CC BY
92
УДК 81.373.72
Ермакова Елена Николаевна
доктор филологических наук, профессор Тобольский педагогический институт им. Д.И. Менделеева, филиал Тюменского государственного университета
Прокопова Майя Владимировна
кандидат филологических наук, доцент Тобольский педагогический институт им. Д.И. Менделеева, филиал Тюменского государственного университета
ФРАЗООБРАЗОВАТЕЛЬНЫЙ ПОТЕНЦИАЛ ЛЕКСЕМ, НОМИНИРУЮЩИХ ДЕНЕЖНЫЕ ЕДИНИЦЫ
В статье рассматриваются фразообразовательные возможности лексем, номинирующих денежные единицы в русском языке. Язык отразил в своём фразеологическом составе способность некоторых денежных единиц оценивать, сопоставлять в цене те или иные объекты. В рамках изучения линвокультурологического наследия небезынтересен и тот факт, что лексемы, номинирующие деньги, став компонентом фразеологизма, получили способность оценивать и нематериальные объекты. Не все номинации денег, которые когда-либо выпускались или имели хождение на территории нашей страны, закрепились в составе фразеологизмов. Такое право получили лишь лексемы (обозначающие, в частности, выбывшие из употребления деньги) рубль, копейка, грош, полушка, алтын, но при этом их фразообразовательная активность очень разнится. Анализ семантических свойств корпуса фразеологизмов с компонентом, номинирующим денежную единицу, позволяет сделать вывод о том, что преобладающая часть русских фразеологизмов имеет негативную коннотацию, независимо от того, какую сферу человеческой жизни они характеризуют - материальную или нематериальную. В свою очередь этот вывод позволяет предположить, что в менталитете русского народа сложилось определённое отношение к деньгам и денежным отношениям: предпочтение материальных благ духовным и превращение их в жизненную цель не только не поддерживаются обществом, но и всячески им осуждаются.
Ключевые слова: фразеологизм, компонент фразеологизма, фразообразовательная возможность лексем, номинирующих деньги.
Известно, что при изучении менталитета представителей конкретной социально-культурной общности, стереотипов их мышления и поведения, при прогнозировании их оценок и реакций на социальные, политические, культурные факторы большое значение имеет выявление устойчивых языковых конструкций - речевых клише, идиом, фразеологизмов. Язык выступает хранителем исторического опыта и культурного наследия народа [3, с. 236]. Важным элементом любой коммуникации является форма, с помощью которой выражается информация [1, с. 187].
На наш взгляд, особый интерес представляют формы, содержательно выраженные фразеологическими единицами, в которых один из компонентов номинирует денежную единицу. Деньги на протяжении развития человеческой цивилизации выступают универсальным эквивалентом стоимости ресурсов, товаров и услуг. Основное свойство денег, позволяющее им играть ключевую роль в социальных и экономических отношениях, - их способность делать разнородные вещи сопоставимыми в цене. Другими словами, деньги являются универсальным мерилом ценности. Немаловажно и то, что здесь приходится говорить о ценности не только сугубо материальной, связанной со стоимостью некоего предмета и его полезностью для удовлетворения физических потребностей человека, но и о культурной значимости произведения искусства, важности для научного прогресса объекта интеллектуальной собственности, о влиянии
и авторитете в обществе, которыми обладает тот или иной человек. Неудивительно, что язык отразил в своём фразеологическом составе эту способность денежных единиц оценивать, сопоставлять в цене или даже уравнивать вещи, казалось бы, не сопоставимые, в том числе и тогда, когда оцениваемый объект не относится к материальному миру и его стоимость в денежном эквиваленте может быть выражена только метафорически.
Помимо фразеологических единиц, в которых в качестве компонента встречается сама лексема деньги (за деньги не купишь, не в деньгах счастье, деньги на ветер, бешеные деньги, шальные деньги, деньги на бочку), в языке обнаруживается большое количество фразеологизмов, где номинал денежных средств конкретизируется: при работе со словарями методом сплошной выборки нами были найдены пять фразеологизмов с компонентом рубль (длинный рубль, неразменный рубль, деревянный рубль, бить рублем, контроль рублем), 22 фразеологизма с компонентом копейка (без копейки, ни копейки за душой, до последней копейки, на копейку, купить за копейку, уступить за копейку, удавиться за копейку, ни за копейку, ни на копейку, копейка в копейку, копейка к копейке, считать копейку, копить копейку, зашибать копейку, дрожать / трястись над каждой копейкой, каждая копейка на счету, влететь в копеечку, как одна копеечка, и моя копеечка не щербата, в белый свет как в копеечку, платить / получать копейки, жизнь-копейка), восемь - с компонентом грош
© Ермакова Е.Н., Прокопова М.В., 2016
Вестник КГУ № 6. 2016
125
(гроша ломаного / медного не стоит, грош цена, ни гроша за душой, ни в грош не ставить, ни на грош, ни за грош, без гроша в кармане, платить / получать гроши). Единичными оказались фразеологизмы с компонентом-номинацией вышедших из употребления отечественных денежных единиц: полушка (ни полушки), сребреник (тридцать сребреников■), алтын (ни алтына), а также фразеологизмы с компонентом-номинацией вышедших из употребления иностранных денежных единиц: талант (зарывать талант в землю), абаз (ни абаза), обол (ни обола). По нашим наблюдениям, с компонентом-номинацией современной иностранной денежной единицы доллар к настоящему времени язык выработал только один фразеологизм (выглядеть на миллион долларов).
Обращает на себя внимание тот факт, что из всего обширного набора номинаций денег, которые когда-либо выпускались или имели хождение на территории нашей страны (денга, пуло, гривна, куна, алтын, мордка, ногата, резана, четвертец и прочих) русская фразеология, как видим, освоила и приняла очень ограниченное их количество. Рубль, копейка, грош, полушка, алтын востребованы в качестве компонентов фразеологических единиц, поскольку постоянно обновляющийся фразеологический состав языка донёс до нас преимущественно те устойчивые выражения, которые возникли и распространились в эпоху формирования национального русского языка, тогда же происходило и становление денежной системы нашего государства (денежные реформы Алексея Михайловича (XVII в.) и Петра I (XVIII в.). Поэтому вполне закономерно, что наиболее стабильными и производительными в плане фразеологии оказались те номинации денежных знаков, которые утвердились в обществе в данный период.
Более того, ФЕ с компонентом, номинирующим современный денежный знак, количественно преобладают над ФЕ с компонентом-историзмом, номинирующим денежные единицы, вышедшие из употребления. Рубль и копейка, по нашим сведениям, представлены в общей сложности 27 единицами, не считая вариантов. Это тоже вполне объяснимо: вероятность того, что современный носитель языка произнесёт в обыденной речи фразу: «У меня ни копейки», объективно выше, нежели употребление в сходной ситуации выражений: «У меня ни гроша» или «У меня ни полушки». Думается, будет происходить дальнейшее естественное вытеснение на периферию фразеологического корпуса единиц, имеющих в своём составе историзмы, при условии наличия в языке их аналогов с компонентом, обозначающим действующие денежные знаки (ср.: без гроша - без копейки, ни гроша за душой - ни копейки за душой, пропасть ни за грош - пропасть ни за копейку и др.). Однако это предположение не будет справедливым в случае, если «жёсткость» фразео-
логической конструкции укрепляется компонентами, традиционно имеющими образную связь и лексическую сочетаемость именно с лексемой «грош» (грош цена, гроша ломаного / медного не стоит, ни в грош не ставить).
Нельзя не отметить, что лексема грош оказалась наиболее фразеологически продуктивной из всех номинаций исторических денежных единиц. Это тем более любопытно, если учесть, что изначально она обозначала деньги ряда иностранных государств, в России никогда не номинировала официальную валюту, хотя и упоминалась в финансовых документах и даже в законодательной базе, а распространение получила преимущественно в разговорной речи и художественной литературе, называя сначала двухкопеечную (ХУГ-ХУП века), а затем - с XIX века - полукопеечную монету [2]. Для современного носителя языка лексема грош уже не ассоциируется с конкретным номиналом и достоинством монеты, сегодня данное наименование бытует в русском языке только как компонент фразеологических единиц и является знаком минимальной ценности, которая может быть присуща различным предметам и явлениям [4].
Интересно, что грош в какой-то степени вытеснил с законного места ценностного минимума лексему полушка, которая обозначала русскую монету достоинством сначала в половину деньги, а затем, начиная с XVIII века, - в % копейки. Фактически полушка дешевле гроша, но закрепилась эта лексема в русском языке в значении эталона минимальной ценности не столько во фразеологии, сколько в пословицах и поговорках (За морем и телушка -полушка, да рубль - перевоз. Пятак да полушка, толокно да ватрушка), а наиболее частотный фразеологизм, где она присутствует в качестве компонента, - ни полушки - имеет более востребованные аналоги: ни гроша, ни копейки.
Если с копейкой все более-менее ясно, то почему среди компонентов-историзмов грош, а не полушка обладает более значительным фразоо-бразующим потенциалом? Причин может быть несколько: от большей распространенности гроша как денежной единицы (валюта с таким названием имела оборот в нескольких европейских государствах вплоть до настоящего времени) до большей фонетической привлекательности и морфологической лаконичности этой лексемы. В то же время в сегменте малых жанров фольклора, где особую ценность имеют созвучия, рифмовка и ритм, полушка стала более востребованной, так как в отличие от гроша, имеющего иноязычное происхождение, полушка - слово, безусловно, русское, и есть возможность зарифмовать данную лексему с большим количеством слов, имеющих сходный морфологический состав и звучание.
Вернёмся, впрочем, к фразеологизмам, компонентами которых являются лексемы, номиниру-
126
Вестник КГУ ^ № 6. 2016
ющие действующие денежные единицы, - рубль и копейка. Во фразеологическом корпусе единицы с данным компонентом выстраивают определённую систему оценок: рубль - денежная единица крупного достоинства ^ большая ценность, копейка -самая мелкая монета ^ малая ценность. Подобные взаимоотношения рубля и копейки как части и целого, малого и большого отражены и в русских пословицах, близких по специфике образности к фразеологизмам: Копейка рубль бережёт (часть -целое); Размах - на рубль, удар - на копейку (большое, значительное - малое, ничтожное).
К примеру, фразеологизм длинный рубль, означающий большой и лёгкий заработок, вполне отчётливо противопоставляется таким выражениям, как ни копейки за душой, каждая копейка на счету, получать копейки и др. При этом даже в близком, казалось бы, по значению фразеологизме зашибать копейку (легко зарабатывать), компонент копейка придаёт всему выражению несколько иной оттенок и иной стилистический нюанс (более сниженный).
Отражение более солидного, более высокого, по сравнению с копейкой, статуса рубля можно распознать в таких фразеологизмах, как бить рублём, контроль рублём - в них, без сомнения, подспудно присутствует сема власти, права распоряжаться, управлять.
Копейка же, напротив, подчёркнуто мала и незначительна. Не случайно в ряде фразеологизмов компонент копейка используется с уменьшительно-ласкательным суффиксом: влететь в копеечку, как одна копеечка, и моя копеечка не щербата, в белый свет как в копеечку, а большая часть остальных допускает вариант с таким суффиксом: копейка в копейку - копеечка в копеечку, до последней копейки - до последней копеечки и т. д.
С другой стороны, лексема копейка демонстрирует большую фразообразующую продуктивность (нами выявлены в словарях пять ФЕ с компонентом рубль против 22 - с компонентом копейка). К тому же фразеологизмы с этим компонентом обнаруживают большее разнообразие фразеологических моделей, по которым они построены, и более разнообразный по количеству компонентов и использованию частей речи состав: если рубль продуцирует в основном двухкомпонентные фразеологизмы, то копейка - и пяти-, и шестикомпо-нентные. Копейка, в отличие от рубля, порождает массу вариантов фразеологизмов. Очевидно, малый номинальный вес копейки, её лёгкость, способность быстро переходить из в рук в руки (копейка - разменная монета, ср.: неразменный рубль) обуславливают и более динамичные, склонные к вариативности фразеологические конструкции.
По семантике и функциям фразеологизмы, включающие компонент, номинирующий денежную единицу, условно можно разделить на три группы:
- фразеологические единицы, имеющие значение, соотносящееся с общими понятиями «деньги», «денежные отношения» и характеризующее материальное положение человека: без копейки -«без денег», ни гроша- «полное отсутствие денег»;
- фразеологические единицы, значение которых посредством метафоры характеризует нематериальную сферу взаимодействия людей: тридцать сребреников -«цена предательства»;
- фразеологические единицы, значение которых в зависимости от контекста и намерения автора высказывания может характеризовать как денежные, так и нематериальные отношения: гроша ломаного /медного не стоит - «кто-либо, что-либо не имеет никакой ценности, никуда и ни для чего не годится».
Первая группа фразеологизмов, как говорилось выше, характеризует материальный статус человека или его отношение к деньгам, что в конечном счёте выливается в оценку его моральных качеств или же сложившейся жизненной ситуации - в любом случае фразеологическая единица по своей природе не может быть нейтральной к объекту характеристики. К примеру, фразеологизмы ехать за длинным рублём со значением «ехать за большим и легким заработком» и дрожать над каждой копейкой со значением «проявлять крайнюю скупость» изначально имеют негативную коннотацию, поскольку предполагают у объекта характеристики приоритет материальных жизненных ценностей над духовными. Например: Году в тридцать пятом или тридцать шестом он уехал на Колыму за длинным рублём (Э. Герштейн. Лишняя любовь); Она - скаред, делами заправляет, над каждой копейкой дрожит (П. Боборыкин. Китай-город); Выпивал только рюмку за обедом или ужином, не курил и трясся над каждой копейкой (Э. Володарский. Дневник самоубийцы). Фразеологизм получать копейки обычно выражает недовольство человека своим материальным достатком, неадекватным вознаграждением за свой труд. Например: А в городе нынче радости мало. Работы нет, получают копейки (Б. Екимов. Проснётся день); Значит, если я живу в коммуналке и получаю копейки, то не подхожу тебе? (Д. Донцова. Уха из золотой рыбки).Стоит обратить внимание на общую неодобрительную, а то и презрительную окраску устойчивых выражений этой группы.
Вторая группа представлена фразеологизмами, чья внутренняя форма в силу временной дистанции затемнена для носителя языка настолько, что значение выражения перестает связываться напрямую с материальной ценностью упомянутой в ней денежной единицы, зато активно включается механизм метафоризации. Лексема сребреник, номинирующая денежную единицу Древнерусского государства периода X-XI веков, выступает компонентом фразеологизма тридцать сребреников,
Вестник КГУ ^ № 6. 2016
127
происхождение которого, как известно, связано с евангельским преданием о том, что Иуда Искариот предал Христа, получив за это плату в тридцать серебряных монет. В оригинальном тексте плата исчислялась, конечно, не в древнерусских сребрениках, а в монетах, распространённых на территории, ставшей местом действия библейского повествования: по предположениям исследователей, это были шекели, статеры или тетрадрахмы. Такой неточный перевод, однако, имел важное значение: он эмоционально приближал верующего человека русской земли к описываемым событиям и персонажам. Сложно представить, что незнакомое название иностранного денежного знака могло бы стать основой для формирования в русском языке столь экспрессивно заряженного фразеологизма со значением «цена предательства»: выражение тридцать сребреников, напротив, несёт в себе большой образный и даже эстетический потенциал. Не случайно в русской литературе и публицистике можно найти массу примеров использования этого выражения: Каин России с радостно-безумным остервенением бросивший за тридцать сребреников всю свою душу под ноги дьявола, восторжествовал полностью (И. Бунин. Окаянные дни); И за тридцать сребреников служите своим недавним врагам, в которых сами стреляли (С. Залыгин. Соленая Падь); Эти сорок рублей звучат как тридцать сребреников (М. Ибрагимов. Кто поедет в Трускавец?). Во всех приведенных примерах речь, разумеется, идёт не о денежных единицах определенного достоинства (кстати говоря, многие современные носители языка ошибочно полагают, что это небольшая сумма), а о характере любого предательства, которое в основе своей всегда имеет расчёт и корысть, даже если пытается оправдаться и прикрыться высокими моральными целями и принципами.
Во фразеологизме зарывать талант в землю, имеющем также библейское происхождение, наблюдаем, казалось бы, противоположную картину: в качестве основы фразеологизма выступает иноязычная лексема талант, обозначающая античную денежную единицу большого достоинства, название которой было как раз сохранено при переводе. Сюжет притчи тоже общеизвестен: двое слуг пустили в рост деньги, оставленные им хозяином, и снискали его похвалу, третий же - то ли по недомыслию, то ли из лени - зарыл порученное для сохранения богатство в землю, из-за чего хозяин остался без прибыли. Рождение метафорического значения фразеологизма на основе упомянутой истории с учётом того, что в библейских притчах нередко под образом хозяина (имения, сада и прочего) имеется ввиду сам Господь Бог, наделяющий человека своими дарами, вполне понятно: зарыть талант в землю - «погубить свои способности, не используя их». С течением времени лексема та-
лант (греч. talanton) перестала восприниматься носителями языка как номинация денежной единицы в силу своей неукоренённости в русской культуре в этом качестве, и постепенно её значение слилось с немецким talent - «дарование», что семантически поддержало фразеологическую образность [2]. Таким образом, в первом случае (тридцать сребреников) надлежащую экспрессию фразеологизму придаёт конкретизация номинала денежных единиц, полученных в уплату за предательство (не просто серебряные монеты, а сребреники), а во втором (зарывать талант в землю) - переосмысление свободного значения самой лексемы.
Фразеологизмы третьей группы применимы при оценке как материальной стороны (стоимости, цены), так и невещественной ценности предметов, людей и явлений. Понятия цены и ценности обы-грываются этими фразеологизмами с одинаковой коммуникативной эффективностью. Так, фразеологизм грош цена, имеющий значение «кто-либо, что-либо никуда не годится, не имеет никакой ценности, никакого значения», может быть употреблён и при характеристике предмета, который действительно можно продать или купить за мелкую монету, например: Я тебе уже говорил сейчас, что эти серебряные часы, которым грош цена, единственная вещь, что после отца осталась (Ф. Достоевский. Преступление и наказание), и при характеристике человеческих качеств, для которых мелкая монета, конечно же, не может служить прямым эквивалентом, например: Они ведь и умными считаются только потому, что всех задурили, а против настоящего умного человека им грош цена (Л. Андреев. Губернатор); Наигранная сердечность, объятия - всему этому грош цена (Ю. Нагибин. Блестящая и горестная жизнь Имре Кальмана). Нельзя не отметить и тот факт, что все фразеологизмы этой группы в качестве фразообра-зующих компонентов имеют номинации мелких монет (копейка, грош), что заранее предполагает низкую ценность тех отношений, чувств, обязательств, которые характеризуются сквозь призму денежных знаков.
Преобладающая часть русских фразеологизмов с компонентом, номинирующим денежную единицу, какую бы сферу человеческой жизни они ни характеризовали - материальную или нематериальную, имеют негативную коннотацию. Это свидетельствует о совершенно определённом отношении носителей языка к деньгам и денежным отношениям: накопление денег, зарабатывание денег как самоцель, предпочтение материальных благ духовным и превращение их в жизненную цель не только не поддерживаются обществом, но и всячески им осуждаются. Таким образом, анализ состава и семантики фразеологизмов с компонентами, номинирующими денежные единицы, показывает, что главные ценности и положительные
128
Вестник КГУ Ji № 6. 2016
моральные ориентиры носителей русского языка лежат вне сферы денежных отношений.
Библиографический список
1. Азизова З.Т. Языковые средства репрезентации лингвокультурной информации в историческом романе Василия Яна «Чингисхан» // Вестник Костромского государственного университета. -2016. - № 2. - С. 187-189.
2. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Словарь русской фразеологии: Историко-этимоло-гический справочник / под ред. В.М. Мокиенко. -СПб.: Фолио-Пресс, 1998.
3. Дороднева Н.В., Ермакова Е.Н. Лингвокуль-
турологические свойства фразеологизмов с компонентом-именем собственным (на материале русского и английского языков) // Вестник Челябинского государственного педагогического университета. - 2013. - № 1. - С. 236-247.
4. Смирнова Н.В. Грош, ефимок, деньга, полушка... Наименования денег в России XVIII века // Русская речь. - 2010. - № 3.
5. Телия В.Н. Грош // Большой фразеологический словарь русского языка: значение, употребление, культурологический комментарий. - АСТ-Пресс Книга, 2006. - 781 с.
6. Фразеологический словарь русского литературного языка / под ред. А.И. Фёдорова. - М., 2008.
Вестник КГУ .J № 6. 2016
129
