CC BY
113
ИСТОРИЯ
Вестн. Ом. ун-та. 2008. № 1. С. 97-103.
УДК 93(571.1)
А.В. Виноградов
Омский государственный университет им. Ф. М. Достоевского
ЭВОЛЮЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКИХ ВЗГЛЯДОВ Н.В. УСТРЯЛОВА В ПЕРИОД РЕВОЛЮЦИЙ
Evolution of political views N. V. Ustrialov during revolutions and Civil war is under consideration.
История «смены вех», крупного общественно-политического движения начала 20-х гг. ХХ в., привлекает внимание все большего количества исследователей, которые пытаются заполнить пробелы в изучении переломного периода истории нашей страны, связанного с революциями и Гражданской войной. Генезис «сменовеховства» является одной из неразрешенных научных проблем, поэтому обращение к отдельным личностям, связанным с этим движением, оправдано, так как может пролить свет на этот процесс.
Одним из деятелей «смены вех», который вписал свое имя в историю этого движения, являлся Н.В. Устрялов. Эта личность интересна как своими идеями, ставшими основой «смены вех», так и своей общественно-политической деятельностью в период Гражданской войны в качестве участника белого движения. Но, несмотря на активное изучение жизни и деятельности Н.В. Устрялова, до сих пор остается открытым вопрос об эволюции его взглядов и причинах его превращения в сторонника большевиков.
Проблема эволюции взглядов и мировоззрения Н.В. Устрялова содержит в себе ряд составляющих. Во-первых, это вопрос о том, каким образом происходила трансформация взглядов этого человека в кризисных условиях Гражданской войны, и, во-вторых, какие факторы способствовали этой трансформации. Наиболее эффективное разрешение данных проблем возможно при использовании в качестве методологической основы концепции истории повседневности. Ее суть заключается в обращении к малым жизненным мирам и изучении жизни отдельных рядовых людей не только в периоды стабильности, но и в переходные моменты. В центре внимания историка повседневности не просто быт, но жизненные проблемы и их осмысление человеком. Характерно, что данная концепция особое внимание уделяет источникам личного происхождения (дневникам, письмам и т. д.), и вследствие чего ее использование в совокупности с новыми источниками по изучению личности Н.В. Устрялова (его дневники, частная переписка и т. д.) расширяет возможность изучения поставленных проблем.
Обращение к периоду с 1917 по 1920 г. вызвано тем, что использование элементов микроанализа и сужение хронологических рамок позво-
© А.В.Виноградов, 2008
ляет наблюдать объект исследования (в нашем случае Н.В. Устрялова) на историческом участке, характеризующимся целостностью и завершенностью. Этот период открывается событиями Февральской революции и завершается падением режима А.В. Колчака в Омске, когда в целом исход Гражданской войны в России был определен. Именно в этот период необходимо искать истоки трансформация взглядов Н.В. Устрялова.
При обращении к «сменовеховской» литературе [1] можно встретить тезис о том, что возникновение движения было обусловлено складыванием новых политических реалий и происходило под воздействием условий, связанных с изменением советского строя изнутри. Это утверждение носит спорный характер в связи с тем, что складыванию любого общественнополитического движения предстоит сложная интеллектуальная работа отдельных личностей, впоследствии составляющих костяк движения, которая базируется на анализе событий и саморефлексии. На примере Н.В. Устрялова, прошедшего сложный путь, в результате которого произошло изменение его взглядов и сложились истоки идей, позднее вошедших в сборник «Смена вех», можно утверждать, что образованию «смены вех» предшествовала эволюция взглядов будущих участников движения, в частности Н.В. Уст-рялова.
Как известно, основы мировоззрения человека закладываются еще в юности, и большинство принципов и взглядов остаются на всю жизнь. Как отмечает Л.А. Бы-стрянцева, Н.В. Устрялов на протяжении всей своей жизни руководствовался принципом объективности и учета реальных возможностей действия [2]. Именно следуя этому принципу, он оценивал те или иные исторические события. Стоит согласиться с этим тезисом, так как он объясняет многие моменты из жизни Н.В. Уст-рялова и позволяет рассматривать его не как беспринципного человека, изменяющего свои взгляды в угоду времени, а как достаточно гибкого и проницательного человека, который, оценивая ситуацию, видит перспективы и возможности развития.
Николай Васильевич Устрялов родился в 1890 г. в Санкт-Петербурге. В 1913 г. он закончил юридический факультет Мо-
сковского университета и остался при нем для подготовки к научной деятельности, в 1916 г. занял должность приват-доцента Московского университета, где преподавал до 1918 г. государственное право. Устрялов также интересовался вопросами о миссии этносов, роли государства в национальной жизни, уделял особое внимание революционным процессам не только в отечественной, но и мировой истории. Но интересы молодого ученого выходили далеко за пределы его научной работы, он активно участвовал в деятельности партии кадетов.
В октябре 1916 г. вышла первая статья молодого ученого «Национальная проблема у первых славянофилов» [3], где им было рассмотрено учение о нации у Киреевского и Хомякова. Устрялов пишет: «Жизненные испытания не подрывают веры в мировое призвание родины, но изменяют взгляд на формы его конкретного воплощения». Этот тезис показателен, особенно в свете произошедших в будущем трансформаций взглядов Н.В. Устрялова. Обращение Н.В. Устрялова к различным философским системам позволило сформировать у него гибкое отношение к российской действительности.
Н.В. Устрялов приветствовал Февральскую революцию и возлагал большие надежды на Временное правительство, которое, по его мнению, должно и могло возродить национальную идею в России и поднять воинский дух. Но «грязь», которая была поднята революционным вихрем, тяжело воспринималась Н.В. Устря-ловым. В дневнике можно найти заметки следующего содержания: «Позор. Ужас, ужас. Разгром, развал, сплошная деморализация. Стыдно чувствовать себя русским, да, да, стыдно!.. Вот и русская революция!.. Теперь понятно, почему были у нас Николай и Распутин. Гниль кругом, всюду распад, разложение... Будь тысячу раз прокляты все эти солдатские депутаты, вся эта тупая и невежественная муть, эти господа сегодняшнего дня, - хамы пришедшие... Восстановлена смертная казнь, создается “диктатура” во имя достижения порядка на фронте и в стране. Не поздно ли уже?..» [4]. Стремление к порядку вызывало мысли о необходимости введения в стране диктатуры, которая смогла бы обуздать и направить в нуж-
ное, созидательное русло революционный поток.
Весной - летом 1917 г. Н.В. Устрялов совершил ряд поездок по городам Центральной России с курсом лекций по государственному праву. После пребывания на фронте в сентябре 1917 г. он оставил в своем дневнике следующую запись: «Фронт... Ехал сюда, чтобы спастись от удручающей столичной атмосферы, принять как бы нравственный душ. Но, по-видимому, и тут та же безотрадная, гнетущая картина национального разложения. Все офицеры твердят одно и то же: нет у нас армии, и тщетны все надежды. Страшно...» [5]. Развал фронта, неспособность власти к принятию жестких антикризисных решений - все это склоняло Н.В. Устрялова к мнению о необходимости диктатуры, вследствие чего «корниловский мятеж» в глазах Н.В. Устрялова выглядел как попытка спасти Россию и вывести ее из хаоса. В этой ситуации Устрялов выступал прежде всего как государственник, сторонник сильной власти, которая способна обуздать и подчинить себе революционный процесс. Знаменательно то, что в революции Устряло-ва привлекала перспектива обновления, которое она могла нести, но не разрушение, что являлось, в принципе, характерной черта буржуазной интеллигенции.
Основываясь на таких убеждениях, Октябрьскую революцию Устрялов встретил с враждебностью. Установление власти большевиков в результате Октябрьской революции он считал временным явлением, вопрос только в том, сколь долго она продержится, но крах ее, по мнению Н.В. Устрялова, неминуем. «Ужас. Впрочем, так нужно было и ожидать, все к этому шло. Я все-таки не думаю, что большевистское правительство продержится больше недели. У него совсем нет корней в стране, а массы солдат, на которые оно опирается, гнилы до мозга костей. Разве вот только если все гнило в России...» [6]. И как итог революция в глазах Устрялова приобретает уже совершенно иной вид: «Плохо. Идет анархия, государства уже нет. Революция превратилась в отвратительный бунт рабов, алчный, гадкий, бессмысленный. Противно. Разнузданность кругом, своеволие всякого, кто нагл» [7]. Революция показала свою
разрушительную сторону, и ее восприятие уже не могло быть прежним.
Принимая во внимание все эти записи в дневнике, можно констатировать то, что в годы революции процесс изменения взглядов Н.В. Устрялова шел в русле, которое было характерно для буржуазной интеллигенции (в особенности для государственников) в целом. Революция в глазах этих людей предстала не как демократическое обновление при сохранении сильной государственности, а как хаос с элементами анархии, и, как следствие, ослабление власти.
Революционные события 1917 г. и война оказали серьезное воздействие на повседневную жизнь Н.В. Устрялова. Затянувшаяся война, усталость от безысходности, неизвестности будущего накапливались и все больше давили на него. На первый план выдвинулись вопросы, связанные с физическим выживанием, что обострило чувство самосохранения. «На первый план всплывают проблемы, перед которыми и политика, и большевизм, и даже сама Россия - почти ничто. Проблемы мира, и жизни, и смерти.... В Москве жизнь убийственно дорога и, разумеется, хронически отравляется заботами о продовольствии и соответствующими разговорами везде и всюду. Голод форменный, жестокий. Со временем трудно будет верить, до чего мы сейчас доходим... Бежать? Но куда? Как?» [8]. Парадоксально, что даже в таких сложных условиях Уст-рялов старается абстрагироваться, посмотреть на происходящее как бы со стороны и не идти на поводу эмоций в оценке событий. «Грандиозен масштаб событий. И, нужно сказать, большевики умирают все-таки лучше, чем Львовы и Керенские. Не время еще сейчас об этом говорить, но, несомненно, в большевизме и в его представителях есть нечто... Верхи советской власти, как-никак, но обнаружили известную стойкость революционного действия, известную - и довольно значительную - степень революционной культуры. Про себя это нужно признать. Они - враги России, и пусть они погибнут, но Россия не будет их стыдиться, как не стыдится Франция Дантона и Робеспьера. Быть может, со временем русский народ уже позволит себе роскошь поставить в столице памятник товарищу Ленину...» [9]. Проявления подобного от-
ношения к большевикам в столь сложных для Н.В. Устрялова условиях удивляет, но в то же время последующая трансформация взглядов Устрялова, изменение его отношения к большевикам были возможны только при существовании изначально уважительного отношения к ним.
После ареста в Калуге брата Михаила Устрялов окончательно решил уехать из Москвы. Подходящим местом оказалась Пермь, где в сентябре 1918 г. он был принят на юридический факультет Пермского университета в качестве приват-доцента по кафедре государственного права и читал курс по истории политической мысли XIX в.
Пермский период стал особенно тяжелым для Н.В. Устрялова. Гражданская война находилась в самом разгаре, и от нее некуда было скрыться. «В Перми... Гримасы жизни... Один. Ветер, холодно. Темнеет... Новая пристань, новый этап»
[10]. Но советская действительность в Перми была не лучше, чем в Москве. Устрялов писал, что «ужасы Москвы сразу померкли перед тем, что творилось здесь на границе советской республики, в непосредственной близости белого фронта, в царстве страшного уральского совдепа... Пришлось воочию удостовериться, как отражается на местах "твердая политика” центра» [11]. Пребывание в Перми превратилось в борьбу за выживание. Советская власть была физически неприемлема. Устрялов ждал войска Колчака как спасение и освобождение. Советская власть продержалась в городе недолго, и уже 24 декабря Пермь была занята войсками А.В. Колчака.
22 января 1919 г. Устрялов был избран на должность экстраординарного профессора по кафедре государственного права, но уже 3 февраля жизнь Н.В. Уст-рялова круто поменялась: по рекомендации своего бывшего коллеги Ю.В. Ключникова, занимавшего пост министра иностранных дел в правительстве Колчака, Устрялов был вызван в Омск.
Устрялова встретил зимний, холодный и унылый Омск. Остро стоял квартирный вопрос, и проблемы, связанные с подысканием подходящего жилья, его волновали более всех других. Но как наблюдательный человек, Устрялов сразу оценил политическую обстановку в Омске: «Общее политическое положение смутно, тре-
вожно, неустойчиво. "Радости нет" - это уже во всяком случае. На глазах ухудшаются отношения с союзниками, шевелится внутренний большевизм, с другой стороны, нарастает самая черная и бессмысленная военная реакция. Жизнь все время, как на вулкане. Мало у кого есть надежда победить большевиков» [12]. Это небольшое замечание говорит о том, что противоречивость и сложность обстановки в Омске проступала резко и явно.
Интересны замечания Н.В. Устрялова по поводу самого города и его населения. Сам по себе Омск, с его точки зрения, занятен, особенно по населению. «Сплошь типично столичные физиономии, столичное оживление. На каждом шагу - или бывшие люди царских времен, или падучие знаменитости революционной эпохи. И грустно становится, когда смотришь на них, заброшенных злою судьбой в это сибирское захолустье: нет, увы, это не новая Россия, это не будущее. Это - отживший старый мир, и ему не торжествовать победу. Грустно. Это не авангард обновленной государственности, это арьергард уходящего в вечность прошлого. Нужно побывать в обеденные часы в зале ресторана “Россия”, чтобы почувствовать это живо и осязательно...» [Там же]. Чувство того, что старая жизнь уходит и рушится привычная среда, переполняли Устряло-ва. Признаки этого крушения он находил повсеместно, и тем самым еще больше утверждался в мысли о неизбежности изменений. Находясь в центре событий, Устрялов созерцал механизмы, как он сам говорил, государственного «строительства». «Власть напрягает все усилия ради создания действительной, настоящей, а не игрушечной власти. Но перспективы сумрачны и непонятны. Совет производит довольно приятное, хотя и мало импозантное впечатление. Некоторые министры совсем юнцы - особенно Михайлов, министр финансов, как говорят, душа омского правительства... Дают чай с сахаром, а кое-кому и с бутербродами; светло - и электричество, и свечи, - прекрасная зала с белыми колоннами и бронзовою оправою зеркал, столы, покрытые красным сукном... Дежурный офицер в фуражке, выдержанный... » [Там же]. Наблюдения такого рода в совокупности с той характеристикой обстановки, которую дает Н.В. Устрялов, очень любопыт-
ны. Ощущается разрыв между реальной обстановкой в стране и обстановкой в Омске. Общее положение тревожно, а правительство демонстрировало спокойствие и благополучие.
В Омске Устрялов сразу же занял должность юрисконсульта Совета министров, а также должность председателя восточного отдела центрального комитета кадетской партии. По мнению исследователей [13], деятельность на этих постах носила лишь формальный характер. Действительная активная деятельность развернулась после занятия им с 21 февраля 1919 г. должности директора пресс-бюро. Уст-рялов писал: «Занят с утра до вечера, и даже ночью - весь в мыслях о деле. Организовываю пресс-бюро, заказываю брошюры, статьи, плакаты, сам пишу, заседаю, бываю “с докладами” у Тельберга. Дело, в общем, по-видимому, подвигается.» [Там же]. Вскоре Устрялов инициировал создание акционерного общества «Русское общество печатного дела» - русского бюро печати, в которое составной частью входило пресс-бюро. Таким образом, Устрялов встал во главе всей пропагандистской машины правительства А. В. Колчака. Кроме этого он являлся ведущим автором газеты «Русское дело». За период пребывания в Омске им было напечатано около 40 статей, в которых Устрялов поднимал проблемы, касающиеся государственного строительства и национального возрождения. На тот момент это были наиболее актуальные вопросы. Являясь специалистом в области права и человеком, интересующимся вопросами государственного строительства, Устрялов чувствовал себя свободно, рассуждая на эти темы.
Одной из проблем, которая особо волновала Н.В. Устрялова, была проблема диктатуры и сильной власти. Симпатии к диктатуре у Н.В. Устрялова были отмечены еще на этапе Февральской революции, но именно в Омске он более глубоко обращается к этому вопросу. Устрялов указывал на объективные причины диктатуры большевиков и говорил о необходимости диктатуры и в белом движении. По мнению Устрялова, в определенные эпохи диктатура жизненно необходима, но она должна обладать созидающей и направляющей силой. Устрялов различал диктатуру власти и диктатуру отдельного лица, которая наиболее творческая и направлена на созидание.
20 июля Н.В. Устрялов присутствовал на встрече с А.В. Колчаком. «Длинная беседа на злобы дня. Хорошее и сильное впечатление. Чувствуется ум, честность и добрая воля. Говорил очень искренно, откровенно. Об “отсутствии порядочных людей”, “трудном положении армии (“развал”)”, о союзниках. <...> Беседовали около двух часов» [Там же]. На следующий день после встречи Н.В. Устрялов записал в своем дневнике рассуждения о «Диктаторе»: «Диктатор... Благородство, вели-
чайшая простота, отсутствие всякой позы, фразы, аффектированности. Думается, нет в нем тех отрицательных для обыкновенного человека, но простительных для гения свойств, которыми был богат Наполеон. Видимо, лозунг “цель оправдывает средства” ему слишком чужд, органически неприемлем, хотя умом, быть может, он и сознает все его значение» [Там же]. Личность А.В. Колчака вызывала уважение, но Н.В. Устрялов понимал, что Колчак не обладал необходимыми для диктатора качествами, такими как гибкость, властолюбие и жесткость, в реализации своих устремлений. Волею судьбы призванный взять на себя роль диктатора Колчак не являлся по сути таковым, и в этом заключался трагизм личности адмирала. Описывая внешний облик Колчака и пытаясь передать свое впечатление от этих наблюдений, Н.В. Устрялов улавливал этот трагизм, который проявлялся даже во внешности адмирала. Вот как описан в дневнике А.В. Колчак: «Худой, сухой какой-то, быстрые, черные глаза, черные брови, облик, напоминающий собою хищную птицу... Если вдаваться в фантазию, можно, пожалуй, сказать, что чувствуется на этом лице некая печать рока, обреченности...». С одной стороны, Устрялов поддерживал установившийся режим диктатуры Колчака и осознавал его необходимость, но, с другой стороны, видя слабость личности его как диктатора, осознавал неизбежность крушения этого режима.
Все больше факторов способствовало трансформации взглядов Н.В. Устрялова. Исторические события начала ХХ в. поставили Россию перед угрозой распада. Некогда единое многонациональное государство превратилось в поле битвы этих национальностей. Вначале Н.В. Устрялов рассматривал белое движение по пре-
имуществу как национально-демократическое, но впоследствии он часто подчеркивал, что идеи сепаратизма, с которыми, по его мнению, необходимо постоянно бороться, свидетельствуют о том, что национальная идея постепенно покидает белое движение. Если Россия выдержит болезнь - тенденции сепаратизма исчезнут, если нет - они приведут к распаду страны. В этих условиях отношение к большевизму у Устрялова постепенно трансформировалось, и он начал рассматривать большевизм не просто как революционную силу, а как силу способную осуществить национальное обновление. И с падением белого движения в Сибири он утвердился в этой мысли, так как не осталось больше силы, кроме большевиков, способной провести такое обновление в России.
Интересно то, что даже в период побед войск Колчака, когда казалось, что дни большевиков сочтены, автор осторожно говорил об исходе борьбы. Н.В. Устрялов, пройдя через голод, угрозу смерти, так и не приобрел того негатива и ненависти к большевикам, который был присущ остальным, наоборот, чем дальше, тем уважение к большевикам усиливалось. «Большевики, видимо, держатся крепко. Молодцы!.. Мы должны “до полной победы” продолжить нашу борьбу с большевизмом, но мы обязаны воздать ему должное... Хочется верить, настанет пора, когда, истребив и похоронивши большевиков, мы со спокойной совестью бросим на их могилы иммортели.» [Там же]. Настроения такого рода не были главенствующими. Многие из окружения верховного правителя, наоборот, страдали чрезмерным оптимизмом. Но более проницательные люди, обладающие реальным представлением о том, что происходит внутри государственного аппарата, понимали, что внешнее благополучие и успех долго продлиться не могут.
Падение Омска переживалось Н.В. Уст-ряловым болезненно. Рушился уже привычный, достаточно комфортный образ жизни. Н.В. Устрялов осознавал приближающийся крах, «конец вандеи». По этому поводу он в дневнике фиксировал следующее: «Финал ужасен, кругом разложение и смерть. Нет надежды на улучшение, нет веры в дело. Ошибались; приняли судороги умирания за трепет рождения, а трепет рождения
за конвульсии болезни. Вот и расплата. И глупое чувство стыда, ложного самолюбия мешает сознаться в ошибке. Изворачиваешься, крутишься, чтобы “в общественной деятельности” оставаться самим собою, честным перед своей совестью - все труднее и труднее приходится. Кризис назрел, душно в старой рамке». Кризис назрел не только в белом движении, но и в мировоззрении самого Н.В. Устрялова. Крах белого движения, потеря им национального духа, разрушение иллюзорной повседневной жизни в Омске, успехи большевиков, их большее соответствие вызову времени способствовали изменению мировоззрения Н.В. Устрялова. Этому способствовала и сама основа мировоззрения Устрялова - принцип целесообразности.
Н.В. Устрялов покинул Омск в первых числах ноября, когда стало понятно, что город не удастся удержать, и переехал с правительством в Иркутск, а затем эмигрировал в Харбин. Н.В. Устрялов, воспринимая окружающую действительность, понимал, что старые взгляды на мир, как и сам старый мир, потерпели поражение. Изменение жизни было сопряжено с борьбой, которая присутствовала не только на фронтах Гражданской войны, но и в сознании Н.В. Устрялова. Драматизм этой борьбы проявляется на страницах его дневника. Омский период - это апогей борьбы и начало ее исхода. И как результат - трансформация мировоззрения и формирование взглядов, которые были адекватны новой действительности. В последующие годы Устряло-вым были созданы многие труды, в эмиграции окончательно оформились его идеи, зародившиеся в омский период, в стройную систему, положившую начало движению «смены вех».
ЛИТЕРАТУРА
[1] Политическая история русской эмиграции. 1920-1940 гг.: документы и материалы / Под ред. А.Ф. Киселева. М., 1999. 776 с.
[2] Быстрянцева Л.А. Мировоззрение и общественно-политическая деятельность Н.В. Устрялова (1890-1937) // Новая и новейшая история. М., 2000. № 5. С. 163.
[3] Устрялов Н.В. национальная проблема у первых славянофилов [Электрон. ресурс]. Режим доступа: http://moshkow.library.kr.ua/cgi-Ып/МтН- koi.pl/politolog/ ustrqlow3. ТХ
[4] Он же. Былое - революция 1917 г. (1880-е -
1919 гг.): воспоминания и дневниковые записи. М.: Анкил, 2000. С. 152.
[5] Там же. С. 162.
[6] Там же. С. 165.
[7] Там же. С. 172.
[8] Там же. С. 189.
[9] Там же. С. 194-195.
[10] Там же. С. 210.
[11] Устрялов Н.В. Под знаком революции. [Электрон. ресурс]. Режим доступа: www.magis-ter.msk.ru/library/philos/ustryalov/ ustry039.htm
[12] Устрялов Н.В. Белый Омск: Дневник колчаковца [Электрон. ресурс]. Режим доступа: moshkow. library.kr.ua/cgi-bin/html-koi.pl/politolog/ustryalov/omsk.txt
[13] Быстрянцева Л.А. Указ. соч. С. 173.
