CC BY
59
Для корреспонденции
Бурляева Екатерина Александровна - кандидат медицинских наук, заведующий КДЦ «Здоровое и спортивное питание» ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», доцент кафедры гигиены питания и токсикологии ФГАОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава России (Сеченовский Университет) Адрес: 109240, Российская Федерация, г. Москва, Устьинский проезд, д. 2/14 Телефон: (495) 916-10-61 E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0001-9290-0185
Бурляева Е.А.1, 2, Прунцева Т.А.1, Короткова Т.Н.1, Семенов М.М.1
Фактическое питание и пищевой статус пациентов с недостаточной массой тела
1 Федеральное государственное бюджетное учреждение науки Федеральный исследовательский центр питания, биотехнологии и безопасности пищи, 109240, г. Москва, Российская Федерация
2 Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования Первый Московский государственный медицинский университет имени И.М. Сеченова Министерства здравоохранения Российской Федерации (Сеченовский Университет), 119991, г. Москва, Российская Федерация
1 Federal Research Centre of Nutrition, Biotechnology and Food Safety, 109240, Moscow, Russian Federation
2 I.M. Sechenov First Moscow State Medical University of Ministry of Healthcare of the Russian Federation (Sechenov University), 119991, Moscow, Russian Federation
Nutrition and nutritional status of underweight patients
Burlyaeva E.A.1, 2, Prunceva T.A.1, Korotkova T.N.1, Semenov M.M.1
Недостаточная масса тела - одно из проявлений нарушений пищевого статуса. Болезни, связанные с недостаточностью питания, обнаруживаются у 10-12% населения.
Цель работы - изучение пищевого статуса и фактического питания у пациентов с недостаточной массой тела.
Материал и методы. В исследование были включены 48 женщин в возрасте 31,4 + 11,8 года, с индексом массы тела <18,5 кг/м2. Исследование компонентного состава тела проводили с использованием биоимпедансометрии. При помощи компьютерной программы «Оценка питания» оценивали фактическое питание методом частотного анализа и физическую активность, а также определяли биохимические показатели крови.
Результаты. У 93,8% пациенток показатели жировой массы были ниже средних популяционных величин, при этом недостаток скелетно-мышечной массы имели только 50,0% женщин, а у 10,4% скелетно-мышечная масса превышала средние величины. Энергетическая ценность суточного рациона у пациенток составила 1982+282 ккал, а суточные энерготраты - 2158+255 ккал. В струк-
Финансирование. Научно-исследовательская работа проведена за счет средств субсидии на выполнение государственного задания в рамках Программы поисковых научных исследований (тема № 0410-2020-0004). Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Для цитирования: Бурляева Е.А., Прунцева ТА., Короткова Т.Н., Семенов М.М. Фактическое питание и пищевой статус пациентов с недостаточной массой тела // Вопросы питания. 2021. Т. 90, № 6. С. 77-84. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2021-90-6-77-84 Статья поступила в редакцию 07.10.2021. Принята в печать 26.10.2021.
Funding. Research was carried out at the expense of subsidies for the implementation of a state task within the framework of the Exploratory Research Program (topic No. 0410-2020-0004).
Conflict of interest. The authors declare no conflicts of interest.
For citation: Burlyaeva E.A., Prunceva Т.А., Korotkova T.N., Semenov M.M. Nutrition and nutritional status of underweight patients. Voprosy pitaniia [Problems of Nutrition]. 2021; 90 (6): 77-84. DOI: https://doi.org/10.33029/0042-8833-2021-90-6-77-84 (in Russian) Received 07.10.2021. Accepted 26.10.2021.
туре рациона питания преобладали жиры (42,0 + 10,5% по калорийности) и отмечался существенный недостаток общих углеводов (39,9±10,4% по калорийности) и пищевых волокон. Рекомендуемый уровень потребления жиров был превышен у 92,9% пациенток. Недостаточное потребление углеводов отмечалось также у 92,9% пациенток. У большинства пациенток потребление калия, кальция, магния, железа, витаминов группы В не достигало рекомендуемых норм, при этом потребление натрия и фосфора было избыточным. Дисбаланс поступления пищевых веществ отразился на биохимических показателях крови в гиперхолестеринемии (у 41,7% пациенток) и гипертриглицеридемии (31,3%), пониженных концентрациях кальция (у 30,0% обследованных), железа (12,8%) и витамина D (52,2%).
Заключение. Таким образом, для пациентов с недостаточной массой тела требуются коррекция рациона питания и диспансерное наблюдение с определением компонентного состава тела и биохимических параметров, в частности жирового и мышечного компонентов массы тела, показателей липидного обмена, обеспеченности макро- и микронутриентами с целью выработки тактики лечения и профилактики алиментарно-зависимых заболеваний, сочетанных со сниженной массой тела.
Ключевые слова: недостаточная масса тела, пищевой статус, антропонутри-циология, состав тела, рацион питания
Insufficient body weight is one of the manifestations of nutritional disorders. Diseases associated with malnutrition occur in 10-12% of the population.
The aim of the work was to study indicators of nutritional status and actual nutrient intake in patients with insufficient body weight.
Material and methods. The study included 48 women aged 31.4+11.8 years, with a body mass index below 18.5 kg/m2. The body composition was estimated by bioelectrical impedance analysis. Nutrient intake was assessed using food frequency questionnaire, physical activity was evaluated by the survey method, using the computer program "Evaluation of nutrition", also blood biochemical parameters were determined. Results. Body fat mass was below average values in 93.8% of patients, while only 50.0% of women had a skeletal muscle deficiency, and 10.4% surveyed had skeletal muscle mass above average values. The energy value of the daily diet was 1982 + 282 kcal, and daily energy expenditure was 2158+255 kcal. In the structure of the diet, fats prevailed (42.0+10.5% of daily calorie intake) and there was a significant lack of total carbohydrates (39.9 + 10.4% of daily calorie intake) and dietary fiber. Fat intake was exceeded in 92.9% of patients. Insufficient carbohydrate intake was also observed in 92.9% of patients. In most patients, daily intake of potassium, calcium, magnesium, iron, B vitamins did not reach the recommended level, while sodium and phosphorus intake was excessive. The nutrient intake imbalance affected blood biochemical parameters in hypercholesterolemia (in 41.7% of patients) and hypertriglyceridemia (31.3%), and decreased calcium (30.0%), iron (12.8%) and vitamin D (52.2%) levels. Conclusion. Thus, for underweight patients, correction of the diet and dispensary observation is required to determine body composition and biochemical parameters, in particular, the fat and muscle components of the body weight, lipid metabolism indicators, the supply with macro- and micronutrients in order to develop treatment and prevention tactics of diet-related diseases, combined with reduced body weight. Keywords: low body weight, nutritional status, anthroponutriciology, body composition, diet
Н
I 1шений пищевого статуса. Ограничениям в питании и снижению массы тела ниже нормальных показателей часто сопутствуют заболевания желудочно-кишечного тракта и эндокринной системы, психические расстройства и расстройства поведения [1-6], которые могут как приводить к недостаточной массе тела, так и быть ее следствием.
едостаточная масса тела - одно из проявлении нару-
в целом, так и для восстановления после болезни или хирургического вмешательства. Болезни, связанные с недостаточностью питания, выявляются у 10-12% населения. Молодые люди стремятся отвечать требованиям моды, резко и неоправданно ограничивают себя в пище или вовсе отказываются от нее, более подвержены анорексии, последствия которой очень тяжелы и требуют разностороннего воздействия со стороны медицинского персонала [4, 8]. Кроме того, по данным ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», частота случаев анорексии имеет взаимосвязь с конституцией пациента. Большое внимание изучению особенностей физиче-
По данным Росстата, на 2018 г. недостаточная масса тела зафиксирована у 0,7% мужчин и 1,9% женщин [7]. Не вызывает сомнений, что недостаточность питания имеет серьезные последствия как для здоровья
ского и пищевого статусов разных групп населения с учетом многочисленных факторов изменчивости уделяли российские ученые. Д.А. Ждановым, Б.А. Никитюком, А.А. Покровским проведены многочисленные оригинальные исследования, изданы статьи и монографии, посвященные теме антропонутрициологии. На сегодняшний день метод конституциональной диагностики актуален в клинической практике, так как позволяет определить предрасположенность к формированию и развитию некоторых нозологических форм на основе комплексного антропометрического анализа. Наиболее распространенным составляющим такого метода является определение индекса массы тела (ИМТ) [9, 10].
Обеспечение оптимального питания как одного из факторов формирования здорового образа жизни и приведение режима и структуры питания в соответствие с физиологическими потребностями человека требует комплексных решений в части обеспечения и систематизации питания. Для изучения механизмов развития алиментарно-зависимых заболеваний и для дальнейшего определения рисков их развития у лиц с недостаточностью питания требуется выявление биомаркеров нарушений пищевого статуса.
Цель работы - изучение показателей пищевого статуса и фактического питания у пациентов с недостаточной массой тела.
Материал и методы
В исследование были включены 48 женщин с недостаточной массой тела 1-111 степени (возраст - 31,4± 11,8 года), у всех обследуемых ИМТ <18,5 кг/м2.
Критерии исключения: наличие медицинской документации, подтверждающей хирургические вмешательства на желудочно-кишечном тракте, заболевания желудочно-кишечного тракта в период обострения, онкологические заболевания.
Применение антропометрического метода при оценке риска развития алиментарно-зависимых заболеваний основывается на конституциональных особенностях пациентов. Для проведения антропонутрициологической диагностики были выбраны нетрудоемкие исследования, реализуемые в клинической практике при обследовании пациентов в амбулаторных условиях. Измерение антропометрических показателей проводили по стандартным методикам: длину тела (ДТ) измеряли на ростомере «ВвМ370» (1пВос1у, Южная Корея) с точностью до 0,5 см, массу тела (МТ) определяли с точностью до 0,1 кг во время биоимпедансного анализа состава тела. Соответствие МТ и ДТ оценивали по показателю ИМТ, который рассчитывали по формуле:
ИМТ = МТ / ДТ2 (кг/м2).
В соответствии с классификацией Всемирной организации здравоохранения недостаточная масса тела определяется при показателях ИМТ <18,5 кг/м2. Ис-
следование компонентного состава тела проводили с использованием метода биоимпедансометрии на муль-тичастотном анализаторе «InBody 770» (InBody, Южная Корея). Определяли количество жировой массы, ске-летно-мышечной массы (в абсолютных и в относительных величинах), общей, внутри- и внеклеточной жидкости. Исследование проводили натощак или не ранее чем через 2 ч после приема пищи и/или жидкости, в положении стоя [11, 12]. Величину основного обмена (ВОО) рассчитывали по формуле Миффлина-Сан Жеора (МР 2.3.1.0253-21 «Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации»).
При помощи компьютерной программы «Оценка питания» (ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», зарегистрирована Российским агентством по патентам и товарным знакам 09.02.2004 № 2004610397) оценивали фактическое питание методом частотного анализа и физическую активность - опросным методом. Полученные результаты позволяют дать количественную и качественную характеристику рациона пациента по основным пищевым веществам, витаминам и минеральным веществам.
Биохимические показатели крови определяли на биохимическом анализаторе, концентрацию витамина D [25(ОН)0] - иммуноферментным анализом.
Статистическую обработку данных выполняли с использованием программы MS Excel 2007 и Statistica 10. Нормальность распределения признаков оценивали по абсолютным значениям и стандартной ошибке асимметрии и эксцесса, данные представлены в формате M±a, где M - среднее арифметическое, а - стандартное отклонение, медианные значения (Ме), минимальное и максимальное значение (min, max).
Результаты и обсуждение
По результатам исследования, недостаточная масса тела I степени (ИМТ 17-18,5 кг/м2) была выявлена у 20,8% пациенток, II степени (ИМТ 16-17 кг/м2) - у 35,4% и III степени (ИМТ <16 кг/м2) - 43,8%. У большинства пациенток снижение массы тела происходило преимущественно за счет жирового компонента. У 93,8% пациенток показатели жировой массы были ниже средних величин, характерных для Московского региона [13], при этом недостаток скелетно-мышечной массы выявлялся только у половины обследованных, а у каждой 10-й женщины показатели скелетно-мышечной массы были выше средних в популяции величин (табл. 1). Такие результаты в большинстве случаев можно объяснить стремлением самих пациенток снижать массу тела преимущественно за счет жирового компонента. Более 50% обследуемых женщин имели признаки, характерные для астенического типа телосложения. Ранее в исследованиях было показано, что среди страдающих анорексией пациентов в 60% случаев встречаются представители астенического соматотипа и в 40% случаев нормостенического соматотипа [9].
Таблица 1. Антропометрические показатели и показатели компонентного состава тела у пациенток с недостаточной массой тела (n=48) Table 1. Anthropometric indicators and body composition in patients with insufficient body weight (n=48)
Показатель Indicator Ме M±a Min Max Средние величины в популяции, характерные для этой возрастной группы [13] Average values in the population, typical for this age group [13] Доля пациентов (%) с показателем The proportion of patients (%) with an indicator
ниже средних величин below average соответствует средним величинам corresponding to average выше средних величин above average
ДТ, см / Height, cm 166,0 167,2±7,0 156,0 193,0 161-169 16,7 54,2 29,2
Масса тела, кг / Body weight, kg 45,5 45,4±6,1 25,8 61,0 55,9-71,5 93,8 6,3 0,0
ИМТ, кг/м2 / BMI, kg/m2 16,5 16,2±1,7 9,6 18,4 20,6-26,1 100,0 0,0 0,0
Скелетно-мышечная масса, кг Skeletal muscle mass, kg 19,3 19,9±2,7 12,0 26,6 19,3-23,4 50,0 39,6 10,4
Скелетно-мышечная масса, % по массе тела / Skeletal muscle mass, % of body weight 43,7 44,0±2,8 36,6 50,5 30,2-37,2 0,0 2,1 97,9
Жировая масса, кг / Fat mass, kg 7,9 8,3±3,0 0,9 14,5 13,3-24,8 93,8 6,3 0,0
Жировая масса, % по массе тела Fat mass, % of body weight 18,1 17,5±5,0 3,0 29,3 23,9-35,5 91,7 8,3 0,0
Общая жидкость, кг Total body water, kg 26,6 27,4±3,5* 17,5 36,9 30,2-35,2 79,2 18,8 2,1
Внутриклеточная жидкость, кг Intracellular fluid, kg 16,5 16,8±2,1* 10,7 21,1 16,8-19,6 54,2 35,4 10,4
Внеклеточная жидкость, кг Extracellular fluid, kg 10,2 10,5±1,4* 6,8 15,8 12,2-14,7 89,6 8,3 2,1
ВОО, ккал/сут Basal metabolic rate, ^al/day 1202 1198±99 1032 1542 1337-1392 93,8 4,2 2,1
ВОО в расчете на 1 кг массы тела, ккал/сут / Basal metabolic rate per 1 kg of body weight, kcal/day 26,1 26,7±3,1 21,5 40,0 21,6 [14] 0 2,1 97,9
ВОО в расчете на 1 кг скелетно-мышечной массы, ккал/сут Basal metabolic rate per 1 kg of skeletal muscle mass, kcal/day 59,2 62,6±14,3 51,6 149,1 - - - -
П р и м е ч а н и е. * - показатели, обнаружившие высокие корреляционные связи с абсолютным показателем скелетно-мышечной массы (r=0,9 при p<0,05). Расшифровка аббревиатур дана в тексте.
N o t e. * - indicators that showed high correlation with the absolute indicator of skeletal muscle mass (r=0.9 at p<0.05).
Проведенный корреляционный анализ показал, что наиболее сильные взаимосвязи наблюдались между водными секторами организма (общая, внутриклеточная и внеклеточная жидкости) и абсолютными показателями скелетно-мышечной массы. Такие результаты были ожидаемыми, поскольку жировая ткань слабо гидратирована. В самих адипоцитах содержание воды составляет 5-10%, в жировой ткани в целом, учитывая межклеточное пространство, - до 30%, в то время как содержание воды в безжировой массе тела у здоровых взрослых людей составляет 73,2% [13]. Установлено, чем выше абсолютный показатель скелетно-мышечной массы, тем выше значение водных секторов организма, об этом свидетельствуют коэффициенты корреляции между этими показателями. Абсолютный показатель ВОО был существенно ниже средних величин в популяции, характерных для этой возрастной группы, что ожидаемо при сниженной массе тела. ВОО в расчете на 1 кг массы тела оказалась существенно выше в срав-
нении с общепопуляционным показателем (см. табл. 1). У обследуемых пациенток средняя ВОО в расчете на 1 кг массы тела (26,6±2,7 ккал/кг в сутки) была выше, чем у женщин с нормальной массой тела схожей возрастной группы (22,2±1,2 ккал/кг в сутки). ВОО в расчете на 1 кг скелетно-мышечной массы у обследуемых пациенток также была выше, чем у женщин с нормальной массой тела (60,2±6,6 против 55,9±4,9 ккал/кг в сутки).
Анализ фактического питания выявил, что средний показатель энергетической ценности суточного рациона пациенток находился на нижней границе нормы физиологических потребностей в энергии (табл. 2), а у 42,9% был ниже рекомендованных норм. Все пациентки являлись работниками преимущественно умственного труда или студентами, однако все обследованные ежедневно имели дополнительную физическую активность по 30-60 мин - занятия в фитнес-клубе, упражнения дома или пробежка на улице. По результатам оценки физической активности и расчета ВОО показатель су-
Таблица 2. Химический состав и энергетическая ценность суточного рациона питания пациенток с недостаточной массой тела (n=14) Table 2. The chemical composition and energy value of the daily diet of underweight patients (n=14)
Показатель Indicator Ме M±a Min Max Нормы потребления* Recommended daily intake*
Энергетическая ценность, ккал / Energy value, kcal 1995 1982±282 1453 2436 1900-2600
Белок, г / Protein, g 74,1 73,7±13,8 47,2 92,2 67-72
Белок, % по калорийности / Protein, % of daily calorie intake 14,2 14,9±2,3 11,9 19,9 13-14
Общий жир, г / Total fat, g 92,3 91,5±21,8 51,5 127,4 63-73
Общий жир, % по калорийности / Total fat, % of daily calorie intake 40,2 42,0±10,5 23,6 60,5 30
НЖК, г / SFA, g 34,1 33,0±6,4 22,1 45,7 -
НЖК, % по калорийности / SFA, % of daily calorie intake 14,7 15,2±3,6 9,0 21,9 10
ПНЖК, г / PUFA, g 16,7 18,0±7,8 4,7 35,1 -
ПНЖК, % по калорийности / PUFA, % of daily calorie intake 7,4 8,2±3,6 2,2 16,7 6-10
n-6 ПНЖК, г / n-6 PUFA, g 15,2 16,3±7,1 3,8 31,8 -
n-6 ПНЖК, % по калорийности / n-6 PUFA, % of daily calorie intake 6,7 7,4±3,2 1,7 15,1 5-8
n-3 ПНЖК, г / n-3 PUFA, g 1,9 2,1 ±0,8 1,0 3,5 -
n-3 ПНЖК, % по калорийности / n-3 PUFA, % of daily calorie intake 0,9 1,0±0,4 0,4 1,7 1-2
Холестерин, мг / Cholesterol, mg 299 305±136 120 579 <300
Общие углеводы, г / Total carbohydrates, g 186 198±59 109 297 266-314
Общие углеводы, % по калорийности Total carbohydrates,% of daily calorie intake 37,3 39,9±10,4 24,2 59,6 56-57
Пищевые волокна, г / Dietary fiber, g 6,2 6,6±3,1 2,0 12,3 20-25
Моно- и дисахариды, г / Mono- and disaccharides, g 93,4 100,7±34,1 53,9 177,1 -
Добавленный сахар, г / Added sugar, g 50,9 51,2±27,7 10,4 109,6 -
Добавленный сахар, % по калорийности Added sugar, % of daily calorie intake 10,1 10,5±5,7 1,8 22,4 <10
Крахмал, г / Starch, g 101,7 97,3±41,0 38,6 199,5 -
Натрий, г / Sodium, g 2,9 3,2±1,3 1,9 6,7 1,3
Калий, мг / Potassium, mg 2468 2604±841 1405 4094 3500
Кальций, мг / Calcium, mg 818 882±348 314 1558 1000
Магний, мг / Magnesium, mg 285 289±81 164 465 420
Фосфор, мг / Phosphorus, mg 1244 1244±263 789 1602 700
Железо, мг / Iron, mg 13,7 14,7±4,5 7,0 25,4 18
Витамин A, мкг рет. экв. / Vitamin A, jg retinol equivalent 935 1341 ±1107 370 3877 800
Витамин B-i, мг / Vitamin B1, mg 0,8 0,8±0,3 0,4 1,6 1,5
Витамин B2, мг / Vitamin B2, mg 1,3 1,3±0,4 0,7 2,1 1,8
Ниацин, мг / Niacin, mg 13,1 12,6±4,1 4,6 19,1 20 мг ниац. экв.
Витамин C, мг / Vitamin C, mg 82,5 108,3±56,7 37,1 209,3 100
П р и м е ч а н и е. * - Методические рекомендации МР 2.3.1.0253-21 «Нормы физиологических потребностей в энергии и пищевых веществах для различных групп населения Российской Федерации». НЖК - насыщенные жирные кислоты; ПНЖК - полиненасыщенные жирные кислоты.
N o t e. * - MR 2.3.1.0253-21 «Norms of physiological requirements in energy and nutrients for various groups of the population of the Russian Federation». SFA - saturated fatty acids; PUFA - polyunsaturated fatty acids.
точных энерготрат определялся на уровне 2158±255 ккал. У 92,9% пациенток поступление энергии за счет жиров превышало рекомендуемое, при этом отмечался существенный недостаток общих углеводов, а у 50,0% потребление белка превышало рекомендуемый уровень. Сниженное потребление пищевых волокон выявлено у всех пациенток. Такое перераспределение в структуре потребления основных пищевых веществ прослеживается и у населения России в целом. Изучение изменений в питании за прошедшие 100 лет показало, что отмечается уменьшение в рационе пищевых продуктов, являющихся источником углеводов, и увеличение потребления пищевых продуктов животного происхождения [15]. У 92,9% пациенток потребление насыщенных жирных кислот (НЖК)
было выше рекомендованных 10% по калорийности, у 42,9% обследованных поступление с рационом холестерина превышало рекомендуемый уровень, и у стольких же пациенток потребление добавленного сахара было выше рекомендованных 10% по калорийности.
У 71,4% пациенток отмечено потребление калия и кальция ниже рекомендуемых норм, у 92,9% - магния, у 78,6% - железа, у 85,7-92,9% - витаминов В2 и В1, у 100% - ниацина, у 57,1% - витамина С, у 35,7% - витамина А. При этом у всех пациенток с недостаточной массой тела выявлено избыточное потребление натрия и фосфора. Молярное соотношение поступления кальция и фосфора в организм определялось как 0,55:1 при оптимальном для усвоения кальция свыше 1:1.
Таблица 3. Биохимические показатели крови пациенток с недостаточной массой тела Table 3. Blood biochemical parameters in underweight patients
Показатель Indicator Ме M±a Min Max Доля пациентов (%) с показателями The proportion of patients (%) with an indicator
ниже нормы below normal в пределах нормы corresponding to norm выше нормы above normal
Гемоглобин, г/л / Hemoglobin, g/l 132 132±12 110 160 4,2 91,6 4,2
Общий белок, г/л / Total protein, g/l 75,0 74,2±5,8 61,0 83,0 9,5 90,5 0,0
Альбумин, г/л / Albumin, g/l 46,1 46,6±3,1 39,0 52,0 0,0 87,5 12,5
Холестерин общий, ммоль/л / Total cholesterol, mmol/l 4,8 4,9±1,1 3,1 7,1 0,0 58,3 41,7
Холестерин ЛПНП, ммоль/л / LDL cholesterol, mmol/l 2,57 2,69±0,74 1,61 3,91 0,0 87,5 12,5
Холестерин ЛПВП, ммоль/л / HDL cholesterol, mmol/l 1,71 1,68±0,34 1,13 2,40 0,0 93,8 6,2
Триглицериды, ммоль/л / Triglycerides, mmol/l 0,78 0,84±0,29 0,37 1,34 0,0 68,7 31,3
Мочевина, ммоль/л / Urea, mmol/l 4,1 4,2±1,7 0,8 10,3 17,6 79,4 2,9
Креатинин, мкмоль/л / Creatinine, jmol/l 67 70±11 49 100 0,0 97,4 2,6
Мочевая кислота, мкмоль/л / Uric acid, jmol/l 199 208±46 123 305 3,8 96,2 0,0
Креатинкиназа, ЕД/л / Creatine kinase, U/l 66 84±68 29 321 12,5 81,3 6,3
Железо, мкмоль/л / Iron, jmol/l 14,6 15,1 ±6,2 4,1 28,9 12,8 82,1 5,1
Трансферрин, г/л / Transferrin, g/l 2,7 2,6±0,5 1,7 3,5 0,0 93,8 6,3
Ферритин, нг/мл / Ferritin, ng/ml 24,8 35,3±35,3 10,3 132,2 0,0 100,0 0,0
Кальций, ммоль/л / Calcium, mmol/l 2,4 2,2±0,4 1,2 2,6 9,1 90,9 0,0
Кальций ионизированный, ммоль/л / Ionized calcium, mmol/l 1,2 1,2±0,1 0,9 1,3 30,0 70,0 0,0
25(0H)D, нг/мл / 25(0H)D, ng/ml 28,2 29,2±11,8 11,4 59,5 52,2 47,8 0,0
П р и м е ч а н и е. ЛПНП - липопротеины низкой плотности; ЛПВП - липопротеины высокой плотности. N o t e. LDL - low-density lipoprotein; HDL - high-density lipoprotein.
Анализ результатов биохимического исследования (табл. 3) выявил пониженную концентрацию витамина й более чем у половины пациенток с недостаточной массой тела. Такие результаты согласуются с данными по популяции в целом. Согласно результатам проведенного в России исследования, у 84,3% добровольцев зарегистрирован низкий показатель содержания витамина й в крови [16].
Важно отметить, что гиперхолестеринемия была выявлена примерно у 40% пациенток, повышенная концентрация триглицеридов у каждой 3-й женщины, а холестерина липопротеинов низкой плотности - у каждой 8-й. Такие показатели согласуются с полученными в ходе исследования данными об избыточной квоте жиров в рационе питания пациенток.
В сыворотке крови определялись пониженные уровни общего (у 9,1%) и ионизированного (у 30,0%) кальция, что ожидаемо на фоне сниженного потребления кальция с пищей (см. табл. 2). Такие показатели в совокупности с недостаточной обеспеченностью организма витамином й и избыточным потреблением фосфора повышают риск развития остеопороза у пациентов с недостаточной массой тела.
Недостаточное потребление железа в совокупности со сниженным поступлением витамина С с пищей (см. табл. 2) проявилось пониженным содержанием железа в крови у 12,8% обследованных пациенток.
В целом результаты проведенных исследований свидетельствуют о несбалансированности рациона питания
у пациенток с недостаточной массой тела. При этом у всех пациенток потребление белка с рационом было достаточным. У 50,0% женщин скелетно-мышечная масса соответствовала или превышала среднюю величину в популяции, характерную для их возрастной группы. Биохимические показатели белкового обмена находились в пределах нормы более чем в 88% случаев. Это свидетельствует о том, что рацион пациенток с недостаточной массой тела в большинстве случаев обеспечивал физиологические потребности организма в белке.
На фоне сниженного потребления углеводов (Ме = 185,7 г/сут) и увеличенного потребления в рационе жиров (Ме = 92,3 г/сут) отмечалось снижение доли жировой массы у 92% пациенток. Это может объясняться тем, что на осуществление энергетической функции организма в первую очередь расходуются жиры. Повышенные концентрации в крови общего холестерина и триглицеридов могут объясняться избыточным потреблением жиров, преимущественно за счет НЖК.
Заключение
Масса тела обследованных пациенток снижена преимущественно за счет жирового компонента. ВОО в расчете на 1 кг массы тела и в расчете на 1 кг скелетно-мы-шечной массы выше аналогичных величин, выявленных у женщин с нормальной массой тела. Энергетиче-
ская ценность суточного рациона была ниже энерготрат. В структуре рациона питания преобладали жиры и отмечался существенный недостаток общих углеводов и пищевых волокон. У большинства пациенток потребление калия, кальция, магния, железа, витаминов группы В не достигало рекомендуемых норм, при этом потребление натрия и фосфора было избыточным. Дисбаланс поступления пищевых веществ отразился на биохимических показателях крови в ги-перхолестеринемии и гипертриглицеридемии, пониженных концентрациях кальция, железа и витамина й.
Таким образом, для пациентов с недостаточной массой тела требуется индивидуальная коррекция рациона питания, зачастую с увеличением квоты углеводов, преимущественно за счет сложных углеводов, и диспансерное наблюдение с определением компонентного состава тела и биохимических параметров, в частности жирового и мышечного компонентов массы тела, показателей липидного обмена, обеспеченности макро- и микронутриентами с целью выработки тактики лечения и профилактики алиментарно-зависимых заболеваний.
Сведения об авторах
Бурляева Екатерина Александровна (Ekaterina A. Burlyaeva) - кандидат медицинских наук, заведующий КДЦ «Здоровое и спортивное питание» ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии», доцент кафедры гигиены питания и токсикологии ФГАОУ ВО Первый МГМУ им. И.М. Сеченова Минздрава России (Сеченовский Университет) (Москва, Российская Федерация) E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0001-9290-0185
Прунцева Тамара Александровна (Tamara A. Prunсeva) - врач-терапевт КДЦ «Здоровое и спортивное питание» ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии» (Москва, Российская Федерация) E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0001-6943-8519
Короткова Татьяна Николаевна (Tatiana N. Korotkova) - кандидат медицинских наук, заведующий лабораторией клинической биохимии, аллергологии и иммунологии ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии» (Москва, Российская Федерация)
E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0002-3684-9992
Семенов Мурадин Мудалифович (Muradin M. Semenov) - научный сотрудник лаборатории спортивной антропологии и нутрициологии ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии» (Москва, Российская Федерация) E-mail: [email protected] https://orcid.org/0000-0001-8039-529X
Литература
Атаманов В.М., Демичева Т.П., Ивашова Е.С. Психосоматические и органические причины кахексии // Экспериментальная и клиническая гастроэнтерология. 2016. № 3 (127). С. 56. DOI: https://doi.org/10.18821/0023-2149-2018-96-3-262-266 Клочкова И.С., Астафьева Л.И., Кадашев Б.А., Сиднева Ю.Г., Калинин П.Л. Патогенетические аспекты синдрома кахексии // Ожирение и метаболизм. 2020. Т. 17, № 1. С. 33—40. DOI: https://doi.org/10.14341/omet10173
Захарова Л.И. Нервная анорексия: распространенность, критерии диагностики и психосоматические соотношения (обзор) // Научные результаты биомедицинских исследований. 2019. Т. 5, № 1. С. 108-121. DOI: https://doi. org/10.18413/2313-8955-2019-5-1-0-8
Golubnitschaja O., Liskova A., Koklesova L., Samec M., Biringer K., Btisselberg D. et al. Caution, «normal» BMI: health risks associated with potentially masked individual underweight — EPMA Position Paper 2021 // EPMA J. 2021. Vol. 12, N 3. P. 243—264. DOI: https://doi.org/10.1007/s13167-021-00251-4
Lowe M. R., Piers A. D., Benson L. Weight suppression in eating disorders: a research and conceptual update // Curr. Psychiatry Rep. 2018. Vol. 20, N 10. P. 80. DOI: https://doi.org/10.1007/ s11920-018-0955-2
Do J.G., Park C.H., Lee Y.T., Yoon K.J. Association between underweight and pulmonary function in 282,135 healthy adults: a cross-sectional study in Korean population // Sci. Rep. 2019. Vol. 9, N 1. Article ID 14308. DOI: https://doi.org/10.1038/s41598-019-50488-3
7. Федеральная служба государственной статистики. Выборочное наблюдение рациона питания населения. URL: https:// rosstat.gov.ru/free_doc/new_site/food18/index.html (дата обращения: 18.11.2020)
8. Тутельян В.А. Здоровое питание для общественного здоровья // Общественное здоровье. 2021. Т. 1, № 1. С. 56—64. DOI: https://doi.org/10.21045/2782-1676-2021-1-1-56-64
9. Никитюк Д.Б. Антропонутрициология: развитие идей основоположников нового научного направления // Вопросы питания. 2020. Т. 89, № 4. С. 82-88. DOI: https://doi. org/10.24411/0042-8833-2020-10044
10. Kaufmann L.K., Moergeli H., Milos G.F. Lifetime weight characteristics of adult in patients with severe anorexia nervosa: maximal lifetime BMI predicts treatment outcome // Front. Psychiatry. 2021. Vol. 12. Article ID 682952. DOI: https://doi. org/10.3389/fpsyt.2021.682952
11. Тутельян В.А., Никитюк Д.Б., Клочкова С.В., Алексеева Н.Т., Погонченкова И.В., Рассулова М.А. и др. Использование метода комплексной антропометрии в спортивной и клинической практике. Москва : Спорт, 2018. ISBN 9785-9500179-9-5.
12. Lebiedowska A., Hartman-Petrycka M., Blonska-Fajfrowska B. How reliable is BMI? Bioimpedance analysis of body composition in underweight, normal weight, overweight, and obese women // Ir. J. Med. Sci. 2021. Vol. 190, N 3. P. 993-998. DOI: https://doi. org/10.1007/s11845-020-02403-3
1.
2
3
4.
6
13. Руднев С.Г., Соболева Н.П., Стерликов С.А., Николаев Д.В., Старунова О.А., Черных С.П. и др. Биоимпедансное исследование состава тела населения России. Москва : РИО ЦНИИ-ОИЗ, 2014. 493 с. ISBN 5-94116-018-6.
14. Судаков К.В. Нормальная физиология. Москва : Медицинское информационное агентство, 2006. С. 75-78. ISBN 5894812941.
15. Бурляева Е.А., Камбаров А.О., Никитюк Д.Б. Изменение структуры питания населения России за 100 лет // Клини-
ческое питание и метаболизм. 2020. Т. 1, № 1. С. 17—26. Э01: https://doi.org/10.36425/clinnutrit21188 16. Суплотова Л.А., Авдеева В.А., Пигарова Е.А., Рожинская Л.Я., Трошина Е.А. Дефицит витамина Э в России: первые результаты регистрового неинтервенционного исследования частоты дефицита и недостаточности витамина Э в различных географических регионах страны // Проблемы эндокринологии. 2021. Т. 67, № 2. С. 84-92. Э01: https://doi.org/10.14341/probl12736
References
1. Atamanov V.M., Demicheva T.P., Ivashova E.S. Psychosomatic 9. and organic causes of cachexia. Eksperimental'naya i klinicheskaya gastoenterologiya [Experimental and Clinical Gastroenterology]. 2016: 3 (127): 56. DOI: https://doi.org/10.18821/0023-2149-2018-96-3-262-266 (in Russian) 10.
2. Klochkova I.S., Astaf'eva L.I., Kadashev B.A., Sidneva Yu.G., Kalinin P.L. Pathogenetic aspects of cachexia syndrome. Ozhire-nie i metabolism [Obesity and Metabolism]. 2020; 17 (1): 33-40. DOI: https://doi.org/10.14341/omet10173 (in Russian) 11.
3. Zakharova L.I. Anorexia nervosa: prevalence, diagnostic criteria and psychosomatic relationships (review). Nauchnye rezul'taty biomeditsinskikh issledovaniy [Scientific Results of Biomedical Research]. 2019; 5 (1):108-21. DOI: https://doi.org/10.18413/2313- 12. 8955-2019-5-1-0-8 (in Russian)
4. Golubnitschaja O., Liskova A., Koklesova L., Samec M., Biringer K., Busselberg D., et al. Caution, «normal» BMI: health risks associated with potentially masked individual underweight - EPMA Position Paper 2021. EPMA J. 2021; 12 (3): 243-64. DOI: https:// 13. doi.org/10.1007/s13167-021-00251-4
5. Lowe M. R., Piers A. D., Benson L. Weight suppression in eating disorders: a research and conceptual update. Curr Psychiatry 14. Rep. 2018; 20 (10): 80. DOI: https://doi.org/10.1007/s11920-018-0955-2 15.
6. Do J.G., Park C.H., Lee Y.T., Yoon K.J. Association between underweight and pulmonary function in 282,135 healthy adults: a cross-sectional study in Korean population. Sci Rep. 2019; 9 (1): 14308. DOI: https://doi.org/10.1038/s41598-019-50488-3
7. Federal State Statistics Service. Selective observation of the diet 16. of the population. URL: https://rosstat.gov.ru/free_doc/new_site/ food18/index.html (date of access November 18 2020) (in Russian)
8. Tutelyan V.A. Healthy food for public health. Obshchestvennoe zdorov'e [Public Health]. 2021; 1 (1): 56-64. DOI: https://doi. org/10.21045/2782-1676-2021-1-1-56-64 (in Russian)
Nikityuk D.B. Anthroponutriciology: the development of the ideas of the founders of a new scientific direction. Voprosy pita-niia [Problems of Nutrition]. 2020; 89 (4): 82-8. DOI: https://doi. org/10.24411/0042-8833-2020-10044 (in Russian) Kaufmann L.K., Moergeli H., Milos G.F. Lifetime weight characteristics of adult in patients with severe anorexia nervosa: maximal lifetime BMI predicts treatment outcome. Front Psychiatry. 2021; 12: 682952. DOI: https://doi.org/10.3389/fpsyt.2021.682952 Tutelyan V.A., Nikityuk D.B., Klochkova S.V., Alekseeva N.T., Pogonchenkova I.V., Rassulova M.A., et al. Using the method of complex anthropometry in sports and clinical practice. Moscow: Sport, 2018. ISBN 978-5-9500179-9-5. (in Russian) Lebiedowska A., Hartman-Petrycka M., Bionska-Fajfrowska B. How reliable is BMI? Bioimpedance analysis of body composition in underweight, normal weight, overweight, and obese women. Ir J Med Sci. 2021; 190 (3): 993-8. DOI: https://doi.org/10.1007/ s11845-020-02403-3
Rudnev S.G., Soboleva N.P., Sterlikov S.A., et al. Bioimpedance study of the body composition in Russian population. Moscow: RIO TsNIIOIZ, 2014: 493 p. ISBN 5-94116-018-6. (in Russian) Sudakov K.V Normal physiology. Moscow: Meditsinskoe informat-sionnoe agentstvo, 2006: 75-8. ISBN 5894812941. (in Russian) Burlyaeva E.A., Kambarov A.O., Nikityuk D.B. Changes in the nutritional structure of the population of Russia for 100 years. Klin-icheskoe pitanie i metabolism [Clinical Nutrition and Metabolism]. 2020; 1 (1): 17-26. DOI: https://doi.org/10.36425/clinnutrit21188 (in Russian)
Suplotova L.A., Avdeeva V.A., Pigarova E.A., Rozhinskaya L.Y., Troshina E.A. Vitamin D deficiency in Russia: the first results of a registered, non-interventional study of the frequency of vitamin D deficiency and insufficiency in various geographic regions of the country. Problemy endokrinologii [Problems of Endocrinology]. 2021; 67 (2): 84-92. DOI: https://doi.org/10.14341/probl12736 (in Russian)
