CC BY
122
ЛЕКСИЧЕСКАЯ СЕМАНТИКА И ПРАГМАТИКА
УДК: 81-23
В. Н. Аристова
Национальный исследовательский университет «Высшая школа экономики» ул. Мясницкая, 20, Москва, 101000, Россия
avn2611@gmail.com
ФРАНЦУЗСКАЯ ИНВЕКТИВНАЯ ЛЕКСИКА И ПРОБЛЕМА ЕЕ КЛАССИФИКАЦИИ
Проблема классификации инвективной лексики остается открытой как в отечественной, так и в зарубежной лингвистике, несмотря на многочисленные попытки систематизировать конфликтогенный вокабуляр. В статье представлен краткий обзор имеющихся сегодня подходов к классификации инвективной лексики, а также предпринята попытка классифицировать французский инвективный вокабуляр с позиций прагматики и семантики. В исследовании задействованы методы сплошной выборки, лексического и стилистического анализа. Материалом исследования является инвективный вокабуляр словарей французской неконвенциональной лексики, а также инвективная лексика, употребленная в трех проанализированных в рамках исследования французских романах XXI в. При этом в современной литературе инвективная лексика выражает, прежде всего, идею девалоризации человеческой личности.
Ключевые слова: инвективная лексика, неконвенциональная лексика, классификация, прагматический подход.
Конфликтные аспекты речи и, в частности, инвективная лексика находятся в фокусе внимания специалистов по лингвистике и межличностной коммуникации на протяжении нескольких лет. Однако существующее многообразие подходов к определению инвективной лексики и научные дискуссии на тему ее классификации свидетельствуют об актуальности и данной темы и не-разрешенности связанных с ней вопросов. Не останавливаясь подробно на различных аспектах лингвистических споров на тему определения инвективной лексики, отметим лишь, что мы понимаем инвективы как сниженные лексические единицы, нарушающие литературную норму и выражающие негативные эмоции говорящего, в первую очередь, в конфликтной коммуникации и структури-
рующих ее дискурсах. При этом адресант, как правило, имеет цель оскорбить, унизить, девалоризировать оппонента или продемонстрировать негативную оценку предмета речи. С другой стороны, инвектива может использоваться в катартических целях, когда говорящий, употребляя непристойную лексику, нарушает тем самым вербальное табу и получает через подобный выход негативного эмоционального заряда моральное удовлетворение [Носова, 2011. С. 167-168].
В данной статье рассматривается проблема классификации французской инвек-тивной лексики. Представив краткий обзор имеющихся сегодня в лингвистической науке подходов к классификации инвективной лексики, мы предложим свой вариант систематизации инвективного словаря, проиллю-
Аристова В. Н. Французская инвективная лексика и проблема ее классификации // Вестн. Новосиб. гос. ун-та. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. Т. 14, № 1. С. 86-93.
ISSN 1818-7935
Вестник НГУ. Серия: Лингвистика и межкультурная коммуникация. 2016. Том 14, № 1 © В. Н. Аристова, 2016
стрировав его примерами из французской прессы и литературы XXI в.
Классифицировать инвективную лексику можно различными способами. Среди отечественных исследователей следует упомянуть В. И. Жельвиса, предложившего тематическую классификацию инвектив. Ученый подверг тщательному анализу несколько ин-вективных групп, характерных для абсолютного большинства исследованных языков, и классифицировал их по нескольким темам: 1) богохульства; 2) ругательства, связанные с нечистотами; 3) сексуальные оскорбления, а также 4) оскорбления, связанные с темой крови [Жельвис, 2001. С. 219-314].
Безусловно, центральным моментом при составлении классификации является выбор критериев, положенных в ее основу. В связи с этим нельзя не упомянуть классификацию В. И. Карасика, в основу которой положены характеристики статуса личности, что позволяет изучать речевое инвективное поведение коммуникантов в зависимости от их социальной роли, а также понимать национально-специфичную инвективную стратегию и создавать типологию инвективного общения [Карасик, 2002. С. 93-94].
Среди французских ученых, занимающихся проблемой классификации инвек-тивной лексики, необходимо упомянуть Д. Лагоржет. Исследовательница выделяет три основные категории инвективной лексики, оскорбляющей человека посредством: 1) сравнения с животными и субстанциями (poule mouillée, cochonne, vache, crème de bite, merdaille); 2) сравнения с людьми (по их профессии - pianiste, boucher, flic, croquemort, нравам - bougre, coquin,perfide, menteur, именам собственным - Lilith, B.H.L, Ducon); 3) уничижение неотъемлемых характеристик человека (расовые - païen, bougnoule, négro, онтотип - pétasse, poufiasse, connasse, сексуальные - nympho, frigide, родственные - fils d'imbécile, fils de chienne) [Lagorgette, 2008. Р. 7-30].
Классификация Ю. Матэу интересна для нас тем, что кроме тематических категорий исследовательница уделяет должное внимание так называемым словам-маркерам, которые подчеркивают оскорбительный характер инвектив. При этом срабатывает психологический эффект, подобный реакции
на определенный вид раздражителя. Можно выделить несколько видов таких маркеров:
1) существительное + предлог de (espèce de, bougre de, bande de, tas de, fils de, graine de, face de, tête de, crème de, fleur de etc.);
2) прилагательные (foutu, grand, gros, maudit, pauvre, sacré, sale et^); 3) инвектива выступает в роли прямого или косвенного дополнения или апострофа («Qu'est-ce qui m'a fichu (foutu) un pareil..»? «Non, mais qu'est-ce qui lui prend à cette espèce de..?» «Tu n'as pas bientôt fini de faire le...? Va donc, eh...!») [Mateiu, 2012].
Рассматривая проблему классификации, исследовательница выделяет пять категорий инвективной лексики:
1) оскорбления по принадлежности к роду, виду (espèce d'abruti, andouille, animal, bouseux, chameau, con, cornichon, race de brigands, curés, vipères); 2) «коллективные» оскорбления (bande de cons, couillons, fripouilles, merdeux, salauds etc, tas de cons, fumiers; feignants, ordures etc.); 3) оскорбления по родству (fils de chienne, prêtre, pute, enfant de salaud, graine de cocu, fripouille, putain, voyou etc.); 4) оскорбления по внешности (gueule d'étron, raie, langue de flic, empaffé, rat etc.); 5) «утонченные» оскорбления (crème d'andouille, fripouille etc, fleur de bidet, trottoir, nave etc.) [Ibid. 2012].
Французский исследователь Ив Боннар-дель акцентирует внимание на гендерном аспекте инвектив и выделяет четыре категории: «расистские, сексистские, гомофоб-ные и шовинистские» («les insultes racistes, sexistes, homophobes et spécistes») [Bonnardel, 1995].
Х. Роусон выделяет богохульные инвективы, посягающие на священные понятия, непристойные, связанные с наименованиями «стыдных» частей тела, и оскорбления, поносящие людей в отношении их этнических различий, конфессий, политических взглядов, сексуальных, физических и умственных возможностей [Rawson, 1989].
Анализ предлагаемых зарубежными и отечественными учеными исследований инвективной лексики, а также анализ трех современных произведений французской художественной литературы (Benchetrit S. «Récit d'un branleur», 2004; Guène F. «Kiffe kiffe demain», 2004; Délancourt G. «La liste
de mes envies», 2012), разговорно-бытовых ситуаций и словарей методом сплошной выборки позволил выделить несколько праг-масемантических групп инвектив. Большая часть из них содержит в себе цель унизить, оскорбить, девалоризировать человека. Этот процесс обесценивания личности человека идет, прежде всего, по двум основным направлениям.
Во-первых, уничижению подвергается сама сущность человека, его личность, моральные достоинства, под сомнение ставятся умственные способности, объектом оскорбления становятся и физические недостатки. К другой категории относятся инвективы, снижающие образ человека в социуме. Он подвергается обвинению в принадлежности к «плохой, недостойной группе» либо объявляется недостойным в своей группе.
Третьим значимым моментом в этой связи является снижение образа мира материального, обесцениваются вещные предметы, неизменно принадлежащие человеку, что дополняет и усиливает идею снижения его образа. Безусловно, определенная часть инвектив не имеет целью оскорбить, но служит для выражения инвективных эмоций, так называемого катарсиса. Нельзя не обозначить и еще одну группу инвектив, употребляющихся в междометных целях. Исходя из вышесказанного, классификацию инвективной лексики можно представить следующим образом.
I. Инвективы личностного порядка: 1) уничижение морального достоинства и качеств;
2) девалоризация характерологических черт;
3) негативная оценка умственных способностей; 4) физические характеристики, девало-ризирующие коммуникантов.
II. Инвективы социального характера:
1) дискриминация по расовому признаку;
2) сексуально-гендерные инвективы; 3) «профессиональные» инвективы; 4) инвективы, передающие агрессивный характер взаимоотношений коммуникантов; 5) инвективы, передающие безнравственность отношений: ложь, обман, мошенничество.
III. Богохульства.
IV. Инвектива как средство номинации предметов и объектов обесцененного материального мира.
Рассмотрим более подробно каждую категорию нашей классификации, проиллюстрировав ее примерами, взятыми методом сплошной выборки из современной французской прессы и литературы, а также словарей сниженной лексики.
I. Инвективы «личностного» порядка. Онтологическая отрицательная характеристика коммуниканта выражается через уничижение личностных черт, присущих конкретному индивиду.
1. Уничижение морального достоинства и качеств. Снижение образа человека происходит путем приписывания ему действий и поступков некорректных, некрасивых с этической точки зрения, либо присущих не человеку, но, скорее, животнму. Так, употребляя глагол licher вместо нейтрального boire, коммуникант подчеркивает «животную» сущность оппонента, который не «пьет», но «лижется, нализывается», как собака или кошка.
К этой же категории относятся и многочисленные слова и выражения с общим ин-вективным значением негодяй, мерзавец, подлец: gredin, vaurien, brigand, canaille, crapule, voyou. Отсутствие уважения передается такими инвективами, как грубость, бесцеремонность: mufle, goujat.
С презрением относятся к таким качествам, как низкопоклонство, подхалимаж: adulateur, flagorneur, lécheur, lèche-bottes; lèche-cul.
Резко осуждаются во французской культуре трусы и предатели: lâche, pusillanime, peureux, poltron. Доносчики обозначаются как délateur, dénonciateur, traître, félon, renégat. Инвективы выставляют в непристойном виде скандалистов: tapageur, querelleur, criard. Отрицательную характеристику получают неуклюжие, неухоженные люди: homme / femme malpropre, peu soigné, souillon (personne malpropre, malpeigné) [Cellard, 1991].
Зачастую инвективное значение выражается посредством номинации человека тем или иным животным. Так, мorue (треска) -употребляется в значении женщина непристойного поведения или просто как грубое обозначение женщины. Mule (мул) - ассоциируется с упрямством, но с сексуальным оттенком. Punaise (клоп) - может обозначать женщину непристойного поведения.
Chameau (верблюд) - грязный и злобный человек. Грязной инвективой считается cochon (свинья) - грязнуля, похабник, а в женском варианте - cochonne - относится к крайне вульгарным ругательствам, обозначая аморальную женщину. В современной литературе неоднократно встречается сравнение женщины с черепахой - tortue: «Olga me présenta ses trois amies tortues qui en fait étaient des voisines» [Benchetrit, 2004. Р. 158]. Внешность мужчины метафорично описывается, например, через образ крысы: «On regrettera rien. Ni les horaires, ni le salaire ni cette tête de rat de M. Schihont qui lui servait de patron» [Guène, 2004. P. 79].
2. Девалоризация характерологических черт. По внешнему проявлению характера во французской культуре осуждают болтунов, грубиянов, нахалов, подлиз, доносчиков, убийц, воров, пьяниц, наркоманов, развратных людей: «Je n'étais pas là et il n'avait rien dit. Le salaud» [Délancourt, 2012. P. 133]; «Il m'a abandonnée, ton père nous a abandonnés! Le salaud, quel salaud!» [Ibid. 2012. P. 162].
Подвергаются резкому осуждению болтуны: bavard, indiscret, babillard, moulin à paroles, prolixe, verbeux, volubile [Dictionnaire Le Petit Robert].
Презрение людей вызывают нахлебники, тунеядцы: parasite, fainéant [Enckell, 2004].
Ввиду практичности, присущей французам, осуждению подвергаются мечтатели: maladroit, emporté, gauche, idéaliste. Подобные чувства вызывают и рохли, неженки, плаксы, маменькины сынки: pleurard, pleurnicheur, poule mouillée, femellette, chiffe [Cellard, 1991].
3. Негативная оценка умственных способностей: imbécile, abruti, arriéré, crétin, idiot, sot. Особую группу слов со значением дурак составляют инвективы, вменяющие в вину излишнюю доверчивость человека, которого легко обмануть: gaudiche, jocrisse, gobe-mouche. На русский язык все три выражения можно перевести как простофиля. Однако с помощью метода контент-анализа произведений французских авторов XXI в. (S. Benchetrit, F. Guène, G. Délancourt) было выявлено, что наиболее употребительными из данной группы являются con и abruti:
«A chaque folie meurtrière recommencée dans le monde, l'homme est un peu plus con qu'hier» [Benchetrit, 2004. P. 56];
«Je la trouve conne et en plus, elle sourit tout le temps pour rien... Cette meuf, on dirait qu'elle a besoin d'être heureuse à la place des autres... Elle devait avoir peur que la mairie ne nous aide plus si je devenais pas copine avec leur conne d'assistante» [Guène, 2004. P. 17].
Встречаются в современной французской литературе случаи, когда негативная коннотация существительного con усиливается эпитетом p 'tit: «Alors quand je vois les policiers qui fouillent Hamoudi près du hall, quand je les entends le traiter de "p 'tit con", de "déchet", je me dis que ces types, ils connaissent rien à la poésie» [Guène, 2004. P. 28].
Среди прочих наиболее употребительных в современной французской литературе инвектив, уничижающих умственные способности адресатов, следует отметить bouffon, ne: personne sans intérêt, niaise, ridicule, débile mentale, pauvre idiote [Dictionnaire Le Petit Robert, 2013]:
«Elle tombe amoureuse de ce mec qu'elle connait même pas, croisé entre deux dunes. C'est super con, pas crédible pour un centime, plein de clichés, mais bon, t'y crois à fond. Tu réussis même à t'identifier à cette espèce de débile mentale qui a des poussées de fièvre et des hallucinations parce qu'elle est tombée de son chameau» [Guène, 2004. P. 59];
«Elle a dit ça de sa voix aiguë, en séparant chaque syllabe de la phrase, ça faisait débile mentale» [Ibid. P. 68];
«Mais j'ai juste répondu comme une bouf-fone... Il doit être avec cette bouffonne de Karine en train de jouer au Cluedo dans son petit salon made in Ikea» [Ibid. P. 60-63];
«Les hommes savent les désastres que certains mots déclenchent dans le coeur des filles; et nous, pauvres idiotes, nous nous pâmons et tombons dans le piège, excitées qu'un homme nous en ait enfin tendu un» [Délancourt, 2012. P. 29].
Встречается в современной французской литературе и употребление инвективы (vieille) quiche, получившей в словаре дефиницию «personne sotte ou nulle»: «Vieille quiche. Je me disais que quand même, ça serait mortel que je puisse gagner un peu de sous» [Guène, 2004. P. 60].
4. Физические характеристики, девало-ризирующие коммуникантов. Инвективные номинации даются по всем возможным физическим характеристикам, отличающимся от тех, что присущи среднестатистическому человеку - face de dos, rat. Осуждается полнота: grosse, grosse tête, gros cul; худоба -planche, planche à repasser, sac d'os; высокий рост - seringue: «Le proviseur, il s'appelle M. Loiseau. Il est gros, il est con, quand il ouvre la bouche, ça sent le vin de table Leader Price et en plus il fume la pipe» [Guène, 2004. P. 13].
Зрелый возраст также является объектом насмешек «Mme Burlaud, elle est vieille, elle est moche et elle sent le Parapoux» [Guène, 2004. P. 9]. При этом к описанию физических характеристик добавляется обоняние.
В современной французской литературе инвективы, уничижающие внешность человека, зачастую передаются с помощью метафорического сравнения с животными: «Désormais elle appartenait à la famille des tortues, tant sa peau était ridée» [Benchetrit, 2004. P. 156].
Впрочем, инвектива может быть реализована за счет сравнения с неодушевленным предметом: «Pour le [Hamoudi] consoler, je lui ai dit que, de toute façon, elle avait une tête en forme de Frisbee. Ça l'a fait bien marrer» [Guène, 2004. P. 98].
II. Инвективы «социального» характера
1. Дискриминация по расовому признаку. Французские инвективы предлагают уничижительные номинации представителям всех национальностей. Наиболее широк синонимический ряд для арабов: rital, schleuh -таких номинаций в словаре насчитывается более 20, в то время как в языке и в устной речи это количество значительно больше, в том числе за счет окказиональных и авторских инвектив. Инвективные обозначения имеют немцы - boches, китайцы - chinetoque, итальянцы - spaghetti и др. Женщина подвергается расовой дискриминации: Fatma, moukère, mousmé. При подобном анализе очень четко прослеживаются сложившиеся национально-культурные стереотипы.
В современном французском художественном тексте отмечены случаи, когда национально-культурная обусловленность не просто является объектом инвективы, но и имеет комический эффект, выражает иро-
нию рассказчика: «Ca doit bien le faire marrer, M. Schihont, d'appeler toutes les Arabes Fatma, tous les Noirs Mamadou et tous les Chinois Ping-Pong. Tous des cons, franchement...» [Guène, 2004. P. 14]; «Et puis, ils égorgeront un énorme mouton pour donner un prénom au bébé. Ce sera Mohamed. Dix contre un» [Ibid. P. 11].
2. Сексуально-гендерные инвективы.
В данную группу мы определим инвективы, так или иначе связанные с проблемами детородной функции человека либо животных или гендерными характеристиками. Вычленить такие инвективы из общего инвектив-ного словаря сложно, поскольку во французском языке большинство инвектив имеет если не прямой сексуальный смысл, то скрытый подтекст. Из этого следует, что многие инвективные идиомы сексуального характера могут попасть сразу в несколько подгрупп при попытке их систематизации.
Парадоксально, но в случаях, когда мужчину оскорбляют за его мужскую сущность, то его называют «женскими» инвективами: gonzesse, femelette, sans-couilles. Другой вариант «мужских оскорблений» - обвинение в «ненастоящности», пассивности, женоподобном виде, в противопоставление правильной маскулинности с традиционной сексуальной ориентацией: pédé, enculé, tapette, tante:
«Une mère comme la sienne, ça peut faire qu'un fils pédé de toute façon, hein?» [Guène, 2004. P. 151];
«Comme réponse, j'ai cligné des yeux et serré fort les lèvres pour qu'il comprenne: "Je t'emmerde, Nabil gros nul, microbe boutonneux, homosexuel et confiant' J'espère qu'il a su traduire» [Ibid. P. 162];
«Et que si un jour les devenaient un peuple cultivé et capable de dépenser de l'argent, tous ces enculés de propriétaires n'auraient plus de problème pour louer leurs apparts minables» [Benchetrit, 2004. P. 18].
Оскорбления женщин носят иной характер. Если мужчину чаще всего обвиняют в отсутствии мужских черт и преобладании женских, то женщине не ставится в вину излишняя мужественность (что было бы логично). Напротив, подчеркивается их НЕмужественность, их аморальные женские характеристики: putain, salope, gouine,
«connasse, pétasse, serpillière: «Le jour du drame elle était venue à l'ouverture... Elle voulait sûrement être tranquille la salope» [Benche-trit, 2004. P. 125]; «Bref, les deux pétasses qui ont dit ça derrière nous, je me suis même pas retournée pour les avaler toutes crues ou leur déchiqueter les narines» [Guène, 2004. P. 114].
Таким образом, женщину порицают за аморальное поведение - poupée, gonzesse, langue, volaille, вульгарность - grenouille, pétasse. Не красит женщину преклонный возраст - belle-doche, mémé, pantoufle, vieille peau. Беззаботная молодость тоже не рассматривается как достоинство - gerce, gisquette. Наиболее значимой группой в данной категории являются, безусловно, наименования «женщины легкого поведения». Анализ словарных статей позволил выявить 136 подобных апелляций, дифференцирующихся по самым разнообразным признакам, как то: место работы (bucolique - на пленэре, chandelle, coucheuse - в публичном доме, tricoteuse - выезжает на дом, wagonnière - обслуживает в поезде); квалификация (dossière, pierreuse); характер выполняемых обязанностей - (incendière, pipeuse, shampouineuse) [Enckell, 2004].
В анализируемых современных французских произведениях отмечено неоднократное употребление putain, pute:
«Qui avait osé monter dans une chambre avec cette femme qu'il ne connaissait pas. Qui était ce salaud qui allait aux putes? Tous ces hommes donnaient l'impression d'en revenir. Tous semblaient dégoûtants» [Benchetrit, 2004. P. 79];
«Elle s'appelait Mme Boulin. Et comme disait Karim, c'était une sacrée putain de sa mère» [Ibid. P. 95].
3. «Профессиональные» инвективы. Помимо осуждения лентяев, существуют и инвективы, характеризующие плохую работу, халтурщиков, дилетантов: barbouiller, écrivailleur, écrivasser, gratte-papier.
4. Инвективы, передающие агрессивный характер взаимоотношений коммуникантов. Это всевозможные глаголы: buter, braquer, buquer, canner, dégringoler, engueuler:
«Parfois, je souhaite qu'il crève au fond d'une cave, bouffé par les rats. Quand je dis ça, Maman m'engueule... Et de me faire engueuler par mon responsable si je mets trop de frites à
un client parce qu'il m'aurait souri» [Guène, 2004. P. 14].
К этой группе можно отнести и разнообразные «посылы»: «Car il faudrait pas qu'il la largue. Si jamais au bout d'un an d'union, il jette ses affaires sur le palier en lui criant: "Casse-toi de chez moi!", elle aurait plus qu'à partir sans réagir, résignée, comme une bouf-forme...» [Ibid. P. 136].
Презрительное отношение зачастую передается глаголами - производными от существительных merde: «Regarder la Terre et lui gueuler: Je t'emmerde» [Benchetrit, 2004. P. 47]; «Moi je ne leur parlais pas aux clients, c'était à eux de se démerder» [Ibid. P. 129].
5. Инвективы, передающие безнравственность отношений - ложь, обман, мошенничество: entourloupe, frime, bourrer le crâne, couillonner, duper. «Et ce jour où mes copains avaient kidnappé le teckel de la mère Blancherd qui habitait au rez-de-chaussée» [Benchetrit, 2004. P. 35]. Глагол kidnapper - заимствование из английского языка, выражает требование заплатить выкуп за заложника, шантажировать.
III. Богохульства: «Va au diable! Que Diable t'emporte!» Данная категория хоть и присутствует во французском языке, но не имеет такой значимости и употребительности, как в русском. Упрощенно это можно объяснить отличием в ментальных установках и в целом меньшей религиозностью французского общества.
IV. Инвектива как средство номинации предметов и объектов обесцененного материального мира. Метод контент-анализа позволил выявить самое продуктивное и употребительное слово данной категории - merde. Употребляется оно в самых различных значениях, например, может выражать реакцию на разнообразные жизненные ситуации: «Durand, le patron vous augmente» - «Merde!», «Cheri, maman arive demain,» - «Ah merde!»; «Désolé mais votre assurance ne couvre pas ces petits dégâts» - «Merde, alors!»; «Voilà, voilà, on vient..» - «Vous ouvrez oui ou merde?» [Cellard, 1991]. Примеры иллюстрируют универсальность употребления междометия merde для выражения разнообразных эмоций от негативных до позитивных. При этом в современном французском языке оно утратило как свой табуированный характер, так
и скатологический характер и, скорее, соответствует русскому «Черт!». В современной французской литературе отмечается употребление конструкции «substantif + de + merde»: «Quel destin de merde. Le destin, c'est la misère parce que t'y peux rien. Ca veut dire que quoi que tu fasses, tu te feras toujours couil-1er» [Guène, 2004. P. 19].
Ряд идиом, включающих merde, исключительно велик: comme un merde; avoir de la merde dans les yeux; l'avoir à la merde; merde-rie, emmerdant; emmerdeur. Грубые тяжелые башмаки по-французски - les écrase-merde. Хам или прохвост - un petit merdeux. T'es dans un de ces merdiers в литературном русском языке соответствует ты попал в неприятную историю.
Не менее популярны и другие инвективы, связанные с понятиями нечистоты, неопрятности, грязи: salaud, fumier, super fumier, petit fumier.
Особо следует выделить список идиом, включающих слово cul: comme mon cul; lèche-cul; y a pas à tortiller du cul pour chier droit: «Et moi, avec mes deux oreilles géantes et ma lâcheté naturelle, j'était trop faux-cul pour lui dire que j'en avais rien à cirer de sa fin du monde» [Benchetrit, 2004. P. 14].
Разнообразие классификаций инвектив-ной лексики свидетельствует об отсутствии единого подхода к данной проблеме, а также о сложности систематизации изучаемого нами лексического материала, что объясняется его многофункциональностью, большой подвижностью, зависимостью от ситуации, контекста, участников общения, а главное, от выбора критериев, положенных в основу. В этой связи предложенная в данном исследовании классификация позволяет систематизировать инвективную лексику в зависимости от ее прагматической направленности и тематики.
Список литературы
Жельвис В. И. Поле брани: сквернословие как социальная проблема в языках и культурах мира. М.: Ландомир, 2001. 349 с.
Карасик В. И. Языковой круг: личность, концепты, дискурс. Волгоград: Гнозис, 2002. 333 с.
Носова В. Н. Французская инвективная лексика в прагмалингвистическом и коммуникативно-дискурсивном аспектах: Дис. ... канд. филол. наук. Воронеж, 2011. 198 с.
Bonnardel Y. Sale bête, sale nègre, sale gonzesse: Identités et dominations vues à partir d'une analyse du système des insultes // Les Cahiers antispécistes. Réflexion et action pour l'égalité animale. 1995. № 12. URL: http:// www.cahiers-antispecistes.org/spip.php?ar-ticle92 (дата обращения 12.06.2015).
Cellard J., Rey A. Dictionnaire du français non conventionnel. Paris: Hachette, 1991. 928 p.
Dictionnaire Le Petit Robert de la langue française. Paris: le Robert, 2013. 2838 p.
Enckell P. Dictionnaire des jurons. Paris: Presses Universitaires de France, 2004. 800 p.
Lagorgette D. Les insultes par ricochet (fils de, cocu et consorts) : de quelques avanies du lexique insultant - quels critères pour l'outrage verbal? // Outrages, insultes, blasphèmes et injures: violences du langage et polices du discours. Paris: L'Harmattan, 2008. P. 7-30.
Mateiu I, Florea M. Les insultes - forme de manifestation de l'agressivité verbale. Analyse comparative français vs. roumain. URL: http:// www.humanistica.ro/anuare/2012/Continut/10. Florea.pdf (дата обращения 12.06.2015).
Rawson H. Wicked Words: A Treasury of Curses, Insults, Put-Downs, and Other Formerly Unprintable Terms from Anglo-Saxon Times to the Present. N. Y.: Crown Publishers. Inc., 1989.
Список источников
Benchetrit S. Récit d'un branleur. Paris: Pocket, 2004. 174 p.
Céline L.-F. Voyage au bout de la nuit. Paris: Gallimard, 1972. 505 p.
Délancourt G. La liste de mes envies. Paris: JCLattès, 2012. 187 p.
Guène F. Kiffe kiffe demain. Paris: Hachette Littératures, 2004. 194 p.
Материал поступил в редколлегию 27.01.2016
V. N. Aristova
National Research University Higher School of Economics 20 Myasnitskaya Str., Moscow, 101000, Russian Federation
varistova@hse.ru
FRENCH INVECTIVE VOCABULARY AND THE PROBLEM OF ITS CLASSIFICATION
The problem of invective vocabulary classification remains open both in Russian and in foreign linguistics, despite numerous attempts to systematize conflict-generating lexis. This article provides, first, an overview of some approaches to the classification of invective language currently available and then to classify French injective vocabulary by means of semantic and pragmatic criteria.
The study relies on continuous sampling method, content analysis, lexical and stylistic analysis. The material of this study is invective vocabulary from a French dictionary of non-conventional words and the invective vocabulary found in three French novels published in the 21st century.
The author concludes that in French modern literature invective vocabulary expresses, above all, the idea of devalorization of the human person.
Keywords: invective vocabulary, non-conventional vocabulary, classification, pragmatic approach.
References
Zhel'vis V. I. Pole brani: skvernoslovie kak sotcial'naia problema v iazy'kakh i kul'turakh mira. [Swearing as a battle and a social issue in world cultures and languages]. Moscow, Landomir, 2001, 349 p.
Karasik V. I. Iazy'kovoi' krug: lichnost', kontcepty', diskurs [Language circle: personality, concepts, discourse]. Volgograd, Gnozis, 2002, 333 p.
Nosova V. N. Frantcuzskaia invektivnaia leksika v pragmalingvisticheskom i kommu-nikativno-diskursivnom aspektakh. ([French invective lexis from pragmatic, communicative and discursive points of view]) Sei. Dis. Voronezh, 2011, 198 s.
Bonnardel Y. Sale bête, sale nègre, sale gonzesse: Identités et dominations vues à partir d'une analyse du système des insultes. Les Cahiers antispécistes. Réflexion et action pour l'égalité animale, 1995, № 12. URL: http://www.cahiers-antispecistes.org/spip.php?article92 (date of access 12.06.2015).
Cellard J., Rey A. Dictionnaire du français non conventionnel. Paris, Hachette, 1991, 928 p.
Dictionnaire Le Petit Robert de la langue française. Paris, le Robert, 2013, 2838 p.
Enckell P. Dictionnaire des jurons. Paris, Presses Universitaires de France, 2004, 800 p.
Lagorgette D. Les insultes par ricochet (fils de, cocu et consorts) : de quelques avanies du lexique insultant - quels critères pour l'outrage verbal? Outrages, insultes, blasphèmes et injures: violences du langage et polices du discours. Paris, L'Harmattan, 2008, p. 7-30.
Mateiu I., Florea M. Les insultes - forme de manifestation de l'agressivité verbale. Analyse comparative français vs. roumain. URL: http://www.humanistica.ro/anuare/2012/Continut/10.Florea.pdf (date of access 12.06.2015).
Rawson H. Wicked Words: A Treasury of Curses, Insults, Put-Downs, and Other Formerly Unprintable Terms from Anglo-Saxon Times to the Present. N. Y., Crown Publishers. Inc., 1989.
Sources
Benchetrit S. Récit d'un branleur. Paris, Pocket, 2004, 174 p.
Céline L.-F. Voyage au bout de la nuit. Paris, Gallimard, 1972, 505 p.
Délancourt G. La liste de mes envies. Paris, JCLattès, 2012, 187 p.
Guène F. Kiffe kiffe demain. Paris, Hachette Littératures, 2004, 194 p.
