CC BY
13УДК 811.512.144
Н.Э. Гаджиахмедов1, Д.М. Мурзаева2
Функционально-семантические особенности имени действия на -ыш в современном кумыкском языке
1 Дагестанский государственный университет; Россия, 367001, г. Махачкала, ул. М. Гаджиева, 43 а;[email protected]
2Дагестанский государственный педагогический университет;Россия, 367003, г. Махачкала, ул. М.Ярагского, 57; [email protected]
Статья посвящена функционально-семантическим особенностям отглагольной формы -ыш в современном кумыкском языке. В результате исследования выявлены не только грамматические значения, выражаемые формой -ыш, но и ее словообразовательный потенциал, а также возможности их сочетания с другими словоформами и лексемами. В отличие от доминирующей формы на -ыв, имя действия на -ыш не отличается глобальностью словообразования. Форма на -ыш характерна в основном для карлукских языков. Однако она употребляетсяв некоторых кыпчакских языках. В этом отношении кумыкский язык обнаруживает особую близость к татарскому, карачаево-балкарскому, ногайскому языкам.
Ключевые слова: кумыкский язык, имя действия, функционально-семантический анализ, грамматическая форма, отглагольное имя.
Изучению системы глаголов в тюркских языках в последние годы уделяется особое внимание. В грамматических исследованиях тюркских языков появился целый ряд статей и монографий, посвященных специальному исследованию глагольных форм и категорий. Особый интерес исследователей к системе глагола в тюркских языках вызван природой самих глагольных форм в этих языках. Во-первых, глагол в тюркских языках отличается чрезвычайным богатством грамматических форм, категорий и функционально-грамматических возможностей, во-вторых, в глаголе отражены не только глагольные функции, но и функции других частей речи.
Актуальность данной статьи обусловлена несколькими факторами. Несмотря на наличие богатой литературы по глаголу в целом, не все категории данной части речи в кумыкском языке исследованы в одинаковой степени. Тюркологические исследования посвящены преимущественно личным формам, причастиям и деепричастиям. Некоторый интерес к специальному исследованию имен действия в кумыкском языке отмечается с конца прошлого столетия [4; 5; 6; 11; 12]. Однако к настоящему времени изученность данной категории в функционально-семантическом плане следует признать недостаточной, несмотря на наличие некоторых исследований, затрагивающих данный аспект имен действия в кумыкском языке [2; 3; 8; 10]. Как отмечает Д.М. Хангишиев, «сами понятия «имя действия» или «глагольное имя» в грамматиках тюркских языков появились относительно недавно. В школьной грамматике кумыкского языка раздел «Имена действия» появился в 1972 году» [11, с.7].
Научная новизна статьи заключается в том, что в ней впервые дается сравнительный анализ функционально-семантических особенностей формы -ыш, представляющей одну из форм категории номинализации действия в кумыкском языке.
По степени распространения именных форм глагола в ареальном планекумыкский язык относится к языкам с преимущественным использованием двух именных форм: -
макъ и -ыв. К языкам с преимущественным использованием субстантивной формы глагола -ыш относится карлукская группа тюркских языков, куда входят узбекский и уйгурский языки.
В кумыкском языке имя действия на -ыш не имеет такого широкого распространения, как другие именные формы глагола первичной ориентации. Возможно, это и послужило основанием для Д.М. Хангишиева «не рассматривать данную форму в качестве функциональной формы имени действия» [11, с. 62]. Рассматриваемая форма встречается в говорах татарского языка, имея специфические особенности употребления. Например, в параньгинском и заказанском говорахформа на -ыш обычно образуется лишь от глаголов движения. В мензелинском, ичкинском, нагайбакском, златоустов-ском говорах среднего диалекта, а также в говорах татар Куйбышевской области она может быть образована от более широкого круга глаголов, функции ее также многообразнее. В отличие от параньгинского говора, где данная форма употребляется только в направительном падеже, форма на -ыш здесь встречается также в других падежах и в сочетании с различными модально-предикативными словами, вспомогательными глаголами и некоторыми послелогами. Как отмечают ученые, в диалектах сибирских татар имя действия на -ыш отмечено главным образом в глаголах движения, а в некоторых словах типа торош «состояние», «жизнь», «быт», йорош «поездка», потош «конец», пелеш «знание» оно утратило глагольные признаки [12, с. 282].
Нельзя не согласиться тем, что «значение процессуальности в формах на -ыш в кумыкском языке представлено слабо» [11, с.54], однако, на наш взгляд, это не может быть основанием для исключения формы на -ыш из состава именных форм кумыкского глагола. Попробуем обосновать необходимость включения формы -ыш в состав субстантивных форм кумыкского глагола. Вот примеры из художественных произведений кумыкских авторов, в которых форма на -ыш выражает «опредмеченное» действие или состояние: Къызардашларым да огъар кёмек этип, бир айланыш бар эди (И. Керимов). «Мои сестры тоже помогали ему, такое движение было»; Мен юрюшюмню аста этдим (А. Мамаев). «Я замедлил свою походку»; Буса да юрюйген юрюшюнг татывлу гёрюн-мей (Н. Батырмурзаев). «Все равно твоя походка кажется неприятной».
Субстантивированные формы на -ыш стоят ближе к именам существительным. Имя действия на -ыш в субстантивированном значении чаще встречается в парном сочетании, образованном от противоположных или сходных по значению глаголов: та-ныш-билиш «знакомый», алыш-бериш «обмен», гириш-чыгъыш и т. д.
От формы на -ыш не образуются отрицательная форма, залоговые формы глаголов, она принимает аффиксы не всех падежей. Словоформы на -ыш обычно используются в дательном, реже в исходном и местном падежах.
Имя действия на -ыш во всех говорах выражает нейтральное к категории времени и наклонения действие. Некоторые оттенки временного значения оно способно передавать лишь в сочетании с основным глаголом и некоторыми формами деепричастия.
Форма на -ыш принимает аффиксы принадлежности всех лиц единственного и множественного числа (юрюшюм «моя ходьба», юрюшюнг «твоя ходьба» и т.д.). Субъект действия может быть определен также личными местоимениями или именем существительным в родительном падеже (яшланы айланышлары «хождения детей», оланы айланышы «их движения»).
Основной падеж формы на -ыш с аффиксами принадлежности или без них обозначает название действия, состояния, процесса: Машинни юрюшю асыл оьзенни агъы-мына ошагъанда, мен Патиматгъа бурлукъдум (А. Мамаев). «Когда движение машины стало похожей на течение спокойной реки, я повернулся к Патимат».
Некоторые основы, осложнённые аффиксом -ыш в их собственно залоговых зна-
чениях, принимая показатели побудительности, становятся переходными и сочетаются с прямым дополнением: Чакъырывну ол тамгъа ябушдурду (М. Абуков). «Приглашение он повесил на стене».
В мензелинской, златоустовской, заказанской группе говоров имя действия на -ыш от ограниченного количества глаголов может выражать признак действия или предмета по действию и выступать в определительно-атрибутивной функции [12, с. 264]. В кумыкском языке от именной формы на -ыш возможно образование прилагательных, которые выступают в роли определений. У классика кумыкской поэзии И. Казака мы обнаружили целый стих, рифмованный данной формой имени действия: Садагъында сансыз ебелим, Перчини бек гюбелим, Минглери мингсиз чырайлым, Минген аты къакъма юрюшлюм. «Стрел в твоём колчане было не счесть, Тверды закрепки в броне твоей, Безупречен лицом и статью; Иноходью носил тебя легкий конь».
В сочетании с модально-предикативными словами бар «есть», ёкъ «нет» указывает на регулярность, обычность действия: «Не буса да бир айланышы бар шу сени къы-зынгны, - деди Ажай, Патюкню артындан къарап» (А. Гьамитов). «Какие-то движения уэтой твоей дочери», - сказала Ажай, смотря за Патюк».
Форма на -ыш часто сочетается с модальным словом герек «нужно», «необходимо» и выражает значение пожелания, совета, необходимости совершить действие: Уруш герекми, тутуш? (Фолькл.) «Битва нужна или борьба?»
Данная форма в сочетании со вспомогательным глаголом бол- «быть» и недостаточным глаголом эди образует аналитическую форму давнопрошедшего времени, выражающую циклично повторяющееся действие: Аш увакъны уьстюнден тюртюше де бола эдик (Бадрутдин). «Из-за крошек хлеба ссорились».
Форма на -ыш часто используется вместе с формой -ыв: Бара-бара орусланы да къумукъланы да арасында тюртюшювлер башлана. Тюртюшювлени себеби - дин ва къылыкъ башгъалыкълар (Г. Къонакъбиев). «Постепенно между русскими и кумыками начинаются столкновения. Причина столкновений - разница в религии и обычаях». Форма -ыш образует причастную форму: Душманлар тюртюшген гюн Тюп болмайгъан халкъым бар (Къ. Шамсутдинов). «Когда враги сталкиваются, Непобеждаем мой народ».
Имя действия на -ыш служит также основой для образования новых сложных слов и грамматических форм: алыш-беришчи «торговец», гёрюнюшлю «видный» и др.. Шонча уллу зал жагьиллерден толгъан. Арив, къоччакъ гёрюнюшлю уланлар (М. Ягьия-ев). «Такой большой зал заполнен молодыми. Красивые, мужественные, видные парни».
В отличие от доминирующей формы на -ыв имя действия на -ыш не отличается глобальностью словообразования.
Образование новых слов на основе имени действия на -ыш происходит в процессе лексикализации отдельных форм и перехода их к именам существительным [1, с.8; 9, с. 114]. К таким словам относятся, например, чыгъыш «выход», «результат», «итог», юрюш «бег», гёрюнюш «встреча, акт» и т. д.
Форма на -ыш характерна в основном для карлукских, в частности уйгурского, узбекского языков. Употребляется она и в некоторых кыпчакских, например, в карачаево-балкарском, ногайском, киргизском языках. В этом отношении кумыкский язык обнаруживает особую близость к татарскому, карачаево-балкарскому, ногайскому языкам. В некоторых тюркских языках данная форма, как и в кумыкском языке, встречается очень редко, например, в турецком [4, с.120].В других тюркских языках является самой производительной из всех именных форм, например, в узбекском языке [6, с. 43].
В узбекском, уйгурском, киргизском языках имя действия на -ыш может образоваться от любой глагольной основы и служить морфологической базой словообразования. В турецком языке эта форма синонимична с формой на -ма и выражает часто, по наблюдению Н.Н. Джанашиа, не столько процесс действия, сколько манеру, способ его совершения [5, с. 139—151]. Имя действия на -ыш зафиксировано и в языке памятников рунической письменности.
Особое разветвление в деривационном развитии формы на -ыш, базирующееся на значении результативности, составляют: а) поздние отглагольные имена типа гелиш «падеж»; б) редкие имена деятеля: таныш «знакомый», билиш «знакомый» (ср. таныш-билиш «знакомые»); в) имена действия типа гёрюнюш «вид», «явление в пьесе», юрюш «хождение»; г) редкие названия качества, признака типа къатыш «смешанный» и др.
Вспомогательный глагол тийишли «должно» является также результатом деривационного развития формы на -ш-. Форма на -ш- в значении совместности лексикализо-валась и в слове гириш «приступать»: Ол мени булан ишге гиришди «Он вместе со мной приступил к работе».
Формы на -ш- для узбекского и уйгурского языков являются обычными именами действия, заменяющими формы на -в кыпчакских языков. Ср.: узбек. укуш - кумык. oхув «чтение», «учеба», узбек. учуш - кумык. учув «полет».
Некоторые тюркологи именные формы глагола относят к словообразовательному механизму морфологической подсистемы языка.На основании таких формальных признаков, как: 1) сохранение глагольного управления; 2) способность выступать в продуктивных залоговых формах; 3) способность образовывать отрицательную форму при помощи средств глагольного отрицания; 4) способность оформлять сложные глагольные образования [7, с.11], форму номинализации действия -ыш в кумыкском языке лишь частично можно отнести к словообразованию.
Таким образом, в кумыкском языке аффикс-ыш- является многозначной грамматической формой, принадлежащей к глагольной категории вторичного гипостазирова-ния. В кумыкском языке он выполняет словоизменительную и словообразовательную функции. Данная форма вторичной репрезентации образует: 1) взаимно-совместный залог глаголов: сёйле- «говорить» - сёйлеш- «договариваться», гёр- «видеть» - гёрюш-«видеться», «встретиться» и др.; 2) имена существительные со значением названия действия: юрюш «ход», «походка», къаргъыш «проклятие» и др. Исследуемая форма обладает специфическими сочетаемостными возможностями с другими грамматическими формами и лексемами.
Литература
1. АбдуллинаГ.Р. Категория неличных форм глагола башкирского языка //Вестник Томского государственного университета.- 2010. - № 321. - С. 7-13.
2. Алисултанова Д.М., Абдурахманова П.Д. Глагольные особенности имен действия в кумыкском языке // Современные проблемы науки и образования. - 2012. - № 6; URL: www.science-education.ru/106-7442.
3. Гаджиахмедов Н.Э., Мурзаева Д.М.Функционально-семантическая характеристика имени действия -ыв в кумыкском языке // Гуманитарные, социально-
экономические и общественные науки. - Краснодар: Наука и образование, 2014. -С. 228-230.
4. Гузев В.Г. Очерки по теории тюркского словоизменения: глагол (на материале староанатолийско-тюркского языка). - Л.: Изд-во ЛГУ, 1990. - 164 с.
5. Джанашиа Н.Н. Глагольные имена в турецком языке//Труды Тбилисского государственного университета. Т. 118. - Тбилиси, 1967.- С. 139-151.
6. Маматов М.Ш. К вопросу о категории номинализации действия (на материале узбекского языка) // Советская тюркология. - 1988. - № 5. - С. 41-52.
7. Матушкина Н.А. К вопросу о категории номинализации действия в агглютинативных языках // Вестник СПбГУ. Сер. 13. - 2012. - Вып. 2. - С. 28-34.
8. Мешадиева А.Э.Сравнительно-исторический анализ инфинитива на -ma/-me в тюркских языках//Мир науки, культуры, образования. - 2012. - Вып. 6 (37).- С. 39-43.
9. Мизиев А.М. К вопросу субстантивации личных форм глагола в тюркских языках // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - 2013. -Вып. 12. - С. 112-120.
10. Мурзаева Д.М. Имена действия в кумыкском языке: структура, семантика и функционирование: дис. ...канд. филол. н. - Махачкала, 2013.
11. Хангишиев Д.М. Именные формы глагола в кумыкском языке в сравнительном освещении (имена действия и инфинитивы). - Махачкала: ИПЦ ДГУ, 1997. - 86 с.
12. Юсупов Ф.Ю. Неличные формы глагола в диалектах татарского языка. - Казань: Изд-во Казан. ун-та, 1985. - 318 с.
Поступила в редакцию 2 февраля 2015 г.
UDC 811.512.144
Functional and semantic peculiarities of action names ending in -ysh in modern Kumyk
language
N.E. Gadzhiakhmedov1, D.M. Мurzayeva2
1Dagestan State University; Russia, 367001, Makhachkala, M. Gadzhiev st., 43 a;[email protected]
2Dagestan State Pedagogical University;Russia, 367003, Makhachkala, Yaragsky st., 57; murnar1984@yandex. ru
The article is devoted to functional and semantic features of verbal forms ending in -ysh in modern Kumyk language. The study revealed not only grammatical meanings expressed by -ysh form, but its word-formative capacity as well as the possibility of their combination with other word forms and lexical items. In contrast to the dominant form with -yv, action name with -ysh isn't distinct in frequent word formation. Form with -ysh is typical mainly for Karluk languages. However, it is used in some Kipchak languages. In this respect, Kumyk language reveals a special affinity to the Tatar, Kara-chay-Balkar, Nogai languages.
Keywords: Kumyk language, action name, functional and semantic analysis, grammatical form, verbal name.
Received 2February, 2015
