М. С. Горбачев: начало реформаторской деятельности Текст научной статьи по специальности «История и археология»

УДК 633(2)

ББК 635

М.Ф. Полынов

М.с. горБАНЕв: начало реформаторской деятельности

На апрельском 1985 г. Пленуме ЦК КПСС М.С. Горбачев провозгласил новый стратегический курс: ускорение социально-экономического развития страны. Однако методы, которыми руководство КПСС пыталось этого добиться, оказались неоправданными. Желаемых результатов провозглашенная политика не принесла. Более того, в значительной степени благодаря антиалкогольной политике, страна оказалась в состоянии бюджетного и финансового кризиса. На рубеже 1986-1987гг. от политики ускорения пришлось отказаться.

Ключевые слова:

агропромышленное производство, антиалкогольная политика, интенсификация производства, кадровая политика, научно-технический прогресс, Пленум, ускорение.

Сразу же после прихода к власти Г орбачев начал демонстрировать активную деятельность. Начальник его охраны В. Медведев отмечает: «Первое время личность Михаила Сергеевича вызывала восхищение. После многих болезней и полусонного состояния Брежнева вдруг - вулкан энергии. Работа - до часу, двух ночи, а когда готовились какие-нибудь документы (а их было бесконечное множество - к сессии, съездам, пленумам, совещаниям, встречам на высшем уровне и т.д.), он ложился спать в четвертом часу утра, а вставал всегда в семь-восемь» [12, с. 208].

С именем Горбачева совершенно справедливо связывается политика «перестройки», ставшей последним этапом советской истории. Однако очень важно знать, с каких преобразований он начал свою деятельность, и какое значение они имели для будущего развития страны. Следует заметить, что хорошо продуманной, взвешенной, научно обоснованной программы преобразований у него не было. Хотя определенные наработки все же имелись, поскольку вместе с Н.И. Рыжковым в период 1982-1985 гг. он занимался вопросами подготовки экономической реформы. Но эти несистемные представления никак нельзя назвать программой экономических реформ. Высказывания же самого Горбачева по этому вопросу весьма противоречивы. В одном случае он доказывал, что реформаторский курс был разработан задолго до апрельского Пленума, что это был не экспромт. «Было бы ошибкой считать, что буквально через месяц после Пленума ЦК в марте 1985 года внезапно появилась группа людей, все понявших и все осознающих, и что эти люди во все проблемы внесли полную ясность. Таких чудес не бывает» [8, с. 19]. В другом случае он утверждал противоположное. В 2005 г. на вопрос: «У вас была стратегия реформирования или вы нащупывали каждый дальнейший шаг?», он ответил: «Мне многое было понятно и раньше, но о программах не могло быть и речи, иначе я с группой товарищей дорабатывал бы их в Магадане» [19, с. 55].

На начальном этапе своей деятельности, в 1985 г., Горбачев во многом придерживается курса, общие контуры которого были определены еще при Андропове. В период подготовки апрельского Пленума он приходит к выводу о том, что цент-

Общество

Terra Humana

42 ральным в экономической политике должны быть ускорение, повышение темпов экономического роста, научно-технический прогресс, укрепление дисциплины и порядка на производстве, т.е. то, о чем говорили еще до него.

Первым официальным мероприятием, подготовленным под руководством нового Генсека, был апрельский (1985 г.) Пленум. Он должен был стать знаковым, ибо Горбачев готовился на нем выступить с программной речью. «Доклад к апрельскому Пленуму Горбачев писал сам, - вспоминает Н.И. Рыжков, - то есть не без помощи референтуры, конечно, не без запроса материалов с разных мест, в том числе и из экономического отдела ЦК, но - сам. Сам диктовал, сам правил, сам перекраивал. В итоге он получился ярким, непривычно личностным и, главное, я бы сказал, обобщающе революционным» [20, с. 79].

Формально центральным вопросом на Пленуме был вопрос о созыве очередного XXVII съезда КПСС. Но в реальности главным событием на нем стало изложение Горбачевым новой экономической концепции, во многом предопределившей и решения XXVII съезда. Поэтому не случайно начало политики перестройки связывают с этим Пленумом, хотя само слово «перестройка» в докладе произносилось всего лишь два раза и то лишь применительно к хозяйственной деятельности. Квинтэссенцией экономической политики становится ускорение социально-экономического развития страны.

Повышения темпов экономического роста невозможно было добиться без модернизации производства, особенно ключевых отраслей. Поэтому главным рычагом ускорения экономики объявляется научно-технический прогресс: «Нужны революционные сдвиги - переход к принципиально новым технологическим системам, к технике последних поколений, дающих наивысшую эффективность» [5, с. 156].

Технико-технологический рывок предполагалось осуществить в первую очередь в машиностроении, темпы развития которого предстояло ускорить в полто-ра-два раза. Развитие этой отрасли объявлялось приоритетным в промышленной политике.

Проблемы, связанные с научно-техническим прогрессом, стали предметом рассмотрения на специальном совещании, состоявшемся в июне 1985 г. Оно стало вторым по важности политическим мероприятием после апрельского Пленума, поскольку оно закрепило ранее выработанный курс. В докладе Горбачева машиностроение объявлялось «магистральным направлением нашего развития, и его надо твердо выдерживать сейчас и в будущем» [6, с. 3-4].

Такой подход требовал существенно изменить инвестиционную политику. В докладе предлагалось, чтобы в 1986-1990 гг. «увеличить капиталовложения для гражданских отраслей машиностроительных министерств 1,8-2 раза в сравнении с одиннадцатой пятилеткой» [6, с. 14].

Руководство страны было абсолютно убеждено в правильности выбранного курса. На заседании Политбюро, подводя итоги совещания по НТР, Генсек сделал вывод: «Обсуждение выявило единое понимание ситуации и путей дальнейшего движения...» [3, с. 14]. Однако прозрение, что выбран затратный путь развития, наступит только через год-полтора. А пока Горбачев настраивает всех на высокие темпы: «Нельзя медлить, нельзя выжидать, ибо времени на раскачку не осталось, оно исчерпано прошлым. Надо двигаться вперед, набирая скорость» [6, с. 29].

Ускорение поглощало огромные инвестиции. Оно стало, по мнению некоторых исследователей, самой дорогой программой перестройки [22, с. 3]. Только для машиностроительного комплекса предстояло выделить в двенадцатой пятилетке 200 млрд рублей - больше, чем за предшествующие десять лет [11, с. 25].

Предпринимаемые массированные денежные, в том числе валютные, вливания 43 в машиностроение не дали ожидаемого результата ни через год, ни через два, но серьезно подорвали государственный бюджет.

В 1993 г., Горбачев, критически оценивая первые шаги своей деятельности на посту Генсека, говорил: «в экономике, следуя установившимся стереотипам, мы начали с реформы тяжелой промышленности, машиностроения. Правильнее же было начинать с сельского хозяйства, с легкой и пищевой промышленности, то есть с того, что дало бы быструю и наглядную отдачу для людей, укрепило социальную базу перестройки» [9, с. 124].

Забывчивость Горбачева объяснима. В 1985 г. проблемам сельского хозяйства уделялось немало внимания. Однако в тот период эту отрасль и смежные с ней Генсек пытался вытащить из кризисного положения не благодаря совершенствованию экономических отношений, а через создание новых управленческих структур, способствовавших централизации агропромышленного производства. 14 октября 1985 г. в ЦК КПСС было созвано большое совещание по совершенствованию управления агропромышленным комплексом с участием секретарей ЦК компартий союзных республик, секретарей многих обкомов и др. Генсек предложил создать агропромышленный комитет (Госагропром), который замкнул бы на себя управление всем агропромышленным производством. Отрицательные стороны подобной управленческой реформы сразу же были показаны в выступлениях Щербицкого, Кунаева, Воротникова [2, с. 75]. Однако эти возражения не принимались в расчет. Как вспоминает Воротников, закрывая совещание, Горбачев отметил: «...высказанные сейчас мысли носил в себе много лет, все продумал. Дело в том, чтобы убрать громоздкий аппарат, а не просто провести механическое объединение. Цель - создать принципиально новые органы» [2, с. 75].

В Госагропром вливалось более пяти министерств и ведомств. Этот гигантский бюрократический монстр должен был указать пути вывода сельского хозяйства из кризиса. Но этого как раз и не произошло, и не могло произойти. Реальная хозяйственная власть на местах перешла в руки РАПО и райкомов партии, которые продолжали командными методами управлять колхозами и совхозами. Акад. А.А. Никонов приводит такой пример. За 10 месяцев 1986 г. Жердовским РАПО Тамбовской области было получено 1972 различных документа. Само РАПО направило, в свою очередь, в колхоз «Гигант» 659 телефонограмм. Председатель колхоза вызывался в РАПО 55 раз, главные специалисты - от 31 до 37 раз [16, с. 397].

Горбачев о своем детище, Госагропроме, вынужден был в будущем вспоминать нелестно: «Это было данью традиционной вере в безграничные возможности предельной централизации. Негативные результаты дали о себе знать скоро.

Над колхозами и совхозами, предприятиями по переработке сельхозсырья навис гигантский бюрократический механизм, пытавшийся все определять и контролировать» [4, с. 338].

Состоялось ли ускорение в агропромышленной сфере? На этот вопрос трудно ответить однозначно. Результаты агропромышленной политики были противоречивыми. Можно, однако, утверждать, что ломка старой системы управления и создание новой не оказали положительного влияния на развитие агропромышленного комплекса. Большие капиталовложения и хорошие погодные условия позволили увеличить некоторые показатели. Если в 1985 г. прирост валовой продукции по сравнению с прошлым годом составил только 0,1 %, то в 1986 г. - он равнялся уже 5,3 % [14, с. 58]. Медленно увеличивалось произ-

Общество

Terra Humana

44 водство мяса (в убойном весе). Его прирост в 1985 г. по сравнению с 1984 г. составил только 0,1 млн тонн, в 1986 г. по сравнению с 1985 г. уже 0,9 млн тонн. В абсолютном выражении это составило, соответственно, 17,1 и 18,0 млн тонн [14, с. 258]. Несмотря на некоторый рост производства мяса, это не могло внести улучшения в продовольственное обеспечение населения.

Радикализмом и непродуманностью отличались действия Горбачева в области борьбы с пьянством и алкоголизмом. То, что новый Генсек придавал огромное значение борьбе с этим социальным злом, говорит тот факт, что уже через несколько дней после вступления в должность, он записал в своем рабочем дневнике: «27 марта 1985 г. 1. Качество. 2. Бой пьянству ... и др» [4, с. 276].

4 апреля 1985 г. этот вопрос обсуждался на Политбюро. Воротников отмечает: «Обсуждение было активным. Признали актуальность проблемы, споры шли вокруг предлагаемых мер, которые ряд товарищей считали чрезмерно жесткими» [2, с. 60].

Антиалкогольная кампания как государственная политика началась 17 мая 1985 г. Горбачев, выступая перед Ленинградским партактивом, сказал: «Сейчас мы развернули борьбу с таким опасным и довольно-таки укоренившимся социальным злом, как пьянство и алкоголизм. Это общепартийная, общенародная, общегосударственная задача. Мы реалисты, и понимаем, что борьба здесь предстоит длительная. Успех будет достигнут только в том случае, если навалимся на работу всем миром. Если ее будем вести неослабно, решительно не идя ни на какие компромиссы» [7, с. 29]. В тот же день в печати были опубликованы постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР и Указ Президиума Верховного Совета СССР, направленные на борьбу с пьянством.

При проведении антиалкогольной политики упор был сделан на запреты и ограничения, на административные и карательные меры. Вся пропагандистская машина, государственный аппарат, общественные организации были ориентированы на решительное и быстрое достижение успеха. В ЦК КПСС была создана комиссия по борьбе с пьянством и алкоголизмом во главе с Е.К. Лигачевым и М.С. Соломенцевым. «Лигачев с цековской вышки требовал от своих кадров - секретарей крайкомов, обкомов и республиканских ЦК - строжайших мер по «искоренению», а Соломенцев с вышки Комитета партийного контроля, который он возглавил, карал непослушных. Секретари соревновались - кто больше магазинов закроет, кто быстрее заводы с производства вин на производство соков переориентирует. Останавливали запланированное строительство пивоваренных заводов и дорогостоящее импортное оборудование оставляли ржаветь на свалках, - с горечью вспоминает Н.И. Рыжков [20, с. 95-96].

В течение короткого времени закрывались винно-водочные заводы, соответствующие магазины, в некоторых южных республиках стали вырубать виноградники. Производство алкогольных напитков стало резко сокращаться. В 1980 г. подобной продукции было произведено на 71 млрд рублей, в 1985 г. - на 60,7 млрд; в 1986 г. - до 36,8 в 1987 г. - 36,5 млрд рублей, т.е. по сравнению с 1980 г. оно сократилось почти в два раза [15, с. 5].

После принятия правительственного Постановления в течение одного года число магазинов по продаже алкогольных напитков в целом по стране сократилось на 55 %: с 238 до 108 тыс. По решениям ряда обл- и крайисполкомов сеть магазинов этого профиля была сокращена еще в больших масштабах. В Астраханской области, например, число подобных магазинов уменьшилось со 118 до 5 единиц, в Белгородской - со 160 до 15, в Ульяновской - со 176 до 26, в Ставропольском крае - с 571 до 49 единиц.

Потери бюджета из-за сокращения продажи алкоголя были огромны. По пла- 45 ну 1985 г., принятому еще до антиалкогольных постановлений, от реализации алкогольных напитков намечалось получить 60 млрд рублей прибыли. После принятия решений было получено в 1986 г. - 38 млрд, в 1987 г. - 35, а в 1988 г., в связи с отменой антиалкогольной компании, - чуть больше 40 млрд. За три года, по подсчетам Н.И.Рыжкова, экономика недосчиталась по крайне мере 67 млрд рублей [20, с. 101].

Антиалкогольная политика нанесла непоправимый ущерб экономике. Такой точки зрения придерживаются многие. Премьер-министр В.С. Павлов считает, что она «потрясла до основания и без того ослабленную финансовобюджетную и денежно-кредитную систему страны» [17, с. 20]. «Удар, нанесенный бюджету, - пишет Р.Г. Пихоя, - был столь значителен, что он так и не был преодолен до последних дней существования СССР» [18, с. 411].

Следует обратить внимание, что понесенные государством потери приобрели большую остроту в связи с тем, что с 1985 г. началось снижение цен на сырую нефть на мировом рынке. Это привело к снижению поступлений нефтедолларов. Кроме того, продолжались траты на афганскую войну и значительную помощь, оказываемую Польше, чтобы не допустить к власти «Солидарность».

Н.И. Рыжков пришел к выводу, что антиалкогольная кампания нанесла «сильный удар по перестройке» [20, с. 96]. Если конкретизировать этот вывод, то можно сказать, что удар по курсу «ускорения» она действительно нанесла. И.Я. Фроянов, касаясь этого вопроса, заметил: «Провозгласив курс на «ускорение» экономического и социального развития в рамках существующего строя, Горбачев основательно включил мощную систему торможения, в результате чего реализация этого курса стала весьма проблематичной» [21, с. 147].

Имелись и серьезные издержки социально-политического характера. Около винных магазинов, как известно, вырастали огромные очереди. Так было в течение двух с половиной лет. Потери времени от стояния в очередях насчитывали в миллиарды часов. В этих очередях люди разных профессий и возрастов получили возможность неорганизованно, неформально обсуждать первые шаги нового Генсека. Именно в этих озлобленных очередях стали спонтанно, неосознанно возникать первые политические дискуссии о смысле начатой перестройки.

Позднее Лигачев вынужден был признать, «что в антиалкогольной кампании я на первых порах проявил себя как радикал, хотя сам осуждаю радикализм, крайности. Показалось, что если приналечь, то погасить пьянство можно быстро. Конечно, это было забеганием вперед. Но прозрение пришло быстро, отмечает он, - борьба с пьянством - дело долговременное, постепенное. Это заставляло менять тактику, переносить акценты с запретительства и компанейщены на разъяснительную работу, рассчитанную на дальнюю перспективу» [10, с. 287].

Официально антиалкогольная кампания была завершена 8 сентября 1988 года, когда на заседании Политбюро было принято решение о снятии ограничений с производства и продажи пива, сухого вина, шампанского и коньяка

[3, С .417].

С самого начала своей деятельности на посту Генсека Горбачев уделял большое внимание кадровой политике. Курс, провозглашенный им, нуждался в кадровом обеспечении. Нужно было в первую очередь укрепить собственные позиции в Политбюро своими единомышленниками и освободиться от соперников, а также тех, кто потенциально мог усомниться в правильности выбранной политики. Изменения произошли уже на апрельском Пленуме. Вопреки сложившейся традиции, первым вопросом на нем был организационный, который всегда рас-

Общество

Terra Humana

46 сматривался в самом конце. Членами Политбюро, минуя институт кандидатства, были избраны секретари ЦК Е.К. Лигачев и Н.И. Рыжков, а кандидат в члены Политбюро, Председатель КГБ СССР В.М. Чебриков переведен в члены Политбюро. Горбачев вспоминает: «Рядом с собой посадил Лигачева и передал ему председательствование: «Ну что же, Егор Кузьмич, предоставляй мне слово для доклада». Сделал это сознательно, чтобы стала ясной новая расстановка в Кремле» [4, с. 279]. Министр обороны маршал С.Л. Соколов стал кандидатом в члены Политбюро, а В.П. Никонов - секретарем ЦК по сельскому хозяйству.

Эти перестановки обеспечили новому Генсеку арифметическое большинство в Политбюро. Теперь те, кого подозревали в нелояльности, а то и вовсе считали противниками - Тихонов, Кунаев, Романов, Гришин, Щербицкий, - оказались в меньшинстве. Горбачев мог провести через Политбюро любое свое решение, поскольку еще не скоро среди его сторонников произойдет размежевание.

Горбачев практически сразу же стал освобождаться от тех высших руководителей, в лице которых видел потенциальных противников. Первый, кого он вывел из Политбюро, был Г.В. Романов, его главный соперник и конкурент за лидерство в партии в период болезни Андропова и Черненко. Политику по изоляции Романова Горбачев стал проводить сразу же после прихода к власти.

После апрельского Пленума Романов больше не появлялся на публичных встречах, его не показывали по телевидению, он практически перестал принимать участие на заседаниях Политбюро. «Встретившись с Романовым, - пишет Горбачев в своих мемуарах, - я достаточно откровенно дал понять, что для него нет места в составе руководства.» [4, с. 289].

23 мая 1985 г. Горбачев проинформировал членов Политбюро о своем разговоре с Романовым, который после некоторого раздумья написал заявление об уходе по собственному желанию. «Особого обсуждения, как вспоминает Воротников, - не было, но некоторые товарищи в репликах поддержали предложение об отставке Романова. Думаю все понимали - им двоим не ужиться в Политбюро. Это, собственно, был первый шаг Горбачева по «расчистке» состава Политбюро. И это была первая наша уступка молодому Генсеку» [2, с. 66].

Важные кадровые изменения произошли на июльском Пленуме ЦК. Окончательно был решен вопрос о том, кто займет пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР, официально считавшегося вторым по значению в советской политической системе. Этот пост занял сторонник Горбачева А.А. Громыко, который был освобожден с поста министра иностранных дел. На эту должность был назначен Э.А. Шеварднадзе, ставший еще и членом Политбюро. Романов официально был освобожден с занимаемой должности, а вместо него секретарем ЦК по оборонной промышленности стал первый секретарь Ленинградского обкома КПСС Л.Н. Зайков. Повышение получил также и Б.Н. Ельцин, избранный секретарем ЦК по вопросам строительства. В апреле 1985 г. он был переведен в ЦК с поста первого секретаря Свердловского обкома КПСС на должность заведующего отделом строительства ЦК.

Кадровое наступление Горбачева продолжалось. В сентябре был решен вопрос о главе правительства СССР. Генсек все больше проявлял недовольство деятельностью Н.А. Тихонова, который был наиболее последовательным противником его возвышения в период деятельности Андропова и Черненко. Вместо него был назначен Н.И. Рыжков. Предпочтение, отданное Рыжкову, можно объяснить следующими обстоятельствами. Еще по поручению Андропова Горбачев и Рыжков занимались вопросами экономической политики. В условиях, когда началась реконструкция машиностроения, интенсификация производства, кандидатура

Рыжкова представлялась действительно весьма подходящей, поскольку как сек- 47

ретарь ЦК он курировал это направление. Но не менее важную роль, как нам представляется, сыграло и то, что в связке «Горбачев-Рыжков», последний всегда был ведомым и никогда не имел амбиций быть первым человеком в государстве.

Последним крупным кадровым решением в 1985 г. было освобождение В.В. Гришина с поста первого секретаря Московского городского комитета КПСС и назначение вместо него Б.Н. Ельцина, который в тот период рассматривался как член команды Гобачева-Лигачева, и между ними никаких разногласий не было.

Обновление кадров продолжалось и в дальнейшем. К началу 1987 г. было заменено 70% членов Политбюро (своих постов последовательно лишились Г.В. Романов, Н.А. Тихонов, В.В. Гришин, Д.А. Кунаев, В.В. Щербицкий), 60 % секретарей обкомов, 40 % членов ЦК КПСС, получивших свои должности в период руководства Брежнева. Массовая чистка шла и на уровне горкомов и райкомов.

Как отмечает А.С. Барсенков, избавление от престарелой когорты партийных и государственных деятелей брежневского периода производило позитивное впечатление и массовым сознанием оценивалось положительно [1, с. 69]. Однако со временем темпы и масштабы перемен не столько радовали, сколько начинали смущать. Их стали называть «кадровой чисткой», сопоставимой со сталинской «кадровой революцией» [1, с. 69].

Р.А. Медведев обратил внимание на важную особенность команды Горбачева: тенденцию ухудшения ее потенциала. «В его окружении, - пишет он, - уже не было таких людей, как А.Н. Косыгин, А.А. Громыко, Ю.В. Андропов, Д.Ф. Устинов, определявших уровень политического руководства в 1970-е гг. Горбачев часто менял людей, которые занимали очень высокие посты. Но, удаляя не слишком способных руководителей, он чаще всего ставил на их место еще более слабых, но более послушных, хотя и с ними у него очень скоро возникали конфликты»

[13, с. 120].

Политика ускорения социально-экономического развития страны, провозглашенная на Апрельском пленуме 1985 г., не принесла ожидаемых результатов. Произошло это потому, что она с самого начала была нереалистичной.

Для ее проведения было совершенно недостаточно имеющихся финансовых ресурсов. Кроме того, просчеты горбачевского руководства, допущенные в тот период, способствовали не ускорению, а возникновению бюджетно-финансового кризиса.

Список литературы:

1. Барсенков А.С. Введение в современную российскую историю. - М.: Аспект-Пресс,

2002. - 367 с.

2. Воротников В.И. А было это так... Из дневника члена Политбюро ЦК КПСС. - М.:

Совет ветеранов книгоиздания : SIMAR, 1995. - 473 с.

3. В Политбюро ЦК КПСС. По записям А. Черняева, В. Медведева, Г. Шахназарова (1985-1991). Изд. 2-е. - М.: Горбачев-Фонд, 2008. - 800 с.

4. Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Т. 1. - М.: Новости, 1995. - 600 с.

5. Горбачев М.С. Избранные речи и статьи. Т. 2. - М.: Политиздат, 1987. - 512 с.

6. Горбачев М.С. Коренной вопрос экономической политики перестройки: Доклад на совещании в ЦК КПСС по вопросам ускорения научно-технического прогресс 11 июня 1985 г. - М.: Политиздат, 1985. - 32 с.

7. Горбачев М.С. Настойчиво двигаться вперед: Выступление на собрании актива Ленинградской партийной организации. - М.: Политиздат, 1985. - 31 с.

8. Горбачев М.С. Перестройка и новое мышление для нашей страны и для всего мира. - М.: Политиздат, 1988. - 270 с.

9. Горбачев М.С. Я не знаю счастливых реформаторов // Свободная мысль. - 1993.

№ 11.

Общество

Terra Humana

48 10. Лигачев Е.К. Загадка Горбачева. - Новосибирск: Сибирский центр СП

«ИНТЕРБУК», 1992. - 301 с.

11. Материалы XXVII съезда КПСС. - М.: Политиздат, 1986. - 352 с.

12. Медведев В. Человек за спиной. - М.: Русслит, 1994. - 316 с.

13. Медведев Р.А. Почему распался Советский Союз // Отечественная история. - 2003, № 5. - с. 112-121.

14. Народное хозяйство СССР за 70 лет. Юбил. стат сб.- М.: Финансы и статистика, 1987. - 765с.

15. Народное хозяйство СССР в 1990 г. - М.: Финансы и статистика, 1991. - 752 с.

16. Никонов А.А. Спираль многовековой драмы: аграрная наука и политика России (XVIII -XX вв.). - М.: Энцикл. рос. деревень, 1995. - 573 с.

17. Павлов В.С. Август изнутри. Горбачев-путч. - М.: Деловой Мир : Газ. «Фрезер»,

1993. - 127 с.

18. Пихоя Р.Г. Советский Союз: История власти. 1945-1991. - Новосибирск: Сиб. хронограф, 2000. - 679 с.

19. Политический класс. - 2005, № 2.

20. Рыжков Н.И. Десять лет великих потрясений. - М.: Ассоц. «Книга. Просвещение.

Милосердие», 1995. - 574 с.

21. Фроянов И.Я. Погружение в бездну. Россия на исходе XX века. - СПб.: Изд-во СПбГУ, 1999. - 796 с.

22. Шубин А.В. Парадоксы перестройки. Упущенный шанс. СССР. - М.: Вече, 2005. - 477 с.