CC BY
14
ЭКОНОМИКА ТРУДА
Том 4 • Номер 1 • Январь-март 2017 ISSN 2410-1613 Russian Journal of Labor Economics
>
Креативная экономика
издательство
Генезис рекреационной отрасли и ее влияние на воспроизводство человеческого капитала
Григорьев В.И. 1
1 Санкт-Петербургский государственный экономический университет, Санкт-Петербург, Россия
В статье концептуально раскрываются историческая причинность развития рекреационной отрасли России, корреспондирующая с динамикой развития культуры, мультиатрибутивными видами деятельности. С науковедческих, культурологических и философских позиций обсуждаются связи институциального, экономического и технологического факторов, влияющих на воспроизводство человеческого потенциала. Выделенные рекурсии указывают на этапность итерационного саморазвития отрасли. Предпринята попытка осмыслить взаимодействие природных факторов, культуры, производственной сферы, их влияние на развитие рекреационного сектора экономики.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: рекреационная отрасль, человеческий капитал, воспроизводство человеческого потенциала, факторы развития рекреационной отрасли.
Введение
В эпоху синтетической революции, технологизации общественного производства и возрастания объема информации ведущей производительной силой становится человеческий капитала. Проект национальной технологической инициативы в использовании возможностей рекреационной отрасли для снижения психофизического стресса и профилактики преждевременного исчерпания резервов организма обретает в новых условиях вполне реальные очертания. Главный вопрос состоит в научном обосновании институциональной матрицы рекреационной отрасли, выделения социально-экономических стимулов ее развития.
Априорные логические предпосылки позволяют выдвинуть гипотезу, что развитие рекреационной отрасли России позволит достичь роста производственных показателей, существенно снизить эндемиче-
АННОТАЦИЯ:
Genesis of the recreational industry and its impact on human capital reproduction
Grigoryev V.I. 1
1 The St. Petersburg State University of Economics, Russia
ские потери и усилить профилактику профессиональной заболеваемости работников. Последовательно принимая эту гипотезу, логично отметить, что для рекреационной отрасли характерна определенная комбинаторика специфических форм и функций, определяющих ее инфраструктуру, технологические инновации, объем инвестиций и кадры. Таким образом, в центре исследования оказываются условия и вероятностные процессы, определяющие эффективность ее развития.
Методологический базис решения этой проблемы составляют исследования российских экспертов, в частности, работы М. М. Лемешева, А.М. Ветитнева, В.А. Демченко, Н.С. Мироненко, М.М. Амирханова, С.И. Берлина, В.С. Симонова. Нужно подчеркнуть, что с особой остротой эта проблема обнажается при обосновании стимулов экономического развития в стратегически обозримой перспективе.
Объектно-предметной областью проведенного мета-исследования является анализ социально-экономических механизмов развития рекреационной отрасли как некой конфигурации взаимодействующих элементов, мощностей и ресурсов, сфокусированной на повышение производительности труда и капитализацию человеческих ресурсов.
Целью исследования является методологическое обоснование социально-экономических стимулов развития рекреационной отрасли.
В задачи исследования входило определение таксономической структуры отрасли, включая объектно-предметную область рекреационной культуры, оценку ее потенциала в отраслевой структуре, обоснование критериев эффективности. Для целост-
ABSTRACT:_
The article conceptually reveals the historical causes of the development of the Russian recreational industry, which corresponds to the cultural development dynamics and multi-attributive activities. We analyze the connections between institutional, economic, and technological factors that affect the human potential reproduction from the scientific, cultural, and philosophical positions. The distinguished recursions indicate the staging of the iterative self-development of the industry. We have made an attempt to understand the interaction between natural factors, culture, and industrial sphere and their impact on the development of the recreational sector of the economy.
KEYWORDS: recreational industry, human capital, human potential reproduction, development factors of recreational industry.
JEL classification: I15, L83, N34, O15 Received: 25.01.2017 / Published: 31.03.2017
© Author(s) / Publication: CREATIVE ECONOMY Publishers For correspondence: Grigoryev V.I. (Gr-finec2O1O0yandex.ru)
CITATION:_
Grigoryev V.I. (2017) Genezis rekreatsionnoy otrasli i ee vliyanie na vosproizvodstvo chelovecheskogo kapitala [Genesis of the recreational industry and its impact on human capital reproduction ]. Ekonomika truda, 4(1), 31-42. doi: 10.18334/et.4.1.37589
ного представления о динамике институциональных изменений отрасли использован междисциплинарный подход. Информационную базу исследования составили данные статистической отчетности, данные Федеральной службы государственной статистики (ФСГС, Росстат), нормативные документы и законодательные акты Российской Федерации.
Результаты исследования и их обсуждение
Анализ преконструктов рекреационной культуры (в хтоническом измерении) указывает на целостность античных, ветхозаветных и христианских корней, запускающих процессы ее самовоспроизводства. Речь идет о сингулярных признаках культуры цивилизации Античности - Древней Греции, Рима, Индии, Китая и Египта. Ключом к научному объяснению свойств рекреации являются философские рассуждения Аристотеля в «Политике», многочисленные высказывания Платона, Ксенофонта и Эпикура, где отмечается гедонистическая природа и конвергентность рекреационной деятельности, ее направленность на решение биологических задач. Первые абстрактные свидетельства связи рекреационной деятельности с удовлетворением гедонистических потребностей человека, восстановлением энергетических затрат, можно найти у Платона. Его идеи стали научной основой изучения связи рекреационной деятельности с эволюцией человека, формированием его жизненных принципов.
На данном цикле исследования сделан важный шаг в понимании синергии влияния рекреационной деятельности («отдыха», «развлечения») на природу энергетического баланса организма человека, имманентность рекреационной деятельности культуре человека. Сложившаяся парадигма знаний указывает на то, что рекреационная культура предметно выходит на историческую авансцену как идеационный тип культуры, ориентированный на гармонизацию природной первозданности и воспроизводство человека.
Следствием развития социальных систем феодализма и раннего капитализма Западной Европы, с появлением государственных институций городского типа культуры (по Макиавелли - Lo $1а1:о), начинается предметное осмысление социального потенциала рекреации в удовлетворении возникающих биологических потенций человека. Это (по О. Шпенглеру) культурный феномен эпохи Реннесанса и Просвещения, рождающий общественно-атрибутивные ориентиры формирования универсальности
ОБ АВТОРЕ:_
Григорьев Валерий Иванович, доктор педагогических наук, профессор, заведующий кафедрой физической культуры; Заслуженный работник физической культуры (Gr-finec2O1O0yandex.ru)
ЦИТИРОВАТЬ СТАТЬЮ:_
Григорьев В.И. Генезис рекреационной отрасли и ее влияние на воспроизводство человеческого капитала // Экономика труда. - 2017. - Том 4. - № 1. - С. 31-42. - doi: 10.18334М.4.1.37589
бытия и экзистенциального потенциала человека. Глубинные модальности коснулись всего ценностного пространства (культурного ядра) рекреационной культуры. По мнению О. А. Кравцовой, регенерация смыслов указывает на сакральный характер рекреационной деятельности в развитии сущностных сил человека. На первый план выдвигается атрибут причинности, побуждающий человека к конструированию базисной телесной гармонии при потреблении природных ресурсов.
В традициях эпохи проявляется тенденция к сохранению многообразия проявления религиозного и светского типа культуры (массовых праздников, народных гуляний, использования бани), дополнения новыми модальностями, что приводит к синкретизму рекреационной культуры. Известное сохранение самобытности форм досуга в диалектике традиций и инноваций объясняется поиском констант социального генотипа, ориентированного (в определении Ф. Энгельса) на предметную деятельность. К примеру, включение в программу жизни посещения римских терм играет роль аттрактора, т. е. способа овладения господствующим в обществе культурным стандартом. Обретение телесной гармонии и здоровья - интровертная задача рекреационной практики, наполняющая ее содержание экзистенциальным значением в противовес энтропии, а самоорганизация видов деятельности в системе «человек -природа - общество» обретает особый смысл в развитии человеческой модальности. Исторически показательна в этом смысле практика «баденских» термальных источников, получившая развитие в Германии XIV века.
Согласно антропному принципу историческая востребованность рекреации обусловлена возможностью удовлетворения гедонистических потребностей человека («Сада земных наслаждений» в картинах Босха), овладения некими жизненными стандартами. В диалектике природного и социального присутствует предметная модальность рекреационной культуры, придающая институциональную форму и креативный характер преобразований. В этой целесообразной самоорганизации концептуально проявляются научные предпосылки синтеза методологии рекреационной культуры, детерминации с общественными отношениями.
О. А. Кравцова указывает на абсолютизацию применения рекреационных средств в западной традиции досуга. Допускает возможность их использования в качестве инструмента преодоления противоречий общественного развития и самоорганизации воспроизводства сущностных сил человека [1] (Kravtsova, 2013). Имманентность рекреации общей культуре, известная по работам Л. Шестова, способствует формированию социальной идентичности («самосознающей рефлексии»), стандартов поведения и потребительских привычек разных сословных групп. Условиями для развития потенциала рекреационной культуры, вытекающими из анализа ее генезиса, становятся наличие природных ресурсов, развитой инфраструктуры, материальной базы и подготовленных кадров.
Русский Ренессанс рекреационной культуры, проводимый Петром I, предусматривал приобщение к достижениям европейской культуры. Интерес представляет
программа «европеизации» российской культуры досуга, запущенная указом Петра I в 1719 году о создании курорта «Марциальные воды». Нужно отметить, что о целебных свойствах минеральных источников, созданных на Кавказе в 1803 году водных лечебниц (Кавказские Минеральные Воды), было известно еще из высказываний Геродота (485-425 гг. до н. э.).
На конструктивность программы указывает витальное многообразие сервильных программ с характерной диффузией культурологических и технологических компонентов. Структуру российской рекреационной культуры характеризует многоуровневая целостность природных факторов, инфраструктуры, сочетание крестьянских, религиозных и светских (придворно-аристократических) видов досуга, передаваемых из поколения в поколение. В контексте антропологической модели просматривается историческая обусловленность генетического кода развития как сферы нематериального производства, направленной на развитие сущностных сил и культурную идентичность человека.
В эпоху Просвещения происходит рационально-логическое осмысление структуры рекреационной метакультуры с позиций социальной таксономии, включая потребности жизнеобеспечения, движущие силы эволюции и возникающие при этом противоречия. Предпосылками эконометрического обоснования методологии рекреационной культуры стало исследование детерминаций между ресурсами свободного времени, динамикой воспроизводства жизненных сил работников, ростом материального производства, которые начали изучаться экономистами в середине XIX века (В. Джевонс, К. Маркс).
Опираясь на гегелевский закон диалектики, К. Маркс указывает в «Капитале» на изменение темпоральности рекреационной деятельности на воспроизводство трудового потенциала работника. Последовательным сторонником этой концепции в России был экономист и политический деятель А. А. Богданов (Малиновский). Он разработал курс политической экономии, где научно обосновал тектологические принципы управления, выделил сингулярность рекреации, связанной с «восстановлением сил работников, ослабевших, изношенных» при хозяйственном строительстве [2]. Показательными в теоретическом решении являются исследования рекреационного эффекта с позиций «энергетического» подхода, проводимые специалистами Центрального института труда (ЦИТ) в конце 20-х годов. Переход к технологической цивилизации обеспечивается появлением новых аттракторов отрасли, сконцентрированных на повышении производительности труда.
Идеи А. А. Богданова, Н. И. Бухарина, Г. М. Кржижановского стали базисом для разработки «энергетической» теории рекреационной аттракции в воспроизводстве человеческих ресурсов и подъеме экономики социалистического типа. В контексте обоснования социалистической модели экономики, ликвидации капиталистической системы хозяйства исследовательский вектор сосредоточился на изучении типологических признаков - структурности, эндогенности и перманентности
развития, на разработке методов оценки эффективности. Следует подчеркнуть, что эконометрический аппарат синтезируемой модели универсален и находится в одной доказательной плоскости с оценкой эффективности рекреационного фактора, обеспечивающего рост производственных показателей [3].
Наиболее далеко в эконометрическом описании рекреационных процессов продвинулся Н. И. Бухарин. Разделяя точку зрения А. А. Богданова, автор делает попытку обнаружить закономерности использования рекреационного фактора в производственном цикле. В его материалистической доктрине сформулирован подход к использованию рекреации в фазовой дихотомии «производительные силы - личностное развитие» с целью достижения «динамического равновесия экономики» [4].
Особый интерес представляют вопрос эффективности использования рекреационных ресурсов в структуре промышленного производства, затрагиваемые в работах Г. М. Кржижановского. Автор обращает внимание на принципы использования рекреационных ресурсов в непроизводственной сфере, ориентированной на капитализацию человеческих ресурсов. Основная концепция состояла в том, что рекурсивность воспроизводства производительных сил имплицитно связана с развитием рекреационной отрасли. В качестве краеугольных основ роста производительных сил выдвигаются условия: континуальность деятельности, свобода выбора ресурсов, повышение уровня жизни населения. На этой основе разрабатывается концепция «охраны труда» раннего советского периода, сфокусированная на социальные детерминации, единство структуры, континуальность и преемственность развития отрасли.
Реализация синтезированных знаний концептуально зафиксирована в программах развития народного хозяйства «Пятилетку - в четыре года!» на этапе «военного коммунизма» (30-е годы). Возможности отрасли в мобилизационной стратегии подъема промышленного производства («Шесть условий» повышения производительности труда) связывались с преодолением последствий революции и гражданской войны. Кураторство отраслью осуществлялось созданным в 1930 г. Всесоюзным добровольным Обществом Пролетарского туризма и экскурсий (ОПТЭ). Предпринимаемые шаги позволили придать устойчивый характер росту промышленного производства.
Интерес представляют идеологические импульсы развития, зафиксированные в гражданских правах «на труд и на отдых» в Конституции СССР 1936 года. В социально ориентированной модели народного хозяйства рекреационная деятельность позиционирована как инструмент решения витальных проблем, развития универсальной сущности и творческой энергии человека. Расширение границ физических возможностей стало методологической основой появления в 1935 году уникального в мире «стахановского движения» на Донбассе.
Начиная с 1936 года руководство отраслью осуществляют профсоюзы (ВЦСПС). Отметим, что предпринимаемые государством шаги в реализации гедонистической и катализаторной функций приносят вполне ожидаемые результаты. Закономерными следствиями централизованного управления являются рост производственного
потенциала страны, развитие рекреационной инфраструктуры, увеличение в 2 раза (с 10,9 до 25 млн чел.) числа граждан, охваченных системой социального обеспечения (в том числе рекреационными услугами) за 1929-1936 гг. [5] (Torlopov, 1999).
Последующий этап развития отрасли связан с преодолением кризиса в период Великой Отечественной войны (1941-1945 гг.). В числе первоочередных мер, адекватных вызовам времени, нужно выделить масштабное развитие рекреационных зон в тылу, преобразование доминантных позиций и функционального состояния. Конструктивные меры, предпринимаемые властями на организационном, финансовом и ресурсном уровне, коррелируют с динамикой инновационного развития и увеличением реабилитационного потенциала отрасли. Представляет интерес оценка кумулятивного следствия линейных преобразований, комбинирования внутренних факторов с аффилированными ресурсами ЛФК. Согласно экспертным оценкам, реализация данных мер привела, с одной стороны, к реабилитации 13 млн военнослужащих, с другой - к возвращению к трудовой деятельности 80 % инвалидов войны [6].
Доминирующим вектором функциональных изменений отрасли в послевоенный период является принципиальный разворот на решение задач воспроизводства человеческих ресурсов. Соответственно, качественные изменения коснулись эргономических стандартов и критериев эффективности труда, управленческих и организационных инноваций, снижающих степень эндемических потерь. Впервые ставится вопрос об увеличении добавленной стоимости услуг за счет трансфера технологий в производственную сферу.
С точки зрения эволюционной экономической теории эти проблемы изучаются специалистами Европы и США. Показательным в отношении исследования процессов конвергенции в развитии рекреационной индустрии может служить выявленная J. R. Kelly аутентичность детерминаций эффективности труда и рекреационных ресурсов. Автор указывает на достижение экономического роста в зависимости от баланса интенсивности труда, объема рабочего времени и продолжительности отдыха [7]. Доказательная логика выделенных связей указывает на регулятивные функции рекреационного сектора как социального регулятора в системе общественного производства. На передний план выдвигаются задачи по расширению адаптивных возможностей отрасли как инструмента социального инжиниринга, сфокусированного на капитализацию человеческих ресурсов. Понимание теории рекреационной культуры смещается, таким образом, от «объяснительного» вектора интерпретации к разработке культурологических основ социальной адаптации.
В этом контексте Х. Арендт указывает на техноцентрическую аффилированность регулятора к повышению производственных показателей в антиномиях: «труд -работа - действие», снимающую известное противоречие между трудом и отдыхом [8] (Arendt, 2000). Автор делает обоснованный вывод о синхронизации балансных связей труда и отдыха в регуляции энерготрат, росте адаптивности моторных и энергетических систем человека, находящихся в диалектическом единстве. Соответственно, это
порождает контрапункт влиянию рекреационного сектора на имплементацию экзистенциального потенциала работника и увеличение производительности труда [9] (Vinogradov, Ivchenko, 2015).
Обретаемая в 1960-е годы устойчивость функционирования отрасли диктуется как общемировой практикой, там и российскими приоритетами «трудовой» стратегии развития. Концепт социалистического строительства, заявленный Конституцией, находит реализацию в амбициозных планах развития отрасли. Отрасль продолжает рассматривается как сфера нематериального производства, темпы развития которой обусловлены ростом макроэкономических показателей. Усиление направляющей роли государства на динамику отраслевого развития проявляется в росте вклада отрасли в подъем экономики страны и связывается с доходной частью бюджетов всех уровней. Государственный патернализм проявляется в рестриктивном регулировании услуг по уровням социальной стратификации. Стремление к максимуму итерационных преобразований сопровождается внедрением инновационных технологий, ростом доступности рекреационных объектов и увеличением инклюзии населения в рекреационную деятельность [10].
Используемые в производственном цикле технологические инициативы стимулируют процессы модернизации отрасли, сохраняя аутентичность в интериоризации услуг. Создание преференций для внедрения в производственную сферу новых технологий обеспечивает трехкратное увеличение инвестиций, направляемых на развитие отрасли. Вместе с тем J. Dumazedier, опираясь на «стоимостный подход», указывает на «размытость» границ кросскультурной интеграции в процессе преобразования отрасли в массовое явление, в ориентации услуг на социальные дистрибуции и дополнительный прирост человеческого капитала [11] (Dumazedier, 1967).
В 70-е годы государство остается главным драйвером системного развития отрасли, повышает объем инвестиций в расширенное воспроизводство населения, развитие производительных сил и повышение качества жизни. ВЦСПС направлял бюджетные средства на развитие общественного сектора - городских агломераций, транспортной и энергетической инфраструктуры, подготовки кадров. Комплексные исследования НИИ труда (Довба А.С., Карпухин Д.Н.) сфокусированы на решение предметных вопросов, связанных с разработкой государственных стандартов, снижением транс-акционных издержек, реализацией научно-технического потенциала отрасли в росте производительности труда. Это делает обоснованным рост мощностей и концентрацию всех видов ресурсов, связанных с увеличением человеческого капитала. Как видно из материалов, представленных в таблице, рекурсивный характер развития отрасли проявляется в сохранении аутентичности, нормативности, стандартизации и единообразия услуг. Практическая реализация конституционно гарантированных государством условий для устойчивого развития отрасли обеспечили массовую доступность 14 тыс. профсоюзных санаториев, пансионатов, баз отдыха, профилакториев «выходного дня» [12].
Таблица
Таксономическая структура рекреационной отрасли
Таксономический компонент Дифференцированные признаки Автор
Объектно-предметная область Отраслевые ресурсы, технологии, производительность труда Амирханов М.М., 1997; Берлин С.И., 1997
Цель Укрепление здоровья нации, человеческие ресурсы, НИОКР, информационный потенциал Лемешев М.Я., 1985; Мироненко Н.С., 1986; Симонова В.С., 2014
Институции Санаторно-курортные комплексы, рекреационные комплексы Ветитнев А.М., 2002; Демченко В.А., 2004
Инвестиции Требующие и не требующие капиталовложений Веденин Ю.А., 1983; Лукашина С.Н., 1999; Яброва О. А., 2008
Сроки реализации проекта Долгосрочные и краткосрочные, скачкообразные Бурт Ю.И., 1979; Куимов В.В., 2001; Енджейчик И., 2003
Место в структурном коде развития Рекурсивность процесса (на «входе - выходе» системы в управленческом алгоритме) Татаринов А.А., 1998; Боков Ю.И., 2001; Петрова Т.В., 2002
Аттрактивный потенциал Диффузный, комбинаторный Руткевич М.П.; Левашов В.К., 2000
Глубина отраслевой трансформации Радикально-модификационная Амунц Д.М., 2005
Конкурентоспособность проекта Высокая (стабильная), низкая Цепелева А.Д., 2013
Эффективность Социальная, экономическая, интегральная Веймарн А., 2013
Источник: составлено автором
Казалось бы, рекреационная культура, в силу своей исторической избыточности, должна развиваться высокими темпами, однако к концу 80-х годов в ней прослеживаются кризисные тенденции. Несмотря на объявленный Михаилом Горбачевым курс на «ускорение и перестройку», проблемы развития отрасли ушли на второй план. Осуществление финансирования отрасли по остаточному принципу привело, как известно, к ее структурно-технологической деградации. Системный сбой в развитии -расплата за ложную идентичность, вызванная низкой рентабельностью и возникающими в общественном сознании перверсиями в оценке ее потенциала. Социальный компромисс достигается на фоне стагнации развития, исчерпания природных ресурсов и ухудшения экологии.
К началу 90-х годов обвальный кризис рекреационной отрасли России, связанный с беспрецедентной по глубине и масштабам политикой «либерализации цен» и ваучерной приватизацией, приобретает фатальные размеры. Победа «капитализма» привела, как известно, к невиданному в мирное время крушению национального рынка,
выразившемуся в 40 % снижении ВВП и резкому спаду инвестиций в основной капитал [13]. Ожидалось, что изменение баланса государственных и рыночных позиций придаст импульс к развитию отрасли за счет синтеза территориально-инфраструктурных, ресурсных и социальных аттракций. Однако абсолютизация идеологии частной собственности привела, ограничительная денежная политика, спад производства при росте инфляции, привели к закрытию (или перепрофилированию) деятельности рекреационных объектов. Предпринимаемые превентивные паллиативы, связанные с попыткой восстановления баланса производственных отношений, ростом потребительских подходов, оказались малоэффективными. Как вид культуры рекреация утратила всякую сакральность, превратившись в продукт.
Сравнивая опыт развития российского рынка услуг со странами США, Германии, Китая и Японии, Симонов В. С. указывает на низкую клиентоориентированность функций действующей в России структуры, включающей 16 тыс. (более 3 тыс. санаториев) отраслевых объектов. В качестве логического обоснования «догоняющей» модели развития, технологической отсталости от Запада автор приводит убедительную статистическую базу, указывающую на отсутствие экономических стимулов роста потребительского рынка [14]. При сравнении методологических подходов к развитию отрасли, разработанных разными экспертами, к примеру оптимизации миграционной политики (модель Л. Крампона), роста доходов населения (модель Р. Вульфа), воспроизводства природных ресурсов (модель П. Мариотта), социальной системы (модель В.С. Преображенского), В.С. Симонов логически выделяет зависимость динамики развития от наличия резервов, обновления основных фондов, обеспечения автокатализа, взаимодействие науки и бизнеса (см. таблицу). Эксперт акцентирует внимание на достижении роста и капитализации отрасли в условиях «импортозамещения». В качестве методологического базиса создаваемого в России национального кластера предлагается комплекс мер, сосредоточенных на поддержку перспективных стартапов и развитие малого предпринимательства, обеспечивающих создание конкурентоспособного продукта с инновационной составляющей.
Развивая данный концепт с точки зрения национальных интересов, В.Д. Никифорова указывает на высокую вероятность проведения структурных реформ, ориентированных на внутренний потребительский рынок, дифференциацию и кастомизацию услуг, на развитие услуг премиум-сегмента. Аналитическую оценку преобразований эксперт соотносит с критериями восприимчивости отрасли к технико-технологическим нововведениям, с новыми стандартами сервиса, с развитием 1Т-консалтинга и подготовкой специалистов [15] (Nikiforova, Valakhov, Nikiforov, 2013). Проведя соответствующий критериальный анализ, В. Д. Никифорова включает в структурный код итераций ряд приоритетных задач: учет национальных интересов, разработку нормативно-правовой базы, защиту прав собственности инвесторов. Очевидным достоинством данного подхода является усиление конкурентоспособности отечественной отрасли («кумулятивной причинности» развития), создание бла-
гоприятного делового климата, достижение роста емкости рынка за счет улучшения комплементарности и увеличения доли добавленной стоимости услуг.
Выводы
Обсуждаемые в статье этапы развития рекреационной культуры обретают глубокий методологический смысл. В генезисе рекреационной культуры, существующей в виде целостности в эпоху античности, феодализма, Возрождения, капитализма, Нового времени, прослеживаются пиковые тренды изменения ее структуры и функций. Волновой характер тренда указывает на метакультурную сингулярность каждого этапа, аффилированность функций рекреационной культуры социальному генотипу, этническим традициям и экономическим явлениям.
Волновая сенситивность преобразований проявляется в контексте изменения иде-ационных функций рекреационной культуры, а динамика функционирования - как регулятор автокатализа развития. Развернутый дискурс указывает на противоречия развития рекреационной культуры, общества и цивилизации, дает понимание масштабов адаптивного изменения ее функций. Развивая объектную связь трендов, подчеркнем, что отраслевые функции выходят за границы производственных показателей, оказывают стимулирующее воздействие на рост человеческого капитала, формирование здоровья нации, снижение пассионарного потенциала молодежи.
Очевидно, что цивилизационный кризис, переосмысление традиционной картины мира, имеют онтологические основания в достижении баланса между внешними и внутренними воздействиями, регулирующими адаптивные процессы отрасли. Это еще раз подчеркивает, что динамика самовоспроизводства отрасли обусловлена экономическими процессами, отражающими производственный потенциал страны и уровень потребления. Безусловно, рынок услуг становится в этой системе главным мотиватором автокатализа развития, учитывающим социально-демографические, культурные и экономические факторы. В состав процессинговой модели входит несколько приоритетных направлений по секуляризации развития, по повышению аттрактивности и снижению эндемических потерь. Их реализация, имеющая внутреннюю научную логику, осуществляется на уровне сэмплинга брендов технологий, межкорпоративного сотрудничества, обмена научно-техническими знаниями и опытом.
ИСТОЧНИКИ:
1. Кравцова О.А. Рекреационный досуг как предмет научного анализа // Вестник Челябинской государственной академии культуры и искусств. - 2013. - № 3. - С. 158-162.
2. Богданов А.А. Общественно-научное значение тенденций новейшего естествозна-
ния: доклад в Комакадемии // Архив АН СССР. - Ф. 350. - Оп. 2. - № 14. - 1921.
3. Итоги десятилетия советской власти в цифрах. - М.: ЦСУ СССР, 1928; Кодекс за-
конов о труде от 10 ноября 1918 г.; Манифест ЦИК о 7-часовом рабочем дне от 15 октября 1927 г.
4. Бухарин Н.И. Теория исторического материализма. - Москва, 1921.
5. Торлопов В.А. Социальная политика в России: история и современность. - СПб:
Институт специальной подготовки и психологии, 1999.
6. ГВСУ КА в годы Великой Отечественной войны: Сборник документов. - Л., 1985.
7. Kelly J. R. Leisure Identities and Interachtions. - L., 1982.
8. Арендт X. Vita activa, или О деятельной жизни. - СПб: Алетейя, 2000. - 437 с.
9. Виноградов Г.П., Ивченко Е.А. Физическая рекреация: Учебник. - М.: ИЦ «Академия», 2015. - 240 с.
10. Народное хозяйство СССР. 1922-1972: Статистический ежегодник. - М.: Финансы и статистика, 1972.
11. Dumazedier J. Toward а Society Leisure. - New York: Free Press, 1967.
12. Багров Н.М. Россия на рубеже веков. - СПб, 2003.
13. Народное хозяйство СССР в 1990 г. - Москва, 1991.
14. Симонов В.С. Рынок рекреационных услуг: теория и стратегия формирования. -СПб, 2005.
15. Никифорова В.Д., Валахов Д.Д., Никифоров А.А. Российская экономика и ее институты: прошлое и настоящее: Монография. - СПб: Нестор-История, 2013. - 316 с.
REFERENCES:
Narodnoe khozyaystvo SSSR. 1922-1972 [The National Economy of the U.S.S.R. in
1922-1972] (1972). Moscow: Finansy i statistika. (in Russian). Arendt X. (2000). Vita activa, ili O deyatelnoy zhizni [Vita activa, or The active
life]. Saint Petersburg: Aleteyya. (in Russian). Dumazedier J. (1967). Toward а Society Leisure. New York: Free Press. Kravtsova O.A. (2013). Rekreatsionnyy dosug kak predmet nauchnogo analiza [Recreational leisure as the subject of scientific analysis]. Vestnik Chelyabinskoy gosudarstvennoy akademii kultury i iskusstv, 3, 158-162. (in Russian).
Nikiforova V.D., Valakhov D.D., Nikiforov A.A. (2013). Rossiyskaya ekonomika i ee instituty: proshloe i nastoyaschee [The Russian economy and its institutions: past and present]. Saint Petersburg: Nestor-Istoriya. (in Russian). Torlopov V.A. (1999). Sotsialnaya politika v Rossii: istoriya i sovremennost [Social policy in Russia: history and modernity]. Saint Petersburg: Institut spetsialnoy podgotovki i psikhologii. (in Russian). Vinogradov G.P., Ivchenko E.A. (2015). Fizicheskaya rekreatsiya [Physical recreation]. Moscow: Akademiya. (in Russian).
