CC BY
36
Генетические маркеры риска развития поверхностного и инвазивного рака мочевого пузыря
В.Н. Павлов1, А.А. Измайлов1, Т.В. Викторова12, С.М. Измайлова1, Л.З. Ахмадишина2,
В.З. Галимзянов1, А.А. Загидуллин1
'ГОУВПО Башкирский государственный медицинский университет Минздравсоцразвития России, Уфа;
Уфимский научный центр РАН
Контакты: Адель Альбертович Измайлов izmailov75@mail.ru
С целью выявления возможных ассоциаций полиморфных вариантов генов цитохрома Р450 и ферментов глутатион-8-трансферазы с риском развития рака мочевого пузыря (РМП) нами проведен анализ частот встречаемости генотипов и аллелей полиморфных локусов генов СУР1Л1 (Л24540), ОБТЫ1 (йе1), ОБТР1 (Л313О) у 208 больных с диагнозом РМП (104 пациента с инвазивным и 104 — с поверхностным раком) и у 367пациентов без выявленной онкопатологии.
Установлено, что генетическими маркерами риска развития РМП являются генотипы *1Л*2С (ОР 3,42) и *2С*2С (ОР 6,98), аллель *2С (ОР 3,73) гена СУР1Л1, генотип ОО (ОР 2,53) гена ОБТР1. Наличие аллеля *2С (ОР 1,69) гена СУР1Л1, аллеля О (ОР 2,40) и генотипа ЛО (ОР 2,40) гена ОБТР1 ассоциировано с инвазивными формами РМП.
Существенных различий в распределении частот встречаемости генотипов гена ОБТМ1 между выборками больных и здоровых не выявлено.
Ключевые слова: рак, мочевой пузырь, онкомаркеры, полиморфизм
Genetic risk markers for superficial and invasive bladder cancer
V.N. Pavlov1, A.A. Izmailov1, T.V. Viktorova1,2, S.M. Izmailova1, L.Z. Akhmadishina2, V.Z. Galimzyanov1, A.A. Zagidullin1
'Bashkir State Medical University, Ministry of Health and Social Development of Russia, Ufa;
2Ufa Research Center, Russian Academy of Sciences
To reveal possible associations of the polymorphic variants of the cytochrome P450 and enzymes glutathione-S-transferase genes with the risk for bladder cancer (BC), the authors analyzed the frequency of genotypes and alleles at the polymorphic loci of the CYP'A' (A2454G), GSTM' (del), and GSTP' (A3'3G) genes in 208patients diagnosed as having BC ('04patients with invasive BC and '04 with superficial BC) and in 367patients without identified oncopathology.
The *'A*2C (OR = 3.42) and *2C*2C (OR = 6.98) genotypes, *2C (OR = 3.73) allele of the CYP'A' gene and the GG (OR = 2.53) genotype of the GSTP' gene were ascertained to be genetic markers for a risk for BC. The presence of the *2C (OR = '.69) allele of the CYP'A' gene, the G (OR = 2.40) allele and the AG genotype (OR = 2.40) of the GSTP' gene was associated with the invasive forms of BC. There were no substantial differences in the distribution of the frequency of genotypes of the GSTM' gene between the samples of patients and healthy individuals.
Key words: cancer, urinary bladder, oncomarkers, polymorphism
Введение
По данным ВОЗ, около 3 % всех онкологических заболеваний приходится на рак мочевого пузыря (РМП), уступающего по распространенности только опухолям желудка, пищевода, легких и гортани. По темпам прироста среди онкоурологических заболеваний РМП занимает 2-е место после рака предстательной железы [1]. В период с 1998 по 2008 г. заболеваемость РМП на 100 тыс. населения в РФ возросла с 7,90 до 9,16 [2, 3].
Различают поверхностные (неинвазивные) (Tis— TaT1) и инвазивные (Т2—Т4) формы РМП. Прогрессия поверхностного рака в инвазивный наблюдается в 25—65 % случаев. Трехлетняя выживаемость при первичном инвазивном раке во всем мире не превышает 67 %, а при прогрессирующем из поверхностного — вполовину меньше (37 %) [4].
Формирование групп риска прогрессирования РМП основано на морфологических параметрах опухоли, таких, как степень инвазии, степень дифферен-цировки, наличие или отсутствие карциномы in situ (CIS) [5, 6]. Группировка больных по морфологическим характеристикам не полностью отражает биологический потенциал уротелиальной карциномы, в связи с этим большое значение имеет поиск дополнительных генетических маркеров прогноза при РМП.
Общепризнано, что РМП — онкологическое заболевание с широким спектром факторов риска. Известно, что пусковым механизмом развития большинства онкологических заболеваний служит индивидуальная генетическая предрасположенность, провоцируемая разнообразными внешнесредовыми факторами, прежде всего химической природы [7].
По данным литературы, к факторам риска РМП относятся канцерогены табачного дыма, полиароматические углеводороды, некоторые лекарственные препараты и другие вещества, объединенные общим термином «ксенобиотики» [8—10]. Необходимым условием проявления действия ксенобиотиков является повышенная чувствительность организма, которая формируется при наличии определенного генетического фона. Канцерогены, попадая в организм, подвергаются биотрансформации под воздействием ферментов, активность которых контролируется генами системы биотрансформации ксенобиотиков. При неблагоприятных комбинациях генотипов возрастает риск развития РМП. В связи с этим представляется важным изучение особенностей генетических систем, участвующих в процессах биотрансформации ксенобиотиков, которые протекают в 2 этапа. На первом этапе, контролируемом ферментами цитохрома P450 и др., происходит активация ксенобиотиков с образованием активных промежуточных метаболитов, которые под воздействием ферментов 2-го этапа (глутатион-Б-трансферазы и др.) преобразуются в водорастворимые нетоксичные компоненты и выводятся из организма [8, 10, 11].
Цель исследования — изучение ассоциации полиморфных вариантов генов цитохрома Р450 (CYPM1) и глутатион-Б-трансферазы (GSTM1 и GSTP1) с риском развития РМП, а также анализ возможных ассоциаций функциональных полиморфных локусов генов у пациентов с поверхностными и инвазивными формами РМП.
Материалы и методы
Объект исследования. Основную группу составили 208 пациентов с гистологически верифицированным диагнозом РМП, находившихся на стационарном лечении в период с 2005 по 2009 г. Из них 104 пациента с поверхностными и 104 — с инвазивными формами РМП. Средний возраст больных составил 61,07 ± 11,14 года.
Контрольную группу составили 367 практически здоровых индивидов, жителей Республики Башкортостан, отобранных по возрасту, полу и этнической принадлежности, без хронических заболеваний, в том числе без патологии мочеполовой системы в анамнезе. Средний возраст 56,12 ± 8,57 года.
Проведение анализов. ДНК выделяли из лимфоцитов периферической венозной крови методом фенольно-хлороформной экстракции. Анализ полиморфных локусов генов CYPM1 (A2454G) и GSTP1 (A313G) проводили методом полимеразной цепной реакции (ПЦР) с последующей рестрикцией ам-плифицированных фрагментов соответствующими эндонуклеазами. Делеционный полиморфизм гена GSTM1 (del) исследовали в стандартных условиях по
ранее описанной методике [12]. Последовательности олигонуклеотидных праймеров и методы идентификации полиморфных аллелей были приведены в публикациях ранее [13, 14]. Результаты амплификации и рестрикции оценивали при помощи вертикального электрофореза в 7 % полиакриламидном геле при напряжении 200-300 В (10 В/см).
Математическую обработку результатов исследования проводили на IBM-Pentium IV с использованием статистических программ BioStat (Primer of Biostatistics, 4th Edition, S.A. Glantz, McGraw-Hill), а также в программах Statistica, Microsoft Excel и Microsoft Access.
Достоверность различий в распределении частот аллелей и генотипов между группами и ассоциацию с клиническим течением заболевания выявляли, сравнивая выборки с использованием критерия c2 с поправкой Иейтса с помощью программы BioStat. Статистически значимыми считали различия при p< 0,05. Относительный риск (ОР) заболевания по конкретному признаку вычисляли как соотношение шансов, доверительный интервал (ДИ) для ОР рассчитывали по стандартным формулам, расчеты проводили в программе Statistica v. 6.0 [15].
Силу ассоциации генетических маркеров с риском развития РМП оценивали по значениям показателя относительного риска: ОР > 1,5 рассматривали как положительную ассоциацию заболевания с генотипом или аллелем (фактор риска), ОР < 0,5 — как отрицательную ассоциацию (фактор устойчивости).
Результаты
В табл. 1 представлены сводные результаты молекулярно-генетического анализа полиморфных вариантов генов CYPM1, GSTM1 и GSTP1 у больных РМП и в контрольной группе.
При изучении полиморфного локуса А2454G гена CYPM1 выявлено статистически значимое повышение гетерозигот *1A*2C у больных РМП (34,6 %) по сравнению с контрольной группой (13,4 %) (р = 0,0005) и гомозигот *2C*2C (3,9 % и 0,6 % соответственно, р = 0,013). Генотип *1A*1A достоверно чаще (86,1 %) встречался в группе здоровых индивидов, тогда как в группе больных его частота оказалась меньше и составила 61,5 % (р = 0,0005). Частота алле-ля *2C гена CYPM1 у больных РМП оказалась повышенной до 21,2 % против 7,3 % в контрольной группе (р = 0,0005).
Полученные результаты позволяют считать генотип *1A*1A (ОР 0,26; 95 % ДИ 0,17—0,4) и аллель *1A (ОР 0,27; 95% ДИ 0,18—0,39) факторами устойчивости к развитию злокачественных новообразований МП, а генетическими маркерами риска развития РМП — генотипы *1A*2C (ОР 3,42; 95 % ДИ 2,21—5,33), *2C*2C (ОР 6,98; 95% ДИ 1,36—48,10) и аллель *2C (ОР 3,73;
95% ДИ 2,55-5,47) полиморфного локуса А24540 гена СУР1А1.
Проведенный анализ частоты встречаемости делеции гена 0БТМ1 достоверных различий между группами больных и здоровых не выявил (р = 0,063).
При молекулярно-генетическом анализе полиморфного локуса А3130 гена 0БТР1 получены следующие результаты: показано статистически достоверное увеличение доли генотипа 00 в группе больных РМП (9,7 %) по сравнению с контрольной группой (4,1%, р = 0,016). Статистический анализ показал, что генотип 00 (ОР 2,53; 95% ДИ 1,17-5,54) полиморфного локуса А3130 гена 0БТР1 является маркером повышенного риска развития РМП.
Данные сравнительного анализа особенностей распределения частот генотипов у больных РМП с учетом клинического течения заболевания приведены в табл. 2.
В результате анализа распределения генотипов полиморфного локуса А24540 гена СУР1А1 у больных РМП в зависимости от степени инвазии выявле-
но, что частота встречаемости аллеля *2С у больных с инвазивным характером роста выше (25,5 %), чем у больных с неинвазивными формами РМП (16,8 %) (р = 0,04). Данный аллель служит маркером риска развития инвазивных форм РМП (ОР 1,69; 95% ДИ 1,02-2,80).
При изучении частоты встречаемости делеции гена 0БТМ1 достоверных различий между группой больных РМП и контрольной группой не установлено (р = 1,0).
Анализ распределения частот генотипов полиморфного локуса А3130 гена 0БТР1 у больных РМП в зависимости от клинического течения заболевания показал, что генотип А0 выявлялся достоверно чаще у пациентов с инвазивным РМП (51,9 %), чем с не-инвазивной формой данного заболевания (31,1 %) (р = 0,005). Частота встречаемости аллеля 0 гена 0БТР1 у больных инвазивными формами РМП также была увеличена до 39,4 % против 21,3 % у пациентов с неинвазивными формами (р = 0,001). У больных неинвазивным РМП встречаемость генотипа АА
Таблица 1. Распределение частот встречаемости генотипов и аллелей полиморфных вариантов генов цитохрома Р450 и глутатион-З-трансферазы у больных РМП и у лиц контрольной группы
Генотипы Группа больных РМП Контрольная группа ОР
и аллели Абс. Частота Абс. Частота X2 р (95 % ДИ)
Полиморфный локус A2454G гена CYP1А1
*1А*1А 128 61,5 303 86,0 42,80 0,0005 0,26 (0,17-0,40)
*1А*2С 72 34,6 47 13,4 33,86 0,0005 3,42 (2,21-5,33)
*2С*2С 8 3,9 2 0,6 6,22 0,013 6,98 (1,36-48,10)
Всего 208 351
*1А 328 78,8 651 92,7 53,04 0,0005 0,37 (0,18-0,39)
*2С 88 21,2 51 7,3 3,73 (2,55-5,47)
Делеционный полиморфизм гена GSTM1
Норма +/+ 127 61,0 164 53,4 3,75 0,063
Делеция ёе1 81 39,0 151 46,6
Всего 208 238
Полиморфный локус A313G гена GSTP1
АА 101 48,8 160 49,8 0,02 0,884 0,96 (0,67-1,38)
А0 86 41,5 148 46,1 0,88 0,348 0,83 (0,58-1,20)
00 20 9,7 13 4,1 5,84 0,016 2,53 (1,17-5,54)
Всего 207 321
А 288 69,6 468 72,9 1,22 0,271 0,85 (0,64-1,13)
0 126 30,4 174 27,1 1,18 (0,89-1,56)
Примечание. Шрифтовое выделение указывает на достоверность различий между группами сравнения.
выше — 63,1 %, чем у пациентов с инвазивными формами РМП — 34,6 % (р = 0,001), что указывает на его протективное значение в отношении развития инва-зивных форм РМП. В свою очередь, генотип AG (ОР 2,40; 95% ДИ 1,31-4,41) и аллель G (ОР 2,40; 95 % ДИ 1,52-3,79) являются маркерами повышенного риска развития инвазивных форм РМП.
Обсуждение результатов
Методы лечения, тактика наблюдения, прогноз у больных с поверхностными и инвазивными формами РМП значительно различаются. Поверхностные формы РМП имеют относительно благоприятный прогноз, однако в 50-70 % случаев склонны к реци-дивированию [16].
Под прогрессированием поверхностного РМП понимают развитие инвазивного рецидива опухоли (критерий Т), возрастание степени клеточной ана-плазии (критерий G) или наличие метастатического процесса (критерий М) [5, 18]. Различают РМП с низким риском прогрессирования (Ta-T1Gt без CIS),
промежуточным (мультифокальный, T1Gp TaG2, со-литарная опухоль T1G2 без CIS) и высоким риском прогрессирования (мультифокальный, T1G2, Ta-T1G3, первичная CIS или другие опухоли в сочетании с CIS) [6].
Все эти параметры не учитывают особенности индивидуального генетического фона, играющего решающую роль в детерминации онкологического риска. В настоящее время многими учеными мира ведутся исследования по выяснению роли генетической предрасположенности факторов среды в формировании мультифакториальных заболеваний, к которым можно отнести и РМП.
Доказано, что у человека существует генетический контроль метаболизма, поэтому в зависимости от особенностей генома различные индивидуумы могут либо сохранять устойчивость, либо, наоборот, обнаруживать повышенную чувствительность к повреждающим агентам [11, 18-20].
В литературе достаточно широко представлены ассоциативные исследования роли полиморфных
Таблица 2. Распределение частот встречамости генотипов и аллелей полиморфныхлокусов генов цитохрома Р450и глутатион-З-трансферазы у больных РМП с учетом клинического течения заболевания
Генотипы Инвазивный РМП Поверхностный РМП ОР
Абс. Частота Абс. Частота X2 Р (95 % ДИ)
Полиморфный локус A2454G гена CYP1A1
*1A*1A 58 55,8 70 67,3 2,46 0,117 0,61 (0,34-1,12)
*1A*2C 39 37,5 33 31,7 0,53 0,467 1,29 (0,7-2,38)
*2C*2C 7 6,7 1 1,0 3,25 0,071 7,43 (0,90-166,19)
Всего 104 104
*1А 155 74,5 173 83,2 4,17 0,041 0,59 (0,36-0,98)
*2С 53 25,5 35 16,8 1,69 (1,02-2,80)
Делеционный полиморфизм гена GSTM1
Норма +/+ 63 60,6 64 61,5 0,00 1,0
Делеция del 41 39,4 40 38,4
Всего 104 104
Полиморфный локус A313G гена GSTP1
AA 36 34,6 65 63,1 15,69 0,001 0,31 (0,17-0,57)
AG 54 51,9 32 31,1 8,43 0,005 2,40 (1,31-4,41)
GG 14 13,5 6 5,8 2,64 0,105 2,52 (0,86-7,70)
Всего 104 103
A 126 60,6 162 78,6 15,11 0,001 0,42 (0,26-0,66)
G 82 39,4 44 21,4 2,40 (1,52-3,79)
Примечание. Шрифтовое выделение указывает на достоверность различий между группами сравнения. ^Ш
вариантов гена CYP1A1 в развитии онкологической патологии, сроках манифестации, тяжести течения, скорости метастазирования. Однако подобные исследования при РМП довольно немногочисленны. Так, M. Pande et al. показали, что у лиц с гетерозиготами по полиморфному локусу A2454G гена CYP1A1 РМП развивается на 4 года раньше, чем с гомозиготами по норме [21]. J.P. Grando et al. выявили ассоциацию риска развития РМП с присутствием гетерозиготного и полиморфного гомозиготного генотипа гена CYP1A1 [22], в то время как L. Fontana et al. никаких ассоциаций c риском развития РМП не обнаружили [23]. Нами была выявлена ассоциация генотипов *1A*2C, *2C*2Cи аллеля *2C с риском развития РМП, а также аллеля *2С с повышенной вероятностью развития инвазивных форм заболевания.
Согласно данным литературы у больных РМП идентифицируется высокая частота нулевых генотипов гена GSTM1 [24, 25]. Метаанализы, проведенные M. García-Closas et al. и M. Linda et al. показали ассоциацию риска развития РМП с нулевым генотипом гена GSTM1 [26, 27]. L.I. Hsu et al. обнаружили связь нулевого генотипа GSTM1 с инвазивными формами РМП [28]. В то же время подобная ассоциация не была обнаружена среди турков [29] и бразильцев [22]. Мы также не обнаружили ассоциации делеционно-го полиморфизма GSTM1 с предрасположенностью к развитию РМП и инвазивных форм заболевания.
Данные литературы по ассоциации полиморфных вариантов гена GSTP1 с многофакторными заболеваниями противоречивы. Высокий уровень экспрессии гена GSTP1 был обнаружен в тканях, на которые внешняя среда оказывает наибольшее влияние, поэтому в случае низкой фенотипической активности
GSTP1 эти ткани являются зоной риска развития токсического процесса и повреждения [12, 30, 31].
По данным R.D. Mittal et al., при исследовании 106 больных РМП и 162 лиц контрольной группы из Северной Индии выявлено, что генотипы AG и GG гена GSTP1 увеличивают риск РМП [32]. Для изучения связи между полиморфным вариантом A313G гена GSTP1 с РМП, E. Kellen et al. провели метаанализ 16 исследований, включая собственную работу, и показали, что генотипы AG и GG гена GSTP1 по сравнению с генотипом AA увеличивают риск РМП [33]. Однако E. Altayli et al. не выявили среди турков ассоциации полиморфного варианта A313G гена GSTP1 с риском развития РМП [29, 34]. В настоящем исследовании установлено достоверное увеличение частоты генотипа GG у больных РМП, что согласуется с большинством данных литературы.
Возможно, маркерами риска прогрессии РМП служат аллель *2С полиморфного локуса A2445G гена CYP1A1, генотип AG и аллель G полиморфного варианта A313G гена GSTP1. Это предположение требует дальнейшего подтверждения.
Заключение
Таким образом, приведенные данные свидетельствуют о важной роли ферментов биотрансформации ксенобиотиков в развитии РМП. Ассоциация повышенного риска развития РМП с наличием определенных аллельных вариантов генов ферментов проокси-дантов и антиоксидантов позволяет предположить, что цитохром P450 и глутатионзависимые ферменты могут быть важной составной частью в генетической структуре подверженности развитию РМП, и, возможно, их целесообразно использовать для оценки риска прогрессирования поверхностного РМП.
ЛИТЕРАТУРА
1. Аполихин О.А., Какорина Е.П., Сивков А.В. и др. Состояние урологической заболеваемости в Российской Федерации по данным официальной статистики. Урология 2008;(3):5—7.
2. Чиссов В.И., Старинский В.В., Петрова Г.В. Злокачественные новообразования в России в 2008 г. (заболеваемость и смертность). Под ред. В.И. Чиссова, В.В. Старинского, Г.В. Петровой. М., 2010. 256 с.
3. Чиссов В.И., Старинский В.В., Петрова Г.В. Состояние онкологической помощи населению России в 2008 г. Под ред. В.И. Чиссова, В.В. Старинского, Г.В. Петровой. М., 2009. 192 с.
4. Лоран О.Б. Онкоурология сегодня: проблемы и достижения. Мед вестн 2007;13 (398). http://medvestnik.ru/archive/ 2007/13.
5. Fleming F., Huang A., Pu Y. Urinary
bladder. In: Cancer staging manual. Philadelphia: Lippincot-Raven,1997; p. 241-24.
6. Millan-Rodrigez F., Chechile-Toniolo R., Salvador-Bayarri J. et al. Multivariate analysis of the prognostic factors of primary superficial bladder cancer. J Urol 2000;163(1):73-8.
7. Баранов В.С., Баранова Е.В., Иващенко Т.Э., Асеев М.В. Геном человека и гены «предрасположенности» (введение в предиктивную медицину). СПб.: Интермедика, 2000. 271 с.
8. Кулинский В.И. Обезвреживание ксенобиотиков. Соросовск образоват журн 1999;(1):8-12.
9. Autrup H. Genetic polymorphisms in human xenobiotica metabolizing enzymes as susceptibility factors in toxic response. Mutat Res 2000;464:65-76.
10. Brockmoller J., Cascorbi I., Kerb R. Combined analysis of inherited polymorphisms in arylamine N-acetyltransferase 2, glutathione S-transferase Ml and T1, microsomal epoxide hydrolase, and cytochrome P 450 enzymes as midulatiors of bladder cancer risk. Cancer Res 1996;56:3915-25.
11. Buch S., Kotekar A., Kawle D. et al. Polymorphisms at CYP and GST gene loci. Eur J Clin Pharmacol 2001;57:553-5.
12. Egan K.M., Cai Q., Shu X.O. et al. Genetic polymorphisms in GSTM1, GSTP1, and GSTT1 and the risk for breast cancer: results from the Shanghai Breast Cancer Study and meta-analysis. Cancer Epidemiol Biomarkers prev 2004; 13(2):197-204.
13. Baranov V.S., Ivaschenko T., Bakay B.
et al. Proportion of the GSTM1 0/0 genotipe
in some Slavic populations and its correlation with cystic fibrosis and some multifactorial diseases. Hum Genet 1996;97:516-20.
14. Krajinovic M., Labuda D., Richer Ch. et al. Susceptibility to childhood acute lymphoblastic leukemia: influence
of CYP1A1, CYP2D6, GSTM1, and GSTT1 genetic polymorphisms. Blood 1999;93(5):1496-501.
15. www.statistica.com StatSoft Inc.-USA. Statistica v.6.0.
16. Allard P., Bernard P., Fradet Y. The early Clinical course of primary Ta and T1 bladder cancer. Europ Urol 1998;8(1):692-8.
17. Malmstrom P., Busch C., Norlen B.J. Recurrences, progression and survial in bladder cancer. Scand J Urol Nephrol 1987;21(2):185.
18. Hatagima A. Genetic polymorphisms and metabolism of endocrine disruptors in cancer susceptibility. Cad Saude Publica 2002;18(2):357-77.
19. Miller D.P., Liu G. De Vivo I. et al. Combinations of the variant genotypes of GSTP1, GSTM1 and p53 are assotiated with the lung cancer risk. Cancer Res 2002;62:2819-23.
20. Nebert D.W. Polymorphisms in drug-metabolizing enzymes: What is their Clinical relevance and Why do they exist? Fm J Hum Genet 1997;60:265-71.
21. Pande M., Amos C.I., Osterwisch D.R. et al. Cancer Epidemiol Biomarkers Prev 2008;17(9):2393-401.
22. Grando J.P., Kuasne H., Losi—Guembarovski R. et al. Association between polymorphisms in the biometabolism genes CYP1A1, GSTM1, GSTT1 and GSTP1 in bladder cancer. Clin Exp Med 2009;9(1):21-8.
23. Fontana L., Delort L., Joumard L.
et al. Genetic polymorphisms in CYP1A1, CYP1B1, COMT, GSTP1 and NAT2 genes and association with bladder cancer risk in a french cohort. Anticancer Res 2009;29(5):1631-5.
24. Steinhoff C., Franke K.H. Glutathione transferase isozyme genotypes in patients with prostate and bladder carcinoma. Arch Toxicol 2000;74(9):521-6.
25. Yuan J.M., Chan K.K., Coetzee G.A. et al. Genetic determinants in the metabolism of bladder carcinogens
in relation to risk of bladder cancer. Carcinogenesis 2008;29(7):1386-93.
26. Garcia-Closas M., Malats N. et al. NAT2 slow acetylation, GSTM1 null genotype, and risk of bladder cancer: results from the Spanish Bladder Cancer Study and meta-analyses. Lancet 2005;366(9486):649—59.
27. Dong L.M., Potter J.D., White E. et al. Genetic susceptibility to cancer: the role of polymorphisms in candidate genes. JAMA 2008;299(20):2423-36.
28. Hsu L.I., Chiu A.W., Huan S.K. SNPs of GSTM1, T1, P1, epoxide hydrolase
and DNA repair enzyme XRCC1 and risk of urinary transitional cell carcinoma in southwestern Taiwan. Toxicol Appl Pharmacol 2008;228(2):144-55.
29. Altayli E., Gunes S., Yilmaz A.F. et al. CYP1A2, CYP2D6, GSTM1, GSTP1, and GSTT1 gene polymorphisms in patients with bladder cancer in a Turkish population. Int Urol Nephrol 2009;41(2):259-66.
30. Querhani S., Tebourski F., Slama M.R. et al. The role of glutathione transferases M1 and T1 in individual susceptibility to bladder cancer in a Tunisia. Ann Hum Biol 2006;33(5-6):529-35.
31. Rahman I., Biswas S.K., Kode A. Oxidant and antioxidant balance in the airway diseases. Eur J Pharmacol 2006;533:222-39.
32. Mittal R.D., Srivastava D.S., Mandhani A. et al. Genetic polymorphism of drug metabolizing enzymes (CYP2E1, GSTP1) and susceptibility to bladder cancer in North India. Asian Pac J Cancer Prev 2005;6(1):6-9.
33. Kellen E., Hemelt M., Broberg K. et al. Pooled analysis and meta-analysis of the glutathione S-transferase P1 Ile105Val polymorphism and bladder cancer:
a HuGE-GSEC review. Am J Epidemiol 2007;165(11):1221-30.
34. Mo Z., Gao Y., Cao Y. et al. An updating meta-analysis of the GSTM1, GSTT1, and GSTP1 polymorphisms and prostate cancer: a HuGE review. Prostate 2009;69(6):662-88.
