CC BY
42
УДК 37:39
Раиса Кузьмина1
ФОЛЬКЛОРНЫЕ ПРОИЗВЕДЕНИЯ
КАК ИСТОЧНИК ДУХОВНОГО ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ НАРОДОВ*
FOLKLORE AS SOURCE OF SPIRITUAL INTERACTION OF THE PEOPLES
* Cтатья представлена на Региональной научно-практической конференции «II Роб-бековские чтения» при финансовой поддержке РГНФ (проект 16-14-14501).
В статье рассматривается роль фольклора как источник духовного взаимодействия народов на примере эвенского фольклора. Анализируется богатый мир эвенского фольклора, персонажи волшебных сказок, мифов, эпических произведений разных локальных групп эвенов.
Ключевые слова: фольклор, эвены, тотемный предок, сюжет, образ.
Folklore role as a source of spiritual interaction of the people on the example of the Even folklore is considered in the article. The rich world of the Even folklore, characters of magic fairy tales, myths, epic works of different local groups of Evens are analyzed.
Key words: folklore, Evens, totemic ancestor, plot, image.
Культурное и социально-экономическое взаимодействие эвенов с палеоазиатскими народами происходило в течение многих веков. Рассматривая этногенез эвенов, один из исследователей В.А. Туголуков отмечает следующее: «Ламутов, или теперешних эвенов, мы рассматриваем как особую ветвь тунгусов, чьи антропологические, лингвистические и этнографические особенности обусловлены их развитием на северо-востоке Сибири. Формирование указанных особенностей объясняется поглощением ламутами в процессе их расселения по Северо-Восточной Якутии, Чукотке и Камчатке части пеших коряков и большинства юкагиров» [11, с. 175].
Фольклор любого этноса является наследием духовной культуры, которая отражает мировоззрение, традиции, обычаи и быт народа. Сравнительные исследования
1 Раиса Петровна Кузьмина - кандидат филологических наук, научный сотрудник сектора эвенской филологии Институт гуманитарных исследований и проблем малочисленных народов Севера Сибирского отделения Российской академии наук. E-mail: [email protected]
Raisa P. Kuzmina - Candidate of Philological Sciences, Research Fellow, Even Philology group, Institute for Humanities Research and Indigenous Studies of the North of the Siberian branch of the RAS.
АРКТИКА. XXI век. Гуманитарные науки. 2016. № 3(9)
фольклора эвенов и палеоазиатских народов обнаруживают, что в их устном народном творчестве распространены некоторые общие признаки, сюжеты, образы, мотивы. Факторами появления сходных черт является единое этнокультурное пространство тесно контактирующих или когда-то контактировавших друг с другом народов.
Для эвенского фольклора характерно превращение персонажей нимканов в птиц, зверей, рыб и встречается во всех сюжетах. Согласно Ж.К Лебедевой: «О пережитках тотемизма можно говорить на основании эпического изображения героев существами двойной природы: человеком-птицей, человеком-рыбой, человеком-зверем, очень редко - человеком-насекомым, и они встречаются во всех сюжетах. Ясно видна связь тотема с характером производственной деятельности рода» [4, с. 71].
Одним из персонажей, встречающихся в фольклоре эвенов является образ олин-дя «ворон» или тураки «ворона». Например, в нимкане «Ворона (Тураки)», записанной от эвенки М.И. Дьячковой из с. Березовки Среднеколымского улуса РС (Я) и опубликованной на эвенском и русском языках в различных сборниках фольклора эвенов [8, с. 55-61; 9, с. 226-228], ворона изображена в образе невесты, а затем и жены героя нимкана. Такой образ вороны для фольклора эвенов не традиционен. Возможно, в данном тексте под воронами подразумеваются представители другого племени, что, к сожалению, пока не удается подтвердить иными текстами. Антитезой можно признать удэгейские тексты, где ворон превращается в красивого юношу и выступает в качестве мужа [11, с. 170-186].
У эвенов вороны обычно выступают как отрицательные персонажи, олицетворяющие зло, как, например, в нимкане «Бабенка живет (Аси биддэн)», зафиксированной К.А. Новиковой в 1945 г. от М.К Хабаровой в бухте Нэмык Ольского района Магаданской области [1], где встречается отрицательный образ вороны «тураки», вырывающей языки у женщин, который является более традиционным для эвенского фольклора.
Е.М. Мелетинский дает следующую классификацию Ворона: «В Сибири, в наиболее архаической мифологии палеоазиатов чукотско-камчатской группы времена творения связаны в основном с деятельностью Ворона. У чукчей он выступает непосредственно в роли демиурга (или помощника-исполнителя весьма бледно очерченного небесного бога), а у коряков и ительменов, сохраняя некоторые черты культурного героя и обозначение «творец», в основном, мыслится как патриарх («Большой дед») мифического вороньего семейства и как первопредок самих палеоазиатов. В «вороньей» мифологии имеются явные пережитки тотемизма (имена, браки с людьми-зверями). Ворон наделен значительной шаманской силой и помогает своим детям бороться со злыми духами-людоедами из нижнего мира» [6, с. 166].
Также исследователь отмечает, что аналогичная семантика образа Ворона выявляется и в мифологических представлениях других народов Северной Азии и Северной Америки. В якутской мифологии Ворон - атрибут Улуу Тойона, мифического главы чёрных шаманов, и имеет демонический характер. В эвенкийских мифах Ворон иногда выступает в роли неудачливого, непослушного помощника бога-творца [5, с. 245-247].
В нимкане «Ачиччиняки-куикиняки», записанной К.А. Новиковой в 1945 г. от И.П. Федотова в с. Сиглан Ольского района Магаданской области [1] и в тексте «Имум-кут», также зафиксированной у магаданских эвенов Л.Е. Большаковой [2], главным персонажем выступает паук «атаки». Образ паука-покровителя и одновременно чудесного помощника человека характерен для фольклора чукчей, где паук предстает в образе маленькой старушки. Образ паука в других эвенских нимканах пока не обнаруживается. Но в паремиологическом фонде эвенов существует запрет, по которому запрещается убивать пауков, так как это может навлечь смерть одного из родителей.
В сюжете сказки «Собачонка (Цинъякан)», зафиксированной в с. Березовке Сред-неколымского района Якутии, собачонка перевоплощается в женщину: «Нян тарак уиннякан асив ман. Итилбан хигрэн нян тарав дыллай тэттэн, оилбан-да эйду тэттэн уиннякан. Хвррэн, нуддын тала дютки. - Собака убила женщину. Сняла лицо и надела на голову, а затем и всю одежду женщины. Поехала домой» [9, с. 76-83]. В.И. Иохельсоном была записана юкагирская сказка «Сказка о сказочном старике» со схожим сюжетом [3, с. 47-50].
Итак, из всего вышеизложенного следует отметить, что встречающиеся в фольклоре разных этносов параллели являются следствием длительных межкультурных контактов. В эвенском фольклоре такие параллели в основном обнаруживаются в фольклорных произведениях тех этнических групп эвенов, имеющих более тесные связи с палеоазиатами, в частности, в фольклоре эвенов, населяющих Среднюю Колыму и Магаданскую область.
Литература
1. Архив ЯНЦ СО РАН, ф. 5, оп. №14, ед. хр. №174, с. 457.
2. Большакова, Л.Е. Сказки эвенской земли. Эвэсэл торэнгэтэн нимкарни / Л.Е. Большакова. - Магадан, 1988.
3. Иохельсон, В.И. Материалы по изучению юкагирского языка и фольклора, собранные в Колымском округе / В.И. Иохельсон. - Санкт-Петербург : Тип. Императ. акад. наук, 1900.
4. Лебедева, Ж.К. Архаический эпос эвенов/ Ж.К. Лебедева. - Новосибирск : Наука, 1981.
5. Мелетинский, Е.М. Мифы народов мира: энциклопедия/ Е.М. Мелетинский. - Москва, 1980.
6. Мелетинский, Е.М. Поэтика мифа / Е.М. Мелетинский. - Москва : Академический проект ; Мир, 2012.
7. Новикова, К.А. Эвенские сказки, предания и легенды / К.А. Новикова. - Магадан, 1987.
8. Роббек, В.А. Атав нимкарни. Сказки моей бабушки : учеб. пособие по внекл. чт. / В.А. Роббек и др. - Якутск : Офсет, 2005.
9. Роббек, В.А. Фольклор эвенов Березовки (образцы шедевров) / В.А. Роббек. - Якутск, 2005.
10. Туголуков, В.А. Этнические корни тунгусов / В.А. Туголуков. - Новосибирск : Наука, 1980.
11. Фольклор удэгейцев: ниманку, тэлунгу, ехэ // Памятники фольклора народов Сибири и Дальнего Востока / Сост. М.Д. Симонов, В.Т. Кялундзюга, М.М. Хасанова. - Новосибирск : Наука. Сиб. предприятие РАН, 1998.
