CC BY
32
УДК 336.13
Финансовые ресурсы экономического роста
В статье рассматриваются условия для оживления роста российской экономики при исчерпании докризисных факторов экономического развития. Обосновывается необходимость использования денежной эмиссии как важнейшего финансового ресурса для перехода к динамичному устойчивому росту российской экономики на основе широкомасштабной структурной и технологической модернизации.
Ключевые слова: финансовые ресурсы; экономический рост; деловой климат; рентабельность; инновации.
The article covers conditions necessary for revitalizing Russian economic growth after pre-crisis factors have run their course. Quantitative easing is discussed as an important mean of achieving a stable dynamic growth in the Russia economy on a basis of wide-ranging structural and technological modernization.
Key words: financial means; economic growth; business climate; profitability; innovation.
Филатов Владимир Иванович
канд. экон. наук, ведущий научный сотрудник Института экономики РАН E-mail:
eknalogpravo@ mail.ru
Причины возрастания актуальности ускорения темпов экономического развития России
Оживление дискуссии по проблемам перспектив экономического развития России, которое отмечается в последние месяцы, связано с целым рядом обстоятельств.
Во-первых, с обозначенными в мае 2012 года целевыми установками Президента Российской Федерации о целях и задачах национального развития.
Из одиннадцати подписанных 7 мая 2012 года Указов шесть могут быть непосредственно отнесены к области экономического и социального развития и формулируют задачи, решаемые преимущественно методами экономической политики [1].
Среди отмеченных нормативных документов определяющее значение имеет Указ № 569 ввиду того, что от успешности его реализация зависит формирование ресурсной базы для достижения сформулированных задач не только в области роста благосостояния и социального развития широких слоев российских граждан, но и задач оборонной и внешней политики. Главными целями
долгосрочной экономической политики согласно Указу № 569 являются повышение темпов и обеспечение устойчивости экономического роста, увеличение реальных доходов граждан Российской Федерации, достижение технологического лидерства российской экономики, что предлагается достичь на основе:
— создания и модернизации 25 млн высокопроизводительных рабочих мест к 2020 году;
— увеличения объема инвестиций не менее чем до 25% ВВП к 2015 году и до 27% — к 2018 году;
— увеличение доли продукции высокотехнологичных и наукоемких отраслей экономики в ВВП к 2018 году в 1,3 раза относительно уровня 2011 года;
— увеличение производительности труда к 2018 году в 1,5 раза относительно уровня 2011 года;
— повышение позиции Российской Федерации в рейтинге Всемирного банка по условиям ведения бизнеса со 120-й в 2011 году до 50-й — в 2015 году и до 20-й — в 2018 году. Как представляется, этим целям отвечает и форсированный вариант инновационного сценария Прогноза долгосрочного социально-экономического развития Российской
Федерации на период до 2030 года, подготовленного Минэкономразвития России.
За прошедшее постсоветское двадцатилетие российской «рыночной экономики» так и не удалось приблизиться к решению исторической задачи — сокращению количественного и качественного разрыва по уровню экономического развития с ведущими западными государствами (США, Старой Европы, Японии). Сохраняется двух-, трехразовый разрыв по уровню душевого ВВП на фоне деградации научно-технологического потенциала, значение которого еще более возрастает в условиях инновационной модели экономического роста. При этом наметилась тенденция отставания по динамике и качественным факторам экономического роста и от новых лидеров экономического роста мировой экономики стран БРИКС (Китая, Индии, Бразилии), при том что геополитические вызовы остаются достаточно серьезными и тенденция улучшения геополитических условий для России не просматривается, скорее наоборот.
Во-вторых, с изменением условий (прежде всего внешних), которые во многом и сформировали модель восстановительного роста в России в период 2000-2008 годов. Ситуация в мировой экономике (вероятность продолжительной стагнации, введение в оборот новых источников углеводородного сырья и новых технологий энергосбережения) не дает оснований рассчитывать на возобновление устойчивого роста экспортных цен на энергоносители и сырье, который формировал финансовую основу восстановительного роста 2000 годов как посредством стимулирования спроса в бюджетном и частных секторах национальной экономики, так и удовлетворения за счет наращивания потребительского и инвестиционного импорта.
Эта модель обеспечивала довольно динамичное развитие российской экономики (6,9% среднегодового при-
роста ВВП) в 2000-2008 годах, но, по сути, консервировала произошедшую в 1990 годы структурную и технологическую деградацию национального хозяйства, ограничивая условия и возможности перехода на инновационную модель экономического роста и поддержания необходимого уровня технологической конкурентоспособности с ведущими экономиками мира. Затухание роста российской экономики, наметившееся со 2-го полугодия прошлого года, и отражает исчерпание потенциала докризисной модели экономического роста. Собственно с этим и связана задача освобождения от «нефтяной зависимости».
В свою очередь, это означает необходимость формирования новой модели, а именно ускорения экономического развития российской экономики на собственной основе, то есть уменьшения зависимости воспроизводственного процесса от состояния мировой конъюнктуры.
В-третьих, с качеством сформировавшейся в стране институциональной среды, для которой характерны не только низкая эффективность государственных институтов, но и невысокое качество (глобальная конкурентоспособность) национального бизнеса, который слабо мотивирован на работу в конкурентной среде и преимущественно ориентирован на извлечение и присвоение природной и монопольной (ценовой) ренты. В такой модели не рынок (то есть конкуренция) диктует бизнесу экономические условия, а бизнес навязывает условия хозяйствования всему обществу, и в основе таких условий лежит сохранение возможности извлекать различные рентные сверхдоходы. Естественно, в таких условиях не инновации становятся важнейшим инструментом поддержания конкурентоспособности, а административный ресурс, что, в свою очередь, стимулирует сращивание бизнеса с государством. Коррупция, о которой все больше говорят в последние годы, как административная рента
Главными целями
долгосрочной
экономической
политики являются
повышение темпов
и обеспечение
устойчивости
экономического
роста, увеличение
реальных
доходов граждан,
достижение
технологического
лидерства
российской
экономики
Ситуация в мировой экономике не дает оснований рассчитывать на возобновление устойчивого роста экспортных цен на энергоносители и сырье
является производном от вышеприведенных условий1.
Условия для такой поведенческой модели были сформированы в начале 1990 годов и не претерпели в последнее десятилетие кардинальных изменений, несмотря на предпринимаемые властью с начала 2000 годов попытки «навести порядок», изменить суть модели «лихих 1990-х» пока не удалось.
В таких условиях, естественно, возрастает актуальность поиска ответов на ключевые вопросы перехода на новую модель экономического роста:
— какие товарные и региональные рынки могут быть задействованы для роста национальной экономики;
— какие ресурсы могут быть привлечены для обеспечения желаемых темпов экономической динамики;
— какие субъекты могут играть основную роль при переходе на новую модель экономического роста и какие институциональные условия должны быть сформированы для реализации такого перехода.
В этом контексте в рассмотренных 31 января 2013 года на расширенном заседании кабинета министров «Основных направлениях деятельности Правительства Российской Федерации на период до 2018 года» [2], как и в предыдущие годы, центральной проблемой стало повышение инвестиционной привлекательности российской экономики, которую предлагается решать на основе совершенствования институциональной среды и улучшения предпринимательского климата; обеспечения макроэкономической стабильности и снижения инфляции; повышения доступности кредитных ресурсов.
Улучшение
институциональной среды
Правительство РФ предполагает реализовать мероприятия, касающиеся
1 Такая модель имеет различные названия. Одним из таких, как представляется, достаточно удачных, является термин «периферийный капитализм».
гражданского оборота и государственно-частного партнерства, регулирования процесса размещения заказов для государственных и муниципальных нужд, повышения эффективности действующих институтов развития и формирования финансовых рынков. Улучшение делового климата Правительство РФ связывает с реализацией к 2018 году в полном объеме национальной предпринимательской инициативы, что позволит по условиям ведения бизнеса войти в число 20 лучших стран в рейтинге Всемирного банка.
Таким образом, стержнем программы Правительство РФ выбрало продолжение курса на улучшение институциональной среды и предпринимательского климата с целью привлечения внешних инвесторов, то есть создание конкурентных условий для привлечения инвестиций по сравнению с другими развивающимися экономиками (Бразилией, Индией, Китаем).
Собственно необходимость реализации большинства из предлагаемых Правительством РФ мер не вызывает возражений. Возникают лишь сомнения в их достаточности для выхода на устойчивый и динамичный экономический рост (не менее 6,5%) в долгосрочном периоде (до 2030 года), чтобы решить к этому сроку обозначенные в прогнозе Минэкономразвития России задачи преодоления экономической и технологической отсталости от ведущих экономических держав.
Можно отметить несколько при -чин, по которым предлагаемые меры не могут дать ожидаемого эффекта. Это объясняется тем, что в российской экономике не просто неблагоприятный инвестиционный климат в контексте оценок различных международных агентств, а «системный сбой» в инвестиционной сфере, который выражается в относительно низкой эффективности вложений в приоритетные, с точки зрения задач модернизации национальной экономики, сектора экономики. Они не привлекательны для инвестиций по
сравнению с экспортно-ориентированным ТЭК и металлургией, а также торговлей, финансами и посредническими услугами; не имеют собственных ресурсов для инвестирования и не структурированы для условий глобальной конкуренции (кроме госкорпораций, нет субъектов, обладающих потенциалом для конкуренции на глобальных рынках).
Воспроизводственные условия
Основные центры прибыли в российской экономике находятся за границами высокотехнологичного сектора промышленности, определяя гораздо более низкий уровень рентабельности к выручке по сравнению с добывающими отраслями и металлургией.
Посткризисное восстановление не привело к существенному изменению в лучшую сторону воспроизводственных условий. Так было и до 2008 года, так остается и до сих пор, что подтверждает устойчивость сложившихся воспроизводственных диспропорций. Если по результатам 2008 года сальдированный финансовый результат (прибыли минус убытки до уплаты налогов) деятельности крупных и средних организаций, работающих в добывающих отраслях и металлургии, составлял 1,34 трлн руб. (35% ее общей суммы по экономике), то в 2011 году он возрос до 2,33 трлн руб., что составило 32 % от очищенной от убытков прибыли по всей российской экономике. Рентабельность (к выручке) за этот период в добывающем секторе экономики возросла с 25,4 до 35,7%, а в металлургии снизилась с 25,5 до 15,9%.
Рентабельность к прибыли в производстве машин и оборудования сократилась с 2008 года по 2010 год с 8,8 до 7,0%; в производстве электрооборудования и электроники она возросла с 8,7 до 10,2%, а в производстве транспортных средств и оборудования — с 4, до 7,5%. Однако такой уровень оставался заметно ниже не только относительно добывающего сектора промышленнос-
ти, но и обрабатывающего сектора в целом, где за этот период рентабельность к прибыли сократилась с 17 до 13, 2%.
Оставалась невысокой рентабельность и в ряде других обрабатывающих производств. В 2011 году ее уровень в пищевой промышленности составлял 8,1 %, обработке древесины и производстве изделий из дерева — 5,9%, производстве резиновых и пластмассовых изделий — 7,2%, изготовлении изделий из кожи и обуви — 7,5%, текстильной и швейной отраслях — 7, 1%.
Такие результаты стали в значительной степени следствием не только благоприятной ценовой конъюнктуры на мировых рынках сырьевых товаров, но и сложившихся ценовых диспропорций, которые продолжают сохраняться в силу отсутствия какой-либо ценовой политики и оказывают существенное воздействие на различия в уровнях рентабельности секторов российской промышленности.
При таких разрывах в рентабельности и высокой инфляции издержек, генерируемой опережающим ростом цен на энергоносители и металлы, отрасли обрабатывающей промышленности, ориентированные на внутренний рынок, остаются непривлекательными для инвестиций и, скорее всего, могут быть обречены на дальнейшую потерю технологической конкурентоспособности.
Инвестиционная активность в российской экономике
Результатом вышеуказанных условий стала ущербная структура инвестиций в российскую экономику, когда доля высокотехнологичных отраслей не превышает 2,6% общих инвестиций в основной капитал, существенно уступая долям добывающего сектора, транспорта, связи и торговли, на которые в совокупности в 2008 году приходилось 45,4% общего объема инвестиций в основной капитал [4, с. 431-438].
При этом следует отметить и довольно низкие масштабы общей инвестиционной активности в современной
Улучшение делового климата Правительство РФ связывает с реализацией к 2018 году в полном объеме национальной предпринимательской инициативы, что позволит по условиям ведения бизнеса войти в число 20 лучших стран мира
В российской
экономике
не просто
неблагоприятный
инвестиционный
климат,
а «системный сбой» в инвестиционной сфере, который выражается в относительно низкой
эффективности вложений
российской экономике. В предкризисном 2008 году норма накопления капитала составляла лишь 25% ВВП, а инвестиции в основной капитал — всего 21%, в то время как для поддержания высоких темпов экономической динамики на основе масштабной модернизации экономики инвестиции должны равняться не менее 30% ВВП. В то же время доля собственно российских частных инвесторов в период 2000-2007 годов не превышала и половины от всего объема инвестиций и только в 2008 года поднялась до 53,8%, в то время как доля государственных и муниципальных инвесторов сократилась с 28,4 до 21,5%. На иностранные и совместные с российскими инвестиции в течение всего восстановительного периода приходилось около 15% всех инвестиций в основной капитал (максимальная доля — 19,4% в 2006 году; 14,8% в 2008 году) [4, с. 436]. По результатам 2011 года доля частных инвестиций поднялась до 57%, а государственных и муниципальных снизилась до 18,9% общего объема инвестиций в основной капитал [5, с. 478].
Неспособность трансформации значительной части финансовых ресурсов в инвестиции ограничивается не только отсутствием достаточной мотивации, но и дефицитом структурообразующих проектов и хозяйствующих субъектов, способных их эффективно осваивать в таких проектах.
Ориентация Правительства РФ на широкомасштабное привлечение иностранных инвестиций для структурной модернизации национальной экономики выглядит достаточно странным, хотя и вписывается в логику «периферийного капитализма» в духе Вашингтонского консенсуса. На самом деле повышение доли инвестиций в основной капитал с нынешних 20% ВВП до минимум 30% и выше (без чего о динамичном росте говорить не приходится) применительно к масштабам российского ВВП 2012 года (62 356,9 млрд руб. в текущих ценах) потребует привлечения прямых иностранных инвестиций в размере не менее
200 млрд долл. США в год, что просто не реально.
Какие, собственно, конкурентные преимущества для иностранных инвесторов может предложить Россия, благодаря каким макроэкономическим факторам национальная экономика может стать привлекательной для иностранных инвесторов по сравнению с другими центрами притяжения прямых иностранных инвестиций (ПИН). Такими факторами могут быть емкий рынок (как в Китае или Индии, но не в России), низкая стоимость рабочей силы при ее избытке и низких стандартах социального обеспечения (как в Китае или Индии, но уже не в России), низкая стоимость других факторов производства (энергетическая и сырьевая составляющая издержек). Действительно, высокая привлекательность России для иностранных инвесторов в обрабатывающем секторе промышленности, прежде всего машиностроении, могла бы обеспечиваться за счет более низких внутренних цен на энергию, металл, пластмассы, которые формируют до 70% издержек в крупносерийном машиностроении (автомобилестроение, производство строительной и сельскохозяйственной техники). Однако в результате «свободного ценообразования по-российски» ценовые преимущества по металлам уже утеряны, а вывод на мировой уровень внутренних цен на газ и электроэнергию, скорее всего, «закроет» возможности окончательно2.
Напомним, в докризисном 2008 году в Россию поступило 27,03 млрд долл. США прямых иностранных инвестиций, что составило меньше 10%
На самом деле трудно представить, в силу каких условий иностранные инвесторы должны наращивать инвести-
2 В 2011 году в страну было привлечено прямых иностранных инвестиций в размере 18,4 млрд долл. США, из которых в производство машин и оборудования, электрооборудования, транспортных средств и оборудования приходилось лишь 2,6% объема ПИН.
ционную активность в наименее привлекательных секторах российской экономики, где пассивны национальные предприниматели, которые сокращают при этом приходящуюся на них долю рынка аналогичных готовых изделий. Кроме того, приход ПИН в обрабатывающей сектор национальной промышленности, как правило, связан с импор-тозамещением, перспективы которого, скорее всего, будут ограничиваться по мере наращивания присутствия России в ВТО. В этой связи приход ПИН в высокотехнологичный сектор российской промышленности, скорее, должен быть связан с устранением общих проблем, сдерживающих активизацию инвестиционной деятельности в этом секторе национальной экономики, а также с привлечением иностранных инвесторов к реализации конкретных инвестиционных проектов, инициируемых российской стороной исходя из собственного понимания задач и приоритетов модернизации различных секторов национального хозяйства.
Инвестиционная поддержка национальных производителей
Следует отметить, что нехватка финансовых ресурсов, возникшая еще в начале 1990-х, является «хронической болезнью» национальной финансовой системы и имеет две причины. Первая связана с обесценением в результате гиперинфляции накоплений населения и финансовых активов предприятий и организаций, вторая — с введением свободной конвертируемости национальной валюты в условиях острого трансформационного кризиса национального хозяйства.
Введение внутренней конвертируемости рубля означало принципиальную смену эмиссионного механизма. Если в советское время размеры эмиссии увязывались с масштабами хозяйственного оборота и обеспечивались всеми ресурсами, вовлекаемыми в такой оборот, то конвертируемость валюты предполагает
жесткую привязку масштабов эмиссии к динамике золотовалютных резервов, то есть к валютным поступлениям в экономику, и зависит от масштабов экспорта. В российских условиях, поскольку открытость экономики не основывалась на росте ее конкурентоспособности в результате структурной и технологической модернизации, она базируется на экспортных возможностях ТЭК, металлургии и отраслей базовой химии.
В такой модели существенно ограничивается роль Банка России как эмиссионного центра национальной валюты и кредитора национальной экономики, а национальные банки, по сути, начинают выступать в роли финансовых посредников между внутренними заемщиками «длинных денег» и международными финансовыми структурами, увеличивая тем самым внешнюю финансовую задолженность национального хозяйства, размер которой достиг на 1 января 2013 года 623,963 млрд долл. США, увеличившись за 2012 год на 83,4 млрд долл. США [6]. В таких условиях вывоз капитала должен превышать ввоз, так как включает не только возврат кредитов, но и проценты, и залоговые платежи. Кроме того, могут быть и вполне целесообразные внешние инвестиции российских компаний.
На таком фоне довольно странно выглядят заявления финансовых властей об избыточности денег в российской экономике при уровне монетизации (М2) в 44% (на конец февраля текущего года), что в два раза ниже приемлемого уровня для формирования внутреннего инвестиционного контура. И это при том, что в 2000 годы рост денежной массы примерно в пять раз опережал темпы роста экономики (более чем на 30%, а в 2006-2007 годах — более чем на 40%.) Даже в годы кризиса она выросла на 20%, в 2010 году рост снова превысил 30%, а в 2011-2012 годах находился в диапазоне 12 — 22% [7].
Стабильный рост внешней задолженности национальной экономики, даже в условиях низкой нормы накопления,
Неспособность трансформации значительной части финансовых ресурсов в инвестиции ограничивается не только отсутствием достаточной мотивации, но и дефицитом структурообразующих проектов и хозяйствующих субъектов, способных их эффективно осваивать
Введение конвертируемости рубля означало принципиальную смену
эмиссионного механизма.Если в советское время размеры эмиссии увязывались с масштабами хозяйственного оборота
и обеспечивались всеми ресурсами, вовлекаемыми в такой оборот, то конвертируемость валюты предполагает жесткую привязку масштабов эмиссии к динамике золотовалютных резервов и зависит от масштабов экспорта
свидетельствует о том, что экономике для ускорения не хватает «длинных инвестиционных денег», а впечатляющие темпы прироста денежной массы не корреспондируются с динамикой инвестиций. В свою очередь, нехватка «длинных денег» становится причиной высокой стоимости кредита, что ставит российских производителей в гораздо менее конкурентные условия по сравнению с иностранными.
Следует отметить, что Банк России оказался в довольно сложной ситуации, когда он вынужден поддерживать стабильность национальной валюты в условиях достаточно высокой инфляции издержек, генерируемой политикой Правительства РФ и госкорпораций. В условиях чрезвычайно высокой зависимости российской экономики от импорта продовольствия и потребительских товаров ослабление национальной валюты еще более усилит инфляцию на потребительском рынке, поскольку по широкому кругу потребительских и инвестиционных товаров импорту пока нет альтернативы в национальном производстве. Следовательно, Банк России также вынужден поддерживать стабильность курса рубля для сдерживания импортируемой инфляции3. В то же время поддержание стабильного курса национальной валюты в условиях высокой инфляции издержек укрепляет курс национальной валюты и снижает ценовую конкурентоспособность национальных производителей, которые имеют достаточно ограниченные возможности для снижения внутренних
3 Напомним в этой связи, что внешнеторговые цены на импортируемые в Россию товары с 2000 года по 2011 год выросли следующим образом: на мясо свежее и мороженное (без птицы) — в 3,33, на мясо птицы (свежее и мороженное) — в 2,8, на рыбу свежую и мороженную — в 6,99, на масло сливочное и молочные жиры — в 3,2, на цитрусовые плоды — в 3,3 раза, на кофе — в 2,9, на руды и концентраты аллюминиевые — в 4,2, на автомобили легковые — в 2,9, на автомобили грузовые — в 1,8 раз.
издержек в силу проблем, о которых говорилось выше.
Выход из данной противоречивой ситуации видится в наращивании инвестиционной поддержки национальных производителей для импорто-замещения и снижения зависимости национального хозяйства от импорта потребительских товаров, прежде всего продовольствия и лекарств, а также в сдерживании инфляции издержек через активизацию государственной ценовой политики на уровне формирования оптовых цен в ряде секторов, формирующих уровень издержек в инвестиционном и потребительском секторах национальной экономики (ТЭК; металлургия; химия; стройматериалы). Сверхдоходы в этих секторах должны направляться в инвестиции для расширения предложения или изыматься через налоговую систему.
При этом в рыночной экономике инвестиционный процесс должен основываться на частных инвестициях, воспроизводящих частную (то есть негосударственную) собственность, и бюджетные средства (включая средства резервных фондов) не должны выступать заметным инвестиционным ресурсом широкомасштабной модернизации рыночной экономики. Инвестиционная составляющая расходов бюджетов различных уровней может использоваться для поддержки и развития инфраструктуры общественного сектора (образования, науки, здравоохранения, культуры, транспортной сети, казенных предприятий оборонного комплекса). При этом даже вложения в инфраструктуру должны осуществлять -ся в общей схеме структурной модернизации экономики, обеспечивая условия реализации инвестиционных проектов приоритетных секторов для экономического роста, включая программу развития транспортной инфраструктуры, которая должна опираться на общую схему территориальной организации производственного потенциала национальной экономики. Вложения в «олим-
пиады и чемпионаты», конечно, играют определенную стимулирующую роль для отдельных секторов строительной отрасли, но довольно кратковременную, и не оказывают заметного влияния на структурную модернизацию национальной экономики.
Аналогичные соображения касаются и проблемы дефицита бюджетной системы. Главное не сам дефицит, который допустим в размере 1,5-2% ВВП, а в структуре бюджетных затрат, которые формируют такой дефицит. Если дефицит образуется за счет раздувания текущих затрат на содержание государственного аппарата, то, скорее всего, он будет стимулировать инфляционные процессы. Другой эффект может генерироваться, если средства расходуются на поддержку национальных производителей через госзакупки или на поддержку институтов развития, эффективная деятельность которых призвана расширить в конечном счете доходную базу бюджетов различного уровня.
В таком контексте использование централизуемых «рентных сверхдоходов» от экспорта энергоресурсов должно иметь свои функциональные пределы. Напомним читателям журнала, что по состоянию на 1 марта 2013 года совокупный размер Резервного фонда и Фонда национального благосостояния составлял чуть более 172 млрд долл. США, или 7,9% российского ВВП. В этой связи они не могут рассматриваться как надежный «долгоиграющий» финансовый ресурс для прямого государственного финансирования широкомасштабной модернизации рыночной экономики, но они могут считаться одним из источников валютного обеспечения целевой кредитной эмиссии в интересах такой модернизации.
В создавшихся в России условиях расширение предложения финансовых ресурсов инвестиции могут осуществляться на основе восстановления механизма кредитной эмиссии с целью финансирования структурообразующих инвестиционных программ
и проектов модернизации и развития различных отраслей национальной экономики и промышленности. В России пока существуют необходимые условия для развития такого механизма финансовой поддержки широкомасштабной модернизации. К ним можно отнести и низкую монетизацию ВВП, которая может быть удвоена за счет долгосрочных кредитных ресурсов, и низкий уровень внутреннего государственного долга.
Собственно эмиссия кредитных ресурсов может быть осуществлена через реальную индексацию вкладов населения в Сбербанке до 1999 года, которые были обесценены последующим инфляционным взрывом, с соответствующим увеличением государственного внутреннего долга. Такие индексированные средства должны ограничиваться в использовании тремя направлениями по выбору самих граждан: пополнение пенсионного капитала для граждан, достигших пенсионного возраста (и сокращение тем самым хронической задолженности Пенсионного фонда Российской Федерации); формирование ипотечного капитала для финансирования социальной ипотеки (для категорий граждан, нуждающихся в улучшении жилищных условий); приобретение именных акций государственного инвестиционного фонда модернизации национальной экономики (специально формируемого для целей структурной модернизации национальной промышленности), которые по мере реализации программы структурной модернизации экономики могут обмениваться (использоваться для оплаты) на акции конкретных предприятий, создающихся или созданных в ходе реализации различных отраслевых программ.
В результате по расчетам на максимум коэффициента индексации, определяемого из соотношения нормативной стоимости одного метра общей жилой площади (по соотношению 1990 и 2010 годов такой коэффициент может
Стабильный рост внешней задолженности национальной экономики, даже в условиях низкой нормы накопления, свидетельствует о том, что экономике для ускорения не хватает «длинных инвестиционных денег»
В условиях
чрезвычайно
высокой
зависимости
российской
экономики
от импорта
продовольствия
и потребительских
товаров
ослабление
национальной
валюты еще
более усилит
инфляцию на
потребительском
рынке
составлять 130 раз), денежная масса М2 в российской экономике может возрасти на 24 трлн руб., или до 85% ВВП, а внутренний долг — до 70% ВВП, что сопоставимо с показателями ведущих экономик мира. При этом прирост финансовых ресурсов в экономике обеспечивается долгосрочными финансовыми пассивами, расходование которых может осуществляться в течение длительного срока (до 15 лет) под реальное товарное обеспечение инвестиционного процесса в реальном секторе и жилищном строительстве (социальная ипотека). Важно также, что инвесторами становятся сами граждане, а не чиновники, что необходимо для формирования широкого слоя акционерных собственников.
При определенной схожести с эмиссионной политикой в бывшем СССР речь, конечно, не идет о восстановлении планово-распределительной экономики, поэтому «страшилки» некоторых финансистов со ссылками на недавнюю отечественную историю оставим на их профессиональной совести. Помимо советских пятилеток, существует опыт развития Японии, Южной Кореи, Тайваня, Сингапура, КНР, наконец.
Во-первых, в отличие от советской экономики речь идет о кредитовании инвестиционных проектов частных инвесторов, а не о распределении (безвозмездной раздаче) инвестиций госпредприятиям на основе директивных плановых заданий.
Во-вторых, отбор объектов для предоставление кредитов должен осуществляться на конкурсной основе под конкретные инвестиционные проекты в контексте выбранных отраслевых приоритетов, которые должны формироваться бизнесом, экспертным сообществом и профессиональным госаппаратом (соответствующими профильными ведомствами). По сути, речь идет о составлении среднесрочных бизнес-планов модернизации и развития приоритетных секторов экономики и промышленности. Государство выступает
модератором их разработки и обеспечивает благоприятные инвестиционные условия (предоставляет долгосрочные кредиты) для реализации отобранных на прозрачных условиях проектов.
На практике должна быть, наконец, реализована взаимоувязанная система разработки перспективных документов экономического развития страны: долгосрочный прогноз социально-экономического развития России — долгосрочная концепция социально-экономического развития страны — долгосрочные концепции и программы развития основных секторов (отраслей) национальной экономики — среднесрочные приоритетные инвестиционные проекты развития отдельных отраслей и секторов национальной экономики. Собственно такие программы и проекты, увязанные (содержательно и ресурсно)в определенную логику развития, и могут формировать содержание среднесрочного индикативного плана.
В-третьих, широкое использование механизмов целевой кредитной эмиссии для финансирования приоритетных проектов потребует усиления прозрачности движения как общих денежных потоков, так и валютных средств, введения определенных ограничений на сложившиеся «финансовые вольности» с целью уменьшения рисков финансовой дестабилизации. Важнейшим условием борьбы со злоупотреблением монопольным положением и инфляцией издержек, а также инструментом обеспечения прозрачности всей хозяйственной деятельности должна стать активизация ценовой политики, направленная на обеспечение прозрачности ценообразования и ценовой контроль (на основе экономически обоснованных издержек) за естественными монополиями и важнейшими товарами, формирующими издержки у производителей конечной продукции. Решение этой задачи предполагает осуществление более эффективного контроля за формированием цен и тарифов естественных
монополий и монополизированных секторов экономики, а также в интересах повышения общей конкурентоспособности национального производства, отказ от мировых цен в качестве ориентира для внутреннего ценообразования на производимую внутри страны продукцию. Активизация ценовой политики должна осуществляться на основе Федерального закона «О ценообразовании», который определил бы принципы формирования экономически обоснованных издержек, права и процедуры органов власти в контроле за ценообразованием, меры по сдерживанию необоснованного роста цен у производителей, в оптовом и розничном сегментах рынка. Речь, конечно, не идет о восстановление директивного ценообразования советского типа. Необоснованная ценовая рента, если она не используется для инвестиционных целей, должна изыматься через налогообложение прибыли.
Валютная политика должна быть нацелена на поддержание стабильного курса рубля, заметно заниженного относительно паритета покупательной способности национальной валюты. В этой связи целесообразно критически оценить сформировавшиеся в стране чрезмерно либеральные правила валютных операций и ввести разумные ограничения на такие операции, не связанные с обслуживанием внешнеторгового оборота и инвестиционной деятельности в реальном секторе экономики.
Отмеченные задачи могут решаться в ходе реформирования банковского сектора страны, существенного сокращения количества банков, обладающих лицензиями для ведения валютных операций (например, до 20-30), введения прямого контроля над валютными операциями (комиссары Банка России или службы финансового мониторинга), трансформации мелких банков в кредитные организации с ограниченными функциями.
Наконец, необходимо иметь в виду, что в условиях, когда национальный
бизнес недостаточно мотивирован на глубокую структурную модернизацию национального хозяйства и не располагает достаточными ресурсами для ее эффективной реализации, государство вынуждено выступать «модератором модернизации», запуская, организуя и стимулируя процесс, в ходе которого должны сформироваться и окрепнуть негосударственные экономические институты, способные поддержать динамичный экономический рост и глобальную конкурентоспособность национальной экономики.
Литература
1. Указы Президента Российской Федерации от 07.05.2012 № 596 «О долгосрочной государственной экономической политике», № 597 «О мероприятиях по реализации государственной социальной политики», № 598 «О совершенствовании государственной политики в сфере здравоохранения», № 599 «О мерах по реализации государственной политики в области образования и науки», № 600 «О мерах по обеспечению граждан Российской Федерации доступным и комфортным жильем и повышению качества жилищно-коммунальных услуг», № 606 «О мерах по реализации демографической политики Российской Федерации».
2. URL: www.rg.ru/2013/02/02/ zadachi-site.html.
3. Россия в цифрах 2012/Росстат. М., 2012. 573 с.
4. Россия в цифрах 2009/Росстат. М., 2009. 525 с.
5. Россия в цифрах 2011/Росстат. М., 2011. 581 с.
6. URL: http://www.ng.ru/economics/ 2013-01-14/4_dolg. html.
7. Кудрин А. Политика правительства и ЦБ в условиях высокой зависимости страны от экспорта сырья // Ведомости. 2013. 4 марта.
Публикуя данную статью, редакция надеется продолжить научную дискуссию по затронутым В. И. Филатовым проблемам
