CC BY
298
НИКИТЧЕНКО И.И., [email protected] Кафедра гражданского права и процесса; Саранский кооперативный институт (филиал) Российского университета потребительской кооперации, 430027, Республика Мордовия, г. Саранск, Транспортная, 17
NIKITCHENKO I.I., [email protected] Chair of civil law and procedure;
Saransk Cooperative Institute (branch) of the Russian University of Consumer Cooperation,
Transportnaya St. 17, Saransk, 430027, Republic of Mordovia, Russian Federation
формирование личных доказательств в ходе производства
СЛЕДСТВЕННЫХ И СУДЕБНЫХ ДОПРОСОВ ПО УГОЛОВНОМУ ДЕЛУ
Реферат. Личные доказательства составляют неотъемлемую часть правосудия по уголовным делам. Без личных доказательств невозможно доказывание субъективной стороны преступлений. Личные доказательства играют важную роль при формировании внутреннего убеждения судьи. Правила, регулирующие формирование личного доказательства, в концентрированном виде выражают сущность доказательственного права и уголовного процесса. Действующее уголовно-процессуальное законодательство в части регулирования получения личных доказательств, показаний не вполне соответствует стандартам справедливого судебного разбирательства. В новом Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации институт личных доказательств должен строиться на новой концептуальной основе, которую составляют принципы состязательности, непосредственности, устности судебного доказывания. Личное доказательство должно формироваться с участием обеих сторон непосредственно перед судьей в условиях состязательности. Использование письменных производных личных доказательств должно носить исключительный характер. Личное доказательство — это устное сообщение о доказываемом факте, переданное лицом непосредственно суду в ходе судебной процедуры. Условие непосредственного присутствия судьи в представлении, проверке и оценке личного доказательства является принципиальным. Участие судьи в доказывании сводится к проверке и оценке этого доказательства. Надо вводить в российское уголовное судопроизводство процедуру депонирования показаний. Необходимо закрепить в Уголовно-процессуальном кодексе РФ права обвиняемого на очную ставку с основными свидетелями обвинения и на их перекрестный допрос в суде. Важно повысить на законодательном уровне требования к допустимости представления личных доказательств, получаемых во время предварительного расследования. Нужна реформа предварительного расследования, чтобы уравнять права сторон на формирование личных доказательств.
Ключевые слова: личное доказательство, показания, формирование доказательств, депонирование доказательств.
FORMING PERSONAL EVIDENCE DURING INVESTIGATIVE AND JUDICIAL INTERROGATIONS IN A CRIMINAL CASE
Abstract. Personal evidence is an integral part of criminal justice. It helps to prove mental element of crime and plays an important role in forming the judge's internal beliefs. The rules regulating forming of personal evidence express the essence of the law of evidence and criminal procedure. The existing criminal procedure legislation concerning the regulation of obtaining personal evidence and testimony doesn't fully meet with the standards of fair trial. In the new Criminal Procedure Code of the Russian Federation the institute of personal evidence should be based on new conceptual principles of adversary, direct, oral legal evidence. Personal evidence should be formed involving both adversary parties directly in front of the judge. Use of written derivative personal evidence should be exceptional. Personal evidence is an oral statement to prove the fact, made by a person directly in court during judicial proceedings. A principle condition is the direct presence of judge in presentation, verification and assessment of personal evidence. Judge's participation in proving consists in verification and assessment of this evidence. The author proposes to introduce the procedure of evidence deposition to the Russian criminal proceedings. The author stresses the necessity to fix the defendant's right to confrontation with witnesses and their cross examination in court in the Criminal Procedure Code. It is important to
increase the requirements for the admissibility of personal evidence obtained during preliminary investigation at the legislative level. The author believes that the preliminary investigation reform is necessary to equalize the parties' rights to form personal evidence.
Keywords: personal evidence, testimony, forming evidence, evidence deposition.
Личное доказательство - это любое устное сообщение лица, полученное в процессуальной форме, которое позволяет установить значимое для дела обстоятельство. Показания - это разновидность личного доказательства, под которым понимаются показания участника процесса, данные в ходе допроса. Мы разделяем мнение о том, что личное доказательство неразрывно связано с личностью человека, его сознанием, которое участвует в отображении доказательственной информации, а потому личные доказательства, как прошедшие при формировании через сознание человека, требуют учета этого обстоятельства при проверке и оценке доказательств [1, с. 159-160; 2, с. 177].
Бесспорным, на наш взгляд, является постулат о незаменимости в уголовном процессе личных доказательств. Личные доказательства являются важнейшим средством доказывания. Несмотря на периодически возникающие сомнения в надежности данного вида доказательств, они были, есть и будут основой уголовного правосудия, в котором человек судит другого человека, опираясь на свидетельства иных людей. Возможно, развитие технического прогресса приведет к появлению новых средств получения информации о предмете доказывания, но это не отменит и не заменит личные доказательства. Пока правосудие будет твориться людьми, а оно, по нашему убеждению, должно оставаться таким всегда, личные доказательства будут оказывать определяющее влияние на формирование внутреннего убеждения судьи, и в любом случае обязательно составлять часть доказательственного материала, характеризующего субъективную сторону преступления, подлежащего оценке судьей.
Таким образом, правила, регулирующие формирование личного доказательства, имеют знаковое значение, они лучше всего характеризуют идеологию позитивного уголовно-процессуального права [3, с. 389-392; 4, с. 34-39]. Ввиду неизбежности создания нового УПК, который, на наш взгляд, должен строиться на новой концептуальной основе, необходимо высказать
несколько принципиальных соображений по поводу оптимальной правовой модели формирования личных доказательств в уголовном судопроизводстве.
Во-первых, необходимо признать, что наше уголовно-процессуальное законодательство в части регулирования получения личных доказательств, показаний устарело. УПК РФ не предусматривает состязательной структуры судебного допроса, а значит, отсутствует правовой механизм реализации статьи 15 УПК при проведении допросов во время судебного следствия по уголовному делу. Правовых норм, содержащихся в статье 278 и других статьях УПК РФ, недостаточно, чтобы в суде проводились допросы по состязательной модели. Порочность существовавшей до последнего времени позиции законодателя и правоприменителя состоит в следующем:
а) не проводится принципиального различия между допросами в суде и до суда,
б) предполагается, что показания формируются в ходе следственного допроса и, как следствие, в) имеет место терпимое отношение к использованию протоколов следственных допросов в качестве средства доказывания. Все это, по справедливой оценке А.А. Кухты, негативным образом сказывается на судебном доказывании, где подвергается эрозии состязательность, объективность, независимость суда в установлении фактов [5, с. 3].
Во-вторых, надо понять, что переход от следственной парадигмы уголовно-процессуального познания к состязательной
- объективная закономерность в условиях укрепления демократии и построения правового государства. Одним из слагаемых состязательного способа формирования доказательств является требование к тому, чтобы оно формировалось с участием судьи. Судебный фактор имеет критически важное значение для формирования личного доказательства. В связи с этим надо следующим образом уточнить определение личного доказательства: личное доказательство
- это устное сообщение о доказываемом факте, переданное лицом непосредственно суду в ходе судебной процедуры. Наша ос-
новная идея состоит в том, что любое доказательство, и в первую очередь личное доказательство, должно формироваться с участием обеих сторон непосредственно перед судьей. Следственный (односторонний, внесудебный) способ получения личных доказательств и представления их в виде производных письменных доказательств (протоколов допросов) должен быть признан на законодательном уровне исключительным и минимизирован на практике. Не менее важно нормативно разделить судебный допрос на прямой и перекрестный, закрепить правила проведения каждого из них в УПК РФ [6, с. 104-109].
В-третьих, надо отметить идеологический аспект в рассматриваемой нами проблематике; ее надо брать в контексте дискуссии о путях развития отечественного уголовного судопроизводства. Российское правовое развитие противоречиво. С одной стороны, налицо тенденция на сворачивание демократических завоеваний судебной реформы, укрепление лагеря консерваторов. К сожалению, этому в немалой степени поспособствовало постановление Конституционного Суда РФ от 2 июля 2013 г. N 16-П/2013 «По делу о проверке конституционности положений части первой статьи 237 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданина Республики Узбекистан Б.Т. Га-даева и запросом Курганского областного суда»*. Ввиду того что данное постановление Конституционного Суда России фактически легализовало выполнение судом функции обвинения (во имя справедливости и соблюдения баланса частного и публичного интересов), некоторые поспешили с выводом о конце состязательности в российском уголовном процессе. Это преждевременно. Хотя преуменьшать значения его последствий тоже не следует. Данное решение, безусловно, подкрепляет позицию тех, кто утверждает о самобытности российской уголовно-процессуальной модели, оправдывает авторитарный стиль ведения судебного следствия председательствующим, в том числе при ведении допросов, что, к сожалению, стало нормой на практике. Мы видим в этом одно из главных препятствий для создания состязательного правового механизма регулирования судебных допросов.
* Рос. газ. 2013. 12 июля.
Судебные допросы должны проводиться сторонами перед судом, но с минимальным вмешательством судьи в процесс получения и проверки доказательства. В противном случае проявление судьей инициативы по вызову свидетеля, постановке ему вопросов и проч. чревато подменой сторон и, что самое нежелательное, - взятием на себя судом функции обвинителя. В итоге допрос подсудимого может превратиться в его «поединок» с судьей. Мы согласны с тем, что именно по причине активности судьи системный характер носят ограничения прав сторон на ведение допросов (путем снятия вопросов под предлогом их неотносимости, недопустимости), подмена непосредственного исследования личных доказательств оглашением протоколов следственных допросов, иных документов [7, с. 431-437].
Обнадеживает то, что в правовом поле происходят события и иного рода, которые можно трактовать как признание значимости непосредственного, с участием судьи способа получения личных доказательств, приоритета состязательной процедуры судебного допроса для формирования показаний. Речь идет о нескольких постановлениях Пленума Верховного Суда РФ. Председатель Верховного Суда РФ В. Лебедев стал инициатором принятия постановления Пленума Верховного Суда РФ от 16 апреля 2013 года N 10 «О внесении в Государственную Думу Федерального Собрания Российской Федерации проекта федерального закона "О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации"», в котором предлагается уточнить порядок оглашения в судебном заседании показаний свидетелей и потерпевших**. В пояснительной записке к данному законопроекту указывается, что в нормах уголовно-процессуального закона
** Проект Федерального закона N 272128-6 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» (ред., внесенная в ГД ФС РФ) 17.06.2013 г. рассмотрен Советом ГД ФС РФ (Протокол N 100, п. 61) и включен в проект примерной программы законопроектной работы Государственной Думы в период осенней сессии 2013 г. (сентябрь). Доступ из справ.-правовой системы «Консуль-тантПлюс». В настоящее время этот законопроект, вносящий поправки в статьи 274 и 281 УПК РФ, находится в Государственной Думе, и есть все основания полагать, что в 2014 году он станет частью уголовно-процессуального права.
нет достаточной определенности в вопросе о роли суда в процессе доказывания по уголовному делу. В связи с этим предлагается внести в статью 274 УПК РФ дополнения, которые, развивая принцип состязательности, более четко определяли бы обязанности сторон по представлению в суд доказательств. При этом нельзя не учитывать, что допрос потерпевших и свидетелей в судебном заседании является не только способом получения доказательств по уголовному делу, но и средством проверки их достоверности. В связи с этим в части второй указанной статьи предлагается обязанность обеспечения явки в судебное заседание лиц, показания которых представляются в качестве доказательств обвинения или защиты, возложить на стороны.
В данном законопроекте в числе прочих предложений, направленных на усиление непосредственности при получении личных доказательств, Пленум Верховного Суда РФ предлагает дополнить статью 281 УПК РФ частью 2.1 следующего содержания: «В случаях, перечисленных в пунктах 2-5 части второй настоящей статьи, показания потерпевшего или свидетеля могут быть оглашены лишь при условии, если обвиняемый (подсудимый) на предыдущих стадиях производства по делу имел возможность допросить показывающего против него потерпевшего или свидетеля на очной ставке, задать ему вопросы и высказать свои возражения». Иными словами, Пленум Верховного Суда РФ настаивает на необходимости получения личных доказательств посредством судебных допросов в условиях устного, непосредственного судебного следствия [8, с. 25-30].
Таким образом, вводится запрет на использование в качестве доказательств показаний свидетелей, допрошенных в ходе предварительного расследования, путем их оглашения, если стороне защиты не была предоставлена реальная возможность участвовать в очной ставке с этими свидетелями. Каждая сторона обязана обеспечить явку своих свидетелей в суд и представить их показания суду путем прямого допроса, а процессуальный противник должен иметь право подвергнуть их перекрестному допросу.
Не менее принципиальное значение для создания нового подхода к пониманию должного порядка формирования
личных доказательств имеют разъяснения, содержащиеся в двух постановлениях Пленума Верховного Суда России, которые развивают положения о непосредственности и состязательности при проведении судебных допросов. Так, в постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 16 апреля 2013 г. N 11 «О внесении изменения в постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 29 апреля 1996 г. N 1 "О судебном приговоре"»* содержится два важных положения:
1. «В соответствии с пунктами 1 и 3 ^) Статьи 6 Конвенции о защите прав и основных свобод, каждый обвиняемый в совершении уголовного преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и имеет право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него. В этой связи выводы суда о виновности подсудимого в совершении преступления не могут быть основаны исключительно или главным образом (в решающей степени) на фактических данных, содержащихся в оглашенных показаниях потерпевшего или свидетеля, если обвиняемый (подсудимый) в стадии предварительного расследования либо предыдущих судебных заседаниях не имел возможности оспорить эти показания (например, допросить показывающего против него потерпевшего или свидетеля на очной ставке, задавать ему вопросы, высказать свои возражения в случае несогласия с показаниями)».
2. «При отказе от дачи показаний потерпевшего, свидетеля, являющегося супругом или близким родственником подсудимого, а равно при отказе от дачи показаний самого подсудимого суд вправе сослаться в приговоре на показания, данные этими лицами ранее, лишь в том случае, если при производстве предварительного расследования им были разъяснены соответствующие положения п. 3 ч. 2 ст. 42; п. 2 ч. 4 ст. 46; п. 3 ч. 4 ст. 47; п. 1 ч. 4 ст. 56 УПК РФ, согласно которым никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, а также если они были предупреждены о том, что их показания могут быть использованы в качестве доказательств по уго-
* Рос. газ. 2013. 5 июля. N 145.
ловному делу, в том числе и в случае их последующего отказа от этих показаний».
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. N 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней»* нашел закрепление общепризнанный международно-правовой стандарт справедливого уголовного судопроизводства, по которому каждый подсудимый имеет право на перекрестный допрос основных свидетелей обвинения. Пленум Верховного Суда России тем самым подтвердил необходимость выполнения судами положений статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод**, т.е. право подсудимого на перекрестный допрос основных свидетелей обвинения. Это европейский стандарт справедливого судебного разбирательства.
Развивая вышеприведенные положения, можно прийти к таким выводам:
1. В процессе формирования личных доказательств приоритет имеет судебный фазис. Условие непосредственного присутствия судьи при получении, проверке личного доказательства является принципиальным. Участие судьи в формировании данного доказательства сводится главным образом к его оценке. Активность председательствующего в проверке этого доказательства должна носить субсидиарный характер.
2. Досудебный этап получения, фиксации личного доказательства путем производства следственных допросов, иных следственных действий, в ходе которых делаются устные заявления о фактах, не может привести к формированию судебного доказательства. В доказательственном отношении эти сведения несовершенны и требуют представления и проверки в условиях состязательности - перед судом. Односторонняя деятельность следователя по выяснению обстоятельств дела, так же как и аналогичная деятельность адвоката
- участника процесса, носит предварительный характер выявления источника потенциального личного доказательства
* Рос. газ. 2013. 5 июля. N 145.
** Конвенция о защите прав человека и основных свобод, подписанная в г. Риме 4 нояб. 1950 г. // Собр. законодательства Рос. Федерации. 1998. N 20. Ст. 2143.
(свидетеля) и подготовки к представлению его (свидетеля) судебному органу и процессуальному противнику.
3. В современных условиях следственного досудебного производства неотложными мерами являются:
а) нормативное закрепление обязанности следователя, дознавателя по проведению очной ставки между подозреваемым (обвиняемым) и потерпевшим, свидетелем с обязательным участием адвока-та-защитника. В связи с этим предлагаем в содержащиеся в ст.ст. 46, 47 УПК РФ перечни прав соответствующих участников процесса внести дополнение (в виде отдельного пункта) такого содержания: «на очную ставку в ходе предварительного расследования с основными свидетелями обвинения и их перекрестный допрос в суде»;
б) ужесточение требований к допустимости производных личных доказательств, получаемых стороной обвинения. Исходя из этого предлагаем статью 192 УПК РФ дополнить частью 1.1 следующего содержания: «Следователь обязан провести очную ставку по требованию подозреваемого, обвиняемого - между ним и лицом, изобличающим его своими показаниями». Дополнить эту статью еще одной нормой: «если обвиняемый на стадии предварительного расследования не имел возможности оспорить показания свидетелей обвинения на очной ставке с участием защитника, то суд при отсутствии возможности допроса этих лиц в судебном заседании обязан признать недопустимыми доказательствами их показания, содержащиеся в протоколах допросов и иных документах».
Кроме того, в часть 2 статьи 75 УПК РФ следует внести дополнение в виде пункта 2.1: «протоколы допросов, иные документы, содержащие показания или сообщения лиц о фактах в пользу обвинения, если стороне защиты не была предоставлена возможность допросить их на очной ставке или перекрестном допросе».
3. Необходимо создавать институт депонирования личных доказательств -показаний. Этот институт имеется во всех развитых уголовно-процессуальных порядках. Депонирование показаний предлагается как средство получения судебного личного доказательства до судебного
разбирательства в ситуации, когда существует утрата доказательства, необходимости обеспечения безопасности свидетеля и пр. Допрос в таком случае проводится в рамках судебной процедуры по ходатайству одной из сторон в условиях состязательности, т.е. с обязательным участием процессуального противника и соблюдением всех процессуальных гарантий права на защиту. Депонирование показаний свидетеля, потерпевшего, обвиняемого (в случае признания им вины и явки с повинной) проводится в судебном заседании по инициативе одной из сторон (обвинения, защиты) с целью получения судебных показаний, которые потом могут быть представлены уже в суде первой инстанции*.
Институт предварительного депонирования показаний составляют нормы, регулирующие проведение «судебных допросов»
(включая перекрестный допрос с участием процессуального противника) в рамках досудебной подготовки к рассмотрению дела в суде по существу [9, с. 100, 101].
* Депонирование (лат. deponere — кладу, оставляю) — процесс организованного хранения чего-либо, в данном случае — показания. Депонирование показаний является процедурой допроса судьей свидетелей сторон дела до начала судебного разбирательства.
Список литературы
1. Конева С.И. О значении перекрестного допроса для формирования фактов во время судебного разбирательства // Вестник Саратовской государственной юридической академии. 2012. N 5 (88). С. 155-162.
2. Победкин А.В. Уголовно-процессуальное доказывание. М., 2009. 408 с.
3. Александров А.С. Перекрестный допрос как зеркало русской судебной реформы // Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практики применения (к 5-летию УПК РФ): материалы междунар. науч.-практ. конф. М.: МГЮА, 2007. С. 389-392.
4. Александров А.С., Гришин С.П. Апология перекрестного допроса // Уголовное судопроизводство. 2007. N 3. С. 34-39.
5. Кухта А.А. Доказывание истины в уголовном процессе. Н. Новгород: Нижегородская акад. МВД России, 2010. 569 с.
6. Машовец А.О., Конева С.И. Допросы в судебном следствии по уголовному делу // Уголовное право. 2013. N 2. С. 104-109.
7. Александров А.С. Почему не востребован в современном суде перекрестный допрос // Актуальные проблемы современного уголовного процесса России: межвуз. сб. науч. тр. / под ред. В.А. Лазаревой. Самара: Самарский университет. 2010. Вып. 5. С. 431-437.
8. Александров А.С., Гришин С.П. Перекрестный допрос в уголовном суде // Российская юстиция. 2005. N 11. С. 25-30.
9. Конева С.И. Допросы в уголовном суде: монография. Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2012. 407 с.
References
1. Koneva S.I. O znachenii perekrestnogo doprosa dlya formirovaniya faktov vo vremya sudebnogo razbiratel'stva [On the significance of cross-examination for the formation of the facts during the trial]. Vestnik Sara-
На наш взгляд, в существующих условиях основой для депонирования может быть институт превентивного судебного контроля в досудебном производстве. Как отмечает С.И. Конева, в рамках превентивного судебного контроля возможно получение доказательств, которые будут иметь юридическое значение при рассмотрении уголовного дела по существу [9, с. 106-107].
Подводя итоги, надо сказать, что переход на новый, более справедливый для обеих сторон порядок формирования личных доказательств (как впрочем, и всех прочих доказательств), предполагает коренную реформу предварительного расследования, придание российскому уголовному судопроизводству состязательной формы. Таким образом, необходимо концептуально пересмотреть господствующие в теории доказательств взгляды на доказательства и доказывание, создать новое доказательственное право.
tovskoy gosudarstvennoy yuridicheskoy akademii - Bulletin of the Saratov State Academy of Law, 2012, no. 5 (88), pp. 155-162.
2. Pobedkin A.V. Ugolovno-protsessual'noedokazyvanie [Criminal procedural proving]. Moscow, 2009. 408 p.
3. Aleksandrov A.S. Perekrestnyy dopros kak zerkalo russkoy sudebnoy reformy [Cross-examination as a mirror of Russian judicial reform]. Aktual'nye problemy ugolovnogo sudoproizvodstva: voprosy teorii, zakonodatel'stva, praktikiprimeneniya (k5-letiyu UPKRF) [Actual problems of criminal justice: theory, legislation, application practices (to the 5th anniversary of the Criminal Procedure Code of the Russian Federation)]. Moscow, 2007. Pp. 389-392.
4. Aleksandrov A.S., Grishin S.P. Apologiya perekrestnogo doprosa [Apology for cross-examination]. Ugolovnoesudoproizvodstvo - Criminal Justice, 2007, no. 3, pp. 34-39.
5. Kukhta A.A. Dokazyvanie istiny v ugolovnom protsesse [Proving the truth in criminal proceedings]. Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of the Interior of the Russian Federation Publ., 2010. 569 p.
6. Mashovets A.O., Koneva S.I. Doprosy v sudebnom sledstvii po ugolovnomu delu [Interrogations in the court proceedings in a criminal case]. Ugolovnoe pravo - Criminal Law, 2013, no 2, pp. 104-109.
7. Aleksandrov A.S. Pochemu ne vostrebovan v sovremennom sude perekrestnyy dopros [Why is not important in the modern court cross-examination]. Aktual'nye problemy sovremennogo ugolovnogo protsessa Rossii [Actual problems of modern criminal procedure Russia]. Samara: Samara University Publ., 2010. Edition 5. Pp. 431-437.
8. Aleksandrov A.S., Grishin S.P. Perekrestnyy dopros v ugolovnom sude [Cross-examination in a criminal court]. Rossiyskayayustitsiya - The Russian justice, 2005, no. 11, pp. 25-30.
9. Koneva S.I. Doprosy v ugolovnom sude [Interrogations in criminal court]. Nizhny Novgorod, Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of the Interior of the Russian Federation Publ., 2012. 407 p.
