CC BY
17
тегорий. Практически в каждом художественном тексте в той или иной степени употребляются экспрессивно-образные ОП, на основе которых читатели в некоторых отрывках легко обнаруживают тематическую цепочку текста и более глубоко понимают его тему, а также благодаря ретроспекции автор текста «заставляет читателя вызвать из памяти факты, которые должны быть актуализованы» [3, с. 106]. Это позволяет автору подготовить читателей к восприятию содержа-
Библиографический список
тельно-концептуальной информации, чтобы они могли глубже понять содержание и основную тему текста.
Примечание: в качестве иллюстративного материала в статье использовались примеры, выявленные в Национальном корпусе русского языка, по следующему электронному адресу: Национальный корпус русского языка. Available at: http://www. ruscorpora.ru/new/
1. Кузьменкова В.А. Типология описательных предикатов и их аналогов в современном русском языке. Диссертация ... кандидата филологических наук. Москва, 2000.
2. Кузьменкова В.А., Лариохина Н.М. Описательные предикаты в профессионально ориентированном обучении РКИ. Русский язык за рубежом. 2005; № 1: 52 - 59.
3. Гальперин И.Р Текст как объект лингвистического исследования. Москва: КомКнига, 2007.
4. Матвеева Т.В. Функциональные стили в аспекте текстовых категорий: Синхронно-сопоставительный очерк. Свердловск: Издательство Уральского государственного университета, 1990.
5. Кожина М.Н., Дускаева Л.Р, Салимовский В.А. Стилистика русского языка: учебник. Москва: Флинта: Наука, 2008.
6. Мурзин Л.Н., Штерн А.С. Текст и его восприятие. Свердловск: Издательство Уральского университета, 1991.
7. Хисамова Г.Г Текстовые категории как носители свойств текста. Available at: http://www.rusnauka.com/6_PNI_2014/Philologia/4_159529.doc.htm References
1. Kuz'menkova V.A. Tipologiya opisatel'nyh predikatoviih analogov v sovremennomrusskomyazyke. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Moskva, 2000.
2. Kuz'menkova V.A., Lariohina N.M. Opisatel'nye predikaty v professionals orientirovannom obuchenii RKI. Russkijyazykza rubezhom. 2005; № 1: 52 - 59.
3. Gal'perin I.R. Tekstkakob'ektlingvisticheskogo issledovaniya. Moskva: KomKniga, 2007.
4. Matveeva T.V. Funkcional'nye stili v aspekte tekstovyh kategorj: Sinhronno-sopostavitel'nyj ocherk. Sverdlovsk: Izdatel'stvo Ural'skogo gosudarstvennogo universiteta, 1990.
5. Kozhina M.N., Duskaeva L.R., Salimovskij V.A. Stilistika russkogoyazyka: uchebnik. Moskva: Flinta: Nauka, 2008.
6. Murzin L.N., Shtern A.S. Tekst i ego vospriyatie. Sverdlovsk: Izdatel'stvo Ural'skogo universiteta, 1991.
7. Hisamova G.G. Tekstovye kategoriikak nositeli svojstv teksta. Available at: http://www.rusnauka.com/6_PNI_2014/Philologia/4_159529.doc.htm
Статья поступила в редакцию 18.06.22
УДК 811.351
Adukhova Zh.M, teacher, Department of English Language, Dagestan State University (Makhachkala, Russia), E-mail: djem_83@mail.ru
GENDER-MARKED GENRE OF FOLKLORE DISCOURSE OF THE DAGESTANIAN LANGUAGES. The article examines the gender aspect of songs-curses of the Dagestanian languages. The main factors that determine the gender marking of such a genre of folklore discourse of the Dagestanian languages as "songs of damnation" are identified and described. Stylistic means of expressive-emotional speech formulas are also investigated, which multiply the psychological impact on the addressee. A special effect on the cursed is noted, which is exerted by expressive-emotional speech formulas consisting of a contrasting combination of good wishes and curses. It is revealed that the idioethnic features of curses are due to their metaphorical nature. The need to study ritual poetry, especially small genres of folklore discourse, is due to the fact that this genre is under the threat of extinction. Part of the valuable material has already been irretrievably lost.
Key words: Dagestanian languages, folklore discourse, curse songs, gender marking.
Ж.М. Адухоеа. преп., Дагестанский государственный университет, г. Махачкала, E-mail: djem_83@mail.ru
ГЕНДЕРНО МАРКИРОВАННЫЙ ЖАНР ФОЛЬКЛОРНОГО ДИСКУРСА ДАГЕСТАНСКИХ ЯЗЫКОВ
В статье исследуется гендерный аспект песен-проклятий дагестанских языков. Выявляются и описываются основные факторы, которые обусловливают гендерную маркированность такого жанра фольклорного дискурса дагестанских языков, как песни-проклятия. Исследуются также стилистические средства экспрессивно-эмоциональных речевых формул, которые усиливают кратно психологическое воздействие на адресата. Отмечается особый эффект воздействия на проклинаемого, который оказывают экспрессивно-эмоциональные речевые формулы, состоящие из контрастного сочетания благопожелания и проклятия. Выявляется, что идиоэтнические особенности проклятий обусловлены их метафорической природой. Необходимость исследования обрядовой поэзии, особенно малых жанров фольклорного дискурса, обусловлена тем, что этот жанр находится под угрозой вымирания. Часть ценного материала уже безвозвратно утеряна.
Ключевые слова: дагестанские языки, фольклорный дискурс, песни проклятия, гендерная маркированность.
Актуальность исследования песен-проклятий дагестанских языков обусловлена не только уникальностью данного фольклорного жанра, но и реальной угрозой его исчезновения. Песни-проклятия - это часть этнической культуры дагестанских этносов, функционирование которой невозможно вне механизма традиции передачи ее от поколения к поколению. Традиционно межпоколенную трансмиссию обеспечивало сельское население Дагестана, которое катастрофически уменьшается. Поколения, выросшие в городе, как правило, не имеют представления о фольклорных традициях, естественно, не знают и не употребляют песен-проклятий.
Основная цель статьи - представить лингвокультурологический и прагматический анализ проклятий в дагестанских языках с выявлением их общих и специфических характеристик у разных дагестанских этносов. Для достижения данной цели предстояло решить следующие задачи: 1) дать семантико-синтакси-ческий анализ песен-проклятий, большая часть которых впервые вводится в научный оборот; 2) выявить этнокультурное своеобразие гендерно маркированных проклятий и их обусловленность этнической традицией и системой этнических ценностных ориентаций.
Новым в статье является не только этнографический материал, впервые вводимый в научный оборот, но и попытка теоретического осмысления и обоснования обусловленности этикетных взаимоотношений половым различием.
Материал извлечен из фольклорных текстов и получен методом элицита-ции. Основные методы, применяемые в статье, - это метод лингвистического описания, сравнительный и типологический.
Впервые вводимые в научный оборот сравнительный, типологический и лингвокультурологический анализы исследуемых языковых единиц могут найти применение в области исследований языковой картины мира, что свидетельствует о теоретической значимости исследования.
Практическая значимость статьи заключается в том, что результаты исследования могут быть использованы при разработке лекционных курсов и практикумов по дагестанскому языкознанию.
В фольклорном дискурсе всех дагестанских этносов представлен такой жанр, как песни-проклятия. Популярность песен-проклятий в этнической культуре дагестанцев свидетельствует о том, что речевой акт проклятия восходит к древнейшим формулам магических заклинаний.
В фольклорных традициях всех дагестанских народов песни-проклятия выделены в особый жанр. В лакском фольклоре песни-проклятия известны под термином «зайрду». Термин происходит от лакского слова зай «проклятье», «злопо-желание», а именно - от формы множественного числа данной лексемы - зайрду «злопожелания», «проклятия». В даргинском языке этот жанр устного народного творчества также располагает собственным термином - «далуйти-уркълуми» -это тоже множественное число от лексемы даргинского языка далай-уркъала «песня-проклятье». В аварском фольклоре песни-проклятия называются «хьа-миял». Термин представляет собой множественное число лексемы хьами «проклятье», «злопожелание».
Фольклористы, исследующие устное народное творчество лакцев, однозначно относят песни-проклятия к наиболее гендерно маркированному жанру.
Так, М.М. Абачараева квалифицирует зайрду как «гендерно характеризованный» жанр и считает, что женщина, которая сочиняет песни-проклятия, была уверена в действенности сказанного в песне и неоднократно повторенного. Эту же мысль сочинительница песен-проклятий внушала и другим людям, так что все верили, что проклятие должно сбыться [1, с. 14]. В лакском языке имеется также специальный термин зай бац1айсса щарсса «женщина, чьи проклятия сбываются». Данный термин зафиксирован также в «Лакско-русском словаре» И.Х. Абдулла-ева [2, с. 292].
Во многих дагестанских языках женщина, которая посылает проклятия, называется «та, у которой яд на языке» или «та, у которой злой рот», как правило, она внушает неприязнь, зачастую и страх. Большинство людей предпочитает держаться подальше от них, на всякий случай, хотя в магию проклятий мало кто верит.
Гендерная маркированность данного фольклорного жанра обусловлена двумя факторами:
1. Авторами проклятий, как правило, бывают женщины. Горский этикет не позволяет мужчинам публично обнажать свои чувства, тем более проклинать. Это может позволить себе только женщина, чтобы дать себе эмоциональную разрядку.
2. Адресованы песни-проклятия чаще всего лицам мужского пола, как правило, неверному возлюбленному или мужу, объявившему развод.
В таких песнях-проклятиях применялись различные стилистические средства, чтобы усилить психологическое воздействие на адресата. Художественно-изобразительные средства песен-проклятий носят разнообразный характер. В проклятиях часто употребляются метафоры, гиперболы, различные эпитеты, перифразы и сравнения. Особый эффект вызывали экспрессивно-эмоциональные речевые формулы, которые состояли из контрастного сочетания благопоже-лания и проклятия, например:
лак.: Бидавсса чу хьуннав - т1улунттуй чатр хьуннав! «Пусть (у тебя) будет вороной конь, который умрет у кормушки (стойла)!». Такая структура песен-проклятий характеризуется в стилистике как синтаксический параллелизм. Сочетание благопожелания и проклятия учитывает следующий психологический фактор: человеку по природе своей легче перенести факт, что он лишен определенных материальных благ, которые имеются у других людей, чем иметь эти блага, пользоваться ими, почувствовать их вкус и впоследствии лишиться их.
В аварском фольклорном дискурсе также представлены речевые формулы, обращенные к мужчине, состоящие из контрастного сочетания благопожелания и проклятия, например:
авар.: Богоде лъабго гьарун, Лъималазул рукъ ц1ейги! Лъаг1алил ракьи т1амун, Рокьосса чи т1аг1аги! «Пусть каждую ночь рождается по тройне! Пусть (твой) дом наполнится детьми! Пусть каждый год выдастся голодным и опустошит (твой) дом!» С точки зрения прагматической, такие речевые формулы характеризуются более сильно выраженным перлокутивным воздействием на адресата. Речевые формулы, состоящие из сочетания благопожелания и проклятия, обладают мощной силой эмоционального воздействия на адресата, обусловленного особенностями психологии человека. Человек по природе своей так устроен, что его переживания из-за потери тех благ (материальных или иных), которые у него были, намного сильнее, чем переживания по поводу их изначального отсутствия.
Общими для всех дагестанских этносов являются такие проклятия в адрес мужчины, как:
лак.: Ина чилканил ивч1ивуй! «Да погибнешь ты от чужой руки!» дарг.: Х1у урх1ли кавш! «Чтобы тебя убили чужаки!»; авар.: Чияца ч1вагимун! «Да убьют тебя чужие!»; авар.: Чияца ч1ванвач1аги (мун)! «Да принесут (тебя) убитым чужие!». Это проклятие свидетельствует, в том числе, и о том, что невозможно представить, что могут убить и свои (т. е. односельчане).
Композиция песен-проклятий как малого жанра обрядовой поэзии обусловлена его прагматическим характером и связью с определенным ритуалом. Ж.М. Юша указывает: «По композиционной структуре проклятия состоят из одного блока - компонента негативного пожелания, несущего основную идею» [3, с. 108]. Иллокутивная цель пожелания зла заключается не столько в пожелании адресату различных (в зависимости от каждой конкретной ситуации) напастей, сколько в выражении негативного отношения к адресату и получении психологической разрядки или душевного равновесия адресантом, например: авар.: Ч1ужу ч1ух1ун х1орлъаги, Х1ама кьинлъун воххаги! Х1урулъ дада вукъаги! Рокъобе г1азу байги! «Пусть жена пренебрежет (тобой), Да будет твоя радость только от родов ослицы!
Да похоронят отца (твоего) в пыли!
Да выпадет снег в твоем доме!» Ярко выраженную силу психологического воздействия злопожелания, или проклятия К.Ф. Седов объясняет тем, что проклятие, являясь проявлением магической функции речи, в значительной степени восходит к древнейшим формулам магических заклинаний, в этой связи может быть отнесено к фундаментальному архетипическому пласту речевого коллективного бессознательного [4, с. 34].
Злопожелание, или проклятие - это устойчивая экспрессивная речевая формула, принятая в данной этнической культуре. Любое злопожелание содержит пожелание адресату (или адресатам) всяческих невзгод или какой-либо напасти: болезни, пожара, наводнения, материального ущерба, потери близких, смерти. С точки зрения когнитивной злопожелание - это вербальная реакция, вызванная сильным эмоциональным раздражением. На необходимость исследования данных экспрессивных языковых единиц лакского языка обращает внимание Б.М. Алиева: «Недобрые пожелания, проклятия заслуживают не меньшего внимания, поскольку, так же, как и благопожелания, они выражают самые сокровенные чувства народа [5, с. 151].
В дагестанских языках функционируют гендерно маркированные проклятия, произносимые также исключительно женщинами, но направленные не к мужчинам, а к женщинам, например:
лак.: Лякьа шюшиннав! «Чтобы живот смылся!» (в значении «Чтобы ребенок умер в утробе матери»);
авар.: Чехь чурагидур! «Да смоется живот твой!» (в значении «Чтобы ребенок умер в утробе (твоей)!»);
лак. Вил оьрч1а-къатта кьакьивуй! «Чтоб твоя матка отсохла!»; авар.: ЛончЬрукъ бакъвайги дур! «Да высохнет матка твоя!»; дарг.: Х1ела кани берц1 «Чтобы твой живот (утроба) разболелся так, будто его жарят на огне!» (в значении «Чтобы погиб твой ребёнок»).
Женщина-мать интуитивно чувствует, когда происходит несчастье с ее ребенком, если ребенок погибает, мать чувствует такие же боли, как и при родах. Н.Г Раджабова отмечает, что женщины, когда умирает их ребенок, причитают: берц1ибгу дила кани «горит мой живот (утроба)», рурц1улигу дила кани «жжет мой живот (утроба)». То есть данная формула зла желает иносказательно смерти ребенка, это проклятие хуже пожелания смерти [6, с. 65].
К гендерно маркированным относятся также проклятия, обращенные к лицам мужского пола, следующего содержания: «Да облезут твои усы!», «Да облезет твоя борода!».
Особый интерес представляют речевые формулы, которые по форме вроде бы проклятия, а по сути являются пожеланиями добра, например:
авар.: Дур мегеж хъах1лъаяв! «Да поседеет твоя борода!» (в значении «Да проживешь ты долгую жизнь!»).
лезг.: Ви чуру рехи хьурай! «Чтоб твоя борода поседела» (в значении «Чтобы ты прожил до глубокой старости!») и т. д.
Большинство проклятий носит типологически общий характер и только единичными примерами представлены проклятия, встречающиеся только у отдельных этносов:
лак.: Аьр т1аннуйн укку цув! «Пусть превратится в гнилое дерево!»; авар.: Наг1анадул гьирал райги дуе! «Да нагрузят тебя тяжёлой ношей проклятий!»;
дарг.: Х1у улаван г1ямрат вик! «Да разрежут тебя на кусочки, подобные дырочкам сита!».
Исследуя языковые особенности русского фольклора, З.К. Тарланов отмечает, что данной теме посвящено большое количество исследований, однако «совсем немного работ, в которых ставились бы задачи, связанные с тем, как соотносятся между собой такие важнейшие элементы фольклора, какими являются язык и образы устной народной поэзии, языковая специфика фольклорных жанров» [7, с. 563]. Данное замечание З.К. Тарланова актуально также для дагестанской фольклористики.
В заключение можно резюмировать, что этническая культура дагестанских народов, в том числе и речевая, - это, прежде всего, сельская культура. С переселением в города большей части сельского населения эта культура рискует исчезнуть. Уже сейчас большая часть городского населения не знает своего фольклора. Второе и третье поколения горцев, родившихся и выросших в городах, не знают и не употребляют экспрессивно-эмоциональные этикетные речевые формулы, обслуживающие бытовой дискурс сельского населения. Они не знают многих песен-проклятий и песен-добропожеланий, не понимают сути некоторых из этих речевых формул.
Проведенный в данной статье лингвокультурологический анализ песен-проклятий выявил, что большая часть их носит типологически общий для всех дагестанских этносов характер. Лишь незначительная часть исследуемых языковых единиц можно обозначить как этноспецифические, характерные исключительно для того или иного этноса.
Песни-проклятия, как правило, имеют метафорическую природу. Поскольку всё выражение или один из его компонентов употреблены во вторичном (переносном) значении, то формула проклятия понятна подчас только представителям данного конкретного этноса.
К сожалению, можно констатировать, что часть уникальных текстов обрядовой поэзии дагестанских этносов на сегодняшний день уже безвозвратно утеряна. Ныне предпринимается целый ряд мер по сбору, анализу и сохранению оставшейся обрядовой поэзии. Необходимость срочных мер по сохранению и изучению календарно-обрядовой и свадебно-обрядовой поэзии объясняется изменениями в социальном и экономическом укладе жизни, этнической материальной и духовной культуре, миграционными процессами, постоянно растущим процессом урбанизации и т. д. Наблюдается необратимый процесс трансформации жанров самобытной обрядовой поэзии дагестанских этносов, а некоторые
Библиографический список
жанры народного песенного творчества (особенно календарно-обрядовые песни, похоронные плачи, песни-проклятия и песни-добропожелания) находятся на стадии исчезновения.
Сокращения
авар. - аварский язык, дарг. - даргинский язык, лак. - лакский язык, лезг. - лезгинский язык.
1. Абачараева М.М. Язык песенного фольклора лакцев. Автореферат диссертации ... кандидата филологических наук. Махачкала, 2013.
2. Абдуллаев И.Х. Лакско-русский словарь. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, 2018.
3. Юша Ж.М. Магические формулы проклятий у тувинцев. Гуманитарные науки в Сибири. 2007; № 4: 106 - 108.
4. Седов К.Ф. Речевая агрессия в повседневной коммуникации. Речевая агрессия в современной культуре. Челябинск, 2005: 32 - 37.
5. Алиева Б.М. Анализ выражений со значением недоброго пожелания в лакском языке: гендерный аспект. Вестник Дагестанского научного центра РАН. 2013; № 51: 150 - 154.
6. Раджабова Н.Г Соматонимы в благопожеланиях и проклятиях даргинского языка. Вестник университета Российской академии образования. Москва, 2011; № 1: 64 - 66.
7. Тарланов З.К. Избранные работы по языкознанию и филологии. Петрозаводск: Издательство ПетрГУ 2005.
References
1. Abacharaeva M.M. Yazykpesennogo fol'klora lakcev. Avtoreferat dissertacii ... kandidata filologicheskih nauk. Mahachkala, 2013.
2. Abdullaev I.H. Laksko-russkijslovar'. Mahachkala: lYaLI DNC RAN, 2018.
3. Yusha Zh.M. Magicheskie formuly proklyatij u tuvincev. Gumanitarnye nauki v Sibiri. 2007; № 4: 106 - 108.
4. Sedov K.F. Rechevaya agressiya v povsednevnoj kommunikacii. Rechevaya agressiya v sovremennoj kulture. Chelyabinsk, 2005: 32 - 37.
5. Alieva B.M. Analiz vyrazhenij so znacheniem nedobrogo pozhelaniya v lakskom yazyke: gendernyj aspekt. Vestnik Dagestanskogo nauchnogo centra RAN. 2013; № 51: 150 - 154.
6. Radzhabova N.G. Somatonimy v blagopozhelaniyah i proklyatiyah darginskogo yazyka. Vestnik universiteta Rossijskoj akademii obrazovaniya. Moskva, 2011; № 1: 64 - 66.
7. Tarlanov Z.K. Izbrannye raboty po yazykoznaniyu i filologii. Petrozavodsk: Izdatel'stvo PetrGU, 2005.
Статья поступила в редакцию 14.07.22
УДК 398
Alieva F.A., Cand. of Sciences (Philology), leading research associate, Institute of Language, Literature and Art п.а. G. Tsadasa of Dagestan Federal Research
Centre, Russian Academy of Sciences (Makhachkala, Russia), E-mail: folkloriyali@mail.ru
Mukhamedova F.Kh., Doctor of Sciences (Philology), chief research associate, Institute of Language, Literature and Art n.а. G. Tsadasa of Dagestan Federal
Research Centre, Russian Academy of Sciences (Makhachkala, Russia), E-mail: fmuhamedova@mail.ru
FUNCTIONS OF MIRACULOUS OBJECTS AND PHENOMENA IN FAIRY TALES OF THE DARGINS. A fairy tale belongs to the oldest genres of the traditional folklore of the Dargins, one of the ethnic peoples of the Republic of Dagestan. In the poetic system, diverse elements were intertwined in a peculiar way, reflecting both archaic forms of primitive thinking of people, and those related to the late feudal period of the development of society and the formation of a fairy tale with its established features of the classical genre. In this case, a special role is given to fantasy, manifestations of miraculous phenomena, magic, with which the fairy tale narrative is so saturated. The purpose of this study is to consider functions of wonderful objects, fantastic phenomena, transformations in the text of a fairy tale, to identify their place and role in the system of the ideological and aesthetic content of a fairy tale plot. The analysis of a number of texts shows that their fantastic content is due to the connection with the aspirations of people in reality. The positive heroes of fairy tales perform noble deeds in the name of the triumph of truth and justice on earth; they stand up for the poor, the destitute, free the unfortunate girls imprisoned in castles and palaces. This study is relevant, as it allows to identify the ideals of goodness, morality, the desire for justice, which permeate the oral-poetic folk art. The object of the study is fairy tales with pronounced fantasy, supernatural miracles and phenomena. The novelty of this study lies in the fact that the texts of fairy tales are involved in the academic analysis for the first time. The methodological basis of the study is works of famous folklorists. The practical significance of the work is that the results of this study can be used when reading courses "Folklore of the peoples of Dagestan", "Study of folklore of the peoples of Russia" at philological faculties of universities, in colleges, and also when compiling teaching aids, etc.
Key words: Dargin fairy tale, fantasy, miraculous objects, phenomena, transformations, poetic structure.
Ф.А. Алиева, канд. филол. наук, вед. науч. сотр. отдела фольклора Института языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы ДФИЦ РАН,
г. Махачкала, E-mail: folkloriyali@mail.ru
Ф.Х. Мухамедова, д-р филол. наук, гл. науч. сотр. Института языка, литературы и искусства имени Г. Цадасы ДФИЦ РАН, г. Махачкала,
E-mail: fmuhamedova@mail.ru
ФУНКЦИИ ЧУДЕСНЫХ ПРЕДМЕТОВ И ЯВЛЕНИЙ В ВОЛШЕБНЫХ СКАЗКАХ ДАРГИНЦЕВ
Волшебная сказка относится к древнейшим жанрам традиционного фольклора даргинцев - одной из этнических народностей Республики Дагестан. В ее поэтической системе своеобразно переплелись разнохарактерные элементы, отражающие как архаические формы первобытного мышления людей, так и относящиеся к позднему феодальному периоду развития общества и сложения волшебной сказки с ее устоявшимися признаками классического жанра. Особая роль при этом отводится фантастике, проявлениям чудесных явлений, волшебства, которыми так насыщено сказочное повествование. Целью данного исследования является рассмотрение функций чудесных предметов, фантастических явлений, превращений в тексте сказки, выявление их места и роли в системе идейно-эстетического содержания сказочного сюжета. Анализ ряда текстов показал, что их фантастическое содержание обусловлено связью с устремлениями людей в реальной действительности. Положительные герои волшебных сказок совершают благородные поступки, подвиги и деяния во имя торжества правды и справедливости на земле; они заступаются за бедных, обездоленных, освобождают несчастных девушек, заточенных в замках, дворцах. Данное исследование актуально, так как позволяет выявить идеалы добра, нравственности, стремление к справедливости, которыми пронизано устно-поэтическое народное творчество. Объектом исследования являются волшебные сказки с ярко выраженной фантастикой, сверхъестественными чудесами и явлениями. Новизна данного исследования состоит в том, что впервые привлекаемые к анализу тексты волшебных сказок в данном аспекте специально не рассматривались. Методологической основой исследования послужили труды известных ученых-фольклористов. Практическое значение работы в том, что результаты данного исследования могут быть использованы при чтении курсов «Фольклор народов Дагестана», «Фольклористика народов России» на филологических факультетах вузов, в колледжах, при составлении методических пособий и т. д.
Ключевые слова: даргинская волшебная сказка, фантастика, чудесные предметы, явления, превращения, поэтическая структура.
