CC BY
29
ВЕСТНИК САНКТ-ПЕТЕРБУРГСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Сер. 9. 2007. Вып. 2
Н.В. Прасолова
ЭВОЛЮЦИЯ ТЕОРИИ БИНОМИНАТИВНОГО ПРЕДЛОЖЕНИЯ В БОЛГАРСКОЙ СИНТАКСИЧЕСКОЙ НАУКЕ
Болгарская лингвистика обратилась к рассмотрению предложений биноминатив-ной формы (БП)1 во второй половине XIX в., когда только начала зарождаться синтаксическая наука в Болгарии. История вопроса о статусе данных структур отражает все этапы развития лингвистической мысли, являясь неразрывно связанной с решением проблемы предложения, предикативности и состава сказуемого. Конструкциям со связочными глаголами посвящена обширная философская и лингвистическая литература конца XIX - середины XX в., в которой получил отражение переход от классической формальной логики, согласно которой любое предложение рассматривалось как трехкомпонент-ная схема (субъект-связка-предикат), к пропозициональной, философские основы которой были заложены в работах Г. Фреге и Б. Рассела. Эта эволюция взглядов в значительной степени повлияла на решение вопроса о структуре и границах составного именного сказуемого. Проследим эти изменения.
Образцы БП появляются уже в первых болгарских грамматиках, содержащих разделы, посвященные синтаксису языка.2 В то время - во второй половине XIX в. - предложение традиционно рассматривалось в светелогической теории предложения как «суждение, выраженное словами».3 Как отмечает И. Момчилов, предложение, рассмотренное грамматически, имеет столько частей, сколько слов охватывает, а рассмотренное логически, оно содержит только три главные части: Б (субъект, подлежащее), С (копула, связка) и Р (сказуемое, предикат). Совпадение грамматической и логической структур наблюдается шшь в некоторых «изъявительных» предложениях: Китът е бозайник; Леността е порок.
В конце XIX в. в болгарской лингвистике закрепляются новые взгляды на предложение в свете психологической теории, противопоставляющей логическому суждению «суждение психологическое», которое образуется двумя представлениями и является более богатым по содержанию, в отличие как от логического суждения, так и от грамматического предложения. Согласно данной теории, главные части предложения -подлежащее и сказуемое - находятся не в грамматических, а в психологических отношениях, поэтому их именуют психологический субъект и психологический предикат. Наиболее ярким представителем психологической школы в Болгарии был А. Теодоров-Балан. Он характеризует предложение как языковое выражение произошедшего в душе соединения двух представлений и средство вызвать подобное же сочетание в душе слушателя.4 Субстантивные предложения обсуждаются в этой концепции в связи с вопросом о различии психологических процессов при их восприятии и порождении. Как отмечает И. Дуриданов, предложения типа Тревата е зелена необходимо трактовать по-разному - по отношению к говорящему и по отношению к слушателю: для говорящего подобные предложения являются результатом расчленения одного представления на
О Н.В. Прасолова, 2007
два (представления о предмете и о цвете), для слушателя это соединение представлений (первое представление вызвано слуховым восприятием первого слова, второе представление ассоциируется с первым).5 При этом грамматические характеристики предложения не принимаются во внимание.
В первой половине XX в. появляются направления, согласно которым грамматика должна заниматься прежде всего языковыми формами, а не содержанием (логическим или психологическим), которое выражено этими формами. В Болгарии наибольшее распространение получила формально-вербоцентрическая теория предложения (Л. Милетич, П. Калканджиев, С. Младенов). Глагольная форма рассматривается в данной концепции как основной формальный признак предложения. По определению П. Калканджиева, «предложение - это слово или согласованный ряд слов, которые выражают мысль через глагол, выраженный или подразумевающийся»6, но иногда из-за своей обобщенности и отвлеченности глагольное содержание нуждается в ограничении и пояснении через связь с некоторым понятием для достижения «определенности» мысли: Аз съм учител; Излязох победител; Легна болен. Эти пояснения, которые согласуются с подлежащим «как минимум в падеже», названы автором «сказуемные определения». Поскольку подлежащее практически всегда, за исключением предложений с обращениями, употребляется в именительном падеже, а сказуемное определение согласуется с подлежащим, то в предложении последнее оказывается вторым именительным: Дете без баща не е сираче. Данные термины - «сказуемно определение» и «втори имените-лен» - поддерживали и другие представители вербоцентрического направления (С. Младенов, Н. Костов и др.). Эти же термины закрепились в работах исследователей, представляющих иные направления в языкознании (Л. Андрейчин, К. Попов и др., см. далее).
С. Младенов, утверждая, что предложение - это «мысль, выраженная определенным глаголом»7, выделяет, наряду с глагольными (Кафето горчи), чисто именные (Ка-фето ви горчиво) и глагольно-именные предложения (Кафето ви е горчиво), в которых сказуемое представляет собой какое-нибудь имя в сочетании со вспомогательным глаголом съм или другими подобными, такими, как ставам, бивам, падам (се), казвам (се), оставам и др.8 Возможное отсутствие вспомогательного глагола в именных предложениях, по его мнению, не является следствием опущения глагола, это «признак старинно-сти и необыкновенной духовной глубины», так как этот вид предложений действителен для любого времени и места. Это положение, как и вообще рассмотренные выше концепции представителей формального направления П. Калканджиева и С. Младенова, подверглись резкой критике со стороны А. Теодорова-Балана9, который упрекает С. Младенова в том, что он смешивает грамматическую структуру предложения и его значение. А. Теодоров-Балан, сравнивая предложения Сиромашия до шия («именной строй») и Конят е животно («глагольно-именной строй» предложения), отмечает, что скорее второе предложение является действительным для любого времени и места, нежели первое, подчеркивая тем самым несостоятельность размышлений С. Младенова.
Принципиальным вопросом, наметившимся уже в первой половине XX в., является вопрос об объеме сказуемого в БП: является ли вторая именная группа (ИГ) частью главного члена предложения или же должна рассматриваться в качестве второстепенного члена предложения. В то время как С. Младенов воспринимает сказуемное определение, или второй именительный падеж, как составную часть сказуемого, П. Калканджиев подчеркивает, что сказуемное определение не стоит воспринимать ни как часть так называемого составного сказуемого, ни как описательную глагольную форму, кото-
рая действительно образует составное сказуемое, не рассматривать как сочетание определенного глагола и «сказуемного имени» - причастия. По его мнению, причастие -составная часть глагольной формы, ее суть, корень, а не дополнение или какое бы то ни было пояснение.10 В логической теории, в отличие от вербоцентрической, вторая ИГ собственно и считалась сказуемым, а глагол съм или другие глаголы с ослабленным значением - связкой, как это представлено в суждении. В психологической теории, представленной работами А. Теодорова-Балана11, сочетание глагола съм с именами называется составным предикатом («сложит прирок»).
Вопрос об объеме сказуемого неоднозначно решался представителями логико-грамматического направления. Так, Л. Андрейчин в своих ранних работах12 относит ска-зуемное определение к второстепенным членам предложения, определяя его как «слово, которое поясняет предмет посредством сказуемого».13 Следовательно, сказуемым в БП, является вспомогательный глагол съм или другие, обычно непереходные глаголы, например казвам се, нартам се, изглеждам, именувам се, виждам се, бивам, ставам, ос-тавам, оказвам се и др. В первых своих грамматиках, таким образом, Л. Андрейчин отрицает наличие составного именного сказуемого, относя к составным только сочетание двух глаголов: Най-после започна да съмва; Не мога преживя такава голяма радост. Во всех остальных случаях, считает Л. А ндрейчин, в которых мы имеем сочетание вспомогательного глагола с именем или страдательным или действительным причастием, мы можем говорить о простом сказуемом или о сказуемном определении, но не о составном сказуемом.
В более поздних ■ :воих работах14 Л. Андрейчин рассматривает сказуемные определения уже в рамках главных членов предложения. Л. Андрейчин называет основной чертой сказуемого его предикативность, благодаря чему оно может образовывать предложение. При этом нормальным выражением сказуемого в языковой системе болгарского языка служит глагол, как часть речи, которая выражает предикативность грамматически, а вспомогательный глагол съм необходим только для выражения предикативной связки между другими словами в предложении. То, что сообщается о подлежащем в таком случае, выражается именем существительным: Тук се слуша мойта воля, аз съм капитан. Л. Андрейчин, как и ранее, называет такое существительное сказуемным определением, вместе со вспомогательным глаголом съм образующим составное сказуемое. Как и в предыдущих работах, Л. Андрейчин утверждает, что, кроме вспомогательного глагола съм, сказуемное определение могут иметь и некоторые другие глаголы (непереходные), такие, как бивам, ставам, оставам, оказвам се, изглеждам, виждам се, наричам се, казвам се, именувам се (они не употребляются без сказуемного определения, за исключением тех случаев, когда в них вкладывается другой смысл), например Оставам си пак сиромах; Станал си големец. Перечисленные глаголы образуют вместе со сказуемным определением составное сказуемое, однако самостоятельно употребляться не могут
Возможно, столь кардинальная перемена взглядов - от явного отрицания наличия составного именного сказуемого в болгарском языке до его признания - произошла не без влияния вышедшей в 1963 г. грамматики К. Попова15, в которой сказ>емное определение рассматривается как часть составного именного сказуемого. К. Попов отмечает, что в БП обычно употребляются глаголы с абстрактным или слабым лексическим значением. Наиболее абстрактное значение у глагола съм и его синонимов бъда и бивам. При этом, по мнению автора, глагол съм в болгарском языке сохранил бытийное значение и поэтому не опускается, как, например, в русском языке. Такое сравнение с русским языком проводил и И. Дуриданов: в русском языке, писал он, встречаются предло-
жения гипа Орел - птица, Отец - летчик, в которых нет глагола, это именной строй предложения, который не свойствен болгарскому, сербохорватскому и другим славянским языкам.16 Однако ряд болгарских исследователей17, изучающих безглагольные сказуемые, не считают явление пропуска связки столь невозможным в болгарском языке. С. Стоянов, рассматривая опущение глагола в БП, отмечает, что оно мотивировано логически и психологически.
В монографии С. Брезинского предикативная часть БП рассматривается как номинальное сказуемое, которое, по мнению автора, может быть только составным18.
Итак, в истории болгарской лингвистики прослеживаются значительные изменения взглядов на составляющие БП, Вторая именная группа БП признавалась и сказуемым как таковым, и второстепенным членом предложения и, наконец, частью составного именного сказуемого. Вспомогательный глагол рассматривался как ядро предложения и как просто копула. В работах П. Бъркаловой19 проводится мысль, что болгарские лингвисты пытаются найти философское объяснение проблеме о статусе и функциях глагола съм, избегая чисто синтаксического объяснения данных этих конструкций. Необходимо исследовать «все нюансы в практическом проявлении составляющих - их Формы и нормы поведения».20
В современной синтаксической науке предложение изучается и описывается как многоаспектная единица, строение и значение которой формируется элементами трех основных планов: структурно-грамматического, семантического и коммуникативного.21 Исследования по семантическому синтаксису пытаются вскрыть сущность БП с опорой на их семантику и актуальное членение.22 Лингвистические исследования последних лет доказывают изоморфизм предложений биноминативной формы и многозначность связочного компонента, которые могут быть выявлены только с привлечением исследовательских методов семантического и коммуникативного синтаксиса.
1 По отношению к болгарскому языку, не обладающему системой именных падежных окончаний, термин «биноминативное предложение» применяется для обозначения связочных предложений с именными группами, не имеющими грамматических показателей подчинения (предлогов, краткого опреде ленного артикля).
2 Момчилов И, Граматика на новобългарския език. Фототипно изд. София, 1988.
3 Буслаев Ф.И, Историческая грамматика русского языка. М., 1959. С. 258.
4 Теодоров-Балан А. Български залиси. София, 1956. С. 210-211.
5ДуридановИ. Историко-критиченпрегледнавъпросазаизречението//Българскиезик, 1959. IX. С.131.
6 Калканджиев П. Българска граматика. Пловдив; София, 1938. Изд. 2. С. 318.
7 Младенов С„ Василев С. Граматика на българския език. София, 1939. С. 320.
8 Там же. С. 324-325.
9 Теодоров-Балан А. Състояние на българската граматика. София, 1947. С. 196-210.
10 Калканджиев П, Указ.соч. С. 341.
11 Теодоров-Балан А. 1) Състояние на българската граматика; 2) Български залиси; 3) Нова българска граматика за всякого. София, 1959.
12 Андрейчин Л., Костов Н., Мирнее К., Николов Е., Стойкое С, Български език. Учебник за педагоги-ческите училища за начални учители. София, 1955; Андрейчин Л., Попов К., Иванов М. Съвременен български език. Ч, 2. София, 1957.
13 Андрейчин Л., Попов К., Иванов М. Указ.соч. С. 259.
14 Андрейчин Л. Основна българска граматика. София, 1978.
15 Попов К, Съвременен български език: Синтаксис, София, 1963. Изд. 2.
16 Дуриданов И. Езикознание. София, 1959, С. 257.
17 Стоянов С. Изпускане на спомагателния глагол съм от съставни имении сказуеми в българския език // Помагало по български синтаксис. София, 1979; Георгиев С. Към въпроса за семантиката и син-тактичното изразяване на безглаголното сказуемо // Там же..
18 Брезински С. Кратък български синтаксис. София, 1995.
19 Бъркалова ПА) Блок от модели на простите изречения със съм в съвременния български език // Съпоставително езикознание. 1995. XX. № 6. С. 24-37; 2) Българската синтаксична традиция - низ от сблъсъци на философски и езиковедски представи // Съпоставително езикознание. 1994. № 2. С. 4149; 3) Теоретичен модел на изреченията със съм в съвременния български език // Научни трудове. Пловдивски ун-т «Паисий Хилендарски». 1994. 32. №1. С. 141-151.
20 Бъркалова П. Теоретичен модел на изреченията със съм в съвременния български език. С. 150.
21 Граматика на съвременния български книжовен език. Т. 3. Синтаксис. София, 1983.
22 См., напр.: Иванова Е.Ю. Логико-семантические типы предложений: Неполные речевые реализации. СПб., 2003; Илиева К. Биноминативни изречения и прагматика, Пловдив, 1996.
Статья принята к печати 8 ноября 2006 г.
