CC BY
26внедрять соответствующие российским условиям элементы правового регулирования [8].
Литература и источники
1. См.: Агроэкологическое состояние и перспективы использования земель России, выбывших из активного сельскохозяйственного оборота / Под редакцией акад. Г.А. Романенко. М.: ФГНУ «Росинформагротех», 2008. С. 3.
2. См.: Турицын А.В. К вопросу о принципах ограничений права собственности на земельные участки сельскохозяйственного назначения // Современная научная мысль. 2013. №1. С.61-68.
3. Гражданский кодекс Российской Федерации.
4. Земельный кодекс Российской Федерации: Федеральный закон от 25 октября 2001 г. № 136-ФЗ (ред. от 22.07.2013 г.) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 44. Ст. 4147.
5. См.: Коробейников М.А. Земельные отношения в России: мифы и реальность. М.: ФГНУ «Росинформагротех». С. 179.
6. Кресникова Н. Регулирование землепользования в Дании и Норвегии // Международный сельскохозяйственный журнал. 2006. № 1. С. 41.
7. Monitorul Oficial Nr. 107 статья №: 817 от 04.09.2001 года.
8. См.: Турицын А.В. Ограничение и прекращение права собственности на земельные участки сельскохозяйственного назначения: Дисс. канд. юрид. наук. Владикавказ, 2010. С 84-94.
ТУРИЦЫН АЛЕКСАНДР ВИКТОРОВИЧ - кандидат юридических наук, федеральный судья. Россия, Краснодарский край (aleksandrturicyn@rambler.ru) TURITSYN, ALEXANDER V. - PhD in Law, Federal Judge. Russia, Krasnodar Region
УДК 347.44
КОЛИЕВА А.Э.
ФИДУЦИАРНОСТЬ В ДОГОВОРНЫХ ПРАВООТНОШЕНИЯХ
Ключевые слова: фидуциарность, фидуциарный договор, фидуциарность сделок, право доверителя, принципы фидуциарности, правоприменение, институт договора, договорные правоотношения
В статье рассматриваются проблемы реализации фидуциарности в качестве принципиального положения в договорных правоотношениях; приводятся дискуссии об обязанностях фидуциара, об обеспечении соблюдения интересов
доверителя; предлагаются меры по закреплению фидуциарности в гражданском праве.
KOLIEVA, A.E.
THE FIDUCIARITY IN CONTRACTUAL LEGAL RELATIONSHIP
Keywords: the fiduciarity, the fiducial contract, the fiduciarity of transactions, the right of the principal, the principles of fiduciarity, the right application, the institute of the contract, the contractual legal relationship.
In this article problems of realization of fiduciarity in quality of basic situation in contractual legal relationship are considered; discussions about duties of the fiduciary, about ensuring compliance with interests of the principal are given; measures for fixing of fiduciarity in civil law are offered.
Как известно, фидуциарность в отечественном праве предполагается в нормативных положениях о представительстве, агентских договорах, нормах о простом товариществе, доверительном управлении. Негласно считается, что вопросы фидуциарности сводятся к исполнению обязательств и не требуют отдельного регулирования, а злоупотребление доверием в качестве гражданско-правового деликта влечет ответственность в рамках возмещения вреда, а не надлежащего выполнения обязательств.
Е.В. Белоусова [1] выражает мнение о наибольшей важности вменения принципа добрых намерений, поскольку нормальное развитие имущественных отношений невозможно без добросовестности контрагентов и правильной эквивалентности обмена. Однако она обращает внимание на оценочные категории и правовые модальности, вызывающие недоверие у правоприменителей и споры среди правоведов [2: 3 и др.]. Автор делит договорные соглашения на фидуциарные, где фидуция представляет собой доминирующий признак, и договоры, в которых преобладает имущественная сторона, и которые не следует относить к договорам фидуциарным.
Фидуциарными в собственном смысле слова, по ее мнению, являются те договоры, которые зародились в сфере услуг и конкретно в сфере представительства. Ею заявляется, что в результате исторического развития, континентальная система права сформулировала иное от англосаксонской системы понимание фидуциарных отношений, предполагающее расщепление правосубъектности фидуциара, а не расщепление права на вещь, как в странах общего права. По мнению рассматриваемого исследователя фидуциарность -есть комплексное свойство, сущность которого заключается в наличии между сторонами особых доверительных отношений, с передачей определенного комплекса прав, вплоть до создания фиктивной личности.
Автором указывается, что такими договорами являются договор поручения и договор доверительного управления имуществом. При этом,
правовой целью основанных на фидуциарности сделок, является передача соответствующих полномочий, а целью экономической - возмездное оказание услуг, при нежелательности их смешения, поскольку это приводит к снижению значимости их фидуциарного характера. Таким образом, действия в интересах фидуциара, являются предметом договора.
Подвергается сомнению закрепленное в нормах право доверителя расторгнуть договор без объяснения причин. По ее мнению в качестве оснований для расторжения договора при вынесении судом причин утраты доверия должна быть совокупность нарушений договорных обязательств.
С последним доводом нельзя согласиться в силу специфики фидуциарности, где внутренняя сторона отношений не проявляется вовне. Доверитель, являясь слабой стороной, имеет полное право использовать свои субъективные предпочтения, основанные на жизненном опыте. При этом, в скрытой внутренней стороне доверительных отношений, доверитель может руководствоваться не только совокупностью нарушений, которых может в текущий момент и не быть, а своими интуитивными предпочтениями неюридического характера, вместе с совокупностью элементов внешнего поведения фидуциара, из которых, при правильной оценке, может сделать вывод о скрытом потенциале недобросовестности последнего.
Усматривается противоречивость автора в ее позиции, согласно которой, как она полагает работы отечественных правоведов убедительно показывают «нежизнеспособность» доверительной собственности в российских условиях. В то же время заявляет о наметившейся тенденции, которая вследствие глобализации приводит к возможности использования по рассматриваемому поводу зарубежного опыта.
Рассматривая вопрос реализации принципов фидуциарности, обратимся к исследованию В.А. Сырбо [4].
Указанный автор проводит исследование доверительных отношений в историческом содержании, после чего выводит правовую природу фидуциарных договоров, которая, по его мнению, в отличие от мнения Е.В. Белоусовой, строится на признании целевой направленности фидуциарных договоров в качестве создания отношений расщепленной собственности подобно англосаксонской системе права, а не фиктивной личности.
В.А. Сырбо, исследуя вопрос фидуциарности, обращает внимание на обилие научных разработок, результат которых не дает оснований для особого оптимизма, поскольку, несмотря на необходимость разработки данного вопроса, количество монографий явно не приводит к качественной общей теории.
Несмотря на иную позицию в отношении предмета фидуциарных договоров указанный автор дает определение фидуциарности, из смысла которого можно сделать вывод о схожести его позиции в отношении содержательной стороны по поводу передачи соответствующих полномочий поверенному.
В государствах континентальной системы права, которая в наибольшей
степени испытала влияние Римского права, институт фидуциарных отношений получал развитие в договорных и корпоративных направлениях. При этом договорные направления, практически, в полном объеме были реципированы из Римского права, развиваясь по тождественной модели во всех странах Запада.
В то же время система Общего права использовала различные формы правого регулирования фидуциарных отношений не только в договорной, но также в иных сферах правоприменения, даже в семейно-правовой [5].
Однако позднее развитие экономических отношении в России способствовало практически полному отсутствию рецепции Римского права относительно института доверительности, как в период царской России, так и в последующую послереволюционную эпоху, несмотря на то, что договорные отношения развивались в основном по западноевропейской схеме. В советский период основным сущностным признаком доверительных отношений являлось право оперативного управления, где доверенные лица участвовали в обороте как бы от своего имени, но в интересах государства, как единого экономического собственника. В настоящее время такая система сохранилась в отношении государственных и муниципальных унитарных предприятий с наделением таковых правом хозяйственного ведения, а также казенных предприятий и учреждений с правом оперативного управления и тем самым лицо, наделенное таким правом, являлось фидуциаром-носителем чужого права.
В силу приведенных обстоятельств, как результат, в отечественной правовой науке отсутствуют существенные научные разработки в отношении фидуциарных отношений. Правовое регулирование является в большей степени фрагментарным и противоречивым, не способствуя дальнейшему развитию этих отношений [6].
В настоящее время нет механизма разрешения противоречий между сторонами, имеют место существенные различия в правовом регулировании различных видов фидуциарных отношений. Так, по договору поручения фидуциар обязан лично исполнить обязательство; в агентском договоре возможен договор с субагентом; в договоре комиссии с субкоммисионером. В одних случаях фидуциар обязан действовать исключительно в интересах доверителя, в других случаях законодательство умалчивает об этом, что может привести к вольному толкованию обязательств фидуциара. То же самое касается обязательств поверенного знакомить доверителя с информацией о своей деятельности, представлять отчеты. Все это, в зависимости от различий в категории договоров, имеет место, когда в установленный законом срок, когда по окончанию договора и пр.
По мнению указанного правоведа, и с этим следует согласиться, приведенные обстоятельства является причиной неосознанности законодателем единой природы фидуциарных отношений, независимо от степени их разновидности.
Мы предлагаем создать систему гарантий по обеспечении соблюдения интересов доверителя, независимо от характера возникновения фидуциарных
отношений в силу ли закона или договора. Предлагается создание единого института правого регулирования доверительных отношений.
В. А. Сырбо полагает необходимым переработать 10 главу Гражданского кодекса посредством внесения в нее изменений и дополнений, дав ей наименование: «деятельность в чужих интересах». Далее автор излагает содержание института фидуциарности, оформив его в форме проекта из шести статей, где дается перечень лиц, осуществляющих деятельность в чужих интересах, в том числе поверенного коммисионера, агента, иных лиц, совершающих юридические действия в пользу доверившегося лица; излагаются права и обязанности фидуциара, в том числе обязательства личного исполнения поручения доверителя; регулируется исполнение обязанностей единоличным исполнительным органом юридического лица; обязанность предоставления необходимой информации доверителю; право последнего отказаться от осуществления фидуциаром своих полномочий [7].
С нашей точки зрения предложение указанного автора вполне разумно и обоснованно. Вопрос восходит к проблеме восприятия и последующей оперативности внедрения указанных положений со стороны законодательных органов.
По нашему мнению необходимость создания института фидуциарности не подлежит сомнению. Но, в первую очередь необходима разработка вопроса фидуциарности в качестве презюмируемого принципиального положения. В качестве принципа фидуциарность признается гражданским правом лишь косвенно, посредством особого выделения принципа добросовестности, однако этот принцип представляет собой лишь оценку результата исполнения фидуциарных отношений. Все эти категории подвержены различным оценкам, и вводятся в качестве основополагающих начал в форме декларативности, в то время, как необходимы надлежащие гарантии их соблюдения.
Поэтому представляется при дефиците научных разработок провести меры по закреплению, как в институте договора, так и в ст. 1 ГК РФ фидуциарности в качестве общегражданского правового принципа.
Проанализировав научные исследования [2; 3; 4 и др.] в отношении проблем реализации фидуциарности в качестве принципиального положения в договорных правоотношениях, мы можем заключить, что требуется законодательное закрепление принципиальных положений отношений доверительности с наличием системы четких гарантий, обеспечивающих интересы собственника, доверившего свое имущество поверенному, что должно оказать позитивное влияние на экономическую деятельность страны.
Мы видим, что современная отечественная доктрина неоправданно откладывает внедрение в договорные правоотношения фидуциарности в качестве принципиального положения. В то же время, доверие в гражданском праве и в частности в его подотрасли - договорном праве должно иметь характер общего правила регулирования, при том, что обратная ситуация - недоверие, является исключением. Однако в гражданском праве России фидуциарные
отношения не выделяются, а в гражданско-правовой науке категория доверительных отношений не разработана.
В этих целях предлагается отразить в гражданском законодательстве в качестве принципа фидуциарность, поставив таковую на ведущее место, поскольку добросовестность стороны является производной категорией от оказанного ей доверия, и является следствием доверительности.
Мы бы предложили отразить п. 3 ст. 1 Гражданского кодекса в следующей редакции: «При установлении, осуществлении и защите гражданских прав и при исполнении гражданских обязанностей участники гражданских правоотношений должны действовать на основе взаимного доверия и добросовестности».
При этом предлагается исключить п. 4 ст. 1 ГК РФ: «Никто не вправе извлекать преимущество из своего незаконного или недобросовестного поведения» как презюмирующую незаконное и недобросовестное поведение.
Кроме этого предлагается на стратегическом уровне осуществить меры по разработке принципа фидуциарности в качестве общеправовой теории и специфического института гражданского законодательства, после чего разработать систему юридических мер, обеспечивающих интересы в первую очередь доверителя как слабой стороны фидуциарных правоотношений, а также, в зависимости от характера и содержания договора, других сторон доверительных отношений.
Литература и источники
1. Белоусова Е.В. Правовое регулирование фидуциарных договоров по гражданскому праву России: Автореф. ...дисс. канд. юрид. наук. Владикавказ. 2011. - 24 с.
3. Ковалев С.И. Доверительное управление имуществом в зарубежном и российском праве: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 1999. - 162 с.
4. Подгорнов Д.А. Правовое регулирование доверительного управления недвижимым имуществом как вида предпринимательской деятельности: Дисс. ... канд. юрид. наук. М., 2009. - 218 с.
5. См.: Колиева А.Э. Некоторые юридические коллизии доверительных отношений в договорном праве // Современная научная мысль. 2013. №6. С.169-175.
6. См.: Мустафин Р.Ф. Элементы типового договора и порядок их формирования // Современная научная мысль. 2014. №1. С.109-115.
7. Сырбо В.А. Отечественный и зарубежный опыт гражданско-правового регулирования фидуциарных отношений: история и современность: Автореф. дисс. ...канд. юрид. наук. М., 2008. - 26 с.
Колиева А.Э. - кандидат юридических наук, доцент кафедры предпринимательского и трудового права Северо-Кавказского горно-
металлургического института (государственного технологического университета) (akolieva@mail.ru)
Kolieva, A.E. - PhD in Law, Associate Professor of business and labor law, North-Caucasian Mining and Metallurgical Institute (State Technical University).
УДК 342.415
НЕФЕДОВСКИЙ Г.В. К ВОПРОСУ ОБ ИССЛЕДОВАНИИ МЕХАНИЗМОВ ДОСТИЖЕНИЯ
СОЦИАЛЬНОЙ СТАБИЛЬНОСТИ
Ключевые слова: государственная безопасность, преступность, социальная стабильность, социальный контроль, предупреждение преступлений
В статье рассмотрены теоретические проблемы обеспечения социальной стабильности, в частности, такой ее ключевой элемент как уровень преступности. Автор показывает, что основным стабилизирующим фактором в социуме выступает общественное согласие - консенсус между властвующими политическими группировками, общественными организациями и представителями всех ветвей власти. При этом, помимо механизмов изоляции, обособления и реабилитации, социальный контроль может быть реализован во множестве форм.
NEFEDOVSKIY, G.V. TO THE QUESTION OF STUDYING MECHANISMS TO ACHIEVE SOCIAL STABILITY
Keywords: public safety, crime, social stability, social control, crime prevention
The article deals with the theoretical problems of social stability, in particular, a key element of its crime rate. The author shows that the main stabilizing factor in society advocates social harmony - the reigning consensus between political groups, nongovernmental organizations and representatives of all branches of government. At the same time, in addition to the mechanisms of isolation, separation and rehabilitation, social control can be implemented in a variety of forms.
Политика каждого цивилизованного государства нацелена на то, чтобы обеспечить своим гражданам стабильную жизнь [1]. При этом стабильным является общество, в сознании представителей которого надежно закреплены нормы морали и общепризнанные человеческие ценности [2].
Проблематика социальной стабильности общества, реализующего целенаправленные изменения в своей структуре, в методах функционирования и развития, вызывает большой научно-практический интерес. В целях
