CC BY
31№ 3 (41), 2011
"Культурная жизнь Юга России" ^
Библиография
В. С. ПУКИШ
ЭВОЛЮЦИЯ ИДЕНТИЧНОСТЕЙ УКРАИНЦЕВ КУБАНИ: ВЗГЛЯД С ИСТОРИЧЕСКОЙ РОДИНЫ
Б1лий Д. Д. Украшф Кубат в 1792-1921 роках. Еволюфя софальних щентичностей: Монограф1я. Львтв; Донецьк, 2009. 543 с.
В монографии украинского ученого с кубанскими корнями Дмитрия Дмитриевича Билого освещены исторические изменения типов коллективной самоидентификации этнических украинцев (казаков и иногородних) от времени переселения в регион черноморских казаков (1792) до 1921 года.
После I раздела, в котором подробно освещены теоретические основы и историография проблемы, авторское исследование продолжается как обзор событий, повлиявших на формирование «вечного фронтира», «врат народов», «пространства свободы», каким были прикубанские степи от древнейших столетий до прихода черноморских казаков.
Разделы Ш-1У посвящены истории освоения Правобережной Кубани (Черномории) казаками в 1792-1860 годах, до того момента, когда упраздненное Черноморское казачье войско было сменено вновь учрежденным Кубанским. Билый подробно рассматривает непростые взаимоотношения черноморцев с адыгами, полемизирует с представленной у некоторых современных авторов поверхностной трактовкой вопроса об участии черноморских казаков в боевых действиях на Северном Кавказе (исключительно как «верной службы» Российской империи при подавлении сопротивления горцев), освещает социокультурный феномен черноморского пластунства.
В V разделе, где рассматривается эволюция черноморской казачьей старшины, обоснован вывод о том, что к середине XIX века сформировалась ментальная модель Черномории как особого казачье-украинского (малороссийского) пространства «обретенной и завоеванной Родины». На базе этой закрепленной в казацкой мифопоэтической традиции модели складывались типы коллективной идентичности украинцев Черномории -сословный (казачий), региональный (черноморский) и этнический (украинский / малороссийский). Последний расценивается автором как исток формирования национальной идентичности украинцев Кубани (процессов, впрочем, так и оставшихся в конце XIX - начале ХХ века незавершенными). Интересно мнение автора о влиянии принципов казацкого самоуправления и традиций жизни украинской крестьянской общины, которые были решающими при наличии антагонизма между станичниками, с одной стороны, с другой -зажиточными хуторянами и панами-офицерами.
Относительно отсутствия самостоятельной церковной администрации в Черномории, при исключительной важности православной веры для самоопределения черноморского казачества и воспитания черноморской элиты, это вряд ли можно объяснить одним лишь нежеланием «усилить украинскую и территориальную идентичность»
среди украинской общины Кубани, как полагает Билый (с. 266). Упрощенным можно считать и его объяснение, что черноморцы не желали объединяться с линейцами из-за конфессиональных различий (православное вероисповедание первых и староверческое - последних) (с. 298). Среди ли-нейцев было достаточно много последователей традиционного православия.
В VI разделе монографии прослежена интенсификация национальной и сословной идентич-ностей украинцев Кубани. Подробно проанализировав истоки антагонизма между этническими украинцами-казаками и иногородними, автор настаивает на невозможности для последних трансформировать свою этническую идентичность до национального уровня. Рассмотрены два довольно распространенных ныне тезиса. Отказываясь от заключения о том, что вследствие слияния Черноморского и линейного казачьих войск возникло «кубанское казачество как единая этническая система с мозаичной субэтнической структурой», автор отрицает факт возникновения общей этнической идентичности у всех составных частей Кубанского казачьего войска (с. 317-318).
Особое внимание уделено представителям украинского национального и политического движения, а также деятельности фольклористов на Кубани.
В VII разделе на материале революционного периода (1917-1921) показаны поиски общей идентичности: взаимоотношения между воюющими сторонами, попытки культурного самоопределения граждан Кубанской республики, взаимодействие с Украиной и центральной властью в Петрограде. Согласно Д. Д. Билому, при постановке вопроса об этнической идентичности кубанцев не следует забывать, что вплоть до 1920-х годов термин «черноморец» имел хождение в качестве синонима термина «украинец» (и первый был более употребителен, чем второй).
Из числа допущенных автором монографии неточностей отметим расхождения (иногда - гиперкорректные) в написании имен собственных: Свдокимов, и далее - Свдоюмов (с. 301). Сопоставляя этнонимы «адыги» и «черкесы», автор правильно говорит о том, что первый является эндонимом; однако в таком случае и второй - не просто этноним (с. 60), а экзоним. Заметны непоследовательная орфографическая подача топонимов (иногда в русской огласовке, иногда - в украинской) и расхождение производных от них: Бейсугський (с. 48) - вместо Бейсузький, что, конечно, может быть связано и с отсутствием нормирования в написании по-украински.
В конце своего основательного труда ученый отмечает, что в дальнейшем социальная эволюция идентичностей на Кубани была обусловлена пора-
112 "Культурная жизнь Юга России"
№ 3 (41), 2011
жением в борьбе с большевиками, официальной «коренизацией» (1921-1929 гг.) и затем ее свертыванием в 1932-1933 годах, которое создало новую политическую и социально-экономическую ситуацию, требующую отдельного исследования.
Монография заинтересует прежде всего украинских коллег, поскольку работы, фактологию ко-
торых Д. Д. Билый успешно интегрировал в своем исследовании, написаны в основном кубанскими авторами - Ф. Щербиной, И. Попко, П. Короленко, А. Авраменко, Н. Бондарем, А. Мануйловым, О. Матвеевым, В. Ратушняком, В. Чумаченко, - а потому и без того хорошо известны местному читателю.
Д. В. ГРУШЕВСКИЙ
НОВЫЕ РАКУРСЫ КУХАРЕНКОВЕДЕНИЯ
Четвертые Кухаренковские чтения: материалы научной конференции / под. ред. В. К. Чумаченко. Краснодар, 2010. 155 с. (ил.)
Четвертые Кухаренковские чтения прошли поздней осенью 2009 года, когда отмечалось 200-летие со дня рождения первого кубанского писателя, историка и этнографа Якова Герасимовича Кухаренко (1799-1862). А книга материалов вышла совсем недавно и оказалась гораздо содержательнее самого научного мероприятия: помимо докладов местных авторов в нее включены научные статьи и публикации, подготовленные киевскими литературоведами из Института литературы имени Т. Шевченко, которым в Краснодар приехать, к сожалению, не удалось.
В основной раздел сборника - «Доклады и сообщения о жизни и деятельности Я. Г. Кухаренко» вошли три чрезвычайно ценных, хотя и небольших по объему, сообщения, о которых следует сказать в первую очередь. Они написаны кандидатом филол. наук А. А. Федоруком, которому посчастливилось выявить неизвестное карандашное изображение знаменитого кубанца - «маловщомий портрет Якова Кухаренка» (фонды Украинского музея-архива им. В. Антоновича, Нью-Йорк) и три автографа на пражском 1928 года издании книги Якова Герасимовича, оставленных инициатором этой публикации бывшей кубанской учительницей М. В. Омель-ченко. Статья «Три автографи Мари Омельченко» рассказывает об этой находке, сделанной в научной библиотеке им. В. Стефаника (Львов). Тема третьей статьи - «Пантелеймон Кулш i Яюв Кухарен-ко» - взаимоотношения двух украинских писателей. А. А. Федорук выдвигает вполне доказательную гипотезу о времени (1862 г.) создания известного портрета Я. Г. Кухаренко (снимок в полный рост, сделанный по инициативе его друга Панько Кулиша в мастерской известного петербургского фотографа С. Левицкого).
Кандидата филол. наук В. И. Дудко, который выступил в сборнике с работой «Журнал "Основа" у стущях про Якова Кухаренко: кшька уточнень», отличает повышенный интерес к деталям, точности дат, изысканным научным формулировкам, а еще -беспримерное знание библиографии. На этот раз он откорректировал отдельные пассажи из книги краснодарского краеведа А. И. Фединой «Атаман Я. Г. Кухаренко в кругу современников» (2004) и из статьи исследователя 1920-х годов В. В. Дроздов-ского «Я. Г. Кухаренко як лггературний дiяч».
Интересны и другие материалы, представленные в сборнике. Книговед и историк книжного дела Северного Кавказа проф. А. И. Слуцкий рассматривает вопрос об участии Я. Г. Кухаренко в техническом переоснащении войсковой типографии; А. И. Федина обращает внимание коллег на мало задействованный региональными куха-ренковедами источник - извещения дореволюционных газет о прибывающих или убывающих в Москву и Петербург лицах. В. В. Тер подробно освещает большую административную и просветительскую деятельность членов семьи Кухарен-ко в станице Уманской (ныне Ленинградской). Драматический эпизод жизни Я. Г. Кухаренко периода окончания Кавказской войны, когда генерал оказался, как между двух огней, перед высшим начальством и взбунтовавшимися черноморцами, документально воссоздан в исследовании И. М. Скибицкой. Н. В. Ламосова и Т. Ю. Федина обратились к неизученным моментам сценической истории пьесы «Чорно-морський побит» и написанной по ее мотивам оперетты «Черноморцы». Истории Литературного музея Кубани, который располагается ныне в доме наказного атамана Черноморского казачьего войска Я. Г. Кухаренко, посвящены работы Е. Н. Неподобы и Л. Г. Орел.
Ценный вклад в копилку научного кухаренко-ведения вносит раздел «Наши публикации». В. К. Чумаченко и В. С. Пукиш впервые представили в нем полностью текстологически выверенный очерк Я. Г. Кухаренко «Сказание до поважных Пашв: Глобы, Могылы, Риштокгы, Покрышки, Харсуна, Кучерявого и Паныча Лип-Шапки». Проф. Чумаченко публикует также со своими комментариями два письма сына писателя. В них атаман Ейского отдела Кубанского казачьего войска Александр Яковлевич Кухаренко делился с известным шевченковедом А. Конисским и композитором М. Лысенко сведениями о жизни и судьбе творческого наследия зачинателя литературной традиции кубанского казачества.
Сборник «Четвертые кухаренковские чтения» богато иллюстрирован: с хорошим полиграфическим качеством воспроизведены письма и автографы, приведены портретные изображения Я. Кухаренко, П. Кулиша, М. Омельченко, А. Кухаренко.
