CC BY
81
Генеральный директор
Центра стратегического развития
ГЕОПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В ЗАКАВКАЗЬЕ.
(Национальные интересы и безопасность России)
Закавказье в его географических границах с Азербайджаном, Арменией и Грузией занимает одно из центральных мест в системе российских внешнеполитических приоритетов. Это - объективная реальность, независимо от того, что об этом думают в официальных кругах Москвы и в столицах закавказских государств и как там намерены дальше вести свою национальную политику. Эффективный и устойчивый контроль над Закавказьем - обязательное и незаменимое условие обеспечения безопасности и успешного развития России и ее партнеров по СНГ. Это не вызывает сомнений у тех российских политиков, которые реально оценивают развитие геополитической и геостратегической ситуации в Закавказье и в целом к югу от границ России. Разумеется, так же обязаны смотреть на место Закавказья в системе геостратегических приоритетов России и высшие российские власти. Причем, не только правильно смотреть, но и не менее правильно и эффективно действовать. Жизнь показала, что у России нет необходимости вновь устанавливать над кем-то свое господство, которого и в прежние времена вообще-то не было. Почти полтора десятка лет формально раздельного проживания наших государств и народов наглядно продемонстрировали, что все мы по-прежнему сильно зависим друг от друга, что наши народы по-прежнему тесно связаны между собой, а нормальное сотрудничество между Россией и государствами Закавказья, там, где оно есть, дает всем сторонам намного больше пользы, чем изоляционизм, недоверие, изнуряющее соперничество и уж тем более - конфронтация. Необходимость именно такого подхода подтверждают те геополитические процессы, которые происходят в этом регионе в течение последних 15 лет. Речь идет, прежде всего, о том, что Южный Кавказ усилиями западных стран и национальных закавказских политических элит (в первую очередь, грузинских и азербайджанских) активно изолируют от России и методично ведут его в зону влияния США и НАТО.
Рассматриваемый период в истории и жизни народов России и Закавказья достаточно убедительно показал, насколько ошибались (или, что, по-видимому, ближе к истине, недобросовестно манипулировали сознанием своих соотечественников) те национальные политические лидеры и поддерживающие их местные элиты, которые видели пути реше-
ния всех своих надуманных национальных проблем в выходе из состава СССР и дистанцировании от России. На деле наиболее успешно ими были решены только свои личные вопросы, и, возможно, именно это было и остается главной целью их практической политики. Сами же новые закавказские государства и их народы все это время находились в состоянии глубокого системного кризиса, выход из которого каждый искал по-своему. Реально произошло то, что дистанцировались от России, причем довольно успешно, только закавказские политические элиты, нашедшие себе новых друзей и покровителей на Западе, а большинство граждан стран Южного Кавказа в поисках ресурсов для выживания ринулись в Россию. Это, собственно говоря, и есть ответ на вопрос о том, кто кого реально подчиняет или кто над кем господствует.
Закавказские правящие элиты фактически сняли с себя ответственность за жизнь и благосостояние многих сотен тысяч и миллионов своих сограждан и переложили эту заботу на плечи России, которая практически никак не препятствовала перемещению на свою территорию миллионов азербайджанцев, армян, грузин и при этом не создавала для них особых препятствий в проживании на российской территории, трудоустройстве, занятии бизнесом. Отсюда понятно, почему в свое время так болезненно было воспринято в Грузии вынужденное решение России о введении визового режима и почему новые власти Тбилиси сегодня так настаивают на отмене этого решения.
Россия также серьезно ошибалась, полагая, что ей нет дела до того, что будет твориться в Закавказье после развала СССР. Постоянно, где стихийно, а где и сознательно, сокращая свое экономическое и политическое присутствие в Закавказье, Россия утрачивала и возможности для оказания влияния на политику новых правящих режимов, уступая свои позиции в регионе США, Западной Европе, Турции и другим странам. Но Москве так и не удалось уйти от того, от чего уйти невозможно по определению. Кризисное развитие политической, экономической и военной ситуации в зоне Южного Кавказа постоянно напоминало о себе России развертыванием на территории Грузии и Азербайджана тыловых баз чеченских террористов и исламских экстремистов, регулярными прорывами с сопредельных территорий через госграницу на российский Северный Кавказ банд чеченских сепаратистов и международных террористов, масштабной нерегулируемой миграцией граждан закавказских государств на территорию России, ростом трансграничной преступности, контрабанды и другими процессами. Власти Грузии и Азербайджана не только не пытались воспрепятствовать всему этому, но и часто спекули-
ровали на проблеме Чечни, стремясь таким образом оказать давление на Россию.
Периодом более-менее внятной и достойной политики России на Южном Кавказе следует считать первые после распада бывшего СССР годы, когда наша страна активно воспрепятствовала безумной эскалации грузино-абхазского и грузино-южноосетинского конфликтов, добившись вместе с мировым сообществом прекращения боевых действий и разместив свои миротворческие воинские контингенты в Абхазии и Южной Осетии. С активным политическим участием России было достигнуто прекращение огня и в зоне армяно-азербайджанского вооруженного конфликта в Нагорном Карабахе. Благодаря российскому военному присутствию в Грузии во времена президента Гамсахурдиа была также пресечена попытка Тбилиси грубо подмять под себя Аджарию. Однако после этого ничего достойного по части урегулирования конфликтных ситуаций в Закавказье с российской стороны сделано не было.
Конечно, для урегулирования этих ситуаций требовалась добрая воля всех конфликтующих сторон, но как раз этого и не было, так как и Тбилиси, и Баку полагали, что Запад их поддержит и поможет. Россия же не проявила должной настойчивости и жесткости, чтобы окончательно потушить «горячие точки» и очаги перманентной напряженности к югу от своих границ. Когда же к решению вопросов урегулирования конфликтов подключились международные организации в лице ООН и ОБСЕ, это дело было загнано в русло бесконечных согласований и уточнений политико-правовых процедур, бесконечных встреч и инспекций, бесперспективных переговоров и т. п.
Это в общем-то и неудивительно, так как везде, где в последние годы появляются международные чиновники и миротворцы ООН или ОБСЕ, вопросы начинают решаться именно таким образом - безуспешно и обязательно в противовес интересам России.
С избранием в 2000 г. президентом России В.Путина казалось, что Москва начнет активный и настойчивый поиск решения проблем урегулирования кризисных проблем Закавказья и, что самое главное, сформирует свои ясные и внятные геополитические цели в этом регионе. Для чего тогда, кстати, был серьезный повод - Россия ликвидировала последствия вторжения банд Хаттаба-Басаева в Дагестан и проводила контртеррористическую операцию на территории Чечни, выстраивала систему борьбы с международным терроризмом. Излишне напоминать, что основные маршруты и каналы подпитки чеченских бандформирований оружием, деньгами и людьми проходили через территории Грузии и
Азербайджана. Там же располагались и многие тыловые базы сепаратистов. Грузия и Азербайджан превратились в главную перевалочную базу международных террористов и всякого рода экстремистов, рвавшихся на российскую территорию.
У России были весьма веские основания для того, чтобы по этому поводу выяснить отношения со своими южными соседями. И в Тбилиси, и в Баку понимали, что у Москвы есть причины для этого, и в известной степени опасались того, что новый и энергичный руководитель России предпримет самые решительные меры в данном направлении. Но этого не произошло. Более того, если во времена президентства Бориса Ельцина Россия нет-нет да и предпринимала какие-то шаги для подтверждения своего статуса «большого северного соседа», имеющего немалые интересы в Закавказье, то с приходом в Кремль В.Путина российская политика в этом регионе стала какой-то непоследовательной, в какой-то степени даже угоднической. Не удивительно, что и в Грузии, и в Азербайджане очень скоро поняли, что со стороны России им ничего не грозит, что можно действовать свободно и без оглядки на Москву и ее интересы. При этом и Э.Шеварднадзе, и Г.Алиев серьезно рассчитывали на поддержку своих действий со стороны США и других стран НАТО. Более того, они ее получали во все возрастающих масштабах. Справедливости ради следует отметить, что в Азербайджане быстрее поняли опасность спекуляций на чеченской проблематике и отказались от явно благожелательного отношения к чеченским сепаратистам. Но для Э. Шеварднадзе сделать это было выше его сил и, очевидно, желания.
В итоге важные геополитические и геоэкономические процессы на Южном Кавказе развивались фактически без серьезного участия и влияния России, в большинстве случаев - против ее воли и желания.
Запад «пускает корни» на Кавказе
Негативные военно-политические и геоэкономические последствия этих процессов для интересов и безопасности России хорошо известны. В 1999 г. на саммите ОБСЕ в Стамбуле Россию обязали вывести ее военные базы из Грузии, и она с этим согласилась, расписавшись таким образом в своем бессилии и нежелании бороться за свои позиции и влияние в регионе. Грузия и Азербайджан в вопросах военного строительства окончательно переориентировались на сотрудничество с западными странами. Главным идеологом и разработчиком программ военного
строительства в Азербайджане стала Турция. Тбилиси и Баку постепенно подвели общественность своих стран и, похоже, Россию к восприятию неизбежности грядущего вступления Грузии и Азербайджана в состав НАТО и Евросоюза, возможного размещения на их территориях воинских контингентов США и НАТО.
С участием западных компаний активно реализуется проект нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан, с завершением строительства которого нефть Каспия пойдет на западные рынки в обход территории России и ее нефтепроводов, лишая российский бюджет дополнительных доходов от нефтяного транзита. Одновременно западные нефтяные компании при активной поддержке своих правительств ведут разработку нефтяных и газовых месторождений на Каспии.
России и четырем другим прикаспийским государствам - Азербайджану, Казахстану, Туркмении и Ирану - пока не удается решить вопросы международно-правового статуса Каспия, что в принципе ослабляет позиции Москвы в регионе, сужает для нее возможности взаимодействия и сотрудничества на Каспии с прикаспийскими государствами.
Единственными, можно сказать, удачами российской политики в Закавказье стали налаживание отношений стратегического партнерства России с Арменией, а также отказ Государственной думы от ратификации «Большого договора» с Грузией, в проекте которого было много неясных, невыгодных и просто проигрышных для России положений и статей. Безусловным достижением следует считать и усиление экономических позиций России в Грузии и Армении. При этом прорыв на грузинский энергетический рынок РАО «ЕЭС России» и расширение позиций российских газовых компаний в Грузии является исключительной заслугой самих этих компаний.
Примерно с таким балансом утрат и приобретений в Закавказье Россия пришла к началу 2004 г. Происшедшая в 2003 - начале 2004 г. смена президентов в Азербайджане и Грузии этой ситуации не изменила. Более того, по нашему мнению, новые лидеры этих двух закавказских государств пойдут дальше в направлении сближения с Западом и отдаления от России.
Характер складывающейся в Закавказье геополитической ситуации и новейшие тенденции в ее развитии в последнее время исподволь, а где-то уже и явно, генерируют новые угрозы и вызовы безопасности в регионе, готовят почву для возможного возобновления вооруженных конфликтов на межгосударственной и межнациональной основе, ставят перед
Россией новые вопросы. Есть ли у Москвы достойные ответы на них, сказать трудно. Скорее всего, таковых пока не имеется.
Ситуация в Азербайджане, как и в Грузии, во многом формируется под влиянием пришедших к власти политиков новой формации. Следует отметить, что это обстоятельство проявилось в этих странах неоднозначно. Если Ильхам Алиев, избранный 15 октября 2003 г. президентом Азербайджана, явно стремился подтвердить преемственность курса, проводившегося в предыдущие годы его отцом Гейдаром Алиевым, то новый президент Грузии начал проводить радикальные изменения прежде всего в сфере внутриполитической жизни страны.
Первые месяцы правления И.Алиева показали, что сразу после выборов он сумел взять ситуацию под контроль, нейтрализовать оппозицию, которая на данном этапе переживает кризис. Первыми признаками активного политического почерка новой власти можно считать некоторое оживление экономических реформ, ожидаемое повышение прозрачности нефтяного фонда, принятие закона о борьбе с коррупцией, освобождение ряда политзаключенных. В целом, по мнению большинства местных и иностранных наблюдателей, И. Алиев достаточно уверенно держит в своих руках бразды правления страной.
Азербайджан позиционирует себя (что было подтверждено в ходе визита его президента в Москву 5-7 февраля 2004 г.) как стратегический партнер России в Закавказье и в целом на постсоветском пространстве. Хотя И.Алиев, как один из лидеров новой формации молодых политиков на этом пространстве, решительно настроен на западный стиль модернизации своей страны, вместе с тем он в большей степени, по сравнению с новоизбранным президентом Грузии, представляет тех руководителей стран СНГ, которые выступают за сохранение и укрепление связей с Россией.
Ныне азербайджанские политики признают важность учета геополитических интересов России. Россия дает работу миллиону приезжих из Азербайджана и остается его крупнейшим экономическим партнером. Налицо хорошая динамика развития двусторонних торгово-экономических связей. В 2002 г. рост товарооборота достиг 70%, а в 2003 г. - 40%. По итогам 2003 г. внешнеторговый оборот двух стран составил почти 500 млн. долл. При этом рост товарооборота происходил в основном за счет российского экспорта - 369,8 млн. долл. (повысился на 50,7%), импорт составил 65,6 млн. долл. (снизился на 1,6%).
В вопросах экономического взаимодействия И. Алиев старается опираться на положения Договора о долгосрочном экономическом со-
трудничестве на 2002-2010 гг. Азербайджанские предприятия осуществляют прямые торгово-экономические связи с 79 регионами Российской Федерации. В результате в последнее время почти в четыре раза увеличился экспорт в Азербайджан автомобилей и запчастей к ним, более чем вдвое выросли поставки нефтепромыслового оборудования и строительных материалов и конструкций.
В Азербайджане работает около 300 российских компаний. Россия участвует в ряде нефтегазовых проектов, имеет долю в международных консорциумах. Так, компании «ЛУКойл» принадлежит 30% в разработке месторождения «Карабах» и 10% - в разработке месторождения «Шахде-низ». Российская компания «Транснефть» является оператором транспортировки азербайджанской нефти. В 2003 г. по нефтепроводу Баку-Новороссийск было прокачано около 2,7 млн. т нефти, в 2004 г. из России в Азербайджан будет поставлено 6 млрд. куб. м газа. Россия и Азербайджан, а также Казахстан, придерживаются единых позиций по разделу Каспийского моря между пятью прибрежными государствами (не на равные доли, а на сектора пропорционально береговой линии).
В соответствии с соглашением 2002 г. продолжает функционировать Габалинская радиолокационная станция (РЛС «Дарьял»). В декабре 2003 г. стороны подписали Меморандум о сотрудничестве в сфере высоких технологий, в частности в области космоса.
Однако несмотря на казалось бы расширяющееся российско-азербайджанское взаимодействие в различных сферах, остается фактом, что Азербайджан продолжает наращивать сотрудничество с НАТО в рамках программы «Партнерство ради мира», проводит совместные военные учения с США, в том числе в Каспийском море. Март 2004 г. ознаменовался массовым десантом в Баку американских генералов, которые подтвердили готовность к расширению военного сотрудничества с Азербайджаном, временному размещению в республике мобильных подразделений вооруженных сил США, обучению азербайджанских военнослужащих по программе, отработанной в Грузии. Согласованы положения договора о сотрудничестве между Азербайджаном и НАТО, модернизации в кратчайшие сроки азербайджанских аэродромов. Соответствующее соглашение было подписано в ходе визита министра обороны республики Сафара Абиева в Вашингтон в марте 2004 г. Предполагается, что это соглашение станет промежуточным звеном на пути к получению Азербайджаном статуса кандидата в члены НАТО.
Эти шаги направлены на дальнейшее расширение военного присутствия США в регионе, осуществление ими контроля над Каспием,
приближение к границам с Ираном, продолжение формирования кольца американского военного присутствия вокруг России. Как будут называться подразделения США - военной базой или временно размещенным мобильным контингентом, - сути дела не меняет. Однако на отношения России и Азербайджана, России и США, безусловно, повлияет.
Добавим, что Азербайджан остается главным партнером западных нефтяных компаний, разрабатывающих запасы углеводородного сырья в азербайджанском секторе Каспия, является активным участником строительства трубопровода Баку-Тбилиси-Джейхан. Весьма настораживающим выглядит тот факт, что официальный Баку не возражает против американского участия в решении проблем богатого энергоресурсами Каспийского региона. Тем более, что недавно заместитель командующего Европейскими силами США генерал Чарльз Волд заявил, что Каспий входит в сферу интересов США, а Вашингтон готов оказать помощь в обеспечении его безопасности. Следует заметить также, что строящийся трубопровод Баку-Тбилиси-Джейхан фактически является чисто американским - нефть по нему пойдет прежде всего в Америку.
Таким образом, Баку явно проводит двойственную политику, предоставляя США возможность для расширения военного присутствия, с одной стороны, и декларирует стратегическое партнерство с Россией, делает шаги для сотрудничества с ней, в том числе в военно-технической сфере, - с другой.
Рассмотрение общей геополитической ситуации в Закавказье в ее основных аспектах позволяет сформулировать содержание российских национальных интересов в Закавказье на современном этапе и на ближайшую перспективу.
Интересам России, безусловно, отвечает обеспечение стабильности в регионе на основе развития тесных партнерских отношений с закавказскими государствами. Любой сценарий дестабилизации ситуации на Кавказе может иметь для России самые тяжелые последствия, особенно с учетом того обстоятельства, что конфликты на Южном и Северном Кавказе взаимосвязаны и во многом неотделимы друг от друга.
Для России важно обеспечить беспрепятственное и безопасное использование транзитного потенциала Закавказья в целях обеспечения нормального функционирования стратегического транзитного коридора «Север-Юг», поддержание партнерских отношений России с Ираном, Индией, государствами Ближнего и Среднего Востока.
Безусловный интерес представляет реанимация единого экономического пространства России со странами Закавказья, что можно исполь-
зовать не только в качестве важного направления сохранения и расширения позиции России в регионе, но и фактора российской экономической модернизации. Россия заинтересована в удержании достаточно емкого (хотя и сократившегося) рынка сбыта собственной продукции в Закавказье, а также сфер экономического и научно-технического взаимодействия и сотрудничества.
Россия рассматривает свое военное присутствие в Закавказье как фактор влияния и как компонент национальной безопасности. Объективно такое присутствие - важный фактор стабильности и одновременно средство поддержания баланса сил в регионе. Оно служит также противовесом притязаниям других государств на установление стратегического контроля в Закавказье. Вместе с тем цели и задачи российского военного присутствия в этом регионе должны быть уточнены и приближены к практическим задачам сохранения влияния России в Закавказье. Пассивное нахождение на территории Грузии российских войск только ухудшает общий имидж России на постсоветском пространстве.
Для России неприемлемо членство закавказских стран в НАТО, но дело идет к этому. Пока есть еще какие-то возможности, Москве необходимо задействовать все свои ресурсы для максимального отдаления сроков прихода НАТО в Закавказье.
Закавказье, где у нас есть важные экономические и политические интересы, напрямую соприкасается с самой болевой точкой России и ее Юга - Чечней, а также с другими северокавказскими автономиями. Россия крайне заинтересована в том, чтобы с территории Закавказья не оказывалось никакой поддержки (ни санкционированной властями закавказских государств, ни при их молчаливом согласии, ни какой-либо другой) силам терроризма на Северном Кавказе. Именно поэтому Москва должна быть заинтересована в выстраивании системы соответствующих отношений с Грузией и Азербайджаном, в которой были бы предусмотрены конкретные и эффективные меры предупреждения использования территорий указанных государств во враждебных по отношению к России целях.
Без урегулирования конфликтов на Кавказе России трудно гарантировать безопасность прокачки каспийских нефти и газа. Озабоченность вызывают и негативные тенденции, связанные с ростом религиозного экстремизма, терроризма и наркоторговли, а также потенциальные конфликты, которые могут быть вызваны территориальными, этническими, социальными противоречиями. Угрозу своей безопасности Россия видит и в милитаризации региона.
Изложенное неизбежно ставит перед нашей страной вопросы о том, как относиться к тому, что происходит в Закавказье, как строить политику на этом направлении применительно к национальным интересам России и задачам обеспечения ее безопасности.
По нашему мнению, стратегия России на закавказском направлении должна тесно увязываться с национальными интересами, стремлением сохранить в кавказском и каспийском регионах наше экономическое присутствие, что должно подкрепляться российскими политическими и военными возможностями.
1. В своей политике обеспечения безопасности на кавказском направлении Россия должна исходить из следующих тезисов. Во-первых, Москва против создания новых разделительных линий и искусственных барьеров для взаимовыгодного международного сотрудничества в районе Черного моря и Кавказа. Во-вторых, наш принципиальный подход состоит в том, что Кавказ - целостный организм, включающий часть российской территории. Эту реальность нужно принимать в расчет и при выработке любых формул региональной безопасности. В-третьих, важнейшие для России приоритеты в регионе - искоренение на Кавказе терроризма и экстремизма, мирное урегулирование карабахского, абхазского и югоосе-тинского конфликтов. В-четвертых, Москва выступает против межгосударственного военно-политического противостояния, пересмотра стратегического баланса сил в этом регионе, а тем более - вытеснения оттуда России, против попыток искусственного соперничества там, где нужны действительно коллективные и встречные усилия. В-пятых, в крайне непростой обстановке на Кавказе, где высок конфликтный потенциал, необходимо действовать сверхосторожно и чрезвычайно взвешенно. В российско-американском и российско-европейском диалоге по Кавказу, который приобрел в последнее время регулярный характер, требуется высокая степень откровенности, любые действия должны быть транспа-рентны и предсказуемы. Россия открыта к взаимодействию с Евросоюзом, всеми государствами и международными организациями, которые хотели бы способствовать решению острых проблем Кавказа и развитию там сотрудничества, в первую очередь экономического. Такова официальная позиция нашего МИД, неоднократно им «озвученная».
2. Россия не может позволить себе полностью свернуть присутствие в регионе Южного Кавказа, игнорировать конфликты, самоустраниться от участия в их урегулировании в силу ряда причин. В их числе: ответственность за судьбу этнических русских, проживающих в конфликтных зонах; прямое воздействие нестабильности в Закавказье на
этнополитическую ситуацию в северокавказских субъектах РФ - Краснодарском и Ставропольском краях, Ростовской области; необходимость предотвращения угрозы распространения религиозного экстремизма и терроризма с территорий Юга.
Если конфликты в данном регионе непосредственно не затрагивают российские интересы, то прямого участия в них не должно предусматриваться. Принимая же решение об участии в урегулировании того или иного конфликта, российское руководство должно исходить прежде всего из интересов безопасности самой России. Нашим партнерам по СНГ следует дать однозначно понять, что наша страна не будет занимать в конфликтах одностороннюю позицию, так же как не станет решать за свой счет проблемы своих южных соседей. В идеале России желательно стать нейтральным, но действенным арбитром при решении возникающих и уже существующих споров и противоречий и перейти к методам преимущественно экономического и политического воздействия, а если необходимо, то и давления. В этом случае ей удастся поддерживать на Кавказе приемлемый уровень стабильности, сохраняя контроль над ситуацией.
3. Россия заинтересована в минимизации существующих на ее южных границах рисков и угроз, особенно в связи со стремлением Азербайджана и Грузии вступить в НАТО. Москва - за снижение уровня межнациональной напряженности в регионе, устранение возможности нелегального транзита через российскую границу оружия, наркотиков, контрабанды товаров, перемещения боевиков. Очень важна и стратегическая значимость для нашей страны Южного Кавказа, а также Каспийского региона. В этой связи Россия неизменно должна подтверждать свои претензии на особую роль на Кавказе, в том числе и как кавказская держава.
4. Поскольку быстрое наращивание экономического и военного присутствия в странах Закавказья, особенно в связи с политикой Грузии по вытеснению российских военных баз со своей территории, является на данном этапе для России задачей нереальной, ей необходимо принять меры к созданию эффективной системы коллективной безопасности.
5. Следует принять как данность, что страны Южного Кавказа стремятся устанавливать отношения в приоритетных для себя областях и с Россией, и с США. В этих условиях развитие экономических связей с государствами Закавказья остается прерогативой России, а не Америки. Учитывая неизбежность пересечения интересов Москвы и Вашингтона в регионе Южного Кавказа, а также некоторые общие цели кавказской политики, отвечающие как национальным интересам, так и интересам госу-
дарств региона, может появиться ряд направлений совместной деятельности. Ими могли бы стать: противодействие угрозам и вызовам безопасности региона (наркоторговле, криминалу, религиозному и политическому экстремизму); урегулирование старых конфликтов и предотвращение новых; содействие экономическим и политическим реформам как средству достижения стабильности; развитие разветвленной системы энергопотоков, включая трубопроводы, проекты строительства которых не конкурировали бы друг с другом, а, напротив, дополняли друг друга; осуществление социальных программ.
Характер и масштабы российского и американского участия в региональных сырьевых и транзитных проектах, разумеется, будут зависеть не только от намерений и возможностей сторон, но и от потребностей самих стран Закавказья, а также политической обстановки в регионе.
6. Россия в состоянии делать все возможное для продолжения процесса урегулирования кавказских конфликтов в соответствии с нормами международного права и принятыми обязательствами и не должна уступать своей ключевой роли в этом вопросе. Очевидно, что успешное решение как абхазской, так и югоосетинской проблемы может рассматриваться только в контексте взаимоотношений России и Грузии. Определенное позитивное влияние на урегулирование конфликтов на Южном Кавказе могут оказать ООН и США. Тем более, что подходы России и США к проблеме урегулирования конфликтов в целом совпадают. При должной координации усилий можно рассчитывать на решение этих проблем.
7. Перед Москвой стоит задача поднять двусторонние связи России и Грузии, как наиболее проблемной страны, на уровень отношений Грузии с Западом. Это отвечало бы и российской многовекторной внешнеполитической концепции, и принятой Грузией так называемой «крестообразной внешнеполитической концепции», уравнивающей отношения Тбилиси как с Западом и Востоком, так и с Севером и Югом.
8. Россия должна усилить внимание к развитию ситуации в Армении и Азербайджане.
Представляется целесообразным провести взаимную инвентаризацию национальных законодательных актов, сдерживающих развитие двустороннего торгово-экономического взаимодействия, и приступить к работе по их взаимной унификации.
«Азия и Африка сегодня», М., 2004 г., № 10, с. 2-6.
