CC BY
272006 - мировая премьера оперы «Святой Франциск Ассизский» Орио Одори в Тоскане
2007 - премьера постановки «Святого Алексия» Стефано Ланди в Кане (дирижер - У. Кристи, режиссер - Б. Лазар)
2008 - премьера оперы «Христос» Рубенштейна в Перми (дирижер - А. Шамеев, режиссер - Г. Исаакян)
2008 - постановка оперы «Тайс» Массне в Метрополитэн опера (дирижер - Дж.Лопес-Кобос, режиссер - Дж. Кокс)
2009 -фильм-опера «Тайс» Массне (дирижер - Дж. Нозеда, режиссер - С. Пода)
2010 - мировая премьера постановки оперы «Мистерия Апостола Павла» Каретникова в Мариинском театре (дирижер - В.Гергиев, режиссер - А. Степанюк)
Список литературы
Андронов И.Е. Storia modema d’Italia. Parte I. Dalla Controriforma all’Unità. M: Фак-т иностр. яз. и регионоведения, 2009. 207 с.
Лоевская М.М. Старообрядческие жития святых в духовной культуре средневековой Руси. М: Флинта: Наука, 2004. 112 с.
Повесть о боярыне Морозовой. М: Худож. лит., 1991. 160 с.
Андгуладзе H. Homo cantor. Очерки вокального искусства. М: Аграф, 2003. 240 с.
Orrey Leslie, Milnes Rodney. Opéra: A Concise History.
Thames&Hudson Ltd, London, 1987, 252 c.
Murata M. “The light of a Thousand Days” Revealed in a Roman Opéra Liner notes to Stefano Landi, Il Sant’Alessio, Les Arts Florissants, Wm. Christie, director Erato CD 0638-1430-2, 1996.
А.Г. Фефелова (Россия, Новосибирск-Москва) ГЕРМАНСКИЙ ЭПОС ВАГНЕРА: К ПРОБЛЕМЕ АВТОРСКОГО
ЛИБРЕТТО
Миф остается мифом, пока он воспринимается как миф
[Леви-Стросс 1999: 227]
Тетралогия Рихарда Вагнера «Der Ring des Nibelungen» («Кольцо нибелунгов») занимает в истории мировой культуры поистине уникальное место. Созданный во второй половине XIX века (1848 - 1874), цикл музыкальных драм оказал влияние на все последующее развитие немецкой культуры, став в некотором смысле «реинкарнацией» германского эпоса, «замещающей» в современном мире функцию древнего мифа.
О А.Г. Фефелова, 2011
Вагнер провел колоссальную работу по освоению южной и северной ветвей немецкой мифологии, задействовав все доступные источники, варианты и исследования. Прежде чем приступить к созданию музыкального эпоса, он тщательнейшим образом прорабатывал его вербальную основу: работу над партитурой в каждом случае предваряло создание подробного плана, прозаического эскиза и поэтического Dichtung (текста) драмы. В данном случае мы можем говорить даже не об авторском либретто, созданном на основе архаических источников, но о мифе: «Структура вагнеровского мифа сложилась на уровне конкретного вербального оформления» [Порфирьева 1988: 150].
«Смысл мифов определен не отдельными элементами, входящими в их состав, а тем способом, которым эти элементы комбинируются» [Леви-Стросс 1999: 218].
Из сказаний и песен Вагнер создает целостный, объединенный сквозными мотивами текст, выстраивая внутри него собственную систему причинно-следственных связей, отчасти следуя их изначальной мифологике, а отчасти создавая свою. «Смысл поступков героев песней, которые принадлежат к наиболее раннему пласту «Эдды», был утрачен уже для скандинавов XII— XIII столетий» [Гуревич 1979: 70], и следовательно уже в «Старшей Эдде» и «Песни о Нибелунгах» мог быть истолкован сообразно логике средневековья, а отнюдь не времени создания древнегерманского эпоса. Вагнеру же, проникшему, благодаря дару художественного видения, в глубины национального магического сознания и, кроме того, открывшему пути воспроизведения его элементов, удалось не только воссоздать «нибелунген-миф» во всей его целостности, но и ввести в него новые мотивы, не разрушающие, но расширяющие смысловое поле «Кольца». К их числу мы склонны отнести и «психологизированные мотивации», признаваемые исследователями как вторичные. У Вагнера они также возвышаются до мифологем и могут рассматриваться наравне с универсальными мифологическими мотивами.
«Nur wer der Liebe Lust verjagt, nur der erzielt sich den Zauber, zum Reif zu zwingen das Gold» (P. Вагнер, «Золото Рейна»)
«Nur wer das Furchten nie erfuhr, schmiedet Notung neu» (P. Вагнер, «Зигфрид»)
Страх, Свобода и Любовь - их взаимодействие во многом определяет содержание тетралогии. Отречение от любви и незнание страха как условия обладания силой, властью, могуществом - два ключевых мотива из введенных Вагнером в мифологическую ткань «Кольца». Страх Вотана толкает его на нарушение им же утвержденного договора. Страх побуждает его выпустить кольцо в мир, отдав его Фазольту.
Любовь и страх сближаются как проявления не-свободы. Недаром Зигфрид, почувствовав зарождающуюся любовь к Брунгильде, спрашивает себя: «Неужели это и есть страх?». Несколькими мгновеньями раньше он побеждает Вотана, разбив мечом копье, хранящее договоры и законы мира. Он сильный и свободный герой, который должен избавить мир от проклятья. Но обретая любовь, Зигфрид теряет свободу -и не может исполнить предначертанного.
«Раскручивая клубок значений мифологемы, мы неизбежно приходим к противоположному полюсу смысла» [Порфиръева 1988: 162]
Кольцо, рожденное благодаря отречению от любви, в «Сумерках богов» становится символом любви, а наиболее сложный мотивный «узел» завязывается вокруг Брунгильды, осознающей себя как продолжение воли отца, и нарушившей ее, чтобы исполнить его невысказанное желание - и этот шаг можно толковать и как проявление свободы, и как проявление любви.
«В противоположность сказке, ориентированной на счастливый конец, героический эпос германцев пронизан пафосом смерти, постигающей его героев» [Гуревич 1979: 10]
Эддическая мифология во временном отношении состоит из двух подсистем: космогонической и эсхатологической [Мелетинский 1973: 1]. В их чередовании есть краткий миг равновесия, когда мир сотворен, но еще не начал движение к разрушению. В этой точке начинается время «Кольца»: Вальгалла, оплот богов, уже готова, но Вотан еще не нарушил свой договор. Тем не менее, движение к концу предопределено: движущей силой становится Страх Вотана, решившего укрепить свои позиции, построив неприступный замок. Эсхатологический характер - здесь единственное объективное качество времени: на протяжении всей тетралогии оно не только не акцентируется, но и вуалируется сознательными хронологическими смещениями, возвратами, повторами, сохраняя таким образом свою мифологичность.
В пространственной организации эддического мифа существуют так же две подсистемы: горизонтальная и вертикальная, обе они наличествуют в тетралогии. В «Das Rheingold» мы наблюдаем отчетливую реализацию горизонтальной модели, представляющей «пространственный фон для сказаний о приключениях богов-асов. Борьба с великанами ведется за женщин-богинь (у Вагнера - Фрейя) и чудесные объекты (кольцо нибелунгов, а также шлем-невидимка), первоначально созданные искусными кузнецами-карликами. <...>Циркуляция этих ценностей происходит благодаря деятельности мифологического плута Локи (у Вагнера - Логе - А.Ф.), осуществляющего шаманское посредничество в рамках горизонтальной космической модели» [Мелетинский
1973: 3]. Кроме того, Рейн, как пространственный центр германской картины мира, является «маркером» горизонтальной подсистемы. На его берегу разворачивается действие и «Götterdämmerang», в котором на первый план выходит другое качество горизонтальной модели - ан-тропоцентричность.
Вертикальная подсистема реализуется в «Die Walküre». Ясень, занимающий в драме центральное место (у его подножия расположен дом Зиглинды, в его стволе оставляет Вотан меч для Зигмунда) отчетливо коррелирует с космическим мировым древом Иггдрасиль. В «Валькирии» обнаруживается и характерная для вертикальной модели оппозиция жизнь/смерть, а также противопоставление верхнего и нижнего царства мертвых (Вальгалла, куда попадает Зигмунд, и Хель, куда Вотан отправляет Хундинга).
Что касается «Siegfried», то в пространственной организации сочетаются черты обеих моделей: трихотомическое вертикальное деление вселенной (вершины скал, где обитают боги; лес, где живут Миме, Зигфрид, где Вотан бродит в обличье Странника; подземный мир Эрды) в опере трансформируется в единый путь, quest (по Меле-тинскому), который должен пройти в своих странствиях культурный герой, в данном случае, Зигфрид.
Таковы некоторые черты вагнеровского текста, который еще до того, как обрасти музыкальной плотью, вобрал в себя практически все значимые для немецкой культуры мифологемы, что позволяет тетралогии на протяжении вот уже 135 лет поражать слушателей и исследователей своей актуальностью и оттенками смыслов, мерцающими, как отблески золота сквозь толщу рейнских вод.
Список литературы:
Гуревич А.Я. Эдда и сага. М.: Наука, 1979. 192 с.
Леви-Стросс К. Мифологики. В 4-х т. Т.1: Сырое и приготовленное. М., СПб.: Университетская книга, 1999. 406 с.
Мелетинский Е.М. Скандинавская мифология как система. М.: Наука, 1973. 17 с.
Порфирьева А.Л. Вагнеровский миф и германский эпос (К вопросу о средневековых источниках «Кольца нибелунгов») // Музыкальная культура средневековья. Теория. Практика. Традиция: сборник науч. тр. Л.: ЛГИТМиК, 1988. С. 149-167.
