CC BY
32
ББК: 74.2 УДК: 371
А.П. Валицкая
ФИЛОСОФСКО-АКСИОЛОГИНЕСКИй смысл
модернизации и образование*
Аксиологический поворот современных образовательных процессов и систем составляет необходимое условие модернизации всех форм общественной практики. Познание - духовный труд, без которого нет человека; это онтологическая потребность, определяющая самую возможность присутствия личности в бытии, и потому духовно-нравственное воспитание не исчерпывается религией. Научить критически мыслить - главная задача современной школы, решение которой означает радикальное обновление содержания и технологий образования, самого типа педагогического мышления.
Ключевые слова:
аксиология, модернизация, образование, прогностическая модель, социогуманитарный феномен, парадигма, философско-культурологический дискурс.
В современном философско-культуро-логическом дискурсе обнаруживаются две альтернативные прогностические модели. Если послушать оптимистов, то начальный период третьего тысячелетия характеризуется глобальным обновлением всех форм общественной практики, и это вселяет надежду, тогда как пессимисты упорно прогнозируют конец света. Собственно, противоречия тут нет: условием выживания в цивилизационном кризисе оказывается интенсивность модернизации, которая возможна при условии становления нового мышления, новой системы ценностей, смыслов и целей человеческого существования, будь то нация, государство, социальная группа или отдельная личность. Понятно, что изменение стиля мышления, способов миропонимания, иерархии ценностей, образа мира и человека в нем требуют соответствующих образовательных усилий, опережающей реконструкции образовательных процессов и систем.
Модернизация российского образования «сверху» означает сегодня изменение идеологии (коммерциализация) и жесткие процедуры технологического характера, такие как разрушение институциональной структуры, стандартизация, формализация проверки итогов (ЕГЭ), компьютеризация и т.п. Однако реформационные процессы в этой социогуманитарной сфере, которые в новом тысячелетии имеют глобальный характер, могут быть эффективными, т. е. действительно отвечать «вызовам времени», только при условии радикальных изменений в сознании тех, кто непосредственно работает в этой системе, будь то учитель, чиновник, министр или теоретик об-
разования. Становится понятным, что так называемая «знаниевая парадигма» смещает целевые доминанты к ценностному (аксиологическому) содержанию образовательных процессов и систем, обеспечивающих не столько накопление информации, сколько способность к ее получению, интерпретации и действенному применению на практике. Компетентностный ориентир образовательных программ означает формирование мотивированной способности к созидательному действию. Мотивация - осмысленное целеполагание - есть акт индивидуального духовно-нравственного усилия, результат познавательного действия, наличие которого свидетельствует о созидательном присутствии личности в этом мире, в наличном бытии.
В таком контексте важно договориться о тех понятиях, которыми мы оперируем, размышляя о проблемах духовного воспитания, то есть о становлении нравственного, эстетического, гражданственно-патриотического, толерантного (ценностного!) отношения к миру. Этими проблемами сегодня озабочены и родители, и управленцы, и практики, работающие в средней и высшей школе.
Не только в обыденном сознании, но и в философско-педагогических текстах содержится несоединимое различение умственного и нравственного, рационального и интуитивно-чувственного начал в человеческой природе и, следовательно, в образовательном процессе. В этой связи оказываются разлученными обучение и воспитание, умственное развитие и духовное становление ребенка1, и тогда получается, что если школе поручено обучение, то духовное об-
* Статья подготовлена в рамках проекта 12-03-00411 2011-09-27 «Аксиосфера современности: фило-софско-эстетический анализ и нравственное обоснование социокультурных практик».
3 ю О
разование - синоним религиозного и является, преимущественно, делом церкви. Это различение привело, в частности, к рекомендации нового учебного курса, который обозначен в школьном расписании для четвертого класса как «ОРК» (основы религиозной культуры); есть и альтернатива для выбора: «светская этика».
Заметим, что понятие «светская этика» вынуждает учителя рассказывать отнюдь не об этике - о нравственных ценностях и нормах достойного поведения, а об этикете - о том, как себя вести за столом, на празднике, в гостях. На практике это значит обращаться то ли к допетровскому «Домострою», то ли к традиционным национальным обычаям русских крестьян, дворян или горцев. Такие сведения, конечно, были бы полезны и тем, кто выбрал ОРК в том или ином конфессиональном варианте. Речь идет не столько о поведенческих навыках, но о ценностных ориентирах как сущностных характеристиках личности, включенной в процесс образования, о том, как трактуется структура сознания и процессы становления духовного мира ребенка.
Сегодня, когда настала пора думать не только о формальной модернизации образования, но, прежде всего, о его содержательных, парадигмальных изменениях, важно понять, что познание, без которого нельзя помыслить личность и которое составляет главный смысл образования, -суть духовный труд, в котором участвуют и чувство, и мысль.
Познание - это не просто процедура освоения объекта, это особое состояние сознания, в котором происходит сотворение образа мира. И каждый раз, в каждом индивидуальном случае, мир творится заново, совершается событие присутствия, акт сопричастности бытию. По словам философа, это «непрестанное воссоздание себя, тебя, его и мира в некотором "месте"» -в хронотопе (времени-месте). Мысль - это событие, которое совершается, когда «уже есть эстезисное пространство-время», а в процедурах познания происходит двойное действо: «1) втягивание мира в себя и 2)врастание в мир» [5, с. 15, 18].
В процедурах познания не создаются новые сущности, они уже есть там, в объекте, однако речь идет об их проявлении в эстезисном топосе сознания. Хронотоп, о котором говорит М. Мамардашвили, восходит к кантовскому трансцендентальному эстетическому априоризму. Как известно, Кант полагал, что наряду с эмпирическим (опытным) знанием существует знание априорное, доопытное; так чувство
пространства и времени предшествуют восприятию вещей и явлений реальности, обеспечивая самую возможность воссоздания образа мира2.
Начиная размышлять о человеческой личности, мы сразу же чувствуем, какую фундаментальную роль играет познание в ее жизни. Целью всей этой духовной работы на иерархических ступенях познания (от простого ознакомления до проникновения в сущность явлений) является приобщение ко всему остальному миру. Все наши желания и стремления, радости и печали, любовь и ненависть предполагают наличие познания, осознания объекта наших желаний, привязанностей, любви, знаний об этом объекте, то есть - понимающего восприятия. «Со всем этим окружающим нас многообразным миром, начиная от физических, пространственных, цветовых, звуковых явлений и заканчивая людьми, мы связаны не только причинно, как это имеет место среди безличных образований, - минералов, растений и т.д., но и совершенно уникальным образом: духовным постижением, тем избирательным приобщением к ним, духовным охватом, которые и представляет собой познание... Познание - это такое соприкосновение, которое невозможно ни с чем сравнить: одно сущее соприкасается с другим и овладевает им неким нематериальным образом. Мы духовно обладаем объектом в той степени, в какой осознаем его» [2, с. 22].
Существует и обратная зависимость: если невозможно представить себе бодрствующую личность вне состояния познания, то и процесс познания поддается анализу и описанию только в духовной аксиосфере личности, в ее сознательном бытии, как процесс реализации интеллектуально-чувственных способностей человека, как операция нематериального присвоения реалий мира, законов природы, извлеченных наукой, идей, образов, артефактов культуры. Подчеркнем: процесс познания всегда ценностно окрашен: и в самом начале («интересно!»), и в процедурах понимания (присвоения), и в результирующем суждении («знаю и уверен, что это так»).
Такой путь познания как «умного дела-нья» описывал еще Нил Сорский в XVI в. («Предание ученикам о жительстве скитском», «Монастырский устав»). В движении к Истине он различает четыре этапа: «прилог», «сочетание», «сложение» и «действие».
Все начинается с момента восприятия, это «прилог», когда «помысел прост или
образ новоявлене в сердце вносим»; далее следует «сочетание» как собеседование, размышление об объекте познания и «при-клонение сластно души» к открывшейся новизне; затем совершается акт понимания («сложение»), который предваряет (мотивирует) осознанное и ответственное действие - поступок, слово. Познавательный акт тогда достигает цели, когда он совершается в напряженной работе всех сил души, чувства, совести, в «умной молитве», на путях самостоятельного духовного труда восхождения к Истине [4, с. 14, 28].
Итак, знание - это ценность, преобразованная духовным трудом информация. Аксиологический поворот образовательных процессов и систем составляет «нерв» модернизации и предполагает организацию межсубъектного диалога (учитель -ученик), развивающегося в аксиосфере культуры.
При всем многообразии существующих сегодня подходов к определению содержания понятия «ценность» (греч. аxia), можно полагать установленным, что это духовный феномен, идея смысла и цели человеческой жизни, явленная в форме значимого образа-имени, который называет бытийные константы личности, социальной общности, нации, человечества в целом и определяет исторический тип культуры, ее смыслы и критерии, выраженные в нравственных, эстетических, религиозных, политических принципах, идеалах, поведенческих нормах.
Важно видеть, что «вечные» ценности проявляют себя не иначе как в материальных формах. И если эти «носители» до бесконечности многообразны, то их «несомые» (духовные сущности) составляют содержание аксиосферы культуры во все времена человеческой истории. Так, свобода суждения, свобода выбора, свобода воли, «Свобода на баррикадах» Э. Делакруа или статуя Свободы как символ американской демократии — все это различные формы единой ценности, общей для всего человечества, но особенной в национальных культурах и исторических временах.
Именно это обстоятельство - необходимость материального носителя идеального содержания - приводит к иллюзорной подмене духовного материальным, к спекулятивной аберрации смысла так характерной для цивилизации потребления. «Не сотвори себе кумира» - это классическое предупреждение о такой подмене проясняет ситуацию, предостерегает от ошибки и позволяет защитить сознание от потребительских манипуляций.
Ценность постигается чувством и не исчерпывается рациональным определением: как бы ни описывать словесно, что такое любовь, вера или мужество, всегда остается что-то еще, не умопостигаемое («умом Россию не понять...»). Поэтому ценность - это то, что нельзя ни купить, ни продать, хотя ее материальный «носитель» может стать предметом купли и продажи3. Красота не продается, но можно продать вазу, человеческое тело или средневековый замок («не продается вдохновенье, но можно рукопись продать»). Не продается знание, хотя можно продать информацию, записанную на бумажном или электронном носителе. Эта ценность, как любовь, свобода или мужество, может быть только личной «добычей», обретенной духовным трудом: единственный эквивалент ценности (наша личная валюта!) - человеческая жизнь.
Вот почему грубейшая ошибка современных российских политиков состоит в том, что образование объявлено сферой
услуг, субъектом рыночных отношений. Институциональная система как сеть образовательных учреждений и органов управления ими - это социальный (материальный) «носитель» образования как духовного процесса. Именно она - должности, звания, диссертационные тексты, управленческие механизмы - подвержена купле и продаже, коррупции и плагиату.
С позиции личности ценность - это для-меня-значимость объекта, будь то природа, общество, политический принцип, научный или художественный текст культуры, историческое событие, человек или его поступок. Она существует как суждение, рожденное чувством и мыслью, проявляется в данное мгновение, здесь и сейчас, однако самая его (суждения) возможность и его критерий предопределены опытом предшествующих поколений, укоренены в культуре и проявляются в личностном слове, жесте, поступке как факт самоидентификации, как момент актуализации принадлежности личности к этому коллективному опыту. В этом смысле стоит говорить об аксиосфере как духовном движителе культуры; иными словами: аксиосфера - это свидетельство и производное человеческого присутствия в мире вещей и явлений.
Понятно, что ценностное отношение всегда сопровождается эмоцией, длящимся переживанием. И коль скоро эмоция - это «ответ организма на удовлетворенную или неудовлетворенную потребность» (П.В. Симонов), то именно потребность оказывается психо-физиологическим обоснованием
3 ю О
самой возможности ценностного отношения и важным критерием типологии мира ценностей. В этом смысле можно говорить о «ценностях тела» - средствах удовлетворения витальных потребностей в питании, движении, защищенности; «ценностях социума», таких как справедливость, равенство, право; «ценностях духа» - образование, искусство, религия.
Принимая идею Р.Г. Лотце о ценностях объективных и относительных и констатируя актуальную потребность личности в иерархическом строе ценностей, следует видеть в каждом из трех типов ценностей культуры (относительных) их более высокий уровень - наличие объективных («вечные», «верховные») ценностей. Для первого типа («объективные») - это жизнь, для второго («относительные») - любовь, духовная потребность в непротиворечивом и целостном образе мира, которая с необходимостью предполагает идею высшей ценности - идею Бога.
Иерархический строй аксиосферы культуры и, соответственно, аксиосферы личности, подвижен, неустойчив, зависит от многих обстоятельств: от национальных традиций, политических катаклизмов, экономических процессов, социальной стратиграфии, профессиональных интересов и т.п. Однако в обществах стабильных эта иерархия достаточно устойчива, тогда как любая перемена, будь то война, революция, изменение политической или экономической ситуации, сопровождается тектоническими сдвигами в аксиосфере. При этом сме-
на ценностных ориентиров общественного сознания, как правило, предшествует социокультурным потрясениям и потому одна из наиболее актуальных задач современной гуманиттаристики - прогнозировать возможные взрывы, анализируя состояние мира ценностей, подобно тому, как сейсмологи прогнозируют землетрясения.
Переходная эпоха - именно так именуют сегодня наше время - характеризуется радикальным изменением ценностных ориентиров общественного и личностного сознания. Катаклизмы в аксиосфере современной культуры философы и культурологи определяют в спектре диагнозов: от перестановки акцентов до категорического крушения системы ценностей и даже полного аксиологического вакуума.
В ряду общенациональных ценностей, таких как патриотизм, гражданственность, национальное достоинство, особое место принадлежит образованию. Именно здесь, в системе образования репродуцируется знание, ценность, которая обеспечивает интеллектуальный потенциал нации и основной ресурс развития страны. Чтобы выжить в качестве суверенного государства и нации, нам нужно так модернизировать образование, чтобы школа учила свободно, достойно, целенаправленно противостоять деструкции потребительства, помогла человеку выработать устойчивость духовных констант и - главное - научиться жить своим умом, ничего не принимая на веру, понимать другого и уважать его право на мысль и жизнь.
Список литературы:
[1] Витгенштейн Л. Культура и ценность // Витгенштейн Л. Философские работы: в 2-х ч. Ч.1 - М.: Гно-зис, 1994. - С. 408-492.
[2] Гильдебранд Дитрих фон. Что такое философия? / Пер. с нем. А.И. Смирнова. - СПб.: Алетейя; Ступени, 1997. - 374 с.
[3] Каган М.С. Философия культуры: Становление и развитие: Учеб. пос. для вузов. - СПб: Изд-во Санкт-Петербургского ун-та, 1996. - 308 с.
[4] Сорский Нил. «Предание» и «Устав» // Памятники древнерусской письменности и искусства. Вып. С1ХХ1Х (179). - СПб., 1912.
[5] Мамардашвили М.К. Стрела познания: набросок естественноисторической гносеологии. - М.: Языки рус. культуры; Кошелев, 1996. - 303 с.
[6] Эволюционная эпистемология: проблемы, перспективы: Сб. статей. - М.: Росспэн, 1996. - 193 с.
1 «Если образование есть передача знаний, а научение - передача умений, то воспитание - это приобщение к ценностям. Именно приобщение, ибо передать мои ценности детям, ученикам, другим людям возможно лишь в процессе моего с ними общения, а не простой коммуникации, передающей знания и проекты» [3, с. 295].
2 К. Лоренц в 1930-х годах пытался переосмыслить и эмпирически интерпретировать кантовский априоризм на основании данных генетики, утверждая, что материальной основой априорного (врож-
™ денного) знания является структурная организация центральной нервной системы. Эволюционная ™ эпистемология (термин Д. Кэмпбелла) рассматривает познание как инструмент приспособления к ок-^ ружающей среде [6].
3 «Человеческий взгляд обладает способностью придавать ценность вещам; правда, тогда они под-^ нимаются и в цене» [1, с. 413].
