CC BY
28
организация служебной деятельности
Изучение и понимание контркультур и субкультур важны для любого специалиста в области управления персоналом. Если мы осознаем, что люди, несмотря на все их отличия друг от друга, могут думать, чувствовать и действовать определенным образом, примерно одинаковым для целой организации, можно делать обобщения относительно их поведения, прогнозировать его, управлять им.
Организационная культура поддается оптимизации, ее возможно формировать, закладывая в основу гуманистические ценности и правила взаимодействия как по отношению к персоналу ИУ, так и по отношению к осужденным. Будучи сильной и развитой, она способна успешно противодействовать негативному влиянию криминальной субкультуры на сотрудников ИУ. ^
1. Грошев И. В., Емельянов В. М., Юрьев В. М. Организационная культура. - М., 2004.
2. Глоточкин А. Д., Пирожков В. Ф. Исправительно-трудовая психология. - М., 1974.
3. Долгова А. И. Преступность, ее организованность и криминальное общество. - М., 2003.
4. Олейник А. Н. Тюремная субкультура. - М., 2001.
5. Чечкова А. В., Киселева Р. Н. Особенности организационной культуры исправительных учреждений. - Рязань, 2011.
Старший лейтенант внутренней службы
А. В. ДАВЫДЕНКО, старший инспектор филиала № 7 ФКУ УИИ УФСИН России по г. Москве
факторы, влияющие на возраст наступления уголовной ответственности несовершеннолетних
Изучение динамики современного состояния преступности несовершеннолетних показывает, что количество несовершеннолетних, совершивших преступления за период с 2000 по 2012 год, сокращается. По нашему мнению, данная тенденция объясняется не столько снижением преступной активности несовершеннолетних и достижениями правоохранительных органов, сколько значительным сокращением общего удельного веса подростков в структуре всего населения России и декриминализацией законодателем ряда деяний в течение последних пяти лет.
Анализ материалов МВД, ГУМВД, УМВД по субъектам Российской Федерации позволяет говорить о том, что более половины всех несовершеннолетних совершают преступления в составе групп. Самый высокий показатель групповой преступности отмечается у 14-летних, самый низкий - у 17-летних подростков. Группы отличаются большой мобильностью и совершают преступления за десятки, а то и сотни километров от места жительства участников, что существенно увеличивает их общественную опасность. Подавляющее большинство подобных преступлений имеет в своей
основе корыстные мотивы, носит насильственно-агрессивный характер и сопряжено с посягательствами на жизнь и здоровье граждан. Из числа выявленных несовершеннолетних - участников преступных групп около 24% ранее уже совершали преступления и привлекались к уголовной ответственности. Отмечается усиление элементов организованности смешанных преступных групп несовершеннолетних, появляются устойчивые преступные группы, находящиеся под влиянием профессиональной преступности и образующиеся на основе антиобщественных подростковых территориальных группировок.
Изучение криминологической ситуации на территории страны в последнее десятилетие позволяет также отметить значительный рост числа несовершеннолетних, вовлеченных в сферу организованной преступности. Ежегодно более 1,5 тыс. подростков привлекаются к уголовной ответственности за участие в организованных преступных формированиях. Однако они не могут быть привлечены к уголовной ответственности ввиду недостижения возраста привлечения к ней.
Анализ криминологической литературы и собственные исследования позволяют нам сделать следующие выводы.
Во-первых, тенденция «омоложения» преступности происходит за счет роста доли 14-17-летних в общем числе несовершеннолетних, совершивших преступления. Так, в ходе проведенных нами исследований установлено, что в 2006 году в России выявлено 177, 8 тыс. человек, совершивших преступление в возрасте от 14 до 17 лет, что составило 10,2 % от общего числа выявленных лиц; в 2007 году - 172, 8 тыс. (10,5 %); в 2008 году - 140,4 тыс. (11,2 %) [1]; в 2009 году - 145,6 тыс. (11,8 %); в 2010 году - 151,9 тыс. (12,4 %) [2], в 2011 году - 149,9 (11,5 %).
Во-вторых, несмотря на то, что анализ рассмотренных выше данных уголовной статистики позволяет обозначить проблему повышения криминальной активности несовершеннолетних, относящихся к подростковому периоду, все же потребности изучения данной закономерности указывают на необходимость ее более детального исследования. На наш взгляд, материалы уголовной статистики ограничивают криминологические возможности более дифференцированного анализа всей реально сложившейся возрастной структуры правонарушающего поведения несовершеннолетних. Тем самым острота проблем посягательств со стороны лиц, относящихся к раннему подростковому возрасту (11-13 лет), и подростковой преступности (14-17-летних), значительно притупляется. Об этом также говорят и исследования ряда ученых-криминологов [3].
Поэтому некоторые из них, проанализировав самые разнообразные материалы о правонарушениях несовершеннолетних, приходят к выводу, что «половину всех опасных и иных асоциальных деяний как в целом, так и практически по всем отдельно учитываемым составам несовершеннолетние совершали в возрасте до 16 лет» [4].
При этом следует отметить, что стабильно высоко количество тяжких и особо тяжких преступлений, совершаемых несовершеннолетними именно этой возрастной группы. Так, по данным статистики, изученной нами в ходе исследования, в 2006 году несовершеннолетними или при их участии было совершено 10,5 тыс. особо тяжких преступлений и 145,8 тыс. тяжких, что составило соответственно 5,4 и 74,6 % от общего числа зарегистрированных преступлений; в 2007 году - 11,6 тыс. (6,3 %) и 135,5 тыс. (73,1 %); в 2008 году - 1,4 тыс. (8,2 %) и 91,3 тыс. (65,4 %). В 2009 году несовершен-
нолетними было совершено 3,1 тыс. особо тяжких преступлений, что составило 6,6 %, и 25,3 тыс. тяжких (43,6 %), в 2009 году - 2,5 тыс. особо тяжких (5,5 %) и 20,5 тыс. тяжких (38,7 %).
Данная тенденция подтверждается проведенным нами анкетированием несовершеннолетних правонарушителей, отбывавших и отбывающих наказания в Икшанской и Можайской воспитательных колониях Московской области.
По нашему мнению, выявленный разрыв в показателях реальной криминальной активности несовершеннолетних подросткового периода с данными официальной статистики связан с меньшей степенью общественной опасности совершаемых ими деяний прежде всего в возрастной группе 12-13-летних. Так, в структуре общественно опасных деяний, совершенных лицами, не достигшими возраста уголовной ответственности, преобладают кражи. Их удельный вес составляет 88 %. Вместе с тем, по нашему мнению, есть все основания полагать, что действительное количество посягательств со стороны данных лиц значительно превышает их регистрируемое число. Так, проведенное изучение различной информации в отношении совершивших более двух общественно опасных деяний до достижения ими возраста наступления уголовной ответственности, показало, что количество краж у данной категории лиц превышает выявленные в 12 раз, а грабежей и разбоев в 5-6 раз.
Характер правонарушающего поведения 14-15-летних и 16-17-летних находит свое подтверждение в структуре преступлений. Так, в возрастной группе 14-15-летних удельный вес лиц, совершивших кражи, составляет 76 %. Также отмечается увеличение корыстно-насильственных и насильственных преступлений.
Всего на четыре вида преступной деятельности - кражи [5], грабежи, разбои и
хулиганские действия приходится более 90 % от общего количества преступлений, совершенных данной категорией лиц. Удельный вес групповой преступности здесь составляет 68,8 % [6].
При этом необходимо отметить, что в возрастной группе 16-17-летних наблюдается снижение удельного веса подростков, совершивших кражи, до 52,6 %. Всего же доля преступлений против собственности составляет в данной возрастной группе 70,9 % против 89,2 % у 14-15-летних. Одновременно происходит увеличение более чем в 4 раза количества лиц, совершивших убийства; в 3,1 раза -хулиганство; в 2,2 раза - причинивших тяжкий вред здоровью; в 2,8 раза - изнасилования. При этом по мере увеличения возраста правонарушителей происходит снижение почти до 60 % количества деяний, совершаемых в группе [7].
На основании изложенного мы приходим к мнению, что все это подтверждает необходимость анализа преступности несовершеннолетних с позиций постепенного «накопительного» возрастания общественной опасности и выявления закономерностей стадийного (этапного) изменения ее качественных характеристик, имеющих тесную взаимосвязь с возрастными особенностями несовершеннолетних правонарушителей.
Безусловно, при таком подходе исключительную важность приобретает анализ правонарушающего поведения лиц, не достигших возраста наступления уголовной ответственности, и как самостоятельного явления, и как «базового» этапа в общественно опасном поведении несовершеннолетних. В настоящее время криминологи рассматривают ее в качестве широкомасштабного явления как главного резерва не только преступности несовершеннолетних, но и преступности в целом. Так, по данным Д. Б. Дрыженко, количество подростков, ежегодно совершающих об-
щественно опасные деяния, по которым уголовные дела были прекращены или в их возбуждении было отказано в связи с недостижением возраста привлечения к уголовной ответственности, колеблется в интервале 106-115 тыс [8].
В этой связи мы полагаем, что характерными чертами этого явления выступают структурные изменения преступности несовершеннолетних в сторону корыстно-насильственной направленности, повышение их агрессивности, рост безнадзорности, существенные изменения в нравственном состоянии малолетних, социальное сиротство, вовлеченность малолетних в совершение преступлений взрослыми, увеличение неформальных объединений несовершеннолетних с антиобщественной направленностью [9].
Проведенные нами криминологические исследования показывают, что наиболее доступным и легким для несовершеннолетних, не достигших возраста наступления уголовной ответственности, видом антиобщественной деятельности является совершение общественно опасных посягательств, содержащих признаки краж. На ранней стадии правонарушаю-щей деятельности корыстная мотивация их поведения имеет некоторую специфику, определяемую значительной долей «детских» мотивов, меньшим рационализмом, большей предметной направленностью деяния, его ситуативностью и стремлением избегать обстоятельств, когда завладение чужим имуществом может иметь открытый характер или сопровождаться применением насилия к потерпевшему. В дальнейшем у определенной части подростков «привлекательность» занятия преступным бизнесом и чувство безнаказанности ведут к особой подвижности в формировании криминологически значимых отклонений в поведении. Все это способствует образованию у них
привычки противоправного удовлетворения потребностей и приведению в состояние готовности к совершению преступления.
Однако, на наш взгляд, совершению лицом первого умышленного неситуационного преступления предшествует период, связанный с деформацией социально-бытовых, психологических, поведенческих и правовых характеристик, поскольку «воздействие на мотивацию преступного поведения имеет не разовый, а длительный, «растянутый» во времени и пространстве, «накопительный» характер». Именно в силу данного обстоятельства, как утверждает Э. А. Колидзей, заложенная в возрасте 10-12 лет программа формирования личности определяет специфику взросления, а также разрыв во времени между причинами поведения и самим преступлением [10].
Как полагают Г. М. Миньковский и К. Е. Игошев, примерно у 20-25 % лиц, совершивших общественно опасные деяния в возрасте от 10 до 14 лет, происходит укрепление стереотипов антиобщественного поведения, ведущих к усилению асоциальных мотивов, усилению мотивации и сферы ее потенциальной реализации в преступном поведении [11]. На данном временном отрезке они совершают многочисленные рецидивы общественно опасных деяний, содержащих признаки краж, а также столь тяжкие преступления, что их мотивация приближается к взрослой, а влияние возрастных особенностей минимизируется.
Мы не можем полностью согласиться и с мнением Д. М. Кафаровой о том, что среди подростков, совершивших общественно опасные деяния до достижения ими возраста уголовной ответственности, наибольший криминологический интерес представляют те, в поведении которых усматривается наличие рецидива действий, содержащих признаки
краж, а равно других умышленных посягательств, не связанных с применением насилия, и совершившие деяния, содержащие признаки тяжких и особо тяжких преступлений, связанных с применением насилия [12].
Поэтому в целях повышения эффективности предупредительной работы с указанными категориями несовершеннолетних мы предлагаем законодательно выделить их из общей массы уголовно-безответственных лиц, определив форму реакции на совершаемые ими общественно опасные деяния.
В отношении несовершеннолетних, совершивших особо тяжкие и тяжкие общественно опасные деяния, связанные с применением насилия, до достижения ими возраста уголовной ответственности, по нашему мнению, было бы целесообразным принятие законодателем такого решения, которое бы позволило включить их в сферу уголовно-правового регулирования.
Но при этом следует уточнить минимальный возрастной предел субъекта преступления, круг деяний, за которые наступает ответственность несовершеннолетних в более раннем возрасте, а также в максимальной степени обеспечить специализацию уголовно-правового воздействия, подлежащего применению к ним.
Тенденция повышения общественной опасности и организованности преступности несовершеннолетних, усиления ее прагматической, корыстно-насильственной направленности, ориентации подростков на систематическую преступную деятельность свидетельствует, на наш взгляд, о возрастании степени общественной опасности личности несовершеннолетних преступников. Мы полагаем, что этот негативный процесс характерен и для поведения подростков, совершающих общественно опасные деяния, до до-
стижения возраста наступления уголовной ответственности.
На наш взгляд, такое положение складывается отчасти потому, что, как показали проведенные нами исследования, среди рецидивистов молодежного возраста примерно 45-52% составляют лица, которые впервые были осуждены в 14-15 лет, а также трех-, четырехкратное преобладание в их числе тех, кто совершал общественно опасные деяния до достижения возраста, с которого наступает уголовная ответственность. Именно в этой возрастной среде, как указывает Л. Н. Костина, отмечается самая высокая интенсивность создания противоправных группировок. Кроме того, они входят в состав почти 20 % организованных преступных групп несовершеннолетних старших возрастов [13].
Как показывают криминологические исследования ряда ученых (Г. И. За-брянского, А. И. Долгова, Ю. Р. Орлова, О. Н. Гусева и др.), для каждого возрастного контингента несовершеннолетних правонарушителей характерен не только «свой» набор потребностей, интересов, мотивов, ценностных ориентаций [14], но и свой уровень социально-психологической дезадаптации, связанный с различием у них биологических и социальных возможностей, адекватного эмоционального реагирования, снижением психической активности [15].
На наш взгляд, данный вывод конструктивен и для криминологической теории, и для практики, поскольку указывает на специфичность проявления в отношении каждой возрастной группы «издержек воспитания», что представляет исключительную важность для организации предупредительной работы.
По нашему мнению, одну из главных составляющих в развитии противоправного поведения несовершеннолетних образуют негативно сложившиеся отно-
шения в семье. Они, как правило, ведут к неблагоприятному формированию личности (семейной десоциализации) и кри-миногенности конфликтных ситуаций.
В свою очередь, по мнению Л. Б. Филонова, сегодня в семейной сфере широко распространено жестокое обращение с детьми, унижение их человеческого достоинства, психическое и физическое насилие. Тем самым в подростках закладывается психологическая предрасположенность к будущей жестокости [16].
Исследования, проведенные нами, и изучение статистических данных показали, что наибольшему негативному воздействию в семье подвергаются подростки 10-14-летнего возраста. Данная возрастная группа составляет 58% среди беспризорных несовершеннолетних и имеет самый протяженный период бездомности.
У 80 % несовершеннолетних в возрасте 10-14 лет вследствие неблагоприятных семейных условий начинают развиваться различные психические патологии. Психические аномалии не определяют основное содержание конкретных действий, но, по мнению В. В. Королева, «вместе с тем, существование определенных корреляций между психической неполноценностью и преступностью не вызывает сомнения» [17].
Также, по мнению Ю. М. Антоняна и С. В. Бородина, «аномалии психики (в качестве условия, а не причины) влияют и на сам факт преступных действий, и на их вид» [18].
При изучении нами судебной практики в судах г. Москвы и Московской области установлено, что в числе убийц, признанных судом вменяемыми, взрослых, страдающих психопатией, было примерно 37 %, а несовершеннолетних - 42,5 %.
По нашему мнению, с вопросами семейного неблагополучия тесно связаны проблемы образования несовершенно-
летних. С самого начала возникновения образования как способа передачи социального опыта и, тем самым, как социального фактора указанная проблема и отношение к ней общества играли решающую роль в определении воспитательных, педагогических мер, призванных воздействовать на подрастающее поколение.
По результатам исследований Б. Я. Гав-рилова и полученных нами данных в ходе изучения личных дел несовершеннолетних, осужденных к мерам, не связанным с лишением свободы, а также несовершеннолетних, отбывающих наказание в виде лишения свободы в Можайской воспитательной колонии УФСИН России по Московской области, можно сделать вывод, что высокий образовательный уровень является антикриминогенным фактором [19]. Так, нами установлено, что самый низкий уровень образования отмечается у лиц, совершающих насильственные (убийства, умышленные причинения тяжкого вреда здоровью); корыстно-насильственные (грабежи, разбои) преступления и кражи. Причем последующее восполнение ими пробелов в образовании далеко не всегда может сопровождаться позитивной корректировкой личностных качеств, поскольку исправление представляет собой, по утверждению В. А. Галкина, достаточно длительный процесс изменения «мотивационной базы» субъекта и переоценки ценностных ориентаций [20].
Как показывают исследования Б. Я. Гаврилова, применительно к несовершеннолетним проблема образования также определяется его взаимосвязью с обеспечением данной категории лиц социально-полезной занятостью. Так, несовершеннолетние, оставившие учебу до получения ими среднего образования, составляя 35-37 % от численности 14-17-летнего населения страны, совершают 75-78 % от всех преступлений, реги-
стрируемых по данной возрастной группе. Специальные исследования говорят о том, что чем раньше подросток порывает со школой, тем более неблагоприятен прогноз относительно его поведения. Так, «вероятность совершения преступления у 17-летних, которые не учатся в общеобразовательной школе, около одной четверти, у 16-летних - более половины, у 15-летних - в два раза, у 14-летних - в 3,5 раза больше, чем у учащихся образовательной школы» [21].
Наши исследования показали, что в последние годы сходству тенденций нарушений уголовно-правовых запретов младшими подростками 12-13 лет с тенденциями этого явления у 14-17-летних способствовало, в частности, изменение ситуации в подростковой среде, связанной с потреблением алкоголя, наркотических и токсических средств.
Так, полученные данные показали, что первое знакомство несовершеннолетних с наркотиками происходит преимущественно в возрасте до 15 лет (и лишь у 37 % -позже): раньше 10 лет - 19 %; с 10 до 12 лет - 26 %; с 13 до 14 лет - 18 %.
Как справедливо полагает Б. П. Прудников, у многих несовершеннолетних формируется извращенная потребность в наркотиках, которая объективно противоречит интересам развития личности и общества и оказывает столь интенсивное воздействие на мотивировку преступного поведения, что криминальная активность данной категории подростков возрастает в 30-40 раз. При этом «здесь господствует общий ясно выраженный закон: чем ниже возраст в момент совершения первого преступления, тем выше процент наркотического влияния» [22].
На наш взгляд, приведенные выше примеры указывают на то, что «кривая возраста» является одной из самых устойчивых в характеристике преступности и занимает особое место в криминологии несовер-
шеннолетних. Это определяется не только связью наступления уголовной ответственности с достижением определенного возраста, но и существованием возрастных этапов нравственного формирования личности. Изучение структуры и динамики показателей преступности несовершеннолетних в современных социально-экономических условиях позволяет нам сделать вывод о том, что в последние годы она приобрела качественно новые формы, характеризующиеся повышением организованности и общественной опасности. Как полагает Ю. Р. Орлова, обострение сложившейся криминогенной обстановки в несовершеннолетней среде было вызвано целым комплексом социально-экономических и политических факторов и прежде всего резким переходом общества к рынку без реального анализа особенностей экономики, политической и социальной системы, традиций нашего общества, уровня культуры и психологии населения России. Резкий, непродуманный переход общества к рыночной модели функционирования не только породил явления, активно питающие преступность, но и нанес сокрушительный удар по основным традиционным институтам социализации детей и подростков [23].
На наш взгляд, все это указывает на возможность и необходимость выделения в пределах несовершеннолетия возрастных групп, имеющих специфические криминологические показатели и в силу этого нуждающихся в дифференцированном уголовно-правовом и профилактическом воздействии. ■
1. См.: Состояние преступности в России за январь-декабрь 2012 года: Официальный сайт Главного информационно-аналитического центра МВД России. http: // www. mvd. ru/ presscenter/statistics/reports/
2. По данным исследования М. М. Бабаева и М. С. Крутер (См.: Бабаев М. М., Крутер М. С.
Молодежная преступность. - М.: Изд-во «Юристъ», 2006. - С. 89.
3. Андрюшин Г. Д. Основы криминальной и следственной психологии: Учеб. пособие. Орловский юридический институт МВД России. -Орел, 2005. - С. 27.
4. Киреева Н. Категории преступлений и проблемы уголовной ответственности несовершеннолетних // Уголовное право, - 2006. № 4. - С. 47.
5. Медведева Н. Е. Криминологические особенности и понятие преступной группы несовершеннолетних, совершивших кражи // Российский следователь. - 2007. № 16. - С. 18.
6. Загорьян С. Г. Проблемы соучастия несовершеннолетних в советском уголовном законодательстве // Российский следователь. - 2008. № 18. - С. 37.
7. См.: Судебная статистика. Основные меры наказания, примененные к осужденным, совершившим преступления в возрасте 14-17 лет, за 2004 и 2005 годы // Российская юстиция. - 2006. № 8. - С. 39.
8. Дрыженко Д. Б. Профилактика преступлений несовершеннолетних (уголовно-правовой и криминологический аспекты): Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Челябинский государственный университет. - Челябинск, 2004. - С. 143.
9. Кошелева Е. В. Криминологическое изучение влияния социально-негативных свойств семьи на преступность несовершеннолетних: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Московский университет МВД России. - М., 2005. - С. 87.
10. Колидзей Э. А. Психология подростков, склонных к девиантному поведению // Юридическая психология. - 2008. № 1. - С. 3.
11. Игошев К. Е., Миньковский Г. М. Семья, дети, школа. - М.,2008. - С. 265.
12. Кафарова Д. М. Криминологическая характеристика личности подростка с девиантным
поведением // Российский следователь. - 2007. № 14. - С. 42.
13. Костина Л. Н. Психологические аспекты расследования групповых преступлений несовершеннолетних // Юридическая психология. -
2006. № 2. - С. 17.
14. Забрянский Г. И. Указ. раб. - М., 2005. -С. 68.
15. Долгова А. И. Указ. раб. - С 148.
16. Филонов Л. Б. Детерминация возникновения и развития отрицательных черт характера лиц с отклоняющимся поведением // Психология формирования и развития личности. - М., 1981. - С. 338-363.
17. Королев В. В. Роль психических аномалий, не исключающих вменяемости, в преступном поведении несовершеннолетних // Вопросы борьбы с преступностью (вып. 41). - М., 2004. -С. 78-127.
18. Антонян Ю. М., Бородин С. В. Преступность и психические аномалии. - М., 1987. -С. 39.
19. Гаврилов Б. Я. Современная уголовная политика России: цифры и факты. - М.: ТК Велби, Изд-во «Проспект»: - 2008. - С. 121.
20. Галкин В. А. Особенности назначения наказания несовершеннолетним, совершившим насильственные тяжкие и особо тяжкие преступления // Российский судья. - 2008. № 6. -С. 29.
21. Гаврилов Б. Я. Указ. Раб. - С. 127.
22. Прудников Б. П. Преступления несовершеннолетних наркоманов (криминологический анализ). Автореф. дисс. ... канд. юрид. наук. - М.,
2007. - С. 15.
23. Орлова Ю. Р. Групповая преступность несовершеннолетних: основные тенденции и проблемы предупреждения // Российский следователь. - 2010. № 4. - С. 45.
Е
