CC BY
21
Филология
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2017, № 4, с. 201-206
УДК 82
ФУНКЦИОНИРОВАНИЕ ФРАНЦУЗСКОЙ РЕЧИ В ТЕКСТОВОМ ПРОСТРАНСТВЕ РОМАНА П.Д. БОБОРЫКИНА «ЖЕРТВА ВЕЧЕРНЯЯ»
© 2017 г. Н.А. Самсонова
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского, Н. Новгород
maritime_girl@maü .ru
Посеупила с редаацию 23.06.2016
Характерной чертой речевого поведения героев романа П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» можно назвать использование элементов двух языковых систем - русской и французской. Целью нашего исследования является определение причин переключения языкового кода, а также анализ особенностей функционирования элементов французской нетранслитерированной речи в диалогах и монологах героев произведения. В процессе работы нами были использованы методы классификации, контент-анализа, историко-функциональный подход. В результате исследования мы пришли к выводу, что речевое поведение героев романа «Жертва вечерняя» - один из инструментов реализации многомерной творческой концепции автора. Русско-французское двуязычие позволяет воссоздать образ эпохи, служит средством характеристики персонажей, усиливает выразительные свойства текста (в том числе за счет включения цитат из произведений французской художественной литературы). И, наконец, является символом болезни русского общества, утверждая тем самым ключевой тезис романа - мысль о «моральной несостоятельности женщин» петербургского высшего света XIX века.
Ключевые слоса: П.Д. Боборыкин, «Жертва вечерняя», речевое поведение, двуязычие, билингваль-ный роман, дневник.
Произведения П.Д. Боборыкина, крупного литератора, журналиста, критика, театрального деятеля, представляют обширный материал для филологических исследований. Необычайно плодовитый писатель, Боборыкин оставил огромное творческое наследие, работал в жанрах художественной литературы, литературной и театральной критики и публицистики. По подсчетам исследователей, все тексты, написанные Боборыкиным и собранные вместе, заняли бы около 70 объемистых томов [1, с. 948]. Каждое произведение П.Д. Боборыкина отличают особая форма диалога с читателем, смелые эксперименты в области стиля, составляющие основу его индивидуально-авторского почерка. Современники по-разному оценивали творческую манеру Боборыкина. С одной стороны, в заметках литераторов находим следующие характеристики: бытописатель-хроникер [1, с. 948] , интервьюер [2, с. 38], торопливая плодовитость, откровенное фотографирование [3, с. 669-670], «опять набоборыкал роман» [4, с. 142], бедность эмоционального начала [1, с. 949]. С другой стороны, отмечены чуткость в отборе фактов [5, с. 260; 6, с.10], высшая степень наблюдательности [3, с. 669], необыкновенная впечатлительность и отзывчивость [1, с. 948].
В настоящее время произведения П.Д. Бобо-рыкина мало известны читателю, переиздания его книг редки и не отличаются большими ти-
ражами (2003 г. - «Воспоминания», Издатель Захаров (4 000 экз.), 2005 г. - Издательский дом «Гелиос» «Жертва вечерняя» (5 000 экз.), серия «Дыхание любви», а также в 2015 г. ИД «Комсомольская Правда» в рамках издания 130-томной серии «История России в романах» выпускает роман Боборыкина «Китай-город»). Однако, по мнению современных исследователей, вопрос о художественном своеобразии полузабытых произведений П.Д. Боборыкина, интересных по форме и содержанию, является актуальным в наше время [7, с. 125].
Одним из наиболее ярких произведений Бо-борыкина является роман «Жертва вечерняя», опубликованный в 1868 году и ставший вторым произведением писателя в данном жанре (всего Боборыкиным написано 18 романов [1, с. 948]). Сам Боборыкин писал, что выход книги доставил ему «успех скандала», поскольку критиками произведение было воспринято как роман порнографического характера. От опалы цензурного ведомства его спасла благосклонность императора Александра II, выступившего в пользу публикации романа на заседании Совета [8, с. 419]. Позже, в «Воспоминаниях» сам автор (резко опровергая всякую связь романа с порнографической литературой) определил замысел «Жертвы вечерней» так: «...горький урок и беспощадное изображение пустоты светской жизни, которая и доводит мою героиню до пол-
ного нравственного банкротства» [8, с. 420]. Идея создания романа пришла к Боборыкину, по его словам, «так, как должно по теории «непроизвольного творчества» всегда происходить, то есть неожиданно» [8, с. 417]. Во время прогулки по Лондону ему пришла мысль о полной моральной несостоятельности светских женщин, типические черты которых, подмеченные автором во время петербургских сезонов 18611865 гг., воплотились в образе главной героини романа - Марьи Михайловны. В жанровом отношении роман представляет собой дневник главной героини со 115 датированными записями (первая - «6 ноября 18**. Вечер. - Суббота»; последняя - «5 ноября 18**. Днем. - Понедельник». В ходе датирования наблюдаются два сбоя: после записи 25 апреля неожиданно появляется запись от 27 ноября, после - 30 апреля, с этого момента порядок восстанавливается. Также в IV книге следуют даты августа: 1-5-711-14-18-22, затем снова 7-9-14-17-25-27-2829-31. Как мы видим, в дневнике героини представлено по 2 записи от 7 августа («Поздно. -Среда» и «11-й час. - Вторник») и 14 августа («10-й час. - Среда» и «Вечер. - Вторник»). Избрав в качестве повествовательной формы дневниковую запись, Боборыкин решает несколько задач. Во-первых, настраивает читателя на определенный тип восприятия текста. С первых страниц романа читатель оказывается вовлеченным в мир интимных переживаний и размышлений молодой женщины XIX века - в пространство, тщательно скрываемое от посторонних глаз. Формат личных записей героини романа предполагает предельную искренность, откровенность высказываний, глубокую и рефлексивную эмоциональность. Кроме того, с ним связан особый способ утверждения ключевой идеи произведения - личное признание героини. Прежде чем покончить жизнь самоубийством, Маша оставляет завещание, в котором сожалеет о пустоте и безнравственности собственной жизни, отсутствии воли, сил и каких-либо убеждений. Эта запись становится своеобразным итогом ее душевных исканий и не требует более от автора ни морализаторства, ни заключительных сентенций.
С другой стороны, используя жанр дневника, Боборыкин удовлетворяет свою потребность в детальном бытописании, фиксации мельчайших подробностей исторической эпохи. Источник его творческого интереса - стремление к созданию правдивой картины своего времени, максимально приближенное к реальности изображение действительности. Главная героиня молода, красива, имеет знатное происхождение и приличное состояние, что позволяет ей быть
вхожей в лучшие дома Петербурга. Путешествуя по страницам ее дневника, мы открываем для себя светский мир столицы; перед нами его главные герои, особенности поведения, правила приличия, характер бесед и актуальные проблемы, веяния моды, житейские вкусы и даже тайные мысли и желания. Особое значение в рамках нашего исследования имеет изучение речевой ситуации, характерной для петербургского общества в целом, и речевого поведения отдельных его представителей.
С точки зрения языка роман получился по-лилингвальным. Речь героев пересыпана макароническими элементами французского, английского, итальянского, немецкого и латинского языков. В речевом пространстве романа отчетливо прослеживаются сосуществование и взаимодействие двух основных языковых систем: русской и французской. Включения же нетранслитериро-ванных элементов на иных языках представляют собой единичные явления, частота их использования в общении героев сравнительно невысока. Таким образом, мы можем говорить о русско-французском билингвизме, характерном для речевого поведения героев романа П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя».
Французская культура в разных ее проявлениях пронизывает всю структуру романа. Герои читают и цитируют французские произведения (Жан Жак Руссо, Жорж Санд, Франсуа Понсар, Жан Батист Расин и т.д.), следуют французской моде, в Михайловском театре с успехом идут французские оперетты (La Belle Hélène). Частью привлекательной французской культуры являются и образы француженок, которые пользуются необыкновенным вниманием мужчин. «Но вот что я заметила, - с недовольством сообщает Маша. - Только около француженок и толпятся мужчины. <...> Они прямо говорят, что им в миллион раз веселее с разными Blanche и Clémence» [9, с. 30].
Чем вызвано подобное засилье французской культуры в романе «Жертва вечерняя»? Для чего Боборыкин включает в речь своих героев элементы нетранслитерированного французской языка? С нашей точки зрения, ключевым фактором является стремление писателя к использованию фактографии в художественных целях. Исследуя творческую манеру Боборыки-на, сложно обвинить его в домысливании, создании воображаемых миров. Напротив, критики упрекали его в чрезмерном «протоколировании жизни», в том числе портретировании персонажей, в которых слишком легко угадываются реальные исторические личности [10]. А для речевой ситуации конца XIX века, по мнению исследователей, было характерно использова-
ние различных форм русско-французского двуязычия [11, с. 63]. Таким образом, основной причиной билингвальности речевого поведения героев романа, на наш взгляд, является попытка автора воссоздать речевую ситуацию светского общества Петербурга, донести до читателя «эхо голосов» изображаемой эпохи.
Более того, яркий акцент, сделанный Бобо-рыкиным на вопросе русско-французского двуязычия (а точнее, «смеси французского с нижегородским») в речи главной героини, позволяет нам предположить, что данное явление Бобо-рыкин представляет читателю как одно из доказательств главной идеи своего романа - мысли о «моральной несостоятельности женщин» из привилегированных слоев петербургского общества XIX века.
С целью исследования взаимодействия двух языковых и культурных систем в текстовом пространстве романа П.Д. Боборыкина, а также принципов функционирования французской речи обратимся к образу главной героини романа. В своих записях Маша очерчивает круг своего чтения (проза братьев Гонкур, Жорж Санд), отмечая при этом, что до замужества ей запрещали читать «русские книжки». Ее записи свидетельствуют о большой популярности иностранной, в частности французской, публицистики в дворянской среде (постоянны упоминания журнала Revue des deux Mondes («Обозрение двух миров» или «Обозрение Старого и Нового света»), описания представителей светского общества, которые каждый день читают французские газеты [9, с. 366]). В отношении русских изданий Маша добавляет: «Да где их добудешь, русских журналов? Право, гораздо легче достать какой-нибудь: Journal de Constantinople («Газета Константинополя»). Я слово скажу черномазенькому турку из посольских эффенди, или как там их, не знаю... Он мне целый воз привезет турецких газет, а русских журналов я, право, не знаю где добыть» [9, с. 11]. Беседы в светском кругу, затрагивающие вопросы русской культуры, вызывают у героини чувство неловкости: «Она вдруг начала со мной говорить о русских журналах. Вот уж попала-то...» [9, с. 92]. И даже сам переход в разговоре на русскую речь доставляет ей большие неудобства: «Я бы никогда не смогла сказать по-русски того, что я записала» [9, с. 57], «Я покраснела от непривычки говорить по-русски, фраза вышла у меня очень глупая, точно будто я ему делала предложение» [9, с. 102].
Приведенные нами фрагменты текста показывают, что Марья Михайловна, как типичная представительница дворянского сословия, была с детства приучена к французской культуре и
французской речи как изящному способу выражения чувственной мысли, присущему женщине высшего света. Однако и французская речь героини далека от идеала. В описании беседы с Clémence она отмечает: «Во-первых, она говорила так, как мы не умеем говорить по-французски...» [9, с. 43]. Позднее и Степа скажет ей: «...вы не знаете хорошенько ни своего, ни французского языка; вы думаете наполовину по-русски, наполовину по-французски» [9, с. 302]. Подобное речевое поведение характерно не только для Маши, чистоты языка нет в речи и других светских дам: «...Сказала фразу по-русски, -вспоминает героиня речь Плавиковой, - а приставить к ней вторую, так сейчас же за французское слово» [9, с. 219].
Следствием сложившейся речевой ситуации является постоянное переключение языкового кода в диалогах героев романа, а также размышлениях Марьи Михайловны в ее дневнике. Исследуя речевое поведение героев романа П.Д. Боборыкина, попробуем определить основные причины смены языкового кода, значение перехода от одной языковой системы к другой.
Как правило, это связано с решением автором задачи создания образа персонажа, представителя высшего света, для которого характерно неумение чисто и полно выразить свою мысль в одной языковой системе. Герои романа переходят на французский язык, когда в русском не могут найти по различным причинам точного смыслового и стилистического эквивалента французскому выражению. В своих дневниковых записях Марья Михайловна, описывая какое-либо событие или героя, подчас не умеет закончить фразу, начатую по-русски. Размышляя о Клеменс, она пишет: «Ее манеры, голос, интонация... как бы сказать... menivraient [опьяняли меня]. Да, это настоящее слово!» [9, с. 43]. Привлекательной чертой французского языка в данном смысле является наличие уже «готовых вещей», известных, общепринятых фраз, которые позволяют говорящему не мучиться в поисках средств выражения своей мысли. «Русский язык очень меня стеснил, - пишет Маша. - Я, конечно, говорю; нахожу даже, что для вранья он иногда приятнее французского; но тут, на глазах всех этих уродов... у меня вовсе нет фраз, я ищу слова... По-французски, по крайней мере, есть готовые вещи, и все их повторяют с незапамятных времен» [9, с. 25]. Какие же языковые клише использует Боборыкин, рисуя речевой портрет Марьи Михайловны?
Во-первых, французские номинативные существительные, позволяющие кратко охарактеризовать кого-либо: старые болваны (les perruques), красавец брюнет (le beau brun), государ-
ственный муж (hommes d'état), публичная девка (une fille publique), женщина со страстями (une femme à grandes passions), простушка (ingénue), куртизанка (courtisane) и т. д.
Во-вторых, выражения политического, социального и философского характера: ученое сословие (de la république des lettres), гражданские чувства (les sentiments civiques), искусство хорошо держаться в обществе, умение жить (savoir vivre), свидетельство гражданских добродетелей (certificat de civisme) и т. д.
В-третьих, существительные, обозначающие степень родства: свекровь (belle-mère), кузен (cousin), супруг (éboux).
Второй, не менее важной причиной использования французских выражений в беседах представителей высшего света является подчеркнутая писателем социальная обусловленность подобного речевого поведения. Во-первых, французский язык оказывается востребованным в тех случаях, когда писатель обращает внимание читателя на строгую регламентированность поведения дворянина в обществе. Это касается, в первую очередь, общения с дамами. На одно из таких правил указывает Дом-брович. В беседе с Машей он иронично замечает, что прежде, чем встретиться дома тет-а-тет, им приличествует пообщаться «в раззолоченных гостиных» [9, с. 36]. Подобные правила определяли и выбор вечернего туалета дамы. Собираясь на вечер Плавиковой, Марья Михайловна долгое время не может определиться с платьем, которое соответствовало бы обстановке вечера: «Если там будут одни мужчины, надо надеть темное платье, даже черное. Недурно показать полное презрение к замарашкам-сочинителям. Да и потом, явитесь вы в хорошеньком туалете, и вдруг ни один из этих уродов не догадается даже надеть белый галстук? А если там будут и женщины? Я очень волновалась...» [9, с. 23].
Не менее сложной задачей в обстановке светских условностей представлялась и необходимость выстраивания речевого поведения. Использование французского языка в данном случае одно из ключевых условий соблюдения правил приличия. В речи персонажей романа активны социально обусловленные слова, относящиеся к речевому этикету: добрый вечер (bon soir), спасибо (merci), дорогая красавица (chére belle), сударыни (mesdames), моя дорогая (ma chère), монсеньор (monsieur). Ситуация обращения к женщине в высшем свете прочно ассоциировалась с французским языком. Во-вторых, переключение языкового кода в речи героев романа происходит в соответствии с правилами, которые регламентируют выражение эмоцио-
нального состояния. Французский язык в романе - это вуаль для тонких чувств и дымовая завеса для неуместных, грубых выражений, способных оскорбить слух дамы. Таким образом, переход на французскую речь подчас выступает сигналом изменения тональности разговора, усиления эмоционального начала, а иногда и смены сюжетной ситуации.
На французском герои говорят о собственных чувствах и желаниях, а также изящно выражают мысль и настроение, делают комплименты: с такой утонченностью (avec une telle distinction), галантно (galamment), я в восторге (enchantée), я прошу вас быть снисходительной ко мне (c'est précisement pour ça que je sollicite votre indulgence), она прелесть (elle est à croquer), вы прекрасно выглядите, мадам (fous fous bordez à merveille, madame), мне это тем не менее скучно (je m'enbête tout de même). В то же время для сохранения благозвучности речи, добавления изящества даже самым неудобным выражениям герои произносят по-французски следующее: скверна, грязь (une souillure), это дурно пахнет (mais ça sent mauvais).
Также хотелось бы обратить внимание на повторное обращение героини к одним и тем же французским лексемам. В работах, посвященных исследованию художественного стиля романа «Жертва вечерняя», в качестве важной особенности построения речи Марьи Михайловны отмечалась такая черта ее речевого поведения, как словесная лейтмотивность, наличие характерных слов, повторяющихся в ее дискурсе (добрый, хороший, глупый, уроды) [7, с. 126127]. В свете нашего исследования отметим и некую французскую языковую лейтмотивность. Одна из ключевых идей романа — это теория «срывания цветов удовольствия», «клубничная тема». В первую очередь, она связна с образом Домбровича и «афинскими вечерами». С момента знакомства героини с Домбровичем языковым лейтмотивом речи Маши становится употребление французских слов и выражений, описывающих сферу чувств и наслаждений: интимный прием у себя дома (un chez soi), свидание (rendez-vous), обнаженные фигуры (des nudités), наслаждение (la jouissance), наедине (tête-à-tête), сладострастные (voluptueux), соблазнительна (séduisante). Особое значение имеет лексема пикантно (piquant), рефреном звучащая во всех записях Маши в период ее активного общения с Домбровичем: «Это было бы пикантно!», «Это видно. Вы любите пикантные вещи!», «Есть нечто пикантное, но ничего отталкивающего», «Это будет пикантно!» и т. д.
Третья важная функция, которую выполняет французский язык в романе, обусловлена необ-
ходимостью отметить степень доверия и эмоциональной близости говорящих, то есть связана с разработкой темы на уровне системы персонажей. Употребление форм французского обращения (монсеньер, мадам, месье) является показателем значительной дистанции в их отношениях друг с другом или же определяется ситуацией официального общения. Напротив, обращение по имени-отчеству (подразумевающее русский язык) свидетельствует о добрых, приятельских отношениях говорящих.
«Я отодвинулась. Безапелляционный приговор г. Кроткова ошеломил меня. Пролетело несколько секунд в молчании.
Позвольте мне спросить вас, monsieur Крот-ков, - заговорила я вызывающим голосом, - кто же вы такой?» [9, с. 336].
В общении Маши с Домбровичем переход на русский язык в совокупности с уменьшением психологической дистанции между героями подчас сопровождается изменением лексики обращений: «Он мне уже говорит иногда «ты», когда разговор идет по-русски», - замечает Маша [9, с. 140].
Наконец, использование героями романа французского языка в известной степени характеризует особенности сюжетного движения романа. Наблюдается принцип снижения частотности появления элементов французской речи в произведении по мере развития сюжетной линии. Композиционно роман разделен на 4 книги. В первой насчитывается около 125 отдельных слов и выражений на французском языке. Во второй - почти 85 (плюс диалог Маши с Clémence, пересыпанный французской лексикой, поскольку она француженка). В третьей -приблизительно 35 и, наконец, в 4 - около 27, причем 3 - повтор одного и того же выражения в монологе героини.
В процессе духовных исканий Марья Михайловна оказывается под влиянием различных жизненных идей, проводниками которых оказываются Домбрович, Степа, Кротков, Лизавета Петровна. Каждый из героев выступает в роли ее духовного наставника, пытается «научить ее жизни», представив свою идею выбора жизненного пути. Свидетельством меняющихся взглядов Маши является и изменение ее речевого поведения. В начале романа Маша много говорит по-французски, читает только французскую литературу и публицистику, постоянно подчеркивает, что не умеет говорить и писать по-русски. К концу романа под влиянием Степы и Кроткова и путем собственных размышлений она приходит к почти полному отказу от французских слов и выражений: «Я сильно пристрастилась к чтению. Но от французских романов я
совсем отказалась» [9, с. 312], «Да, мой дружок, -тихо и с расстановкой проговорила я, - вы, гг. сочинители, научили меня «психическому анализу». Ты увидишь, какие успехи я сделала в русском стиле. У меня уже нет «смеси французского с нижегородским», с тех пор как вы занялись моим развитием» [9, с. 374]. Таким образом, неумелое русско-французское двуязычие может быть рассмотрено в качестве одного из симптомов нравственной болезни главной героини, в то время как переход к ясному выражению своей мысли посредством одного языка является признаком ее душевного выздоровления. Однако этот путь не становится спасительным и не исцеляет ее душу - Маша совершает самоубийство. Можно предположить, что Бобо-рыкин не связывал «пустую и безнравственную жизнь» своей героини только с чтением ею французских книг, воспитанием в духе преклонения перед французской культурой, не считал, что нужно непременно изгнать из обращения французский язык. Причиной «моральной несостоятельности» светской женщины Боборыкин считает отсутствие в современном ему обществе подлинного знания жизни, твердых моральных принципов, следствием чего и становится вульгарная смесь русского и французского языков в речи персонажей романа «Жертва вечерняя». Таким образом, Боборыкин выступает здесь за основательный подход к образованию, четкость и определенность системы взглядов, призывая читателя (словами Степы) начать с азов, «утвердиться хотя бы в одном пункте» [9, с. 277], пойти «учиться с азбуки» [9, с. 297]. И в этом отношении чистота речи для него - основа нравственного, системного развития личности. «Выучишься хорошенько, - продолжает Степа свой урок, - тому языку, на котором твой сын будет складывать слова, и ты увидишь, что в голове твоей водворится порядок» [9, с. 304].
Таким образом, в романе П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» представлена многообразная картина функционирования французского языка в светском обществе второй половины XIX века. Французский язык в произведении является средством решения множества художественных задач, которые рассмотрены нами далеко не полно, поэтому данная проблема требует дальнейшего подробного исследования.
Список литературы
1. Новый энциклопедический словарь Ф.А. Брокгауза и И.А. Ефрона. В 86 т. Т. 6. Санкт-Петербург: Брокгауз-Ефрон, 1912. 235 с.
2. Гиппиус З.Н. Последняя беллетристика // Собрание сочинений в 15 т. М., 2003 Т. 7. Мы и они. Литературный дневник. Публицистика 1899-1916. С. 38-41.
3. Кони А.Ф. Памяти П.Д. Боборыкина // За полвека. Воспоминания. М., 2003. С. 668-671.
4. Турков А.М. Салтыков-Щедрин. М.: Молодая гвардия, 1964. 368 с.
5. Толстой Л.Н. Л.Л. и Д.Ф. Толстым // Полное собрание сочинений: В 90 т. 1898. М., 1954. Т. 71. Письма. С. 260.
6. Щеблыкин С.И. Романы П.Д. Боборыкина в контексте русской прозы второй половины XIX века: Автореф. дис. ... д-ра филол. наук. Тамбов, 2005. 48 с.
7. Петренко Н.А. Особенности художественного стиля романа П.Д. Боборыкина «Жертва вечерняя» // Научные записки Харьковского национального
педагогического университета им. Г.С. Сковороды. 2014. С. 124-132.
8. Боборыкин П.Д. За полвека. Воспоминания. М.: Захаров, 2003. 685 с.
9. Боборыкин П.Д. Жертва вечерняя. М.: Гелиос, 2005. 384 с.
10. Автором «Теркина» был Боборыкин [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.km.ru/glav пое/2000/10/15Лйега1жа-у-т1ге/ау1ошт4егкта-Ьу1-ЬоЬо гукт (дата обращения: 20.01.2017).
11. Блинохватова В.М. Русско-французский билингвизм российского дворянства первой половины XIX века (на материале писем): Автореф. дис. ... канд. филол. наук. Ставрополь, 2005. 179 с.
THE FUNCTIONING OF THE FRENCH LANGUAGE IN THE TEXT SPACE OF THE NOVEL «EVENING SACRIFICE» BY P.D. BOBORYKIN
N.A. Samsonova
The speech behavior of the characters of P.D. Boborykin's novel «Evening Sacrifice» is characterized by the use of elements of two language systems - Russian and French. The aim of our study is to determine the reasons for the switching of the language code and to analyze the functioning of the elements of the French non-transliterated speech in the characters' dialogues and monologues. In our work, we used classification methods, content analysis and the historical-functional approach. As a result of the research, we came to the conclusion that the speech behavior of the novel's characters is one of the tools for implementing the author's multidimensional creative concept. Russian-French bilingualism allows the author to recreate the image of the era, serves as a means for characterizing his heroes, and enhances the text's expressive properties (which is also achieved by including quotes from French fiction literature). Finally, this bilingualism acts as a symbol of the disease of Russian society, thereby affirming the key thesis of the novel - the idea of «moral insolvency of women» of the St. Petersburg high society of the 19th century.
Keywords: P.D. Boborykin, «Evening Sacrifice», speech behavior, bilingualism, bilingual novel, diary.
References
1. Novyj ehnciklopedicheskij slovar' F.A. Brokgau-za i I.A. Efrona. V 86 t. T. 6. Sankt-Peterburg: Brok-gauz-Efron, 1912. 235 s.
2. Gippius Z.H. Poslednyaya belletristika // Sobra-nie sochinenij v 15 t. M., 2003 T. 7. My i oni. Literatur-nyj dnevnik. Publicistika 1899-1916. S. 38-41.
3. Koni A.F. Pamyati P.D. Boborykina // Za polve-ka. Vospominaniya. M., 2003. S. 668-671.
4. Turkov A.M. Saltykov-Shchedrin. M.: Molodaya gvardiya, 1964. 368 s.
5. Tolstoj L.N. L.L. i D.F. Tolstym // Polnoe sobranie sochinenij: V 90 t. 1898. M., 1954. T. 71. Pis'ma. S. 260.
6. Shcheblykin S.I. Romany P.D. Boborykina v kontekste russkoj prozy vtoroj poloviny XIX veka: Avto-ref. dis. ... d-ra filol. nauk. Tambov, 2005. 48 s.
7. Petrenko N.A. Osobennosti hudozhestvennogo stilya romana P.D. Boborykina «Zhertva vechernyaya» // Nauchnye zapiski Har'kovskogo nacional'nogo pedagogi-cheskogo universiteta im. G.S. Skovorody. 2014. S. 124132.
8. Boborykin P.D. Za polveka. Vospominaniya. M.: Zaharov, 2003. 685 s.
9. Boborykin P.D. Zhertva vechernyaya. M.: Ge-lios, 2005. 384 s.
10. Avtorom «Terkina» byl Boborykin [Ehlektronnyj resurs]. Rezhim dostupa: http://www.km.ru/glavnoe/ 2000/10/15/literatura-v-mire/avtorom-terkina-byl-bobory kin (data obrashcheniya: 20.01.2017).
11. Blinohvatova V.M. Russko-francuzskij biling-vizm rossijskogo dvoryanstva pervoj poloviny XIX veka (na materiale pisem): Avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. Stavropol', 2005. 179 s.
