CC BY
103
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 1
DOI 10.18522/0321-3056-2017-1-98-102
Генетика культуры (Культурогенез и культурное наследие : материалы III и IV Российского культурологического конгресса / сост. А.В. Бондарев. М.; СПб., 2014. 639 с.)
В рецензируемой работе рассматриваются фундаментальные проблемы культурогенеза, решение которых столь необходимо современному человечеству не только для реконструкции прошлого, но и прогнозирования будущего. Состав сборника отличает многоаспектность представленных материалов: от теоретико-методологических до историко-археологических и политогенеза. Исследования по проблемам культурного наследия не просто дополняют вопросы культурогенеза, но и отражают теоретическую позицию, которая сказалась и в структуре, и содержании издания. В него вошли научные доклады и сообщения, заслушанные на секциях «Генетика культуры и культурное наследие» (III Российский культурологический конгресс) и «Культурогенез и социокультурная динамика: нелинейные процессы в культуре» (IV Российский культурологический конгресс). Обсуждаемая тематика возрождает традиции исследований, проводимых в 1920-х гг. коллективом секции генетики культуры при Государственной академии истории материальной культуры, в работе которой принимали участие многие прославленные ученые, в том числе Н.Я. Марр, А.А. Миллер, Н.Н. Павлов-Сильванский, Д.К. Зеленин, И.И. Мещанинов, С.И. Руденко, В.Г. Богораз-Тан, Л.Я. Штернберг, И.А. Орбели, О.М. Фрейденберг и др. Обращение к идеям Э.С. Марка-ряна и В.М. Массона, памяти которых и посвящается издание, включающее и ряд их работ.
Книга состоит из восьми разделов. В первом обосновывается обращение к генетике культуры - отечественной научной традиции, прерванной в 20-е гг. ХХ в. В соответствии с общим замыслом даётся теоретическая обрисовка творчества Э. С. Маркаряна с выходом в проблемы культурогенетики. Характеристика жизненного и научного пути В. М. Массона показывает его причастность к культурогенетическим исследованиям. На наш взгляд, чрезвычайно важен и для понимания творчества учёного, и для культурологии в целом поднимаемый в этом разделе вопрос о его отношении к социальной антропологии, а также характеристика разнообразных граней его научного наследия (докл. А.В. Бондарев, Ю.Е. Берёзкин, С.Ж. Пусто-валов, В.С. Бочкарев и Л.Б. Кирчо).
Второй раздел «Генетика культуры: пролегомены» соотносит вопросы «генетики культуры» с основными вопросами генетики как биологической науки о наследственности и изменчивости. Несомненно, центральная проблема - определение особенностей генетики культуры (культурогенетики), поскольку типы наследования биологических и культурных свойств человека - принципиально различны. В статье академика В.С. Стёпина, в которой рассматриваются вопросы изучения программирующих функций культуры и выявления кодирующих программ в человеческой жизнедеятельности, читатель найдёт убедительный ответ на поставленную проблему.
Обращаясь к статье Э.С. Маркаряна, хотелось бы обратить внимание на положение об «адаптивных функциях» культуры, что имеет значение не только для разработки культурологической теории как идеологии самосохранения человечества, но и обнажает базовые вопросы культурогенетики - взаимоотношения человека с природной средой и коэволюции.
В докладе А.-К.И. Забулионите показано, что зарождение генетического подхода к изучению культуры происходило в контексте становления натуралистического историзма, заданного натурфилософскими исканиями И. В. Гёте и получившего развитие в трудах И. Г. Гердера, В. Гумбольдта и др. Материалы А.К. Устина и В. В. Рябухиной весьма к месту помещены в данном разделе и требуют дополнительного обсуждения в контексте генетики культуры.
Третий раздел открывает вторую часть сборника, посвящённую проблемам культурогенеза. Здесь надо оговориться, что составитель и авторы статей различают генетику культуры (культурогенетику) и культу-рогенез. В отношении понятия «культурогенез» А. В. Бондарев выделяет ряд позиций, которые можно свести к двум: первая - культурогенез как зарождение культуры, культурного комплекса и как их последующее развитие; вторая - культурогенез как перманентный процесс самообновления культуры. Эти два подхода, несмотря на имеющиеся различия, значительно дополняют друг друга, т. е. служат пониманию генетики культуры как в целом, так и в отдельных предметных областях.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 1
В статьях В.М. Массона и В.С. Бочкарева на широчайшем археологическом материале обосновывается пульсирующий характер культурогенеза в пространстве (очаги культурогенеза) и времени (динамика ритмов культурогенеза). Эти две статьи легитимируют обращение к культурной конкретике, в данном случае к археологии, при построении глобальной культургенетической теории: динамика ритмов культурогенеза рассматривается ими как «пульсирующий нерв» исторического процесса. Такую же оценку можно дать совместной публикации С.А. Боринской, А.В. Коротаева и Д.А. Халтуриной «Мифы и гены: междисциплинарный подход к реконструкции дописьменной истории».
Подробный анализ четвертого раздела «Культурогония и культурогенез: к проблеме зарождения культуры» потребовал бы специального обзора. Авторы придерживаются разных теоретико-методологических позиций, да и исследуют проблемы достаточно разные, имеющие самостоятельное значение. Впрочем, несмотря на сложное название, где фигурируют и «культурогония», и «культурогенез», и «зарождение культуры», раздел имеет целостность. Он многое добавляет в понимание истоков культурного многообразия человечества и осмысление культуры как феномена глобальной эволюции и макроэволюции, сигнифика-ции в ноогенезе и процесса «психосферной медиации» (докл. А.Я. Флиер, Ю.В. Ларин, А.М. Буровский,
A.А. Пелипенко, Н.В. Беломестнова, Л.Е. Гринин, А.В. Коротаев). Нет нужды говорить, что каждый из этих вопросов позволяет расширить наши представления о генетике культуры, закономерностях её сохранения, развития и обновления.
Пятый и шестой разделы посвящены проблемам историко-археологической реконструкции (докл. Р.А. Литвиненко, С.Я. Щеброва) и многолинейности траекторий политогенеза и путей образования ранних государств, корреляции этногенетических и политогенетических процессов и т. д. (докл. С.В. Цирель,
B.А. Попов, В.В. Бочаров).
В седьмом разделе мы возвращаемся к фундаментальным проблемам культурогенеза как междисциплинарным темам научных исследований. Собственно говоря, здесь содержится ответ на ряд поставленных ранее вопросов о сути культурогенетики. В этой связи рассмотрен достаточно широкий круг вопросов теоретического и конкретно-исторического характера, открываемых вопросом о креативности в динамике культуры, посвящённых сопряжению этногенеза и культурогенеза, традиций и инноваций, соотношению культуры и искусства, культуры устной и письменной, характеристике культуры личности. Такого рода культурные факторы выступают важнейшими механизмами культурогенеза (докл. Л.Ф. Косенчук, А.С. Сараев, Л.В. Санжеева, О.Ю. Зозуля, А.С. Степанова, Б.Н. Попов).
В публикациях восьмого раздела «Напластования культурного наследия в процессах культурогенеза» феномен культурного наследия проанализирован с разных сторон и теоретико-методологических позиций. Общее, на наш взгляд, состоит в том, что культурное наследие рассматривается и как суммарный итог развития культурогенеза, и в то же время как предпосылка процессов формообразования культуры. В статье И. В. Кондакова сделан теоретически, а во многом и практически важный поворот от линейного подхода при изучении культурного наследия и истории его формирования к архитектоническому, показана многомерность, противоречивость и иерархичность в сложной организации культурного наследия; при этом отмечено, что одни и те же его феномены могут принадлежать то одному уровню обобщения, то другому - последовательно или параллельно, а то одновременно - всем. Пласты культурного наследия участвуют в культурогенезе в процессе наложения, напластования друг на друга, что и сохраняет значение культуры как хранилища и своеобразной лестницы смыслов как своего рода отложения макроритмов процессов культурогенеза на микроуровне. Нет необходимости говорить, каким многообразным в этом случае становится мир, как легитимируется в нём присутствие прошлого (в его фундаментальных ценностях и парадигматических основаниях).
Обращение к «феноменологии наследия» позволило В.И. Ионесову обосновать новую версию взаимоотношения традиций и инноваций в современной культуре. Л.М. Мосолова поднимает целый ряд важнейших вопросов, без обращения к которым изучение и освоение мирового культурного наследия сегодня невозможно. Речь идёт о контексте культурогенетических процессов, которым выступает глобализация. В публикациях Т.Н. Арцыбашевой и Н.П. Ледовских, Л.В. Дмитриевой и С.А. Тихомирова раскрываются культурогенетические аспекты эволюции ментальных структур религиозного сознания и соответственно конкретизируется вопрос о сохранении культурного наследия России на примере музеев-заповедников. Раздел завершается анализом тенденций и проблем в процессах обновления современной культуры Кыргызстана (докл. А.К. Абубакирова).
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKIIREGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 1
В заключении подводятся итоги предпринятой работы. Можно отметить, что на пути обобщающего исследования культурогенетики и культурного наследования авторов и составителя тома А.В. Бондарева ожидала удача. Они выдвинули на первое место изучение культурогенеза как процесса «перманентного порождения и самовозобновления культуры». В итоге - целостное и многостороннее осмысление культуры. Культура - это не состояние и не одноразовый акт её воспроизводства. Воспроизводится вся система; по отдельным её элементам (вот почему так важно обращение к культурному наследию) можно судить о системе. В таком контексте становится понятным значение вопросов о культуре как способе хранения, трансляции и обновления социального опыта, о социокоде и типологии культуры. В обобщающем положении работы говорится: «Исследование проблем динамики и генетики культуры - важная и актуальная область культурознания. Культурогенетические процессы, с одной стороны, порождают культуру, а с другой - связывают факты и явления культуры в единую цепь развития. Иными словами, генетика культуры - это не только связность культурных форм и явлений по генезису (происхождению), но и их перманентное в рамках локальных общностей порождение» (с. 8). В этом случае вопросы архитектоники и сущности культуры, рассматриваемые авторами, вполне уместно сочетаются с обращением к культурному наследию. «Культурогенез» дополняется понятием «культурогенетика».
Но использование биологической терминологии сигнализирует о ряде проблем на стыке культурологии и биологии. И прежде всего генно-культурной коэволюции. В своё время считалось: «Задача культурологии - построить "генетику" культуры, которая бы не только объясняла историко-культурный процесс (в мировом и национальном масштабах), но могла бы его прогнозировать и в перспективе управлять им» [1, с. 15]. Ставились задачи выявления «гена» и «генетического кода» культурных феноменов как базисных структур, которые ответственны за сохранение и передачу социального опыта; изучение факторов, оказывающих расшатывающее, мутационное воздействие на «гены» культурно-исторических образований, перестраивающих их «код» в процессе творчества; изучение суммарных последствий такого развития, как реальной истории «очеловечивания» мира [1, с. 16]. Здесь и далее дорога культурологии оказалась, как не преминул заметить известный биолог Е. П. Гуськов, «вымощена биологической терминологией». В этой связи он и замечает, что сформулированные таким образом задачи «могут поставить в тупик даже самых ортодоксальных биологов - детерминистов» [2, с. 117]. И хотя нами, как и в рецензируемой книге, подчеркивалось, что в концептуальном плане предметом научного исследования культуры и её истории является прежде всего генезис, функционирование и развитие культуры как «специфически человеческого способа жизни», вопрос остаётся: «возможно ли толкование культуры на гомологической, родственной по происхождению с генами, основе?» [2, с. 117].
Такого рода фундаментальные вопросы не могут быть оставлены без ответа. В рецензируемой книге привлекает внимание обращение к идеям автора «Эгоистического гена» Р. Доукинса, предпринятое в статье В. В. Рябухиной «Передача информации в культуре: теория мемов - меметика». Во всяком случае, как замечает Е. П. Гуськов, в вопросах толкования культуры Доукинс «не решился использовать генетическую терминологию, придумав новое имя для нового репликатора - мем» [2, с. 117]. Более смело поступили Ч. Дж. Ламсден и Э. О. Уилсон, выдвинув теорию генно-культурной эволюции [3]. Здесь как минимум две проблемы. Первая - культура (как внебиологический способ передачи информации) замедляет коэволюцию, но отбрасывает ли она естественное развитие? Вписывается ли социальное развитие в эволюционный ряд? Конечно, человек - это осознавшая себя эволюция. Но продолжается ли эволюция, не служит ли сознание как продукт эволюции дальнейшему эволюционному ряду? Вряд ли можно сомневаться, что разум как продукт развивающегося сознания - продукт эволюции. Но только ли продукт, а каково его будущее? Культура знаменует рождение разума. Здесь и возникает тема: культура и гены. Впрочем, тема антропо-разума и коэволюции, лишь затронутая в рецензируемой работе, может получить самостоятельное обсуждение [4].
Несомненно, центральным для научного сборника остаётся вопрос о генетическом коде культуры. Приведём некоторые примеры. В статье А. К. Устина рассматривается вопрос о культурогенетических мутациях, который автором формулируется следующим образом: «о генетическом коде культуры и его трансформациях». Сразу же возникает вопрос: а возможны ли трансформации кода культуры, ведь культура при этом прекращает своё существование, разрушается. Хотя автор не останавливает внимание на происходящих на культурной поверхности фактов, а обращается к глубинно-генетическому уровню смыслов. В публикации В. В. Рябухиной происходит обращение (на наш взгляд, вполне оправданное) к теории мемов. Впрочем, основной тезис автора («эволюцией культуры управляет меметический выбор, осуществляемый
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKIIREGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 1
с целью копирования мемов») выглядит достаточно общим и нуждается во многих уточнениях. Что касается совместной публикации С. А. Боринской, А. В. Коротаева и Д. А. Халтуриной под общим названием «Мифы и гены: междисциплинарный подход к реконструкции дописьменной истории», в которой показано особое значение ареального распространения генетических маркеров (гаплотипы и гаплогруппы), то это не только междисциплинарный подход к реконструкции дописьменной истории, но и обращение к теме - «культура и гены».
Но ответ на поставленные выше вопросы содержится в фундаментальной статье В. С. Стёпина о программирующих функциях культуры: «Программы деятельности, поведения и общения - это социально значимая информация, которая закреплена в форме социокода. У человека есть две системы кодов, определяющих его жизнь: биокод (ДНК, РНК и другие генетические структуры, репрезентирующие его биологическое существование) и социокод, репрезентирующий программы его социального бытия» (с. 96). В.С. Стёпин сознательно перемещает исследование в пространство культуры, определяемой как «способ деятельности». Данное определение находит своё существенное уточнение: «Эти программы надстраиваются над биологическими, генетическими программами человека и регулируют формы их проявления» (1, с. 96). Итак, культура как способ регуляции деятельности истолковывается «как наличие особых надбио-логических программ деятельности, поведения и общения». Система кодирования и передачи социальной информации переносится из биологической в социальную сферу, в знаковые системы. Культура хранит эти программы, транслирует их, а также генерирует новые. Положение о культуре как «исторически развивающемся социокоде», выдвинутое и обоснованное В. С. Стёпиным, приобретает основополагающий характер. Ведь обращение к биологической терминологии не может быть самодостаточным. Определение культуры как способа и процесса трансляции социального опыта возвращает нас к механизмам и закономерностям культурного наследования, внешне сходного, но существенно отличного от наследования в мире живой природы.
В заключение отметим, что составитель не мог не обратить внимание на то обстоятельство, что проблемы культурогенеза и культурного наследия внутренне едины. Дело в том, что, несмотря на то, что фигуры Э.С. Маркаряна и В. М. Массона - разные и в теоретическом отношении трудно сопоставимые, обращение к их идеям обусловило фундаментальность обсуждаемых проблем. Проблемы культурогенеза не только привлекали внимание, но и занимали важное место в научных исследованиях В. М. Массона, что и послужило отправной точкой для возрождение научной традиции петербургской школы культурогенетических исследований. Теоретическую значимость книге придают научные исследования, помещённые в данном томе и значительно расширяющие обсуждаемую тематику. Это статьи В. С. Стёпина, И.В. Кондакова, А.А. Пели-пенко, А. Я. Флиера и других маститых учёных, да и творческая позиция составителя А. В. Бондарева -весьма продуктивна. Издание как проект оказалось успешным, что открыло пространство культурогенетики и позволило поставить вопрос о «механизме», «гене», «субстрате» культурной эволюции. Важно, что представленные материалы на практике продемонстрировали особенность культурологии как межпредметной области знания и в то же время обнажили её конститутивные основания.
Литература
1. Культурология / под науч. ред. Г.В. Драча. Ростов н/Д., 1998. 573 с.
2. Гуськов Е.П. Генетика. Эволюция. Культура. Ростов н/Д., 2007. 327 с.
3. Lumsden C.J., Wilson E.O. Genes, Mind, and Culture. The Coevolutionary Process. Cambridge, Massachusetts, 1981. 428 р.
4. Драч Г.В. Культура и разум: конвергенция или дивергенция? // Вопросы философии. 2003. .№ 8. С. 3748.
References
1. Kul'turologiya [Culturology]. Sc. ed. by G.V. Drach. Rostov-on-Don, 1998, 573 p.
2. Gus'kov E.P. Genetika. Evolyutsiya. Kul'tura [Genetics, Evolution, Culture]. Rostov-on-Don, 2007, 327 p.
ISSN 0321-3056 IZVESTIYA VUZOV. SEVERO-KAVKAZSKII REGION. SOCIAL SCIENCES. 2017. No. 1
3. Lumsden C.J., Wilson E.O. Genes, Mind, and Culture. The Coevolutionary Process. Cambridge, Massachusetts, 1981, 428 p.
4. Drach G.V. Kul'tura i razum: konvergentsiya ili divergentsiya? [Culture and Intelligence: Convergence or Divergence?]. Voprosy filosofii. 2003, No. 8, pp. 37-48.
Г.В. Драч,
профессор, доктор философских наук, Южный федеральный университет
