным и популярным своим «товарищам» - членам Политбюро. И уже тогда ничего равноценного взамен он не представил. С Пленума ЦК КПСС, состоявшегося 27-29 января 1987 года, началась уже масштабная кадровая чистка в партийных и государственных органах СССР. От обязанностей члена Политбюро ЦК КПСС, в связи с уходом на пенсию, был освобожден Д.М. Кунаев. Вскоре «ушли» и А. Громыко с Г. Алиевым. В результате в Политбюро почти не осталось тех, кто привел М.С. Горбачева к власти.
Давно назревавший разрыв между М.С. Горбачевым и Г.А. Алиевым произошел в октябре 1987 года. На Пленуме ЦК КПСС 21 октября 1987 года Г.А. Алиев был «освобожден» от обязанностей члена Политбюро, заместителя Председателя Совета Министров СССР. Через год (ноябрь 1988 г.) его освободили также от обязанностей государственного советника при Совете Министров СССР. Наконец, 29 апреля 1989 года Г.А. Алиева «выпроводили» и из состава ЦК КПСС. Его место (как и место прежних советских лидеров) заняли зачастую откровенно странные личности.
Капитулянты, обвинявшие Г.А. Алиева в коррупции, вскоре проявили себя во всей неприкрытой «красе». Как, к примеру, отмечал в своей статье
российский политолог А. Кива: «Многие вспоминали, что именно при активном участии министра иностранных дел СССР Шеварднадзе Горбачев в одностороннем порядке сдавал Западу одну позицию за другой, тогда же был решен вопрос о передаче США, и тоже в одностороннем порядке, стратегически и экономически важной акватории в районе Берингова пролива» [13]. Безвозмездно отданная территория (морская акватория) превосходила 1200 квадратных километров! Это почти в два раза больше, чем территория федеративной земли ФРГ Гамбург. Воистину царский подарок, хотя царя в СССР вроде бы не было. И никто ведь не ответил за этот подарок.
К слову, один из верных сторонников М.С. Горбачева и организаторов этой «блестящей» акции - Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе далее всех зашел в своей лести к своему патрону. На одном из заседаний с участием Генерального секретаря ЦК КПСС он, заверяя русский народ в вечной дружбе со стороны грузин, сообщил, что для Грузии «солнце восходит не на востоке, а на севере», и пообещал «срыть Кавказские горы, если они будут мешать полному расцвету этой дружбы» [14]. Похоже, безудержная лесть являлась для М.С. Горбачева главным показателем профессионализма подчиненных. И хорошо, что Эдуард Амвросиевич дожил до августа 2008 года, когда обещанная им «дружба» расцвела полным цветом в начатой Тбилиси пятидневной войне.
Впрочем, что говорить о клевретах, если еще более удивительные свершения принадлежали самому Михаилу Горбачеву, который и ныне известен как получатель высочайших гонораров и самых разнообразных премий в Европейском Союзе и в США. Интересно бы знать - за что это? За какие заслуги и перед кем? Определенно не за заслуги перед СССР (он его развалил) и уж точно не за заслуги перед Россией (о ней он вообще не думал). Может быть, он вообще не понимал, что творил, ну а позже ему с благодарностью пояснили?
Однако весь негатив происходивших перемен в полной мере выяснился позже. Пока же, М.С. Горбачев и его «компания» праздновали свой мнимый триумф и устранение оппонентов. В том числе, они радовались «политической смерти» Г.А. Алиева, но ошиблись при этом фундаментально: и Миша-шашлычник и его «команда» ушли в политическое небытие, а Г.А. Алиев уже после этого вновь взошел на вершину политической власти - теперь на своей Родине - в Азербайджане.
4. Обострение политического положения в Азербайджане и возвращение в республику Г.А.Алиева.
В Москве Гейдар Алиев не просто был отправлен в отставку, но и изолирован от общества, находясь некоторое время под фактическим домашним арестом. Для вящего спокойствия М.С. Горбачева и проармянского лобби, он не должен был возвращаться в Азербайджан. Там он был бы трудно преодолимым препятствием для начавшегося территориального передела Азербайджанской ССР.
Более того, чтобы «очернить» Г.А. Алиева в общественном мнении Советского Союза и Азербайджана, с благословления Кремля, против него в средствах массовой информации была развязана наглая, беспардонная компания дискредитации. И не только его, но и всей его семьи. И эта компания также была частью попыток изолирования Гейдара Алиева от советских граждан и азербайджанского народа. В этих условиях Гейдар не имел возможности в полной мере влиять на положение дел в Азербайджане, в частности, не мог предотвратить Бакинскую катастрофу 1990 года.
Послеалиевское партийное руководство в Азербайджане не могло не почувствовать перемену отношения к Г.А. Алиеву на властном Олимпе СССР и сделало для себя соответствующие выводы. Первоначально в азербайджанских средствах массовой информации отставка Г.А. Алиева никак не комментировалась. С октября 1987 года по март 1990 года его не упомянули ни единым устным или письменным словом.
Немалую роль в такой политике сыграло политическое руководство Азербайджана. Прежде всего, Кямран Мамед оглы Багиров, в свое время выдвинутый Г.А. Алиевым на пост первого секретаря республиканской партийной организации. На наш взгляд, это решение оказалось одной из немногих кадровых ошибок Г.А. Алиева: будущий первый человек республики был серьезно болен. Этот фактор должен был заставить Гейдара Алиева задуматься, но настойчивость членов его команды в ЦК Компартии Азербайджанской ССР, которые единогласно рекомендовали именно К. Багирова, взяла верх. Да и сам К.М. Багиров был Г.А. Алиеву очень, как последний полагал, предан. Впрочем, тогда существовали и прямо противоположные мнения: «... Кямран разгонит все ваши (Алиева - Р.И.) кадры. Через год никого из нас на работе не будет ... Вы еще убедитесь в моей правоте. Кямран предан вам, пока вы были первым. Я проверял его: он вас не любит. Вы ошибаетесь, думая, что он предан вам. На самом деле так оно и вышло» [15].
Сомнения относительно К.М. Багирова у Г.А. Алиева, возможно, и были, но все другие кандидатуры по объективным или субъективным причинам отпали и, в конечном счете, перевесило коллективное мнение, которое Г. Алиев редко когда игнорировал. К.М. Багирову бывший первый дал два главнейших напутствия: не разрушать с таким трудом созданную слаженную команду в ЦК и правительстве; почаще посещать Нагорный Карабах (Г.А. Алиев это делал минимум два раза в год), с тем чтобы постоянно контролировать ситуацию в этой «пороховой бочке» (Г.А. Алиев). Но мягкотелость К.М. Багирова, усугубленная отставкой Г.А. Алиева в Москве, сыграла роковую роль во время начала событий вокруг Нагорного Карабаха.
К этому времени Кямран Багиров, рекомендованный в свое время Г.А. Алиевым, освоился в кресле хозяина республики и решил избавиться от чрезмерной, по его пониманию, опеки. Он официально жаловался в ЦК КПСС на то, что, якобы, вынужден каждый свой шаг согласовывать с Гейдаром Алиевым, просил сделать тому внушение, чтобы он не вмешивался в дела
республики. Эти жалобы, сыграли, конечно, определенную роль в отставке Г.А. Алиева. Вот, мол, сами азербайджанцы считают, что он «зарвался»! При Кямране Багирове без каких-либо оснований освободили от должностей около трехсот человек только за то, что они происходили из Нахичевани или когда-то были выдвинуты Г.А. Алиевым.
Однако заменивший Гейдара Алиева на посту первого секретаря ЦК Компартии Азербайджана Кямран Багиров, ни в чем не смевший противоречить Москве, кремлевских властителей и армянское лобби все-таки не устроил. И ему нашли еще более слабую замену - бывшего посла СССР в Пакистане Абдурахмана Халил оглы Везирова.
Несколько отклоняясь от темы статьи, отметим, что сегодня роль этого политика зачастую оценивается весьма ошибочно. Так, поразительный по своей неадекватности портрет Абдул-Рахмана Холил оглы Везирова по случаю появления его книги [16] дал в весьма солидном московском журнале рецензент Борис Дмитриевич Пядышев [17]. Бесталанный партфункционер А.Х. Везиров характеризовался им так: «... в посольствах за рубежом отбирались лучшие из лучших, в том числе солидные партработники, как это было в случае с А.Х. Везировым» [17, с.91]. Не знает, наверное, господин Пядышев, что после многих провалов А.Х. Везирова на партийной работе, Гейдар Алиев с большим трудом уговорил, местами кривя душой, тогдашнего министра иностранных дел А.А. Громыко сделать А.Х. Везирова послом, как не знает, наверное и того, как «отблагодарил» Везиров своего бывшего покровителя, попавшего в Москве в опалу. Не знает он, наверное, и того, что после «черного января» в Баку А.Х. Везиров буквально «мужественно» сбежал из Азербайджана.
Однако вернемся к основному изложению. Смена власти в Азербайджане произошла в мае 1988 года. В прошлом еще один «протеже» Г.А. Алиева, А.Х. Везиров, 12 лет проработавший за пределами республики и абсолютно далекий от процессов, происходивших в Азербайджане и Закавказье, без знания азербайджанского языка, обычаев и традиций своего народа, был не способен сплотить азербайджанское общество и, вольно или невольно, способствовал его расколу, что привело к дополнительным трудностям в развитии республики и отстаивании ею своего территориального единства. Вместо того, чтобы вплотную и всерьез заняться решением армяно-азербайджанского нагорно-карабахского конфликта, руководствуясь поручением из Москва, он направил свои усилия на дискредитацию политики 70 - 80 годов в республике и очернение Г.А. Алиева, выведшего его, бесталанного и слабовольного, когда-то «в люди». Признаться, мне и сегодня (август 2015 г.) не ясны мотивы прямо-таки отеческого участия Г. Алиева в судьбе этого человека.
С этого времени в Азербайджане начались открытые репрессии против выходцев из Нахичевани. В учреждениях, на предприятиях составлялись списки выходцев и Нахичевани. На первом же организованном А. Везировым митинге на площади Ленина в Баку он очень пафосно говорил о том, что до сих пор людей притесняли, не давали им жить, и что теперь все пойдет по-другому.
Отметим также, что при А. Везирове инспирированные статьи из центральной печати тут же перепечатывались бакинскими изданиями - на русском и азербайджанском языках. При этом отвечать на обвинения, клевету, несмотря на провозглашенную гласность и плюрализм мнений, не давали. В Баку устроили гонения на братьев Гейдара Алиева - Гасана, Агиля, Джалала. К примеру, Агиля Алиева - заведующего кафедрой политэкономии медицинского института, доктора экономических наук, «выставили» из вуза в день рождения -10 декабря 1988 года, хотя незадолго до этого в этом же институте его празднично чествовали.
При Абдурахмане Везирове началась подготовка большого процесса против сторонников Г.А. Алиева. В это время из Москвы приехало восемьсот (!) человек следователей из всех союзных республик. М.С. Горбачев собирался сфабриковать в Азербайджанской ССР такое же громкое дело, какое Т.Х. Гдлян и Н.Ф. Иванов затеяли в Узбекистане. Но обнаружить ничего существенного здесь так и не удалось.
Тем не менее, раз за разом в республику приезжали проверочные группы из ЦК КПСС, искали факты приписок, пытались найти подтверждение клевете, которую излагал в своих пространных письмах-жалобах бывший прокурор республики Гамбой Мамедов. Весьма организованно писали многочисленные письма - жалобы на их, якобы, притеснения при Гейдаре Алиеве армяне Азербайджана. На одной из партийных конференций того времени Везиров с целью оправдать сепаратистские действия армян, начал во всем обвинять ... Гейдара Алиева. В свою очередь, первый секретарь Бакинского горкома партии Муслим Магомедов на одной из сессий Верховного Совета СССР в своем выступлении утверждал, что митинги протеста армян организованы из Москвы Гейдаром Алиевым. Многие политики предлагали расселить беженцев-азербайджанцев из Армении в НКАО, однако А.Х. Везиров решительно сопротивлялся и этому шагу.
Единственно, в чем преуспел А.Х. Везиров - это в поиске главного виновника свалившихся на Азербайджан бед. Антиалиевским публикациям в республиканской прессе, передачам по телевидению и даже постановкам в театре был дан «зеленый» цвет. Отныне все, что происходило в республике в 70-е годы, предписывалось живописать одной черной краской. Добросовестно выполняя волю пославшего его на «царствие» М.С. Горбачева, А.Х. Везиров старался всячески принизить опасности, грозящие Азербайджану в связи с обострением межнациональной вражды. Из Армении, Нагорного Карабаха непрерывным потоком шли беженцы-азербайджанцы, а журналисты, писатели, публицисты республики, следуя указаниям А.Х. Везирова, по-прежнему молчали или, что было уже прямым предательством интересов собственного народа, убаюкивали население интернационалистскими байками.
Примечательно, что в 1988 году, когда обсуждались резко обострившиеся вопросы по Нагорному Карабаху, когда в ЦК КП Азербайджанской ССР звучали разные, порой противоречивые предложения, стенограммы заседаний
почему-то чаще всего не велись (Лидия Расулова). Бюро ЦК все чаще не соглашалось с первым секретарем, но официально это не фиксировалось. Предлагалось, например, размещать беженцев-азербайджанцев в НКАО, а не оставлять их в Баку, но А.Х. Везиров возражал, что нам это, мол, не нужно, это, мол, будет только играть на руку врагам стабильности и перестройки. Таким образом, зная, что Москва его поддерживает, А.Х. Везиров явно оторвался даже от ближайшего окружения.
В целом, с конца 1989 года в Азербайджане противостояли друг другу две силы. С одной стороны правительство А. Везирова и А. Муталибова, с другой -оппозиция, представленная Национальным Фронтом. «Сила» Правительства выразилась в том, что в ночь с 19 на 20 января 1990 года оно пригласило в Баку подразделения советской армии. Произошло кровавое насилие над людьми, участвовавшими в безоружной акции протеста. «Сила» оппозиции заключалась в том, что руководители Национального Фронта призвали молодежь к открытому общественному протесту, уверяя молодых людей, что после событий в Тбилиси советские войска применять оружие уже не посмеют. Итог -сотни раненых и убитых мирных людей, в основном молодых. К этим страшным результатам привела марионеточная политика тогдашнего правительства и некомпетентность руководителей Национального Фронта. Январь 1990 года обозначил кровавой чертой переход власти к Муталибову.
Январская трагедия 1990 года стала итогом политики А.Х. Везирова. В 1990 году после январских событий в Баку к власти пришел А.Н. Муталибов. Но вместо того чтобы проводить политику, направленную на объединение народа, он продолжил политику А.Х. Везирова, раздробил народ и занял враждебную позицию в отношении Нахичевана, находившегося фактически в блокаде, продолжил политику очернения Г.А. Алиева.
В указанном контексте отметим, что Г.А. Алиев являлся не только рекордсменом по числу лет, проведенных им на руководящих должностях, но и по количеству совершенных против него политических предательств. Я говорю здесь политических потому, что предавался не только Гейдар лично, но и его дело, которое ранее официально признавали правым будущие предатели. Горькое признание человека, трудившегося на благо Азербайджана и СССР всю свою жизнь и не нажившего никакого особого личного материального богатства: «Я и представить не мог, сколько людей вокруг меня ждали, чтобы я споткнулся» (Г. Алиев).
Кстати, в преследовании семьи Г.А. Алиева в это время принял участие и старый его «товарищ» - с виду, весьма благородный Э.А. Шеварнадзе. В частности, им было дано прямое указание изгнать из МГИМО, то есть из системы МИДа, который возглавлял Э. Шеварнадзе, Ильхама Алиева. Г.А. Алиев звонил Э.А. Шеварднадзе, просил его оставить парня в покое: «Он спрашивал, почему мой сын должен платить за меня, почему вы бьете вот такой дубиной по голове молодого парня, карьера которого только-только начинается, почему? ... Тем не менее, Ильхама уволили, и он должен был
начать с нуля» (Артем Боровик). А ведь Ильхам практически содержал к этому времени всю семью Алиевых.
Драматические события 20 января 1990 года в Баку были восприняты Гейдаром Алиевым как личная трагедия. Он не мог оставаться простым наблюдателем трагедии своего народа. Однако в январе 1990 года Г. А. Алиеву не дали даже возможности поехать в Баку на похороны жертв «Черного января». А руководство в Баку и не думало сопровождать эти жертвы в их последний на Земле путь. В этой ситуации Г.А. Алиев 21 января посетил представительство Азербайджана в Москве. Здесь он сделал заявление, в котором содержалось сочувствие семьям жертв «Черного января», всему народу Азербайджана и осуждение убийц мирных граждан. Безусловно, это был мужественный поступок, учитывая, что уже на следующее утро после трагедии правительство охарактеризовало жертв этой трагедии как «кучку преступников». В этот же день Г.А. Алиев впервые подумал о том, чтобы выйти из коммунистической партии.
Вслед за этим, в интервью от 9 февраля 1990 года Г. Алиев заявил, что М.С. Горбачев и компания все проблемы взаимоотношений между нациями и народностями в СССР выводили из ошибок сталинизма, из сталинской эпохи и забывали о собственных тяжелых ошибках в этом вопросе. Такими ошибками были, например, назначение Г.В. Колбина первым секретарем компартии Казахстана и А.Х. Везирова первым секретарем Компартии Азербайджана: оба не знали республик, куда назначались, равно как и их народ, и его язык.
5. Политический ренессанс Гейдара Алиева.
В связи с активно заявленной политической позицией Г.А. Алиева, к весне 1990 года противостояние опального политика и горбачевского руководства СССР достигли апогея. К примеру, 13 апреля 1990 года в главной газете коммунистов СССР «Правда» было опубликовано «Письмо читателя», которое фактически было памфлетом, направленным против так называемой «Алиевщины». Что этот «термин» обозначал, из «письма» понять было сложно. Но с этого времени тема «Алиев» все чаще поднималась в печати, сопровождалась ожесточенными дискуссиями. Это было связано, в частности, с тем, что Гейдар Алиев также решил «поднять забрало». В частности, он принял решение, участвовать в выборах азербайджанского парламента, которые должны были состояться 30 сентября 1990 года.
Колоссальный резонанс имело объявленное Г.А. Алиевым 19 июля 1991 года решение о своем выходе из Коммунистической партии. Московское руководство во главе с М.С. Горбачевым реагировало на него невиданной по интенсивности клеветнической компанией в средствах массовой информации. Эти нападки послушно перепечатывались в прессе Азербайджанской ССР. А Президиум Ревизионной Комиссии ЦК Коммунистической партии Азербайджана даже решил, что Г.А. Алиева, несмотря на его выход из партии, надо наказать.
Однако Г.А. Алиев отступать не собирался. В свою очередь, 3 августа 1990 года он дал интервью газете «Гобустан», что означало конец длительного молчания бывшего члена Политбюро. В свете этого, журналисты, в свою очередь, начали все активнее интересоваться редким коммунистическим руководителем в отставке, решившим не подчиняться правилам, которым беспрекословно подчинялись другие «отставники». В сентябре Г.А. Алиев дал в газете «Советская Грузия» еще одно примечательное по своей откровенности интервью под названием «Гейдар Алиев: Существует ли еще Политбюро?».
Отметим, однако, что после возвращения в Баку Гейдар Алиев, несмотря на однозначное требование отказа от руководящей роли КПСС, отстаивал компромиссную позицию в вопросе о распределении власти, не считая возможным преследования людей, упорно придерживавшихся идеологии коммунистов. Об этом он прямо говорил на заседании Верховного Совета Республики 29 августа 1991 года: «Для того, что достичь единства народа, Коммунистическая партия должна немедля отказаться от власти. Она составляет часть Коммунистической партии Советского Союза. Коммунистическая партия Советского Союза распалась. Стремление сохранить Коммунистическую партию Азербайджана и этот вопрос обсудить на съезде партии показывают, что существуют попытки использовать возможности Коммунистической партии. С этим нельзя согласиться. Все структуры Коммунистической партии Азербайджана должны быть устранены».
При оценке коммунистического прошлого Гейдар Алиев выступал, с одной стороны, глашатаем идеи национальной независимости, а с другой -сторонником бережного сохранения прежних достижений. В частности, он прямо указывал: «Надо сказать, что имеются факторы, оправдывающие наше служение Советскому Союзу в прошлом. Сильный социально-экономический и интеллектуальный потенциал, который тогда был создан, является богатством нашего народа и служит хорошей основой самостоятельности Азербайджана».
И действительно, в его советской жизни не было дел, которые бы не служили и пользе родной Республике, дел, от которых он сегодня мог бы отказаться. Поэтому он внешне невозмутимо воспринимал брань, сыпавшуюся на него, как бывшего высокопоставленного партийно-государственного деятеля Азербайджанской ССР и СССР.
В целом, следует признать, что Г.А. Алиев был тем крупным политиком, который мог бы немало способствовать модернизации и расцвету позднего СССР. Однако этого не случилось в связи с победой группы М.С. Горбачева. Один из выдающихся журналистов позднесоветской эпохи подчеркивал, что, несмотря на все свои таланты и достоинства, Гейдар Алиев для главной должности в Союзе «не вышел национальностью и верой». «Я считаю, - заявил он, - что Алиев лучше бы других отстаивал национальные интересы России. Посмотрите, что Горбачев сделал с Союзом, что Ельцин сделал с Россией. Алиев пошел бы по пути продуманных реформ, и судьбы страны, наша судьба сложилась бы иначе» (Артем Боровик). Этой оценке по-своему вторит бывший
руководитель аппарата первого и последнего президента СССР, давший своему бывшему патрону еще более уничижительную для государственного деятеля оценку: «...борьба за выживание страны уже давно перешла в борьбу за выживание и популярность Горбачева» [18].
Как показывает исторический опыт различных эпох и стран, борьба исключительно за собственное властное «выживание» является глубоко порочной политикой, в конечном счете, ведущей к бесславному концу. В этом контексте, очевидно, что политическое возвращение Г.А. Алиева, ставшего первым президентом независимого Азербайджана, являлось вполне логичным. Его политическая программа оказалась востребованной историей и была поддержана азербайджанским народом. В то же время, об инициаторе и могильщике «перестройки» М.С. Горбачеве, как, впрочем, и о большинстве его подручных, можно высказаться словами Льюис Кэролл: «Жить-то он жил, а быть-то его не было». Бытие не уходит бесследно в пучину истории, но хочется верить, что эти «герои» ушли навсегда.
Литература и источники
1. См.: Зенькович Н.А. Гейдар Алиев. Зигзаги судьбы. - М.: Яуза: ЭКСМО, 2007.
2. Клепикова Е., Соловьев В. Заговорщики в Кремле: От Андропова до Горбачева. - М.: АО «Моск. центр искусств», 1991. - С. 243-248.
3. Зенькович Н.А. Самые закрытые люди: энциклопедия биографий. - М.: Олма-пресс, 2004. - С.15.
4. См.: Легостаев В. Технология измены. - М., 1993. - С.45-46.
5. Лигачев Е.К. Предостережение. - М.: Газ. «Правда», 1999.
6. КазначеевВ.А. Последний генсек. - М.: Гудок, 1996. - С. 28-29.
7. Зюганов Г.А. Верность. - М.: Молодая гвардия, 2003. - С. 56.
8. См.: Ахундова Э. Гейдар Алиев. Личность и эпоха. Кремлевская пятилетка. 1982-1990. - Баку: Озан, 2008. - С. 540.
9. Ельцин Б.Н. Исповедь на заданную тему. - М.: ПИК: Центр. Дом литераторов, 1990.
10. Крючков В. Личное дело. - М.: Эксмо: Алгоритм-книга, 2003. - С. 295.
11. См.: Андриянов В. Гусейнбала Мираламов. Гейдар Алиев. - М.: Молодая гвардия, 2005. - С. 178.
12. Крючков В. Личное дело. - М., 2003. - С. 295. А так же: Фалин В. Конфликты в Кремле. Сумерки богов по-русски. - М., 2000. - С. 73; Леонов Н. Лихолетье. -М., 1997. - С. 247.
13. См.: Литературная газета. - 2004. - № 3-4.
14. Грачев А.С. Кремлевская хроника. - М.: МП «ЭКСМО», 1994. - С. 20.
15. Из воспоминаний бывшего председателя Верховного суда республики Ибрагима Исмайлова.
16. Везиров А.Х. Моя дипслужба. - М.: Художественная литература, 2009. - 192 с.
17. Международная жизнь. - 2010. - №1. - С. 91-98.
18. Болдин В.И. Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М.С. Горбачева. -М.: Республика, 1995.
РАУ ИОГАНН - доктор философии, профессор; Научный форум по международной безопасности при Академии штабных офицеров Бундесвера (Гамбург) и Академии защиты Отечества (Вена)
RAU JOHANNES - Doctor of Philosophy, Professor; Scientific Forum on International Security at the Academy staff officers of the Bundeswehr (Hamburg) and the Academy of defending the homeland (Vienna)
УДК 94(47)084.9«1985/1991»
УПОРОВ И.В.
ПЛАНЫ ОБНОВЛЕНИЯ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЙ ЭКОНОМИКИ СССР И ИХ ПРОВАЛ: К 30-ЛЕТИЮ НАЧАЛА «ПЕРЕСТРОЙКИ»
Ключевые слова, перестройка, реформы, социалистическая экономика, буржуазное государство, собственность, идеология, политическая система, законы СССР, бюрократия.
В статье освещаются вопросы, связанные с разработкой, попытками реализации и причинами провала в СССР экономической реформы, которая намечалась советской правящей элитой в период «перестройки» во главе с М.С. Горбачевым, олицетворявшим на союзном уровне консервативное направление, предусматривавшее проведение этой реформы в рамках социалистических отношений. Показано, что эта стратегия оказалась не в состоянии соединить коммунистическую идеологию и частную собственность, к которой с неизбежностью привели преобразования в экономике. В итоге, она обернулась крахом. В этом контексте раскрывается либеральное начало реформы, которое, после его обособления на уровне РСФСР, стал олицетворять Б.Н. Ельцин. Этот курс, предусматривавший отказ от социализма и переход к капиталистической экономике, обозначил магистральное направление развития страны на длительный период.
UPOROV, I.V.
PLANS OF UPGRADE OF SOCIALIST ECONOMY OF THE USSR AND THEIR FAILURE: ON THE 30TH ANNIVERSARY BEGINNING OF
THE «PERESTROIKA»
Keywords. perestroika, reforms, socialist economy, the bourgeois state, property, ideology, political system, the laws of the USSR, the bureaucracy.
