CC BY
34
Татьяна АГАФОНОВА
ФАКТОР РАЦИОНАЛЬНОСТИ И ПРАВОВОЕ ВРЕМЯ В КОНТЕКСТЕ ПОЛИТИКО-ПРАВОВЫХ ПРОЦЕССОВ
В статье показывается корреляция теории рациональности и политико-правовых процессов. Рассматриваются особенности правового времени. Представляются различные аспекты соотнесения факторов рациональности и времени в политикоправовом контексте.
The correlation of the theory of rationality and political and legal processes are shown in the article. The features of the legal time are considered. Different aspects of correlating factors of rationality and time in the political-legal context are represented.
Ключевые слова:
рациональность, политико-правовой процесс, правовое время, правовой субъект; rationality, political and legal process, legal time, leaal subject.
Рассматривая особенности исследования политико-правового процесса, отметим, что в конце XX в. начал складываться особый тип постнеклассической рациональности, для которого характерен акцент на процессах коммуникации, осуществляемых в политико-правовом пространстве и времени и детерминируемых правовыми системами. Поэтому область изучаемых проблем связана с определением смысла и значения политико-правовой истории. Дискурс касается адекватного уровня правового мышления, по отношению к которому исследуется степень самосознания правовым обществом конкретного этапа своего развития.
Ключевой проблемой для ведущих правовых направлений становится соотношение рационального и правового. Право уже не мыслится как некоторый предопределенный человеку процесс или как поток индивидуально-психологизированного сознания (рационального в своей основе). Право представляется как способ существования всех феноменов и процессов действительности, выступающих в конкретно-правовых формах, которые являются результатом правовой деятельности человека. Поиски смысла правовой истории осуществляются на пути выяснения соотношения индивидуального и всеобщего, субъективного и объективного, стабильного и динамичного.
В основу подобных соотношений ставится правовой субъект, для которого правовая история является фундаментальным способом его существования. В результате правовая история приобретает антропологическое измерение, так как поиски правовым субъектом ее смысла совпадает с поиском смысла жизни в рамках некоторого правового пространства. Кстати, отметим подход к объяснению правовой реальности соответственно ее ипостасям, заключающийся в закономерной смене одних ипостасей другими, которые основываются на сознании собственности человеческого правового бытия, его своеобразной дискретности, когда одно правовое событие отделено от другого определенными периодами. В данном случае не происходит обращения к тому, что конкретно меняется и происходит в процессе выхода на проблему правовой субъективности при обращении к фактам, имеющим место в правовой реальности.
Существуют различные концепции политико-правовой истории. Выделим атрибутивную концепцию политико-правового процесса, которая предполагает, что этот процесс не существует отдельно от правовых субъектов и деятельности. Подобные процессы состоят из структурированных политико-правовых событий разного масштаба
АГАФОНОВА Татьяна Петровна — заведующий кафедрой общей юриспруденции Таганрогского филиала Российского нового университета юgаkhаn @/гоШ. ги
и организуются как интегральные характеристики результатов действия правовых субъектов. Они различаются не столько степенью масштабов участия правовых субъектов в сотворении правовой истории, сколько степенью их ответственности, осознания своей определенной роли в сотворении непосредственно правового бытия.
Методы осмысления правового процесса устанавливают способности правового субъекта развиваться в рамках пространства и времени по тем законам, которые обусловлены политико-правовой историей. Схематически такой политико-правовой процесс видится восходящей линией, ведущей в «царство свободы». Политикоправовая история представляется не как нечто случайное, а как строго детерминированный процесс, который связан с цивилизационным подходом к политикоправовому процессу, позволяющему рассматривать переходы от одной фазы к другой. При обращении к смысловым характеристикам правового процесса возникает необходимость наличия конституэнтного фактора в правовой истории.
В этой связи, рассматривая проблему правового развития с позиции рациональности, отметим, что «существующее» в праве представляется через «должное», а «возможное» выступает своеобразным коррелятом «сущего» и «должного». В итоге проблема настоящего времени рассматривается в терминах прошлого времени с возможным выходом на будущее. Поэтому сущее будет обладать и не обладать истинным бытием. Подобное противоречие встречается при конструировании различных моделей политико-правового процесса, и оно действительно отражает тенденции, которые характерны для современной постнеклассической науки1.
Познание смысла правовой истории становится возможным на основе гносеологического принципа тождества логического, исторического и правового. Рационалистический дискурс состоит в выяснении причины правового факта, его сущности, связей с другими явлениями и закономерностями, в определении тен-
1 Гайденко П.П. Проблема рациональности на исходе ХХ века // Рациональность на перепутье. - М., 1999, т. 1, с. 5-27; Степин В.С. Саморазвивающиеся системы и постнеклассичес-кая рациональность // Вопросы философии, 2003, № 8, с. 5-17.; Швырев В.С. Рациональность как ценность культуры. - М., 2003.
денций развития и т.д. В рамках постне-классической науки исследование системной модели политико-правового процесса осложнено комплексным характером правовой деятельности, неоднозначностью содержания, структуры и функций, относительностью границ между предметом и объектом, соотношением целей и средств, материальных и духовно-творческих аспектов. Кстати, содержание творчества не исчерпывается объяснением какой-то одной из сторон духовно-практической деятельности, а объединяет их таким образом, что сущность творческого правового процесса предстает в качестве феномена целеполагающего творческого замысла.
В русле изучения рациональности правового процесса и правового времени возникает вопрос относительно статуса правовых наук в контексте современного научного знания. В этом контексте, например, правовое время стало рассматриваться в качестве промежуточного момента в рамках более глобального отношения между временем как феноменом рациональнонаучной картины мира и временем как феноменом философской картины мира.
А.Ю. Мордовцев и В.В. Попов, понимая правовой процесс в качестве определенного повествования, подчеркивали значение диахронически последовательного хода правовой истории2.
Однако они не учитывали тот факт, что если рассматривается длительность, то ее можно определить только через абстракцию и обобщение. Они воспринимали исторические явления как атомистические по своей природе. Подобный подход приводил буквально к микромасштабным деталям в создании рациональной картины правового времени, т.к. эти ученые принадлежали к различным позитивистским школам.
Политико-правовой процесс воплощает в себе движение политико-правового бытия человека, преодоление статичных традиций, перманентную трансформацию, в соответствии с которой изменяется сущность человека, его язык и культура. Именно универсальность определяет степень корреляции между смыслом человеческого существования и соответствующим темпоральным порядком.
При этом понятие универсализации
2 Мордовцев А.Ю., Попов В.В. Российский правовой менталитет. — Ростов н/Д., 2007.
воплощает в себе определенные динамические, доступные исследователю параметры проблемы, которые позволяют эмпирически рассмотреть контекст его присутствия. Универсализация выступает целевой причиной политико-правового движения. Каждая правовая эпоха позволяет воспринимать правовой субъект и реальность в многомерном спектре политико-правовой действительности.
Правовое время в локальном правовом процессе является своеобразной мерой универсального, присущего определенной политико-правовой эпохе. Именно оно дает творческий импульс для ее контекстуального совершенствования и дальнейшей трансформации. В этой связи осознанный правовой контекст, в свою очередь, формирует сознание политикоправовой эпохи. Если рассматривать правовое пространство как феноменальный мир правовой культуры, то правовое время является определяющим временем развития этого пространства. Именно правовое время несет в себе творческий потенциал трансформации правового пространства, его онтологическую универсализацию.
Фундаментальный характер понятий «правовой процесс» и «правовое время» обусловливает сложность их философской и правовой трактовки. Как свидетельствует история философии, обращение к проблемам процесса и времени характерно для переходных эпох. Это является закономерным, т.к. в такие эпохи уникально сосуществуют различные типы ментальности, мировосприятия и мировоззрения. Возможное существование среди различных миров позволяет правовому объекту ощутить на собственном опыте то, что человеческий язык называет временем. Переходный период, который объединяет уже утраченную универсализацию прошлого и творение универсализации будущего, раскрывается перед человеком как пространство его собственных проблем в условиях глобализации.
Отметим, что если модели происходящего правового изменения представляют рациональную интерпретацию объективно случившегося, то модели правовых изменений, через которые правовой субъект представляет правовые процессы в будущем, являются лишь прогностическими предсказаниями, т.е. суждениями о вероятностных правовых событиях. Таким образом, при описании прошедшего право-
вого процесса исследователь может опустить описание того или иного правового события, сделав это сознательно или неосознанно, но в любом случае такое правовое событие следует рассматривать как свершившееся. При этом исследователь может помещать в свою конструкцию вымышленные правовые события в рамках правовых изменений, но от этого правовой процесс изменений, происшедших в прошлом, не изменится, хотя и до конца не может быть познан.
Однако, накапливая эмпирический и фактологический правовой материал и приближаясь к все более полному знанию, необходимо уточнять достоверность правовых событий, происшедших в результате правовых изменений. Иначе обстоит дело с моделями правового процесса относительно будущего. В них временные интервалы рассматриваемых вероятностных правовых событий могут быть различны. Вероятностные правовые события могут не совпадать по той причине, что они еще не случились, хотя тенденции будут актуализироваться.
Возникает проблема определения понятия «случай» при его рассмотрении по отношению к процессу политико-правового изменения самого объекта. Изменяясь во времени, правовой социум не меняется в течение продолжительных темпоральных интервалов своих составляющих элементов и структурных связей между ними. При этом, возможно, он включает в себя новые элементы, изменяя связи между ними и исключая какие-либо невостребованные элементы. Исследователь фиксирует в своих интерпретациях качественные изменения правового объекта. Вопрос заключается в определении тех рациональных факторов, которые обусловливают возможность правовой ситуации, в которой появляются основания рассуждать о новом правовом объекте как таковом. Представляется целесообразным подойти к рассмотрению этого вопроса с точки зрения системного подхода. Отметим, что если рассматривать систему как рациональный комплекс взаимодействующих компонентов, нацеленных на получение определенного результата, то становится очевидным, что главным определяющим критерием того, что объект остается прежним или изменяется, является именно качество производимого им результата.
Таким образом, при рассмотрении по-
литико-правового процесса, представляющего картину изменения правового социума, решающим становится не анализ его форм и структур, чем занимается, например, социология, а анализ результата функционирования системы правового социума. Поэтому основная задача исследователя заключается в определении того, что является результатом функционирования в системе правового социума. И при этом не столь важно, как происходит переход в новое качество: либо мгновенно, либо на временном интервале определенной продолжительности. Важно определиться с результатами и критериями его оценки, которая позволяет рассуждать о силе измерительных единиц правового процесса.
В этой связи выбор критерия оценки результатов функционирования системы правового социума остается в компетенции исследователя. При этом понятие «правовое время» возникает при появлении структуры отношений между правовыми фактами типа «раньше — позже» внутри составляющего его правового события. Правовое содержание события порождает саму категорию правового времени. Правовой социум может находиться в одном из возможных правовых состояний. Однако ряд социально-значимых для развития общества факторов обусловливает ограничения на некоторую совокупность возможных правовых состояний, потому что, детерминируя воздействие на правовой социум, правовые факты исключают эти состояния из числа возможных правовых состояний общества.
Известный финскийученый Г. фон Вригт использовал достаточно удачный термин, который можно применять в теоретических исследованиях для характеристики рационального аспекта правовых моделей, а именно характеризовать возможные состояния как «ограничение степеней свободы мирового процесса, или как каузальные ограничения»1. В связи с тем, что правовой социум переходит из одного состояния в другое, в полной мере обеспечивается реализация определения состояния правового изменения как перехода. Идею ограниченности возможных правовых состояний фактором предшествующего правового состояния следует обозначить как идею каузальности. Тогда принимается
1 Вригт фон, Г.Х. Логико-философские исследования. — М., 1986.
принцип, в соответствии с которым правовой социум переходит только в строго однозначное правовое состояние. В этом случае необходимо постулировать строгий социально-правовой детерминизм. Линейный характер будущего процесса правового развития, согласно идее строгого детерминизма, предопределен прошлыми правовыми и социальными условиями, определившими прошлое состояние общества, которое будет определять реализацию будущих состояний правового социума.
Имеет ли правовое время рационально объективную характеристику? Дело в том, что оно относится к деятельности социального субъекта, которая, в свою очередь, мотивируется поставленной целью. Если цель постоянна, то деятельность человека как правового субъекта будет происходить в рамках определенного круга.
В этом случае к рациональной деятельности правового субъекта вполне применима темпоральная характеристика, которой достаточно для постоянно повторяющихся природных интервалов. Речь идет о том, что естественное время и правовое время не различаются там, где деятельность социального и правового субъекта носит устойчивый, повторяющийся характер. В простой хронологической последовательности отдельных правовых событий не фиксируются основные этапы правового процесса, обусловленного глубинными правовыми изменениями. В них и проявляется специфика рациональности правового процесса.
Правовые изменения, качественные переходы правового общества из одного состояния в другое обнаруживают субъективность представлений о вечных формах бытия правового субъекта. Объективные изменения социальной сущности правового субъекта в политико-правовой истории требуют адекватного осознания этих изменений, без чего оказывается невозможной целесообразная политикоправовая практика правового субъекта. В политико-правовой жизни время предстает перед правовым субъектом в своей особенной форме — не как безразличная к сущности правовых изменений хронология, а как соответствующая направленности правовой практики и правовому содержанию эпохи, создающей лишь определенные объективные возможности для реализации правовых целей.
