CC BY
50Бюллетень науки и практики /Bulletin of Science and Practice Т. 5. №10. 2019
https://www.bulletennauki.com DOI: 10.33619/2414-2948/47
УДК 1: 316 https://doi.org/10.33619/2414-2948/47/35
ФИЛОСОФСКИЙ АСПЕКТ ДИАЛОГА
©Хабибуллина З. Н., ORCID: 0000-0003-49336296, SPIN-код: 1858-2756, д-р филос. наук, Башкирский государственный университет, г. Уфа, Россия, Habibullina_Z@mail.ru
PHILOSOPHICAL ASPECT OF THE DIALOGUE
©Khabibullina Z., ORCID: 0000-0003-4933-6296, SPIN-code: 1858-2756, Dr. habil., Bashkir State University, Ufa, Russia, Habibullina_Z@mail.ru
Аннотация. В статье рассмотрены основные представители философского осмысления диалога. Продемонстрирована концепция «Я+Ты». Осмыслена философия диалога в условиях глобализации и тотального развития современных технологий. Рассмотрены такие аспекты развития диалога как культурный аспект, диалогизм, роль логики, которые позволяют более глубже вникнуть в суть проблемы диалогической философии.
Abstract. The article discusses the main representatives of the philosophical understanding of the dialogue. The concept of 'I + You' is demonstrated. The philosophy of dialogue in the context of globalization and the total development of modern technologies is understood. Such aspects of the development of dialogue as the cultural aspect, dialogues, the role of logic, which allow a deeper understanding of the essence of the problem of dialogue philosophy, are examined.
Ключевые слова: диалог, диалогичность, диалогическая философия, я и другой.
Keywords: dialogue, dialogism, dialogue philosophy, I and the other.
Какова природа диалога? Как он структурирован, как люди участвуют в диалоге, как диалог интерпретируется людьми, как люди выбирают и вносят свой вклад в диалог и тому подобные вопросы становятся объектом исследования самых разных наук: психологии, социологии, культурологии и, конечно, философии.
Философский аспект диалога представляет собой такой ракурс, при котором исследователя интересуют этические, эстетические, онтологические, гносеологические и прочие стороны изучаемого явления. В 1920-е гг., во многом благодаря М. Буберу и Ф. Розенцвейгу, было положено начало диалогической философии как самостоятельной дисциплины. В отличие от трансцендентальной философии, где центральное положение занимают концепты «Я» и монолог, в философии диалога, в свою очередь, возникает «Я+Ты и соответственно — диалог. Отсюда исследовательским объектом направления является взаимодействие между «Я» и «Ты», внутренним/внешним, своей/чужой культурой, другими словами — субъектом/субъектом [1, с. 32]. Таким образом, в XX в. проблема диалога приобрела новое самостоятельное значение, где первым объектом человека становится другой человек [2, с. 100].
Проблема взаимодействия и преодоления возможного отчуждения стала более актуальной. В виду самого крупного международного конфликта XX в. — Второй мировой войны, переосмысление отношений между людьми заняло умы не только политических деятелей, но и научного, и, прежде всего, философского, сообщества. Возникла
Бюллетень науки и практики /Bulletin of Science and Practice Т. 5. №10. 2019
https://www.bulletennauki.com DOI: 10.33619/2414-2948/47
необходимость в понимании основных причин такой масштабной войны и принципов человеческих отношений, чтобы предотвратить ее повторение.
Философия диалога в этом смысле — попытка создать новый способ гуманного мышления. Философия диалога предполагает альтруизм, способность слышать других, равенство. Поэтому она направлен на преодоление агрессии, вызванной монологичным, эгоистичным взглядом на мир, купирование которого приводит к пониманию целесообразности диалога во имя сохранения культурного многообразия и в то же время единения ради решения общих проблем [3, с. 155].
Цивилизованное общество не может игнорировать решение глобальных проблем, проблем мировоззренческого уровня. Такие вопросы требуют толерантности и диалектической гибкости и диалога, основанного на разумном компромиссе. Какой бы характер не носили проблемы: конфессиональный, политический или межличностный, нет проблем, которые нельзя решить мирным путем. Возможности диалога в цивилизованном обществе безграничны, если это обоюдно, основано на взаимоуважении, толерантности и гуманизме. Процесс общения ведет к совместному поиску смысла — в этом изначальная и сакральная идея самого диалога [4, с. 306].
Развитие телекоммуникационных технологий в начале XXI в. породило бурное развитие диалогический философии, нацелившейся на так называемый «коммуникационный взрыв», что породило необходимость в изучении процессов коммуникации на новом уровне. Другим фактором, преобразующим направление, стала глобализация, в условиях которой построение диалога приобрело более острое значение в контексте мультикультурных и поликультурных сред.
Для минимального понимания диалога как теоретической сущности его следует рассматривать как выражение общей интенциональности — иного рода, чем просто суммы индивидуальных намерений участников. Отсюда можно сделать вывод, что форма интенциональности, которая характерна для отдельного иллокутивного акта, по своей структуре весьма отличается от формы, которая характерна для коллективной интенциональности целых диалогов или даже их частей. В них не должно быть никакого дополнительного репрезентативного пропозиционального содержания и нет никакого дополнительного уровня смысла, который разворачивается в беседе в противоположность значению отдельных речевых актов.
Тем не менее, взаимодействие субъектов в форме диалога на всех уровнях субъективной реализации имеет инвариантную структуру, которая включает в себя субъекты, ценности и духовное пространство: эта структура воспроизводится как в масштабе внутреннего диалога, так и на уровне межличностного общения, а также в диалогическом взаимодействии социальных групп [1, с. 31].
Важность диалогического взаимодействия наиболее ярко проявляется уже в трудах Сократа. В философской риторике сократический диалог является аргументом (или рядом аргументов) с использованием метода вопросов и ответов. Сократовский диалог в философии интепретируется как разговор, основанный на сократовском методе — процессе обсуждения, в ходе которого фасилитатор продвигает независимое, рефлексивное и критическое мышление». Здесь диалог имеет очевидные связи как с драматической формой, так и с аргументацией. В диалогах субъекты говорят способами, соответствующими не только их собственным взглядам, но и их разговорным стилям. Здесь можно выделить четыре элемента диалогов:
1. сюжет или направление движения диалога;
2. агенты диалога в их моральном аспекте (этос);
Бюллетень науки и практики / Bulletin of Science and Practice Т. 5. №10. 2019
https://www.bulletennauki.com DOI: 10.33619/2414-2948/47
3. аргументация агентов (дианоия);
4. и их стиль или дикция (лексис).
Диалоги также являются формой диалектического мышления, ветвью логики, сосредоточенной на рассуждениях в философских вопросах, где абсолютная определенность может быть недостижимой, но где истина преследуется с высокой степенью вероятности.
Платон, следуя сократическим ценностям, придавал диалогу не меньшее значение, однако фокусировался на определении диалога внутреннего — безмолвного рассуждения души, приводящего к определенному мнению.
В дальнейшем специализированно философским аспектом диалога занимались вышеупомянутые М. Бубер и Ф. Розенцвейг, а также С. Л. Франк, О. Розеншток-Хюсси, В. С. Библер и М. М. Бахтин.
Так, Михаил Бахтин был одним из важнейших теоретиков дискурса в XX в. Его иногда называют самым важным советским мыслителем в социальных науках. В своих ранних философских работах М. М. Бахтин настаивает на том, что каждый человек уникален и незаменим. Эта уникальность «дана» (мы уникальны, хотим мы этого или нет), но также должна быть реализована каждым из нас через нашу жизнь [5, с. 112].
Каждый из нас превращает свое существование в определенную «задачу» или «проект», присваивая ему определенное значение. Каждый из нас существует как отношение между определенными координатами во времени и пространстве, дифференцируясь и связываясь с другими координатами. Как место события, самость не может терпеть постоянство и поэтому то, что оно «есть», неопределимо.
Человек также не может быть полностью раскрыт или известен в мире из-за постоянных изменений и «незавершенности», поэтому мы всегда находимся в диалоге, не только с другими людьми, но и со всем на свете. Все «обращается» к нам в определенном смысле слова. Каждый из нас уникален в своем конкретном месте в мире. Таким образом, согласно отечественному исследователю, человек может видеть свою внешность только через взгляды других, другими словами, через диалог.
Мы можем определить «диалог» как внешний или внутренний дискурс, в котором слово другого, не обязательно другого человека, мешает собственному слову. В данном контексте М. М. Бахтин считает диалог самой модальностью мышления [5, с. 113]. Необходимо проводить различие между чисто содержательным диалогизмом (или существенной диалогичностью) и чисто формальным диалогизмом (или формальной диалогичностью). Существенный диалогизм определяется не диалогической формой текста, то есть формальным диалогизмом, а степенью диалогизма в этом тексте, который может принимать или не принимать форму диалога. Другими словами, существенный диалог определяется большей или меньшей степенью открытости к изменчивости.
Существенным аспектом в современном понимании диалога с точки зрения философии является теория В. С. Библера о диалоге логики. Основой его концепции является предположение о социальных, духовных, исторических процессах конца XX в. и начала XXI в, которые можно понимать как сдвиг эпицентра всего человека к полюсу культуры.
В. С. Библер считает, что современная логика по своему замыслу является философской логикой культуры, а в своей логической форме — культурой логики [6, с. 311]. Отсюда диалог логики В. С. Библер интерпретирует как выражение универсальности диалога культур. Сегодня некоторые из предыдущих подходов к изучению диалога активно трансформируются с учетом политических, этнографических и культурных реалий: например, из единой монологической картины философии XXI в. доходит до признания плюрализма логик, их диалога.
Бюллетень науки и практики / Bulletin of Science and Practice Т. 5. №10. 2019
https://www.bulletennauki.com DOI: 10.33619/2414-2948/47
По мнению О. Розеншток-Хюсси, самой глубокой целью диалогического мышления является обоснование духовно-реального единства индивидов, предшествующих их общению [7, с. 9]. Диалогизм исходит из новой онтологии, где ценностью должен стать, прежде всего, не я, а другой, не факт моего существования, а факт моего общения с другим. О. Розеншток-Хюсси рассматривает диалогический принцип как фундаментальную основу подлинного человеческого существования. Он излагает свое понимание диалогической природы человеческого существования в концепции, которую он назвал «метономика», «грамматический метод», «речевое мышление». В нем он обращает особое внимание на важность «разговора», посредством которого человек может выразить другим свою личность. В «говорении» возникает отношение взаимности и обращения участников друг к другу, которое он, как и М. Бубер, считает значительными признаками диалога, основой понимания другого человека.
Таким образом, мы можем сделать вывод, что основным посланием философии диалога является предопределенность человека к общению с другими. Осознание глобального и универсального характера диалога делает его не только формой и средством развития культуры и философии, но и приводит к мысли о том, что диалог является одной из существенных черт сознания.
Список литературы:
1. Молчан Э. М., Гончарова А. А. Диалогическое взаимодействие субъектов: ценностный аспект // Ценности и смыслы. 2016. №2 (42). С. 31-35.
2. Вигель Н. Л. Проблема диалога культур в современности // Экономические и гуманитарные исследования регионов. 2015. №4. С. 100-104.
3. Степанянц М. Т. От европоцентризма к межкультурной философии // Вопросы философии. 2015. №10. С. 150-162.
4. Хабибуллина З. Н. Диалог мировоззрений «Восток — Запад — Россия» через призму русского космизма // Регионология. Научно-публицистический журнал. 2010. №2 (71). С. 300-307.
5. Мартынов В. А. Эпистемология критики (очень полемические заметки о новой книге про Михаила Бахтина) // Вестник Омского университета. 2018. Т. 23. №2. С. 112-125.
6. Паксина Е. Б. Концепция диалога в работах М. Бахтина и В. Библера // Современные проблемы науки и образования. 2015. №1-2. С. 311-318.
7. Монастырская И. А. Философия диалога О. Розенштока-Хюсси в контексте проблем современного образования // Научный результат. Серия «Социальные и гуманитарные исследования». 2015. №3 (5). С. 8-16.
References:
1. Molchan, E. M., & Goncharova, A. A. (2016). Dialogicheskoe vzaimodeistvie sub"ektov: tsennostnyi aspect. Tsennosti i smysly, 2(42), 31-35. (in Russian).
2. Vigel, N. L. (2015). Problema dialoga kul'tur v sovremennosti. Ekonomicheskie i gumanitarnye issledovaniya regionov, (4), 100-104. (in Russian).
3. Stepanyants, M. T. (2015). Ot evropotsentrizma k mezhkul'turnoi filosofii. Voprosy filosofii, (10), 150-162. (in Russian).
4. Khabibullina, Z. N. (2010). Dialog mirovozzrenii 'Vostok — Zapad — Rossiya' cherez prizmu russkogo kosmizma. Regionologiya. Nauchno-publitsisticheskii zhurnal, 2(71), 300-307. (in Russian).
Бюллетень науки и практики / Bulletin of Science and Practice https://www.bulletennauki.com
Т. 5. №10. 2019 DOI: 10.33619/2414-2948/47
5. Martynov, V. A. (2018). Epistemologiya kritiki (ochen' polemicheskie zametki o novoi knige pro Mikhaila Bakhtina). Vestnik Omskogo universiteta, 23(2), 112-125. (in Russian).
6. Paksina, E. B. (2015). Kontseptsiya dialoga v rabotakh M. Bakhtina i V. Biblera. Sovremennyeproblemy nauki i obrazovaniya, (1-2), 311-318. (in Russian).
7. Monastyrskaya, I. A. (2015). Filosofiya dialoga O. Rozenshtoka-Khyussi v kontekste problem sovremennogo obrazovaniya. Nauchnyi rezul'tat. Seriya 'Sotsial'nye i gumanitarnye issledovaniya', 3(5), 8-16. (in Russian).
Работа поступила в редакцию 14.09.2019 г.
Принята к публикации 19.09.2019 г.
Ссылка для цитирования:
Хабибуллина З. Н. Философский аспект диалога // Бюллетень науки и практики. 2019. Т. 5. №10. С. 303-307. https://doi.org/10.33619/2414-2948/47/35
Cite as (APA):
Khabibullina, Z. (2019). Philosophical Aspect of the Dialogue. Bulletin of Science and Practice, 5(10), 303-307. https://doi.org/10.33619/2414-2948/47/35 (in Russian).
