CC BY
1234
В настоящее время в семасиологии сформулирована идея о принципиальном разграничении «семемного» и «семного» подходов к анализу лексического значения. Семемный анализ предлагается понимать как «анализ значений на уровне семем» [8, с. 4-9], семный анализ - как «описание значения как совокупности сем, через понятие семы» [там же]. Семасиология 19-20 веков была преимущественно семемной, исчислялись значения слова, устанавливались их типы и отношения между ними.
Постулирование дискретности семантической структуры семемы, представляющей «лингвистически релевантную единицу значения» [2, с. 401] и состоящую из более мелких семантических компонентов - сем, придало импульс к развитию еще одного направления науки о значении слова - семной семасиологии, которая изучает сем-ный состав языковых единиц и описывает значения языковых единиц как структурированную совокупность сем. Семный метод описания значения - «базовое понятие семной семасиологии, то есть науки об описании значений слов через описание их семного состава» [8, с. 5].
Нам представляется принципиально важным разграничивать два автономных направления исследований в области лексического значения: семемную семасиологию - как традиционную семасиологию, которая не использует понятия «семы» и изучает набор семем одной лексемы, называемый семантемой, исследует типологию семем и отношения между семемами в семантеме, и семную семасиологию, которая описывает отдельную семему, входящую в состав семантемы, как упорядоченную совокупность сем разных типов. Основными понятиями, используемыми нами в работе, являются: лексема - материальная сторона слова как структурного элемента языка; семема - отдельное значение слова; семантема - упорядоченная совокупность семем одной лексемы; сема - микрокомпонент содержательной структуры слова, который объединяет или дифференцирует отдельные семемы и отражает один из признаков предмета номинации; семемная семасиология - раздел семасиологии, изучающий лексические значения как семемы - целостные смысловые еди-
ницы, упорядоченные в структуре семантемы, их типологию и отношения друг с другом в семантеме; семная семасиология - раздел семасиологии, изучающий лексические значения языковых единиц через описание их как упорядоченной совокупности сем - минимальных компонентов значения, отражающих признаки предмета номинации, в составе семемы.
Семный принцип описания семантики слова, как ни странно, хотя и был продекларирован еще лингвистами прошлого века и одно время (50-60-ые гг. прошлого века) был очень модным в лингвистике, так и не стал в мире принципом практического описания семантики слова в словарях - как одноязычных, так и переводных. Дальнейшие исследования в области семной семасиологии как раздела семасиологии и практической лексикографии представляют актуальную научную задачу.
Список литературы:
1. Арнольд И.В. Стилистика современного английского языка (Стилистика декодирования) - Изд. 2-е, перераб. - Л., 1981. - 295 с.
2. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. Изд. 4-е, стереотипное. - М.: КомКнига, 2007. - 576 с.
3. Бирвиш М. Семантика // Новое в зарубежной лингвистике. - М., 1981, Вып.10. - С.177-198
4. Бондарко A.B. Семантика предела // Вопросы языкознания. - М., 1986. - № 1. - C.59-71.
5. Виноградов В.В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. - М.: Наука, 1977. - 588 с.
6. Кравец А.С. Топологическая структура смысла // Методологические проблемы когнитивной лингвистики: науч. изд. - Воронеж: ВГУ, 2001. - С.20-33.
7. Новиков Л.А. Семантика русского языка. - М.: Высш. шк., 1982. - 272 с.
8. Попова З.Д., Стернин И.А. Семемный и семный анализ как методы семасиологии // Язык и национальное сознание. - Вып. 12. - Воронеж: «Истоки», 2009. - С. 4-9.
9. Стернин И.А. Лексическое значение слова в речи. -Воронеж: «Истоки», 1985. - 253 с.
ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКАЯ КОНЦЕПЦИЯ В.В.ВИНОГРАДОВА
Фразеологические единицы (далее - ФЕ) оформились как объект самостоятельной лингвистической дисциплины, не находящейся в прямой и непосредственной зависимости от других уровней языковой системы. Как отмечают исследователи, особая заслуга в формировании представления о категориальных признаках ФЕ принадлежит советским ученым. Вряд ли сегодня стоит разграничивать этих ученых по их национальной принадлежности, с точки зрения общенаучных и частных лингвистических методов, целей и задач проводимых исследований это была единая наука. Вне всякого сомнения, концептуальную основу этой науки об ФЕ составляли труды академика В.В.Виноградова. В этой связи следует отметить, что влияние теории В.В.Виноградова было ощутимо в работах по фразеологии совершенно независимо от того, какой язык привлекался к анализу. Было принято применять теоретическую матрицу, разработанную академиком В.В.Виноградовым, к различным языкам народов, населявших
Мамедова Фарах Алихан гызы
Бакинский славянский университет, Азербайджан
бывшую единую страну, а также языкам народов мира. Кроме того, многие советские ученые приобрели мировую известность именно как исследователи фразеологии европейских и восточных языков.
Следует отметить, что фразеологическая концепция В.В.Виноградова не выходит за рамки его общей семасиологической теории. Кроме того, сам ученый не говорил о собственной фразеологической концепции, что стало, однако, общим местом уже при его жизни.
Для семасиологической теории академика В.В.Виноградова, на наш взгляд, было характерно пристальное внимание к внутренней стороне знака. Такое отношение к знаку носило классическую историко-лингвистическую мотивацию, поскольку на протяжении всей истории языкознания знак, и прежде всего лексический, воспринимался, прежде всего, как носитель определенного общественно и культурно значимого значения. Если говорить о
релевантных для общественного сознания знаковых ассоциациях, то, вне всякого сомнения, они реализовывались на стыке соотношения с образом предмета, который, в общем-то, и был для многих носителей языка значением знака. Изменение в теоретико-лингвистическое понимание знаковой природы, как и природы коммуникации, ввел структурализм с его попытками игнорировать значение. То же самое было характерно и для литературоведения, например, русского формализма.
Таким образом, для В.В.Виноградова было характерно чисто классическое для лингвистики отношение к проблемам семасиологии. В своей знаменитой семасиологической статье «Основные типы лексических значений слова» ученый определяет самые разные типы значений, среди которых есть и такое, которое обозначается им как конструктивно обусловленное. Как видно и из самого названия, внутренней формы термина, речь идет о значении, реализуемом в строго определенной конструкции. Собственно по этой причине В.В.Виноградов и называет это значение конструктивно обусловленным. Однако пристальный анализ сказанного им по этому поводу заставляет усомниться в строгой структурной обусловленности семасиологического явления, определяемого им подобным образом. В.В.Виноградов говорит о значении, а не о конструкции, т.е. существуют значения, которые реализуются в конструкциях: просто так жаловаться нельзя, можно жаловаться на что-то, следовательно, глагол жаловаться реализуется в конструкции «глагол + предлог на + существительное в винительном падеже». Совершенно очевидно, что В.В.Виноградов исходит с позиции значения, а не структуры, при определении конструктивно-обусловленного типа лексического значения.
Вообще В.В.Виноградов в сфере фразеологии опирался на обе традиции, т.е. как на классическую, так и структуралистскую. Однако последнюю, на наш взгляд, он лишь упоминает в связи с концепцией Ш. Балли. Для него все же характерно обращение к классической традиции.
В соответствии с определением эта традиция носит очень древний характер. Для нее характерно отношение к ФЕ, которое может быть с достаточно долей условности названо естественным. Условность подобного наименования связана с тем, что здесь, конечно же, нет и не может быть ничего, связанного с природой субъекта или объекта. В то же время это отношение вызвано существенными характеристиками ФЕ. Речь идет о том, что сверхсловные, т.е. состоящие из двух и более слов, комплексы с переносным, метафорическим, значением не могут не обращать на себя внимания. Причем для того, чтобы обратить внимание на подобные словесные комплексы, вовсе не нужно быть специалистом. Необычность явления как с точки зрения формы, так и содержания бросается в глаза уже при самом наивном отношении к ним, воспроизведении в речи, не сопровождающемся каким бы то ни было анализом.
Фразеологическую концепцию В.В.Виноградова вполне можно назвать фразеосемантической, поскольку анализ сверхсловных комплексов строится у него на анализе семантических связей между компонентами. Анализ сосредотачивается на семантической природе самих ФЕ, что дает основание говорить об отсутствии у В.В .Виноградова такого направления анализа, как системные связи ФЕ. Такое положение дел вполне объяснимо. Дело в том,
что традиция, заложенная попытками классического объяснения сверхсловных экспрессивных образований, всегда исходила из метафорической природы этих единиц. Согласно традиции переносное значение словосочетаний рассматривалось по аналогии с переносным лексическим значением. Соответственно и употреблялся термин метафорический по отношению к ФЕ. Более того, в словарях нередко употреблялись пометы метафорическое или по-азербайджански шэса21. В знаменитом фразеологическом словаре А. И. Молоткова значение фразеологизма так и называется лексическое значение. Иными словами, никакой особой разницы в природе значения ФЕ и лексических единиц исследователи не видели.
Характерно, что структуралистская традиция, восходящая к самому Ф. де Соссюру и Ш. Балли, также сосредоточивается на внутренних особенностях воспроизводимых целиком синтагм. Как Ф. де Соссюра, так и его ученика Ш. Балли интересует сам факт слияния нескольких знаков в одно целое [2, а416]. Если быть терминологически точным, то речь идет об означающих знака. Сос-сюр обратил внимание на то, что в структуре синтагм нескольким означающим может соответствовать одно означаемое. На самом деле, конечно, соссюровская теория устойчивых и воспроизводимых синтагм не может быть названа фразеологической теорией. На наш взгляд, она всецело предопределена общей семиотической концепцией ученого. Поскольку он выделяет в знаке означающее и означаемое, то в структуре речевого потока, реализующего связи означающих, за которыми стоят связи означаемых, каждому означающему, воспринимаемому на уровне формы, должно соответствовать одно означаемое. Следовательно, совершенно закономерна в этом теоретическом контексте фиксация внимания на фактах нарушения подобного соответствия, когда означающее присутствует, но отсутствует означаемое. Для Соссюра здесь обычный арифметический дисбаланс. Отсюда необходимость подсчета означающих и означаемых. Закономерен и сам термин псевдоозначающее, т.е. такое означающее, за которым не стоит никакое означаемое. Отсюда до фразеологии в нашем современном понимании один шаг, поскольку именно в случае собственно фразеологии мы имеем дело с псевдоозначающими. Смежные случаи, объединяемые с фразеологией на основе устойчивости и воспроизводимости, составляют устойчивые синтагмы или устойчивые словосочетания. Однако для них характерна семантическая самостоятельность компонентов синтагмы.
Таким образом, уже на уровне дифференциации различных типов устойчивых и воспроизводимых синтагм остро стоит вопрос о семантическом своеобразии. Сам по себе критерий воспроизводимости ничего не означает, поскольку в языке воспроизводится абсолютно все. Точнее, воспроизводится в речи все то, что является принадлежностью языка. Безусловно, воспроизведение как стандартная употребляемость в речи сама по себе является всего лишь следствием устойчивости. Следовательно, В.В.Виноградов не мог не обратить внимание на такую особенность ФЕ, как степень семантической слитности компонентов воспроизводимой синтагмы. Классификация, предложенная ученым, также целиком и полностью исходит из фактора семантической спаянности компонентов синтагмы. Поэтому, на наш взгляд, и не совсем справедливы нарекания в адрес автора классификации ФЕ на основе семантической слитности компонентов, связанные с
тем, что он включает в сферу фразеологии и такие синтагмы, которые никак не могут считаться переосмысленными. Обычное языковое чутье подсказывает, что ФЕ являются только те выражения, которые хотя бы в какой-то степени переосмыслены, подверглись метафоризации. В противном случае синтагма, какой бы устойчивой и воспроизводимой она ни была, воспринимается как обычный знак, лишь условно соотносящийся в некоторым представлением или образом стандартной ситуации.
Как правило, такого рода ходячим представлениям о фразеологизации противоречат виноградовские фразеологические сочетания. Критерием, как отмечалось, является отсутствие переосмысленности синтагмы в целом и сохранение ее компонентами семантической самостоятельности. Некоторые ученые считают, что единственным отличием фразеологических сочетаний В.В.Виноградова от обычных словосочетаний является то обстоятельство, что один из компонентов сочетается только с данным словом. По мнению этих исследователей, сам по себе факт ограниченности сочетаемости не может считаться признаком ФЕ. Словосочетание остается простым сочетанием слов, поскольку ни один из компонентов-слов не утрачивает своей семантической самостоятельности.
Проведенный анализ показывает, что такого рода обвинения не являются правомерными. Дело в том, что В.В.Виноградов исходит из характера внутренних связей синтагм. В этом случае тот тип синтагм, который он называет фразеологическими сочетаниями, составляет крайнюю точку фразеологизации. Конечно, при этом не учитывается так называемое свободное словосочетание. Если бы в классификацию включались все типы синтагм, то крайней точкой нужно было бы считать свободное словосочетание. Однако тот факт, что В.В.Виноградов свободное словосочетание не включает в данную парадигму, также вполне оправдан. Даже статьи ученого, которые впоследствии рассматривались как основа русской и советской фразеологии, назывались «Об основных типах фразеологических единиц в русском языке» и «Основные понятия русской фразеологии как лингвистической дисциплины». Как видим, здесь речь идет непосредственно о фразеологических единицах. Хотя логика исследования синтагм на основе принципа семантических связей предполагает включение и свободных словосочетаний. Вполне понятно, что так называемая «свобода» свободных словосочетаний проявляется лишь в том, что они образуются в соответствии с коммуникативными интенциями говорящих и используют в качестве воспроизводимых языковых единиц синтаксические модели и лексические единицы. Иными словами, воспроизводятся не готовые синтагмы с лексическим наполнением, а модели синтагм, которые заполняются в непосредственной зависимости от коммуникации.
В этих статьях академика В.В.Виноградова обращает на себя внимание и определение русский при слове фразеология и фразеологические единицы. Ученый или считает все сказанное лишь атрибутом русского языка, или боится делать общетеоретические обобщения.
В.В.Виноградов называет значение слова, которое встречается только в данной синтагме, несвободным [1, с.159]. Если слово сочетается только с одним словом, то,
следовательно, такое значение является несвободным. Например, значение «близкий» у слова закадычный. Оно несвободно, поскольку реализуется только в сочетании со словом друг. В этой связи следует отметить следующее. У В.В.Виноградова термин несвободное (значение) выступает синонимом понятия «максимально ограниченный в сочетаемости». Говорить о максимальной ограниченности валентности не приходится, поскольку такие слова все же реализуются в определенной модели, где вторая часть составляет парадигму. Например, возможно не только закадычный друг, но и закадычная подруга, закадычная дружба и т.д. Точнее, валентность слова закадычный максимально ограничена, она связывает его только с одним понятием. Другое дело, что сочетаемость на уровне конкретных слов может предполагать парадигму. Такое явление вполне может рассматриваться и как парадигмальная вариантность.
Понятие «несвободного значения» может анализироваться совсем в иной плоскости. Видимо, несвободным может считаться любое значение, поскольку в этом случае мы исходим из особенностей сочетаемости, которая всегда детерминирована семантической структурой слова и в этом смысле, конечно же, не является свободной. Иными словами, сочетаемость слов не может быть свободной. Просто В.В.Виноградов несвободным называет именно сочетание с одним словом или со словами, составляющими единую семантическую парадигму.
Свобода сочетаемости никак не согласуется с таким фундаментальным признаком системности, как ограничение. Доминирование системы над каждым отдельным знаком как раз и проявляется в ограничении сочетаемости. Следует отметить, что ограничение сочетаемости присутствует всегда и везде. Даже в тех случаях, когда сочетаемость конкретного слова представляется довольно широкой, она ограничена, поскольку именно ограничение создает конфигурацию. Невозможно говорить о системном статусе знака вне ограничения валентности и конфигурации.
В случае фразеологических сочетаний В.В.Виноградов фактически говорит о структурных ограничениях. Однако для него характерно, что это делается на внутри-знаковом уровне и соответственно имеет отношение к лексическому уровню. Принцип семантической слитности с логической последовательностью от устойчивости на компонентном уровне приводит к прозрачности или непрозрачности фразеологического значения. Вполне логично, что дифференциация ФЕ на основе степени слитности приводит к другому признаку - сохранению образности. Таким образом, концепция В.В.Виноградова должна считаться классической, ученый не выходит за рамки историко-культурного отношения к ФЕ, которое характеризовало как обычное языковое мышление носителей языка, так и лингвистическую теорию.
Список литературы:
1. Виноградов В. В. Избранные труды. Лексикология и лексикография. М.: Наука, 1977. - 312 с.
2. Балли Ш. Общая лингвистика и вопросы французского языка. М.: Изд-во иностранной литературы, 1955. - 416 с.
