CC BY
67
Проводя сравнительно-сопоставительные анализ ядерных реакций русского и английского АП, следует отметить, что одним из общих ключевых элементов английской и русской семьи на протяжении уже нескольких лет остаются дети (РАС: дети 37; Ассоциативный тезаурус Дж. Киша: children 4; АП русских дети 15; АП англичан children 6). Именно дети, представляя собой высшую семейную ценность, составляют основу любой семьи, поскольку исторически бездетность в традиционной культуре считалась большим несчастьем и могла привести к разрыву взаимоотношений между супругами.
Однако для современных молодых людей в России семья в большей степени ассоциируется не с той семьей, которую они создадут впоследствии, вступив в брак, а с той, в которой их растили и воспитывали, то есть с семьей родителей. Подобную тенденцию можно объяснить тем, что в настоящее время значительно увеличился возраст вступления в брак, и молодые люди не спешат обзаводиться собственной семьей, поскольку считают, что жениться (1) еще рано (2), а потому для них порой на долгое время семья родителей остается единственной, так как они еще не видят себя в роли мужа или жены в возрасте 19-24 лет. Интересно отметить, что среди английских респондентов также наблюдается тенденция связывать образ семьи (family) с родительским домом, тем не менее, некоторые информанты уже задумываются о создании своей ячейки общества (union 1): soon, one day, marriage (1).
Значимым изменением является также то, что если раньше образ семьи ассоциировался исключительно с матерью (РАС мама 14, папа 1), то сегодня в языковом сознании представителей русской культуры ценится полная (1), крепкая (5), дружная (3) семья (2) из трех человек (1) с двумя родителями: мамой (5) и папой (3)/ отцом (2). Семейное счастье (9) - это когда семья полная чаша (1), ощущая спокойствие (1), вместе (1) собирается за столом (1) в теплый семейный вечер (1), именно поэтому символом образа семьи в России постепенно становится не только крепость (1) и очаг (3), но также, камин (2), фотография семьи (1). Тепло (3), сплоченность (2), доверие (2), близость, честность, ответственность, обязанность, благополучие, защищенность (1) - вот наиболее важные составляющие анализируемого образа. Более того, в связи с тем, что у респондентов семья связана со смыслом жизни (1) и является
Библиографический список
самым главным/ самым главным в жизни/ главным (1) существенно сократилось количество отрицательно окрашенных ассоциаций: не хочу, скучно, распалась, беда, зло (1). Если в РАС их процентное соотношение к общему числу реакций составляло 5%, то в АП студентов Уральского региона всего 2%. Таким образом, мы можем сказать, что сегодня проблемы семьи в языковом сознании русских, связанные с несчастьем, разводом (ассоциации РАС), отошли на второй план, поскольку если молодые люди хотят создавать семью, то надолго (1). Тем не менее, современное состояние общества всегда диктует свои правила, а потому в языковом сознании современных людей неизменно возникают ассоциации, связанные с насущными проблемами. Для современной молодой семьи такой проблемой является жилье (1) и связанная с этим потребность в получении кредита и ипотеки (1).
За последние несколько лет практически не изменился эмоциональный спектр исследуемого слова, который может быть представлен 27% реакций в АП студентов Уральского региона: любовь (14), счастье (9), крепкая (4), дружная (3), любимая (3), тепло (3), мечта (3), очаг (3), сплоченность (2), доверие (2), самое главное, самое главное в жизни, главное, лучшая, здорово, забота, бесценно, честность, заботливая, счастливая, спокойствие, мир, уют, хорошая, близость, спокойно, святое, дружба (1). Представленные данные подтверждают результаты свободного ассоциативного эксперимента, проводимые в рамках диссертационного исследования О.И. Чирковой о том, что для представителей русской культуры семья является основной базовой ценностью (1) [10, с. 463].
Таким образом, мы можем сделать вывод, что, несмотря на то, что в языковом сознании носителей русской и английской культур сохраняется идеальный образ семьи / family, который составляет основу мировосприятия любого человека, реалии современной жизни диктуют свои правила, видоизменяя эти представления. И хотя исследуемые образы продолжают сохранять свою целостность и универсальность в исследуемых культурах, под воздействием усиливающейся глобализации они постепенно ассимилируются и изменяются. Следовательно, занимаясь вопросом изучения динамики анализируемого образа, мы можем говорить о том, что семьям всегда приходится догонять изменяющийся мир.
1. Уфимцева, Н.В. Языковое сознание как отображение этносоциокультурной реальности // Вопросы психолингвистики. - 2003. - № 1.
2. Баландина, Е.С. Роль ассоциативного эксперимента в процессе межкультурного общения // Языковой дискурс в социальной практике: материалы междунар. н/п конф. - Тверь, 2011.
3. От стимула к реакции // Русский ассоциативный словарь: в 2 т. - М., 2002. - Т. 1.
4. Kiss, G. An associative thesaurus of English // Edinburg: University of Edinburg, MRC Speech and Communication Unit, 1972.
5. Вишневский, А.Г Эволюция российской семьи // Экология и жизнь. - 2008. - № 8.
6. Черкасова, Г.А. Квантитативные исследования ассоциативных словарей // Общение. Языковое сознание. Межкультурная коммуника-
ция: сб. ст. - Калуга, 2005.
7. Шишковский, Е. Родина для англичанина - это его дом // International Residence. - 2005. - № 3.
8. Петрищев, В.И. Семья как институт социализации в Великобритании, США и в Новой Зеландии / В.И. Петрицев, Т.П. Грасс, И.В.
Алексеенко // Человек и образование. - 2009. - № 1 (18).
9. Разумова, И.А. Потаенное знание современной русской семьи. Быт. Фольклор. История. - М., 2001.
10. Чиркова, О.И. Базовые ценности в языковом сознании русских: попытка описания (по результатам ассоциативного эксперимента) // Теория и практика языковой коммуникации: материалы III международной н/м конф. - Уфа, 2011.
Bibliography
1. Ufimceva, N.V. Yazihkovoe soznanie kak otobrazhenie ehtnosociokuljturnoyj realjnosti // Voprosih psikholingvistiki. - 2003. - № 1.
2. Balandina, E.S. Rolj associativnogo ehksperimenta v processe mezhkuljturnogo obtheniya // Yazihkovoyj diskurs v socialjnoyj praktike: materialih mezhdunar. n/p konf. - Tverj, 2011.
3. Ot stimula k reakcii // Russkiyj associativnihyj slovarj: v 2 t. - M., 2002. - T. 1.
4. Kiss, G. An associative thesaurus of English // Edinburg: University of Edinburg, MRC Speech and Communication Unit, 1972.
5. Vishnevskiyj, A.G. Ehvolyuciya rossiyjskoyj semji // Ehkologiya i zhiznj. - 2008. - № 8.
6. Cherkasova, G.A. Kvantitativnihe issledovaniya associativnihkh slovareyj // Obthenie. Yazihkovoe soznanie. Mezhkuljturnaya kommunikaciya: sb. st. - Kaluga, 2005.
7. Shishkovskiyj, E. Rodina dlya anglichanina - ehto ego dom // International Residence. - 2005. - № 3.
8. Petrithev, V.I. Semjya kak institut socializacii v Velikobritanii, SShA i v Novoyj Zelandii / V.I. Petricev, T.P. Grass, I.V. Alekseenko // Chelovek i obrazovanie. - 2009. - № 1 (18).
9. Razumova, I.A. Potaennoe znanie sovremennoyj russkoyj semji. Biht. Foljklor. Istoriya. - M., 2001.
10. Chirkova, O.I. Bazovihe cennosti v yazihkovom soznanii russkikh: popihtka opisaniya (po rezuljtatam associativnogo ehksperimenta) // Teoriya i praktika yazihkovoyj kommunikacii: materialih III mezhdunarodnoyj n/m konf. - Ufa, 2011.
Статья поступила в редакцию 01.05.12
УДК 811.161.367
VafeevR.A. ETHNOLINGVOPSYCHOLOGICAL BASES OF INTERETHNIC COMMUNICATION. The problem about
ethno psychological bases of the intercultural communication is considered in this article. The notion of the interethnic communication and intercultural one are differentiated. The interethnic communication is the main and composite part of the intercultural communication.
Key words: interethnic communication, intercultural communication, ethnic psychological bases , ethnos, culture, ethnic homogeny, ethnic heterogenic, linguistic and extra linguistic factors.
Р.А. Вафеев, д-р филолог. наук, проф. каф. филологии Югорского гос. университета, г. Ханты-Мансийск,
E-mail: [email protected]
ЭТНОПСИХОЛИНГВИСТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ МЕЖЭТНИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ
В статье рассматривается вопрос об этнопсихологических основах межэтнического общения. Различаются понятия межэтническая МЭК и межкультурная коммуникация ММК. Понятия МКК шире, чем понятие МЭК, так как оно является составной частью МКК.
Ключевые слова: межэтническая коммуникация, межкультурная коммуникация, этнопсихолингвисти-ческие основы, этнос, культура, этногомогенная, этногетерогенная, лингвистических и экстралингвисти-ческих факторы.
Рассмотрение проблемы культурное разнообразие как условие продуктивного межкультурного диалога как онтологического и научного явления и связанное с этим сопоставление меж-культурной и межэтнической коммуникации делают необходимой постановку вопроса о соотношении понятий «этнос», «культура», «язык». Данные понятия являются теоретически значимыми для нашей статьи.
В подавляющем большинстве работ по проблемам межкультурного диалога рассматривается коммуникация людей как представителей разных культур, но не звучит отчетливо мысль о том, что межкультурная коммуникация - это еще и коммуникация межэтническая, так как участники межэтнического общения являются представителями разных этнических общностей, носителями разных этнических языков. Между тем, очевидно, что при общении, будь то этногомогенная или этногетерогенная среда, этническая принадлежность коммуникантов должна быть признана одним из важных факторов, обусловливающих особенности коммуникативного поведения.
В теории коммуникации, в теории речевых актов, в прагматической лингвистике - во всех лингвистических науках, занимающихся проблемами коммуникации, подчеркивается мысль о существовании большого количества факторов, в той или иной степени влияющих на этот сложный процесс. В самом общем рассмотрении говорится о двух больших группах таких факторов: лингвистических и экстралингвистических.
Скажем, такой компонент коммуникативной ситуации, как социальная характеристика коммуникантов, может прямо влиять на протекание коммуникативного акта. Например, принадлежность коммуникантов к разным социальным группам (рабочий - интеллигент) означается и на языковом уровне, в качестве примера можно привести язык героев А.П. Чехова, М.А. Шолохова, В.М. Шукшина. В случае принадлежности участников общения к одной социальной группе (рабочий - рабочий, интеллигент - интеллигент, чиновник - чиновник) на протекание коммуникативной ситуации может влиять неравное должностное положение общающихся (например, начальник треста - рядовой инженер; бригадир - рядовой рабочий). Даже если в общение вступают коммуниканты одной социальной группы, равные по должностному положению, влияющим может оказаться какой-то третий фактор, например, фактор «возраст» или «характер отношений». Скажем, коммуниканты - начальники отделов департамента - родственники, студенческие друзья, давние соседи и т.п.
Л.П. Крысин отмечает о подкодах одного языка, выбираемых коммуникантами из одной этнической общности в той или иной ситуации. По мнению ученого, реальная коммуникация регулярно демонстрирует ситуации несовпадения речевого поведения людей даже при сходстве их статусов, не говоря уже об общении коммуникантов с разными статусами [1]. Э.Д. Сулей-менова указывает, что «...выбор языковых средств корректируется конкретной ситуацией осуществляющегося общения, особенностями коммуникантов и др.» [2, с. 65]. И далее, анализируя соотношение понятий «коммуникация» и «общение», ученый делает научно и практически важное для нашей работы утверждение: «Языковая коммуникация - это, безусловно, меж-субъектное взаимодействие, в котором в полную силу и объеме воплощается «человеческий фактор» [2, с. 96].
Сказанное в полной мере относится и к ситуации межэтнической коммуникации, когда социально-демографические различия коммуникантов дополняются и усиливаются фактором этническим. Например, может быть так, что при общении коммуникантов с одинаковыми статусами, но принадлежащих к разным этническим общностям, фактор этнической принадлежности может оказаться единственно решающим в выборе той или иной линии коммуникативного поведения. Л.Н. Гумилев особо подчеркивал неразрывную связь этноса и культуры: «Как «нет этноса без культуры, так не может быть культуры без этноса» [3, с. 133].
Рассмотрение вопроса о взаимоотношениях понятий культурный и этнический будет неполным без обращения к третьему феномену человеческого общества - языку. Язык выступает как «базовый элемент этнической культуры и важнейший этногене-рирующий фактор. Существует много вариантов трактовки роли языка в культурном процессе (часть/элемент/инструмент/форма культуры). В целом диапазон оценок включает либо полное растворение языка в культуре (О. Шпенглер, И.Я. Левяш, М.В. Михайлов), либо, напротив, отрицание прямой взаимосвязи обоих феноменов (А. Тойнби)» [4, с. 4] Е.Ю. Макарова пишет, что «язык является одним из базовых элементов в этнической внешней идентификации и внутренней самоидентификации. Он выделяется как ключевой фактор в определении этнической группы в разных научных концепциях» [4, с. 16]. Вместе с тем она справедливо замечает, что «. правомерна и критическая точка зрения, в соответствии с которой он не всегда может служить надёжным критерием этнической принадлежности» [4, с. 16]. При этом серьезность отношения к языку исследователь объясняет следующими причинами: «. традиционно в человеческой жизни особый язык признавался одним из важнейших признаков другого народа. Например, для древних греков главным критерием определения «не грека», то есть варвара, был чужой непонятный им язык. Первоначальное значение слова варвар было именно «говорящий на чужом, непонятном языке» [4, с. 17]. Здесь уместно вспомнить и этимологию слова «немец» в русском языке.
Язык является важнейшим аспектом этнической проблематики в силу того, что наличие общего языка как средства коммуникации является одной из основных предпосылок, сопутствующих этногенезу. Механизм формирования этнических общностей - это комплекс различных и, прежде всего, языковых коммуникаций. Без этого невозможно создание какой-либо общности людей вообще;
- в этнической идентификации язык, в первую очередь, имеет значение как один из важнейших компонентов этнического самосознания - субъективного представления, идеи, на основе которой индивид ассоциирует себя с этнической, языковой группой. Изучение языка как элемента этнического самосознания, вместе с изучением языкового поведения даёт возможность получения информации как о языковых процессах в обществе, так и об этнокультурной ориентации индивида и группы - степени их языковой и этнической (культурной) ассимиляции или сохранения [4, с. 17].
Для анализа процессов межэтнического общения следует активизировать представление об этнической функции языка. Ее учет важен постольку, поскольку данная функция позволяет языку выступать в качестве условного знака принадлежности его носителей к определенной группе. В.А. Аврорин определяет
группу носителей языка термином среда общения, то есть рассматривает ее как общность людей, связанных между собой этническими узами, в пределах которой реализуется общение [5, с. 69]. Об этом О.А. Корнилов пишет так: «Национальный язык -это важнейший этногенный фактор, только через овладение им возможно приобщение к этническому самосознанию. Язык можно уподобить своеобразной когнитивно-этнической вакцине, а сам процесс усвоения этого языка - когнитивно-этнической иммунизации, через которую непременно проходит каждый новый член этнического сообщества. Важнейшее средство такой иммунизации состоит в придании языковой личности, свойственной данному этносу, когнитивной ориентации, в приобщении ее к непрерывной культурной традиции соответствующего народа» [6, с. 7]. В этой связи А.А. Потебня отмечает, что главным не только этнодифференцирующим, но и этноформирующим признаком любого этноса является язык. Наибольшим этническим своеобразием обладает система приемов мышления, воплощенная в языке. Функция языка - не обозначать уже готовую мысль, а творить ее. При этом представители разных народов посредством национальных языков формируют мысль своим, отличным от других способом. Следовательно, языковая принадлежность индивида создает объективные условия для развития у него особенности психической деятельности. Он приходит к важным выводам: 1) утрата народом своего языка равносильна его денационализации; 2) представители разных национальностей не всегда могут наладить адекватное взаимопонимание, т.к. существуют специфичные особенности и механизмы межэтнического общения, которые должны учитывать мышление всех сторон общающихся людей [7]. Второй вывод имеет прямое отношение к нашей теме.
Язык, культура, когнитивная деятельность этноса тесно взаимосвязаны, и эта связь обнаруживается, как отмечалось нами ранее, в так называемой картине мира. «Мир культуры через язык, материальные предметы, фольклор, феномены искусства фиксирует этническую специфику и отражает эти отношения. Всё это накладывает отпечаток на процесс генезиса этноса и языка, что закрепляется в уникальной, единственной языковой картине мира (ЯКМ)» [4, с. 13]. Картина мира любого этноса «обладает этническими константами, ценностями, принципами, традициями, представлениями о жизни, о мироздании. Этническая картина мира подвержена изменениям с течением времени, однако не меняется ее ядро, составляющее специфичность культуры и мировидения. Инвариантный образ мира соотносится с особенностями национальной культуры и психологии, поскольку в основе мировидения и миропонимания каждого народа лежит своя система предметных значений, социальных стереотипов, когнитивных схем. Поэтому сознание человека всегда «этнически обусловлено», а видение мира одним народом нельзя простым «перекодированием» перевести на язык культуры другого народа» [4, с. 19].
Таким образом, явления «этнос», «культура», «язык» тесно и неразрывно связаны причинно-следственными отношениями, формирующими сложное образование. Языку свойственно демонстрировать своеобразие его носителей, их национальный характер: «национально-субъективный характер присущ не только внешней (формальной), но и внутренней (семантической) стороне языка, детерминирующей восприятие, картину мира для человека, говорящего на этом языке» [8, с. 169].
Вышесказанное позволяет нам вновь высказать мысль о тесной логической взаимосвязи таких онтологических феноменов, как этнос, культура, язык. На сегодняшний день это, по сути, аксиоматичное высказывание. Вопрос заключается в том, каковы именно эти взаимоотношения. Э. Сепир приводил мнение историков и антропологов о том, что расы, языки и культуры не распределены параллельным образом, что их зоны распространения самым причудливым образом перекрещиваются, и что их история развивается по обособленным путям.
Говоря о взаимоотношениях этноса, языка и культуры, он указывает на «внутреннюю несвязанность языка и культуры». По его мнению, такая несвязанность особенно отчетливо проявляется «на более первобытных ступенях, где вторично объединяющее вне «национального» идеала еще не проявляется и не нарушает естественного, если можно так выразиться, положения вещей. Совершенно неродственные языки обнаруживают одну и ту же культуру, а близко родственные языки, иногда один и тот же язык, относятся к различным культурным сферам.
Язык, раса и культура не соотносятся в обязательном порядке», - приходит к выводу ученый [9, с. 189].
Несмотря на многоаспектность и объясняемую этим сложность проблемы взаимодействия этноса, культуры и языка, ученые солидарны в признании особенной значимости языка для
этноса. «Этнический язык, его история неотделимы от этноса и его истории, ибо ничто из этнических проявлений, констант не в состоянии соперничать с ним в полноте, в универсальности, постоянстве выражения и поддержания всего этнического на протяжении веков» [10, с. 18-20]. Анализируя эту проблему, Ж.С. Ходкова считает возможным свести суждения о характере связи между этническим языком, с одной стороны, и этнической культурой и картиной мира, с другой стороны, к следующим констатациям:
1. Признавая безусловную связь между языком и культурой в широком смысле слова, отказывают этой связи в причинноследственном характере.
2. Связь эта квалифицируется как причинно-следственная, но при этом предлагаются разные, подчас полярные, решения:
а) культура, ее тип, в целом даже образ жизни определяются языком, его грамматической и содержательной структурой (ранний Э. Сепир, Б. Уорф и др.);
б) язык не может определять тип культуры, язык и культура несопоставимы (поздний Э. Сепир и др.);
в) язык в ограниченной степени является «руководством» к познанию действительности (О.С. Ахманова и др.);
г) сам язык определяется типом культуры и зависит от него (К. Фосслер, В. Шмидт, Н.Я. Марр и др.);
д) язык, как и культура, определяется этническим «взглядом на мир», духом народа и его национальным характером [10, с. 18 -20].
Межэтническое общение есть общение представителей различных языков и культур, или этнолингвокультурных сообществ. В истории лингвистики подобное общение рассматривалось в рамках теории языковых контактов, основы которой были разработаны У. Вайнрайхом и Э. Хаугеном. Последнему принадлежит следующее классическое высказывание, многое объясняющее в теории межкультурных и, соответственно, межэтнических контактов: «Некоторые проблемы, возникшие при изучении двуязычия, окажутся почти целиком связанными не столько с языком, как таковым, сколько с ситуациями общения между их носителями, принадлежащими к разным культурам» [11, с. 6465]. При описании ситуаций языковых контактов Хауген выделил следующие типы взаимосвязи языка и культуры: бикультуризм/ билингвизм; бикультуризм/ монолингвизм; монокультуризм/ билингвизм; монокультуризм/ монолингвизм [11, с. 64]. Необходимо указать, что при выделении и описании вышеназванных типов «межэтнокультурных языковых контактов» в первую очередь подразумевалось межэтническое общение в условиях именно межкультурной коммуникации.
Ученые указывают на тесную связь культурного и этнического в человеке. Более того, ими подчеркивается архетипичес-кий характер подобной связи. Так, например, З. Сарсенбаева считает: «Принципиальные различия в разных ценностных системах фиксируются в менталитете на архетипическом уровне и впоследствии во многом определяют ритм, стиль бытия и мышления человека данной культуры. Глубокая укорененность этнического в личности отчетливо проявляется и сегодня в условиях экстерриториальности, когда индивид вне исторической прародины думает, чувствует и переживает как сын своего народа» [12, с. 29].
Из вышеизложенного мы предлагаем в целях наиболее полного и всестороннего изучения онтологии межэтнической коммуникации учитывать фактор «этническая принадлежность собеседника», который может приобретать первостепенную значимость в этом процессе и определять особенности его протекания. Этот фактор может рассматриваться одновременно и как постоянный, и как переменный. Он является постоянным для одного из коммуникантов: того, кто выбирает речевую стратегию и тактику в отношении своего собеседника/собеседников. Если же говорить об этнической принадлежности последних, то этот фактор, конечно же, способен иметь разные конкретные варианты.
Включение в состав термина межэтническая коммуникация определения этнический прямо предполагает обращение к теории этничности (в основных ее положениях), тем более что понятие этноса теснейшим образом связано с рассматриваемым выше понятием языка и его пониманием как этноментального феномена. Помимо этого проблема этноса логически подводит нас к необходимости говорить и о проблеме национально-языковой картины мира по той причине, что принадлежность к одному этносу означает вхождение людей в единое этнолингво-ментальное поле, что, в свою очередь, определенным образом сказывается на их восприятии окружающего мира [13].
Каждый язык представляет собой один из возможных вариантов языковой концептуализации действительности, перманен-
тно воссоздаваемый и обновляемый в рамках данного коллектива носителей (этнолингвокультурной общности). «Уникальность картины мира, содержащейся в системе языковых концептов, идиоматических средств, словообразовательных и других синтагматических ресурсов, обусловлена неповторимыми условиями, в которых осуществляется познавательная деятельность каждого человеческого коллектива» [14, с. 26].
Французский культуролог Люк Бенуас пишет: «...пополнение познания бытия скорректировало как раз то, что имело исключительные свойства. Кочевые народы, странствуя в пространстве, создавали музыку и поэзию, основанную на ритмах времени. А оседлые, привязанные к месту на протяжении времени, пристрастились, в частности, к искусству ваяния, которое зависело от чисел и геометрии, были данниками пространства» [15, с. 45-46]. В подкрепление этой цитаты приведем высказывание Акселеу Сейдимбека: «Для кочевников Евразии и казахов, привыкших к постоянному передвижению с места на место и убедившихся в необходимости делить время года на четыре цикла и подчинять им всю свою хозяйственную деятельность, было жизненно важно знать особенности каждого из этих временных циклов. Поэтому для казахов-скотоводов времена года
- это понятия, непосредственно связанные с их скотоводческим хозяйством и одновременно обозначающие местопребывание скота, сезонные дни» [16, с. 244].
Зарождение теории этничности связывается с появлением работ М. Лацаруса и Г. Штейнталя, развивавших в духе гумболь-дианства идеи о «народном духе», под которым ими понималось самосознание индивидов, принадлежащих к определенному народу (как известно, в современной этнопсихологии это получило название этнической идентичности). Дальнейшее развитие теории этничности мы находим в работах наиболее яркого представителя лингвофилософского ее толкования В. Вундта, занимавшегося проблемой психологии народа. Разрабатываемая этими учеными теория психологии народов базировалась на идеях Д. Юма, И. Канта И. Гербарта, Г. Гегеля о народном духе, о характере народов, их «психологических портретах», о сознательном и бессознательном в психике (душе). Суть возникшей на этой основе социально-психологической теории психологии народов, разрабатываемой Г. Штейнталем и М. Лацарусом, состояла в признании «духа народа» как единого целого, выражающего психологическое сходство представителей одной нации в языке, нравах, обычаях, мифах, религии и т.д. Индивидуальное же сознание, по их мнению, «это продукт «духа народов», они видели в психологическом познании сущности «духа народа» и открытии законов протекания духовной деятельности народа.
Их идеи систематизировал и развил немецкий философ и психолог В. Вундт. Его программные работы «Психология народов» и «Система философии» заложили важнейшие основы теории этничности. По мнению В. Вундта, психология народов есть описательная наука, не претендующая на открытие законов, но вместе с тем способная решать значимые научные проблемы вкупе с психологией, этнографией, лингвистикой и философией [17]. Особо подчеркиваются области, в которых наиболее ярко, по мнению В. Вундта, проявляется психология народов: язык, мифы и обычаи. Объяснение этому ученый видит в следующем: «.между психологией и тремя вышеназванными областями исследования взаимоотношение осуществляется в полном объеме. И в этом случае психология естественным образом служит для разъяснения отдельных явлений; с другой стороны, язык, мифы и обычаи сами представляют духовные продукты развития, в порождении которых проявляются своеобразные психологические законы» [17, с. 41].
Дальнейшее развитие теории этничности шло по пути признания положения о том, что принадлежность к одному этносу во многом определяет особенности мировосприятия и мироощущения. В этнопсихологических работах начала ХХ века отчетливо звучит мысль о негомогенности языкового освоения окружающей действительности в различных человеческих кол-
Библиографический список
лективах. Используя идею В. фон Гумбольдта о внутренней форме и миросозерцании, которые присущи каждому языку, нео-гумбольдтианцы формулируют тезис о существовании языковой картины мира ^ргасЫюЬ^ Weltbild) [18, с. 29]. В качестве неотъемлемой составляющей идиоэтнической характеристики языка, наряду с картиной мира, выдвигается существование коллектива носителей данного языка, языкового сообщества. В терминах современной лингвистики подобное сообщество получает названия «лингвокультурное сообщество», «лингвокультурная общность», «этно-лингвокультурная общность».
Качество, присущее членам такого сообщества, М. Шелер обозначил как «относительно естественное мировоззрение», объединяющее в себе понятия и предметы суждений, не нуждающиеся в доказательствах и рассматриваемые членами данного сообщества как естественно-данные. В названное «относительно естественное мировоззрение», несомненно, должна входить и национально-языковая картина мира. Об этом З.К. Ахметжанова: пишет так: «Обычно в художественном тексте, описывающем жизнь одного этноса и предназначенном для восприятия (чтения) представителей того же этноса, аксиологические лингвокультуремы представлены дословным наименованием, а весь оценочный фон, будучи общим для автора и читателя, домысливается в процессе восприятия текста» [19, с. 21].
Таким образом, межэтническая коммуникация предстает перед нами как область столкновения представителей различных этнолингвокультурных общностей. В таком столкновении особую значимость приобретает психологический фактор, имеющий этническую окраску, что тем более важно при рассмотрении человека как этноязыковой личности. Сказанное означает необходимость обратиться к некоторым положениям этнической психологии, значимым для межэтнического общения.
Современный уровень лингвистических исследований (научный, методический, методологический) делает это возможным, вследствие чего мы можем анализировать коммуникативное поведение человека в этногомогенной и этногетерогенной средах с учетом широкого круга лингвистических и экстралингвис-тических явлений. Особо учитывается нами то обстоятельство, что носители языка обладают специфическими особенностями. В их числе особую значимость для межэтнического общения приобретают особенности национального характера коммуникантов, специфика их эмоционального склада, национальноспецифические особенности мышления. Подобные явления, будучи понятиями, в первую очередь, этнопсихологическими, объясняют наше обращение к важнейшим понятиям этнопсихологии, так как эти понятия обладают большой объяснительной силой, необходимой для анализа особенностей коммуникативного поведения людей в межэтническом общении, и способны лечь в теоретические основания межэтнической коммуникации.
Межэтнический диалог как составная часть межэтнического взаимодействия основывается на ряде базовых положений этнопсихологии, обращение к которым способно объяснить многие явления этого процесса. Классические работы в этой области (В. Вундт, Л. Леви-Брюль, К. Леви-Стросс, Э. Сепир, М. Коул, И.С. Кон, С.В. Лурье, Ю.А. Бромлей, Л.Н. Гумилев, и др.) во многом проясняют явления этнопсихологического толка, оказывающие влияние на процесс межэтнической коммуникации и в силу этого требующие своего рассмотрения и учета в анализе данного сложного явления. При этом одним из важнейших положений такого плана является понятие психологии нации как многокомпонентного образования со сложными взаимоотношениями этих компонентов.
Психология нации предстает в виде органического сочетания 1) статической и 2) динамической сторон, компоненты которых в равной мере участвуют в формировании национальнопсихологических особенностей той или иной этнической общности. Эти особенности проявляются как в этногомогенной, так и этногетерогенной среде, но особую значимость они приобретают в условиях межэтнической коммуникации.
1. Крысин, Л.П. Речевое общение и социальные роли говорящих //Социально-лингвистические исследования. - М., 1976.
2. Сулейменова, Э.Д. Понятие смысла в современной лингвистике. - Алма-Ата, 1989.
3. Гумилев, Л.Н. Из истории Евразии // Евразия. - 2001. - № 2.
4. Макарова, Е.Ю. Язык как основа этнической культуры: автореф. ... канд. философ. наук. - Волгоград. - 2006.
5. Аврорин, В.А. Проблемы изучения функциональной стороны языка. - Л. - 1975.
6. Корнилов, О.А. Языковые картины мира как отражение национальных менталитетов: автореф. ... д-ра культурологи. - М., 2000.
7. Потебня, А.А. Слово и миф. - М., -1989.
8. Маслова, В.А. Лингвокультурология. - М., 2001.
9. Сепир, Э. Язык, раса и культура // Избранные труды по языкознанию и культурологии. - М., 1993.
10. Ходкова, Ж.С. Этнический язык и национально-культурная картина мира // Наука и инновации - 2005: материалы Междунар. н/п конф. - Днепропетровск, 2005. - Т. 18: Филологические науки.
11. Хауген, Э. Языковой контакт // Новое в лингвистике. - М., 1972. - Вып. 6.
12. Сарсенбаева, З. Онтология и ценности этноса // Саясат-Policy. - 2006. - № 11.
13. Колесов, В.В. Язык и ментальность. - СПб., 2004.
14. Радченко, О.А. Диалектная картина мира как идиоэтнический феномен / О.А. Радченко, Н.А. Закуткина // Вопросы языкознания. -2004. - № 4.
15. Бенуас, Люк Знаки, символы и мифы. - М., 2004.
16. Сейдимбек, А. Мир казахов. Этнокультурологическое переосмысление. - Алматы, - 2001.
17. Вундт, В. Психология народов. - М.; СПб., 2002.
18. Гумбольдт, В. Язык и философия культуры - М., - 1985.
19. Ахметжанова, З.К. «Алмазная колесница» Б. Акунина в лингвокультурологическом аспекте // Язык - культура - человек: материалы
республ. науч.-практич. конф. - Алматы, 2004.
Bibliography
1. Krihsin, L.P. Rechevoe obthenie i socialjnihe roli govoryathikh //Socialjno-lingvisticheskie issledovaniya. - M., 1976.
2. Suleyjmenova, Eh.D. Ponyatie smihsla v sovremennoyj lingvistike. - Alma-Ata, 1989.
3. Gumilev, L.N. Iz istorii Evrazii // Evraziya. - 2001. - № 2.
4. Makarova, E.Yu. Yazihk kak osnova ehtnicheskoyj kuljturih: avtoref. ... kand. filosof. nauk. - Volgograd. - 2006.
5. Avrorin, V.A. Problemih izucheniya funkcionaljnoyj storonih yazihka. - L. - 1975.
6. Kornilov, O.A. Yazihkovihe kartinih mira kak otrazhenie nacionaljnihkh mentalitetov: avtoref. ... d-ra kuljturologi. - M., 2000.
7. Potebnya, A.A. Slovo i mif. - M., -1989.
8. Maslova, V.A. Lingvokuljturologiya. - M., 2001.
9. Sepir, Eh. Yazihk, rasa i kuljtura // Izbrannihe trudih po yazihkoznaniyu i kuljturologii. - M., 1993.
10. Khodkova, Zh.S. Ehtnicheskiyj yazihk i nacionaljno-kuljturnaya kartina mira // Nauka i innovacii - 2005: materialih Mezhdunar. n/p konf. -
Dnepropetrovsk, 2005. - T. 18: Filologicheskie nauki.
11. Khaugen, Eh. Yazihkovoyj kontakt // Novoe v lingvistike. - M., 1972. - Vihp. 6.
12. Sarsenbaeva, Z. Ontologiya i cennosti ehtnosa // Sayasat-Policy. - 2006. - № 11.
13. Kolesov, V.V. Yazihk i mentaljnostj. - SPb., 2004.
14. Radchenko, O.A. Dialektnaya kartina mira kak idioehtnicheskiyj fenomen / O.A. Radchenko, N.A. Zakutkina // Voprosih yazihkoznaniya. -2004. - № 4.
15. Benuas, Lyuk Znaki, simvolih i mifih. - M., 2004.
16. Seyjdimbek, A. Mir kazakhov. Ehtnokuljturologicheskoe pereosmihslenie. - Almatih, - 2001.
17. Vundt, V. Psikhologiya narodov. - M.; SPb., 2002.
18. Gumboljdt, V. Yazihk i filosofiya kuljturih - M., - 1985.
19. Akhmetzhanova, Z.K. «Almaznaya kolesnica» B. Akunina v lingvokuljturologicheskom aspekte // Yazihk - kuljtura - chelovek: materialih respubl. nauch.-praktich. konf. - Almatih, 2004.
Статья поступила в редакцию 25.04.12
УДК 81 '373.21
Gromykhina A. DISPUTABLE CASES OF USE OF SYNTACTIC CONSTRUCTIONS AS NOMINATION UNITS. In
work the disputable issue of nomination theory - inclusion of syntactic constructions in nominative language means is considered. Being based on the key criteria of a nominativnost developed by us (pragmatical and semantic), we described specifics of syntactic criterion by means of reference, nomination and syntax theories.
Key words: nomination, secondary nomination. predicate, reference, syntactic construct.
А.А. Громыхина, аспирант каф. рус. языка Института филологии и межкультурной коммуникации Волгоградского гос. университета, г. Волгоград, E-mail: [email protected]
СПОРНЫЕ СЛУЧАИ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СИНТАКСИЧЕСКИХ КОНСТРУКЦИЙ КАК ЕДИНИЦ НОМИНАЦИИ
В работе рассмотрен спорный вопрос теории номинации - включение синтаксических конструкций в число номинативных средств языка. Основываясь на выработанных нами ключевых критериях номинативности (прагматический и семантический), мы описали специфику синтаксического критерия с помощью теорий референции, номинации и синтаксиса.
Ключевые слова: номинация, вторичная номинация, предикат, референция, синтаксическая конструкция.
Уникальным свойством естественного человеческого языка, по мнению современных ученых, является вариантность языка [1, с. 31], его способность к «двукратной репрезентации» [2, с. 88], «двойному означиванию» [3, с. 41], «повторному кодированию» объектов окружающей действительности средствами языка и речи. Э. Косериу указывает, что способность к образованию новых форм («состояний плана выражения») является отражением динамичности языка [4, с. 174]. Названная языковая особенность порождает при интерпретации любого события «бесконечное множество высказываний, включая область эмоциональных переживаний, рациональных оценок и чувственнообразных представлений объектов реального мира» [2, с. 88]. Вторичность, по мнению С.В. Ионовой, является универсальным свойством языка и речи [5, с. 153].
Топоним «Волгоград» в текстах СМИ получает разные способы обозначения объекта: прямые номинации (Волгоград), слова обобщенного родовидового значения (город, регион),
местоимения (он, тот, этот, который, там), дескрипции (город, в котором мы поверили в будущее), формы косвенной номинации и перифразы (болото, зеленый город, острог).
Предметом рассмотрения в нашей работе стали развернутые способы представлении имени «Волгоград» как наиболее проблемные в плане определения своего номинативного статуса. Вопрос о номинативной функции таких единиц в современной лингвистической теории является сложным и спорным. Так, Г.В. Колшанский выделяет «в общей категории номинации три разных вида: а) номинация через слово или словосочетание (лексическая), б) номинация через предложение (пропозитивная) и в) номинация через текст (дискурсивная)» [6, с. 121]. Н.Д. Арутюнова, Б.А. Абрамов, В.Г. Гак, О.И. Москальская, Г. Фреге, Н. Хомски являются представителями широкого номинативного подхода, при котором вся деятельность, отраженная в языке, рассматривается как номинация. По мнению ученых, наречение действительности может происходить в рамках целых высказы-
