Фонетические и морфологические черты как фрагменты речевого портрета диалектоносителя Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

УДК 81' 34

ФОНЕТИЧЕСКИЕ И МОРФОЛОГИЧЕСКИЕ ЧЕРТЫ

КАК ФРАГМЕНТЫ РЕЧЕВОГО ПОРТРЕТА ДИАЛЕКТОНОСИТЕЛЯ

© Полищук Дарья Сергеевна

студент, Бурятский государственный университет Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 6 E-mail: belayasiren@inbox.ru

© Дарбанова Надежда Александровна кандидат филологических наук, доцент, Бурятский государственный университет Россия, 670000, г. Улан-Удэ, ул. Ранжурова, 6 E-mail: ndarbanova@mail.ru

В статье рассматриваются фонетические и морфологические черты речевого портрета носителя говора села Кома Прибайкальского района Республики Бурятия Николая Поликарповича Федотова. Под речевым портретом понимаем совокупность специфических фонетических, грамматических и лексических особенностей речи диалектной языковой личности, которые позволяют ее описать. На фонетическом и морфологическом уровнях зафиксировано наибольшее количество черт севернорусского происхождения: [г]-взрывной, выпадение интервокального [j] и стяжение гласных в окончаниях прилагательных, формах глаголов настоящего времени, твердый [т] в окончаниях глаголов настоящего времени единственного и множественного числа и др. Говор диалектоносителя иллюстрирует старожильческий говор, имеющий севернорусскую диалектную основу. В речи Н.П. Федотова представлены некоторые черты говора семейских, южнорусского по происхождению, в частности рефлексы [у]-фрикативного.

Ключевые слова: речевой портрет диалектоносителя; русские старожильческие говоры; говоры семейских (старообрядцев) Забайкалья; фонетические и морфологические черты говора.

Цель статьи — представить фрагменты речевого портрета носителя говора села Кома Прибайкальского района. Под речевым портретом понимаем совокупность специфических фонетических, грамматических и лексических особенностей речи диалектной языковой личности, которые позволяют описать ее. Считаем необходимым показать наиболее существенные черты в целом, яркие особенности языковой личности.

Информантом является житель села Кома Федотов Николай Поликарпович, 1928 г. р., образование — 4 класса, во время Великой Отечественной войны трудился в тылу, в мирное время работал в колхозе, был бригадиром плотницкой бригады в Итанцинском леспромхозе. Ныне пенсионер.

Всего проведено шесть бесед, общая длительность звучания записи — 2 ч. 20 мин.

Анализ полученных результатов позволил выявить фонетические и морфологические черты фрагментов диалектной языковой личности.

Вокализм

1. В речи информанта под ударением различаются пять гласных фонем, что соответствует нормам литературного языка: <а>, <о>, <у>, <э>, <и>: товарищ, зовозня, думье, сеяли, пол-литра.

Между мягкими согласными наряду с обычным [а] произносится [э] в слове «опеть»: «А счас опеть пришли к полиции» // «Ночь там проваляшься у костра всяко разно, а день опеть пахать едешь» // «А зимой на раскряжевке опеть».

В суффиксе прошедшего времени глагола «говорили» в форме ед. ч. и мн.ч. и в суффиксе инфинитива на месте ударного и произносится <е>: <Дочери всё го-ворели» // «Но правда он по-хорошему, поговорели» // «... пошел ли воды ладить, то не с кем ни здороваться нельзя, ни слова говореть...».

Таким образом, наблюдается расширение сферы употребления фонемы <е>.

В корне сел-, в ударной позиции, фонема <э> заменяется на <а>: «На его верьхомсяли» // «Она сяла собака. Сяла и сидит».

2. Наблюдается сильное аканье — неразличение гласных неверхнего подъема в безударных слогах при совпадении их в части позиций в звуке [а]: (после) в[а]йны, к[а]лхоз, сап[а]ги «После вайнЫ в пийсяты годы жизнь стала налаживаться» // «... в сорок шастом году Усольцев Гриша тут завел кирзовы сапоги» // «Но калхоз большой был, хороший». Это тип сильного аканья, когда [о] и [а] совпадают в 1-м предударном слоге всегда в [а].

3. После мягких согласных гласный в первом предударном слоге произносится по модели иканья, т.е. гласные неверхнего подъема не различаются и совпадают в звуке [и]: с т[и]ленком, н[и]вестки, л[и]жали: «Но основном одна коровушка с тиленком...» //«Даже по две нивестки дома бывали».

4. Зафиксированы единичные случаи реализации гласных фонем в некоторых словоформах в разных морфемах:

а) <а> как [ы] в предударном слоге: «... тогда Кабанскыйрыйон был».

б) <о> как [ы] в заударном слоге: «Колька-то ушел с бурдуковской дев-чонкый!». Оба примера демонстрируют редукцию гласных.

5. В предударном слоге в отдельных словах происходит делабиализация [у], т.е. произносится <о> на месте <у>: с[о]секи вместо сусеки: «Там вроде единолично . сосеки были такие».

6. В позиции перед ударением после твердых [ж], [ш] в словах типа ж[а]на, пож[а]ншись, больш[а]нство, в ш[а]стом, ж[а]рдями системно произносится <а> вместо литературного <ыэ>: «В чужой рубахе я жанился // « ... жардями загорожена ограда была».

Однако под ударением произношение гласных среднего и нижнего подъема после [ж], [ш] и твердых согласных совпадает с литературной нормой: т[Л]варищ, ж[э]нщин: «Ко мне приходит т[Л]варищ мой.».

7.Заударный редуцированный <ь>, стоящий после мягкого согласного, меняется в отдельных словоформах на <у> после губного согласного; звук [м] произносится твердо: ш[му]шек: «Таки колокольчики, маленьки были, в их разрез, они красиво сделаны, заводски, а в их камушек лежит».

Консонантизм

1.Звонкая заднеязычная фонема реализуются взрывным звуком [г] в начале слова: «Дайте ууолек горящий» // «Усольцев Гриша был такой» // «Даже были года».

В интервокальном положении произносится [у]- фрикативный: бо[у]атъш, ма[у]азты, у[у]олек: «А семья их была боуатая» // «Брать в магазине шибко не на че было».

Отметим, что это явление не системно: наряду с фрикативным [у] в других словоформах произносится [г] — взрывной: «... первый отец был Егор» //«В ногу

ранили».

2. Сочетание [кт] произносится как [хт]: «Хто зажитошно-то жил, покупали-таки» // «И вот на эту растань хто шибко кашлет, идет и там раза два-три».

Перед гласными на месте [х] произносится [к] в слове «Пас[к]а» (это лексика-лизация): «Оне на Паскули че ли с отцом станут, молились» // «Паскусе рамно гуляли».

З.Зафиксированы случаи отсутствия отдельных согласных фонем и замена фонем в некоторых словоформах:

а) губной [б] в корне слова баушка: «У ей, у баушки Марины...» // «Но она-то ее называла уже баушкой».

Это выпадение носит лексикализованный характер. Оно было унаследовано из материнских говоров [2, с.26].

б) фонема <в> перед переднеязычным зубным [с]: [с]пашешь, [с]тс1нет, [с]ё рамно, [с]тавали: «Туды пять пацанов уезжали и по неделе жили там, пока не спашешь» // «А он стает, одеётся... » // «А он там сё рамно еще нас кормил» // «... и на коленки ставали и все».

Фонема <в> также отсутствует в частице «вот»: «Я от из колхоза ушел кое-как в пийсят девятом году» // «От у нас, например, в Комы два лисапета после войны только было...».

в) фонема <т> в словоформах: есь, ись, группе звуков [ртк] в слове куртка, группе звуков [стк] в слове мостки: «А люди-то есь» //«Видно, рыбой-то пахнет, ись хочет»// «Из бараньей шерсти курка»// «Тут от где лок-то есть, раньше воды много было, моски были».

Иногда<т> заменяется на другие фонемы: на <ч>[ч]ижола:«Жизнь шибко чижола была» или на <д>[д]ак:«Дак а из чего было стряпать?» // Дак а каво кровь заражена всё».

г) фонема <г> в неопределенном наречии «где-то»: «Там де-то под забором выпили».

д) фонема <д> перед переднеязычным небно-зубным [ж] заменяется на <н>: пи[н]жак: «Перед свадьбой ездил пинжак какой-то покупать».

е) фонема <с> произносится твердо перед гласной в слове «[с]уда»: «Суда жизь заставила» // «Суда пришлось приехать».

4. Долгие фонемы <ж:>, <ш:> в речи Н.П. твердые, иногда произносятся кратко: та[ш]утся, об[шы]й, в об[ш]ем, вооб[ш]е, перета[шы]л, ям[шы]ки, то-вари[ш]: «Но, в обшем, с каждой бригады по женщине было» // «...у каждого

ямшыка свой путь был, ага» // «... одну только пианину успели выташыть из клуба».

Твердо произносятся и долгие шипящие: о[ш:]атшилась, чи[ш:]у, ни[ш:]ата я[ш:]ыки, пи[ш:]ыт и пр. : «Но за четыре ть1[ш:]и брали все это, постройку» // «Не дай Бог, чтоб эта ни[ш:]ата вернулась».

5.Зафиксирована ассимиляция согласных по назальности в сочетании [вн], изменившимся в результате этого процесса в [мн]: дере[мн]я, сё ра[мн]о: «Как была деремня Кома, так и осталась».

Тот же процесс наблюдается в слове ш[жн]ый, где [жд] заменилось на [жн]: «Сено косил кажный хозяин».

6. Наблюдается произношение [ры] в некоторых словах типа п[ры]вь1к, г[ры]бы: «Потом уж, видно, прывъж штаны носить»// «Те года шибко много грыбов было».

Слово «грыбы» имеется в диалектном «Вершининском словаре», который, как известно, включает в себя лексику одного из сибирских старожильческих говоров.

7. В отдельных словах намечается отсутствие перехода [кы] в [к'и]: за-

тал[кы]вали, вытас[кы]вали и под. : «Такое помещенье, телеги, например, зимой туда заталкывали» // «А летом опеть, наоборот, телеги вытаскывали от-туль, ездили, работали, а сани все там стояли» //«... давай ее выталкывать».

Расширение сферы употребления твердого [к] характерно для северорусских говоров. [1, с.61].

8. Процессу назализации в речи Н.П. подвергся согласный [н] в предлоге «мимо»: «... нимо невестинового дома на тройке пролетели» // «Ой, слава Богу, хоть нимо уехали!».

9. Другая фонетическая особенность речи информанта — ненапряженный согласный. «Стоящий после другого согласного, он ослабляется еще больше на конце слова» [1, с.79]. С этим связана утрата смычного элемента в конечном сочетании [ст]: мос, хвос, сдас: «А хвос у осетра по полу ташылся» // «Макаров был, так это зверь был. Все сдас».

Данное явление диалектологи считают «характерной чертой, встречающейся повсеместно в речи всех возрастных групп современных забайкальских говоров» [2, с.16]. Мы видим ее присутствие и в речи представителя одного из диалектов Бурятии.

10.В сочетании -ер- «между согласными перед губными и заднеязычными раньше в русском языке произносился мягкий [р']» [1, с.77]. В литературном языке произошло отвердевание [р]. Однако в некоторых словах в речи говорящего [р'] сохраняется: ве[р']хом, кве[р']ху: «... на его верьхомсяли» // «... а кверьху-то залезти не может».

11. Говору Н.П. свойственен фонетический эллипсис, что соответствует традиции русской устной разговорной речи: счас, када, ничо, коо, пийсят, шийсят, сёдня, токо, гыт, грю: «Она Гошу водила, он гыт: «Мне лучше стало прямо» // «Ни у кооничо не было» // «Но када муж помер, че она там будет делать с четырьмя ребятами?».

Морфологические черты

1.Зафиксированы диалектные падежные окончания у некоторых существительных, принадлежащих к разным разрядам:

а) у конкретного собственного существительного ж.р. 2 скл. «Кома» в П.п. ед. ч. зафиксировано окончание /-ы/, реже /-ый/ на месте литературного /-е/: «И так в Комы жили» // У нас в Комый были пять.четыре бригады были. В Комый».

б) конкретное существительное ср.р. «ведро» с твердой основой во мн. ч. 1 скл. в литературном языке имеет флексию /-а/, однако в речи Н.П. имеет окончание /-ы/: «Только лагуны да ведры гремят».

в) зафиксировано диалектное окончание формы Р.п. конкретных существительных «чулки», «сапоги». Согласно морфологическим нормам литературного языка, в данном падеже эти слова должны иметь нулевую флексию: «... и трое чулков одне однех выше» // «... кирзовых сапогов это в помине не было»;

г) вещественное существительное м.р. литр с нулевой флексией (1 скл.) в В.п. ед. ч. имеет в речи Н.П. окончание /-у/: «...литру вина распили».

д) у вещественного существительного «чернила», употребляющегося только в форме мн.ч., выявлена в Р.п. и И.п. флексия /-ы/ (в отличие от нормированных окончаний /-0/и /-а/ соответственно): «Не книг не было, не бумаги, ни чернилы» // «Чернилы .были таки чернильницы — проливашки».

е) у вещественных существительных «килограммов», «граммов», употребленных информантом в форме мн.ч. Р.п., отсутствует окончание /-ов/ в отличие от литературного языка: «... под сто с лишним килограмм» // «...грамм триста ли двести ли дадут и все».

ж) отвлеченное существительное «работа», согласно литературной норме, имеет форму только ед. ч., но в речи информанта употребляется всегда в форме мн.ч.: «Я все работы мог работать» // «Но мама фактически на таких работах нигде не работала».

В данном контексте слово «работы», очевидно, употреблено в значении «виды трудовой деятельности». Отсюда и форма мн.ч.

з) отвлеченное существительное «выборы» имеет в И.п. вместо безударного окончания /-ы /ударное /-а/: «Выбора там каки-то были».

и) у собирательного существительного «ребята» в И.п. зафиксировано окончание /-ы/ вместо /-а/: «Тут ребяты все подросли уже, рыбу добывали».

к) выявлено окончание /-ы/ вместо /-е/ в ф. И.п. у собирательного существительного «крестьяны»: «Садили крестьяны свой табак».

О существенных отклонениях от нормированной системы литературного языка в употреблении окончаний существительных сказать нельзя: отмеченное явление касается лишь части словоформ.

2. Многие несклоняемые имена существительные информант склоняет:

а) склоняет топонимы на -о по типу 1 склонения: Татаурово -(в) Татаурову, Клочнево — Клочнева, «... потом увезли свои там в Татаурову» // «Клочнева хороша деремня».

Топонимы на -о изменяются как прилагательные: меняют флексию -о на флексию -ой: Турунтаево — (в) Турунтаевой, (в) Клочневой: «В Турунтаевой че-то смотрели, смотрели» // «Потом все-таки купили домик в Клочневой».

б) склоняет заимствованные слова, к примеру, слово «пианино»употребляет в форме множественного числа: кино: «Одну только пианину успели выташить» // «Кина были».

3. В ряде форм прилагательных, местоимений и некоторых порядковых числительных обнаружено отсутствие звука на месте /j/ в интервокальном положении, ассимиляция и стяжение в возникающих при этом сочетаниях гласных: aja, yjy, bije, nje: последн[е], холщов[ы], сердит[а], всяк[и], разн[ы], втор[а], бёл[ы], как[у]-то, так[а], премиальн[ы], высш[ы], гостепреимн[а], нормальн[а], за-водск[и], божёственн[ы], глинян[ы], ведёрн[ы], мног[и], русск[а], люб[у], смо-лЯв[а], женск[а], зелён[у], желён[ы], кирзов[ы], послёдн[е], крестьЯнск[и], мо-лод[ы], божёственн[ы], небольш[ы], летуч[а] (мышь), плох[а], трехлитров[ы], припадочн[а], чёрн[а], бравённ[а], трудов[ы], тяжёл[а], низк[у], красн[у], хо-рош[у], длтн[ы], смёл[а], колхозн[о]: «Гостеприимна была. Нормальна женщина была» // «Специальны были бригады» // «Все высши школы кончали» // «Сера больша собака така крупная, ага».

Такие формы имеют односложные окончания в И.п. и В.п. В ед.ч. ж.р. наблюдается окончание /-а/ в И.п. и окончание /-у/ в В.п.: «...иконка браинька валялась» // «Тогда он из коробочки вытаскиват красну женску шапочку». В И.п. и В.п. ср.р. — окончание /-о/, /-е/: «Что там, како лечение!» / «... все черни-лы прольешь все там в сумке все кончишь последнее»; во мн.ч. флексии /-ы/, /-и/: «А специальны глиняны горшки бывали» // «... шли каки-то черви череньки ма-леньки».

Утрата интервокального йота и стяжение гласных встречается повсеместно в речи деревенских жителей всех возрастных групп, употребляются стяжённые формы параллельно с нестяжёнными.

Нестяженные формы прилагательных встречаются редко: «Нянька даже, старшая сестра» // «Но погода хорошая погода была».

4. Зафиксированы случаи произношения [кы] в разных формах прилагательных, реже местоимений на стыке основы с окончанием: всяк[ы]й, мо-лоденьк[ы]й, маленьк[ы]й, семейск[ы]й, Кабанск[ы]й, кисленьк[ы]й, высок[ы]й: «...а Гоша, сын мой, маленькый был...» // «и щавель рос кисленькый». Такое произношение характерно для Юго-Западной диалектной зоны, реже встречается в Северо-Западной зоне [4, 2005].

5.Выявлены диалектные особенности в формах местоимений:

а) личное местоимение 3л. мн.ч. они имеет в И.п. форму оне: «Вот мама-то приехала, и оне тут снюхались» // «И вот на свадьбу бежит эта тройка, и оне там».

Известно, что «вариантность оне/они встречается в восточной зоне севернорусского наречия, отмечается она в сибирских говорах, в том числе в соседних с Забайкальским краем регионах — в русских говорах Бурятии и русских говорах Приамурья» [5, с.95. Цит. по 2, с.287].

В Т.п. местоимение они имеет форму «имя»: «Вон печка топится, вот к имя бежишь» // «...эта мельница имя досталась» // «А де имя кажный день наберешься, люди?».

В других косвенных падежах личные местоимения третьего лица употребляются информантом с предлогами, не имеющие начального [н']:- с ей, у ей, к ей,

на ём, на его, к ему, у его, по ей, от их: «У ей уже четвёро ребят было» // «А у его жена тоже здорово пила» // «..тятя с ём уехал в больницу» // «Да я стыдился с ей лежать».

Употребление личных местоимений 3-го лица в косвенных падежах в предложных конструкциях без начального [н'] отмечают сибирские диалектологи. А. М. Селищев рассматривает этот вариант как «общую черту великорусских говоров Сибири» [Селищев, 1958, с.278. Цит. по 2, с.288]. Э. Д. Эрдынеева характеризует формы без [н'] в предложных конструкциях как норму для русских говоров Бурятии и относит явление к общерусским и просторечным особенностям: «в русских старожильческих говорах Бурятии повсеместно в речи большинства старожилов обычны формы дательного падежа им, имя и творительного падежа имя, с имя» [5, с.61. Цит. по 2, с.289].

б) притяжательное местоимение их имеет формы ихи, иха, т.е. склоняется по принципу склонения указательных местоимений (в ходе бесед встретилось в форме ж.р.): «Она иха была, Клочневска эта мельница» // «Пашни ихи были».

в) определительное местоимение «саму» в речи Н.П. звучит как «самуё»: «Она сидит, за трубку самуё держится и курит».

г) диалектные фонетические особенности портретируемого проявляются и при употреблении вопросительно-относительных местоимений:

И.п. хто, што: «Но што еще сказать?»; Р. коо, чего («Ни у коониче не было»); Д. кому, чему; В. коо, что; Т. кем, чем; П. о ком, о чем.

При варианте што доминирует «общесибирский вариант чё (чо)» [2, с.37]: «Но че, подрос потом» // «Но там че. полок был».

Наблюдается употребление форм местоимения «кто» вместо «что»: «Аково кровь зараженна всё» // «Сейчас-то все есть, ково равнять».

д) выявлена форма указательного местоимения «этот» с протетическим [)]- к етому (Д.п), (с) етим (Т.п.): «Вот эта пашня, это все к етому дому подлежит» //«...увели баркас этот с етим с осетром».

б.Обнаружены следующие особенности употребления глагола:

а) в литературном языке формы Зл.ед. и мн.ч. глаголов имеют конечный согласный [т] или [т] Зафиксирован случай употребления модального слова «может», возникшего из глагольной формы может, с отсутствием конечного [т]: «Придут там, но как, може, бутылку вина возьмешь, человек, може, шесть-семь соберется, ага» // «Може, мне ее уж больше не надо...» // «... она, може, дня два дома побыгла и тоже со мной на работу».

В остальных глагольных формах такое явление не встречается.

б) прослеживается тенденция к употреблению глагольных форм 2 и 3 л. ед.ч. и 1 л. мн. ч. с утратой звука на месте /)/ в интервокальном положении и ассимиляцией и стяжением возникших в результате этого соседних гласных. Данному процессу в основном подвергаются глагольные формы с ударным и безударным окончанием в сочетаниях -айе- и -ейе-. Флексию, таким образом, представляет один согласный звук. Примеров в речи Н.П. очень много: начин[а]т, про-ва[л'а]шься, настряп[ъ]т, игр[а]т, зн[а]т, сдел[ъ]шь, назыв[а]тся, уезж[а]шь, дум[ъ]шь, стар[а]мся, топ[ъ]т, забир[а]м, вытаскив[ъ]т, напин[а]т, опозд[а]т, проболт[а]м:«Продукты с собой забирам» // А она потом начинат его жалеть // Ты девку-то буди, а то на работу-то опоздат» // «Но давай хоть

вечер проходим, проболтам» // «Ночь там проваляшься у костра всяко разно» // «Сейчас чуть темнется — все, на заложку».

в) интересна диалектная форма перцептивного глагола «видеть» — «видать»: «А че, ночь темна, она там пошарилась, поглядела — ниче не видать». Отметим, что этот глагол зрительного восприятия, он входит в самую большую группу базовых глаголов «Полного словаря диалектной языковой личности» и употребителен в идиолекте типичного русского старожила Сибири [3, с.16].

г) выявлено диалектное употребление вида некоторых глаголов: несовершенный вид используется в словоформах, где действие достигло своего предела, результата (совершенный вид): «Я и после меня ребенок умирал (вместо умер)» // «Я даже одну иконку там воровал (вместо своровал).

7.Диалектные явления при использовании числительных:

а) числительное одни имеет в И.п. форму одне, в Р.п. однех: «Но потом одне мы, мужики ездили» // «Трое чулков одне однех выше».

б) встретилось в речи Н.П. выражение «одно дробину»: «Одно дробину не вынули из вены». Числительное «один» в литературном языке склоняется как краткое прилагательное в ед. ч. (в В.п. — «одну дробину»).

8.Часто встречается форма частицы «еще» -«ишо»:«Ишо вот деньработашь, например, вот пашешь» // «Ишо.тоже случай расскажу».

Итак, на фонетическом и морфологическом уровнях зафиксировано наибольшее количество черт севернорусского происхождения. Говор диалектоносителя иллюстрирует старожильческий говор, имеющий севернорусскую диалектную основу. В речи Н.П. Федотова представлены некоторые черты говора семейских, южнорусского по происхождению, в частности рефлексы [у]-фрикативного.

Литература

1. Русская диалектология / С. В. Бромлей [и др.]; под ред. Л. Л. Касаткина. — М.: АСТ-ПРЕСС КНИГА, 2013. — 304 с.

2. Игнатович Т. Ю. Восточнозабайкальские говоры cеверорусского происхождения в синхронном и диахронном аспектах : автореф. дис. ... д-ра филол. наук. — Улан-Удэ: Бурятский гос. ун-т, 2013. — 48 с.

3. Кузнецова С. С. Базовые глаголы восприятия в речи диалектной языковой личности // Вест. Томского гос. ун-та. — 2014. — № 385. — С.16-23.

4. Юмсунова Т. Б. Язык семейских-старообрядцев Забайкалья. — М.: Языки славянской культуры, 2005. — 288 с.

5. Эрдынеева Э. Д. Диалектная речь русских старожилов Бурятии. — Новосибирск : Наука, 1986. — 96 с.

FONETIC AND MORPHOLOGICAL FEATURE AS FRAGMENT OF SPEECH PORTRAIT OF A DIALECT SPEAKER

Darya S. Polishuk

Student, Buryat State University

6 Ranzhurova Str., Ulan-Ude 670000, Russia

Nadezhda A. Darbanova

Associate professor, Buryat State University

6 Ranzhurova Str., Ulan-Ude 670000, Russia

This article discusses the phonetic and morphological features of the dialect of the speech portrait of a dialect speaker Nicholas PolikarpovichFedotov — the resident of village Coma ofBaikal region of the Republic of Buryatia. Under a portrait of totality we realize specific phonetic, grammatical and lexical features of dialect speech language personality that allows to describe it. On the phonetic and morphological levels recorded the highest number of hell North Russian of origin: [g] explosive, intervocalic [j] fallout and contraction of vowels in endings of adjectives, verb forms, hard consonant [t] in the endings of verbs present tense, singular and plural, etc. Dialect speaker illustrates the starozhil'cheskij dialect, has North Russian where the Foundation. Speech N.P. Fedotova presents some features of the dialect, South Russian in origin, in particular reflexes [y]-fricative.

Keywords: speech Portrait of a Russian dialect speaker, starozhil'cheskie dialects, dialects of old believers of Transbaikal, phonetic and morphological features of the dialect.