CC BY
25
риативность трактовок) актуальны и для творчества А. Королева.
Логика фабулы обнаруживает, что история движется не по пути прогресса, а по кругу (цикличное восприятие движения времени во многом типично для Королева вообще). При этом модель исторического развития в текстах Королева (в том числе в повести «Гений местности», в романе «Быть Босхом») строится не столько на основе идеи исторической цикличности, сколько симметричности ключевых моментов, допущению трансформации ключевых исторических фигур на основе их места и роли в действительности. Вечность для Королева симметрична: промысел Провидения помещает на чаши весов события, равно значимые для личности или для всего исторического движения, символически изображенного как дьявольский пробег сквозь эпохи черепа Гоголя, превращающегося в шар для игры в кегли, а после - в несущийся в бездну поезд. Так, ближе к финалу, сидящий в купе лейтенант связи Катя оказывается одновременно Мари Гроссхольц, делавшей восковые копии голов всех значимых имен Великой французской революции, и Саломеей с усекновенной головой Иоанна Крестителя в руках. Эти женщины - фигуры не столько художественного или исторического, сколько символического плана: черта между живым и мертвым, «черта красоты» [3, с. 177]. Красота несет в художественном видении писателя пограничную функцию: только она способна разделить свет и тьму, добро и зло и подтвердить присутствие Бога во вселенной.
Сложность вопросов, поднимаемых писателем, позволяет говорить об «апорийности прозы». Апории, философски безысходные проблемы, трудноразрешимые рассуждения - основа строения текста у Королева. Речь идет о самых «проклятых вопросах»: кто виноват? «... красива ли кровь, Носов?.. может ли положиться мир на красоту, как на спасение, Носов?» [3, с. 139]. Прогнозировать или пытаться дать четкие ответы на собственные вопросы Королев не
берется, но самим текстом повести, особенностями языка, стиля, спецификой образности выводит формулу мира, в которой красота есть эталон, Ничто, «абсолютно неуязвимое в своем Абсолюте» [3, с. 189]. Автор демонстрирует приоритет нравственного и религиозного перед эстетическим, настаивает на огромной ответственности литературы.
Таким образом, синтез текстовых стратегий постмодернизма (интертекстуальность, игра, специфика жанрового мышления, нелинейный принцип повествования, смешение различных дискурсов), осуществляемый А. Королевым, является приемом, выводящим к онтологической проблематике. Осмысление философских проблем онтологии и метафизики происходит у Королева с помощью использования реалистических, модернистских и постмодернистских приемов в рамках эстетики культурной игры.
Литература
1. Агеев, А. Кто спит в лодке / А. Агеев // Знамя. -2QQ6. - № 9. - С. 2QS - 2Q9.
2. Басинский, П. Не плачь, не жалуйся, не проси! / П. Басинский // Октябрь. - 1999. - № S. - С. 188 - 189.
3. Королев, А. Голова Гоголя // Королев А. Игры гения. - М., 2QQ6.
4. Кякшто, Н.Н. А. Королев / Н.Н. Кяшто // Русская литература ХХ века. Прозаики, поэты, драматурги. - М., 2QQS.
5. Лейдерман, Н.Л. Современная русская литература. В конце века (198б - WQ-е гг.) / Л.Н. Лейдерман, М.Н. Липовецкий. - М., 2QQ1.
6. Мережинская, А.Ю. Гоголевский миф в русской постмодернистской прозе / А. Ю. Мережинская // Слово. Символ. Текст. - Киев, 2QQ6.
7. Парамонов Б. Конец стиля / Б. Парамонов. - М., 1997.
8. Сердюченко, В. Прогулка по садам российской словесности / В. Сердюченко // Новый мир. - 199S. - № S. -С. 222 - 231.
УДК 81'23: 81'243 (811.161.1)
Г.С. Рогожкина
Научный руководитель: доктор филологических наук, профессор С.Н. Цейтлин
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ КОЛИЧЕСТВЕННО-ИМЕННЫХ СОЧЕТАНИЙ В РЕЧИ ДЕТЕЙ-ИНОФОНОВ
В статье рассматриваются особенности освоения детьми дошкольного и младшего школьного возраста русских количественно-именных сочетаний, анализируется процесс постепенного постижения моделей и правил конструирования словосочетаний с числительными, а также сравнивается специфика употребления их в речи детей-инофонов (носителей азербайджанского языка) и русскоязычных детей.
Двуязычие, инофон, количественно-именное сочетание, числительное, синтаксические ошибки, согласование, управление, модель, правило, симплификация.
The article deals with the characteristic features of pre-school and primary school children’ mastering Russian quantitative-nominal word combinations. The process of gradual mastering the models and principles of formation of word combinations with numerals is analyzed in the article. The specific character of their usage in the speech of non-native (native Azerbaijanian speaking children) and native (Russian speaking children) children is compared.
Bilingualism, non-native speaker, quantitative-nominal word combination, numeral, syntax mistakes, agreement, government, grammatical pattern, rule, simplification.
Интерес к особенностям процесса формирования речевой способности ребенка, возникновения и развития индивидуального языка, а также к дальнейшим возрастным изменениям в языке индивида находит отражение в работах представителей различных научных направлений разных лет. Внимание к процессу формирования в сознании человека второго языка (иностранного, неродного), тому, что на Западе называется SLA (second language acquisition), представляет одну из самых актуальных проблем современной науки о языке по разным причинам, в том числе в связи с постоянно развивающейся глобализацией миграционных процессов.
В нашем исследовании рассматривается освоение языка двумя категориями детей: во-первых, теми, для которых русский язык является родным, во-вторых, носителями азербайджанского языка, для которых русский язык выступает в качестве второго (неродного). Основная цель - проследить путь, который проходит ребенок-инофон от незнания русской грамматики к постепенному овладению ею, провести сопоставительный анализ тех ошибок, которые встречаются в речи инофона на разных этапах освоения русского языка и проявляются на всем протяжении процесса создания собственной языковой системы в условиях естественного двуязычия. Сопоставление особенностей того, что в последнее время принято называть промежуточным языком (А.А. За-левская, Н.А. Любимова, С.Н. Цейтлин, А.М. Шах-нарович и др.) ребенка-монолингва и инофона чрезвычайно существенно и актуально в научном отношении, поскольку позволяет увидеть общее и различное в этих двух процессах.
Статья посвящена анализу освоения детьми дошкольного и младшего школьного возраста русских количественно-именных сочетаний (далее - КИС), под которыми понимаются неразложимые в синтаксическом отношении компоненты предложения, включающие количественное числительное или иное количественное слово и существительное (один карандаш, две книги, пять яблок, много яблок). Подобные словосочетания частотны в повседневной речи, регулярно встречаются на занятиях и уроках, представляя известную трудность для детей и взрослых, в особенности - для детей-инофонов. Специального обучения практическому владению КИС образовательной программой ни детского сада, ни начальной школы не предусмотрено. Основываясь на функционально-конструктивном подходе к исследованию речевого онтогенеза1, мы полагаем, что овладеть
1 Конструктивистский и функциональный подходы к фактам онтогенеза, основанные на убеждении, что человек самостоятельно конструирует грамматику родного языка, опираясь на языковую информацию, полученную им из инпута, в разное время разрабатывались разными учеными, такими, как: Л.С. Выготский, А.Р. Лурия, Л.В. Щерба, А.Н. Гвоздев, Ж. Пиаже, Е. Єіагк, Ш. БІоЬіп, Ш.и. Dressler, М. Tomasello и др.
правилами конструирования КИС инофонам предстоит на основе своего собственного речевого опыта, речевой деятельности, включающей восприятие речи окружающих их русскоязычных людей и осуществляемого каждым ребенком самостоятельного анализа этой речи.
Теоретическая значимость исследования связана с выдвижением на первый план понятия языкового правила в широкой его трактовке, не предполагающей экспликации данного правила (его формулирования, вербализации). Под языковым правилом мы понимаем основанное на некоторой языковой закономерности руководство для человека, на которое он опирается в своей речевой деятельности [5, с. 438 -439]. Речь идет о так называемых имплицитных (не формулируемых) правилах, которые лежат в основе освоения языка - не только первого, но и второго2. В соответствии со сложившейся в отечественной лингвистике традицией мы трактуем грамматику как «сборник правил речевого поведения» (Л.В. Щерба), которое регламентируется, в первую очередь, именно такими правилами, о существовании которых рядовой носитель языка не подозревает и которые в большинстве случаев не может сформулировать [3, с. 3], [6, с. 58 - 62]. Каждый человек рано или поздно ими овладевает, но при этом на некоторых этапах освоения языка совершает ошибки. Именно нарушения, несовпадения с нормативным употреблением, предусмотренным языковой нормой, помогают обнаружить сам факт существования правил. Вне всякого сомнения, ошибки, сопровождающие человека на пути его вхождения в язык (первый или второй), свидетельствуют о творческом характере самого процесса освоения языка. Освоенность правил конструирования КИС проявляется как в наличии соответствующих лексических единиц в ментальном лексиконе человека, так и во владении способами грамматического оформления сочетания: правильным выбором вида синтаксической связи (управления или согласования), соответствующим норме выбором падежных форм количественных слов и существительных, форм числа существительных. В нашем исследовании особенно подробно рассматривается первая проблема, которую можно квалифицировать как овладение синтаксическими (основными) правилами, в меньшей степени в поле зрения попадают морфологические (являющиеся в данном случае сопутствующими) правила. Главным способом выяснения стратегии освоения языка для нас является метод анализа лингвистических причин речевых
2 Возможность освоения языка в естественных условиях, без структурированного обучения, не вызывает сомнения. Самостоятельная внутренняя работа по упорядочиванию речевого опыта и в первую очередь - извлечения на основе анализа речевого опыта языковых правил очень велика (идеи А.А. Залевской, Б.Ю. Нормана, И.М. Румянцевой, С.Н. Цейтлин).
ошибок - сопоставление верно и неверно построенных КИС и обнаружение лингвистических механизмов ошибок [2, с. 6 - 22].
Практическая значимость исследования обусловлена интересом к проблеме естественного двуязычия именно в современной языковой ситуации, связанной со все более возрастающим двуязычием людей, особенно в крупных российских городах, с проблемами социализации иноязычных детей и взрослых и т.д. К тому же учет особенностей и специфики освоения правил конструирования КИС русского языка носителями родного и неродного (азербайджанского) языка может стать существенным дополнением к методике обучения русскому как неродному и русскому как иностранному.
Анализируя материал, полученный в ходе наблюдения над использованием русских КИС в спонтанной речи детей-инофонов, мы заметили ряд особенностей, отличающих речь инофона от носителей русского языка. Для проверки предположений было разработано и проведено экспериментальное исследование процесса освоения моделей КИС. Всего в эксперименте приняло участие 33 человека, из которых 25 инофонов: воспитанники средней и старшей групп детского сада, а также ученики 1 - 4-х классов ГОУ Начальная школа - детский сад № 624 г. Санкт-Петербурга. Языком домашнего общения для всех детей-инофонов является азербайджанский язык, время пребывания в России и их уровень владения русским языком различен, благодаря чему мы имели возможность проследить освоение моделей на разных этапах развития языка. Контрольная группа состояла из 8 носителей русского языка в возрасте до 4 лет (2007 год рождения). В качестве контрольной была избрана именно данная возрастная группа, так как она более всего соответствовала по ряду параметров общего речевого развития группе детей-носителей азербайджанского языка (учитывался объем лексикона, коммуникативные навыки и ряд других характеристик).
С каждым ребенком экспериментатор работал индивидуально, записывая весь процесс на видеокамеру с дальнейшей расшифровкой. Испытуемым предлагалось сосчитать предметы (в том числе людей и животных), изображенные на картинках. Всего было отобрано 31 существительное1, которые различаются по роду и одушевленности / неодушевленности. На картинках было представлено разное количество предметов (1, 2 или 5). Позднее было проведено повторное исследование с некоторыми информантами, цель которого состояла в сравнении экспериментальных данных, полученных с одним и тем же ре-
1 Для определения частотных слов, которые будут понятны и актуальны для детей дошкольного и младшего школьного возраста в эксперименте, мы провели анализ соответствующих источников: 1) «Тест речевого и коммуникативного развития детей раннего возраста» (МакАрту-ровский опросник); 2) частотный CDI-словарь [1, с. 94 -112]; 3) словарь субъективных частот слов младших школьников [4, с. 100 - 106].
бенком, но через определенный промежуток времени. Всего было собрано и обработано более 4800 КИС.
Обсудим результаты данного экспериментального исследования. Начнем с различия количества неверных ответов на каждом этапе постижения языка. Постепенное уменьшение количества ошибок, связанное с закономерным развитием языковой системы ребенка благодаря приобретению им речевого опыта, систематизации и обобщению языковых фактов, получаемых из инпута, и переход к нормативному использованию всех рассматриваемых моделей КИС, происходит последовательно: 79 % неверных ответов в ср. гр., 63 % - в ст. гр., 51 % - в 1 кл., 28 % - во 2 кл., 20 % - в 3 кл., 9 % - в 4 кл.
Интересно, что в контрольной группе средний процент неверных ответов составил около 18 %. По-видимому, русскоговорящие дети уже до 4 лет овладевают большинством правил конструирования КИС и допускают редкие ошибки лишь в сложных случаях.
Важно отметить, что меняется характер ошибок, допускаемых детьми на разных этапах овладения русским языком как вторым. Для моделей с синтаксическим видом связи согласование сложность заключалась в выборе соответствующей формы числительного (форма существительного для модели с числительным ОДИН во всех рассматриваемых нами случаях - И.п. ед.ч.). Данная проблема затронула все группы информантов: практически до 2 кл. доля неверных ответов занимает более 50 % ошибок, и лишь в 3 и 4 кл. правильные ответы значительно преобладают над ошибочными.
В целом, можно сказать, что в КИС с числительным ед.ч. у инофонов форма ж.р. заменяется на форму м.р. («один ложка», «один бабушка») в среднем в 10 % случаях (в контрольной группе - 1 %), форма м.р. - на форму ж.р. («одна стул», «одна мяч») - в 8 % случаях (в контрольной группе не зафиксировано), форма ср. р. заменяется как на форму ж.р. («одна яйцо», «одна окно») - 10 % (в контрольной группе -2 %), так и на форму м.р. («один мыло», «один яблоко») - 7 % (в контрольной группе - 5 %). Эти данные подтверждают результаты исследования частотности числительных по Национальному корпусу русского языка2 (далее - НКРЯ), в соответствии с которыми самой частотной формой является форма м.р. ед.ч. ОДИН (найдено 24146 документов, 157 737 вхождений). Заметим также, что форма ср.р. ед.ч. числительного ОДНО у детей-инофонов дошкольного возраста встретилась один раз («одно яйцо»), у информантов 1 класса зафиксировано шесть случаев употребления (5 из которых - у одного ребенка) с заметными колебаниями в процессе поиска нужной формы («Одна... один... одно гнЕзды... один гнезд»). Это вполне согласуется с известным положением о том,
2 Национальный корпус русского языка - это информационно-справочная система, основанная на собрании русских текстов объемом более 300 млн. слов в электронной форме. - иКЬ: Мір://ігесогрога.ги/
что родовая система ребенка при постижении языка двучленна, а не трехчлена, как у взрослого, средний род в начальной родовой системе ребенка фактически отсутствует [5, с. 151]. У русскоязычных информантов в 86 % случаях форма ср.р. числительного употреблена верно.
Рассматривая реализацию формы существительного, которая в сочетаниях с числительным ОДИН согласуется не только в роде, но в падеже и числе, можно сказать, что в среднем, у инофонов существительное стоит в форме И.п. ед.ч. в 92 % случаях (в контрольной группе - 97 %), форма Р.п. ед.ч. («одна дуплА», «один окнА») занимает 4 % ответов (в кон-тролькой группе - 1 %), форма Р.п. мн.ч. («один книг», «один дедушек») - 2 % (в контрольной группе не зафиксировано), форма И.п. мн.ч. («один деревья», «одна платья») - 1 % (в контрольной группе -1 %)
Интереснее всего проследить характер ошибок на примере моделей КИС с синтаксическим видом связи управление, употребление которых в условиях нашего эксперимента оказалось более сложной задачей для носителей русского языка, но в особенности, конечно, для детей-инофонов.
Одним из самых трудных заданий оказалось конструирование КИС с числительным ДВА: необходимо было не только верно определить род существительного, выбрав соответствующую форму числительного, но также поставить существительное в форму Р.п. ед.ч., как того требует числительное в данной модели КИС.
Обратимся к количественному слову: замен числительного с формы ж.р. на форму м.р. («два книги», «два двери») зафиксировано больше, чем с формы м.р. на форму ж.р. («две мяча», «две мальчика»): 16 и 8 % соответственно (в контрольной группе -7 и 2 %). Возможно, благодаря этому в сочетаниях с существительными ср.р. оказалось большое количество «верных совпадений» - 19 % случаев (в контрольной группе - 28 %), в 2 раза меньше зафиксировано случаев использования числительного формы ж. р. («две зеркала», «две платья») в сочетании с существительными ср.р. - 9 % случаев (в контрольной группе - 2 %). Эти факты подтверждают результаты исследования частотности числительных по НКРЯ, по которым второй по частотности (после числительного ОДИН) является форма м.р. мн.ч. ДВА (найдено 21103 документа, 122207 вхождений).
Что касается формы существительного, то ино-фонами выбиралась верно форма Р.п. ед.ч. в среднем в 54 % случаях (в контрольной группе - 70 %). Другой распространенной формой, особенно на начальных этапах освоения русского языка, являлась форма И.п. ед.ч. («два автобус», «две ручка») - 24 % случая (в контрольной группе - 6 %). Затем следует форма Р.п. мн.ч. («две бабушек», «два котят») - 12 % случаев (в контрольной группе - 19 %), а также форма И.п. мн.ч. («два деревья», «две карандаши») - 5 % (в контрольной группе - 3 %).
Модель КИС с числительным ПЯТЬ отличается от вышерассмотренной: при синтаксическом виде связи управление числительное требует постановки
существительного в форму Р.п. мн.ч., а не Р.п. ед.ч. Это тонкая грань, связанная с изменениями при переходе от моделей с числительными 2, 3, 4 к моделям с числительным 5, 6 и далее, появилась в ходе исторического развития русского языка и не поддается логическому объяснению. Освоение правила этого перехода является довольно сложным для человека, овладевающего русским языком, и влечет за собой появление ошибок («пять стула», «пять автобуса», «пять мальчика»). Подобного рода ошибки встречаются даже в речи информантов 3 и 4 классов.
В среднем у инофонов зафиксировано 37 % неверно сконструированных сочетаний с числительным ПЯТЬ (в контрольной группе - 16 %). Выбор формы существительного зависит от преобладающей стратегии, используемой на определенном этапе освоения русского языка ребенком-инофоном. На начальном этапе преобладающей стратегией является симплификация, связанная с согласованием, что проявляется в употреблении формы И.п. ед.ч. («пять мячик», «пять дом») - 22 % и И.п. мн.ч. («пять карандаши», «пять домики») - 3 % (в контрольной группе - 7 и 1 % соответственно). Постепенно обобщая и систематизируя языковые факты, инофон все чаще использует стратегию генерализации, которая связана с управлением, что проявляется в использовании формы существительного Р.п. ед.ч. («пять карандаша», «пять мальчика») - 9%, Р.п. мн.ч.: верные формы («пять карандашей», «пять мальчиков») - 53 %, а также окказиональные («пять каран-дашов», «пять гнездов») - 9 % случаев (в контрольной группе - 63 и 18 % соответственно).
Подведем итоги анализа функционирования КИС в речи детей-инофонов и русскоязычных детей. Очевидно, основной стратегией освоения языка является стратегия генерализации правила. Овладение синтаксическими правилами оказывается сложным на ранних этапах постижения русского языка. При этом выбор синтаксической связи согласования или управления между компонентами в подобных словосочетаниях у инофонов и носителей русского языка различается в качественном и количественном отношении.
Мы обнаружили в речи носителей азербайджанского языка специфические ошибки, связанные с неверным определением рода существительного и выбором соответствующей формы числительного для моделей с числительными ОДИН и ДВА, которые не характерны для речи русскоязычных детей.
На ранних этапах освоения русского языка использование стратегии симплификации детьми-инофонами является закономерностью, что проявляется в использовании формы И.п. ед.ч. существительного, т.е. простого соположения двух слов. На более продвинутых этапах преобладает стратегия генерализации, что может проявляться в использовании неверных форм: формы Р.п. мн.ч. существительного для модели с числительным ДВА и формы Р.п. ед.ч. существительного для модели с числительным ПЯТЬ. Такого рода стратегии встречаются у русскоязычных детей, но они редки и не являются характерной особенностью речи носителей русского языка. Следовательно, особенностью речи детей-
инофонов является использование синтаксического вида связи согласование вместо управления на начальных этапах освоения русского языка, на более продвинутых этапах очевидно преобладание связи управления. Роль частотности моделей словосочетаний оказывается существенной, а роль частотности слов не является очевидной.
Таким образом, полученные нами данные подтверждают положения о том, что и механизм овладения языком, сформированный у конкретного индивида к конкретному моменту времени, и его языковая система, являющаяся продуктом попытки целостно представить постигаемый язык, имеют временный, промежуточный характер. Процесс овладения правилами конструирования количественно-именных сочетаний детьми-инофонами находится в постоянном развитии и со временем индивидуальная языковая система каждого из них все более приближается к системе, используемой носителями русского языка.
Литература
1. Воейкова, М.Д. Первые слова русского ребенка / М. Д. Воейкова, И. А. Чистович // Бюллетень фонетического фонда русского языка. - 1994. - № 5. - С. 94 - 112.
2. Залевская, А.А. Речевая ошибка как инструмент научного исследования / А.А. Залевская // Вопросы психолингвистики. - 2009. - № 9. - С. 6 - 22.
3. Норманн, Б.Ю. Язык: знакомый незнакомец / Б.Ю. Норман. - М., 1987.
4. Овчинникова, И.Г. Лексикон младшего школьника (характеристика лексического компонента языковой компетенции) / И.Г. Овчинникова, Н.И. Береснева, Л.А. Дубровская, Е.Б. Пенягина. - Пермь, 2000. - С. 100 - 106.
5. Цейтлин, С.Н. Очерки по словообразованию и формообразованию в детской речи / С.Н. Цейтлин. - М., 2009.
6. Черемисина, М.И. Язык как явление действительности и объект лингвистики / М.И. Черемисина. - Новосибирск, 1998.
УДК 303.436.2
Г.З. Торохова
УСАДЕБНАЯ БИБЛИОТЕКА БАТЮШКОВЫХ ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XVIII - ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XIX ВВ. КАК ФОРМА СЕМЕЙНОЙ ПАМЯТИ
Статья посвящена изучению усадебной библиотеки семьи поэта К.Н. Батюшкова второй половины XVIII - первой трети XIX вв. Дается краткая история этого редкого книжного собрания. Библиотека представлена иностранными, большей частью французскими книгами. Родовая библиотека - это семейная память, о чем свидетельствуют автографы и надписи ее владельцев на некоторых книгах, а также упоминания о них в личной переписке членов семьи.
Семейная память, усадебная библиотека, французские книги.
The article tells us about the farmstead library of a poet K.N. Batyushkov of the second half of the XVIII - the first third of the XIX centuries. A short story of this rare book collection is given. The library contains foreign books, most of them are French. The ancestral library is a family memory. Autographs and dedications of its owners on some of the books speak about it. Besides, the members of the family mention them in their personal correspondence.
Family memory, manor library, French books.
В последнее время наблюдается массовый интерес к семейному прошлому, к своей родословной, ностальгия по родственным связям, во многом обусловленная социальной нестабильностью. Эти процессы, как и тенденция к переоценке семейного опыта в условиях смены идеологической парадигмы, заставляют обратиться к проблеме семейной памяти, как составной части историко-культурного наследия.
Многообразие семейной памяти безгранично. Это книги или семейная библиотека, отдельные фотографии или альбомы, это документы, награды, картины, коллекции, письма, старые или старинные вещи и вещицы, зачастую сделанные «своими» руками, никчемные на взгляд посторонних, но бесценные для семьи. Семейной реликвией, местом памяти, семейной памятью могут быть книги, домашняя библиотека. Домашние библиотеки русских дво-
рянских усадеб являются частью семейной культуры и существенной составляющей культурной памяти страны. Став распространенным явлением во второй половине XVIII века, они на протяжении более ста лет играли исключительную роль в жизни русских дворян.
Библиотека семьи поэта К.Н. Батюшкова
Первые данные о существовании в имении Батюшковых библиотеки относятся к 1796 году. Это обнаруженная в ЦГИА П.А. Колесниковым и подготовленная к печати В. А. Кошелевым «Опись имущества села Даниловского» [14, с. 23], составленная дедом поэта Львом Андреевичем Батюшковым в 1796 году. Опись включает и краткий реестр библиотеки, согласно которому в Даниловском в то время было 91 печатная и рукописная книга, около половины из них - церковные. Значительная часть
