CC BY
89
мещенных обыкновенных акций общества; участнику общества с ограниченной (дополнительной) ответственностью.
Кроме того, использование в ст. 23 УПК РФ термина «руководитель организации» не согласуется с гражданским законодательством и соответствующими законами о хозяйственных обществах, где такое лицо именуется «лицом, осуществляющим функции единоличного исполнительного органа общества». Поэтому УПК РФ должен быть приведен в соответствие с нормами гражданского законодательства.
Для реализации обозначенных предложений необходимо внесение изменений в ст. 23 УПК РФ «Привлечение к уголовному преследованию по заявлению коммерческой или иной организации» и в примечание 2 к ст. 201 УК РФ «Злоупотребление полномочиями».
Целесообразно также обеспечить единообразие терминологии гражданского и уголовного законодательства. Экономические преступления по своей природе находятся на «стыке» отраслей права, поэтому необходимо минимизировать ситуации, когда гражданское законодательство препятствует реализации уголовно-правовых норм.
Высказанные нормотворческие предложения, безусловно, требуют оценки ученых и иных специалистов. Необходимо также учитывать, что частые изменения законодательства не способствуют его стабильности и негативно влияют на правоприменительную практику. В связи с этим предложения, высказанные в данной статье, должны, по нашему мнению, реализовываться в рамках единой государственной программы противодействия преступности в сфере корпоративных отношений.
С.В. Максимов* ФАЛЬСИФИКАЦИЯ ЛЕКАРСТВЕННЫХ СРЕДСТВ В РОССИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ РАТИФИКАЦИИ КОНВЕНЦИИ СОВЕТА ЕВРОПЫ «МЕДИКРИМ»
Подделка (фальсификация) лекарственных средств1 и создаваемые этим угрозы здоровью населения сегодня превратились для
* Заведующий сектором уголовного права и криминологии Института государства и права РАН, доктор юридических наук, профессор.
75
Труды Института государства и права Российской академии наук. № 3/2014
многих государств в настоящее бедствие. По данным Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ), доля фальсифицированных лекарственных средств в мире достигает 25% их общего оборота2. Так, в течение короткого периода - с 25 сентября по 2 октября 2012 г. - в рамках операции Интерпола «Pangea V» по пресечению незаконного распространения лекарств с помощью Интернета, охватившей территории 150 стран, было закрыто около 18 тыс. сайтов и изъято поддельных лекарств на сумму около 11 млн долл. США3.
Мировой оборот контрафактных лекарств, по некоторым оценкам, составляет около 75 млрд долл. США. Значительная их часть сбывается с помощью интернет-магазинов4.
Суммарная стоимость фальсифицированных лекарственных средств, если исходить из того, что, по оценке Минэкономразвития России, подделывается примерно 10% общего оборота лекарств, должна составлять около 3 млрд долл. США за год при стоимости фармрынка России в 2013 г. (30 млрд долл.). Эта сумма вполне сопоставима с тем, что государство тратит на закупку лекарств за счет федерального бюджета.
Сегодня в России нет единого органа государственной власти, ответственного за регистрацию лекарств и контроль за производством и обращением лекарственных средств и изделий медицинского назначения. Как следствие, отсутствует и единая система мониторинга нарушений правил такого обращения. В связи с этим большинство государственных решений, направленных на повышение эффективности борьбы с оборотом фальсифицированных лекарственных средств и изделий медицинского назначения, принимается на основе одних лишь экспертных оценок и данных опроса граждан.
1 Согласно п. 37 ст. 4 Федерального закона от 12 апреля 2010 г. № 61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств» (СЗ РФ. 2010. № 16. Ст. 1815) фальсифицированным лекарственным средством признается лекарственное средство, сопровождаемое ложной информацией о его составе и (или) производителе.
2 См., например: Контрафактные лекарства в России: остерегайтесь подделок // URL: http://www.pharm-medexpert.ru. 2012 (дата обращения: 03.02.2014).
3 См.: URL: www.interpol.int. 2012 (дата обращения: 03.02.2014).
4 См.: Google и Microsoft помогут Обаме бороться с нелегальными интернет-аптеками // URL: http://www.medportal.ru (дата обращения: 03.02.2014).
Россия в отличие, например, от Украины не является участником Системы национальных фарминспекторатов Европы (PIC/S), которая стала мировой системой контроля за соответствием производителей лекарственных средств требованиям Руководства по надлежащей практике производства лекарственных средств для человека и применения в ветеринарии (GMP). Как показывает анализ, созданная в развитых странах среда из отвечающих соответствующим требованиям надлежащих практик (GxP) функционирования регуляторных органов, медицинских организаций, лабораторий, производителей, дистрибьюторов и розничных (аптечных) продавцов лекарств и есть основной инструмент предупреждения и раннего пресечения производства и оборота фальсифицированных, контрафактных, некачественных и незарегистрированных лекарственных средств.
По состоянию на 1 марта 2014 г. уголовное и административное законодательство России не содержало специальных норм, предусматривающих привлечение к ответственности физических и юридических лиц, занимающихся производством и оборотом фальсифицированных, контрафактных, некачественных и незарегистрированных лекарственных средств и изделий медицинского назначения. Общие нормы, закрепленные в УК РФ и КоАП РФ, не обеспечивают целенаправленной борьбы с этим злом и раннего пресечения соответствующих правонарушений.
Анализ современной российской практики показывает, что защита интересов потребителя от вреда, причиняемого обращением фальсифицированных лекарственных средств и биологически активных добавок к пище (БАДов), которые по фармакологической активности и противопоказаниям по приему могут соперничать со сходными лекарственными средствами, не обеспечивается должным образом. Согласно данным опросов общественного мнения, в настоящее время более 40% россиян считают себя жертвами недоброкачественных или поддельных лекарств. При этом следует учитывать, что потребители, как правило, не могут однозначно разграничивать недоброкачественные и фальсифицированные лекарственные средства и биоактивные добавки.
Несмотря на это, ежегодно уполномоченными должностными лицами возбуждается не более 10 уголовных дел о преступлениях, связанных с обращением недоброкачественных и фальсифицированных лекарственных средств и БАДов, и одного-двух - связан-
ных с обращением фармацевтических субстанций - веществ растительного, животного или синтетического происхождения, обладающих фармакологической активностью и предназначенных для производства и изготовления лекарственных средств.
В последнее десятилетие к административной ответственности ежегодно привлекается не более 1000-1500 лиц, органами внутренних дел из обращения изымается фальсифицированной и недоброкачественной продукции на сумму не более 4-5 млн руб. Исключение, наверное, не составил и 2012 г., когда органы МВД России - участники операции Интерпола «Pangea V» в ходе оперативно-розыскных и контрольных мероприятий по выявлению фальсифицированных, недоброкачественных, просроченных и запрещенных к реализации лекарственных препаратов, БАДов и наркотических средств проверили на основе полученной информации (в том числе с помощью интернет-ресурсов) 134 оптовых фарм-склада и более 900 аптек и аптечных пунктов и выявили подозрительные лекарственные препараты на сумму немногим более 800 тыс. руб.5 При этом данные об общем числе подозрительных интернет-сайтов, с помощью которых осуществлялся сбыт фальсифицированных, контрафактных, недоброкачественных или незарегистрированных лекарственных средств, выявленных правоохранительными органами России в ходе этой операции, мировой общественности не были представлены.
Для сравнения: в Великобритании, несопоставимо более благополучной в этом отношении, чем Россия, стране, за неделю была приостановлена деятельность 384 доменов, 120 доменов было закрыто, изъято незаконно обращаемой, в том числе фальсифицированной, лекарственной продукции на сумму более 3,8 млн ф. ст., два лица были арестованы по подозрению в совершении преступлений .
Достижение Россией сколь-нибудь заметных результатов в борьбе с незаконным оборотом фальсифицированных, контрафактных и недоброкачественных лекарственных средств требует после-
5 См.: Фармацевтический вестник. 2012. 6 окт.
6 См.: Интерпол закрыл более 18 тыс. сайтов, торгующих нелегальными ЛС // The Independent. 2012. October 4th
довательных и согласованных действий всех заинтересованных органов государственной власти, фарминдустрии, фармацевтического и медицинского профессиональных сообществ. Наряду с осуществлением специальных правовых мер необходимо: принятие Кодекса здравоохранения РФ;
нормативное закрепление нового порядка формирования и функционирования при уполномоченных федеральных органах власти рабочих групп по подготовке и обсуждению проектов нормативных правовых актов, регулирующих в том числе сферу производства и обращения лекарственных средств и изделий медицинского назначения;
внедрение в сферу производства и обращения лекарственных средств и изделий медицинского назначения системы надлежащих практик (GxP);
перераспределение полномочий между федеральными органами исполнительной власти в целях концентрации функций национального фарминспектората в одном органе государственной власти (регистрация лекарственных средств, лицензирование производства, постлицензионный контроль);
создание системы подготовки и переподготовки специалистов по внедрению лучших международных практик в сфере производства и обращения лекарственных средств и медицинских изделий.
Особое значение для формирования в России эффективной системы противодействия фальсификации лекарственных средств имеет, по нашему мнению, ратификация и имплементации в российское законодательство положений Конвенции Совета Европы «О борьбе с фальсификацией медицинской продукции и сходными преступлениями, угрожающими здоровью населения» (Конвенция «Медикрим»), подписанной Россией 28 октября 2011 г. в г. Москве. Разработка данной Конвенции была инициирована Россией. Однако несмотря на это лишь спустя два года Минздравом России был подготовлен и представлен для обсуждения проект соответствующего федерального закона.
Предыстория подписания Конвенции «Медикрим»
Идея разработки международной конвенции, регламентирующей основы единой политики государств в борьбе с оборотом
фальсифицированных лекарств, впервые получила официальное закрепление в декларации Московской конференции «Европа против фальшивых лекарств», организованной при участии Европейского директората по качеству лекарственных средств и здравоохранению, которая состоялась в Москве 23-24 октября 2006 г. в рамках председательства России в Комитете Министров Совета Европы.
В 2007 г. Комитетом Министров Совета Европы с участием российских специалистов (Росздравнадзор) была создана экспертная группа по фальсифицированной фармацевтической продукции, которой был подготовлен проект вышеназванной Конвенции. В 2010 г. Комитетом Министров Совета Европы был утвержден итоговый вариант ее текста.
В связи с тем, что ключевая роль в инициировании и активизации разработки Конвенции и ее базовых положений (в том числе относящихся к применению Конвенции в отношении медицинских изделий) принадлежала России (в частности, Н.В. Юргелю, назначенному в феврале 2007 г. руководителем Росздравнадзора), подписание Конвенции было решено провести в Москве.
26-28 октября 2011 г. в г. Москве Конвенцию Совета Европы «О борьбе с фальсификацией медицинской продукции и сходными преступлениями, угрожающими здоровью населения» наряду с Россией подписали еще 11 государств (Австрия, Германия, Израиль, Исландия, Италия, Кипр, Португалия, Финляндия, Франция, Украина, Швейцария). Позднее ее подписали: Лихтенштейн (4 ноября 2011 г.), Люксембург (22 декабря 2001 г.), Дания (12 января 2012 г.), Чешская Республика (12 января 2012 г.), Турция (24 июня 2012 г.), Бельгия (24 июля 2012 г.), Армения (20 сентября 2012 г.), Молдова (20 сентября 2012 г.), Испания (8 октября 2012 г.)7.
К сожалению, до настоящего времени Конвенция не вступила в силу, поскольку для этого необходимо, чтобы ее ратифицировали пять государств, в том числе три государства - члена Совета Европы. На 10 октября 2013 г. ее ратифицировали Украина (20 августа 2012 г.) и Испания (5 августа 2013 г.).
Основные положения рассматриваемой Конвенции, которые создают дополнительные условия для повышения эффективности
7 См: иКЬ: http://conventions.coe.int (дата обращения: 25.01.2014). 80
борьбы с оборотом фальсифицированных лекарственных средств и медицинских изделий, состоят в следующем.
1. В соответствии со ст. 5 каждая Сторона принимает необходимые законодательные и иные меры, чтобы признать в качестве преступления в соответствии с внутренним законодательством не только умышленное (п. 1), но и недобросовестное (п. 2) производство фальсифицированных медицинских продуктов (включая лекарственные средства) и фармацевтических субстанций. Производство фальсифицированных вспомогательных веществ, частей, материалов и аксессуаров предложено криминализовать лишь при наличии умысла.
При этом следует иметь в виду, что разработчики (и переводчики) не учли того, что понятие умысла применительно к преступлению согласно УК РФ применимо лишь к случаям, когда речь идет о так называемых материальных составах преступлений, т.е. составах преступлений, обязательным признаком объективной стороны которых является последствие. Действующее уголовное законодательство России не предусматривает ответственность за халатность, допущенную лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях, даже если следствием такой халатности (недобросовестности) стало причинение крупного ущерба или иного вреда третьим лицам. Лишь причинение смерти или тяжкого вреда по неосторожности вследствие вовлечения в оборот фальсифицированных лекарственных средств и медицинских изделий может подлежать наказанию по статьям, предусматривающим ответственность за преступления против личности (ст. 109 и 118 УК РФ соответственно).
2. В соответствии со ст. 6 каждая Сторона также принимает необходимые законодательные и иные меры, чтобы признать в качестве преступлений в соответствии с внутренним законодательством совершенные умышленно сбыт или предложение к сбыту, включая посреднические операции, транспортировку, складирование, импорт и экспорт, фальсифицированных медицинских продуктов, фармацевтических субстанций, вспомогательных веществ, частей, материалов и аксессуаров.
Помимо указанных выше обстоятельств необходимо учитывать, что российский законодатель отменил уголовную ответственность за контрабанду предметов, находящихся в свободном обра-
щении (ч. 1 ст. 188 УК РФ)8, в том числе лекарственных средств, не являющихся наркотическими средствами, сильнодействующими, ядовитыми или психотропными веществами, сделав исключение лишь для стратегически важных товаров и ресурсов (ст. 2261 УК РФ). На 1 октября 2013 г. лекарственные средства, в том числе фармсубстанции, не были отнесены Правительством РФ к стратегически важным товарам.
3. Согласно ст. 7 Стороны обязаны принимать необходимые законодательные и иные меры, чтобы признать в качестве преступлений в соответствии с внутренним законодательством совершенные умышленно изготовление поддельных документов или их фальсификацию.
Основная проблема здесь заключается в том, что фальсификацией согласно ст. 327 УК РФ признается лишь подделка официальных документов.
Сложившаяся в России правоприменительная практика, к сожалению, не содержит примеров признания инструкций по применению лекарственных средств, этикеток и упаковок лекарственных средств официальными документами, несмотря на то, что все эти документы вовлечены в официальный документооборот уполномоченных органов государственной власти.
4. В соответствии со ст. 8 государствам-участникам предложено установить уголовную ответственность и за сходные преступления, к которым отнесены:
a) изготовление, складирование для сбыта, импорт, экспорт, сбыт, предложение к сбыту или размещение на рынке:
О лекарственных средств без разрешения, когда такое разрешение необходимо согласно внутреннему законодательству Стороны, или
и) медицинских изделий в нарушение требований о соответствии, когда такое соответствие необходимо согласно внутреннему законодательству Стороны;
b) коммерческое использование подлинных документов в целях, не соответствующих предусмотренным внутренним законода-
8 См.: Федеральный закон от 7 декабря 2011 г. № 420-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и отдельные законодательные акты Российской Федерации» // СЗ РФ. 2011. № 50. Ст. 7362. 82
тельством Стороны, в рамках легальной цепи поставок медицинских продуктов.
Несмотря на то что, исходя из «буквы» преамбулы Конвенции, последняя не направлена на решение вопросов, затрагивающих права интеллектуальной собственности, пп. 1) п. «а» ст. 8 Конвенции, на наш взгляд, порождает у государства-участника обязанность рассмотреть вопрос о введении уголовной ответственности за фармпиратство.
«Плюсы» законопроекта, подготовленного Минздравом России
1. Проект снимает с России «подозрения» в имитации активности в области борьбы с фальсификацией медицинской продукции.
2. По сравнению с другими сходными законопроектами, подготовленными после подписания Россией Конвенции «Медикрим» (два законопроекта, инициированных депутатами Государственной Думы РФ А.С. Прокопьевым, И.А. Яровой, О.Л. Михеевым), он охватывает наибольший круг вопросов, урегулированных Конвенцией «Медикрим».
3. Предлагается (хотя и не бесспорный) способ законодательного определения понятий фальсифицированного, недоброкачественного и контрафактного медицинского изделия (по аналогии с дефинициями фальсифицированного, недоброкачественного и контрафактного лекарственного средства, содержащимися в Федеральном законе «Об обращении лекарственных средств»).
4. Делается попытка найти правовое решение разрастающейся проблемы борьбы с незаконным оборотом контрафактных медицинских изделий.
5. Предлагается установить достаточно суровую уголовную ответственность за: а) производство, изготовление, ввоз в Российскую Федерацию, хранение, перевозку, транспортировку, отпуск, реализацию, передачу фальсифицированных лекарственных средств, вспомогательных веществ и медицинских изделий; б) аналогичные действия по отношению к указанным видам медицин-
9 См.: URL: http://regulation.gov.ru ID проекта: 00/04-7246/09-13/9-9-4 (дата обращения: 25.01.2014).
ской продукции, совершенные без специального разрешения (лицензии), если такое разрешение (такая лицензия) обязательно (обязательна); в) изготовление, организацию изготовления поддельных документов или фальсификацию документов на лекарственные средства и медицинские изделия (регистрационного удостоверения, сертификата или декларации о соответствии, инструкции по применению лекарственного препарата и медицинского изделия, руководства по эксплуатации медицинского изделия), а также за фальсификацию, изготовление и организацию изготовления поддельной упаковки лекарственных средств и медицинских изделий и за использование заведомо поддельных документов на лекарственные средства и медицинские изделия. В этих целях предусматривается дополнить УК РФ соответственно ст. 2381, 2382, 3272.
Указанные статьи относятся к числу норм, позволяющих назначать осужденным лицам конфискацию имущества.
6. Предлагается установить административную ответственность за незаконное обращение (ввоз на территорию РФ, производство, хранение, отпуск, реализацию, передачу) недоброкачественных и (или) незарегистрированных лекарственных средств и медицинских изделий с установлением кратных стоимости предмета правонарушения штрафов (ч. 2 новой ст. 6.22 КоАП РФ).
7. Предлагается дополнить Федеральный закон «Об обращении лекарственных средств» ст. 91, закрепив в ней основные требования к инспекции по соблюдению производителями лекарственных средств правил организации производства и контроля качества лекарственных средств.
Основные «минусы» законопроекта Минздрава России
1. Он разработан и вынесен на общественное обсуждение прежде законопроекта «О ратификации Конвенции Совета Европы о борьбе с фальсификацией медицинской продукции и сходными преступлениями, угрожающими здоровью населения», который должен быть внесен в Государственную Думу Президентом РФ. Последний проект может содержать ряд оговорок, которые будут оказывать существенное влияние на объем регулирования.
2. По своему содержанию выходит за пределы Конвенции «Медикрим» в части, относящейся к установлению уголовной ответственности за производство, изготовление и обращение контрафактной медицинской продукции. В преамбуле Конвенции и в Аналитическом докладе к Конвенции оговаривается, что защита
интересов правообладателей не относится к предмету Конвенции. Как следствие, в предложенных Минздравом России новеллах меры уголовной ответственности за посягательство на имущественные интересы правообладателя совпадают с мерами ответственности за посягательство на здоровье населения. Уголовная ответственность должна наступать в соответствии с санкциями, предусмотренными в гл. 25 УК РФ «Преступления против здоровья населения и общественной нравственности». При этом необходимо иметь в виду, что незаконное использование изобретения преследуется по УК РФ (ст. 237) только в том случае, если деяние причинило крупный ущерб (ч. 1 ст. 147), а приобретение, хранение, перевозка контрафактных экземпляров произведений - если причинен крупный ущерб на сумму не менее 100 тыс. руб.
3. Дублирует применительно к понятию контрафактного медицинского изделия малоинформативное и, в сущности, неверное определение контрафактного лекарственного средства как средства, находящегося в обороте с нарушением гражданского законодательства. Нахождение в обращении фальсифицированной и недоброкачественной медицинской продукции также противоречит нормам гражданского законодательства.
4. Не решает проблемы отсутствия федерального органа исполнительной власти, полномочного рассматривать дела об административных правонарушениях, связанных с незаконным обращением недоброкачественных лекарственных средств и медицинских изделий по существу, в том числе назначать наказания. Вновь уполномоченным органам предлагается ограничиться составлением протоколов, по которым решение должно быть принято судом в срок не позднее трех месяцев со дня совершения такого правонарушения. Однако на практике редко удается соблюдать этот срок.
5. Не учитывает в полной мере, что возбуждение уголовных дел по криминализуемым деяниям по смыслу Конвенции должно обеспечиваться даже в отсутствие заявления потерпевших (последствия в виде смерти или причинения вреда здоровья не являются обязательными признаками основных составов криминализуемых деяний). Разработчики законопроекта предлагают функцию возбуждения уголовных дел по новым статьям УК РФ возложить на следователей Следственного комитета РФ, который не наделен полномочиями по осуществлению оперативно-розыскной деятельности, т.е. по инициативному выявлению поводов для возбуждения
уголовных дел. Сегодня в структуре МВД России отсутствует специализированное оперативное подразделение соответствующего профиля. В этой связи следует прогнозировать вынужденно низкий уровень уголовного преследования фальсификаторов медицинской продукции.
6. Создает практически непреодолимую коллизию между предлагаемыми статьями УК РФ и КоАП РФ в части ответственности должностных лиц хозяйствующих субъектов и индивидуальных предпринимателей за производство, хранение, перевозку, транспортировку, отпуск, реализацию, передачу фальсифицированных лекарственных средств и медицинских изделий.
7. Не предусматривает без каких-либо оснований уголовной и административной ответственности за вывоз из Российской Федерации фальсифицированных и недоброкачественных лекарственных средств и медицинских изделий, что нарушает принципы международного права.
8. Не учитывает требование п. «<<» ст. 13 Конвенции, согласно которому каждая Сторона принимает необходимые законодательные и иные меры с тем, чтобы сбыт или предложение к сбыту фальсифицированных и недоброкачественных лекарств и медицинских изделий, которые совершены с использованием средств широкого распространения, таких как информационные системы, включая Интернет, относились бы к отягчающим наказание обстоятельствам.
На 10 октября 2013 г. «поисковик» Яндекс содержал 2 млн объявлений о купле-продаже лекарств через так называемые интернет-аптеки, юридический статус которых до настоящего времени не определен.
9. Не решает проблемы установления уголовной ответственности за производство и обращение незарегистрированных лекарственных средств и медицинских изделий. Тем не менее административную ответственность для должностных лиц, юридических лиц и индивидуальных предпринимателей за соответствующие действия в отношении незарегистрированных лекарственных средств и медицинских изделий разработчики законопроекта все же предлагают ввести.
Учитывая вышесказанное, представляется целесообразным:
1) объединить рассматриваемый законопроект с проектами депутатов И.А. Яровой и А.С. Прокопьева, уже внесенными в Государственную Думу Федерального Собрания РФ;
2) концептуально доработать законопроект с учетом нецелесообразности установления ответственности за посягательства на здоровье населения и интеллектуальную собственность в одних и тех же статьях УК РФ и КоАП РФ, принимая во внимание существенные различия в содержании объектов соответствующих противоправных посягательств;
3) детализировать составы преступлений и административных правонарушений с учетом положений Конвенции в части учета обстоятельств, отягчающих наказание, в том числе таких, как дистанционная торговля с использованием электронных сетей массового использования (в частности Интернета);
4) установить уголовную и административную ответственность за связанные правонарушения, предметом которых являются БАДы;
5) сформировать законодательную основу для создания единого органа государственной власти, осуществляющего контрольно-надзорные функции в сфере здравоохранения и наделенного полномочиями по рассмотрению (включая назначение административных наказаний) дел об административных правонарушениях в сфере обращения лекарственных средств и медицинских изделий.
Л.Д. Гаухман*
НЕСТАБИЛЬНОСТЬ УГОЛОВНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА КАК УГРОЗА РАЗРУШЕНИЯ ПРАВОПОРЯДКА
Серьезной проблемой является нестабильность законодательства - уголовного и других его отраслей, на нормы которых содержатся - сделаны или подразумеваются - ссылки в бланкетных нормах УК РФ.
В УК РФ, принятый Государственной Думой 24 мая 1996 г., одобренный Советом Федерации Федерального Собрания РФ
* Профессор кафедры уголовного права Московского университета МВД России, доктор юридических наук, заслуженный деятель науки РФ.
