CC BY
66
ФОРМИРОВАНИЕ РУССКОГО НАСЕЛЕНИЯ ДАГЕСТАНА В КОНТЕКСТЕ ПЕРЕСЕЛЕНЧЕСКОЙ ПОЛИТИКИ
РОССИЙСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ВТОРОЙ ПОЛОВИНЫ XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ
®2010 Суздальцева И.А.
__________Дагестанский государственный педагогический университет
В статье характеризуются темпы и динамика переселенческого движения из внутренних губерний России на Северо-Восточный Кавказ, включая районы Дагестана, в контексте изменившейся политики российского правительства, которое во второй половине XIX - начале XX в. после окончания Кавказской войны стремилось к экономическому освоению и заселению региона. Особое внимание обращено на социальный состав русских переселенцев края, среди которых преобладало гражданское население: представители различных категорий крестьян и горожан.
The author of the article characterizes rates and dynamics of the migration movement from internal provinces of Russia to the North-Eastern Caucasus, including the regions of Dagestan within the context of the Russian governments changed policy, which in the second half of the 19th century and in the beginning of the 20th century after the end of the Caucasian war was aimed at the economic exploring and occupying the region. The emphases are done on Russian migrants’ social structure, amongst which the civil population, such as representatives of different categories of peasants and townsfolk were dominated.
Ключевые слова. Северо-Восточный Кавказ, Дагестан, Дагестанская область, переселенческое движение, социальный состав русских переселенцев.
Keywords: the North-Eastern Caucasus, Dagestan, Dagestan area, migrational motion, Russian migrants’ social structure.
Переселенческое движение
второй половины XIX - начала XX веков стало одним из важнейших каналов формирования русской части населения Северо-Восточного Кавказа, в том числе Дагестана. Оно способствовало усилению связей русского и коренных народов края. С возникновением переселенческих поселков судьбы русского и местного крестьянства переплелись, и дальнейшее их развитие
происходило в процессе
взаимодействия во всех сферах
жизни.
При достаточно высоком
современном уровне изученности истории русского населения
Дагестана, малоиследованными остаются проблемы, касающиеся
динамики переселенческого
движения, численности и состава
переселенцев, характера и методов их размещения, роли государства в организации и регулировании демографических процессов в регионе.
Передовой русской волной на Северо-Восточном Кавказе во второй половине XVI—XVII вв. было казачество - гребенцы и терцы. Рост численности казачества происходил путем естественного прироста, за счет притока переселенцев из России и включения представителей казачьих групп других регионов и горцев Северо-Восточного Кавказа, которые добровольно принимали крещение и язык казаков-старожилов, то есть постепенно ассимилировались в казачьей среде.
В XVIII в. русское население Дагестана состояло из частей регулярного войска, гарнизонов,
расположенных в крепостях и укреплениях (Аграхань, Святой Крест, Дербент, Тарки, Бойнак, Рубас и др.), и терских (отчасти донских) казаков, живших в низовьях Терека, Аграхани, Сулака [8. С. 66].
В первой половине XIX в., особенно в период борьбы горцев Северо-Восточного Кавказа, русское правительство продолжило
строительство укреплений и опорных пунктов вблизи крупных аулов и в стратегически важных пунктах Дагестана (крепости Внезапная и Бурная, укрепления Петровское, Темир-Хан-Шура, Евгеньевское, Воздвиженское и т.д.) [7. С. 89]. На месте некоторых укреплений и крепостей выросли русские поселения. В тот период русское население края формировалось из отставных офицеров,
военнослужащих, гражданских
чиновников [17. С. 37], а также за счет государственных крестьян из внутренних губерний России, которых приписывали к казачьему сословию.
В пореформенный период Северный Кавказ стал основным переселенческим районом страны. По этому поводу еще в работах дореволюционных авторов
подчеркивалось, что в 60-70 гг. XIX в. «главное направление крестьянских переселений шло в южные и юговосточные степи и на Кавказ» [12. С. 21].
В связи с окончанием Кавказской войны государство было
заинтересовано в скорейшем заселении и экономическом освоении местностей Кавказа. Уже в 1863 г. «в видах развития
земледельческой промышленности в Закавказском крае, наместнику Кавказскому предоставлено право раздачи частным лицам свободных участков земель»... в окрестностях штаб-квартир войск Терской и Дагестанской областей «под разведение садов и плантаций, с условием передачи самих земель в потомственную собственность
владельцев ...» [23. Л. 1]. Был
установлен определенный порядок обеспечения землей русских офицеров, лиц гражданского
ведомства и переселенцев-предпринимателей, но в дальнейшем он систематически нарушался. В городах и слободах Дагестана начали селиться мещане, купцы и крестьяне из России. Так, в 1864 г. отставному генерал-майору Гунину было пожаловано в окрестностях Темир-Хан-Шуры 48 десятин земли [24. Л. 4], в 1867 г. купец Лопухин получил 35 десятин в окрестностях Темир-Хан-Шуры [21. Л. 50-51] и т.д.
Переселению крестьян на земли Северо-Восточного Кавказа
способствовали принимаемые
правительством законодательные акты. Так, 10 мая 1862 г. и 29 апреля 1868 г. решением Государственного совета «во всех без изъятия казачьих войсках русским подданным невойскового сословия» было предоставлено право покупать всякого рода строения,
расположенные на войсковых, станичных и городских землях, не спрашивая согласия ни войскового начальства, ни городского или станичного общества, а также покупать пустые земли под строения в городах и станицах, не причисляясь к казачьим сословиям [13. С. 73]. Таким образом, у лиц «невойскового сословия» появилось законодательно закрепленная
возможность селиться в казачьих станицах. Был создан особый класс сельских обывателей, которые стали называться «иногородними,
имеющими оседлость», то есть «приобретшими в собственность усадебные постройки в пределах казачьих станиц с правом потомственного пользования
находящейся под этими постройками землей и обязательством уплачивать за такое пользование посаженную плату». Все лица невойскового сословия, проживающие в станицах на квартирах или на частных землях в качестве арендаторов, стали называться «иногородними, не имеющими оседлости» [27. С. 33].
«Иногородним» первоначально предоставлялись некоторые льготы, впоследствии урезанные. По закону от 13 мая 1883 г. было запрещено дальнейшее переселение лиц невойскового сословия в казачьи
станицы Кубанского и Терского войск без согласия станичных обществ [9. С. 96]. «Иногородние», купившие усадьбы в станицах и жившие там без недвижимой собственности, обязаны были нести по месту жительства все земские повинности, связанные с постоянной оседлостью. Вводились ограничения на количество скота, которое вправе пасти «иногородние» на
общественных выгонах - 4 головы крупного скота (вместо 15) и 6 голов мелкого скота (вместо 30). За превышение норм «иногородние» вносили определенную плату. Возведение новых построек на войсковой, станичной или городской земле «иногородним» разрешалось только с ведома войскового начальства, городских и станичных обществ [13. С. 73]. По правилам, утвержденным 21 марта 1888 г., «иногородние» не приглашались на станичные сходы, а только оповещались об их решениях. Исполнение натуральной земской повинности (ремонт мостов, дорог и т.д.) возлагалось исключительно на «иногородних» [6. С. 41].
До 1890 г. на Кавказ ссылали сектантов, которых удаляли из внутренних губерний России как «вредный элемент». Исключение из этого процесса составляла Дагестанская область (территория Дагестана севернее реки Сулак), которая страдала малоземельем и почти не подверглась сектантской колонизации. В 1873 г. на Кавказе численность русского населения достигала 1 млн 110 тыс. человек, в том числе насчитывалось 58 тыс. раскольников [10. С. 160]. В 1875 г. в Терской области, куда входили Кизлярский и Хасавюртовский округа, числилось 21938 человек -представителей сект: приемлющие священство и не приемлющие, поморцы, молоканы, иудействующие, старообрядцы, хлысты и шалопуты (12 семей) [19. С. 60].
Значительное число
православных сел в крае было образовано из отставных солдат, оставшихся со своими семьями при штаб-квартирах войсковых частей, в которых они служили. Пример тому -
слобода Дешлагар, бывшая штаб-квартира полка в Дагестанской
области, где проживало примерно 194 человека (ныне Сергокала) [15. С. 136]. По закону об устройстве быта нижних чинов выдавалось денежное пособие на обзаведение домами (унтер-офицерам - по 45 руб., рядовым - по 30 руб.) и отводилась земля под дома [25. Л. 1].
В 60-80-х гг. XIX в. отмечалось активное продвижение российского крестьянства на Кавказ, что было связано с отменой крепостного права и последующим обезземеливанием крестьян. В этот период шло заселение низовьев реки Терек. Первыми из возникших здесь селений были: Черняевка (1861 г.), Новая Серебряковка (1863 г.), Таловка (1877 г.), Цветковка (1877 г.) и др. Новый этап переселения русских в Терскую область начался со строительством в 1875 г. Владикавказской железной дороги.
А. В. Комаров, основываясь на материалах Главного штаба Кавказской армии, свидетельствует о том, что в 1866 г. в Дагестанской области насчитывалось 449,5 тыс. человек, из них русские составляли 3,8 тыс. человек, или 0,8% [14. С. 100]. Согласно данным посемейных списков 1886 г., в Дагестанской области русское население
достигало уже 5421 человек [18. С. 37].
К началу 1880-х гг. тяга крестьян к
переселению на свободные
казенные земли заметно усилилась. Именно в это время, на рубеже 7080-х гг. XIX в., наметился поворот в переселенческой политике
правительства. Однако в
утвержденном 13 июля 1889 г. законе возобладали ограничительные
тенденции. Крестьяне не могли переселяться по своему усмотрению. За администрацией осталось право в каждом отдельном случае решать вопрос о возможности и условиях переселения. Выдача разрешений переселенцам ставилась в
зависимость от наличия свободных земель на местах водворения, что приводило к массовому отклонению ходатайства крестьян. Самовольные переселенцы, не дождавшиеся
разрешения, должны были быть возвращены этапным порядком на прежнее место жительства. Поземельное устройство точно не было определено: размеры участков могли устанавливаться по усмотрению местных чиновников. Возможность получения пособий была весьма призрачна [2. С. 32]. Правительство стремилось придать переселенческому движению
колонизационный характер,
используя его для русификации окраин. Лучшими колонизаторскими «элементами» считались
зажиточные крестьяне, а
переселение бедноты тормозилось.
Несмотря на политику
правительства, поток переселенцев на Северо-Восточный Кавказ в целом усиливался, достигнув наибольшей интенсивности в последнее десятилетие XIX и в начале XX века. Притоку переселенцев в Дагестанскую область способствовало открытие в 1893 г. железнодорожной линии Беслан - Грозный - Петровск, связавшей эту окраину страны с внутренними губерниями России и Украиной.
В конце 90-х гг. XIX в., по мнению А. П. Липранди, произошел относительно благоприятный поворот в сторону русской колонизации Кавказского края, чему
способствовала и происшедшая перемена в высшем Кавказском управлении. Новый
главноначальствующий Гражданской частью князь Г. С. Голицын, прибывший в край в начале 1897 г., сразу же проявил свое благожелательное отношение к делу русской колонизации, высказав твердое намерение дать ему надлежащий ход и поставить его на твердую почву. Первым шагом князя Голицына в этой области было представление об отмене ссылки в Закавказье сектантов, «в интересах русского дела, колонизации края православным русским элементом и ограждения последнего от влияния сектантов» [15. С. 141]. В том же 1897 г. была учреждена особая должность заведующего Переселенческой
частью на Кавказе, который проживал
постоянно в Тифлисе и состоял при главноначальствующем.
Вопрос о разрешении переселений в районы Северного Кавказа и Закавказья обсуждался в Комитете министров 6 и 21 апреля 1899 г. В специальной записке, представленной министрами
внутренних дел, земледелия и государственных имуществ, были высказаны соображения в пользу «скорейшего разрешения вопроса» о заселении Кавказа [26. Л. 93-94]. Прежде всего, это вызывалось необходимостью численного
увеличения русских на Кавказе: они составляли 35,25% жителей Кавказа и лишь 2,59% - Закавказья [26. Л. 94 об.].
15 апреля 1899 г. было
утверждено «Положение ... » комитета министров о разрешении переселений в Ставропольскую губернию и местности Северного Кавказа и Закавказья (за
исключением Черноморской
губернии), включая области, где было введено «военно-народное
управление» (Дагестанская область). Принятый в виде временной меры, этот закон предусматривал
переселение на территорию Кавказа крестьян коренного русского происхождения и православного вероисповедания. Инструкция от 30 апреля 1899 г. конкретизировала правила образования
переселенческих участков: общую
площадь, характер и качество земли, незанятость участка,
гарантированную судебными
инструкциями и т.п. В начале 1900 г. были изданы правила о выдаче денежных пособий переселенцам, устраиваемым на Кавказе на основании закона от 13 июля 1889 г. [20. С. 35-36].
Притоку русских переселенцев в Дагестан и через Дагестан в Закавказье способствовало
строительство в начале XX в. оросительного канала в Муганской степи Азербайджана, которое «открыло путь к образованию сплошных массивов русских поселений в степных пространствах Восточного Закавказья» [11. С. 99].
Существовали серьезные
различия в заселении отдельных местностей Северного Кавказа в связи с особенностями природногеографических, экономических и исторических условий. Согласно Всероссийской переписи населения 1897 г., наибольшее число переселенцев обосновалось на Кубани - самой крупной и плодородной области - 33%
населения, или 633,3 тыс. человек. В целом на Северном Кавказе иногородние составляли 23,4% от всего наличного населения, или 1,02 млн человек. В Терской области процент русских переселенцев по переписи 1897 г. также был невысок
- 12,9%, или 120,6 тыс. человек [22. Л. 98]. Меньше всего переселенцев было в Дагестанской области. В 1897 г. в пределах современного Дагестана насчитывалось 44,6 тыс. человек русских, что составляло 6,3% всего населения (710,5 тыс. человек). В том числе в Дагестанской области проживало более 16 тыс. человек - выходцев из России, или 2,8%. Малочисленность русского населения Дагестанской области объяснялась тем, что до конца XIX века для переселенцев были закрыты области с военно-народным управлением. Наиболее компактно русское население проживало в тех районах Дагестана, которые входили в состав Терской области. Так, по данным 1897 г. в Хасавюртовском округе проживало 4,5 тыс. (6,4%), а в восточной части Кизлярского округа
- 24,1 тыс. человек русских (35,1%) [4. С. 2-3; 5. С. 2-3].
Анализируя географию
переселенческого движения, М. Х. Мансуров выделил 3 основных района расселения русских переселенцев на территории Дагестана во второй половине XIX -начале XX веков:
1. Кизлярский, Темир-Хан-Шурин-ский и Хасавюртовский округа;
2. Города и слободы - Дербент, Петровск, Кизляр, Хасавюрт, Темир-Хан-Шура и Чирюрт;
3. Горные и предгорные округа, где поселилось незначительное число переселенцев ввиду их отдаленности и ограниченности
земельных площадей, пригодных для сельскохозяйственного освоения [16. С. 163]. Эти районы входили в состав бывших Дагестанской (Темир-Хан-Шуринский округ, города Дербент, Петровск, Темир-Хан-Шура, Чирюрт) и Терской (Кизлярский,
Хасавюртовский округа и города Кизляр, Хасавюрт) областей.
По своему имущественному положению переселенцы были неоднородны. Как свидетельствуют архивные материалы и другие источники, переселялись, во-первых, бедняки - безземельные и малоземельные крестьяне; во-вторых, сравнительно зажиточные крестьяне, в основном середняки. Необходимо отметить, что в
начальный период основную массу переселенцев составляли середняки. Это было связано с тем, что до революции 1905 г. правительство предъявляло довольно высокие
требования к материальному
положению переселенцев, а в период столыпинской аграрной реформы, особенно после издания указа от 9 ноября 1906 г., разрешившего свободный выход из общины и предоставившего некоторые льготы и пособия переселяющимся, стали
переселяться и бедняки [1. С. 131].
Различные группы
предпринимателей из России привлекали на Северо-Восточный Кавказ дешевизна земли и низкая арендная плата, поскольку у крупных землевладельцев - богатых казаков, офицеров, помещиков, а также у казны в большей своей части земля оставалась неиспользованной.
Переселенцы образовывали свои поселения на надельной, частновладельческой и
приобретенной в собственность земле. Крестьяне-переселенцы арендовали или покупали казачьи, казенные и частновладельческие земли.
Более или менее крупные селения создавались обычно на казенных землях, а мелкие хутора - на частновладельческой земле,
купленной или арендованной в частном порядке [1. С. 159].
Переселенческие поселки были двух главных видов: крестьянские и помещичьи. Особенностью
заселения низовьев реки Терека были сравнительно малый процент крестьян-колонистов и большой удельный вес богатых переселенцев-предпринимателей.
Покупая по недорогой цене или беря в аренду земли, богатые предприниматели, главным образом, уроженцы Таврической губернии (их называли тавричанами) основывали на них свои частновладельческие хутора. Так, например, в 1890 г. из 219 участков, проданных казаками по 8 руб. за 1 десятину, 99 были приобретены четырьмя лицами из тавричан, сосредоточившими в своих руках свыше 17 тыс. десятин земли [3. С. 180].
Большинство этих
предпринимателей, выходцев из государственных крестьян, были грамотными, занимались
скотоводством, ведя свое хозяйство на капиталистической основе, то есть с помощью наемного труда. В их руках находилось более половины всех эксплуатируемых
переселенцами земель. Эта часть переселенцев была не только в достатке обеспечена землей, но и нередко даже в избытке имела ее.
Частновладельческие хутора, как правило, состояли из одной семьи владельца хутора, при которой находились разного рода наемные люди, работавшие в доме -прислуга, кухарки, кучер, горничные и в хозяйстве - пастухи, приказчики, косари, пахари, виноградари, кузнец и т.д. [22. Л. 43].
Совершенно в ином положении оказались крестьяне-переселенцы, надеявшиеся найти здесь облегчение своей жизни. Они должны были арендовать у зажиточных казаков, местных дворян и других крупных собственников небольшие участки
земли, расположенные в
малоудобных местах, и начинать хозяйство почти с нуля. Истратив последние скудные средства на переселение, многие крестьяне на новом месте впадали в еще большее разорение и обнищание, испытывали острую нужду в земле, рабочем скоте, сельскохозяйственных орудиях и т.п. Часть их возвращалась в места первоначального проживания, а часть переезжала в города и пополняла ряды рабочего класса области.
Таким образом, во второй половине XIX в. развернулось русское переселенческое движение на Северо-Восточный Кавказ, в том числе в северные районы Дагестана. Правительственная политика на Кавказе в этот период претерпела изменения: на смену военно-
стратеги-ческим соображениям
пришли задачи экономического освоения края, изменилось отношение к переселенцам, которых приравняли к той части русского населения, которая должна была стать оплотом и проводником влияния царизма в крае. К 80-м годам XIX в. произошло формирование основ
переселенческой политики
российского правительства в общеимперском масштабе. На рубеже Х1Х-ХХ вв. переселенческое движение из внутренних губерний России охватило области с военнонародным управлением, включая Дагестанскую область.
Русское переселенческое
население Дагестана во второй половине XIX - начале XX вв. обосновалось, в первую очередь, в районах, входивших в состав Терской области (Хасавюртовский и Кизлярский), и было представлено различными категориями крестьян и других представителей неказачьих сословий, которые арендовали или покупали земельные участки.
Примечания
1. Ахмадов Ш. Б. Русские переселенцы в Северном Дагестане на рубеже XIX—XX вв. // Дагестан в составе России: исторические корни дружбы народов России и Дагестана. Махачкала, 1990. 2. Брусникин Е. М. Переселенческая политика царизма в конце XIX века // Вопросы истории. 1965. №1.3. Васильев Д. С. Очерки истории низовьев Терека: Досоветский период. Махачкала, 1986.
4. Данные Первой Всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. М., 1905. Вып. 62.
5. Данные Первой Всеобщей переписи населения Российской империи 1897 г. М., 1905. Вып. 68.
6. Дзагов Р. Н. Формирование полиэтнического населения Кабарды в XIX - начале XX вв.: Автореф. дис. ... канд. истор. наук. Нальчик, 2003. 7. Ибрагимов М.-Р. А. К истории формирования русского населения Дагестана // Советская этнография. 1978. № 2. 8. Ибрагимов М.-Р. А. Основные этапы формирования русского населения в Дагестане // Дагестан в составе России: исторические корни дружбы народов России и Дагестана. Махачкала, 1990. 9. Исмаил-Заде Д. И. Русское крестьянство в Закавказье (30-е годы XIX - начало XX вв.). М., 1982. 10. Кавказский календарь на 1874 г. Тифлис, 1873. 11. Кавказский календарь на 1916 г. Тифлис, 1915. 12. Кауфман А. А. Переселение и колонизация. СПб., 1905. 13. Кашежева Г. М. Некоторые вопросы переселенческого движения в Терскую область в пореформенный период // Из истории феодальной Кабарды и Балкарии. Нальчик, 1981. 14. Комаров А. В. Народонаселение Дагестанской области (с этнографической картой) // Записки Кавказского отделения русского географического общества. Тифлис, 1873. Вып. VIII. 15. Липранди А. П. Кавказ и Россия. Харьков, 1911. 16. Мансуров М. X. Влияние русских переселенцев на социально-экономическую структуру Дагестана в конце XIX - начале XX вв. // Дагестан в составе России: Исторические корни дружбы народов России и Дагестана. Махачкала, 1990. 17. Обзор о состоянии Дагестанской области за 1899 г. Темир-Хан-Шура, 1900. 18. Республика Дагестан. Административное устройство, население, территория (60-е гг. XIX - 90-е гг. XX века. Статистический справочник). Махачкала, 2001. 19. Статистические сведения о состоянии губерний и областей Кавказского и Закавказского края за 1875 г. // Кавказский календарь на 1877 г. Тифлис, 1876. 20. Суздальцева И. А. Русские переселенцы в Дагестане в конце XIX - начале XX вв.: численность, состав, деятельность. Махачкала, 2006. 21. ЦГА РД. Ф. 2. Оп. 3. Д. 5 а. 22. ЦГА РД. Ф. 40. Оп. 2. Д. 16. 23. ЦГА РД. Ф. 126. Оп. 3. Д. 41а. 1863. 24. ЦГА РД. Ф. 126. Оп. 3. Д. 43. 25. ЦГА РД. Ф. 126. Оп. 3. Д. 99. 26. ЦГИА Грузии. Ф. 12. Оп. 3. Д. 4. 27. Шершенко И. А. Правовое и экономическое положение иногородних на Северном Кавказе в связи с хозяйственным развитием края. Екатеринодар, 1906.
Статья поступила в редакцию 10.05.2010 г.
