CC BY
56Образование. Наука. Научные кадры. 2023. № 4. С. 101 — 106. Education. Science. Scientific personnel. 2023;(4):101 — 106.
УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ НАУКИ
Научная статья УДК 343.146
https://doi.org/10.24412/2073-3305-2023-4-101-106 EDN: https://elibrary.ru/EOSRJB
NIION: 2007-0062-4/23-227 MOSURED: 77/27-004-2023-04-427
Федеральный закон от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции»:
заметки на полях
Николай Николаевич Загвоздкин1, Елена Олеговна Коршикова2
1 2 Дальневосточный юридический институт (филиал)
Университета прокуратуры Российской Федерации, Владивосток, Россия
Аннотация. Авторы, проанализировав содержание Федерального закона «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции», приходят к выводам, что некоторые нормы, касающиеся оснований и процедуры освобождения от наказания, сформулированы неоднозначно, порождают коллизии с действующим уголовным и уголовно-процессуальным законодательством и могут вызвать затруднения в их практическом применении.
Ключевые слова: военно-уголовное законодательство, освобождение от уголовной ответственности и наказания, предварительное расследование, специальная военная операция, уголовная ответственность
Для цитирования: Загвоздкин Н.Н., Коршикова Е.О. Федеральный закон от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции»: заметки на полях // Образование. Наука. Научные кадры. 2023. № 4. С. 101 — 106. https://doi.org/10.24412/ 2073-3305-2023-4-101-106. ЕОЫ: https://elibrary.ru/EOSRJB.
CRIMINAL LEGAL SCIENCES
Original article
Federal Law No. 270-FZ of June 24, 2023 "On the specifics of criminal liability of persons involved in a special military operation": marginal notes
Nikolay N. Zagvozdkin1, Elena O. Korshikova2
1 2 Far Eastern Law Institute (branch) of the University of the Prosecutor's
Office of the Russian Federation, Vladivostok, Russia
2 [email protected]:[email protected]
Abstract. The authors, having analyzed the content of the Federal Law "On the peculiarities of Criminal Liability of Persons involved in a special military operation", come to the conclusion that some norms concerning the grounds and procedure for release from punishment are ambiguously formulated, generate conflicts with the current criminal and criminal procedure legislation and may cause difficulties in their practical application application.
Keywords: military criminal legislation, exemption from criminal liability and punishment, preliminary investigation, special military operation, criminal liability
For citation: Zagvozdkin N.N., Korshikova E.O. Federal Law No. 270-FZ of June 24, 2023 "On the specifics of criminal liability of persons involved in a special military operation": marginal notes // Obrazovaniye. Nauka. Nauch-nyye kadry = Education. Science. Scientific personnel. 2023;(4): 101 — 106. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/ 2073-3305-2023-4-101-106. EDN: https://elibrary.ru/EOSRJB.
© Загвоздкин Н.Н., Коршикова Е.О., 2023
В соответствии с ч. 3 ст. 331 Уголовного кодекса РФ (далее по тексту — УК РФ, Кодекс) [4] в первоначальной редакции уголовная ответственность за преступления против военной службы, совершенные в военное время или в боевой обстановке, определялась законодательством военного времени. Отсюда следует, что Уголовным кодексом РФ непосредственно предусматривалась ответственность за преступления против военной службы, совершенные только в мирное время и не в боевой обстановке. Вместе с тем законодательство военного времени так и не было принято, хотя в науке широко обсуждалась данная проблема. Как справедливо отметил М.А. Кауфман, ссылаясь на контртеррористическую операцию на Северном Кавказе, которая, безусловно, включает боевую обстановку, отсутствие законодательных актов военного времени приводит к применению норм, рассчитанных на мирное время, к преступлениям против военной службы, совершенным в условиях боевой обстановки, что по своей сути является применением закона по аналогии [2, с. 96].
Ряд ученых высказывали мнение о необходимости исключения из УК РФ ч. 3 ст. 331 с распространением действия норм, предусмотренных гл. 33 Кодекса, на преступления, совершенные в военное время или в боевой обстановке, с предложениями о дополнении данной главы новыми составами преступлений (например, добровольная сдача в плен, мародерство) [1, с. 21—30].
Н.А. Шулепов еще в 2001 г. считал необходимым предусмотреть совершение преступления в военное время или в боевой обстановке в качестве квалифицирующих и особо квалифицирующих признаков существующих составов преступлений. Он предлагал систематизацию норм, предусматривающих ответственность за совершение военных преступлений, по группам в зависимости от их совершения в мирное или военное время либо в районе боевых действий, и включение в особую группу преступлений против законов и обычаев войны [3, с. 142—149].
Отчасти эти предложения законодателем были услышаны, но только в 2022 г., когда УК РФ претерпел существенные изменения [7], обусловленные объективной необходимостью, связанной с проведением специальной военной операции: 1) криминализирован ряд деяний, связанных с прохождением службы в Вооруженных силах РФ и выполнением государственного оборонного заказа; 2) ч. 3 ст. 331 признана утратившей силу; 3) ряд составов преступлений дополнен квалифицирующими и особо квалифицирующими признаками «в период военного положения, в воен-
ное время либо в условиях вооруженного конфликта или ведения боевых действий». Таким образом, законодатель отказался от урегулирования общественных отношений, возникающих в результате совершения преступлений против военной службы в военное время или в условиях боевых действий, посредством отдельного законодательства военного времени, не включенного в Кодекс, и устранил коллизию между названной нормой и ч. 1 ст. 1 УК РФ, согласно которой уголовное законодательство состоит из Уголовного кодекса.
Однако Федеральный закон от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» [9] (далее по тексту — Закон), вносящий существенные изменения в отечественное военно-уголовное законодательство, вопреки положениям ст. 1 УК РФ, в Кодекс не включен.
Чем руководствовался законодатель, принимая такое решение? Частью 3 ст. 331 УК РФ, которая утратила силу, но распространялась на правоотношения, возникающие в результате совершения преступлений против военной службы? Вновь принятый уголовный закон регулирует правоотношения, возникающие в связи с прохождением военной службы в период мобилизации, военного положения или в военное время лицами, совершившими или обвиняемыми в совершении любых преступлений (за некоторыми исключениями), а не только против военной службы. Но других норм, кроме указанной выше, позволяющих принимать уголовные законы без их включения в УК РФ, в Кодексе не было и нет.
К сожалению, указанное противоречие является далеко не единственной проблемой, которую содержит названный Закон.
Рассмотрим эти проблемы начиная с наименования Закона, которое не соответствует его содержанию. В наименовании указано на специальную военную операцию, в то время как в содержательной части речь идет о мобилизации, военном положении, военном времени. На данное несоответствие обращено внимание в заключении Правового управления Аппарата Государственной Думы РФ на проект закона, тем не менее, наименование исправлено не было [10].
Далее, предмет правового регулирования сформулирован не полно, ст. 1 Закона не отражает весь круг общественных отношений, которые он регулирует: отсутствует указание на основания освобождения от наказания.
Нормы, регулирующие действие Закона по кругу лиц, являются неясными и противоречивыми.
Пункт 1 ст. 2 распространяет действие Закона на лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести (за некоторыми исключениями) до вступления в силу рассматриваемого Закона, в отношении которых осуществляется предварительное расследование. В данном пункте отсутствует указание на прохождение службы в Вооруженных Силах РФ в период мобилизации, военного положения, военного времени. В п. 2 данной статьи, в которой идет речь о лицах, проходящих военную службу, напротив, такое указание имеется. Значит ли это, что освобождению от уголовной ответственности подлежат все лица, совершившие преступления небольшой или средней тяжести (за указанными в Законе изъятиями), при условии производства в отношении них предварительного расследования, независимо от их участия в вооруженном конфликте? Конечно, нет. К такому выводу мы приходим исходя из предмета правового регулирования данного Закона, а также толкования ст. 2 во взаимосвязи со ст. 3, детализирующей круг лиц, совершивших преступления небольшой или средней тяжести, указанием на военную службу в период мобилизации, военного положения и военного времени. Но в таком случае не ясно, по какой причине применен разный подход к построению конструкции правовых норм в описанных двух пунктах статьи Закона. Аналогичная ситуация наблюдается по отношению к действию Закона во времени. Пункт 1 ст. 2 распространяет его действие на лиц, совершивших преступления до вступления Закона в силу, п. 2 такого указания не содержит.
На первый взгляд может показаться, что данные пункты описывают признаки лиц, которые следует учитывать в совокупности, т.е. только при наличии всех признаков, изложенных в обоих пунктах, Закон распространяет свое действие на таких лиц. Вместе с тем п. 3 рассматриваемой статьи, в котором указано на лиц, имеющих судимость, в такую конструкцию не вписывается.
В п. 3, так же, как и в п. 1, отсутствует указание на прохождение военной службы. При этом своеобразно определено действие Закона во времени для лиц, имеющих судимость: его действие распространено на лиц, приговоры в отношении которых вступили в законную силу до вступления в силу данного Закона. И если ограничение действия Закона во времени его вступлением в силу объясняется превентивной задачей уголовного права, то разумных объяснений различию для целей рассматриваемого Закона между лицами, в отношении которых приговоры вступили в законную силу, и в отношении которых не вступили, авторы этих строк не находят.
В целом формулировки, использованные в рассматриваемом Законе относительно его действия по кругу лиц, создают правовую неопределенность, поскольку не ясно, по каким именно критериям дифференцируются лица, указанные в п. 1 и п. 2 ст. 2. Для данных категорий лиц предусмотрены различные правовые последствия, связанные с исключениями некоторых деяний из числа преступлений, при совершении которых лицо может быть освобождено от уголовной ответственности и наказания. Но об этом напишем ниже.
Исходя из содержания ст. 2, 3 и 4 Закона, сформулируем признаки каждой из двух категорий.
К первой категории относятся лица: (а) совершившие преступления небольшой или средней тяжести; (б) совершившие преступления до вступления в силу рассматриваемого закона; (в) в отношении которых осуществляется предварительное расследование; (г) призванные на военную службу или заключившие контракт о прохождении военной службы в период мобилизации, военного положения или военного времени.
Ко второй категории относятся лица: (а) проходящие военную службу в период мобилизации, военного положения или военного времени; (б) совершившие преступления; (в) в отношении которых осуществляется предварительное расследование.
Таким образом, общими признаками для данных групп являются факты совершения преступлений и осуществления предварительного расследования. Различия состоят в категории преступлений: для первой группы — преступления небольшой или средней тяжести, для второй группы категории преступлений не указаны, а следовательно, — любые преступления. И поскольку факт прохождения военной службы для данных групп сформулирован по-разному, остается предположить, что к первой группе относятся лица, совершившие преступления до призыва или заключения контракта, а применительно ко второй категории речь идет о преступлениях, совершенных в период военной службы, либо о лицах, получивших статус подозреваемых или обвиняемых в указанный период. Однако это только предположение, основанное на отсутствии других логичных критериев разделения лиц на две названные группы.
Вместе с тем отсюда возникает другой вопрос: по какой причине для второй группы не предусмотрено никаких изъятий, в отличие от двух других групп? Выходит, что лицо, совершившее публичные призывы к террористическому акту
до призыва на военную службу или заключения контракта, не подлежит освобождению от уголовной ответственности, а лицо, совершившее во время прохождения службы террористический акт, повлекший умышленное причинение смерти человеку, за который предусмотрено наказание вплоть до пожизненного лишения свободы, освобождается от уголовной ответственности только на том основании, что совершило данное деяние во время прохождения военной службы либо получило в указанный период статус подозреваемого или обвиняемого. Вряд ли это соответствует принципу справедливости.
Перечень исключений, изложенный в п. 3 ст. 2 Закона, также вызывает вопросы своей неполнотой. К примеру, по какой причине законодатель, предусмотревший невозможность освобождения от наказания за ряд преступлений против половой неприкосновенности несовершеннолетних, оставил возможным освобождение от него для лиц, совершивших убийство детей? Законодатель полагает, что посягательство на половую неприкосновенность детей представляет большую степень общественной опасности, нежели посягательство на их жизнь? Но сравнение санкций ч. 2 ст. 105 и ч. 4 ст. 131 УК РФ убеждает в обратном. Да и ст. 105 законодатель поместил на первое место Особенной части именно по той причине, что признает исключительную общественную опасность убийства.
Понимая характер общественной опасности публичных призывов к терроризму, особенно в настоящее время, мы ни в коем случае не предлагаем исключить из рассматриваемого Закона указание на ст. 2052 УК РФ, как и на прочие статьи, перечисленные в п. 1 и 3 ст. 2. Но предусмотреть в п. 2 и 3 данной статьи составы преступлений, представляющих исключительную общественную опасность, при совершении которых лица не могут быть освобождены от уголовной ответственности, на наш взгляд, было необходимо. К сожалению, данная ситуация является непоправимой, учитывая, что анализируемый Закон не распространяет свое действие на лиц, которые совершили или совершат преступления после его вступления в силу, а ухудшить положение лиц, на которых его действие распространяется, невозможно в силу ст. 10 УК РФ.
Неясно, по какой причине среди категорий лиц, которые могут быть освобождены от уголовной ответственности по основаниям, предусмотренным в рассматриваемом Законе, отсутствуют подсудимые. Уголовно-процессуальным кодексом РФ (далее — УПК РФ) [5] не предусмотрено такое основание приостановления судебно-
го разбирательства, как «по ходатайству командования воинской части (учреждения)». Но аналогичное основание приостановления предварительного расследования в указанном Кодексе также отсутствует, однако это не помешало законодателю предусмотреть его в рассматриваемом Законе, причем без внесения изменений в уголовно-процессуальное законодательство, что противоречит требованиям ч. 1 ст. 1 УПК РФ.
Само по себе основание приостановления предварительного расследования «по ходатайству командования воинской части (учреждения)» вызывает большие вопросы. Статья 119 УПК РФ содержит исчерпывающий перечень лиц, имеющих право заявлять ходатайства в ходе производства по уголовному делу, и командования воинской части среди них нет. Поэтому в данной части изменению подлежит либо анализируемый нами Закон, либо УПК РФ.
Нельзя также не обратить внимание на некорректность использованной в Законе формулировки «совершившие преступления» применительно к лицам, в отношении которых производится предварительное расследование. Правильнее было бы указать «обвиняемые или подозреваемые в совершении преступлений», поскольку в силу презумпции невиновности факт совершения лицом преступления может быть установлен только судом.
Существенную проблему, на наш взгляд, представляет собой использование в рассматриваемом Законе термина «освобождение от наказания условно», не известного ранее отечественному уголовному законодательству. На первый взгляд может показаться, что данный термин указан законодателем некорректно и имеется в виду условно-досрочное освобождение или условное осуждение. Но по результатам детального изучения ст. 3, 4 и 5 анализируемого Закона приходим к следующему.
Статьи 3 и 4 Закона сконструированы единообразно, и из их содержания следует, что лица, в отношении которых предварительное расследование приостановлено, освобождаются от уголовной ответственности со дня награждения государственной наградой в период прохождения службы либо со дня увольнения с военной службы по указанным в Законе основаниям. Такой порядок предусмотрен в п. 1 каждой из названных статей. Таким образом, Законом предусмотрен следующий механизм: сперва приостанавливается предварительное расследование и лицо направляется в зону военного конфликта, затем лицо либо получает государственную награду, либо увольняется со службы по определенным
основаниям и с этого момента подлежит освобождению от уголовной ответственности.
Статья 5 Закона, предусматривающая освобождение от наказания, сконструирована иначе, и, на наш взгляд, не случайно. Пункт 1 предусматривает освобождение от наказания условно, а в качестве юридических фактов, являющихся основанием для такого освобождения, указаны призыв на военную службу либо заключение контракта, т.е. те же обстоятельства, которые являются основанием для приостановления предварительного расследования в отношении подозреваемых и обвиняемых. Пункт 2 данной статьи предусматривает освобождение от наказания (без слова «условно») со дня награждения государственной наградой или со дня увольнения со службы. Отсюда следует, что приостановление предварительного расследования и освобождение от наказания условно относятся к процедурам, позволяющим лицу покинуть место производства предварительного расследования или отбывания наказания для прохождения военной службы, а освобождение от уголовной ответственности и наказания — к благоприятным правовым последствиям для тех лиц, которые выполнили взятые на себя обязательства.
Если мы верно понимаем сформулированную законодателем мысль, то такой механизм освобождения от наказания вполне имеет право на существование. Но в этом случае новый институт освобождения от наказания условно нуждается в наполнении правовыми нормами, раскрывающими его содержание и порядок применения.
В заключение отметим, что описанная нами бессистемность и правовая неопределенность рассматриваемого Закона, на наш взгляд, во многом обусловлены длительным игнорированием необходимости урегулирования общественных отношений, возникающих в связи с совершением преступлений на фоне вооруженных конфликтов, результатом которого явилась поспешность принятия соответствующего Закона в условиях возникшей острой необходимости в связи с проведением специальной военной операции.
Закон принят в крайне сжатые сроки. 13 июня 2023 г. законопроект внесен в Государственную Думу, а уже 20 июня того же года принят во втором и третьем чтениях и на следующий день одобрен Советом Федерации.
Подтверждением такой поспешности служит и тот факт, что одновременно с анализируемым Законом принят Федеральный закон от 24 июня 2023 г. № 269-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты» [8], в котором допущено грубое несоблюдение требований законодательной техники.
Речь идет о внесении изменений в Федеральный закон от 28 марта 1998 г. № 53-ФЗ «О воинской обязанности и военной службе» [6], предусматривающих возможность заключения контракта о прохождении военной службы в период мобилизации, военного положения и военного времени с гражданами, отбывшими наказание в виде лишения свободы, судимость которых снята и погашена.
Вместе с тем Федеральный закон «О воинской обязанности и военной службе» предусматривал невозможность заключения такого контракта с лицами, имеющими неснятую и непогашенную судимость, отбывавшими наказание в виде лишения свободы. Наличие снятой или погашенной судимости не препятствовали заключению контракта. Из содержания п. 3 ст. 2 Федерального закона «Об особенностях освобождения от уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» можно сделать вывод, что законодатель намеревался предусмотреть в Федеральном законе «О воинской обязанности и военной службе» возможность заключения контракта с лицами, отбывавшими лишение свободы, судимость в отношении которых не снята и не погашена, однако частица «не» была ошибочно упущена.
Таким образом, вынуждены констатировать, что, несмотря на обусловленную объективной необходимостью законодательного урегулирования вопросов освобождения от уголовной ответственности и наказания лиц, поступающих на военную службу для участия в вооруженных конфликтах, принятый в этих целях обсуждаемый Закон противоречит положениям ч. 1 ст. 1 УК РФ и ч. 1 ст. 1 УПК РФ, нуждается в исправлении. Содержащиеся в нем доработанные нормы подлежат включению в указанные кодексы.
Список источников
1. Загорский Г.И. Действие российского уголовного закона в военное время либо в боевой обстановке / / Право в вооруженных силах — Военно-правовое обозрение. 2007. № 6 (120). С. 21—30.
2. Кауфман МА. Правотворческие ошибки в уголовном праве / / Журнал российского права. 2016. № 9. С. 92—101.
3. Шулепов H.A. Теоретические основы реализации уголовной ответственности военнослужащих: дис. ... докт. юрид. наук. М., 2001. 365 с.
4. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-ФЗ (ред. от 4 августа 2023 г.) / / Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.
5. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ (ред. от 13 июня 2023 г.) // Собрание законодательства РФ. 2001. № 52 (ч. 1). Ст. 4921.
6. Федеральный закон от 28 марта 1998 г. № 53-Ф3 «О воинской обязанности и военной службе» (ред. от 4 августа 2023 г.) // Собрание законодательства РФ.1998. № 13. Ст. 1475.
7. Федеральный от 24 сентября 2022 г. № 365-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и ст. 151 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» / / Собрание законодательства РФ. 2022. № 39. Ст. 6535.
8. Федеральный закон от 24 июня 2023 г. № 269-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации» // Собрание законодательства РФ. 2023. № 26. Ст. 4677.
9. Федеральный закон от 24 июня 2023 г. № 270-ФЗ «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции» // Собрание законодательства РФ. 2023. № 26. Ст. 4678.
10. Заключение на проект федерального закона № 378326-8 «Об особенностях уголовной ответственности лиц, привлекаемых к участию в специальной военной операции», внесенный депутатами Государственной Думы П.В. Крашенинниковым, И.А. Паськиной, сенатором Российской Федерации А.А. Клишасом (первое чтение) // https://sozd.duma.gov.ru/bill/378326-8.
References
1. Zagorsky G.I. The effect of the Russian criminal law in wartime or in a combat situation / / Law in the Armed Forces — Military Legal Review. 2007. No. 6 (120). pp. 21—30.
2. Kaufman MA. Law-making errors in criminal law // Journal of Russian Law. 2016. No. 9. pp. 92—101.
3. Shulepov NA. Theoretical foundations of the implementation of criminal liability of military personnel: dis. ... doct. jurid. M., 2001. 365 p.
4. The Criminal Code of the Russian Federation No. 63-FZ of June 13, 1996 (as amended on August 4, 2023) // Collection of Legislation of the Russian Federation. 1996. No. 25. St. 2954.
5. Criminal Procedure Code of the Russian Federation No. 174-FZ of December 18, 2001 (ed. of June 13, 2023) // Collection of Legislation of the Russian Federation. 2001. No. 52 (Part 1). Article 4921.
6. Federal Law No. 53-FZ of March 28, 1998 "On military service duties and military service" (ed. of August 4, 2023) // Collection of Legislation of the Russian Federation. 1998. No. 13. Article 1475.
7. Federal No. 365-FZ of September 24, 2022 "On amendments to the Criminal Code of the Russian Federation and Article 151 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation" // Collection of Legislation of the Russian Federation.
2022. No. 39. St. 6535.
8. Federal Law No. 269-FZ of June 24, 2023 "On amendments to specific legislative acts of the Russian Federation" // Collection of Legislation of the Russian Federation. 2023. No. 26. St. 4677.
9. Federal Law No. 270-FZ of June 24, 2023 "On the peculiarities of criminal responsibility of persons involved in special military operation" // Collection of legislation of the Russian Federation.
2023. No. 26. St. 4678.
10. Conclusion on the draft Federal Law No. 37 8326-8 "On the peculiarities of criminal responsibility of persons involved in special military operation", introduced by deputies of the State Duma P.V. Krasheninnikov, I.A. Paskina, Senator of the Russian Federation A.A. Klishas (first reading) // https://sozd.duma.gov.ru/bill/378326-8.
Информация об авторах
Н.Н. Загвоздкин — заведующий кафедрой уголовно-правовых дисциплин Дальневосточного юридического института (филиала) Университета прокуратуры Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент; Е.О. Коршикова — старший преподаватель кафедры уголовно-правовых дисциплин Дальневосточного юридического института (филиала) Университета прокуратуры Российской Федерации.
Information about the authors N.N. Zagvozdkin — Head of the Department of Criminal Law Disciplines of the Far Eastern Law Institute (branch) of the University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation, Candidate of Law, Associate Professor; E.O. Korshikova — Senior Lecturer of the Department of Criminal Law Disciplines of the Far Eastern Law Institute (branch) of the University of the Prosecutor's Office of the Russian Federation.
Сведения о вкладе каждого автора Вклад авторов: все авторы сделали эквивалентный вклад в подготовку публикации. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Contribution of the authors: the authors contributed equally to this article. The authors declare no conflicts of interests.
Статья поступила в редакцию 26.09.2023; одобрена после рецензирования 10.10.2023; принята к публикации 26.10.2023. The article was submitted 26.09.2023; approved after reviewing 10.10.2023; accepted for publication 26.10.2023.
